Глава 7

– В… вы уверены? – запнулась Суа.

– Ты похожа на Дэхёна.

Заметив замешательство в глазах Суа, Сангхун взял её руки в свои и мягко улыбнулся.

– Это же лучше, чем не знать, кто твои родители.

От рук старца будто исходило лечебное тепло. От его последующего предложения Суа не смогла сдержать слёз:

– К сожалению, я не знаю о А Йонг. Но хочешь увидеться с отцом?

Как заверил Глава Сангхун, место он выбрал в соответствии с пунгсу-иржи, так что дух Дэхёна должен был спокойно отправиться в загробную жизнь. Действительно, могильный курган последнего Главы дома Феникса окружали спереди река, слева – гора, за которой находился орден Тигра, справа – гора по направлению к дому Дракона, и, наконец, холм позади символизировал удачливую черепаху. В качестве угощений дедуля подготовил холодные закуски. Здесь была небольшая площадка для обрядов. Суа, ни разу не справлявшая ни похороны, ни поминки, с неуверенностью оглянулась на Главу Сангхуна. Старичок закивал головой и подтолкнул девушку на площадку. Поклоны духу Земли. Как только девушка закончила, Глава Сангхун протянул ей бутыль соджу, ложку и палочки. Сам он, что-то бормоча, прошёл к поминальному столу и поставил чашу с водой, в которой размешал три порции риса – одна для души покойного, другая для духа Земли, третья для духа Неба – и рисовые лепёшки. Любимое блюдо Дэхёна оказалось ттокпокки. Глава Сангхун со светлой тоской припоминал, как ещё с детства любил это блюдо мудрый и сдержанный мужчина и как он отказывал себе в удовольствии, считая, что должен научиться обуздывать желания.

– Хо-хо, такой был утончённый и высокодуховный человек и так любил простую уличную еду, да ещё со столь специфичным вкусом. Остро-сладкий, хо-хо, да уж…

Хотя это и нарушало порядок поминок, Глава Сангхун первым пошёл на поклон, демонстрируя заодно Суа, что и как надо делать. Налил спиртное в рюмку тремя порциями, потом обвёл рюмкой стол три раза и поставил ближе к могиле. Несмотря на возраст, Глава Сангхун оказался достаточно гибким и проворным, чтобы совершить три глубоких поклона. Затем он вылил спиртное из своей рюмки на могилу, и настал черёд Суа. Когда и Суа проделала весь этот ритуал, Глава Сангхун подозвал её, и они вместе опустились на колени на минуту молчания, в которую, как считалось, душа покойного вместе с другими духами пробует пищу, расставленную на площадке.

– Ну же, теперь поёшь вместе с отцом, – произнёс старик, глядя на Суа влажными глазами.

Робко приблизившись, Суа взяла с поминального стола палочку ттокпокки. Хотя кусок в горло не лез, она покорно соблюдала ритуал, мысленно обращаясь к отцу. Она представляла, каким он мог бы быть, в какой одежде ходил, как вёл себя за столом, как бы отнёсся к дочери, которая никогда не приходила к нему и даже не знала о его существовании. Сангхун, отведав блюд, не постеснялся разговаривать с духом Дэхёна вслух. Но говорить ему было не так-то просто – задорный тон скатывался в хрипы, выдавая сожаления и печаль старика. Да и Суа было непросто слушать. В конце совершили ещё совместный поклон и вернулись в дом Главы. Но, как оказалось, на этом всё не закончилось. На кухне приготовили еду без муки, перца и чеснока, ещё ттокпокки и другие блюда, которые любили, по заверениям старика, оба родителя Суа. Сегодня здесь тоже обустроили поминальный стол. Перед дощечками Ли Дэхёна и А Йонг сам Сангхун в определённом порядке установил кушанья по принципу: «красное – на востоке, а белое – на западе», «рыба – на востоке, а мясо – на западе». Зажёг благовонную свечу. И снова чаша со спиртным, поклоны… Но в этот раз присоединились и Чон с Донхёном. Стоящая перпендикулярно ложка в чаше с кашей, выход и вход в комнату, очередные поклоны и постоянные мысли о том, кого Суа даже не видела, были крайне непривычны для бывшей кисэн. Когда все приступили к общей трапезе, девушка находилась в смешанных чувствах, едва заставляя себя есть. Суа была благодарна дедуле Сангхуну, но почему-то эта благодарность была тяжёлой.

После расслабляющей ванны Суа почувствовала себя лучше, но мысли всё ещё не отпускали её. Это была горечь о преждевременной утрате, о тяжёлом наследии и туманном будущем. Девушка ворочалась в постели, а вместо сна перед глазами постоянно вставали глаза старика со слезами, как если бы он встретил собственную внучку; ошарашенный взгляд Донхёна, старающегося скрыть свои эмоции; насупившаяся Чон, не знающая, как правильно реагировать; могильный камень родителя, к которому Суа всё ещё не до конца знала, как относиться. Чувства душили. Суа оделась и вышла, надеясь, что прохладный воздух приведёт её в чувство. Девушка неспешно прогуливалась, размышляя о том, что она чувствует и как ей быть дальше, пока не заметила фигуру старца в беседке чончжа. Это действительно был Сангхун. На столе перед ним был кувшин с полупрозрачной жёлто-зелёной жидкостью. Суа подумала уже уйти и не мешать лекарю, но Глава Сангхун, будто почувствовав взгляд девушки, обернулся, улыбнулся и жестом подозвал к себе. Суа села напротив, по привычке оценив обстановку. Щёки старика порозовели. Взгляд был затуманенный. Глава много вздыхал.

«Пьян. Перебрал чходжу. Он почти всю бутыль выпил в одиночку», – подумала девушка, в мыслях жалея старца.

Не ей одной в эту ночь было тяжело. Быть может, ей было легче, так как она никогда не знала своих родителей и не испытывала к ним настоящей привязанности. В те редкие дни, когда Суа задумывалась о том, кто она и где её родители, она думала, что мать бросила её в лесу на смерть, но её нашёл управляющий театром. Теперь же она знала, что обоих её родителей постигла печальная судьба, но это ничего не меняло. Лишь то, что Суа твёрже вознамерилась развить свои божественные силы и противостоять той, кто уже давно сеяла хаос в Сэге. Ибо лягушка не помнит, что была головастиком.

– Внешность тебе досталась от отца, но, могу поспорить, дух у тебя крепкий, как у твоей матери, – хихикал старик. – Вино не предлагаю, но могу заварить успокаивающие травы.

– Всё в порядке, благодарю.

Старик поджал губы и посмотрел вверх. На безучастном небе поблёскивали далёкие звёзды.

– Иногда я задаюсь вопросом, мог ли как-то повлиять на путь, уготованный нам свыше, и тогда в моём сердце сорняком разрастается сожаление. Но будь в моём распоряжении силы Дэхёна, как бы я поступил? Божественные силы – большая ответственность. Возможно, именно поэтому орден Феникса был настолько малочислен. Обладающий невероятной мощью и всё же такой хрупкий… Знал ли Дэхён, что будет, и если да, с какими намерениями он позволил этому случиться? Был ли этот выход лучшим или единственным? Это то, чего я никогда не буду знать. И всё же я был свидетелем всего, что произошло с твоими родителями, поэтому чувствую себя причастным. Мне небезразлична твоя судьба, Суа. Конечно, решать лишь тебе, что ты будешь делать, но я хочу, чтобы ты знала – у тебя есть дом здесь и дедушка, который сделает всё, чтобы ты прожила жизнь, какую сама захочешь.

Были ли это слова развязанного алкоголем языка или просто утешением, но Суа было приятно и радостно услышать их. За последнее время мир её переворачивался несколько раз, и она уже успела забыть об этой доброй и светлой стороне. Но жаловаться на свою пхальтя, возможно, было неправильно. Что если это был такой шанс «поменять свои восемь букв», изменить свою жизнь? В порыве чувств Суа взяла Главу Сангхуна за руку и сквозь слёзы улыбнулась. Лицо старика отразило её эмоции, и Суа с Сангхуном вместе рассмеялись. Где-то за углом что-то разбилось.

– Ух, наверное снова этот балбес что-то уронил, – всё ещё смеясь, пожаловался на слугу-парнишку Глава. – Пойду посмотрю, что за шум.

Старик неловко встал и покачнулся, Суа придержала его со словами:

– Я Вас провожу.

– Конечно, конечно, – снова рассмеялся лекарь, но вдруг сделал серьёзное лицо и пригрозил Суа пальцем. – Смотри, насчёт моих предыдущих слов… хоть я и пьян, но говорил серьёзно. Подумай.

– Хорошо.

– Обязательно подумай!

Из-за угла выскочил тот самый слуга, который сопровождал Чон. Но вид его был напуганным.

– Глава! Глава! Там.!

Не успел он договорить, как лицо мальчишки исказилось. Слуга замертво упал на землю, с туго вошедшим в спину ножом. Стрела рассекла воздух, и вдруг Глава Сангхун осел в руках Суа. Из темноты появился человек в чёрном.

– Дедушка! – завопила Чон и, уронив корзинку, бросилась к старику.

Путь ей преградил наёмный убийца. Он уже замахнулся кинжалом, но из ниоткуда появился Донхён и убил врага. Он выскочил «в одних тогах», то есть в спешке – вид его был неопрятен, можно было увидеть грудь и пресс.

– Держитесь за мной! – крикнул он.

– Дедушка?! – рыдала Чон, не слыша голос воина.

Суа на мгновение изменила своё видение. Но для Сангхуна уже было всё кончено. Стрела принесла ему мгновенную смерть. Донхён продолжал что-то кричать. Суа смогла взять себя в руки. Ей пришлось отрывать Чон от Главы, чтобы оттащить в безопасное место. Убийц оказалось немало. Воины в чёрном, закрывавшие свои лица платками, будто плодились самой темнотой.

«Это же не могут быть Змеи?!» – пронеслось в мыслях Суа.

– Проклятая фракция! – выругался Донхён.

Очевидно, янбан мыслил иначе. Но Суа отказывалась в это верить. Девушка подобрала кинжал одного из врагов. Стилем боя они действительно напоминали Змей. Но их было много, в то время как Змеи всё же действовали если не поодиночке, то малыми группами. К тому же среди Змей точно не могло быть квищин. Суа моментально изменила своё видение, чтобы удостовериться. Суа отреагировала на появление убийцы за спиной, даже не дав ему добраться до них с Чон. Благородная девушка визжала от страха и, склонившись в нелепой позе, пряталась за спиной Суа. Дом Черепахи был единственным орденом целителей. Воины тут если и были, то на отдыхе или раненые. К тому же никто в здравом уме не стал бы нападать на целителей, что нужны были всем и каждому. И хотя Глава Сангхун не говорил об этом, из-за того, что Суюн так легко отправил Суа к нему, было ясно, что орден этот был полезен даже Змеям. Тем не менее, это случилось. И не ожидавшие нападения воины не успели защитить Главу. Теперь надо было уходить. Если Суа с остальными и выживут в этой битве, то потом «светлые» ордена обвинят их ещё и в убийстве Главы Сангхуна. Какое бы положение ни занимал Донхён, его тоже не пощадят, раз он подозревал в чёрной магии Главу Драконов. И, наконец, Чон. Оставшаяся без попечения деда, что она будет делать? Она – свидетель. Оставить её тут не получится. Уходить надо как можно скорее.

«Какой бы ни была Ки Монкут в прошлом, сейчас она не остановится ни перед чем!» – злилась Суа, сравнивая Главу магов с алчным агви – вечно голодным монстром, у которого рот как игольное ушко, а живот размером с гору.

Только девушка коротко сказала Донхёну о своих намерениях покинуть орден, как издалека различила знакомые энергетические дыры. Пока те до них не добрались, они быстро ушли через тайный ход, который показала Чон. Путь, проложенный девушкой, чтобы незаметно улизнуть, пригодился как нельзя кстати. Встретилась всего парочка врагов-людей и один квищин, который был тут же сражён чудесным мечом Донхёна. Несмотря на суматоху, Суа упросила друзей подождать её, пока она оставляла тайный знак, как научил её Минхо. И вот выбрались в лес. До того, как их подберут Змеи, нужно было решить два важных вопроса: успокоить Чон и поменять настрой Донхёна по отношению к тем, кто станет их спасением.

Загрузка...