На чёрных крыльях феникс

Глава 8

Открыв глаза, Суа всё ещё была в таком состоянии, что не сразу поняла, где она. Это была комната не в доме Бо Нгаи. Тогда где? Девушка, пытаясь отдышаться после тревожного сна, приподнялась. Она лежала в чужой постели, заботливо укрытая одеялом. В недоумении и смущении Суа поднялась. Во сне девушка несколько раз умерла, и поэтому теперь суровая реальность давила лишь сильнее.

«Куда бы я ни пошла, я веду за собой смерть, – подумала Суа, и плечи её задрожали. – Это началось не сейчас. Много раньше. Мои отец и мать стали жертвами моего проклятия. Кто ещё должен умереть по моей вине?».

Суа закрыла лицо руками, но не заплакала. Она вдруг подумала о Минхо. Она находилась в его доме. Должно быть, уснула, пока ждала его возвращения.

«Неужели ему тоже суждено умереть на моих глазах?» – ужаснулась Суа.

Она поднялась, чтобы скорее покинуть чужой дом. В таком состоянии ей не стоило здесь оставаться. Но выйдя в главный зал тэчхон мару, Суа поняла, что в такое время находиться в доме мужчины ей вообще не стоило – на дворе была ночь.

Оу, а я что-то уже успела забыть, что это всё ещё романтический симулятор. А то везде СМЕРТЬ, БЕЗНАДЁЖНОСТЬ! Неужели… неужели нас ждёт долгожданная сцена???

Только девушка хотела выскользнуть из ханока, как заметила Минхо. Он стоял на веранде-тхвинмару, подпирая спиной столб. На улице шёл дождь, играя беспокойную симфонию, и мужчина, сложив руки на груди, смотрел, как с чхомы сливаются небесные струи и пенятся на земле. Хотя снаружи было шумно, а Суа старалась не проронить ни звука, Минхо обернулся. Не говоря ни слова, мужчина сделал несколько шагов внутрь дома, будто сканируя лицо девушки. От этого Суа стало ещё более неловко, и она отступила на шаг, с трудом соображая, что должна сказать в такой ситуации. Минхо в ответ на её действия остановился и дёрнул щекой. Затем он помотал головой, будто отвечая самому себе, и вдруг произнёс:

– Скажи мне… что я могу сделать, чтобы ты снова улыбалась?

Это нелепая и довольно расхожая фразочка, но когда это говоришь ты, мой неправильный «рыцарь ночи», да ещё с таким серьёзным лицом, это даже трогательно.

Этот вопрос застал Суа врасплох. Но следующее предложение было ещё более шокирующим:

– Останешься?

Точно неправильный! Но такой обаятельный!

Предложение наводило на смущающие мысли. Суа не могла ни о чём думать. Взглядом скользнула к губам мужчины. Сразу вспомнилось их тепло и смелость. Выбор между холодным мраком снаружи и теплотой внутри дома был очевидным.

– Но кто я для тебя? – бросила Суа, зная, что этим вопросом может сейчас всё разрушить.

– Та, за кого я хочу взять ответственность.

«Это признание?» – пробежало в мыслях Суа, согнав мурашки к животу.

Будто прочитав мысли Суа, Минхо хитро улыбнулся и протянул руку. Его ладонь коснулась щеки девушки. Он сделал шаг навстречу, а потом склонился к мягким женским губам, целуя их нежно, потом всё откровеннее и настойчивее. Суа задыхалась от столь непривычной близости, от страсти, от него… Конечно, сульса уже знал, что Суа сделала заказ Суюну на Главу Драконов. Конечно, он видел, что, когда буря чувств утихла, смелая девушка начала сомневаться в собственном решении. Путь, который Суа избрала, был тяжёлым и опасным. И он, и она это понимали. И пути назад уже не было.

Ленты откорым, как и весь узел мыслей, оказались ловко развязаны. Суа смотрела на Минхо так, словно испытывала жажду, которую мог утолить только он. И это не была игра, это были подлинные чувства. И жажда эта была глубже плотских потребностей.

– Скажешь мне остановиться, и я остановлюсь.

Суа не ожидала от Минхо такой чуткости. С одной стороны, это смущало. Хоть Суа уже было восемнадцать, и многие девушки в её возрасте уже были замужем, а она к тому же была кисэн, руководитель театра по-своему берёг её, заявляя, что она – «сокровище нации». Даже ведомство Сандэ-тогам подписало указ, запрещающий Суа вступать в связь с мужчинами, и готовилось повысить ранг кисэн. Это было до смерти жены руководителя, которая воспринимала Суа как дочь. После её смерти Суа мысленно готовилась, что её неприкосновенное положение может измениться, но в итоге Суа до сих пор не знала близости с мужчиной. Ткань чогори соскользнула с плеча, а затем и вовсе оказалась на полу. Прохладный ветерок коснулся ключиц, и Суа инстинктивно сжалась. Губы Минхо изогнулись в игривой усмешке, прежде чем прижаться к шее девушки. Ощутив влажное прикосновение, Суа почувствовала, как обмякли ноги, и тут же оказалась на руках мужчины. Он понёс её в спальню. Нет, Суа не думала его останавливать, несмотря на свой страх.

– Хорошо, что это ты, – пробубнила она вслух.

Каким образом обнажились даже мысли? Через слои чхимы Суа чувствовала горячие узкие ладони мужчины. Минхо улыбнулся так, словно читал её мысли. А, может, слухи не врали, и он действительно был способен как сульса угадывать мысли других. Взгляд мужчины, всегда дерзкий и острый, сейчас обжигал особенно. Но это был согревающий огонь, который сейчас не давал душе Суа замёрзнуть. А улыбка в тот момент была столь задорной, что заражала. Минхо наслаждался трепетом девушки в его руках.

«О боже! – подумала Суа. – Неужели саджанним был прав, когда сказал, что по моему лицу всё видно?».

– Я не твой враг. Нет нужды прятаться, – нежно произнёс мужчина.

С одной стороны, всё происходящее смущало. Но с другой стороны, Минхо дал Суа выбор. Это было проявлением уважения, но Суа в момент очередного поцелуя подумала, что всё равно не смогла бы ему отказать. Останови она его из-за собственного страха, и отношения между ними стали бы неловкими. Однако то был Минхо. Его не осуждали за его одиночество лишь потому, что он был невероятно силён и важен для всех Змей. Минхо не изменял себе, но склонял Суа на свою одинокую сторону. Его считали странным, ибо он сам выбирал исключение из общества. Как воспримут это окружающие, если или, вернее, когда узнают об их отношениях?

Никакого отказа! Мы так долго к этому шли! Посмотри – какой мужчина. Ах, если бы я встретила Минхо в реальности…

Нет, этому суждено было случиться однажды, так пусть это будет с тем, кого она… любит? Быть может, именно связь с ней станет надёжной нитью между Минхо и людьми. А что, если Суа не может остановить мужчину именно потому, что сама этого хочет? Какое завтра будет у них – Суа не знала, и это поставило точку в размышлениях. Для них с Минхо существовало только сейчас.

– Не думай. Будь со мной, – шелестел возле уха голос Минхо.

– Но всё так запутано.

Суа казалось, что она горит, а от бесстыжего взгляда Минхо сейчас вовсе взорвётся. В мелкой дрожи она ждала впервые увидеть обнажённого мужчину, который сделает её своей этой дождливой ночью.

– Как раз сейчас всё просто, – произнёс Минхо по-наставнически спокойно.

Отстранившись, он со своей одеждой был менее обходителен, чем с её ханбоком.

– В таких вещах через разум не получится. Нужно через желание. Либо да, либо нет.

– Просто я… у меня такое впервые, – призналась Суа, зажмурившись.

Ей было страшно, если он вновь усмехнётся, но голос Минхо не смеялся. Его голос понизился до шёпота. Уверенного и нежного. Из-за отсутствия каких-либо движений и слов, Суа была вынуждена вновь открыть глаза. Минхо был перед ней. Он позволил девушке рассмотреть его. Он не смущался, не смеялся, он просто ждал, показывая, что в лицезрении природной красоты нет ничего постыдного. И Суа начала расслабляться. Она позволила себе провести пальцем по свежему шраму на боку любимого.

– Я хочу, чтобы ты мне доверяла. Нет, лучше доверяй себе. Научись слушать своё тело и понимать его.

– А ты понимаешь?

Хитрая улыбка предвосхитила ответ, но мужчина всё же ответил:

– Сейчас я собираюсь прислушаться к тому, что говорит твоё тело.

От этих слов Суа залилась краской, но то, что сказал Минхо, не было ложью. Он был аккуратен, демонстрируя чудеса чуткости по отношению к другому человеку. И всё же он заставил девушку испытать совершенно новые ощущения и принять их. Но не только Суа открыла свои новые грани в эту ночь, Минхо тоже показал другие свои стороны. Физическая близость стала способом соединения душ. Суа казалось, она стала лучше понимать любимого мужчину, а те границы, что были между ними, стёрлись. После бури тишь становится блаженством. Суа и Минхо делили одну постель, наплевав на все социальные предписания. Но почему-то Суа ощущала внутреннюю бодрость и удовольствие от такого поворота событий. Будто нахождение с этим мужчиной дарило ей чувство целостности.

Мой милый-милый Минхо! Ну как такого не любить?! Не зря, не зря я выбрала тебя! Аж сама вспотела от этой сцены… Фух.

В порыве чувств Суа потянулась и ласково убрала прядь волос с лица Минхо с внезапной мыслью:

«У всего живого я видела разные цвета в их энергии. У Суюна – сиреневая. У Донхёна – красно-золотистая. Какого цвета энергия у тебя?».

Мир вокруг изменился. Энергия рядом лежащего человека была завораживающего бордового цвета.

– Что такое? – спросил Минхо, не открывая глаза.

– Просто смотрю.

– Не можешь уснуть?

Суа, крепче взяв за руку Минхо, согласно промычала.

– Спи. Есть техника усыпления чоу-миун-суль. Вместе с тань-джон-хо-хып-боп, элементам которой я тебя учил, должно сработать. Дыши спокойно, освобождая разум. Тебе надо расслабить тело и отдохнуть.

– Будешь моим личным пульгасари, защищающим от плохих снов?

– Если ты так хочешь, – но спустя короткое время Минхо вдруг продолжил. – Ответишь на мой вопрос?

– ?

– Каким было твоё детство? – низким голосом спросил Минхо, неожиданно вернув Суа в реальность.

Оу, а ты, мальчик, захотел узнать обо мне побольше? Одобряю!

– Особо нечего рассказывать. Меня подобрал саджанним с женой, когда я была ещё младенцем. С тех самых пор я жила и воспитывалась как артистка.

– Тяжело было?

– Иногда было сложно, но театр не бедствовал. На самом деле, думаю, жизнь кисэн была мне по душе. Но иногда мне интересно, как бы жила дочь Главы? Впрочем, никто не знал о дитя Дэхёна. Возможно, я не была желанным ребёнком. С учётом пророчества…

Суа слабо улыбнулась. Это был риторический вопрос, но Минхо почему-то ответил.

– Не думаю, что это так. Та шпилька.

Минхо протянул Суа её же пинё. Простая и стальная, она была такой крепкой, что послужила девушке и отмычкой, и оружием. Эта шпилька, как ей однажды рассказала жена руководителя театра, была с ней в пелёнках, когда её нашли. Она предположила, что это был прощальный подарок от родной матери Суа, именно поэтому бывшая кисэн всюду таскала её с собой, боясь потерять соломинку надежды. Но что об этом мог знать Минхо?

– Когда я был ещё совсем мальчишкой, мой отец взял меня на встречу с одной женщиной. Я думал, это будет важная торговая сделка или заказ, но это была женщина-воин с ребёнком.

– Неужели.?

– Это была А Йонг. Это её шпилька. И это был тот день, когда орден Змеи лишился своего Главы.

Ого! Любопытненько! Теперь посмотрим глазами маленького Минхо?

Щуплый мальчик семи лет. Он заглянул в пелёнку с младенцем и сердито сдвинул брови к носу. Ему это маленькое, красноватое и непропорциональное тельце, завёрнутое в пелёнки, не показалось симпатичным, хотя его отец – грозный Глава дома Змеи – улюлюкал с младенцем, позволяя тому своими крохотными слабыми ручонками хватать его за мизинец. Но вдруг Глава Змей оторвал взгляд от дитя и сердито переспросил женщину в мужском ханбоке перед ним:

– Это правда? Госпожа А, если всё так, как вы говорите, и Глава Ли мёртв, мир перевернулся с ног на голову. Значит, орден Змеи будет бороться за сохранение мирового порядка. А это дитя станет нашей путеводной звездой.

Но вдруг послышались крики. А Йонг и Глава Змей вскочили со скамей, выхватив мечи. Разбрасывая по сторонам простых невинных людей, к своим целям приближалась кучка подосланных Главой Драконов магов.

– Это они! Они не остановятся! – бросила А Йонг, готовая снова вступить в бой.

Глава Змей, мгновенно оценив ситуацию, всучил младенца своему сыну со словами:

– Беги в лес. Запомни, вас не должны найти.

– Но, отец, позвольте мне остаться и помочь вам! Я готов! – воскликнул мальчик.

– Я ясно выразился. Не подведи меня, сынок.

С этими словами Глава Змей оттолкнул маленького Минхо в темноту, а сам шагнул за столб харчевни, смешиваясь с народом. Минхо уже понимал, что не может оставаться на этом месте, если должен скрыться. Но когда он был готов незамеченным сбежать под уже привычные звуки драки, его вдруг остановила та самая женщина, с которой встречался его отец. А Йонг смотрела в глаза мальчика с мольбой. Потом перевела взгляд на младенца в его руках, и губы воительницы задрожали. Она вытащила пинё из своего пучка и вложила неприглядную вещицу в пелёнки ребёнка. Маленький Минхо не понимал ни этого прощального жеста, ни того, зачем ребёнку, который может только сам об неё пораниться, эта шпилька. Времени не было. Поэтому разорвав зрительный контакт с женщиной, Минхо прокрался под тенью здания на задний двор, перемахнул через заборчик и рванул в лес, крепко прижимая к себе младенца. В голове он проклинал беспомощный комок в своих руках за то, что ему самому пришлось ради него оставить отца, так трусливо сбегать в лес, а не демонстрировать свои боевые навыки. Минхо раздражало, что он должен заботиться об этом некрасивом новорождённом дитя, хотя так и велел отец. За ними оказалась погоня. Если бы Минхо был один, он мог бы даже разобраться с преследователями. Но младенец производил впечатление слишком хрупкого и шумного существа. Минхо не знал, что этот ребёнок был слишком тихим для своего возраста. Его было неудобно держать, и Минхо боялся, что ребёнок закричит, сведя все его старания на нет.

– Не плачь! – пригрозил Минхо, когда ребёнок начал поскрипывать и морщить носик.

Мальчик приметил лисью нору и, удостоверившись, что там никого нет, спрятал младенца. Надёжно закрыл еловыми ветками и листвой. Ребёнок, будто почувствовав, что скоро останется один, снова начал издавать звуки.

– Тише, а то найдут. Побудь тут, оппа скоро вернётся и заберёт тебя. А до тех пор ни звука. Хорошо?

Минхо не был уверен, что ребёнок его понимает и уж тем более не рассчитывал, что тот послушает его. Но сейчас ребёнок затих. Это был его шанс увести преследователей подальше. Отметив про себя место, где оставил младенца, Минхо, намеренно производя шум, удалялся всё дальше и дальше. В тот день он ловко расправился с двумя взрослыми магами. Уверовав в свои силы, Минхо решил вернуться в деревню и при необходимости помочь отцу. Но деревня встретила его могильной тишиной. И даже казавшийся непобедимым Глава Змей больше не прятался, а неподвижно лежал на земле. Первое время Минхо присматривался, есть ли кто вокруг. Ему казалось, что это новый приём, который ему показывал отец. И даже ощутив холодеющую с каждой минутой кожу отца, Минхо думал, что отец преподаёт ему новый урок контроля над своим телом и навыки маскировки. Он сидел рядом с трупом в окружении других мёртвых тел, пока в деревню не вернулись янбаны «светлых» орденов во главе с Ли Боромом. Они что-то или кого-то искали. Вспомнив о младенце, Минхо вернулся в лес, но долго плутал. В темноте лес казался совсем другим, поэтому чтобы окончательно не заблудиться, Минхо устроился под деревом, крепко сжимая в руке кинжал отца. Солнце озарило лес, и он направился на поиски. Но когда Минхо нашёл лисью нору, младенца там уже не было. Это был день, когда он подвёл отца и потерял сразу двоих.