Мы - Николай Кровавый!

24. Первая Империалистическая

То, что Русско-Японской войны совсем не будет, мне стало ясно в конце 1898 года. А не будет её прежде сего потому. Что японцам сейчас не до нас. Партизанские войны на Тайване, Лусоне и в Маньчжурии связывали значительные контингенты их войск. Поэтому армии было сейчас не до подготовке войны с Россией. Примерно такое же отношение было и со стороны флотского руководства. Появление в водах дальневосточных морей современных французских и германских кораблей, предстоящее восстановление испанской флотилии и неизбежное усиление англичан с американцами, породило столько забот, что и японскому флоту тоже сейчас было не до России. А уж зарождающийся корейский флот они и вовсе в расчет не принимали.

— Вот вам и ответ на ваш вопрос: чем займётся будущий наш Тихоокеанский флот? — говорил я Бойко, — тем же, чем и Северный с Балтийским: международной морской торговлей. А потому, строим наши "контрабандные крейсера" в возможно большем количестве. Немецкие, французские и испанские с японскими гарнизонами нужно будет снабжать. Тут мы конечно бледно выглядим даже в сравнении с китайцами, но свою долю пирога ухватить сможем.

— А кто будет всё это строить?

— Так ваши наниматели уже вложились в судостроение на Дальнем Востоке, значит им и контролировать исполнение вашего заказа. Если конечно вы Александр Фёдорович согласитесь принять моё предложение.

В данный момент речь шла о том, чтобы Александр Фёдорович получил официальный статус в системе Российского Императорского флота. С его нанимателями этот вопрос был уже согласован. Оставалось лишь получить согласие самого засланца. Нет, присваивать Бойко воинский чин и вводить его в круг моих адмиралов я не собирался. Слишком подозрительным выглядело появление целого капитана первого ранга, возникшего из ниоткуда. Никакая "легенда" не выдержала бы самой элементарной проверки. В первую очередь: за какие заслуги ему столь высокий чин? Поэтому решили поступить иначе. По разработанной "легенде" Александр Фёдорович являлся не более чем моряком торгового флота, затем сотрудником швейцарской торговой фирмы, а в настоящий момент приглашен возглавить "Морвоенторг". Соответственно, ему присваивался чисто гражданский чин статского советника, что само по себе немало. Необходимость приглашения иностранца на русскую службу решили объяснить необходимостью сотрудничества со швейцарским правительством в деле организации швейцарского торгового флота и нашего "Морвоенторга".

Тут необходимо пояснить одну вещь. Швейцария давно испытывала нужду в собственном торговом флоте. Ведь начиная с 17 века банковское и торговое дело оказалось в непосредственной зависимости от морских путей. В данный момент правительство Швейцарской Конфедерации осаждают просьбами о создании национального торгового флота швейцарские же торговые компании, многие из которых владеют собственными кораблями, вынужденными ходить под иностранными флагами. Швейцарское правительство предприняло подобные попытки, но они не нашли понимания у большинства морских держав. Обращались они и к моему покойному "отцу" — Александру Третьему. И тоже не нашли понимания. Зато со мной договориться сумели. В начале своего царствования я дал принципиальное согласие на то, чтобы швейцарские корабли использовали российские морские порты в качестве портов приписки. Но это не означало, что корабли под этим флагом немедленно появились в наших портах. Отнюдь. Трудностей юридического плана вполне хватало. Самая первая — кто будет осуществлять защиту торговых судов страны, не имеющей выхода к морю? В общем, переговоры длились долго и шли трудно. Самое главное условие для этого сотрудничества: все швейцарские торговые суда должны строиться на наших судостроительных заводах, с трудом прошло. Да и то, благодаря тому, что больше никто не шел им навстречу.

Итак, на днях было подписано официальное соглашение о базировании швейцарского торгового флота в наших портах. Кроме того, подписано соглашение об инвестициях в наше судостроение. Остался открытым вопрос о финансировании строительства военных кораблей. Варианта тут было два: либо защиту швейцарской морской торговли осуществляем мы и тогда частичное финансирование наших военных кораблей берут на себя швейцарцы, либо они строят собственные ВМС (на наших заводах естественно) и в качестве пунктов базирования используют наши ВМБ. Оба варианта имели как достоинства так и недостатки, а потому наши партнёры решили не решать поспешно и отложили решение этого вопроса ещё на год.

Вот под эту марку я и принимал на службу "бывшего швейцарского поданного" Александра Фёдоровича Бойко.

Зато с нашим "Иоганом Вайсом" больших проблем не возникло. "Десятка" была чисто моей затеей и к Военному Министерству относилась формально. Поэтому Абдулхаир Тулегенович без всяких препятствий со стороны возглавил полулегальное Управление Международного военного сотрудничества, в том же чине, что и Александр Фёдорович. Пока военспецы из будущего входили в курс дела, я знакомился с новинками авиационной техники. Стоит уточнить, что новинками имеющиеся образцы были лишь для этого времени. Итак, Василий Иванович предоставил в моё распоряжение двухместный биплан с экипажем и заодно конструктора этого чуда техники: Потапова Олега Петровича.

То, что эти прохиндеи перетащили в прошлое авиационного инженера, я подозревал и ранее. Такое решение было вполне ожидаемым. Надёжная связь — естественная потребность. С радиосвязью они дело наладили, а транспортная связь была столь же им необходима, как и беспроводная. Теперь мои подозрения подтвердились. "Неизвестные" затеяли возню с самолётами еще в 1895 году, когда перебрались в Северную Америку. Правда прихваченный ими Олег Петрович на выдающегося конструктора совсем не тянул, но обладал именно таким опытом и знаниями, которые и требовались ему в этом времени. А опыт Олега Петровича был своеобразный. Научили его летать в аэроклубе ДОСААФ. Ну и летал он именно на поршневых самолётах: Як-18, Як-50, Як- 52. А заодно закончил МАИ, что очень выручило его, когда он по состоянию здоровья был отстранён от лётной работы. Дальше — работа в авиационных мастерских всё того же ДОСААФ. А потом, вербовка "неизвестными" и жизнь в новом для него мире.

— Вот тогда я и начал строить нашу этажерку. Причём, строить её пришлось в Америке.

Главной проблемой самозваного конструктора было отсутствие подходящего движка. Но решилась эта проблема просто: сотрудничество с британским инженером, работавшим ранее в фирме Фредерика Симмса. Ну а изготовление получившегося у него изделия — в одной из мелких американских механических мастерских, персонал которой ныне работает в Иркутске. Двигатель вышел так себе. Авиационным его назвать трудно. Во всяком случае выполнять на аэроплане с таким двигателем фигуры высшего пилотажа, Олег Петрович не рекомендует. Тем не менее, самолёт этот летал. И даже имел приличную дальность полёта. Всего удалось осилить строительство десятка двухместных машин, а дальше "неизвестные" решили, что заниматься авиастроением им не стоит и передали Потапова с его командой мне. Я не стал отказываться от столь щедрого подарка и передал Потапова с его командой в распоряжение капитана Кованько. Так что хоть и мизерные, но ВВС у меня появились. Правда и возможности их были столь же мизерные. Но мне спешить пока некуда. Да и более срочные дела требовали моего неустанного внимания. А дела эти были непростыми. Мои действия по уклонению от участия в разграблении Китая, привели к началу новой войны между японцами и китайцами. Вначале эта война была совсем уж локальной. Успех НОАК в деле захвата Люйшуня никого в мире не впечатлил. Кроме самих китайцев. Вернув себе назад разграбленный китайцами город, японцы повели наступление на север, вдоль трассы наполовину разрушенной ЮМЖД. К осени, войска Ояма Ивао деблокировали все осажденные китайцами гарнизоны и готовились к весенней компании 1899 года. Так как наличных войск Ояме не хватало, то из метрополии на континент началась переброска призванных под знамёна резервистов. Качество этих войск было так себе. Но нести гарнизонную службу они были способны. Главное было то, что от этой службы высвобождались кадровые части. Поэтому к весне в распоряжении Оямы могли оказаться внушительные для такого ТВД силы: две пехотные дивизии, три пехотные бригады и множество более мелких подразделений. Дивизии — это для полевых сражений, а бригады — для военного контроля территории вдоль ЮМЖД, которую срочно восстанавливали. Помимо подготовки полевых сражений с НОАК, японцы не забывали и про оборону. Ляошунь теперь укреплялся с суши и вряд ли у китайцев получится его вновь захватить. Кроме того, вдоль ЮМЖД по совету англичан японцы построили блокгаузы и пустили по восстановленным участкам ж/д блиндированные поезда.

И это были не все новости из Маньчжурии. Осенью 1898 года, в районы с компактным проживанием корейского населения, по распоряжению королевы Мин, были введены части Корейской Императорской Армии. Японцы, которым было в тот момент не до корейцев, никаких протестов не выразили. Протестовало лишь цинское правительство.

Готовились к весенней схватке и войска НОАК. И Дядюшка Хо, и Председатель Ли обратили серьёзное внимание на рост собственных рядов. Конечно, Люйшуньская операция способствовала росту популярности в обществе НОАК и приток добровольцев был постоянным. Но помимо этого были и другие источники роста. В течении осени и зимы, оба лидера планировали подчинить себе изолированные гарнизоны правительственных войск и подмять под себя "диких" ихэтуаней. Сделать это было тем проще, что последние уже начали нести поражения от наших казаков и монголов Дансаранова. Ну а цинское правительство уже не знало, что ему делать в этой ситуации. Маньчжурия для Китая была фактически потеряна и порядок там поддерживало сразу несколько хозяев: Корейская армия на Юго-Востоке Маньчжурии, японская — вдоль ЮМЖД, цинские войска в нескольких населенных пунктах Северной Маньчжурии, а на остальной территории хозяйничала НОАК. Удачным ходом лидеров НОАК было решение об образовании на подконтрольной территории Особого района и проведении прогрессивных реформ. Тут уж отличился Председатель Ли. Помимо типовых буржуазно-демократических реформ, он сделал главное: заявил о том, что передаст имеющиеся земли в безвозмездное пользование тем, кто её сумеет обработать. И сердце китайского крестьянина дрогнуло. Поверив обещанному, в Маньчжурию начали переселяться те, кто надеялся на лучшую жизнь. Такой шаг китайских коммунистов был понятен: иметь в качестве базы для ведения войны слабо заселённую местность всегда нежелательно. К тому же, этим они надеялись обрести некоторую хозяйственную независимость. Ради этого они на всех углах кричали о том, что будут защищать крестьянина и от произвола правительственных чиновников, и от бесчинств японских войск.

Дядюшка Хо и Председатель Ли были совершенно разными людьми. Первый из них был как политик не очень силен. Зато Ли Сяо-лун оказался выше всяких похвал. Я это окончательно понял после того, когда в Гонконге вдруг началось восстание местного населения против англичан. Причиной для восстания послужили те репрессии, которые начал губернатор против местных "злоумышленников". Англичане конечно принимали жесткие меры против расхитителей капиталистической собственности. В октябре 1898 года, по распоряжению сэра Уилсона Блэка, состоялось публичная казнь пойманных с поличным "злоумышленников". А спустя три дня, губернатор погиб в результате террористического акта, который провели хунвейбины Председателя Ли. Они же и призвали местный люд к восстанию против власти "западных варваров". Войска и полиция, сразу подавить бунт не сумели. В городе началась резня.

Но ещё удивительней была та операция, что хунвейбины провели в самом Лондоне. Самих хунвейбинов в британской столице было мало — всего один человек. Это был отставной минный офицер цинского флота, уволенный со службы после потери правой руки в сражении при Ялу. Именно он сумел организовать так называемый "Динамитный Заговор" и исполнить тем самым заветную мечту Председателя КПК: Династия британских Ротшильдов прекратила своё существование, взлетев на небеса вместе с заминированным особняком. Выполнили эту работу нанятые отставником ирландцы. Они же и разбросали по Лондону листовки, в которых сообщалось о том, что ответственность за покушение берет на себя "Красная Стража Сянгана". Нужно отдать должное профессионализму лондонской полиции — ирландские подрывники были пойманы весьма быстро. Допросив их, следователи узнали, что смерть Ротшильдов является лишь началом процесса. Что "Однорукий Дракон Сянгана", так и не пойманный до сих пор, готовит ещё одно покушение. На этот раз на королеву Викторию. Оставлять безнаказанной подобную наглость Британия не имела права. Было принято решение о направлении в Китай значительных контингентов британских войск. Королевским указом, командовать всеми британскими силами в Китае, был назначен командующий Китайской станцией вице-адмирал Эдвард Сеймур

Честно говоря, я к покушению на британских Ротшильдов не имел никакого отношения. А устраивать покушение на Викторию считал ненужной затеей. Старушка и так скоро помрёт. В чём была выгода для китайцев — тоже непонятно. На них сейчас обрушится вся мощь европейских государств.

Спустя короткое время мне пришла шифровка от председателя Ли, в которой он объяснял "полковнику Романову" смысл своих действий. Оказывается, он считает, что локальное восстание в одной из китайских земель не приведет к освобождению Поднебесной от иноземного угнетения. Победоносным будет только всекитайское восстание. Чтобы его вызвать, необходимы сильные репрессии против китайского народа. Уничтожение британских Ротшильдов — это более чем веская причина для организации масштабной карательной операции. И чем сильней будут зверствовать каратели, тем большим будет гнев китайского народа.

Вторым резоном в пользу такого покушения, мой респондент считал необходимость в создании хаоса в мире финансов. Оставшиеся без хозяина капиталы, постараются прибрать к рукам французские и австрийские Ротшильды, что совсем не устроит британцев. Поэтому, противоречия между ведущими капиталистическими странами обострятся настолько, что вероятность возникновения мировой войны, которую предсказывали основоположники марксизма, будет велика. А занятым войною хищникам станет не до Китая.

Третьим резоном в пользу своих действий он считал ослабление Японии. До сего момента Японию кредитовали в основном британские Ротшильды и частично американские банкиры. Но с Америкой японцы поссорились, а капиталы Ротшильдов могут найти совсем иное применение. Поэтому, развитие Японии может сильно притормозиться, а это отрицательно скажется на её боевой мощи.

Прав мой респондент или нет — время покажет. Но вот то, что беспощадный китайский бунт не скоро подавят, видно невооруженным взглядом. Мой МИД осаждают послы европейских стран, умоляя вмешаться в китайские дела вооруженной силой. Мне их настойчивость понятна. Только три страны могут сейчас выделить для подавления восстания ихэтуаней крупные силы: Россия, Япония и Корея. Прочим странам придется перебрасывать свои войска вокруг света. Что влетит в хорошую копеечку. В несколько лучшем положении находятся британцы. Они сейчас готовят переброску австралийских, новозеландских и индийских войск. Но и это достаточно дорого для них. А что говорить о Португалии, у которой возникли проблемы в Макао? Вот меня и пытаются склонить к участию в этой войне. А я в свою очередь уверяю просителей о том, что Россия и так участвует в ней. В качестве доказательства я показываю дипломатам копии докладов командующего Приамурского округа о рейдах на сопредельную территорию наших казаков.

Благодаря деятельности "злоумышленников", которые аккуратно снимали с телеграфных столбов провода, а затем столь же аккуратно выкапывавших и сами столбы, новости из Китая приходили с опозданием. Немного улучшилось положение после того, когда я распорядился о направлении в Гонконг одного из двух гидрографических кораблей, которые имела в своём составе Сибирская флотилия. Это улучшило положение со связью, ибо военные "гидрографы" имели на своём корабле не только квалифицированных переводчиков с восточных языков, но и коротковолновую радиостанцию, способную при нужде обеспечить прямую связь с Оперативным Управлением Моргенштаба. Поэтому я раньше прочих правителей получал сведения о том, что творится в Китае. А там творилось доселе небывалое.

Подавив бунт городских низов в Гонконге, вице-адмирал Сэймур во главе десятитысячной карательной армии решил "навести порядок" в окрестностях Гонконга и Макао. На его беду, правительство Цыси сослало командовать войсками провинции Гуандун толкового генерала. Звали этого генерала Не Шичэн. И имел этот генерал ту же самую задачу, что и англичане — подавление бунта местного населения.

В целом, Не Шичэн не отличался стремлением к участию в политических интригах, по своим взглядам он был консерватором. Но сейчас Не Шичэн оказался в двусмысленном положении. С одной стороны, командуя провинциальными войсками, он охранял интересы династии и готов был решительно преследовать мятежников, нанося им существенные потери. Но давление антииностранной группировки в правительстве империи Цин заставляло его не проявлять большой активности. С другой стороны, он, как патриот своей страны, не мог смириться с прямой агрессией британцев, Будучи направлен для охраны железных дорог в провинции от нападений мятежников-ихэтуаней, Не Шичэн был вынужден войти этими мятежниками в соглашение и вступить в бой с карателями. Столкновение между британцами и китайцами произошло в окрестностях горы Байюньшань, что находится на территории города Кантона. В распоряжении Не Шичэна было 12 тысяч солдат китайской армии. Уже в окрестностях Кантона, к нему присоединились отряды повстанцев, которые возглавлялись местными анархистами. В общей сложности Гуандунский корпус располагал 50 тысячами человек живой силы сомнительной боеспособности. Войска британцев тоже были далеко не первосортными и численно уступали противнику раз в пять. Тем не менее, этого хватало для победы над плохо организованной и ещё хуже вооружённой сборной солянкой. Исход сражения при Байюньшне определили способности Не Шичэна. Формально, сражение закончилось ничейным результатом. По докладу Сэймура британцы в ходе этого сражения потеряли 117 человек убитыми и 409 ранеными. Китайцы же одними убитыми потеряли около пяти тысяч человек. Так это или нет, но британцы почему то вернулись в Гонконг потеряв при возвращении большую часть обоза, а разбитые по британским реляциям китайцы, организовали сухопутную блокаду Гонконга.

В Пекине действия Гуандунского корпуса сочли победой и вместо выговора за самовольные действия, генералу-победителю было высказано благоволение. Императорский двор к этому времени раскололся на две части. Консерваторы, которых возглавляла императрица-регентша Цыси, начали заигрывать с ихэтуанями. Нужно сказать, что гнева повстанцев сторонники Цыси боялись больше, нежели неудовольствия европейских держав. Зная про это, я поручил нашим дипломатам в Пекине организовать исход православных христиан Северного Китая в районы, которые контролировала НОАК. Этим я надеялся уберечь поверивших нам людей от неминуемой расправы.

Вторую группировку возглавлял формальный правитель Империи Цин — император Гуансюй. Этот молодой человек только что провалил затеянные им реформы целью которых было преобразовать империю по образцу японской революции Мэйдзи. Сейчас этот император жил под домашним арестом в пекинском Запретном городе. Указом вдовствующей императрицы он был объявлен недостойным сана. Однако европейские державы продолжали признавать его царствующим государем. Именно по этой причине сторонники Цыси стремились избавиться от Гуансюя.

Так или иначе, но успех Не Шичэна пришелся очень кстати и был непомерно раздут. Более того, он подвигнул Цыси к оказанию открытой поддержки повстанцев. В начале 1899 года она уже без всякого стеснения поддерживала бунтовщиков:

— Пусть каждый из нас приложит все усилия, чтобы защитить свой дом и могилы предков от грязных рук чужеземцев. Донесём эти слова до всех и каждого в наших владениях.

Это были не просто слова. Выполняя её приказ, Бэйянская правительственная армия пропустила отряды ихэтуаней в провинцию Чжили. Где повстанцы и занялись своим любимым делом: уничтожать европейцев и китайских христиан. Естественно, что должна была последовать реакция со стороны европейских держав. Она и последовала. Началась переброска британских, португальских, французских и германских войск в Китай. К весне британцы собирались перебросить в Китай не менее 30 тысяч солдат. Пять тысяч солдат планировали иметь в Макао португальцы. Десяток тысяч — французы. Немцы и австрийцы — по тысяче человек. Но наибольшие надежды европейцы возлагали на японские войска, которые уже были сосредоточены в нужном месте и в достаточном количестве. Надавив на японцев, англичане своего добились. Теперь Квантунскую армию вместо боёв с НОАК, ждало наступление на Пекин, с целью снятия блокады Посольского квартала, которую установили отряды повстанцев.

Итак, Оставив в покое НОАК, японские кадровые дивизии начали наступление в направлении китайской столицы. Как раз оно и послужило поводом для того, чтобы к ихэтуаням присоединились китайские войска, которыми был убит советник японского посольства Сугияма. Тем временем, в кипящей страстями столице, артиллерия повстанцев открыла огонь по дипломатическим посольствам европейских государств. В ходе обстрела погиб германский посол Клеменс фон Кеттелер Понимая, что такого ей не простят, Цыси пошла до конца и добилась объявления войны всем участвующим в интервенции государствам.

Война набирала свои обороты. 1899 год обещал быть жарким. Что там сложится и как, было не очень ясно. Но вот то, что англичанам сейчас не до войны с бурами, я прекрасно понял. И американцы начинали терять интерес к войне с испанцами. И если в Китае процесс кровопролитие набирал обороты, то в Вест-Индии он прекратился, толком не начавшись. Боевые столкновения в этом регионе практически отсутствовали. Говорить о потерях было тоже смешно. Откуда им взяться, если испанская и американская армии так и не соприкоснулись в бою, а с кубинскими повстанцами вела переговоры Международная Миротворческая миссия? Не явилась в Карибское море и испанская эскадра. Поэтому к моей досаде, показательного сражения между американским и испанским флотами не произошло. Испанская эскадра по прежнему пребывала в метрополии и устраняла с помощью немцев и французов выявленные недостатки. А американский флот больше ремонтировался, чем ходил в море. Это не шутка. Тайные диверсии офицеров нашего флота наносили не столько существенный, сколько досадный ущерб американцам. Разошедшиеся не на шутку Скорин и Бондарев организовали немало удачных поджогов на флотских базах. Завербованных ими поджигателей из местных жителей, портовая полиция весьма оперативно вычисляла и вылавливала. Но на смену пойманным, всегда находились новые любители английского золота. И тогда американские газеты сообщали о новых пожарах на угольных и вещевых складах. А один раз возник пожар на пароходе, вставшего под разгрузку с грузом чилийской селитры. Можете себе представить, насколько повезло американцам, что пожар был потушен в самом начале.

Но страдали не только береговые объекты и коммерческие грузы. Досталось и боевым кораблям. Броненосец "Орегон" и крейсер "Бруклин" вынуждены встать на ремонт машин после того, как в их топках рванули замаскированные под куски угля мины. Но и это не всё. Помимо ущерба, связанного с ведением боевых действий, были сообщения судоходных кампаний о гибели судов на выставленных испанцами минах. Вот последнее было наглой ложью судовладельцев, которые рассчитывали на получение страховки взамен утопленных старых "корыт". В моём времени частные судовладельцы и не такое проворачивали. Во время Первой мировой они быстро пришли к выводу, что терять корабли с грузом не менее выгодно, чем доставлять груз в порт назначения в целости и сохранности. Именно поэтому британское адмиралтейство слишком поздно сумело ввести систему конвоев. Здесь творили то же самое, только в меньших масштабах. Нашлись и такие прохиндеи, которые нагло уверяли о том, что были атакованы в море испанским водобронным миноносцем. Который существовал лишь в замысле месье Джевецкого, да в богатой фантазии мошенников. Ложь эту конечно разоблачили, но дело своё она сделала: цены за перевозку военных грузов начали расти. Это не было критичным для правительства САСШ. Вот только всё равно пришлось мириться с испанцами. Причем, не по своей воле.

Ближе к апрелю 1899 года, Сергей Юльевич Витте доложил мне о существовании некого "Плана Ротшильда". Это был план не покойных британских Ротшильдов, а продолжающих здравствовать французских Ротшильдов. Согласно этого плана, Испанию уговаривают предоставить Кубе и Пуэрто-Рико автономию. Боевые действия с повстанцами прекращаются и на замирённых территориях проводятся демократические выборы в местные Кортесы. Именно эти самые Кортесы совместно с испанскими представителями вырабатывают местную конституцию, которая утверждается испанским монархом в качестве основного закона для Кубы и Пуэрто-Рико. В дальнейшем над этими территориями устанавливается совместная опека со стороны участвующих в мирном процессе стран. Кубу совместно опекают Испания и Франция, причем французы получат крейсерскую станцию в Гуантанамо, а Пуэрто-Рико будет под совместной опекой Испании и Германии. Немцы тоже получают там право на строительство крейсерской станции. Ну а России Ротшильды предлагают иной подарок: установление совместной русско-австрийской опеки над Гавайским Королевством! И это при том, что законную королеву Гавайев ещё нужно было как то вытащить из лап американских властей! А ведь кроме законной правительницы, королевы Лилиуокалани, есть ещё одна претендентка на Гавайский трон — принцесса Виктория Каиулани, которая в настоящий момент проходит курс лечения в клинике доктора Мюллера.

Вот на кой хрен мне эти Гавайи? Да еще австрийцев мне навязывают! Да и как забрать эти острова, если лояльного к нам и даже к австрийцам населения там нет? Да и американцы давно окопались на них и выгонять их оттуда у нас нет возможностей.

Оказалось, что всё на свете возможно, если за дело берутся Ротшильды. С кем и как они договаривались, мне это неизвестно, но на условия мира американцы вдруг согласились. Подозрительно легко согласились. Каждый получил то, что и было им обещано, Кроме России. Нет, если бы не мой отказ, то гавайские пляжи вполне могли стать нашими. Вот только не нравился мне ни этот подарок, ни американская уступчивость. Был в этом какой то подвох. И хотя Безобразовская клика всячески меня уговаривала не отказываться от таких прекрасных земель, я не стал идти у них на поводу. Что-то подсказывало мне, что меня крупно надули. А если ухвачусь за Гавайские острова, то поимею ещё большие неприятности. Нет уж, пусть лучше почтенный Франц-Иосиф единолично опекает тамошнее население!

Предчувствие крупного провала меня не покидало весьма долго, до самого сентября 1899 года. В начале этого месяца, президент САСШ Мак-Кинли был смертельно ранен американским анархистом Леоном Франком Чолгошем. То, что это не простая выходка фанатика-одиночки, я заподозрил сразу. Похоже, что истинные хозяева страны решили избавиться от человека, который не оправдал их доверия. Павшего сменил на боевом посту вице-президент Гаррет Хобарт. После того, как я ознакомился с содержанием его послания к Конгрессу САСШ, то понял простую вещь: мною совершена крупная ошибка. В своем стремлении побольше нагадить потенциальному мировому гегемону и сделать его слабей, я перегнул палку. Неудачная война с Испанией вовсе не ослабила Америку и не пошатнула позиции экспансионистов. Наоборот, унизительные для страны результаты войны, породили жажду реванша. Учитывая, что привычка к нытью американцам не свойственна, следовало в скором времени ожидать от них какой-нибудь гадости. Как только они увидят возможность отыграться, они ей немедленно воспользуются. И ждать их ответного хода предстоит недолго. В конце 1900 года состоятся выборы нового президента. И уже им будет выбрана новая стратегия.

Как потом выяснилось, я ошибался и в этом. Американцы действовали намного быстрей и решительней.