Моя сказка

5

Сидевший на скамье у кабинета первой помощи Норман оглянулся на открывшуюся дверь. Вышел Фернан.

— Ну, что там с ним?

— Сильные ушибы, — с каким-то недоумением сказал друг. — Кровоподтёки.

— А, подрался? — задумчиво сказал Норман. — Чего удивляешься? С мальчишками это бывает. Понятно, почему в лес пошёл: травник, думал травами исцелиться. Молодец, вообще-то. Только уж очень его сильно побили. Кому успел дорогу перейти? — И остановился, встревожившись: — Лес давно проверяли?

— Недавно, — отозвался Эймери. — Если думаешь на нечисть, то зря. С кем-то другим у пацана были крутые разборки.

Они прошли коридор, спустились на первый этаж — и остановились на первых же шагах от лестницы. От дверей в больничный холл к ним мчалась всё та же четвёрка ребят. При виде принца с друзьями они затормозили так резко, что Норман поневоле забеспокоился, не свалились бы на скользком полу.

Четверо переглянулись, и рыженькая, отдышавшись, сказала:

— А мы хотели узнать… Ой, добрый вечер…

— Добрый, — пробурчал Норман, скрывая, что ему нравится их тревога за друга. — Здесь ваш травник. Живой. Только вот избитый. Вы знаете, кто его так?

Ребята снова переглянулись, а Фернан внезапно предложил:

— Норман, давай я это дело сам проконтролирую? Такого избиения и впрямь нельзя оставлять безнаказанным.

— Согласен. Начнёшь прямо сейчас?

— Конечно.

… Принц и светловолосый Эймери («Такой интересный! Правда ли, что он из боевого рода?» — подумала Мартина, поймав его взгляд напоследок) ушли.

Ребята стояли перед темноволосым Фернаном в абсолютной растерянности. Вот как ему всё объяснить? Мартина уже вздохнула и решилась было сказать, что не надо ничего контролировать, но Фернан выручил их сам, предварительно посмотрев на своих удаляющихся друзей, словно оценивая расстояние:

— Так кто её избил?

— Вы знаете? — поразился Александр.

— В аудитории я узнал её по обуви. Очень необычной. С какой-то плетённой поверх ботинка проволокой. Как зовут девочку?

— Синд, — с облегчением выдохнул Рик. — Что с нею? Как она себя чувствует?

— Спит. Принц нашёл её в лесу, где она пряталась и пыталась исцелить саму себя. Сейчас её обследовали наши целители. Сказали — если не тревожить её сон, большинство кровоподтёков сойдёт к утру. Итак? Хотелось бы услышать ответ на вопрос: вы знаете, кто так поступил с нею?

— Это её старшие сёстры! Сводные! — выпалила Мартина. — Они постоянно шпыняют её, издеваются над нею, а она молчит. А когда сильно достают, говорит, что они хорошие! Всё равно хорошие! Мне кажется, её чем-то шантажируют! Сделали из неё настоящую рабыню! А сегодня я узнала, что они у неё ещё и стипендию отнимают! Наверное, заставили подписать доверенность на получение!

— Именно это открытие вас возмутило тогда, на тропинке? — меланхолично спросил Фернан. — Это была одна из сестёр?

— Да!

— Будьте добры проводить меня к этим сёстрам.

Он даже слегка и церемонно поклонился Мартине, чтобы подчеркнуть свою просьбу. А парни отступили. И Мартина заметила интересную вещь: Фернан с ними вроде разговаривает спокойно и тихо, да и одет почти незаметно — во всё чёрное, кроме шейного платка синего цвета, но почему-то даже Александр, бывший ростом выше, рядом с ним выглядел каким-то маленьким и незначительным. Поколебавшись, Мартина встала с доверенным лицом его высочества (снова напомнила себе, чтобы не разговаривать с ним слишком простецки) и пошла рядом. Притихшие парни следовали позади. В короткой дороге Фернан только спросил Мартину, на каком курсе учатся старшие сёстры Синд.

В общежитие зашли через парадный вход, и Фернан сразу велел одному из стражников при вахте идти следом за дружной компанией на пятый этаж. Сначала Мартина подумала, что стражник нужен, потому что время позднее и сёстры Синд могут не открыть. Оказалось — для другого.

У апартаментов сестёр Фернан для начала приподнял бровь на роскошную дверь. Затем кивнул стражнику. Тот подошёл к двери и постучал. Ответил сварливый голос:

— Кто там?

Стражник откашлялся и солидно сказал:

— Доверенное лицо его высочества — лорд Фернан!

— Ага, сейчас! — отозвался другой голос. — Так мы и поверили, что доверенное лицо будет шляться поздно вечером по общежитиям! Не откроем!

Возмущённый стражник было открыл рот, но спокойный Фернан положил руку на его плечо — и тот отошёл в сторону. Фернан шагнул к двери и ткнул в неё пальцем.

Мартина ожидала, что от одного прикосновения дверь распахнётся.

Произошло всё гораздо страшней и неожиданней.

Дверь внезапно осыпалась прахом!

Забыв дышать, девушка резко вспомнила, что друзья принца — такие же маги-универсалы, как и сам его высочество. И то, что сейчас обыденно продемонстрировал Фернан-некромант, — это смерть деревянной панели, которая была дверью.

Сёстры, стоявшие близко к порогу: наверное, подслушивали? — сначала ойкнули, а потом с визгом убежали. Причина побега была ясна с одного взгляда: они переоделись ко сну… Возня и тревожные переклики свидетельствовали, что они готовятся встретить доверенное лицо принца в подобающей одежде.

Фернан перешагнул порог, запорошённый холмиками серой пыли, осмотрелся.

— Любопытно… — негромко проговорил он. — Замечательно живут наши студенты-второгодники, оказывается… — Пройдя ещё несколько шагов, присел на корточки. — Кровь. Били ногами? — Он провёл ладонью над полом, будто вслушиваясь в то, что слышно только ему. — Вот как… Интересно.

— Добрый вечер, лорд Фернан! — в два сладких голоса запели две скромно одетые барышни, и Мартина чуть не поперхнулась: сёстры Синд оделись чуть не в школьные формы! И выглядели такими застенчивыми! — Проходите, пожалуйста!

— Спасибо, — невозмутимо ответил Фернан. — Поговорим здесь. Не собираюсь задерживаться. Из-за чего вы избили свою младшую сестру?

Обе девицы открыли рты — и снова захлопнули.

Мартина смотрела на них и соображала: не скажут! Не скажут ведь!

Как ни странно — сказали. Чуть вперёд выступила Ивет и, опустив голову, пролепетала:

— Лорд Фернан, она нас оскорбила! Так сильно, что мы не сдержались!

— Я не буду говорить о том, что светские барышни так себя не ведут, — бесстрастно сказал Фернан. — Не буду говорить о поведении, не подобающем для девочек из семьи, которая считается достопочтенной. Вы Ивет?

— Да, — прошептала старшая.

— Возьмите.

Мартина во все глаза смотрела, как Ивет приняла из его рук две какие-то карточки и с удивлением посмотрела на них, а потом на доверенное лицо принца.

— А что это? — осмелилась спросить Ивет.

А Лунет вытянула шею, стараясь разглядеть, что именно дали сестре.

— Это магические чёрные карты запретов. Вы взяли их в руки и теперь в течение трёх дней не имеете права посещать университет, а также не имеете права выходить из своих апартаментов. Более того… — Фернан, может, и не хотел делать паузы, но сделал, отчего следующие слова ожидались даже Мартиной с опасливым вниманием — что уж говорить о сёстрах, которые таращились на него с ужасом, как кролики на змею. — Более того, если по истечении трёх дней на Студенческий архипелаг не приедет ваша мать, вы будете исключены из университета. Вы всё поняли?

— Но мы!.. — заныла Ивет.

— Ещё раз, — безучастно сказал Фернан. — Вы всё поняли?

— Да, лорд Фернан, — испуганно сказала Лунет, дёргая сестру за руку.

— Теперь решим ещё два вопроса. — Фернан огляделся. Следом за ним апартаменты оглядели и ребята из компании. Мартина вздохнула. — Покажите мне комнату вашей младшей сестры.

Сёстры переглянулись — и на лицах изобразилась паника. Мартина машинально положила руку на рукоять набедренного меча. Она видела пару раз эту жалкую каморку, знала, какова её обстановка, — и первая мысль сейчас: что эти дуры снова натворили там?

— Барышни.

И опять в голосе Фернана было лишь напоминание, но две сестры аж подпрыгнули и, пряча глаза, повели его и компанию в каморку. Та располагалась неподалёку — дверь в дверь с кухней. Лунет открыла дверь, не смея поднять глаз, и встала сбоку. Фернан снова шагнул лишь к порогу. Мартина выглянула из-за него и ахнула.

Они сбросили с койки постельное бельё и, кажется, растоптали его. Наверное, с кухни взяли все бутылочки с соусами и обляпали все стены, пол с тем же, естественно, постельным бельём разноцветными потёками и кляксами… Несмотря на увиденное, Мартине вдруг так захотелось, чтобы Синд немедленно пришла в себя! И чтобы открыла друзьям страшную правду: из-за чего так разъярились её старшие сёстры?! Какое оскорбление заставило их так изощрённо мстить младшей?!

Не оборачиваясь, Фернан щёлкнул пальцами. Мигом подбежал стражник.

— Второй этаж. Пустые комнаты есть? Или, лучше, — двухместные, в которых пока проживает только одна девушка?

Стражник ответил не сразу, заворожённый уродливой абстракцией на стенах и погромом в комнатушке. Наконец, он даже встряхнул головой и ответил:

— Двухместных не осталось, но одноместная есть, правда, очень маленькая.

— Если бы не сёстры, Синд мало сидела бы в комнате, — неуверенно вмешалась Мартина. — Лес и библиотека — любимые места после занятий.

— Где её вещи?

В голосе Фернана наконец тоже прорезались эмоции — угрожающие. Мартина поняла его. Если только девицы скажут, что они порвали, сломали, изуродовали вещи младшей сестры, небо обеим покажется с овчинку! Поэтому она сама поспешно, подгоняемая плаксивым выражением лица Лунет, вмешалась:

— Они не знают, где вещи Синд! Я знаю.

— То есть она их прячет?

— Да. Я быстро, — пообещала Мартина и побежала на кухню. Синд однажды проговорилась, что на время вечеринок её каморка бывает занята бесцеремонными гостями и что поэтому приходится прятать вещи в другом, недоступном для них месте. По дороге девушка прихватила знакомую ей холщовую котомку, валявшуюся у входной двери в уголке и оттого, видимо, не замеченную сёстрами. На кухне она подставила табурет и, поднявшись на него, пошарила на шкафу. Пальцы почти сразу наткнулись на свёртки, плотно отодвинутые к стене. Сказанное Синд оказалось правдой: она в самом деле прятала здесь свои немногие вещи и книги с тетрадями. Рик и Бреки, пошедшие за Мартиной, помогли ей: она передавала им вещи Синд, а они всё упрятывали в котомку. Девушка наконец даже улыбнуться смогла: хорошие у травников котомки! Вместительные!

Когда они вернулись к каморке Синд, стражник забрал котомку и поднял брови.

— Это всё?

Обернулся Фернан.

— В прихожей заберите её обувь.

Мгновенно кое-что вспомнив, Мартина помчалась в прихожую быстрей остальных: неизвестно, что скажет Фернан, но девушке не хотелось, чтобы он увидел: та самая оригинальная проволочная плетёнка на ботинке Синд, по которой он узнал в мальчишке-травнике девушку, скрепляла подошву, которая вот-вот отвалится. Синд в его глазах и так совсем уж унижена, а зная её, Мартина прекрасно понимала, что подруга не хотела бы нового унижения. Ботинки она нашла не сразу: один валялся близко к полке с обувью, другой — прятался среди кучи других вещей. Мартина завернула обувь в непрозрачный пакетик и понеслась назад.

Кажется, за минуты её отсутствия произошло что-то очень интересное: сёстры стояли багрово-красные и сжимали кулачки, готовые разреветься. Александр при виде любопытства, которого Мартина и не скрывала, осторожно шагнул назад и прошептал, едва удерживая смех:

— Они это будут отмывать! И отстирывать! К утру! И ставить входную дверь за свой счёт! А Фернан завтра придёт проверить!

— В смысле — они будут это оттирать всю ночь?! — с весёлым ужасом спросила Мартина. — И стирать тоже?

— Ну да! Им же завтра не на занятия!

— Но почему к утру?!

— Порча университетского имущества!

Между тем Фернан всё тем же слегка нудным голосом сказал:

— И последнее. Лунет.

— Да, лорд Фернан, — дрожащим голосом отозвалась девица.

— Покажите мне доверенность, по которой вы получаете стипендию Синд.

Девица метнула в Мартину гневный взгляд, а потом проблеяла, уже преданно глядя на доверенное лицо его высочества:

— Я не помню, куда её положила! Можно, я найду её и отдам вам завтра?

Фернан сложил руки на груди.

— Времени у меня более чем достаточно, Лунет. Поищите, пожалуйста. Я — подожду. — И шагнул в сторону — предусмотрительно и заранее пропуская её мимо из комнаты Синд, и всем этим движением подчёркивая своё терпение.

Сёстры снова переглянулись — уже в самой настоящей панике. Мартина с удивлением заметила, как глаз Лунет задёргался в нервном тике. Что это она?

Ждать пришлось недолго. Лунет вышла из каморки и вернулась почти тотчас.

— Вот, — еле слышным шёпотом прошелестела она, протягивая лист Фернану.

Тот взял доверенность, мельком взглянул на неё и, ни одним движением не показав своего отношения к бумаге (отчего Мартина, сообразив, что с доверенностью нечисто, чуть не завопила: «Да что же там такое?!»), кивнул:

— Ивет, Лунет. Прощаюсь с вами. — И, сделав паузу, слегка улыбнулся: — До утра.

И вышел. А за ним — компания и стражник.

Они спустились уже на два этажа, когда Мартина не выдержала:

— Лорд Фернан, что не так с этой бумагой?!

Он остановился и удивлённо взглянул на неё:

— Почему вы решили, что с бумагой не всё в порядке?

— Вы забрали её, — осторожно сказал Бреки. — Было бы всё в порядке, оставили бы.

Фернан только хмыкнул — правда, вполне доброжелательно, но так и не сказал ничего конкретного.

У выхода из общежития он только было вежливо распрощался с компанией, как Мартина, поколебавшись, спросила:

— Лорд Фернан, скажите, пожалуйста, а как нам теперь быть с Синд? Ну, принц Норман думает, что она травник, а не травница… Ну, вы меня поняли…

— На ваше усмотрение.

— Я это спрашиваю к чему, — осторожно сказала Мартина. — Нужно ли Синд носить парик и далее?

Фернан внимательно осмотрел компанию и спокойно сказал:

— Я бы предпочёл, чтобы вы решили эту проблему сами. До свидания.

И ушёл.

Мартина посмотрела ему вслед и решила: «Он прав. Мы это заварили — нам и решать, что делать дальше!»

А ребята дождались стражника с вахты, который взял ключ от новой комнаты для Синд, и пошли вместе с ним. Комнатушка оказалась и в самом деле крошечной. Но Мартина радостно улыбнулась, представив, как обрадуется Синд, когда поймёт, что комнатка отдельная! Пока ребята переставляли кровать, которая стояла «вверх тормашками», ближе к окну, а потом вытаскивали из шкафа матрас и подушки, Мартина быстро поставила котомку Синд на стул, обувь на полочку. А когда кровать была водружена на определённое парнями место, девушка быстро перестелила её.

Вся компания встала на пороге комнаты и осмотрела её.

Заглянувший стражник одобрительно покачал головой и закрыл дверь.

— Идите спать. Скажете потом своей подруге, что ключ она может взять на вахте.

Компания высыпала на двор общежития.

— Поздно уже, — со вздохом заметил Александр. — Ну и вечерок у нас был.

— Пора по своим общежитиям, — сказал Рик. — Теперь за Синд можно не беспокоиться. Завтра сбегаем к ней навестить.

Парни проводили Мартину до общежития боевых магов. И она постояла у окна в коридорчике-предбаннике, не заходя на свою вахту и выжидая, когда ребята исчезнут из вида. После чего тенью выскользнула из здания и, придерживаясь теневой же стороны, быстрыми перебежками добралась до университетской больницы.

У стены больницы она задрала голову. Второй этаж. Как проскочить мимо охраны? Магия не поможет: здесь все охранники из магов. Засекут сразу. Залезть на крышу и оттуда спуститься? А если окно закрыто?

Вздохнув, Мартина поразмышляла: а может, ей и так разрешат войти в больницу? Без десанта на второй этаж? Ну, если попросить? Пожала плечами и решительно пошла ко входу. Поднявшись на освещённое крыльцо, она замедлила шаг. Нет. Она пришла слишком поздно для посещений. Если целителей не встретит прямо в холле, охрана не пропустит дальше входа.

И девушка вернулась к зданию с той стороны, где располагалась палата Синд. Светились лишь окна первого этажа — и то не все. И фонарей здесь было мало. Может, поэтому Мартина не сразу заметила, что нужное окно не просто темнеет из-за потушенного света, но чернеет самым настоящим провалом открытых рам. А когда дошло, что это значит, девушка подбежала близко к стене.

Вовремя. Классически скрученная простыня вывалилась из открытого окна.

— Синд! — радостно зашипела Мартина. — Я здесь! Спускайся! Подхвачу!

Смутный силуэт показался в оконном проёме. Замер.

Решив, что девушка не расслышала, Мартина огляделась и снова зашипела:

— Синд, это Мартина! Спускайся!

Кажется, фигура на подоконнике кивнула. Но в любом случае вскоре с карниза свесились ноги, а потом фигура в смутно белом сначала медленно, а потом слишком быстро съехала вниз. Мартина сообразила сразу: руки у Синд ещё слабые! Подскочила к простынному жгуту и успела поймать девушку, помочь встать на ноги.

— Зачем сбегаешь?

— Мне тут плохо, — прошептала в ответ Синд. — Поможешь дойти до леса?

— Тебе же всякие мази наложили, — с недоумением сказала Мартина, разглядывая на ней белую больничную рубашку и того же цвета штаны. — Тебя здесь лечат!

— Мартина, среди трав я быстрей излечусь — правда-правда! Только помоги мне дойти до леса. Там одна полянка есть. Отведёшь меня и иди в общежитие спать.

— Ага, обрадовалась — в общежитие, — проворчала Мартина, подставляя девушке своё плечо. — Посижу рядом с тобой до утра. Тебе теперь домой, к сёстрам, возвращаться нельзя. Когда в себя придёшь — всё расскажу, а то пойдёшь ещё по привычке к ним. Синд, ты не представляешь, сколько всего сегодня было!

— А как я оказалась в больнице? — слабо спросила Синд.

— Тебя нашёл в лесу принц Норман.

— Что…

— Точно-точно! Он вместе с друзьями нашёл тебя и принёс в больницу. Только учти: он всё ещё думает, что ты парень. Он нам так и сказал — ваш травник… Синд, да ты не бойся опираться на меня — я сильная.

— Я — тоже, — выдохнула Синд.

— Долго ещё до твоей поляны?

— Нам надо свернуть с тропы и пройти во-он туда. Эту поляну какой-то травник спрятал от других за защитой. А я нашла её, увидела сверху, с обрыва. Если что-то почувствуешь — не пускает, скажи. Это и есть защита.

Когда они добрались до поляны, Мартина недоумённо огляделась. Полная луна ярко освещала этот участок леса. То, что Синд назвала поляной, оказалось уголком и впрямь свободным от деревьев, но трава здесь была — с головой укрывала!

Синд объяснила, что надо сделать, и Мартина пригнула волну трав, на которую Синд и легла. Постояв рядом, Мартина вынула меч и, усмехаясь самой себе: это Синд хорошо в лесу, а ей, боевому магу, подавай открытые местности! — села рядом, насторожённо прислушиваясь к лесным шорохам и шелесту. Некоторое время она боялась, что Синд замёрзнет, съёжится от холода: всё-таки не солнечный день, — но девушка как легла, так и не шевелилась. И Мартина опёрлась на густую стену трав за спиной и минуты всё ещё боролась со сном… Но в этом месте, может, благодаря магической защите, было тихо и спокойно. И странное тепло поднималось от земли, которое и усыпило бдительность будущего боевого мага. Скоро обе девушки спали: одна — лёжа на травах, которые исподволь и незаметно исцеляли её; другая — держась за меч, полулёжа на травах, мягко державших её…

… Норман, прежде чем заснуть, долго ворочался на постели, то сбрасывая одеяло, то снова накрываясь им. Наконец не выдержал, встал и открыл окно. Свежий воздух обвеял его разгорячённое лицо, и он опёрся на подоконник, глядя на лунную ночь и не видя её… Один-единственный вопрос сейчас очень раздражал его: почему до второй лекции у первого курса должно пройти ещё целых три дня? И вообще… Почему важную лекцию по истории Архипелага читают в университете всего два раза в неделю?