Мой вампир

Глава 12

Когда Мариэль вышла на улицу, прохладный горный воздух мгновенно поднял ей настроение. В лесу пела птица, а легкий ветерок доносил до нее запах сосны. Слава Всевышнему Богу!

Ответа не последовало, но она не собиралась сдаваться. Теперь у нее был план возвращения на небеса, и, хотя она застряла на земле на некоторое время, она должна была признать, что наслаждается этим. Особенно временем, проведенным с Коннором.

На крыльце горел свет, так что было легче разглядеть поляну перед хижиной. Коннор быстро двигался взад и вперед от поленницы к поляне. Луна, более чем на три четверти полная, отражалась от его рыжих волос. Его килт шуршал вокруг колен, когда он стоял, нарезая бревна на большие круги.

Копаясь в одежде Эммы, она нашла носки, туфли и куртку с капюшоном. Сейчас она была рада, что Эмма положила их. Ночной воздух был прохладным, и, очевидно, она собиралась какое-то время побыть на улице.

– Подходи, – Коннор жестом пригласил ее присоединиться к нему.

Она спустилась по ступенькам, помня о странных шнурках, свисающих с ее туфель. Она взглянула на его ботинки.

– О, мне нужно связать их наверху, как у тебя.

– Извини?

Она указала на свои туфли.

– Ой, у тебя шнурки развязаны. Садись, я тебе покажу.

Она села на ступеньку крыльца. Когда он опустился перед ней на колени, ее сердце забилось быстрее. Его голова склонилась так близко к ней, что она могла видеть, какие прекрасные и блестящие у него волосы. Его взгляд был прикован к ее туфлям, а густая бахрома ресниц отбрасывала тени на скулы. Было что-то в форме его лица, скул и подбородка, что заставляло ее чувствовать себя странно внутри, как будто ее внутренности дрожали. Ей также было трудно дышать, и она подумала, чувствует ли он ее прерывистое дыхание на своем лице.

– Смотри внимательно, чтобы научиться, – он поднял взгляд, и его дымчато-голубые глаза расширились.

Ее сердце дрогнуло. Ее поймали на том, что она любуется его лицом. Жар прилил к ее щекам.

Его челюсть сдвинулась.

– Я начну снова. Смотри.

Она сосредоточилась на своей туфле, пока он завязывал шнурок и описывал акт, но ее сердце продолжало колотиться. Что с ней такое? Она не должна усугублять свое положение, развивая сильные чувства к Коннору. Она надеялась вернуться на небеса как можно скорее. Она не могла стать жертвой человеческих желаний и страстей.

– Вот так, – закончил он. – Хочешь попробовать?

– Да, – она наклонилась, подражая его движениям. Ее волосы упали вперед, закрывая обзор. Она откинула их назад и уже наполовину завязала второй шнурок, когда ее волосы снова упали вперед. Она издала тихий звук разочарования. Она ничего не видела, и, если бы отпустила руку, чтобы откинуть волосы назад, ей пришлось бы начать все сначала.

Он нежно собрал ее волосы и откинул их назад. Ее сердце подскочило к горлу. Дрожащими пальцами она завершила процесс.

Он отпустил ее волосы.

– Ты сделала это. Ты быстро учишься.

– Ты дал хорошие инструкции.

Он рывком поднялся на ноги.

– Ох, ну, именно такие инструкции ты и должна была получить, – он неуклюже зашагал прочь.

Она задумалась, что же его беспокоит, когда присоединилась к нему на середине поляны. Возможно, Бринли была права насчет мужчин и правила трех шагов.

– Я разложил вокруг нас двенадцать бревен, как цифры на часах, – начал он.

– Это напоминает мне о Стоунхендже, – она повернулась по кругу. – Я всегда любила их.

– Это не похоже на хендж.

– Я думаю, что похоже.

Он бросил на нее нетерпеливый взгляд.

– Нет. Я знаю, как выглядит хендж. У меня есть один дома.

– Да? Можно мне посмотреть?

Болезненное выражение промелькнуло на его лице, прежде чем он стал холодным как камень.

– Я никогда туда не хожу. Забудь, что я это сказал.

У нее отвисла челюсть. Почему человек отказывается идти домой? Должно быть, это как-то связано с черной бездной боли в его душе. Теперь, когда она осталась с ним наедине, возможно, ей следует спросить его о блондинке Дарси. Или она могла бы узнать о нем больше, обняв его. Эта стратегия заставила ее сердце бешено колотиться.

– Встань здесь, в центре, – он обхватил ее сзади за плечи и поставил на место. Он указал через ее плечо на большое бревно прямо перед ней. – Эта цифра обозначает двенадцать часов, твоя цель. Наша цель состоит в том, чтобы ты научились сбивать свою цель и только свою цель. Согласна?

– Да, – она кивнула, нахмурившись. Она должна быть осторожна, чтобы сохранить свою энергию, если собирается делать это снова и снова.

– Хорошо, – сказал Коннор, стоя позади нее. – Для первой попытки постарайся сузить свой взрыв до половины круга, с девяти до трех часов. Ты можешь это сделать?

– Я постараюсь, – она посмотрела по сторонам, сосредоточившись на бревнах. Может ли она на самом деле контролировать размах взрыва? А интенсивность? – Может, тебе не стоит стоять у меня за спиной?

– Почему? Ты планируешь потерпеть неудачу?

Она посмотрела на него через плечо.

– Я никогда не пробовала этого раньше.

И если ей не удастся уменьшить силу взрыва, то у нее иссякнут силы всего за несколько попыток.

– Очень хорошо, – он попятился назад, пока не оказался между двумя бревнами. – Тогда я буду здесь.

Со стоном она протянула руки. Она не знала, как это сделать, кроме как использовать свои мысли. Меньше мощность. На половину круга. Она крепко зажмурилась и выпустила наружу то, что, как она надеялась, было небольшим всплеском энергии.

Она услышала какие-то глухие звуки и приглушенное ругательство позади себя. Она открыла глаза. Бревна перед ней сдвинулись примерно на двадцать футов, врезавшись в лес, но она, как правило, откидывала на сорок-пятьдесят футов, так что ей удалось уменьшить мощность энергии. Неплохо, подумала она с усмешкой. Она обернулась и поморщилась.

Бревна позади нее тоже пролетели двадцать футов. И Коннор тоже.

Она побежала туда, где он приземлился на заснеженный участок под деревом. Он лежал на спине с ошеломленным выражением лица, а его килт был задран.

Она отвела взгляд, но образ по-прежнему не выходил у нее из головы. Почему-то сегодня он выглядел еще больше, чем вчера. Описание Бринли орального секса всплыло из памяти, и ее щеки запылали от жара.

– Что это было, черт возьми? – он сел, пристально глядя на нее, и поправил килт. – Ты должна была сбить только половину круга.

– Я... промахнулась.

Его глаза сузились, а губы сжались в тонкую линию.

– Если хочешь увидеть мои интимные места, девочка, так и скажи. Нет никакой необходимости продолжать сбивать меня с ног.

– Я не делала этого, просто чтобы посмотреть на твои... – она схватила одно из упавших бревен и вернула его на поляну. – Эти бревна сдвинулись всего на двадцать футов, а это половина расстояния, на которое я обычно передвигаю вещи, так что я действительно добилась некоторого успеха.

Он встал на ноги.

– Очень хорошо. Я верю тебе, – он пошел вдоль кромки леса, находя бревна и возвращая их в часовой круг, его действия ускорялись, пока она не увидела только размытое пятно.

Она вернулась в центр круга.

– Ты так быстро двигаешься. Это одно из твоих вампирских умений?

– Да, у нас есть суперсила и скорость. Сверх чувства, – он подошел к ней. – Я могу слышать, как учащается твое сердцебиение.

Она напряглась.

Он бросил на нее понимающий взгляд.

– Как сейчас.

Ее сердце дрогнуло.

– Я рада помочь вам найти и победить Недовольных. Это сделает мир более безопасным местом.

Его губы дрогнули.

– Нам лучше не добиваться мира во всем мире. У тебя может случиться сердечный приступ, – он остановился рядом с ней. – Так ты собираешься снова сбить меня с ног?

– Я постараюсь сделать лучше, но не могу это гарантировать. На крыльце тебе будет безопаснее.

Один уголок его рта изогнулся в полуулыбке.

– Не думаю. Это мой выбор – оставаться рядом с тобой. Я знаю, что сопряжено с риском.

Он снова встал рядом с бревнами позади нее. Она сосредоточилась на полукруге перед собой и выпустила небольшой взрыв энергии.

На этот раз бревна сдвинулись всего на пять футов, прежде чем опрокинуться. Она оглянулась через плечо и увидела, что четыре бревна все еще стоят рядом с Коннором.

– Ты сделала это! – он подошел к ней. – Отлично, девочка.

Ее сердце наполнилось от его похвалы. Она повернулась к нему лицом, и он улыбнулся. У нее перехватило дыхание. Он выглядел таким молодым и красивым, когда так улыбался, словно несколько столетий отчаяния покинули его. Его улыбка погасла, а глаза сузились.

Боже мой! Она смотрела прямо перед собой. Должно быть, он слышал, как колотится ее сердце. Она прижала руку к груди. Как она могла остановить это? Она, казалось, не имела никакого контроля над этим.

Он бросился по кругу, чтобы поднять упавшие бревна. Она глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы.

Она упражнялась снова и снова. После примерно дюжины попыток она сбивала только три бревна — мишень и бревно с каждой стороны от нее.

Она покачнулась.

– Я... мне очень жаль. У меня кончилась энергия.

– Иди сюда и отдохни, – он повел ее на крыльцо и усадил в кресло-качалку.

Она откинула голову назад и закрыла глаза. Через несколько минут она услышала его приближающиеся шаги.

– Держи, – он сунул ей в руку бутылку с водой.

– Спасибо, – она сделала глоток. – Мы закончили на сегодня?

– Нет, – он прислонился к деревянному столбу и скрестил руки на груди. – Когда ты почувствуешь смерти, ты сможешь различить, какие из них вызваны Казимиром и его приспешниками?

Она отпила немного воды.

– Не совсем. Я могу сказать, сколько людей умирает, и, если это связано с большим страхом и ужасом, я могу это почувствовать.

Он медленно кивнул.

– Они будут кормиться сразу после того, как проснутся на закате, так что время тоже даст нам ключ к разгадке. Насколько хорошо ты можешь определить местоположение? Можешь ли ты дать нам координаты, как GPS?

Она нахмурилась.

– Это так не работает. Обычно я просто чувствую, куда идти, и мои крылья несут меня туда, – она вздохнула. – Возможно, я не смогу быть вам полезна без моих крыльев.

– Ты чувствуешь это в своем сознании? – когда она кивнула, он оттолкнулся от столба и шагнул к ней. – Тогда я буду твоими крыльями.

– Как же так? Ты умеешь летать?

– Я телепортирую тебя. У меня есть устройство слежения, вживленное в мою руку, так что другие вампиры могут следовать за мной.

– А как ты узнаешь, куда идти? Я не знаю, как сказать тебе.

– У вампиров есть некоторые психические способности, так что я должен буду залезть внутрь твоего разума.

Ее глаза расширились, когда она ошеломленно посмотрела на него. Она чувствовала себя такой опустошенной и одинокой без постоянных голосов Небесного Воинства, наполняющих ее разум песнями и похвалами. Она ужасно скучала по ним, но почему-то мысль о том, чтобы Коннор был в ее голове, была... тревожной. Его мысли не будут ангельскими. И то, что в ее сознании будет только один человек, кажется таким... интимным.

Она с трудом сглотнула.

– Это работает в обоих направлениях. Если мы установим связь, я тоже загляну в твой разум.

Его челюсть сдвинулась.

– Это риск, на который мне придется пойти, – он сердито посмотрел на нее. – Я жду от тебя сотрудничества. Когда я войду в твой разум, сосредоточься на том месте, куда ты хочешь попасть. Как только мы телепортируемся, я разорву связь. Вся процедура должна занять всего несколько секунд.

– Понятно.

Он надеялся, что все произойдет так быстро, что она не успеет заглянуть в его черную яму боли и раскаяния.

– Нам нужно потренироваться, – продолжил он. – Каждую ночь, пока Казимир и его Недовольные могут свободно перемещаться, они будут кормиться и убивать.

Она поставила бутылку и встала.

– Отлично. Давай сделаем это.

Он кивнул.

– Мы должны начать с чего-нибудь легкого.

Она состроила кислую мину.

– Легкая смерть? Скажи это человеку, который умирает.

– Я имел в виду ненасильственную смерть. И она должна быть достаточно близко, чтобы не было риска, что я телепортируюсь на дневной свет и поджарюсь.

– Я понимаю, – она закрыла глаза, чтобы медленно включить ее чувство ощущения смерти. Много лет назад она научилась не распахивать дверь настежь, иначе она была бы ошеломлена количеством смертей, происходящих во всем мире в любой момент. Она осторожно потянулась к ближайшему городу, где произошла смерть.

– Я нашла одну, – она открыла глаза и на полсекунды поймала на себе пристальный взгляд Коннора, прежде чем он отвел взгляд. – Неподалеку есть город, где в доме престарелых умирает пожилой человек.

– Ты можешь сосредоточиться на каком-нибудь месте рядом с ним? Если мы телепортируемся прямо в дом престарелых, мы вызовем испуг. Или ты можешь случайно задеть кого-то и вызвать еще больше смертей. Какое-нибудь изолированное место на открытом воздухе было бы лучше всего.

Она кивнула, нахмурившись. Раньше она никогда намеренно не промахивалась мимо цели.

– Я постараюсь.

Он проверил кинжал в своем носке.

– У нас не должно быть никаких неприятностей, но я люблю быть готовым, – он оглядел ее и взял за край куртки. – Здесь немного прохладно, – он соединил молнию и застегнул ее до самого подбородка.

– О, мне было интересно, как это работает, – она застенчиво улыбнулась. – Я поняла, что это похоже на застежку на моих брюках, но не знала, как ее застегнуть, – она передвинула молнию вверх и вниз. – Мне нравится. Люди такие умные.

– Девочка, – он накрыл ее руку своей, чтобы остановить. – Ты готова?

Позволить ему забраться в ее голову? Она с трудом сглотнула. Раньше она всегда была открытой книгой, делясь всем с небесным воинством. Но она никогда раньше не испытывала такого трепетного чувства желания. Она не хотела, чтобы Коннор знал, что он был их причиной, что даже сейчас она хотела, чтобы он притянул ее в свои объятия и поцеловал.

Она сделала глубокий вдох. Она сосредоточит все свои мысли на каком-нибудь месте поблизости от дома престарелых. Это все, что он почувствует.

– Я готова.

Он схватил ее за плечи и притянул к себе.

У нее перехватило дыхание. Боже мой!

– Ты должна держаться за меня, – мягко сказал он. – И я смогу телепортироваться вместе с тобой.

– О, хорошо, – она обняла его за шею. Сердце бешено колотилось в груди. Сконцентрируйся. Подумай о месте. Не о том, чтобы быть в его объятиях.

Он обнял ее и прижался щекой к ее виску.

– Открой свой разум, – прошептал он. – Впусти меня.

Она вздрогнула, когда почувствовала холодный удар в лоб.

"Мариэль." Его голос эхом раздался в ее голове.

Он был с ней, его присутствие было сильным и решительным. Такой мужественный. И дерзкий, как будто он претендовал на ее душу.

"Мариэль", повторил он, и ей захотелось раствориться в его голосе.

Она собралась с мыслями и сосредоточилась на месте.

"Я вижу", раздался его голос, и все вокруг потемнело.

Коннор быстро огляделся, чтобы убедиться, что никто не видел их появления. Мариэль немного споткнулась, когда они материализовались, поэтому он продолжал держать ее. Они оказались в темном переулке.

– Хорошо. Никто нас не видел, – он взглянул на ее бледное лицо, и его сердце сжалось, как всегда, когда он смотрел на нее. Только теперь это было сильнее. Он был в ее сознании, и это было прекрасное место, наполненное любовью и состраданием, настолько, что он задавался вопросом, сможет ли она когда-нибудь простить чудовищные вещи, которые он сделал в прошлом.

Даже не думай об этом. Он был приговорен к смерти и уже попал в список на ад. Ангел никогда не сможет позаботиться о нем, даже такой прекрасной, как Мариэль. По крайней мере, он подозревал, что его секреты в безопасности. Она была слишком занята защитой своих собственных мыслей, чтобы даже попытаться пробить толстую стену, на возведение которой у него ушло пять столетий.

Он повел ее на улицу.

– С тобой все в порядке?

– Да, – она посмотрела направо. – Дом престарелых находится в той стороне.

Очевидно, они прибыли на одну из главных улиц этого города, потому что она была довольно оживленной. Мимо ровным потоком проносились машины. Вдоль улицы стояли другие машины. Тротуар был широким, а уличные фонари освещали длинный ряд магазинов с яркими вывесками и навесами.

Прохожие шли небольшими группами, болтая и смеясь. Вдалеке заревели клаксоны. Из ближайшего ресторана доносился запах жареного мяса.

На другой стороне улицы кованый забор отделял тротуар от сада. Большая арка растянулась над входом с надписью "Гудзон-парк" поперек него. Мужчина в форме охранника закрывал и запирал ворота.

– Давай найдем дом престарелых, – сказал Коннор. – Я хочу посмотреть, как близко тебе удалось привести нас.

– Здесь слишком много людей, – прошептала она. – Я боюсь, что сделаю кому-нибудь больно.

– Держись поближе к витринам. Я прослежу, чтобы тебя никто не трогал, кроме меня, – он взял ее за локоть и повел вниз по улице.

Она вцепилась в его руку, ее плечи сгорбились от напряжения, когда она смотрела на проходящих мимо смертных.

Он вспомнил, как ее прикосновение активировало унитаз и раковину в ванной. Это казалось странным даром для ангела смерти.

– Твое прикосновение всегда убивает?

Она нахмурилась.

– Раньше мое прикосновение исцеляло, но теперь... – она покачала головой. – Мне было трудно привыкнуть к роли Освободителя. Работа не должна быть разрушительной, хотя люди склонны видеть ее именно такой. Мы освобождаем души, даруя им утешение и товарищество, когда они пересекают границу.

– Но, когда ты прикасаешься к кому-то, он умирает.

Она вздохнула.

– Само по себе прикосновение не разрушает. Оно высвобождает энергию, достаточно энергии, чтобы освободить душу. А когда вся энергия уходит, тело перестает существовать.

– Понятно, – поэтому, когда дело касалось механических предметов, ее прикосновение высвобождало энергию, заставляя вещи работать, пока энергия не иссякала.

После нескольких кварталов, она расслабилась и с любопытством огляделась.

– Это потрясающе. Я никогда не делала это раньше.

– Не прогуливалась по улице?

Она улыбнулась.

– Нет, я никогда не ходила по улице. Обычно мы приходим, чтобы выполнить задание, а затем уходим. О, смотри, – она остановилась, чтобы заглянуть в витрину сувенирного магазина.

Коннор посмотрел на то, что привлекло ее внимание. Это был ловец солнца в форме ангела с хрустальными крыльями и золотым нимбом.

Он улыбнулся.

– Ох, вы только посмотрите на это. Ты же знаменитость.

Она рассмеялась, и этот смех согрел его сердце.

Она повернула голову, когда мимо них прошла молодая женщина c мороженым в рожке.

– Что это?

– Мороженое, – мысленно хлопнул он себя по лбу. Наверное, она проголодалась. Он заставил ее работать в течение нескольких часов, и даже не подумал о том, чтобы накормить. – Тебе стоит попробовать.

Он заметил кафе-мороженое через два магазина и повел ее внутрь. У прилавка стояли два посетителя-человека, и она потянула его за руку.

– Не волнуйся, – прошептал он. Он встал между ней и посетителями. Они получили свои заказы и отошли к столику в углу.

Он подошел к стойке.

– Рожок, пожалуйста.

Парень за прилавком бросил взгляд на его килт и ухмыльнулся.

– Как скажешь, приятель. Какой вкус?

Коннор проигнорировал прыщавого юношу и повернулся к Мариэль.

– Какой бы ты хотела?

– Здесь такой большой выбор, – она прошлась вдоль холодильника, заглядывая в окно, затем резко выпрямилась с улыбкой. – Шоколад.

Коннор улыбнулся в ответ.

– Одну ложку шоколада для леди.

– Той, что носит штаны в семье? – пробормотал парень, зачерпывая шарик шоколадного мороженого.

Коннор прищурился. У него было сильное искушение ударить молодого щенка по голове, но он хотел купить мороженое для Мариэль.

Она придвинулась ближе к нему и громко прошептала:

– Я когда-нибудь говорила тебе, как сильно люблю твой килт?

– Нет, – он задумался, говорит ли она правду или разыгрывает спектакль для грубого служащего. – Ты серьезно?

– О, да, – она серьезно кивнула. – Он заставляет меня думать о том... как я сделаю тебе минет.

Парень пискнул и уронил на пол ложку с мороженым.

– Не волнуйтесь! Я дам вам еще один, – он сгорбился, яростно ковыряясь в мороженом, его лицо было ярко-красным.

Коннор приподнял бровь, глядя на Мариэль, и она отвела взгляд, покраснев. Он прикусил губу, чтобы не рассмеяться вслух.

Парень заполнил рожок и протянул его Мариэль.

– Я возьму его, – Коннор схватил рожок и передал его Мариэль. – Сколько я тебе должен?

Парень сказал ему, а затем понизил голос:

– Это потрясающий килт, чувак. Где ты его взял?

– В Эдинбурге, – Коннор достал из споррана деньги и протянул их парню, который выглядел озадаченным. – Это в Шотландии.

– О, верно. Это, выходит... далеко отсюда, да?

– Ты, наверное, можешь заказать его через интернет, – пробормотал Коннор, бросая сдачу в свой спорран.

– Вот именно! – усмехнулся парень. – Спасибо, чувак, – он взглянул на Мариэль и показал Коннору два больших пальца.

Он поймал себя на том, что ухмыляется, когда вел Мариэль из магазина вниз по тротуару.

– Я ценю то, что ты сделала, девочка, но есть некоторые вещи, о которых ты не должна говорить на людях. Например, сделать...

Он посмотрел на нее и резко остановился.

Святой Боже Вседержитель, она провела языком по всему шарику мороженого. По рожку скатилась капелька шоколада. Она поймала ее кончиком языка, затем провела языком вверх по всей длине рожка.

Его пах напрягся.

– Господи, – прошептал он.

Она облизнула губы.

– Не хочешь немного?

Боже, да.

– Нет, – он нахмурился, глядя на рожок, который она протягивала ему. – Мне, наверное, станет плохо.

– О, какая жалость, потому что он действительно хорош. Хотя я не совсем уверена, как это есть.

Она открыла рот, обхватила губами весь шарик и пососала ее.

Он застонал.

Она бросила на него обеспокоенный взгляд.

– С тобой все в порядке?

Он отвел взгляд.

– Да. Где находится дом престарелых? – и есть ли у них пакеты со льдом?

– Это на другой стороне улицы. Сразу за парком.

– Хорошо, – он медленно шел по тротуару, изо всех сил стараясь не обращать внимания на чавкающие звуки, которые она издавала. Дамам не нужно было давать ей никаких советов. Она была самородком.

Несмотря на растущий дискомфорт в килте, он поймал себя на том, что снова улыбается. Она намеренно поставила себя в неловкое положение в кафе, чтобы поддержать его.

Громкий шум привлек его внимание. Кто-то с трудом пытался завести машину, припаркованную в полу квартале отсюда. Двигатель издал жужжащий звук, затем затих. Он уловил слова расстроенной женщины, сидевшей в машине.

– Пожалуйста, пожалуйста, работай! Не умирай прямо сейчас. Пожалуйста, просто отвези меня домой, – простонала она. – Боже, помоги мне!

Он взял Мариэль под локоть и подвел к машине.

– Давай перейдем улицу здесь.

– Хорошо, – она откусила кусочек от рожка и сошла с тротуара.

Он сделал вид, что врезался в нее, отчего она облокотилась о задний бампер машины.

– Сожалею.

Автомобиль заработал, а женщина внутри завизжала от радости.

Он прикусил губу, чтобы не рассмеяться, и потянул Мариэль обратно на тротуар.

– С тобой все в порядке?

Она кивнула и откусила еще кусочек от рожка.

– Это очень вкусно. Жаль, что ты не можешь попробовать.

Он улыбнулся.

– Я в порядке.

Она изучала его, пока жевала.

– Ты всегда так счастлив?

– Нет, – он смотрел, как машина отъезжает. – Я уже много веков не был так счастлив.

– Ты очень красив, когда улыбаешься.

Нежность в ее глазах почти растопила его сердце.

– Пойдем.

Он взял ее за руку и повел через улицу.

К тому времени, как она доела мороженое, они уже стояли перед домом престарелых.

– Мы прибыли слишком далеко, – сказал он. – Попробуем еще раз завтра ночью.

Она запрокинула голову и посмотрела на звезды.

– Это был хороший переход. Его семья и друзья были рядом с ним.

– Ты можешь почувствовать это?

Она кивнула, все еще глядя в ночное небо.

– Он очень счастлив снова быть со своей женой. Он потерял ее из-за рака несколько лет назад и очень скучал по ней. Такая любовь удивительна, тебе не кажется?

Его грудь сжалась.

Она закрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Ты можешь почувствовать это?

– Почувствовать что?

– Так много любви. Он окружен ею, – по ее щеке скатилась слеза. – Слава Вышнему Богу.

Что-то ударило его в грудь, вызвав трещину в его обороне. Он поднял руку, чтобы стереть слезу с ее лица, но остановился. Как он вообще мог прикоснуться к ней? Она была так совершенна, а он так порочен. И все же он так сильно хотел ее. Он опустил руку.

Она открыла глаза и улыбнулась ему.

Боже всемогущий, он влюбился в нее.

– Мы должны телепортироваться обратно, – он огляделся по сторонам. Парковка была слишком хорошо видна с оживленной улицы. Парк. Он выглядел пустым и темным. – Пойдем, – он жестом пригласил ее следовать за ним.

Боковые ворота были заперты на цепочку, но от резкого рывка цепь порвалась. Он провел ее внутрь.

Они шли по выложенной кирпичом дорожке, обсаженной яркими желтыми и красными цветами. Вдалеке виднелись фруктовые деревья, цветущие весенними цветами. Он глубоко вдохнул ароматный воздух. Эту ночь он будет лелеять веками.

Она вздохнула.

– Тут прекрасно.

– Да, – он остановился у фонтанчика с водой. – Хочешь пить? – н нажал на кнопку, и струя воды устремилась в емкость.

Она сделала глоток, затем сполоснула руки, и они продолжили свою неторопливую прогулку.

Когда они дошли до перекрестка, она остановилась с придыханием.

– Это что, карусель?

Она подбежала к низкому забору, окружавшему ее.

– Посмотри на всех этих разных животных. Мне нравится.

– Не хочешь прокатиться на ком-нибудь?

Она пренебрежительно махнула рукой.

– Она закрыта.

Он перепрыгнул через низкую ограду.

– Давай, – он схватил ее за талию, поднял через забор и поставил рядом с собой.

– Коннор, она не работает.

Он вскочил на платформу карусели и протянул ей руку.

– Доверься мне.

Она вложила свою руку в его. Он втащил ее на платформу, и та пришла в движение.

Она ахнула и отшатнулась в сторону, но он удержал ее. Вокруг гремела музыка – вальс под звуки органа. Зажглись мерцающие белые огоньки.

– Святые небеса! – ее глаза расширились от удивления. – Здесь так красиво.

– Проходи, – он подвел ее к белому единорогу с золотыми рогом и седлом.

Он двигался вверх и вниз, мешая ей сесть в седло, поэтому он левитировал ее и посадил в седло. Она откинула голову назад и рассмеялась.

Когда он забрался на лошадь рядом с ней, она посмотрела на него и снова рассмеялась.

– Коннор, ты верхом на розовом коне с гирляндой цветов.

Он посмотрел вниз и нахмурился.

– Мудак.

Она снова рассмеялась, и его хмурый взгляд превратился в улыбку. Когда еще он так много улыбался за один вечер? Никогда, даже будучи человеком. Жизнь тогда была слишком суровой, и выживание было постоянным испытанием.

Он смотрел на Мариэль, восхищаясь выражением чистой радости на ее лице. Что было действительно удивительно, так это то, что он сыграл свою роль в том, чтобы доставить ей радость. После столетий страданий и угрызений совести он даже не думал, что способен на радость.

Или любовь. Его сердце сжалось. Господи, как же он тяжело падает!

– Эй! – крикнул чей-то голос через музыку. – Какого черта вы здесь делаете? Парк закрыт.

Когда карусель развернулась, он заметил, что охранник достает сотовый телефон.

– Я звоню в полицию!

Мариэль ахнула.

– У нас неприятности?

Он спрыгнул с лошади и схватил ее.

– Доверься мне, – он телепортировался, взяв ее с собой.

Они материализовались в восьмидесяти ярдах от него. Карусель мгновенно потемнела. Музыка и движение прекратились.

Охранник вытаращил глаза.

– Какого черта?

Коннор направил на него вампирский контроль сознания.

"Ничего не произошло. Ты пойдешь домой, ничего не помня."

Охранник побрел к главным воротам. Коннор улыбнулся Мариэль и повел ее дальше в парк. Его обостренные чувства уловили запах роз. И действительно, вскоре они очутились посреди розария.

Мариэль повернулась, чтобы оглядеться.

– Это кусочек рая, – она повернулась к нему и улыбнулась. – Спасибо. Я всегда буду помнить эту ночь.

– Я тоже, – он сорвал бутон розы и протянул ей.

Она со смехом приняла его. Бутон распустился в большой красивый цветок. Но потом она увяла и стала коричневой. Она выронила его с испуганным вздохом.

Мудак. Он должен был предвидеть, что это произойдет.

Она отступила назад.

– Я погубила ее. Прости.

– Нет, я убил ее в ту же минуту, как сорвал.

Она покачала головой.

– Ненавижу быть Освободителем. Я ненавижу это, – слезы блеснули в ее глазах. – Все, чего я когда-либо хотела, – это стать Целителем.

– Ты Целитель, – он шагнул к ней. – Ты исцеляешь меня.

Ее глаза расширились.

Он подошел ближе. И еще ближе. Ее пристальный взгляд не отрывался от его лица.

Святой Боже Всемогущий, он не должен этого делать. Это даст ей возможность заглянуть в черную бездну его души. Она могла бы узнать, каким мерзким, бессердечным ублюдком он был на самом деле.

Он коснулся ее щеки. Она не отстранилась.

Не делай это! Он обнял ее рукой за шею.

– Ты собираешься остановить меня

– Нет, – прошептала она и коснулась его груди.

И он был потерян.