Мой личный чародей

Глава девятая

Изысканный Дом Правителей, конечно, не шел ни в какое сравнение с гигантским серым замком Долины Драконов или с монументальной Дырой, однако до посольских покоев, расположенных в его восточной башне, идти было порядочно. Вслед за величественным Эстелиэлем мы миновали череду залов, поднялись по мраморному кружеву одной из многочисленных лестниц, прошли широкой крытой галереей и, наконец, оказались перед широкой двустворчатой дверью гномьего производства, за которой и располагались комнаты для высокопоставленных гостей.

Всю дорогу Гордята Добромир раздраженно сопел, но шагал молча. Видно, приберегал свой гнев на потом. Вот когда рядом не будет толпы до зубов вооруженных стражников и прозрачного от старости невозмутимого эльфа, тогда-то он и скажет все, что думает об этих наглых Перворожденных и их так называемом гостеприимстве! Хмурые ратники уверенно держали строй, бдительно прикрывая своего князя широкими плечами. Радош беззаботно пялился по сторонам, любуясь внутренним убранством эльфийского замка. Краем глаза я видела, что Дар смотрит на меня, не отрываясь и почти не моргая. Его рука под моей ледяной ладонью застыла словно каменная. Я так старалась глядеть прямо перед собою, что, поднимаясь по лестнице, запнулась на первой же ступеньке. Дар молча поддержал меня под локоть, не давая упасть; его теплая сухая ладонь почти до боли стиснули мои дрожащие пальцы.

Больше всего мне сейчас хотелось оказаться в своем домике, подальше отсюда, закрыть дверь на засов, забраться в постель и укрыться с головой одеялом. Вот ведь глупость какая! Я так ждала своего чародея, так по нему тосковала — но чего бы я только не отдала за то, чтобы отложить неминуемое объяснение. Как же я боялась, что не найду нужных слов, а больше всего, наверное, того, что услышу их сама! Какие бы решения я ни приняла прежде и как бы ни была уверена в том, что собираюсь поступить правильно, мне было совершенно невыносимо думать о том, что нам предстояло друг другу сказать. Более того, каждой клеточкой своего тела я ощущала, как с каждым шагом, с каждым взглядом, с каждым вдохом моя решимость и убежденность в собственной правоте тает, словно туман на солнце.

Почетный эскорт, хвала Богам, так и не обернулся вооруженным конвоем, а мастер Эстелиэль был ещё более учтив и любезен, нежели обычно. Так что, до восточной башни мы добрались, можно сказать, что и без приключений, если, конечно не считать расквасившего себе лоб Радоша — а надо было под ноги глядеть, а не на стены таращиться! Из того небольшого зальчика и так уже всю мебель вынесли, дабы шествующие через него послы себе шеи не посворачивали. И угораздило же некоего эльфийского художника расписать его от пола до потолка очень "интересными" картинками с участием невиданных девушек-деревьев и длинноухих сластолюбцев. Ох, и фантазия же у этих шалунов-эльфов!… Ну, ясное дело, Радош засмотрелся да и не вписался в дверной косяк. А вот люди проследовали через пикантное помещение, даже не моргнув: я-то его уже видела и даже доставила наглому Правителю удовольствие лицезреть свои пунцовые от смущения щеки; остальные же были настолько поглощены собственными мыслями, что нескромные художества просто не привлекли их внимания.

Мастер Эстелиэль отвесил князю церемонный поклон, широкие створки распахнулись, и я обреченно вздохнула, переступая порог посольских покоев. Дверь мягко захлопнулась за нашими спинами.

Ратники мигом повеселели и бросились разбирать принесенные в их отсутствие и сваленные прямо на пол мечи, самострелы, луки и тулы со стрелами. Радош радостно обернулся ко мне, сграбастал своими цепкими лапами и прижал к себе. Надо сказать, Дар попытался проделать то же самое, однако проворный оборотень опередил его на каких-нибудь полмгновения. Так что, вместо невесты в объятиях чародея оказался невысокий кицунэ, которого он нежно чмокнул прямо в рыжие вихры! Мне же, по причине малорослости и худобы, ничего такого и не досталось…. Одна только радость: Дар шарахнулся от поцелованного оборотня, как бес от колокольчика, и раздраженно зашипел — ну один в один Степка, которому вместо миски со сметаной подсунули вареную брюкву! Насмешник Радош расплылся в довольной улыбке и, не выпуская меня из лап, тонким голосом пропел:

— Ах ты, проказник! Вот так, при всех? Прямо с поцелуями на меня и накидываешься?.. Ох, ты только не рычи, пожалуйста. Всё, всё, молчу! Да, и Славку я больше не держу! Совсем не держу!!! Славка, отойди от меня подальше. Не видишь, что ли? Щас меня, твоего лучшего друга (а что, ты так сама сказала!) начнут очень больно убивать. Вот ведь строгости и несправедливости какие! Уже нельзя старую подругу по-человечески поприветствовать! Сразу по шее!

Дар нахмурился, словно озеро перед грозой. Ой, кажется, Радош сейчас допрыгается…

Но в этот момент посольские покои содрогнулись от возмущенного рыка разбуженного посреди зимы медведя:

— Кто-нибудь может объяснить мне, что это было?!!!

Ратники застыли на месте этакими потревоженными сусликами. Радош на правах вольного оборотня закатил глаза к расписному потолку — дескать, я и сам себе князь! — а затем принялся осматриваться. Картинки скоромные, поди, искал, шельмец такой! Дар, позабыв о нахальном кицунэ, спокойно подошел к брату и, придержав его за локоть, что-то негромко сказал, заставив того обиженно фыркнуть. А я, воспользовавшись моментом, потихоньку привалилась к двери, чтобы унять противную дрожь в коленках. Но не тут-то было! Как назло, князь Гордята обернулся ко мне и вопросительно нахмурился.

Вот ведь кто бы сомневался, кого первого призовут к ответу?! Я вздохнула:

— Не серчайте, Гордята Велимирыч, эльфы не виноваты.

— Ты что же, — набычился князь, — хочешь сказать, что это я был неправ?? Да ты…

— Гордята Велимирыч, — мягко перебила его я, — а вот представьте себе, что кто-то спалил дотла главный храм Молодого Бога в Преславице, предварительно уничтожив все реликвии, все священные книги и предметы. А через много лет, когда вы их уже оплакали, когда ваше сердце истекло кровью, и вы осознали, что без погибших святынь ваша жизнь стала совсем ущербной, когда поняли, что смириться с потерей невозможно, но всё равно придется, вдруг возникает некто. И он говорит: всё это время твои святыни, без которых ты ежедневно корчился от тоски, валялись у меня в чуланчике. Так уж и быть, давай, что ли, я тебе их верну! Вот, а теперь быстро начинай радоваться, да благодари меня хорошенько!.. Что бы вы почувствовали? Чего бы вам больше всего захотелось?

— Да башку ему срубить! — искренне выдал князь Гордята, наливавшийся темным румянцем по мере моего проникновенного рассказа. — Да чуланчик тот по бревнышку раскатать, чтобы неповадно было!

Я слабо улыбнулась: недаром, ох, недаром наследник Велимира слыл человеком крутым, вспыльчивым, даже нетерпимым и гневливым, однако прямым и честным. Князь Сторожецкий и Городецкий не любил интриг, а также терпеть не мог тонких намеков. Такой не станет держать камень за пазухой, а тут же залепит им врагу в лоб!

— Однако, — не моргнув глазом продолжил пристально глядящий на меня Гордята; при всей своей прямолинейности князь был вовсе не прост, — каково бы ни было моё личное желание, в политике подобные ситуации не редкость. Да что далеко за примерами ходить: вон, давеча, в последних числах ревуна-месяца, наследник престола Морании прислал нам в дар одну очень ценную реликвию, ценнейшую, я бы даже сказал, похищенную двенадцать лет тому назад из великокняжеской сокровищницы по прямому приказу его предшественника. И что же теперь прикажешь, идти на Моранию войной? Да ничуть не бывало! Мы поскрипели зубами, да и отправились на его коронацию, а там ещё и спасибо сказали. Нам нужны союзники, а не враги!

— Все верно, Гордята Велимирыч, — кротко кивнула я. — Но вот ведь незадача: вы приехали не к людям, а к эльфам. Понимаете — к эльфам! А они зачастую думают и чувствуют совсем иначе, нежели мы. То, что для людей — разумный компромисс, для Перворожденных — святотатство. По человеческим меркам — вполне допустимо и вообще мы вам премного благодарны, а по эльфийским — казнить вас за это самое с особой жестокостью! Вот ведь как.

— И что же теперь? — немного помолчав, задумчиво поинтересовался Гордята. — Не видать нам союза с твоими эльфами?

— Что вы, — усмехнулась я и поерзала лопатками по гладкой теплой поверхности, — да разве ж они мои? Они свои собственные. Как же я могу сказать, что они решат? Может, проявят снисходительность. Может, выпроводят на все четыре стороны. Хорошо хоть, на месте не растерзали.

— А могли?

Я криво усмехнулась.

— Правитель Эрвиэль очень рассудителен и мудр. Нам здорово повезло, что он сумел противостоять первому движению своей души…

— Тебя послушал?

— Скажем так — соизволил выслушать…

Князь Гордята ещё немного посопел, раздумывая, совершенно по-простецки почесал в затылке, а затем решительно шагнул ко мне:

— А скажи-ка мне, Веслава, вот что…

Что именно заинтересовало наследника престола Синедолии, я так и не узнала. Потому что вдруг перед моими глазами заплясали розовые блескучие мушки, а я начала тихонько сползать по двери на пол, прямо на бесценный эльфийский ковер — мой невесть откуда взявшийся кураж, и так таявший с каждым мгновением, выгорел окончательно, и ноги отказались дальше держать свою непутевую хозяйку.

Князь недовольно нахмурился. Дескать, а это что ещё за новости? Кто разрешил сидеть на полу в присутствии самого наследника престола Синедолии?!

Но возвышающегося надо мною, словно скала из урочища Каменных Великанов, Гордяту внезапно повело куда-то в сторону.

— Да ты, часом, не рехнулся ли, братец?! — негромко рявкнул Дар, отодвигая подальше от меня своего любознательного родственника. — А не пошел бы ты… от моей невесты… со своими… расспросами?!! Ты что же, не видишь — девчонка уже и на ногах-то не стоит!

— А ты сам куда смотришь? — неожиданно миролюбиво огрызнулся старший брат. — Давно бы уже помог девочке придти в себя…

— Да! — оживился зубоскал Радош. — Что ж это ты не помог девочке?!

Дар мрачно зыркнул на обоих, а затем вдруг плюхнулся прямо на пол рядом со мною, обхватил меня своей длинной ручищей, крепко прижал к себе и зарылся носом в мою макушку.

— Ну, наконец-то! — пробормотал он мне в волосы. — А я уж думал, мне теперь всю жизнь придется гоняться за тобой по всему белому свету! Нет, это же надо — у самих эльфов спряталась! Никто их разыскать не смог, думали — всё, отошли Перворожденные в область сказок и легенд. А ты — пожалуйста!

— Да это мне просто повезло с соседом по темнице, — растерянно промямлила я. — Я не нарочно…

— Да, Радош что-то такое говорил…. но ты потом мне сама ещё раз расскажешь, хорошо?

— Ладно, — протянула я, — если хочешь…

— Хочу-хочу, — подул мне в шею Дар, — а сейчас посиди-ка спокойно.

Он обхватил ладонями мои виски и замер, словно прислушиваясь. Затем подсунул одну руку мне под лопатки, а другую положил на ключицы. Потом его ладони скользнули вниз и накрыли живот и поясницу. Я, замерев, ждала, пытаясь понять, что же Дар делает. Длинные пальцы моего чародея слегка подрагивали, лицо было серьезно и сосредоточено, но чем дальше, тем отчетливее на нем проступало недоумение.

— Слушай, а что с тобою происходит? — удивленно спросил он. — Ты будто бездонный колодец — поглощаешь всю мою энергию, но не усваиваешь ее, а вроде как рассеиваешь! Всё словно в болоте тонет! Не могу ничего почувствовать!

— Эликсирчик, бес бы его побрал! — уныло ответила я. — Сто двадцать семь компонентов, тридцать одно заклинание… ты ж понимаешь!

— Ничего ж себе! — присвистнул Дар. — Как ты после такого ноги ещё не протянула?! За что это тебя так?

— Здоровье крепкое, вот и держусь пока, — вздохнула я. — А без эликсирчика мне никуда! Пью, да ещё спасибо говорю.

— Кому говоришь-то?

— Да есть тут один лич… то есть, прошу прощения, баэлнорн. Короче, хранитель местной мудрости. Вот он меня и выручает.

— Ну и зачем ты пьешь это невероятное зелье? — чародей насмешливо изогнул левую бровь.

— А затем, мой милый, — внезапно вспыхнула я, — что без этого, как ты изволил выразиться, невероятного зелья я очень скоро стану нежитью! Обращенной! Злобной, мерзкой тварью! Убийцей! Разве Радош "ни о чем таком" не упоминал? — волна раздражения накатила внезапно, и я уже почти кричала, не обращая внимания на вытянувшиеся лица князя Гордяты и его витязей. — Ну что, ты всё ещё удивляешься, что я благодарна магистру Бранниану за то, что он помогает мне не стать чудовищем? Держать в узде монстра, который затаился внутри меня?.. Скажи, тебе не противно ко мне прикасаться?!

Я попыталась оттолкнуть Дара и подняться на ноги. О, Боги, как же ужасно всё получилось! Демоны бы меня побрали с моею нынешней несдержанностью!

Даже и не поговорили по-человечески…

Но сильные руки Дара держали меня по-прежнему крепко. Я в упор посмотрела на него — и замерла. На лице моего чародея почему-то не было ни отвращения, ни обиды, только искреннее сочувствие.

— Ах ты моя глупая гусыня! — насмешливо прошептал он, ласково касаясь губами моего уха. — Мышь моя отважная, кролик мой отчаянный, вот ведь как тебе досталось! — Легко поднявшись, он подхватил меня на руки и, бросив через плечо: "Зорана разыщите, срочно!", начал быстро подниматься по неширокой винтовой лестнице, ведущей в верхние покои, круглую, затянутую светло-зеленым шелком небольшую светелку, из окон которой, я знала, открывался прекрасный вид на молодую дубраву.

Большую часть комнаты занимало широченное ложе с кованым кружевным изголовьем и тонкими витыми ножками — мебель из металла (как всегда, неземной красоты!) была у эльфов в большом почете. Я, с детства привыкшая к деревянным скамьям и сундукам, до сих пор не могла освоиться с этими изделиями мастеров кузнецов. Но Дара не заинтересовали ни легкие узорные стульчики, ни столики, изукрашенные черными глянцевыми цветами и листьями, ни ажурные поставцы. Не глядя по сторонам, он решительно пересек светлицу, осторожно положил меня прямо на роскошное шелковое покрывало, а сам сел рядом и принялся внимательно вглядываться в мое лицо.

— Тебя в этом зелье замачивают? — спросил он немного погодя. — По-моему, ты пропиталась им насквозь.

— Бочки подходящей не нашлось, — покачала головой я, — так что приходится пить.

— Что-то не похоже. Или ты только им и питаешься? Тебя здесь что, голодом морят? — Левой рукой Дар обхватил моё исхудавшее запястье, а пальцы правой легко скользнули по моей впалой щеке.

— Не клевещи на эльфов, — прошептала я. — Они меня просто на убой кормят.

— Оно и заметно, — хмыкнул чародей. — Убоина из тебя знатная получится. Прямо хоть сейчас в котел!

Я отвернулась, чтобы не видеть любимого лица и насмешливых серебристых глаз, по которым так тосковала.

— Прости меня, пожалуйста, — попросила я, глядя, как за окном раскачиваются на ветру голые замерзающие ветви.

— Да за что?! — оторопел Дар.

— За истерику. За то, что не оправдала твоих надежд. За то, что превратилась бес знает во что. За то, что никогда не смогу стать твоей женой и подарить тебе наследников. За то, что тебе пришлось ехать за мною на край света, и совершенно напрасно. Кстати, спасибо, что приехал. Мне, правда, стало гораздо легче…

Я врала. Мне стало гораздо тяжелее. Оказалось, что смириться с грядущей разлукой намного проще в одиночку.

— Что-то я не понял, — Дар хитро сощурился. — Я бы, конечно, мог поинтересоваться, каких таких надежд ты не оправдала и куда денутся наши с тобой наследники. Но ты мне лучше расскажи, почему же ты не сможешь за меня замуж выйти?

Я уныло вздохнула. Вот, казалось бы — умный человек. Чародей. Маг высшей степени посвящения. Неужели ему надо объяснять, почему он не может взять в жены недообращенную змеевиху, чудовище, монстра?! Что тут непонятно-то? Или Радош ему не все рассказал?! Оборотень, конечно, застал только цветочки, все ягодки потом Алу выпало собирать, но и того было достаточно. Однако кто его знает, этого многомудрого кицунэ? Коварный лис мог запросто посвятить моего чародея лишь в ту часть правды, которую счел нужной.

Между тем, пока я раздумывала, что и как сказать, Дар, видимо, решил помочь мне с выбором формулировок. Или, может, подумал, что я снова, как после памятной битвы с личами, впала в оцепенение и опять уподобилась сказочной спящей княжне. Как бы то ни было, рецепт на оба случая у него был один.

Поцелуй был долгим и убедительным — точь-в-точь таким, о котором я мечтала все эти бесконечные месяцы. Дар целовал меня с такой страстной нежностью, что я в тот же миг позабыла всё, что намеревалась ему сказать, и без оглядки ринулась навстречу моему любимому чародею в самый омут поцелуя. Чувство долга, здравый смысл, страх, моё отчаяние, простая осторожность — всё это больше не имело никакого значения. Моё сердце сжималось от сладкой боли, я задыхалась от счастья и сжигающей меня страсти, но лишь сильнее прижималась к Дару. Наконец-то мы снова были рядом друг с другом, прикасались друг к другу, дышали одним и тем же воздухом…

Вспышка ослепительной ярости застала меня врасплох. Ведь моя вторая сущность так давно и прочно находилась под контролем волшебного эликсира! Но всё-таки, мне не стоило забывать, что где-то там, в самых темных закоулках моей души мерзкая тварь, стремящаяся превратить мою жизнь в Преисподнюю, по-прежнему терпеливо копит силы и выбирает подходящий момент для атаки. Оказывается, её кормят не только злоба, раздражение и усталость. Сойдет любое сильное чувство, даже такое чуждое и ненавистное ей, как любовь, лишь бы оно заставило меня забыться и потерять голову!

Любовь даже лучше! Ведь до сих пор эликсир вполне справлялся с засевшей во мне змеюкой…

И на этот раз у меня была великолепная позиция для нападения! Ненависсссстный человек был не просссто рядом, на расстоянии укусссса, он имел наглость и безрассудство целовать меня. Меня!!! Что ж, сейчасссс, сейчасссс он узнает, что значит цс-с-селоваться с волчьим капканом!

Волна свирепой радости захлестнула меня с головой. Вот-вот, через какие-то полмгновения, мои клыки наконец-то погрузятся в сладкую плоть, и горячая кровь разумного существа, такая восхитительная и желанная, хлынет в мою жадную глотку…. Предвкушение наслаждения было таким захватывающим, таким острым, что я даже позволила себе растянуть его ещё на целый удар сердца. Вссссё равно этот человек в моих зубах!

Последнее, что сумел сделать гаснущий разум — это заставить мои руки, внезапно ставшие нечеловечески сильными, оторвать от себя Дара и отшвырнуть его на другой конец комнаты, прямо на затянутую шелком стену. Впрочем, моё гибкое и быстрое тело хищницы тут же стремительно рванулось вслед за добычей.

Хвала Пресветлым Богам, что мой любимый был не только чародеем, но и витязем. Так что, реакция у него была отменная. Но даже, несмотря на это, Дар едва успел остановить меня. Повинуясь замысловатому движению его руки, я застыла всего в паре шагов от него, яростно рыча от бессилия. Я не могла пошевелить даже кончиком пальца, и все, что мне оставалось — это с лютой ненавистью смотреть в сосредоточенные серебристо-серые глаза, которые, медленно приближаясь ко мне, затягивали, завораживали, выпивали из меня желания, силы и жизнь…

Наваждение спало так же внезапно, как и накатило. Шипя и оглядываясь, злобная тварь убралась прочь, в самую глубину моего нутра, чтобы, теперь я знала это наверняка, рано или поздно вернуться обратно. И никакие эликсиры ей не помеха. Главное — не спешить, накопить достаточно сил, терпеливо дождаться подходящего момента, и уж тогда…. От ужаса у меня перехватило горло, и, всё ещё обездвиженная Даровым заклинанием, я почувствовала, как из моих глаз хлынули слезы.

— Всё, всё, — зашептал Дар, обнимая меня, и я почувствовала, что снова могу шевелиться. — Всё прошло, и больше не вернется. Чщ-щ-щ! Не плачь, моя хорошая, не надо.

Мои человеческие руки были слабы, но всё-таки у меня хватило сил, чтобы оттолкнуть любимого. Отступив к узкому стрельчатому окну, я кое-как утерла рукавом слезы и, собрав последние остатки мужества, посмотрела Дару в глаза.

— Прости меня, — горько сказала я. — Мне очень, очень стыдно. Но теперь-то ты видишь, что со мною произошло. Не знаю, что именно тебе рассказал Радош, но я больше не человек. Это не я пришла однажды среди ночи в твой дом у Синих Гор, не я летала вместе с тобою на спине сапфирового дракона, не я помогала тебе заклинать стихии земли и огня, не мне ты надел на палец обручальное кольцо. Та девушка давно мертва. Осталась только нежить, мерзкое, злобное чудовище, которое спит и видит, как бы вцепиться тебе в горло. И с этим ничего не поделаешь! Тебе как, понравилось мое новое лицо? А глаза? Как ты теперь станешь меня ласково называть? "Гадючка моя, медяночка ненаглядная"? Что, ты всё ещё считаешь меня своей невестой? Хочешь меня поцеловать? Тебя не тошнит от сознания того, что ты меня уже целовал, а?.. — я задохнулась и хрипло прошептала: — Уходи! Беги прочь, немедленно!!!

Дар пристально смотрел на меня. Его глаза потемнели, так любимые мною серебристые искорки погасли. Нас разделяло несколько шагов, но мне казалось — пропасть, которая с каждым вздохом, с каждым ударом сердца становилась всё шире. Я отвернулась к окну, чтобы только не видеть, как будет уходить мой любимый чародей.

Эльфийские ковры всегда славились тем, что полностью заглушали шаги. Так что, мягкий смешок прямо у меня над ухом раздался совершенно неожиданно.

— Ах ты, моя глупая гусыня, — ласково и совсем необидно сказал Дар и фыркнул. Затем он, словно ничего и не произошло, будто я только что не попыталась его растерзать, обнял меня, прижался грудью к моей спине и пристроил свой узкий подбородок ко мне на макушку. Теперь мы вместе глядели на заснеженную рощу. — Да с чего ты это все взяла-то? Кто тебе сказал, что ты мертва? Сама решила? Ничего не скажешь — ума палата! Дурочка моя любимая, бестолочь ненаглядная, напридумывала себе Боги знают что!

Врет, ох и врет, но как складно-то! Я попыталась ещё раз вывернуться из его рук, но не тут-то было! Второй раз Дар на одну и ту же донку не попался — лишь опять засмеялся да покрепче меня перехватил.

— А теперь послушай меня, — попросил он. — Только не брыкайся, пожалуйста, ладно? Ты вовсе не превратилась в нежить, или в оборотня, или ещё в кого — пока. Да, ты отравлена страшным ядом, который рано или поздно тебя либо убьет, либо заставит обратиться, а все эти травки-муравки лишь немного оттянут неизбежное. Но это не окончательный приговор. Я смогу тебя исцелить.

Что?? Исцелить, меня?! Да как?!!!

Но узнать, как именно Дар собирался уничтожить мою вторую сущность, я не успела. Дверь в светелку распахнулась с таким треском, словно ее от всей души лягнула лошадь, сумевшая вскарабкаться по узкой винтовой лестнице.

Чародей среагировал мгновенно. Крутанувшись на месте, он закрыл меня собой и выбросил вперед правую руку. На кончиках пальцев многообещающе задрожали алые огненные капли, готовые в любой миг рвануться в атаку.

Но тут же Дар рассмеялся и руку опустил. От дверного проема через комнату к нему метнулась юркая серая молния. Ловко цепляясь кривыми желтыми когтями за роскошный наряд, на грудь к парню взлетел Степка, обхватил его лапами за шею, изо всех сил прижался своей усатой мордахой к щеке и гнусаво провыл:

— Дарушка, наш Дарушка приехал! Нашел нас! Наконец-то! Вот теперь-то у нас всё будет хорошо!! Нет, не просто хорошо, а великолепно!!!

Не ожидавший от своего извечного противника столь горячего приема, Дар обернулся ко мне, выдавил из себя смущенную улыбку и неловко накрыл блаженно зажмурившегося кота ладонью.

Расслабился. Зря это он…

Извернувшись, Степка изо всех сил цапнул почесывающий его палец, оттолкнулся и сиганул мне на плечо. Зашатавшись, я едва устояла на ногах. Кошак же, немного потоптавшись, сполз ко мне на руки, злобно уставился на ошеломленного парня, ощерился и рявкнул:

— Ну и где тебя всё это время бесы носили?!! А? Где??

Дар беззвучно открыл и закрыл рот, а Степка, между тем, насупившись, продолжил:

— Ты, конечно, большой молодец! Вот просто герой! Скачешь по всей Синедолии, подвиги совершаешь. А что? Невесту в тереме, в гадючнике этом, запер — и порядок! Никто не мешает спасать благодарное человечество от лютых врагов! Ну а мы? О нас-то ты подумал?!

— Степа, замолчи, — простонала я. — Замолчи сей же миг!

— И не подумаю, — отрезал кот. Неодобрительно покосившись на меня, спрыгнул с моих рук на стоящий рядом ажурный столик и, зорко поглядывая на нас, предупредил: — И не вздумайте мне рот зажимать! На этот случай я меры предосторожности принял. Всё, всё скажу!!

— Перестань немедленно!

— Не перестану! Даже и не проси! — и уже Дару, сурово-пресурово: — Пока ты, спаситель отечества, невесть где прохлаждался да сабелькой махал, нас и чокнутый маньяк похищал — заметь, прямо из терема твоего проклятущего, — и оборотни в полон брали, и нежить убивала! Держали нас в заточении — и в башнях, и в подземельях, и в иных мирах. Кровь нашу лили, мучили. Грудь белую копьями острыми пронзали! Славочку демон знает во что превратили. Зельями травили разными. Да ещё и жениться все поголовно требовали! Извращенцы проклятые! Всем мы со Славочкой занадобились! А ты… где ты был всё это время, а? Почему нас бросил?! Ну, ничего, ничего, вот прогонит тебя Славочка прочь поганой метелкой — будешь знать! Мы, хвала Богам, нынче женихами не обижены!!!

Я закрыла глаза и застонала сквозь зубы. И где, спрашивается, были мои мозги, когда я надумала обучать своего кота человеческой речи? А Степке теперь впору на ярмарках выступать, зазывалой на лежалый товар…

Если, конечно, ревнивый Дар прежде не развеет его по ветру за "женихов".

— Дар, не убивай Степку, — обреченно попросила я, не открывая глаз, — парню и так пришлось нелегко. Не обижайся на него, пожалуйста. Он сам не знает, что несет! Это я во всем виновата. Прости меня.

Не тут-то было. Кот придушенно мявкнул и возмущенно прогудел:

— Это кто не знает, что несет? Это я-то не знаю?!! Даже и не мечтай!

— Степ, я тебя сейчас сама прибью, — устало посулила я.

— Ну и останешься одна-одинешенька в целом мире, — "утешил" меня кошак. Вот ведь поганец какой. Устроил скандал, а теперь доволен собою сверх всякой меры: мохнатый негодяй называет это "раскачать ситуацию". Похоже, на этот раз он дораскачивается…

— Ну почему же одна? — Дар, с интересом прислушивавшийся к нашей беседе, одной рукой ухватил меня за локоть, другой притянул к себе и поцеловал в висок. — Со мною она останется. А всех ваших женихов я сам разгоню. Вот ещё придумали — за чужой невестой ухлестывать! Верно, Славик? — по голосу моего чародея я слышала, что тот не злится. Я недоверчиво подняла глаза — и правда, его губы слегка улыбались.

— Э! Э! Э! — попятился от нас Степка. — Вы это что? Опять спелись? Двое на одного, да? Эх, Славка, не ожидал я от тебя!

Вдруг Дар, не выпуская моей руки, присел на корточки, так, что его лицо оказалось на одном уровне со Степиной настороженной мордочкой. Кот тревожно затоптался на месте. Я испуганно дернулась, но чародей слегка стиснул мою руку, успокаивая.

— Что ты, что? — забормотал кошак.

— Степ, — серьезно сказал парень, — ты на меня не сердись, пожалуйста. Да, я знаю, что кругом виноват — и перед Славкой, и перед тобой, но вы меня простите, ладно? Я с твоей хозяйки больше глаз не спущу, честное слово! — почесал изумленно пискнувшему коту грудку, поднялся и, вздохнув, схватил меня в охапку и понес к изрядно помятому ложу: — А ты давай не скачи. Полежи, пока Зоран не придет. Ты, кстати, часом, не знаешь точный состав зелья, которым тебя тут пичкают?

— Да откуда? — растерянно протянула я, чувствуя себя совершенно оглушенной и разбитой. — У эльфов полно растений, о которых я прежде даже не слыхала… впрочем, можно уточнить у магистра Бранниана — не думаю, что он откажет. Только я его боюсь.

— Не бойся, — Дар погладил меня по щеке. — Мы к твоему магистру Зорана зашлем. Пусть разбирается.

— Дар, а что происходит? — робко поинтересовалась я. — Ты что, и вправду за мною приехал? Тебя не останавливает, что я…

— Ты человек, — с нажимом перебил меня чародей, — и не смей повторять всякие глупости.

— Но…

— Слав, я тебя прошу, — чародей серьезно и убедительно посмотрел мне в глаза, — не спорь со мною. Потом мы с тобой обо всем поговорим, всё обсудим. Нам ещё столько всего предстоит… один мой братец со своим посольством дорогого стоит. Но пока мы с Зораном не приведем тебя в порядок, ни о чем другом я даже думать не хочу.

— Постой, — я резко села, чуть не врезавшись лбом с челюсть склонившегося надо мною Дара, — ты что, на самом деле знаешь, как меня вылечить?!! Ты это не просто так сказал? Ну, чтобы я успокоилась и перестала брыкаться?

— Знаю, — улыбнулся парень.

— Но как? Разве это вообще возможно? Даже сам хранитель мудрости эльфов, этот престарелый лич-баэлнорн, третий месяц ломает голову над рецептом противоядия, и всё впустую!

— Не сомневаюсь, — кивнул Дар. — Зоран говорит, что яд змеевих принципиально отличается от яда других оборотней, тех же волкодлаков, к примеру. Травы тут не помогут. Да и заклинания тоже.

— А что тогда вообще может помочь? Палач с топором как радикальное средство от всех болезней?

— Хвала Богам, нет! — вздрогнул парень. — Ох, ну и шуточки у тебя! Прямо под стать твоей второй сущности…

— Прости, — промямлила я. Шутка и правда была дурацкая.

— Ладно… Слав, нам с тобою несказанно повезло. Твое лекарство сейчас находится прямо перед тобою. Это я.

— То ест как это — ты?? Это как?!

— Не кричи, не кричи! И вообще — что ты вскочила? Ляг немедленно. Сейчас тебе всё расскажу. Малыш, ты ведь слыхала, что те, кто хоть раз осуществил практику совместной концентрации, на всю жизнь связаны друг с другом особыми узами, правда? После ритуала мага и медиума два чародея становятся настолько необходимы друг другу, что жизнь без второй половинки рано или поздно теряет всякий смысл. Так вот, чтобы раньше времени не потерять эту самую свою половинку и не зачахнуть от тоски, маг и медиум обретают способность исцелять друг друга, причем даже в самых безнадежных случаях. Главное — оказаться рядом и успеть.

— Да как же? — прошептала я, не сводя с Дара глаз. Мне показалось, что в его голосе появилась некоторая неловкость, но мне было некогда об этом думать. — Это что, какие-то особенные чары?

— Думаю я, Славочка, — задумчиво вклинился в разговор позабытый нами кот, — что придется тебе его всё-таки сожрать! Чисто для здоровья, ничего личного…. А жаль — привык я к нему, что ли…

Чародей ловко сложил кукиш и показал его Степану, а затем покачал головой.

— Не чары. Да и есть меня не нужно… Слав, это кровь. Моя кровь.

— Как — кровь?! Магия крови?!!

— Да нет, — с досадой поморщился парень, — не совсем. И, кстати, не стоит так напрягаться. Ну — даже если магия крови? Что такого?

— Так она ж запретная!! За нее лишают магии и изгоняют!!!

— Ну, если быть точным, то не за нее, а за ее неправильное использование. Ведь, если не умеешь работать с этой стихией, то можешь таких дров наломать, такие силы выпустить на волю… потому и разрешается к ней обращаться только магам высшей степени посвящения. Магия крови — штука сложная, недоучкам не по зубам. Вот и приходится припугивать…

— Дар, а я ведь тоже однажды ее использовала — когда мы со Степкой от Сивелия удирали, — расстроено покаялась я. — А ведь у меня никакой степени нет, ни высшей, ни даже низшей! Но иначе у меня никак не получалось открыть межмировой переход…

— Вот, — парень легонько нажал мне на кончик носа, — а говоришь, что нет степени! Да где это видано, чтобы межмировой переход покорился слабому магу? Ты у меня ого-го какая ведьма!

— А как ты будешь меня исцелять с помощью своей крови? — немного помолчав, спросила я.

— Да очень просто, — пожал плечами Дар. — Тебе придется её выпить. Эй, да что с тобой?! Ты куда?!!

Едва осознав, что сказал мой чародей, я шарахнулась от него так, что чуть не свалилась с широченного ложа. Степка, не ожидавший от хозяйки подобной прыти, подскочил чуть не на пол-аршина, а потом выгнул спину и попытался впиявиться в металл столешницы. Столик оказался крепче. Раздраженно зашипев, кот противно царапнул когтями по железу. Но я даже ухом не повела. Вжавшись в изголовье кровати, я с ужасом смотрела на изумленного парня.

— Н-никуда! — мои зубы лязгнули от страха, и я попыталась слиться с шелковой обивкой.

— Ты что? Что я такое сказал-то? Да успокойся ты! — недолго раздумывая, Дар щелкнул пальцами, и я, оторвавшись от стены, мягко плюхнулась прямо к нему в объятия. Забившись в его сильных руках, я было открыла рот, чтобы завизжать, но чародей ловким движением прижал мое перекошенное лицо к своему плечу.

— Тихо, тихо! Ты что так разбушевалась? Всё в порядке… вот так, хорошо… хорошо… замечательно… вот моя умница девочка…

Он терпеливо укачивал меня, словно маленького ребенка, дул мне в шею, целовал затылок, и я послушно затихала, завороженная его голосом и так мною любимой спокойной, уверенной в себе силой.

— Так, — спустя некоторое время, когда я более-менее успокоилась и перестала делать попытки вырваться из его рук, сказал Дар, — а теперь ты мне объяснишь, почему при мысли о том, что тебе придется выпить несколько капель моей крови, ты едва не выпрыгнула в окно.

— Нельзя мне, — невнятно пробубнила я в крепкое обтянутое аксамитом плечо.

— Это ещё почему?

— Нельзя, — упрямо повторила я и, вздохнув, пояснила: — выпью — мигом в змеевиху обращусь! А по мне — так лучше сразу умереть. Только до первой капли крови и держусь!

— Это кто же тебе такое сказал? — невозмутимо уточнил Дар.

— Ягира, повелительница змей-оборотней…

— Хорошо, что я этой твари голову оторвал.

Я живо отодвинулась от парня и недоверчиво уставилась ему в лицо.

— Что, правда? Ты ее убил?!

— Истинная правда, — ухмыльнулся тот, а Степка с торжествующим "ха!" выбросил в воздух переднюю лапу, — и не только ее. И не только я. Собственно, выбора у нас и не было. Змеевихи на нас напали всей стаей, когда мы шли вдоль края их земель.

— А что же Радош? — изумилась я. — И на него напали? Они ж ему, вроде, по гроб жизни обязаны?

— И на него. Надо сказать, совершенно напрасно. Лучше бы им было сторонкой пройти. А так Радош нас к самому их капищу поганому вывел, к тому самому камню, на котором они тебя мучили. И темницу твою отыскал. Ну, мы с Зораном и не сдержались… выжгли там всё к бесовой матери! Прямо вместе с гадюками…. Целый день потеряли из-за этой дряни!

Боги Пресветлые, да их же там было видимо-невидимо! А если бы хоть одной удалось добраться до чародеев и нейтрализовать их магию?! Мои глаза снова налились слезами.

— Так, ну всё, довольно, — вдруг резко сказал Дар, внимательно следивший за мною. — Я не могу спокойно на тебя смотреть — такую! Где этот Зоран, в конце концов?

— Погоди, — взмолилась я, — так что же кровь? И зачем тебе Зоран?

— С тобою ничего не случится, если ты выпьешь несколько капель моей крови, — раздельно и очень убедительно проговорил Дар, пристально глядя мне в глаза. — Радош мне всё рассказал. Чтобы завершить превращение, ты должна убить разумное существо, а лишь потом отведать его плоти и крови. Чувствуешь разницу? Ключевое слово — убить. Кстати, Ягира сказала именно это. Ты просто неверно запомнила.

Точно. Вот я дура-то! Нет ума — считай, калека…

— Просто выпить? И всё?!!

— Нет, к сожалению. Кровь, конечно, можно использовать в чистом виде; так, собственно, и делают, когда нужно срочно спасти свою вторую половинку от скорой и неминуемой гибели. Однако гораздо действеннее добавить ее в особое зелье, которое одновременно смягчит и усилит ее эффект. Ну, а нам с тобою для начала придется нейтрализовать действие твоего эликсира — уж больно он силен. Вот тут без Зорана не обойтись: он большой специалист по противоядиям. — Дар немного помолчал, потом неловко почесал бровь и строго добавил: — Да, и ещё… не думай, пожалуйста, что всё это так же легко на деле, как на словах. Видишь ли, чтобы полностью очистить твоё тело и душу от яда проклятого оборотня, потребуется немало времени. Седмицы, месяцы, а, может, и годы. В этом и Зоран, и Тешен, и Перенег совершенно единодушны. Пить снадобье придется ежедневно. День пропуска — и начинай всё сначала, если, конечно, будет, кому начинать. Поэтому хочешь ты этого или не хочешь, а я теперь от тебя даже на шаг не отойду.

— И не надо, — прошептала я, смущенно изучая узор на покрывале.

— Славка, — Дар приподнял мой подбородок и заставил меня посмотреть себе в глаза, — я не хочу и не могу жить без тебя. Я и так совершил все мыслимые и немыслимые ошибки — и больше не намерен их повторять. Мне страшно вспоминать, как я прожил все эти месяцы, даже не зная, жива ты или мертва. Как только ты немного поправишься, Зоран проведет обряд магического венчания. Если ты, конечно, не передумала…

— Сегодня же! — быстро сказала я, вглядываясь в любимое лицо. — Прямо сейчас! Я тоже не могу жить без тебя и не хочу, чтобы какой-нибудь сумасшедший, которому потребуется моя магия, ещё раз попробовал нас разлучить!

— Ну, сегодня — это вряд ли, — Дар облегченно засмеялся и прижал меня к себе. Похоже, он был не очень-то уверен в моем ответе. — Ты же не хочешь меня съесть прямо в разгар свадебного обряда? Пусть сперва Зоран над тобою поколдует, ладно? Да и ритуал лучше всего проводить в полдень.

— Тогда завтра. Сегодня — зелье, завтра днём — обряд! Заодно уточним у Эрвиэля, к какому ракитнику нам будет позволено отправиться. Ты ж понимаешь, эльфы…

Валяться в постели я отказалась наотрез. Вот ещё! Да я не позволяла себе так расслабляться даже в самые тяжелые дни, когда буквально умирала от тоски, одиночества, действия эликсира и нескончаемой борьбы с гадкой тварью. А уж нынче-то! Дар попытался возражать, но я твердо стояла на своем. Ещё не хватало, чтобы со мною обращались, как с тяжелобольной! Хочу вниз, к людям и Радошу! Пошатываясь от слабости, я сползла с шелкового ложа и, спотыкаясь, неуклюже заковыляла к двери, которая почему-то оказалась очень далеко. Чародей окинул меня критическим взглядом, сделал из увиденного собственные выводы и, несмотря на моё возмущенное шипение, вниз по лестнице я спускалась на его руках. Довольный Степка, задрав хвост трубой, бойко помчался впереди нас.

— Ты что, так теперь и будешь меня повсюду таскать?!

— Буду, — невозмутимо ответил парень и чмокнул меня в нос, — ибо своя ноша не тянет! Понятно тебе?

— Понятно, — пробурчала я, пряча улыбку и стараясь не показать, как мне понравился его ответ.

Оказалось, что Зоран, великий алхимик и знаток артефактов, ядов и противоядий, который, как шепнул мне Дар, всё это время оставался снаружи "прикрывать тылы", уже давным-давно находится в посольских покоях. Не обращая внимания на нетерпеливо расхаживающего по комнате князя Гордяту, хмурый, как и всегда, маг сосредоточенно копался в объемистом бауле. Прямо перед ним на широком столе стояло с полдюжины крепко укупоренных склянок темного стекла. Увидев меня, мужчина скупо улыбнулся, коротко кивнул, словно мы расстались не полгода назад, а лишь накануне, и вернулся к прерванному занятию. Я хихикнула: подобное приветствие в исполнении сурового Зорана могло считаться бурной встречей с выступлением скоморохов и огненной потехой.

Мающийся от безделья и неизвестности Гордята Добромир, увидав меня, радостно сверкнул глазами и открыл было рот — видать, вопросов у него накопилось немало, — но Дар так многообещающе зыркнул на брата, что тот мигом переключился на Степана. Пушистый нахал вовсе не возражал против общения с самим наследником престола Синедолии и тут же выразил готовность поведать о жизни в Священном Лесу всё-всё!

— М-м-м… Дар? Дар! Послушай, наверное, мне бы стоило поговорить с твоим братом. В смысле, рассказать, как тут и что. Прямо сейчас, до начала торжественной трапезы — ну, чтобы снова не попасть впросак! А то у эльфов заморочек хватает. Не дай-то Боги опять решат, что их, Перворожденных, хотели оскорбить…

— Обойдется! — отрезал Дар. — Потом поговоришь. Брось, Славка, эта торжественная трапеза — всего-навсего обычный церемониальный обед. Ничего серьезного там обсуждаться не будет. Вот завтра нам действительно будет необходимо побеседовать с правителем эльфов. И, желательно, с ним одним, без этого, — парень вытянул лицо, пождал губы и брезгливо приподнял брови. Я прыснула — уж очень у него получилось похоже на соправителя Лансариэля. — Вот тогда нам и понадобится твоё знание всяких эльфийских штучек. А сегодня Гордяте будет вполне достаточно ещё раз заверить всех собравшихся в своих самых добрых намерениях и заранее принести извинения за возможные нарушения местного этикета — по причине плохого знакомства с оным.

— Да, но…

— Слава. Нет! — голос моего чародея прозвучал очень строго. — Сейчас мы займемся тобой. Я не хочу, чтобы ты мучилась хотя бы одно лишнее мгновение.

— Да я, вроде, и не очень мучаюсь, — неуверенно промямлила я, хорошо понимая, что сейчас меня никто слушать не собирается.

Дар бережно усадил меня у окна на обитую шелком лавку, а сам отошел к Зорану и принялся с ним о чем-то шептаться. Мне не очень-то понравилась такая таинственность, однако куда больше меня беспокоила беседа Степки с князем. Проказливый кот, всегда отличавшийся творческим складом ума, с самым серьезным видом что-то втирал внимательно слушающему его мужчине. Ох, чует мое сердце, ничем хорошим это сообщение по теме "Быт и нравы эльфов" не закончится…. Хитрый кошак недаром уволок князя в самый дальний от меня угол. Да и морда у него уж больно невинная. Гордята же, напротив, всё больше хмурится и крутит бороду. Вон, уже обе руки в нее запустил! А Степка ему знай себе колокола льет! Фантазия-то у моего котика богатая и порой принимает самые причудливые формы. Похоже, моего будущего родственника уже пора спасать…

— Да брось ты, Гордята же не дурак, сам разберется.

Рядом со мною на лавку плюхнулся Радош и с удовольствием вытянул ноги. Оборотень хитро покосился на моё встревоженное лицо и шепнул:

— Привет! Ты как?

— Привет! — оторвавшись от наблюдения за оживленной беседой князя и кота, я радостно чмокнула рыжего кицунэ в щеку. — Теперь — хорошо! Просто отлично! Ты их всё-таки привел!

— Ну, так я же тебе сказал, что приведу, — пожал плечами Радош. — А ты что, сомневалась?

Я вздохнула.

— Знаешь, мне до сих пор не верится, что Дар и Зоран сумеют меня исцелить. А ещё Дар хочет, чтобы мы с ним как можно скорее обвенчались…

— А ты что, не хочешь?

— Да нет, ты что… конечно, хочу. Только вдруг у них ничего не выйдет, и Дар окажется на всю жизнь связан с полоумной оборотнихой… ох, прости, пожалуйста! Я не…

— Выйдет, как не выйти, — хмыкнул мой друг-оборотень, которого здорово позабавило моё смущение. — И насчет венчания он прав. Давно было надо подумать своей головой, а не слушать всех подряд.

— Ты это о чем? — подозрительно прищурилась я.

— А, пустяки! — Радош небрежно махнул рукой. — Сам расскажет. Главное — всё позади. Слушай, ну Степка и дает!

— А ты что, слышишь, что они говорят?! — я не стала настаивать и позволила увести себя от сомнительной темы. Ничего-ничего, Дару ещё придется ответить мне на вопрос-другой…

— Конечно, слышу, — покровительственно усмехнулся Радош. — У меня, всё-таки, слух не как у людей!

— Ну и что же?

— Вот прямо сейчас Степа посвящает князя Гордяту в тонкости эльфийского застольного этикета. Если тот ему поверит, то сегодня же явится на торжественный ужин по пояс голый и не прикоснется за столом ни к единому мясному блюду.

— А мясо-то ему чем не угодило? — фыркнула я.

— Так ведь, по Степиной версии, это будет мясо невинно убиенных жертв, без которых свирепые эльфы и дня провести не могут, орошая алтари своих богов горячей кровью орков, гномов, троллей, людей — это уж кого наловят.

— Какие ещё алтари? — захихикала я. — Эльфы поклоняются священным деревьям!

— Ну, это ты знаешь, — криво ухмыльнулся кицунэ.

— И что, Гордята верит в этот бред?!

— Да не то, чтобы очень. Он, конечно, человек прямой и безыскусный, однако, насколько мне известно, простаком-то никогда не был. О, гляди-ка!.. по-моему, наш Степка, наконец, доигрался!

Я быстро обернулась — как раз, чтобы увидеть, как невозмутимый Гордята Добромир, одной рукой держа за шкирку не ожидавшего подобного коварства Степана, другой открывает небольшое угловое оконце в частом медном переплете и швыряет туда кота. В комнату ворвался порыв ледяного ветра и возмущенный вопль оскорбленного в лучших чувствах сказителя-мифотворца, вынужденного в срочном порядке овладевать навыками полета. Поморщившись, князь аккуратно притворил окно, обернулся и сказал, не обращаясь ни к кому в отдельности:

— Уж простите великодушно! Что-то я притомился. Укачало.

Мы с Радошем переглянулись и захохотали.

— Вы уж не держите зла на моего котика, Гордята Велимирыч, — мне срочно пришлось заняться уже давно набившим оскомину "любимым делом" — просить прощения за Степкино поведение. — Он, конечно, врушка и балагур, но зла никому не желает…. Просто забудьте, что он там наболтал, а я вам сама всё, что знаю, расскажу.

— Нет, отчего же? — приподнял густые брови Гордята. — Высокохудожественное описание некоторых эльфийских свадебных обычаев я бы предпочел запомнить, чтобы по возвращении в Преславицу позабавить княгиню Северину.

Я осторожно улыбнулась. Жена князя Гордяты, статная красавица Северина Ольто, родная сестра нынешнего правителя Морании, славилась взыскательностью, неприступностью и крутым нравом. Мечом и сулицей владела почище иного витязя, мужа любила беззаветно, родила ему четверых сыновей, целеустремленных — в мать и прямолинейных — в папеньку; со свекровью, княгиней Дивеей, была на ножах и поэтому заставила супруга, не прекословящего ей ни в чем, поставить отдельные хоромы. В отличие от отца, Гордяте Добромиру даже в голову не приходило привести в свой дом ещё одну жену. Княгиню Северину я почти не знала, однако всё равно с трудом могла представить строгую воительницу, весело хохочущую над неприличными (уж в этом-то то я даже не сомневаюсь!) Степкиными враками.

Рядом со мною радостно закашлялся Радош — похоже, от его острого слуха эта байка тоже не укрылась.

— Так, — прервал нас Дар, — эльфов и их брачные традиции мы обсудим позже. Слав, Зоран готов. Ты как?

— Хорошо, — внезапно севшим голосом просипела я. — А что делать надо?

— Веслава, — Зоран, с крохотной серебряной стопкой в руке, подошел ко мне и присел рядом, — волноваться ни о чем не стоит. Всё довольно просто. Вот сюда я сейчас волью шесть… — тут он оценивающе окинул меня взглядом — нет, пять капель очень сильного противоядия.

— Так что же, точный состав эликсира вам не нужен? — удивилась я. — А Дар спрашивал…

— Дар пусть спрашивает, а я как-нибудь обойдусь, — поджал губы мужчина. — Я разработал совершенно уникальное зелье; оно быстро обнаруживает и нейтрализует любые попавшие в тело человека яды и снадобья, в том числе и магические!

— Что, и яд змеевих тоже? — встрепенулась я.

Зоран едва дернул углами губ — как бы улыбнулся — и покачал головой.

— Сразу после укуса ещё можно было бы попробовать. Но не теперь, когда вторая сущность так глубоко и прочно угнездилась внутри тебя. Яд проклятого оборотня ведь совершенно ни на что не похож… потрясающая штука! Короче говоря, когда моё зелье тебя очистит, ты тут же выпьешь ещё одно, с кровью Дара. Учти, делать это придется строго по команде.

— А как мы поймем, что уже пора?

— Не волнуйся, не спутаем, — фыркнул Зоран. — Ты, главное, постарайся расслабиться и не сопротивляйся. Кстати, Дар, тебе ее держать, так что ты тоже нужный момент не пропустишь.

— Постойте, — пересохшими губами прошептала я. — Так это что же получается: эликсир перестанет действовать, и в какой-то миг тварь сможет вырваться на свободу?!!

— Попытается вырваться, — поправил меня Дар, — причем, непременно попытается. Но не сможет. Не волнуйся, я тебя — и ее — удержу. Ну что, пошли?

— Далеко?

— Да хочешь — наверх, хочешь — вон в ту светлицу. Тебе, наверное, будет спокойнее, если мы останемся втроем?

— Нет! — живо возразила я. — Лучше здесь.

— Почему? — удивился Дар, хорошо помнивший, что я никогда не любила делать что-либо напоказ.

— Ну-у-у… так! Вдруг не удержишь? Тогда ребята тебе помогут.

Здоровенные "ребята" с готовностью закивали головами. Дескать, не извольте сомневаться, сделаем в лучшем виде! Дар рассмеялся, словно услыхал очень удачную шутку.

— Удержу-удержу. Но если ты так хочешь, то мы можем остаться здесь. Радош, а ты лучше пересядь — на всякий случай. Нет, Слав, сиди, где сидишь. Держать я тебя буду не руками, а магией, так что сосредоточься и смотри мне прямо в глаза. Постарайся не моргать. Зоран, давай!

Зрачки Дара внезапно превратились в два колодца, которые начали затягивать меня внутрь, в темную бездну. Мое сознание словно распалось на две половинки. Одна часть меня осторожно приняла из рук Зорана маленький стаканчик с резко пахнущей жидкостью и послушно проглотила кисловатое зелье. Другая же, медленно вращаясь, начала бесконечное погружение в черноту, испещренную мириадами сверкающих искр. По моим жилам вдруг побежал огонь, который согрел, но не обжег. К горлу мутной волной подкатила тошнота; впрочем, она быстро прошла. Запахло раскаленной землей. Тело свело длинной судорогой. А потом я поняла, что больше не могу пошевелить даже кончиком пальца. Стало тихо и совсем не больно.

И вот, в какой-то момент я ощутила, как от моей души отделяется нечто чуждое, враждебное. Не чувствуя сопротивления, оно попыталось одним-единственным стремительным броском подчинить себе мой разум и мое тело, но охраняющая меня искристая черная бездна была начеку. Глаза-колодцы легко втянули в себя змеиные силы и поглотили их. Почувствовав это, злобная тварь быстро отпрянула назад и свирепо зашипела.

Становилось тяжело дышать. Перед глазами поплыл белесый туман. Где-то вдалеке я услыхала голос Зорана "Дар, уже пора!", и через мгновенье мои зубы клацнули о край тяжелой кружки. В моё пересохшее горло потекло что-то тягучее, горько-соленое. И тут же я почувствовала, как с каждым глотком сгусток злобы в моей груди съеживается и слабеет — зелье уверенно и деловито брало верх над моей второй сущностью. Несмотря на неприятный вкус напитка, мне он показался невероятно вкусным, просто вкуснее не бывает! Когда на мой язык упали его последние капли, я разочарованно застонала и недовольно зажмурилась.

— Всё, всё, — хмыкнул рядом со мною никуда не ушедший Радош, — хватит с тебя на сегодня! А ну-ка, отдай посудину, обжора! Ну всё, Дар, ты попал! Теперь твоя нареченная всю твою кровь выпьет, до капельки! В общем, спать тебе отныне вполглаза.

В комнате кто-то сдержанно засмеялся, а голос Дара невозмутимо ответил:

— Пусть пьет. Лишь бы на здоровье.

— Э-э-э, братишка, — хмыкнул Гордята, — это ты по молодости да по неопытности так говоришь. Все бабы из нас горазды кровушку сосать, а твоя-то ещё до свадьбы во вкус войдет! Потом не угомонишь!..

— Интересно было бы послушать, что думает на этот счет твоя ненаглядная Северина, — постным голосом сообщил мой чародей. Гордята сразу что-то такое забормотал, неловко захмыкал — вряд ли бабы-кровососки широко обсуждались в семье наследника престола.

— Дар, Зоран, она ещё долго так будет? — а это снова Радош. — Может, все-таки, отнести ее наверх?

— Не трогай пока, — голос Зорана звучал настороженно. — Дар, а ты с нее глаз не своди. Мало ли, в каком виде она сейчас очнется? Может, ей твою кровь придется ещё месяца два пить, пока не подействует? А до тех пор…

— А может, ее на всякий случай связать? — подал голос один из ратников.

— Вот я вам сейчас свяжу, — отозвалась я, не открывая глаз. — Между прочим, я всё слышу. И про баб-кровопийц тоже слышала. Ох, смотрите, Гордята Велимирыч, поженимся мы с Даром, а я своей невестке, вашей супруге, все и расскажу! По женской дружбе…

Впервые за несколько месяцев мне было так хорошо, так легко! Меня больше не терзали ни тревога, ни тоска — лишь в самой глубине груди пульсировал крохотный пузырек боли. Но сейчас это казалось такой ерундой!

— Вот, братик, — наставительно проговорил мой будущий деверь, — а ты на этой коварной особе жениться собрался. Подумай…

И неожиданно совершенно несолидно гоготнул. От удивления я тут же вытаращилась. В Преславице князь Гордята держался надменно, ходил важно, при встрече слегка кивал, и мне ни разу не доводилось с ним беседовать. Здесь, вдалеке от двора, он вел себя куда как проще.

Облегченно вздохнув, Дар рухнул рядом со мною на лавку. Как оказалось, все это время (а прошло его немало — к высоким окнам уже начали подбираться первые сумерки) я просидела, не пошевелившись. Морщась от неприятных ощущений, я принялась разминать затекшие руки и ноги. Засмеявшись, Дар втащил меня к себе на колени и начал массировать мои плечи. Время о времени его теплые пальцы мягко пробегали по моей шее, ныряя в ямку между ключицами. Я зажмурилась от удовольствия.

— Дар… Дар?

— Что? — рассеянно ответил парень, перебирая прядки волос, выбившиеся из моей косы.

— Ты хочешь сказать, что это всё?

— Что именно — всё?

— Ну-у… исцеление?

— А что бы ты хотела? — хмыкнул чародей. — Кровавый ритуал с жертвоприношениями и пару дней в беспамятстве?

— Да нет, не хотела, конечно… но как-то всё подозрительно тихо прошло! Уж больно легко! Может, не подействовало? Процесс обращения в змеевиху был куда как внушительнее…

Дар подозрительно посмотрел на меня — не смеюсь ли? Я старательно разглядывала его плечо. Шутки шутками, но некоторая неуверенность меня не оставляла.

— О, Славка! — засмеялся Радош, — да тебе не хватило сильных ощущений! Ну, хочешь, я тебя покусаю, чтобы было больше похоже на то, что вытворяли змеевихи? Ты только скажи, мне в волка или в лиса обернуться? Тебе как больше нравится?

— Радош, — надулась я, — да я тебя сама сейчас покусаю! И съем!

— Приятного аппетита, любимая, — безмятежно пожелал Дар. — И не волнуйся: и противоядие, и зелье подействовали точно так, как нужно.

— Слушай, а вы в меня что, всё-таки целую кружку крови влили? — спохватилась я. В общем-то, сейчас мне уже было всё равно. Так, любопытно…

— Размечталась, — поцеловал меня в ухо парень. — Этак на тебя не напасешься! Я же говорил, что будешь пить зелье, в которое собственно крови добавляется всего несколько капель. Так что, можешь не волноваться — тебе надолго хватит.

— А почему вкус был такой… кровавый? Всего с нескольких капелек-то?

— М-м-м… вот ты лучше даже не спрашивай, из чего это зелье варилось! — посоветовал мой любимый чародей. — Не то не дай-то Боги потом пить откажешься.

— А что, такая гадость? — лениво уточнила я.

— Не то слово…

— Так, может, и на самом деле больше не пить? Я себя сейчас чувствую так, будто только что на свет родилась!

— Славка, даже не думай! — Дар всполошился, словно образцовая наседка. — Каждое утро по полкружки, и чтобы без дураков! Зелья тебе Зоран с Тешеном наварили — хоть в нем топись. Я — вот он, — парень поболтал у меня перед носом рукой — должно быть, для наглядности. — И не рассчитывай на то, что за один раз можно полностью избавиться от второй сущности! Чуть расслабишься — и она тут как тут.

— Да знаю, — вздохнула я. — Никуда она не делась, и я ее чувствую. Не так, как прежде, но…. Дар, и что же, меня теперь каждый день так будет мотать?!

— Не-ет, — засмеялся чародей. — Тебя ж не от крови мотало, а от Зоранова противоядия.

Входная дверь негромко скрипнула, приоткрываясь. Я обернулась. В образовавшуюся щелку ловко втянулся Степка.

Полет с высоты в полдесятка саженей никак не сказался на моем котике. Напротив, морда у него была многозначительная и важная. Ну-ну, похоже, сейчас нас чем-то повеселят…

— Сидите? — сухо осведомился он, усаживаясь посреди комнаты. — Сидите тут и ничего не знаете?

— А что мы, собственно, должны знать? — прищурилась я.

Степка перевел на меня взгляд, нахмурился и грозно пропыхтел:

— Ты… ты что это делаешь-то?! А ну-ка, немедленно слезь с колен этого нахала!

— Степ! — я попыталась сохранить серьезное выражение лица. Мне было непросто, поскольку Дар, вредина, уткнулся мне в шею и затрясся от беззвучного смеха. Похоже, он здорово соскучился по Степкиным выходкам… — Это не нахал. Это мой жених. У меня завтра свадьба, ты помнишь?

— А нам наплевать! — сверкнул глазами кошак. — Вот завтра и сиди там, сколько пожелаешь! А сегодня будьте любезны!.. Князь Гордята, сделай милость, укороти своего братца!

Мой будущий деверь, прежде не сталкивавшийся с усатой хитромордой дуэньей, смотрел на Степана во все глаза. Ратники весело переглядывались между собой. Радош млел от удовольствия.

— Степа, — я слегка пошевелила пальцами, и кот, оторвавшись от ковра, завис в локте от пола. Какое это, все-таки, наслаждение — колдовать без оглядки на злобную чешуйчатую тварь! — Летучих мышей я прежде встречала. А вот летучих котов до сегодняшнего дня — нет. Ты, друг мой, станешь первым.

— Ну ладно, ладно, угомонись, — скороговоркой пробормотал мигом присмиревший кошак. Его лапы болтались в воздухе, и выглядел он преуморительно. — Положи меня на место. Я больше не буду…. Уф-ф! Ну, Славка, ты даешь! Это лучшего-то друга! — Отпущенный кот мягко шлепнулся на пол, проворно юркнул за тяжелое кресло и оттуда проорал: — А ну, пересядь немедленно, я тебе говорю!!

Я сложила дулю и показала его наглому креслу. Дар и Радош дружно заржали. Гордята фыркнул, с удовольствием рассматривая охамевший предмет мебели — несмотря на Степкины шуточки, закончившиеся бесславным полетом из окна, кот князю явно нравился.

— Степ, — первым отдышался Радош, — так чего мы там не знаем-то? Ты что нам хотел сказать, а?

— А вот ничего! — злорадно отозвалось кресло. — Ничего я вам теперь не скажу! Так и помрете в невежестве!

— Не дождешься! — хором пообещали мы с Даром. Ухмыляющийся Гордята открыл было рот, собираясь что-то прибавить, но в этот миг раздался стук в дверь — деликатный, но очень даже настойчивый. Мы слаженно обернулись. Насторожившийся и разом переставший ухмыляться князь немного помедлил, а затем кивнул одному из витязей. Тот бесшумно приблизился к двери и, подобравшись, словно для броска, осторожно ее приоткрыл — и тут же распахнул настежь, а сам отступил в сторону.

На пороге стоял главный мастер церемоний Эстелиэль — невозмутимый и сдержанный, как и всегда. Его бесцветные от старости глаза скользнули между нами, ни на ком не задержавшись, а затем застыли, словно зацепились за некую точку на стене — где-то за нашими спинами. Эльф величественно поклонился и провозгласил:

— Пресветлый Правитель Священного Леса просит посланника великого князя Синедолии со свитой пожаловать в большую трапезную!

Ох! Что, уже?! Так скоро?!! А мы так ничего не обсудили…

— Так вам всем и надо! — злорадно прошипело сварливое кресло. — Шел я вас предупредить, что время вышло, шел, а вы меня вон как встретили! Теперь пойдете непереодетые и всё такое!

Эстелиэль с легким изумлением покосился на разворчавшуюся мебель, но дипломатично промолчал. Мало ли что могут притащить с собою эти иноземные гости! На нашей памяти ещё и не то случалось, вот!

Мой чародей сдержал свое слово и не отходил от меня ни на шаг.

В трапезную князя Гордяту сопровождали мы с Даром, Радош, недовольно ворчащий Зоран (он терпеть не мог официальных мероприятий) и двое старших ратников. Остальных витязей и Степку оставили отдыхать и ужинать в посольских покоях. Кот поначалу тоже было наладился за нами, но мы хором запретили ему даже ступать за порог, причем проявили при этом редкое единодушие. Нет, ну в самом-то деле, там не хватает только этого записного остряка-самоучки! Обиженно зашипев, Степан пробурчал нам вслед что-то между "приятного аппетита!" и "чтоб вам всем подавиться!". Я хихикнула.

— В чугунок превращу, — задумчиво пообещал Дар наглому животному. — В чугунок, и Славка в тебе будет кашу варить.

— Да не больно-то и хотелось, — фыркнул сообразительный кот и снова шмыгнул за полюбившееся кресло. — Нам и тут не каплет! Верно, ребята?

Бородатые "ребята" прилично похмыкали. Ужин в компании со Степкой обещал быть нескучным.

Мой чародей оказался прав: торжественная трапеза оказалась делом долгим, пышным, церемонным, но лишенным каких-либо подводных камней; все присутствующие были очень предупредительны друг к другу — так обычно ведут себя те, кто только что помирился после затяжной ссоры. За длинным столом собрались все старшие мастера, советники Правителя и сам Пресветлый Эрвиэль собственной растрепанной персоной. Соправитель Лансариэль блистательно отсутствовал. Хм… а кто б был против-то?

Эльфы расстарались и продемонстрировали чужеземцам все тонкости своей парадной кухни — видимо, решили произвести на гостей неизгладимое впечатление. Что ж, им это удалось — более или менее. По крайней мере, бесхитростные ратники таращились на стол с большим подозрением и ели мало и с опаской. Поднаторевший в дипломатических выкрутасах князь Гордята невозмутимо пробовал каждое кушанье. Радош хихикал и метелил всё подряд. Зоран хмурился. Меня после выпитых зелий ещё слегка подташнивало, так что я лишь прихлебывала из высокого кубка кисленькую ягодную водичку. Дар, держащий под столом мою руку, рассеянно щипал хлеб да изредка отправлял в рот кусочек-другой какого-либо блюда, не обращая внимания на то, что перед ним стоит. А посмотреть было на что!

В нашей Синедолии ели много, вкусно, сытно, но довольно просто, не особо заботясь о всяких там вывертах и украшениях. Даже в великокняжеском дворце никто особо не усердствовал. Ну, запихнут жареному поросенку в рот яблоко. Ну, утыкают печеного лебедя его же перьями. Ну, обложат глухаря перепелками, а осетра — морковкой. Было б вкусно да побольше!

Не то эльфы. Их мастера кулинары уделяли оформлению блюд едва ли не больше внимания, нежели собственно вкусу. На тончайших тарелках подавались совершенно немыслимые композиции из мяса, рыбы, дичи и овощей, прихотливо украшенные капельками сложных соусов, листьями пряных трав и башенками тонюсеньких гренок. Определить, что именно тебе подали, было довольно трудно: рыбка ловко прикидывалась птичкой, ягненок — стерлядью, а репка — свеклой. За месяцы, проведенные в Священном Лесу, я уже научилась не удивляться ни цветочкам из утиной печенки, ни сахарным розам, ни замкам из теста. Порой еде придавался такой цвет, что у меня лично тут же возникал вопрос: а долго ли я проживу, съев это кулинарное чудо? Ни пива, ни браги, ни тем более самогона утонченные эльфы не пили — эти низменные напитки приличествовали только гномам да оркам (когда я об этом узнала, то долго веселилась, вспоминая одного хорошо мне знакомого эльфа, насмерть присосавшегося к кувшину с пивом; что ж, если голод — не тетка, то жажда — и подавно не мать родная!). Обычно Перворожденные с небрежным изяществом пригубливали нежные вина, в том числе и приготовленные на основе меда (ответ длинноухих нашим развеселым медовухам), и фруктовые взвары.

В течение трапезы все присутствующие, согласно этикету, по очереди брали слово и произносили осторожные речи на тему "Вот как мы все поднапряжемся и славненько так станем между собою дружить… может быть… когда-нибудь…". Эрвиэль был безмятежен, словно полевой цветок, и говорил сдержанно, но доброжелательно. Гордята пропустил пару прозрачных намеков относительно неких стратегических перспектив, военных и торговых (советники разом завертели насторожившимися ушками). Дар, разумеется, аккуратно прошелся по возможностям магического взаимодействия людей и старших народов… (Перворожденные алчно сглотнули). До меня черед дошел где-то к концу второй перемены кушаний, и я, мучительно краснея, промямлила что-то вроде "эльфы и люди — братья навек, уж вы мне верьте, уж я-то знаю!" (эльфы сочувственно мне улыбнулись). Радош, на правах природного оборотня, двусмысленно пожелал всем присутствующим богатырского здоровья и долголетия!!! (ушастые долгожители дружно на него вытаращились). Советники и старшие мастера были изысканны и кратки: да не оскудеют талантами оба государства! Зоран мрачно буркнул, что трудности неизбежны, но под лежачий камень и вода не течет. Глава Гордятиных ратников и его помощник с ним согласились. (Перворожденные с готовностью закивали). Ни Лансариэля, ни кота, хвала Богам, не было…

Словом, ужин прошел в теплой и дружественной обстановке и закончился к всеобщему облегчению!

Отстав от Гордяты, с замечательной готовностью последовавшего за мастером церемоний прочь из трапезной, мы с Даром подошли к Пресветлому Эрвиэлю. Черноволосый эльф невозмутимо вертел в пальцах резной кубок, терпеливо ожидая, когда же, наконец, дорогие гости отчалят и дадут хозяевам вернуться к прерванным делам.

— Правитель… — Эрвиэль слегка замешкался, ставя кубок на стол, но затем непринужденно улыбнулся мне и слегка поклонился Дару. — Пресветлый Эрвиэль, позвольте мне выразить свою благодарность и восхищение… вы, конечно, уже знакомы… я хотела бы… Правитель, я хочу вам представить своего будущего мужа, Светодара Радомила, сына великого князя Синедолии Велимира.

Правитель с интересом наблюдал за тем, как я, смущаясь и бледнея, вымучивала из себя слова. Дар спокойно ждал окончания моей "тронной речи". Разглядывания эльфа, казалось, нимало его не задевали. Хм…, а прежде-то мой чародей был куда как вспыльчивее и чувствительнее к подобным вещам!

Окончательно запутавшись, я умолкла. Эрвиэль, слегка наклонив голову к правому плечу и не произнося ни слова, продолжал играть в гляделки. Дар слегка поглаживал моё запястье, словно не замечая острого взгляда, брошенного эльфом на его пальцы. Я начала нервничать. Утренний балаган с дурацким "сватовством", как оно было ни смешно, всё-таки не давал мне покоя.

Наконец Правитель решил, что нагляделся, и соблаговолил прервать затянувшееся молчание.

— Очень рад знакомству с вами, — Эрвиэль любезно приподнял брови.

И протянул Дару свою правую руку.

Я просто не могла не оценить по достоинству ловкий маневр Правителя! Отвечая на рукопожатие, чародею пришлось от меня оторваться. Эрвиэль удовлетворенно улыбнулся. Ласкавшие мою кожу пальцы Дара ему явно не нравились. М-да… ничто человеческое эльфам не чуждо, так, что ли? Ой-ёй-ёй!..

Наверное, изящный ход Правителя заслуживал большего.

Дар непринужденно перехватил мою ладонь левой рукой, наши пальцы переплелись и обручальные кольца соприкоснулись. Раздался нежный мелодичный звон, и улыбка Эрвиэля поблекла: узкие полоски металла мягко замерцали, и наши соединенные руки вдруг выразительно засияли теплым золотистым светом. Я с подозрением покосилась на Дара — не иначе, как это он решил в такой вот ненавязчивой форме добавить моим словам немного убедительности. Чародей ответил мне таким чистым и невинным взглядом, что мои подозрения тут же переросли в уверенность.

— Правитель, — заторопилась я, пока Дар не наколдовал ещё что-нибудь столь же безмятежно-многозначительное, — мы бы хотели…

— Эрвиэль, — мягко поправил меня эльф. — Я же просил называть меня по имени.

И многозначительно посмотрел на меня сквозь длинные ресницы. Ну, интриган…

— Пресветлый Эрвиэль, — с нажимом сказала я, — позвольте поблагодарить вас за прекрасный ужин. Все восхищены вашей мудростью и тактом.

— Всегда к вашим услугам, милая Веслава, — насмешливо поклонился мне тот. Я покраснела. Вот, значит, как. Вы, Правитель, решили немного поразвлечься. Что ж… остается надеяться, что мудрости и такта у вас хватит ещё кое на что.

— Нам бы хотелось вас кое о чём спросить, — я изо всех сил постаралась, чтобы мой голос звучал ровно.

— Так спрашивайте же, — напевно мурлыкнул Эрвиэль, улыбнувшись мне одними глазами. Пальцы Дара стиснули мою ладонь чуть крепче. Золотистый кокон, по-прежнему окутывавший наши руки, засветился сильнее. Эльф недовольно моргнул.

— Правитель, завтра в полдень состоится наша свадьба, — я на миг прижалась головой к плечу любимого. — Вы позволите провести обряд магического венчания где-нибудь в Священном Лесу, или же будет лучше, если мы на это время покинем земли эльфов?

Пристально глядящие на меня фиолетовые глаза едва заметно потемнели.

— Знаете, — задумчиво сообщил Эрвиэль после довольно-таки долгой паузы (пока она тянулась, я успела нарисовать себе пару очень безрадостных картин своего будущего), — вам невероятно повезло, Светодар. Ваша невеста — девица потрясающего мужества!

— Вполне с вами согласен, Правитель Эрвиэль, — сдержанно улыбнулся мой чародей. — Ведь мужество — это искусство бояться, не подавая виду. Кроме того, Веслава очень добра, красива и умна, не так ли?

Я едва удержалась от того, чтобы не расхохотаться в голос. Да, это было сильно! Особенно про красоту. Приятно, конечно, что кто-то считает тебя доброй и умной, но вот рядом с обворожительными красавицами-эльфийками я смотрелась примерно так же, как кустик вереска на фоне буйно цветущей яблони.

— Вы совершенно правы, Светодар, — не моргнув глазом кивнул хитрюга эльф. — Эти качества нашей милой Веславы привлекают к ней всех без исключения Перворожденных!

— Особенно Лансариэля, — пробормотала я себе под нос. Длинные уши Эрвиэля насмешливо задрожали.

— Да бросьте! Полно наговаривать на беднягу. У вас с ним просто не было случая узнать друг друга поближе. Уверяю вас, он очень мил! Вы бы обязательно подружились.

Ага. А русалки заманивают в свои сети мужчин лишь только для того, чтобы обсудить с теми перспективы урожая брюквы и подсолнечника! А упыри, если их хорошенько пристыдить, мигом раскаиваются и обращаются в вегетарианство!

— Не сомневаюсь, — улыбнулась я самыми уголками рта. — Непременно. Как скажете. Так каков же будет ваш ответ, Правитель?

Неожиданно Дар хмыкнул:

— Упорство в достижении цели — одна из самых ярких добродетелей моей невесты! — и поцеловал меня в макушку.

— Да… уж с этим-то не поспоришь! — фыркнул ему в тон черноволосый эльф. — А вы не слишком спешите со свадьбой? Веслава пока не совсем здорова. Наши мастера целители и верховный хранитель мудрости магистр Бранниан…

— А вот тут вы ошибаетесь, Правитель, — не сумев полностью убрать из голоса злорадные нотки, сообщила я. — Уже нет.

— Но…

— Я же говорила вам, что мой жених — великий чародей, — мягко перебила я оторопевшего Эрвиэля. Тот в упор посмотрел на меня и вопросительно вздернул бровь. Я утвердительно кивнула.

— Вот даже как… в таком случае это просто великолепно! — недоверие в фиолетовых глазах медленно уступало место любопытству. — Наши целители были бы очень рады узнать, что за противоядие нашли ваши маги! Ты им расскажешь?

Я неуверенно посмотрела на Дара. Мой чародей хитро усмехнулся.

— Думаю, Славушка, мы с тобою просто обязаны всё им рассказать, хотя бы в знак признательности за помощь. Без их эликсира ты бы тут давным-давно та-а-ак развернулась!.. А насчет венчания… Правитель Эрвиэль, я больше ни дня не намерен рисковать жизнью и здоровьем своей невесты. Только этот магический ритуал, проведенный немедленно, позволит мне в дальнейшем ее защитить.

— Только вам? Больше ни у кого не получится? Может, дадите и другим попытаться? — ехидно сощурился эльф. Я почувствовала, как мои щеки заливает яркий румянец. Вот ведь…! Я, конечно, уже поняла, что Правитель не собирался использовать преимущества своего положения, как бы эльфам ни хотелось получить шанс обзавестись собственными магами. Пресветлый ушастик, провоцируя моего жениха, всего лишь резвился. Проверка, так сказать, на вшивость. Стараясь, чтобы Дар ничего не заметил, я исподтишка показала Эрвиэлю кулак. Вредный эльф сладко улыбнулся. Я покосилась вниз. М-да… кулачок вышел какой-то неубедительный…. Мстительно усмехнувшись, я перекроила его в полновесный кукиш. Перворожденный эстет осклабился.

— Только мне, — совершенно серьезно кивнул чародей, напрочь игнорируя чересчур прозрачные взгляды и намеки Правителя. — Не хотелось бы сейчас углубляться в подробности, но уж поверьте на слово.

— Что ж, — немного поразмыслив, неожиданно весело вздохнул Эрвиэль, — я хоть могу рассчитывать на то, что меня пригласят на свадьбу, а? Это не противоречит никаким магическим правилам?

— Разумеется, Правитель, — смутилась я, — конечно! Простите, что я сразу этого не сделала. Растерялась, наверное…. Дар, ведь не противоречит, правда?!

— Почтем за честь, Правитель Эрвиэль, — очень вежливо подтвердил Дар. — Куда позволите вас пригласить?

Эльф смеялся неторопливо и со вкусом.

— Вода и ракитник, не так ли? — всё ещё фыркая, уточнил он. — Веслава, вам подойдет куст в излучине ручья, рядом с горячим ключом, что примерно шагах в трехстах от твоего дома?

— Вполне, Правитель, спасибо вам большое, — проблеяла я.

— Нам бы завтра с вами поговорить, — по-прежнему серьезно добавил Дар. — Вы, я, Веслава…

— А Гордята и Радош с Зораном? — удивленно спросила я.

— Это потом. Всех, кого надо, позовем, никого не забудем. Но попозже. Тогда и Правителю Эрвиэлю будет проще определиться, кого из своих приглашать. Тогда, может, сразу после обряда?

— Увидимся в полдень, — задумчиво и несколько невпопад ответил черноволосый эльф. — Несомненно, увидимся…