Московский доктор 2

Глава 11 Инвестиции в спорт

— Когда ты сможешь уехать с площадки? — спросил я, лениво бросив взгляд на часы. Время — деньги, особенно когда тратишь его на других.

— Боюсь, не сегодня. У меня вечером три сцены, — Илона пожал плечами, явно пытаясь выглядеть беспомощной.

Эх, снимать ночью было адски тяжело. Она ещё надеялась, что вернётся в отель, как прописано в контракте, но… Кто она такая, чтобы диктовать условия? Даже если срок контракта вышел, она всё равно улыбалась и соглашалась на лишние часы. Слабачка.

Мне же оставаться тут не хотелось — вечер превращался в ночь. Слишком поздно для дел.

— Ладно. Скажешь, когда освободишься, — я махнул рукой, как будто мне это вообще не было важно.

— Конечно, — она потянулась ко мне и подарила прощальный поцелуй. Как будто я не мог уйти без него.

Илона проводила меня до выхода, пытаясь угодить на каждом шагу.

— Попрощайся за меня с Вениамином, — добавил я на прощание.

— Конечно. До встречи.

Когда я вышел, Виктор уже сидел в машине, лениво барабаня пальцами по рулю. Ужора и остальные демоны расслабленно ждали меня на заднем сиденье. Лицо Виктора засветилось завистью, когда он увидел меня.

— Григорий, она правда красавица.

— В будущем и у тебя будет шанс на таких, — усмехнулся я, наслаждаясь его наивностью.

— Правда?

— Если не облажаешься, конечно.

— Обязательно! — он сжал кулаки, как будто готовился к мировому бою.

— Значит, сделаешь мне скидку на поездки в будущем? — поинтересовался я невзначай.

— Ни за что, — его глаза округлились, будто я сказал что-то дикое.

— Чёрт, — я нахмурился. — Позвоню Вениамину, чтобы он тебя уволил.

Виктор замолк, явно переваривая угрозу.

— Куда теперь? Домой?

— Поедем к Ивану на ужин за его счёт.

— Конечно, — он кивнул.

Когда мы добрались до Иванова отеля, он выглядел так, будто его любимую свинью пустили на шашлыки.

— Григорий, это уж слишком! Ты каждый раз приходишь на халяву, а теперь твоя псина ещё и на мою собачку положил глаз!

— Это любовь, Иван. Кто ты такой, чтобы его останавливать?

— Доедай и вали со своей собакой! А ты, Виктор, не должен быть за рулём?

— Да, но и водителю нужно есть, — парировал Виктор, хищно улыбаясь.

— Значит, и ты сюда за бесплатной едой заявился?

— Ну да. Закончим — уйдём, — я хлопнул его по плечу. — Теперь ты счастлив?

Затем повернулся к довольно жующему таксисту:

— Виктор, ты меня обратно повезёшь? — спросил я лениво.

— Ты серьёзно? Как ты вообще можешь быть таким?

— Забудь. Останусь на ночь, — ответил я. — Иван, у тебя зарядка есть? Телефон сел.

— Нет. Можешь пойти в комнату, где осталось твоей барахло, сам поищи. И да, с тебя тысяча за ночь.

После того, как Виктор ушёл, я и Иван сидели за стойкой, погружённые в свои мысли.

— Григорий… Сколько мы с тобой знакомы? — вдруг спросил он, будто нас связывала целая жизнь.

— Чёрт, хватит этого пафоса. Едва три месяца прошло.

— Ладно, — он вздохнул и замолк.

Возникла неловкая тишина. Иван пару раз открывал рот, будто хотел что-то сказать, но замолкал.

Я не выдержал:

— Скажи уже! Или я пойду спать.

— Григорий, я слышал, что на востоке столицы кто-то поквитался с главарём банды.

— И что с того? — спросил я, начиная терять терпение.

Иван встряхнул меня своим разговором. Даже не ожидал, что он станет таким навязчивым. Это было похоже на столкновение с цепким комаром, который не дает покоя.

— Ты забыл? — спросил он. — Он был твоим пациентом. Ты даже сказал, что его человек приставил пистолет к твоей голове.

— О, правда? Ну и что с того? Мне плевать на этого главаря банды, — ответил я, пытаясь сохранить спокойствие. — Как бы я хотел, чтобы все эти ублюдки сдохли где-то там.

— Говорят, что это из-за внутреннего конфликта, — продолжал Иван, явно настаивая на своем мнении.

— Меня это не интересует, — сказал я, пытаясь перевести разговор на другую тему. — Знаешь что-нибудь о женщинах вместо этого?

— Просто держись подальше от этих людей, если они найдут тебя, — посоветовал он с некоторым беспокойством.

— Почему бы им искать меня? — усмехнулся я, не чувствуя особой угрозы.

— Надеюсь, они и не будут, — Иван явно переживал. — В этот раз им не повезло. Лучше бы им погибнуть в каком-то неизвестном месте.

В любом случае, мне это не было важно. Более того, если бы я начал волноваться, Иван мог бы заподозрить меня. Хотя я и не любил Зураба и остальных, я не собирался их предавать. И понятия не имел, на чьей стороне Иван.

— О, передай мне салфетку. Масло попало на рубашку, — сказал я, чтобы изменить направление разговора.

— Вот, двести рублей, — бросил Иван, протягивая мне салфетку.

— Да ты что! — удивился я, не ожидая такой мелочной реплики.

— Да, ты все такой же…. — Вдруг сзади раздался голос женщины. Где-то в районе пятидесяти.

Когда я повернулся, не мог оторвать взгляд. Иван же сразу отвел глаза. Женщина была одета в белую полу-расстегнутую блузку, юбку ниже колен и туфли на высоком каблуке. Волосы собраны в пучок, очки в оправе, никакой косметики. Ее властное поведение буквально давило на окружающих.

— Эээ… Здравствуйте, мадам, вы…?

— Ты выглядишь испуганным. Боишься меня? Да, ты боишься меня, как и все мужчины, когда видят меня впервые, — сказала она с усмешкой, как будто это был её привычный способ общения.

— …

— Ирина, Григорий — мой друг, — представил меня Иван, явно знакомый с этой женщиной.

— Иван, ты снова растолстел? Учитывая твой возраст и размеры, у тебя наверняка высокое давление. Ах да, когда мы развелись, тебе уже нужны были лекарства для его поддержания. Как там сейчас? У тебя все еще стоит? — И тут она с этим замечанием окончательно меня шокировала.

— Ох… Извини. Мне не следовало говорить это при твоем друге, — Ирина выглядела искренне виноватой, словно только что осознала, что переступила границы. — Ты, наверное, Григорий. Просто делай вид, что ты меня не слышал. Но раз ты друг Ивана, я буду считать тебя таким же, как и он.

А? Что за нахальная и хамоватая женщина?

— Вообще-то… Я тоже не очень близок с ним, — попытался я немного разрядить обстановку.

Иван был просто в шоке. Не удивительно — Ирина была его бывшей женой, и её суровое поведение не оставляло сомнений, почему их брак закончился. Ни один нормальный мужик бы этого не выдержал.

— Чем вы с Иваном занимаетесь? Воровство? Грабежи? Шантаж? Наркотики? Или заставляете женщин из Восточной Европы продавать свои тела? — её вопросы были настолько нелепыми, что я почти не верил своим ушам.

— Эээ… Иван, ты занимаешься этим?

— Григорий, не слушай ее бред. Она всегда пытается подставить меня, — Иван постарался развеять подозрения.

— Я никогда не хотела, чтобы ты оказался в тюрьме, — с серьезным лицом сказала Ирина, её глаза сверкали.

— Ты думаешь, я поверю твоим словам? — усмехнулся Иван, не веря ни одному слову.

— Нет, я хочу отправить тебя на виселицу. Тюрьмы недостаточно для твоих генов! — лицо Ирины внезапно скривилось от ярости. — Мой сын стал таким из-за твоих генов! Ты чертов придурок! Тебе не место в этом мире! Ты должен был сгнить в канализации!

— Твоя кровь тоже течет в теле Роберта. Почему ты так уверена, что он стал таким из-за меня?

— Ты его отец, значит, ты виноват.

— Он вышел из твоего тела, так что ты настоящая виновница.

— Настоящий виновник — это ты и твои грязные мысли! Ты грешник! Я признаю тебя виновным! Иди к черту!

— Согласно генетике, ребенок наследует гены от обоих родителей в равной степени… — не удержался я и решил вставить свои знания по генетике в самый неподходящий момент.

Но кажется они не обратили на это внимания.

Передо мной пара орала друг на друга так, что, казалось, стены тряслись. Иван был в полной заднице. Ему не повезло — его Ирина вела себя так, будто готова порвать его на части одним взглядом. Она его мочила во всём, и даже ругательства у неё были словно по учебнику.

— Так это люди вот так спорят? — рядом со мной присел Ужору, смотря на сцену с искренним интересом. — Глядя на это, я начинаю думать, что мои споры с Самаэлем и Морозкой — детские шалости.

Я хмыкнул, не вникая. Споры — не моя тема, особенно когда на кону просто оскорбления.

— Знаешь, почему я не ел перед тем, как ложиться с тобой в постель? — взревел Иван, словно пытаясь последней фразой спасти честь. — Потому что боялся, что стошнит, как только увижу твоё тело!

Ирина ухмыльнулась. Я видел таких женщин раньше, они ломают парней играючи.

— Ты думаешь, я сплю с таким, как ты? Лучше куплю вибратор за две тысячи!

Я приподнял бровь. Иван в этом моменте выглядел жалким, но Ирина была на высоте.

— По крайней мере, это может доставить мне удовольствие. А ты?

Тяжело быть таким беспомощным, как Иван. Прямо жалко парня.

— Да пошла ты, тварь, — выдохнул он.

— Если я отправлюсь в ад, то точно возьму тебя с собой.

Ужора хмыкнул, всё ещё следя за их словесной битвой:

— На их месте я бы предложил одно — самоубийство. И дело закрыто.

— Лучше всего прострелить себе лоб, — добавил Черныш, неожиданно подключаясь к разговору. — Это быстрая смерть, никакой боли.

— Почему все выбирают снотворное? — задумчиво спросила Морозка, тоже интересуясь темой. — Духи, которых я встречала, все погибли от передозировки.

— Самый безболезненный способ, — сказал Черныш, поучая их. — Снотворное не усыпляет сразу. Это как тонуть в кипящей воде, медленно задыхаясь. Поверьте мне, лучше не рисковать.

Через двадцать минут парочка устала от своих баталий. Они, наконец, присели за стойку, тяжело дыша. Будто весь этот спор — их обычное дело.

— Чего ты тут забыла? — огрызнулся Иван, будто всё ещё не мог успокоиться.

— Проверяю, не прячете ли преступников, — сказала Ирина с улыбкой.

— Ты, надзирательница в тюрьме, взяла взятку и освободила преступника, а теперь меня обвиняешь?

Чёрт, оказывается, она ещё и тюремщица. Всё ясно — неудивительно, что такая властная.

— Думаешь, я такая же ничтожная, как ты?

И снова они готовы были разорвать друг друга на части, но телефон Ивана вовремя зазвонил.

— Да, это Иван… Ясно. — Он закончил разговор и посмотрел на меня. — Григорий…

Ага, я понял, что снова вызов. Через мгновение на моём телефоне уже была информация — тот самый старый пациент. Ну вот, опять эта травмированная звезда лёгкой атлетики.

— Ирина, я вынужден откланяться. Было приятно вас увидеть.

— Прощай… Но что-то мне подсказывает, что ты ещё меня увидишь, — с какой-то странной уверенностью произнесла она.

— Эм… — нахмурился я. Психологию, что ли, изучала?

— Мы точно встретимся снова. Я в это верю, — Ирина слабо улыбнулась.

Чёрт побери. Последнее, чего я хотел — это ещё раз сталкиваться с такой стервой, как она.

Я выскочил из этого чертова отеля, будто за мной гнались. Я, конечно, альфач, но даже у меня есть пределы.

Бим, этот бедолага, был расстроен. Он с Аркадией вот-вот должен был совокупиться, а мне пришлось оттащить от нее.

Я позвонил Виктору, этот парень успел свалить, но я велел ему развернуться и отвезти меня по адресу. Не понимаю, как такие чокнутые родители, как у Роберта, могли воспитать кого-то вроде него.

Роберт — неплохой, но такой правильный, что аж тошно. Честный, добрый, просто святой в белом. Словно Капитан Америка, только без щита. Я реально был в шоке, насколько он чистый и искренний. Просто очень скромный и не ладил с женщинами.

Но я не собирался быть таким, как он. Слишком скучно. Впрочем, как два маньяка вроде Ирины и Ивана выдали на-гора такого золотого пацана — это была большая загадка.

Пока размышлял об этом, доехали до дома Ильи. Позвонил в дверь, она приоткрылась, и тут я увидел его.

— Илья, ты… — меня чуть не пробило на смех, если бы не его синяки. Чёрт, да его лицо было покрыто ими, как полотно абстракциониста. Футболка вся в крови.

— Входи, — пробормотал он так тихо, что мне пришлось напрячь слух.

Я быстро подхватил его под руку, чтобы не грохнулся прямо на пороге, и дотащил до дивана.

Он, правда, уперся:

— Сядем на пол. Не хочу диван испачкать, его потом чистить дорого.

— Ты серьёзно? — Уставился на него, как на сумасшедшего. — О чём ты вообще сейчас думаешь?

— Я работу потерял, — пробурчал он, — теперь каждый рубль на счету.

— И что, ты на диван пожалеешь?

— Конечно, — буркнул он, усаживаясь прямо на ковёр. — У меня максимум двадцать штук есть.

— Ого, — я присвистнул. — Да тебя ж, похоже, здорово отделали. Кто это сделал?

— Да я сам виноват, — тяжело вздохнул Илья. — Вломился в офис клуба, стал качать права. Ну, они и… выпнули меня. Разбираться никто не стал.

— То есть, ты больше не соревнуешься?

— Не совсем. Я всё ещё спортсмен, просто теперь нужен новый клуб, чтобы подписаться.

— А что, без клуба никак?

— Да можно, — ответил он, хмурясь. — Главное — моё удостоверение от ассоциации. Я был в топ-20 в прошлом году. С таким рейтингом меня пускают на серьёзные соревнования, но вот денег на лечение теперь нет.

— А ты сколько лет там проработал, чтобы ни копейки не отложить?

— Ты хоть представляешь, сколько стоит моё питание? — он посмотрел на меня так, будто я спросил какую-то чушь. — Двадцать тысяч в день! Раньше клуб покрывал 60%, а теперь — ноль. Даже на еду не хватает.

— А на больших соревнованиях сколько поднять можно?

— Ну, чемпион берёт от пяти до десяти миллионов. Второе-третье место — от миллиона до трех.

— И эти деньги все твои, если выиграешь?

— Не совсем, — он скривился. — Тренеру нужно дать 5%, менеджеру — 5–10%, а клубу — до 30%. Ты чего, в бег захотел податься? Ты в курсе, что у тебя там шансы не очень?

— Да уж, — я хмыкнул. — Лёгкая атлетика — это для тех, кому больше нечего предложить миру.

Я смотрел на него, понимая, что этот парень упёрся в тупик. Жизнь бегуна оказалась совсем не той мечтой, о которой мне когда-то рассказывали.

Обычно бегунов делят на два типа. Первый — коротышки, спринтеры. Невысокие такие, ниже 1,8 метра. Но ноги у них как пружины — бегают быстрее ветра.

Второй тип — длиннющие. Руки-ноги как у паука, шаги огромные. Да, они бегут медленнее, но зато покрывают больше за один шаг. Марафонцы, способные долго бежать, как верблюды.

А вот я не относился ни к тем, ни к другим. Я был выше 1,8 метра, но конечности коротковаты для такого роста. Даже если бы я качался как сумасшедший, в легкую атлетику мне всё равно дорога закрыта. Особенно в спринте.

Хотя, честно говоря, мне плевать. Спортсменом быть? Да ни за что! Мне и так хорошо. Жизнь удалась: и время свободное есть, и делаю, что хочу.

А вот спортсменам… Им только и остаётся, что горбатиться на тренировках каждый день, пока не сдохнут. Скукота. Да и возраст у меня уже не тот, чтобы становиться чемпионом.

Меня интересовали только бабки. И всё.

— Как там с международными конкурсами? Ты про какой-то супер-кубок говорил, — лениво спросил я.

— Да приз там копеечный, максимум два миллиона. Некоторые даже меньше. Это нужно, чтобы набрать очки, да популярность поднять. Только так можно заинтересовать спонсоров и поднять больше денег, — ответил он с серьёзным видом.

— А как насчёт Бриллиантовой и Золотой лиги? — не сдавался я.

— Бриллиантовая лига? Да ты шутишь? Даже если я в лучшей форме, меня туда не возьмут. У меня очков не хватает, да и в национальном рейтинге я не блистаю. Конечно, могу купить квоту на участие, но это стоит бешеных денег. А что касается Золотой лиги… Это предел мечтаний для любого бегуна. Даже круче Олимпиады.

— И сколько ты там заработаешь, если выиграешь? — прищурился я.

— Ха! Шутник, блин. Да я даже в лигу не попаду, не то что первое место займу. Моё лучшее время — 9,90 секунды на 100 метров. Я даже на национальном уровне не всегда первый, что уж там говорить о международных соревнованиях, если ты, конечно, всем остальным ноги не поломаешь, — он хмыкнул, явно недооценивая себя. — Если я и попаду в Золотую лигу, то дальше стартовой линии не продвинусь.

— Я просто спросил про награду.

— Ну, приз за первое место на каждом этапе минимум миллион. Это только за соревнования. Если включить спонсоров и рекламу, то можно заработать до двухсот миллионов.

Я улыбнулся:

— А если я подлечу твои ноги, верну тебя в лучшую форму, а может, сделаю сильнее, да ещё буду спонсировать на всех соревнованиях? Ты отдашь мне часть призовых?

Он вытаращился на меня, будто я сказал что-то невероятное.

— Что ты имеешь в виду? — осторожно спросил он.

А я только шире улыбнулся:

— Значит, что я инвестирую в тебя, — прищурился, бросив взгляд на него.

— Ты врач. Уверен, что сможешь вылечить мои ноги. Но понимаешь ли ты, что значит инвестировать в меня? Даже если я встану на ноги, мне всё равно нужно платить за аренду зала, тренера, самому тренироваться и есть как положено. Это как минимум двести тысяч в месяц. А результаты… Их не увидишь за один-два месяца. До того, как я смогу начать выигрывать призы, твои деньги будут просто сгорать. — Он говорил сдержанно, но я уже читал между строк.

— Инвестиции, говорю же. Я уверен, ты покажешь хорошие результаты. Ставлю на твоё будущее. Что скажешь? Я покрою все твои расходы на два года, а ты отдашь мне 40% от своего дохода. — Я откинулся назад, сложив руки на груди, уверенный в своей гениальности.

— Сорок процентов? Это нереально. Ты же просто мой врач. Максимум могу предложить десять. Больше не дам. — Он хмыкнул, как будто думал, что сможет меня переиграть.

— Десять процентов? Серьёзно? Я собираюсь вваливать в тебя по двести тысяч в месяц. Посчитаем: за два года мне нужно вложить сорок шесть миллионов, а ты должен поднять минимум полмиллиарда, чтобы я не ушёл в минус. Думаешь, я идиот? — Усмехнулся, давая понять, что не поведусь на такие уловки.

— Сорок процентов слишком много. Даже если я найду клуб, это максимум двадцать процентов, и то только с призов. А ты хочешь кусок от всего дохода. — Он пытался возразить, но это было смешно.

— Окей. Если не устраивает, можешь просто забыть, что я вообще сделал тебе предложение. — Я начал вставать, показывая, что время переговоров подходит к концу.

— Двадцать пять процентов. Я отдам тебе двадцать пять процентов от всего, что заработаю. — Он явно сдавался, чувствуя, что вариантов у него не так уж и много.

— Тридцать. Немного поднапрягись, и это твой последний шанс. — Посмотрел ему прямо в глаза. Никаких колебаний. Либо он соглашается, либо мы прощаемся.

— Если ты сможешь улучшить мои результаты. Если я пройду квалификацию в Золотую лигу, я дам тебе эти проценты. — Он наконец смирился, понимая, что я не тот, с кем можно торговаться долго.

— Конечно. И я знаю, как сделать тебя сильнее. — Я улыбнулся, как хищник, чуя добычу.

— Ты про допинг? — Он напрягся, но я только махнул рукой.

— Не волнуйся. Никаких запрещённых препаратов. Просто новая версия тебя, более крутая.

— Ладно, договорились. Когда подпишем контракт?

— Никаких бумаг. Не люблю контракты. Верю в честное слово. Мы оба знаем, что сказано — то сделано. Верно? — Я улыбнулся, уже празднуя победу.

— Когда я смогу вернуться к тренировкам?

— Проведу обследование, определю план лечения, и тогда можно будет говорить о сроках. — Я поднялся, собираясь уходить. Но тут вдруг почувствовал неладное. Что-то странное происходило у меня дома. В подвале моего дома!