Глава 9 Кто ты, Мерлин

Любой сон ослабляет защиту человека. Когда кто-либо погружается в царствие Морфея, он становится ничем не лучше камня. Разве что дышит. Пожжет ожить от полученной боли, но все же остается беззащитным.

Никто, ни один человек в мире не может быть в безопасности, пока спит. Любая жизнь, даже так, которая была потрачена на благие дела, легко прерывается во время отдыха. Было бы желание, или же повеление судьбы.

Но и судьба бывает разная.

Кого-то режут, как вшивое животное.

Кого-то леди с косой тихо и незаметно забирает в свое царствие.

Но маги редко умирают от ножа или естественной смерти. Чаще всего, если уж им посчастливилось побывать на границе жизни и смерти прибывая во сне, то произошло вмешательство в этот сон. Самое прямое и крайне наглое.

Земля была покрыта густым туманом. Разглядеть что-либо перед собой было сложно даже ему, уверенно идущему вперед.

Совсем недавно, буквально несколько минут назад, похожая серая дымка затопила поляну в нескольких милях от берега, где появилась Артурия. Теперь пелена спустилась и на Каммланское поле, куда спешно ретировалась колдунья Моргана.

Ее прекрасную кровать, на которой она разлеглась во всю ширь, была подобна ложу султана. Даже своеобразные ароматизаторы в виде магических вихрей были. Не хватало только гарема наложниц.

Запах в шатре был приятен разве что ей. Фигура, что вошла сюда незаметно, под покровом тени, поморщилась от необычного совмещения вкусовой палитры.

Высокий рыжебородый мужчина был некем иным, как Мерлином.

Постукивая посохом, он обходил ложе царицы колдунства, всматриваясь в ее лицо. Пелена, которую он наслал на лагерь, не позволит ей проснуться. Как, собственно, и остальным солдатам, пришедшим ей на подмогу.

Более двух тысяч человек сейчас спят на Каммланском поле, даже не осознавая, что их главный чародей, леди Моргана, находится в смертельной опасности.

— Маги… они как братья, — спокойно говорит Мерлин, пробуждая ото сна свою ученицу. — Братья, что получили свою силу от драконов. От тех, кто пришел на землю обетованную чуть раньше людей. Они все родны, пусть и не по единой крови.

Пелена все сильнее сгущается около кровати Морганы.

Теперь вместо усыпляющего действия она оказывает обратный эффект. Воздействуя на магические цепи колдуньи, он пробуждает ее, заставив открыть глаза.

Очнувшись ото сна, ведьма смотрит на того, кто явился и прервал ее грезы.

— Невозможно… — тихо произносит она.

Сама не веря тому, что перед ней стоит тот самый Мерлин, женщина зажимает рот ладонью.

— Как ты?…

— Это всего лишь образ. Образ того, кого ты убила, девочка. Тебе не за чем бояться приведения старика.

Эта фраза заставила Моргану чуть расслабиться.

Она не могла не почувствовать, что магическая концентрация в этом месте крайне высока, но от самого Мерлина исходит разве что аура смерти, но никак не волшебства.

— Образ? — усмехнулась женщина; она явно похрабрела после слов Мерлина. — Для образа нужен оригинал, кому как не тебе знать! Это ты обучал Гарета, и прекрасно должен осознавать, что не может быть создана копия чего-либо без наличия оригинала.

— Увы, и ах. Может, просто ты недостаточно умна, чтобы понять принцип действия сего заклинания.

Поморщившись от отвращения, Моргана не нашла, что можно ответить колдуну.

Возможно — лишь возможно — он блефовал.

Но где гарантии этого?

Что, если Мерлин сказал правду?

Тогда получится, что знания Морганы и гроша медного не стоят?

Такого она принять не могла.

И пока ярость кипела, что отчетливо отображалось на ее лице, Мерлин продолжал.

— Ты ведь читала святые писания христиан. Должна знать, что в Великом Потопе погибли все существа, кроме тех, кого Ной взял с собой, в ковчег. Опять же, увы, скажу я, ибо одной твари пары так и не досталось. Молодая драконица, что преобразилась прекраснейшей юной девой, дабы поместиться в ковчег, не смогла прибиться ни к кому из животных. Ее либо боялись, либо же нападали. И только Ной остался к ней добродушен. Это при том, что даже семья старика была против этой «девки», как они ее называли.

Не понимая, зачем же колдун все это рассказывает, Моргана, тем не менее, продолжала слушать. Она явно была заинтересована столь древними событиями, в которые посвящал ее колдун.

— Хоть история и умолчала, но Ной еще до потопа был бессмертен. Получил право жить за свое прошлое. Он как никто другой понимал, что значит быть отвергнутым всеми, даже самыми близкими людьми. Знал, что означает одиночество. Тем более для дракона. Эти гордые создания были рождены для жизни в стае, а не по одиночке. Ной влюбился в нее и упал в глазах Бога, изменив своей жене. Правда, случилось это уже после потопа. Лет этак через сто, сто пятьдесят и жена, понятное дело, была уже давно мертва.

— Ты мне рассказываешь это… зачем?

Вопрос Морганы вполне здравый, учитывая, что Мерлин говорит далеко не о магии, а о религии, как таковой. Да, пусть в этой истории и учувствует дракон, он играет малую роль в повествовании.

Но колдун не ответил на него.

— После этого порочного союза драконица понесла. Она родила трех драконов: бронзового, черного и красного. От этих трех драконов и пошли все остальные стаи. Каждая была наделена своими особенностями. Красная использовала магию огня и любую другу для разрушения, черные управляли временем и пространством, а бронзовые владели искусством связываться с миром иным, так называемым Авалоном. В Авалон же отправилась и та драконица. Она носила имя Нимуэ, которое позже сменила на…

— …Владычица Озера.

Мерлину не пришлось ничего договаривать, Моргана и сама догадалась о смысле его слов.

— Но что дальше? На этом история заканчивается, но к чему ты ее начинал, Мерлин? Лишь за этим ты пробудил меня?

— Зачем я тебя пробудил, спрашиваешь…

Резкое колебании магии.

Моргана пытается создать заклинание, обеспечившее бы ей защиту, но не успевает. С крепко сжатым горлом в руке Мерлина, она лежит на кровати. Силуэт колдуна завис в воздухе.

Он дух. Был духом, им и остается. Материализованная рука никогда не была сложным заклинанием для такого колдуна, как он.

— ДА ЗА ТЕМ, ЧТОБЫ ТЫ ПОНЯЛА, В КАКОЕ ГУЗНО ВЛЯПАЛАСЬ!!!

— Не надо…

По лицу Морганы потекли слезы. Она почувствовала, как ее горло сжимается все сильнее и сильнее. С каждой секундой дышать становится все труднее.

— Сколько времени я на тебя потратил, а ты так и не усвоила главного урока: учитель всегда сильнее своего ученика. Всегда мудрее и всегда старше. ВСЕГДА!!! Они всегда держат трюк в запасе. Но ты, как самый мой «догадливый» ученик, никогда даже не предполагала, насколько я стар… и насколько силен мой «трюк»…

УЗРИ ЖЕ!

— Умоляю… — уже хрипя взмолилась женщина. — Не нужно… меня… убивать…

Авель.

Ной.

Мерлин.

Сила, копившаяся на протяжении тысячелетий, в одно мгновение проходит сквозь Моргану, разрушая каждую клетку ее тела. Все живое, что только было у нее живо, превращается в пепел.

Даже кости, кости, которые, казалось, невозможно уничтожить, не оставляют и следа своего пребывания в этом мире.

Силуэт колдуна исчезает.

Все, что он хотел сделать в этом мире, сделал. Остальное зависит от Артурии.

Загрузка...