Монстр

Глава 14

Хлопнув входной дверью, Гарри пулей промчался вверх по лестнице и, игнорируя всех, кто попадался ему на пути, добежал до своей комнаты. Там он быстро заперся изнутри, бросил рюкзак на пол и сел на кровать, обхватив голову руками.

«Бл*ть!» — выругался он про себя. — «Ну вот что это ещё за х*ня была?»

Гарри вот уже который раз прокручивал в голове эту картину, но верить в неё до сих пор отказывался.

Щупальца?

Убитая и поглощённая крыса?

«Как?» — продолжал он недоумевать про себя. — «Как, с*ка?!»

И почему?

Гарри не понимал.

Ни с того ни с сего у него сильно заболел живот, а затем из руки вырвались эти чёрные штуки. Тоже часть его мутации? По всему выходило, что да, но принимать этого совсем не хотелось. Больно уж мерзко. Гарри, мать её, целую крысу сожрал, причём вот вообще ни разу не через рот. Хотя съесть её более привычным способом, вероятно, было бы даже хуже.

Впрочем, что то, что это. Отвратительно в любом случае.

Неустанно анализируя ситуацию от и до, Гарри неизбежно возвращался к одному и тому же выводу. Виной всему была действительного его мутация. Гарри знать не знал, как она у него на самом деле работала, но предположение Пита о том, что сверхсилы требовали от Гарри много есть, стало уже неоспоримым фактом. Совпадения тут быть просто не могло.

Но ведь Гарри ел!

Причём ел столько, сколько далеко не каждый в принципе мог запихать в свой желудок. Неужели даже таких объёмов было недостаточно? Поэтому эта чёрная дрянь позарилась на крысу?

В довесок, несмотря на всё отвращение к произошедшему, после всего Гарри пришлось ещё идти в ближайшую забегаловку, чтобы набивать себе живот и там. Одной крысы как-то не хватило, чтобы полностью унять раздиравшие Гарри боль и голод. Всё его естество желало блевать, а Гарри лишь продолжал поедать всё новые и новые порции. Ещё никогда в жизни ему не было так противно есть обычные гамбургеры да картошку.

И хотя боль в итоге всё же отступила, а голод подутих, Гарри всё ещё чувствовал что-то внутри себя. Что-то неправильное. Будто секунда-другая, и всё повторится. Черные щупальца вновь вырвутся из его тела и нападут на кого-то, вредить кому Гарри захотел бы куда меньше, чем какой-то там крысе. Странное и очень-очень пугающее чувство.

Гарри завалился набок и прижал к себе подушку.

Перед его мысленным взором сама собой вырисовывалась картина, как он превращается в какое-нибудь уродливое чудовище с кучей щупалец и охотится на людей. Не делая различий между близкими и незнакомцами, чудовище убивало всякого, до кого могло дотянуться, и втягивало внутрь своей бесформенной чёрной массы. Гарри видел лица Мэри и Пита, а также Виктории и даже своего отца, что с искажёнными от страха и боли гримасами утопали в облепившей их слизи.

Перевернувшись на спину, Гарри вытянул кверху правую руку. Совершенно обычная рука, как на неё ни посмотри. Да только вот Гарри уже знал, что это было совсем не так. Он своими глазами видел, что могла сделать эта рука. Что она сделала.

— Бл*ть, — тихо выдохнул Гарри, резко опустив руку и ударив ей по кровати. — Хоть ножом себя вскрывай, честное слово… — прошептал он и прикрыл глаза.

Не самый невероятный исход, учитывая обстоятельства. Правда, Гарри больше склонялся к тому, что вскрывать его заживо будет кто-то другой, а не он сам. По сети гуляло множество разных баек и слухов о том, что делали в секретных лабораториях с некоторыми мутантами. Само собой, большая часть из всего этого была не более чем выдумкой (по крайней мере, должна была быть), но даже если истине соответствовало процентов пять-десять от имевшегося, то у Гарри были очень большие проблемы. Прямо-таки гигантские.

«Может мне стоит…» — взялся Гарри за обдумывание возможных путей выхода из ситуации, как вдруг со стороны двери послышался негромкий стук.

— Гарри, всё в порядке? — зазвучал следом обеспокоенный голос Виктории, от которого резко подскочивший на кровати Гарри несколько подуспокоился.

У него чуть сердце не остановилось — настолько неожиданным стал для Гарри этот стук в дверь. Но это была всего лишь Виктория.

— Я в норме, — постарался ответить он как можно более спокойным и беззаботным голосом.

Но получилось у него так себе. Даже Гарри это прекрасно понимал, так что в следующих словах Виктории не было ничего удивительного.

— Что-то непохоже, — сказала она. — Что случилось? Рассказывай.

— Да нечего рассказы… — попытался Гарри придать себе большей убедительности, но Виктория его перебила.

— И открой уже эту дурацкую дверь, — потребовала она, дважды дёрнув за ручку, а после ещё, видимо, пнула дверь ногой.

Гарри даже усмехнулся от такой настойчивости и, несмотря на напрочь отсутствовавшее в желание с кем-либо разговаривать, вяло поплёлся к двери. Он сдвинул защёлку, провернул ручку и открыл дверь, за которой обнаружил раскрасневшееся лицо Виктории. А также открытую бутылку шампанского и почти пустой стакан в её руках.

— Что-то мне прямо захотелось закрыть дверь обратно, — признался Гарри, тем не менее пропуская Викторию внутрь.

— Ты слишком милый для таких грубостей, — ответила с улыбкой Виктория и, войдя в комнату Гарри, быстро устроилась на его кровати.

А сам Гарри в это время наспех вспоминал все те грубости, которые в недалёком (и далёком) прошлом совершал, и сделал однозначный вывод, что Виктория была слишком уж хорошего о нём мнения. Впрочем, разрушать её иллюзии он не собирался. Иногда чего-то лучше не знать, чем знать.

Гарри взял приставленный к столу стул, подтащил его ближе к кровати и, установив аккурат напротив наполнявшей стакан Виктории, приземлился сверху.

— Рассказывай, — вновь попросила Виктория, глядя на Гарри немного плавающим, но вместе с тем явно обеспокоенным взглядом.

— И что рассказывать? — переспросил Гарри, стараясь не встречаться с ней глазами.

Скрестив поверх спинки руки, он опёрся на них щекой и упёр свой взгляд в стену.

— Всё, что посчитаешь нужным, — пояснила Виктория и сделала пару глотков. — А начать можешь с того, почему вернулся из школы с лицом даже мрачнее, чем у Нормана, и сразу умчался в свою комнату. Да ещё и заперся в ней изнутри.

Гарри слабо улыбнулся.

— Я, конечно, могу рассказать, почему половозрелый подросток может запираться в своей комнате один, но как-то сильно сомневаюсь, что это подходящая тема для разговора с мачехой, — шутливо сказал он, надеясь увести беседу в сторону от серьёзных тем.

— Что ж, если причина твоих печалей в том, что тебе никто не даёт и довольствоваться остаётся только рукой, то я готова обсудить и это, — в схожей манере ответила Виктория. — Но мы оба знаем, что собака зарыта где-то в другом месте, — добавила затем серьёзней она. — Так что кончай придуриваться и выкладывай свои проблемы.

— «Всё, что посчитаешь нужным», — повторил Гарри её слова. — Так ты сказала.

— Да, — подтвердила Виктория. — «Посчитаешь нужным», а не «захочешь».

— И в чём разница? — поинтересовался Гарри.

— В том, что ты можешь решать, как именно мне о своих проблемах поведать, — пояснила Виктория, вновь отпив шампанского, — но не решаешь, рассказывать ли мне о них вообще.

— А это уже попахивает психологическим насилием над ребёнком, — заметил Гарри.

— Подай на меня в суд, — невозмутимо предложила Виктория.

Гарри снова заулыбался.

— И что, у меня нет вообще никаких шансов убедить тебя, что у меня всё путём, и уговорить оставить меня одного? — с лёгким налётом обречённости спросил он.

— Ни единого, — весело ответила Виктория.

Гарри недовольно почесал затылок и, подперев рукой подбородок, таки посмотрел Виктории в глаза.

— Что с тобой, Гарри? — спросила она, нисколько не скрывая снедающего её волнения.

— Я не знаю, — честно ответил Гарри. До конца он уж точно всего не знал. Или, по крайней мере, не понимал. — Но мне страшно, — признался следом он. — Очень страшно.

— Почему? — подалась вперёд Виктория, поставив стакан на тумбу рядом с бутылкой. — Что случилось?

Гарри открыл было рот, чтобы что-то ответить, но тут же закрыл его обратно. Не мог. Он просто не мог ей рассказать. Но…

Гарри вёл отчаянную борьбу с самим собой, силясь подобрать те слова, которые бы описали его состояние, но не раскрыли бы всей сути. Полуправда, которой бы он мог поделиться, а Виктория могла бы принять.

— Мне кажется, я теряю над собой контроль, — глубоко вдохнув, заговорил наконец Гарри. — Это сложно объяснить, но моё тело… В некоторые моменты оно словно бы и не моё. На меня накатывает… нечто… Нечто нехорошее. И я боюсь сделать что-то нехорошее с другими. Я словно бы вернулся в детство, — опять усмехнулся Гарри, но на сей раз очень и очень горько. Параллель неожиданная даже для него самого. Но при этом до боли подходящая. — Первые годы после… ну ты знаешь, — не захотел он сейчас озвучивать это вслух. — Тогда я испытывал нечто похожее. Совершенно не контролировал свои эмоции. Постоянно истерил, кричал на всех и вся и ломал вещи. Много вещей. Это было… ужасно, — подобрал он после недолгих раздумий наиболее подходящее слово. — И только всё стало налаживаться. По-настоящему налаживаться. Друзья, девушка, я… Нормальный я… И всё опять по новой. Бесит, — подвёл итог Гарри и вновь опустил голову, уткнувшись лбом в предплечья.

Вот и всё.

Прокручивая в голове все произнесённые только что слова, Гарри неустанно отчитывал себя за то, что не смог сформулировать всё как-то иначе. Больно уж невнятным, запутанным и прямо подталкивающим к неверным трактовкам вышел его монолог. Но исправляться было уже поздно. Гарри сказал то, что сказал, и теперь просто ждал ответной реакции Виктории. На сей раз тщательнее продумывая, что и как следовало сказать на её возможные реплики.

Однако Виктория всё молчала.

Ушедший в свои мысли Гарри даже не смог оценить, а сколько именно длилось её молчание, но стоило ему подзатянувшуюся паузу осознать, как тут же что-то коснулось его затылка.

Это были пальцы. Тонкие, но при этом очень и очень тёплые.

— Не надо меня жалеть, — пробурчал Гарри себе под нос.

Жалости к себе он уж точно не добивался.

— А я и не жалею, — ответила Виктория. — Разве что самую малость, — добавила она с негромким смешком и принялась медленно поглаживать Гарри по голове.

Ему бы следовало разозлиться от такого отношения и потребовать не вести себя с ним, как с ребёнком, но по какой-то причине Гарри совсем не хотелось этого делать. Напротив, именно здесь и именно сейчас, ему даже нравилось то, как Виктория его гладила. Это успокаивало. И вместе с тем придавало сил и уверенности.

— И? — вопросительно выдохнул Гарри.

— Что «и»? — переспросила Виктория.

— Ты хотела, чтобы я всё рассказал. Я рассказал. Дальше что? — дал пояснения Гарри. — Советы или упрёки будут?

— А оно тебе надо? — спросила Виктория.

— Не знаю, — ответил с сомнением Гарри. — Наверно.

— Вообще я просто хотела всё из тебя вытрясти и пойти по своим делам, — заявила ему на это Виктория. — Но если настаиваешь…

— Уж прошу, — таки настоял Гарри.

Если заставила его откровенничать, так пусть тоже теперь отдувается.

— Ладно-ладно, — сдалась весёлым голосом Виктория и, поднявшись с кровати, приобняла Гарри, прижав его голову к своему животу. И гладить при этом не перестала. — Начнём с упрёков. Что б теперь всё мне рассказывал и не заставлял так волноваться, — потребовала она и, видимо, в качестве наказания несильно дёрнула Гарри за волосы.

— Ауч, — тихо посмеиваясь, выдал он.

— Я же хрупкая девушка, как можно, — продолжила Виктория отчитывать Гарри, которого так и подбивало сказать: «Строго говоря, называть тебя девушкой немного поздновато. Забыла сколько тебе лет?»

Но озвучивать эту шутку ему уж точно не следовало. Однозначно не тогда, когда его волосы были в её руках.

— А посоветовать могу только одно, — снова взялась Виктория за поглаживания. — Поговори с отцом.

— Чтобы нарваться на очередную ругань? — задал Гарри риторический вопрос. — Не, спасибо. Он мне для таких дел целого доктора нанял. Уж лучше с ним поговорю.

— Норман, конечно, ублюдок редкостный, — дала Виктория отцу Гарри весьма нелестную характеристику, — но он твой отец. Несмотря ни на что, Гарри, ты единственное, что его заботит, помимо компании. Если будешь серьёзен и настойчив, он тебя обязательно выслушает. Твои проблемы — это его проблемы. Так было всегда.

Гарри ничего не ответил. Он просто молчал и смотрел вниз.

— Я бы хотела помочь тебе сама, Гарри, — с сожалением произнесла Виктория. — Правда хотела бы. Но трагедия, случившаяся с твоей матерью, оставила в вас обоих слишком глубокие раны. И мне их излечить не под силу, как бы я ни старалась, — сказала она голосом человека, который действительно перепробовал всё возможное и потерпел неудачу. — Справиться с этим можете только вы сами.

Гарри очень тихо вздохнул.

Похоже, он всё же породил между собой и Викторией недопонимание.

Однако совет её, как бы ни противился этому Гарри, смыслом был не обделён. Учитывая всё произошедшее… Гарри должен был поговорить с отцом. Просто обязан. Пришла пора наконец рассказать ему, в кого Гарри превратился.

— Хорошо, — согласился Гарри. — Я зайду к нему. Сегодня. Если он вернётся.

— Вот и молодец, — похвалила его Виктория и ещё сильнее прижала к себе.

Как же это было приятно.

— Можем мы побыть так ещё немного? — с ноткой смущения попросил Гарри. — Совсем чуть-чуть.

— Конечно, Гарри, — тут же ответила Виктория. — Сколько пожелаешь.

Гарри задержал её всего на несколько минут. Затем он проводил захмелевшую Викторию до первого этажа и уложил на диван перед телевизором, экран которого демонстрировал какую-то молодёжную комедию. Виктории фильм сходу понравился, так что Гарри оставил её одну и вернулся в свою комнату. Вечер, по большому счёту, ещё только начинался, а это значило, что до возвращения отца Гарри времени был ещё вагон. До его возможного возвращения. Гарри даже задумался о том, чтобы попробовать позвонить или написать отцу, дабы узнать, планировал ли он сегодня появиться дома, но быстро от этой идеи отказался. Всё равно бы ответа не получил. Вместо этого он связался с Джастином и задал соответствующий вопрос уже ему. И таки да, ближе к полуночи, но отец всё же должен был домой вернуться.

Оставалось только ждать.

И не помышляя о том, чтобы сделать хоть что-то из скопившихся школьных заданий, Гарри достал свой Nintendo Switch и принялся убивать время в последней игре серии «Monster Hunter». Представляя и прорабатывая в мыслях грядущий разговор с отцом, он несколько часов к ряду только и делал, что охотился на виртуальных монстров, после чего спустился вниз для плотного ужина и снова вернулся к игре.

Полночь уже миновала, когда наконец снаружи зазвучал шум автомобильного двигателя. Быстро отбросив приставку, Гарри выглянул в окно и, убедившись, что это был действительно отец, выскочил в коридор. А затем вернулся обратно в комнату и снова рухнул на кровать, закрыв глаза и всецело обратившись в слух. Не в дверях же отца ловить, в самом-то деле. Нужно было дождаться, пока он хотя бы до своего кабинета не дойдёт.

И, выждав порядка десяти минут, Гарри вновь поднялся на ноги, выйдя затем в коридор и быстрым шагом дойдя до кабинета отца. За дверью явно шла какая-то оживлённая беседа, которую Гарри несколько побоялся прерывать, но его проблемы в любом случае были важнее. Поэтому Гарри собрался с духом, глубоко вдохнул и, подняв правый кулак, приготовился постучать в дверь.

И тут в его кармане завибрировал телефон.

Гарри едва не выругался в полный голос от неожиданности и тотальной несвоевременности этого звонка.

Подрагивающей от раздражения рукой он достал телефон из кармана и поднёс к лицу, дабы посмотреть, кому же это пришло в голову названивать ему в такой час.

«Пит?» — с долей неверия прочитал Гарри, высветившееся имя.

Желание сбросить вызов и таки постучаться к отцу было в Гарри чрезвычайно сильно, но, учитывая кто звонил и в какое время, он решил всё же немного потерпеть и ответить. Мало ли.

— Я сейчас занят, Пит, — сходу сказал Гарри, поднеся телефон к уху, — так что если у тебя что-то не слишком серёзн…

— Серьёзное, — перебил Пит взволнованным голосом. — Очень. Гарри я всё дважды перепроверил. Ошибки быть не может.

— Какой ошибки? — переспросил Гарри, не улавливая о чём шла речь. Его голова целиком и полностью была забита предстоящим разговором с отцом. — Ты о чём?

— Твои анализы, Гарри! — буквально прокричал Пит. — У меня есть результаты! Ты не мутант, Гарри! Слышишь меня?! Ты не мутант!