Младший вовсе был дурак

Глава 19

Вариантов, почему я стоял в лесу в одиночестве, не считая покойника, было два. Либо с Дэнисом и Энис что-то случилось, либо так и задумывалось с самого начала. В первое я не верил, во второе верить не хотел. Не могли вампиры оставить меня в одиночестве, бросить неподготовленного, по сути, стажера в мире, где его магия бессильна, не снабдив ни деньгами, ни продовольствием, ни картой, ни какими-либо целями.

Я еще раз проверил окрестности «линзой», но только убедился в отсутствии вампиров. Значит, нужно срочно возвращаться в Бюро, благо теперь при помощи амулета я смогу распознать портал.

Но сначала его нужно найти.

Повесив «линзу» на шею, и спрятав ее под рубахой, я в последний раз оглянулся на мертвого разбойника и зашагал в сторону дороги. Думать, куда именно идти — в столицу или деревню — долго не пришлось, я взял направление на Дерябовку. Во-первых, она ближе, во-вторых, портал, скорее всего, находится именно там, в месте высадки. По крайней мере, я разместил бы его в деревне, на случай непредвиденных обстоятельств, чтобы при перемещении можно было нырнуть обратно в Бюро. Третья причина, по которой я избрал кратчайший путь, казалась тривиальной, но очень значимой: у меня не было еды и оружия, чтобы эту еду добыть. Три дня в лесу я просто не протяну.

На дорогу я вышел довольно быстро и, прислушиваясь к звукам леса, бодро зашагал к деревне.

Судя по длине теней, время обеда безвозвратно ушло, и в желудке заурчало. Кроме того, захотелось пить.

На подступах к Дерябовке я вытащил из-за пазухи амулет и проверил местность на наличие магии. Как и предполагалось, ничего не нашел. Лес все так же глухо шумел, поскрипывая старыми стволами, шелестя бесчисленными листьями, щебеча на разные голоса, навевая нехорошие мысли.

С Дэнисом и Энис что-то произошло. Что-то нехорошее. Ясен пень, они не планировали похищение попаданца шайкой разбойников, не планировали встречу Гроба с "графом Дракулой", не планировали убийство. Что-то пошло не так Что-то случилось. Нечто непредвиденное, страшное, отчего вампиры оставили меня в одиночестве. Может, на них напали? Но кто осмелится напасть на двух вампиров, да еще с печатью Бюро на груди? Только ненормальный. Тем не менее, это более логично, чем то, что они бросили меня.

Энис и Дэнис в беде, сомнений не было. Однако у этой медали существовала и обратная сторона. Я был в беде. Вампир, высосавший всю кровь у Гроба, явно искал меня. Он отдал главарю разбойников амулет, чтобы тот смог распознать печать Бюро, приказал сторожить попаданца. Для каких целей? И, главное, как он узнал о моем прибытии? От Дэниса и Энис?

По спине замаршировали мурашки. Я ускорил шаги, и когда вошел в Дерябовку, сердце мое колотилось. Единственное, что я желал, кроме сытного обеда и большого запотевшего стакана с ледяной «колой», это поскорее очутиться в Бюро.

Я избегал людных мест, старательно обходя дома со стороны огородов, не забывая освещать окрестности лучом амулета. Дважды меня облаяли собаки, один раз я спугнул своим оборванным и потрепанным видом копошащегося в грядках с огурцами ребенка, и все время меня не оставляло чувство чужого глаза. За мной следили, спину буравил чей-то злобный ненавидящий взгляд. Я то и дело оборачивался, всматривался в заросли малины и ровные ряды бахчевых, но ничего не замечал. Меня вели аккуратно и профессионально.

Портал обнаружился рядом с заброшенным домом, представлял он собой полуразвалившуюся деревянную скамейку в виде грубо струганной доски поверх двух чурбанов, изъеденных жуками-древоточцами. Я перелез плетеный заборчик и направился к порталу. Кто бы за мной ни следил, самое время заявить о себе.

— Эй, постой! — раздался за спиной знакомый негромкий голос.

Не снижая темпа, я обернулся и увидел "графа Дракулу". Я рванул к порталу, вжав голову в плечи, ожидая получить между лопаток молнию. Но успел. Плюхнулся на скамью как раз в тот момент, когда над головой полыхнуло синее сияние, и перенесся в Бюро.

В зале прибытия меня ждали зеленый от волнения Люциус и белая, как вампир, Ленка. Также в обычно полупустом зале находилось несколько незнакомых мне людей, ослепительно красивая, если бы не синяя кожа, утопленница, рослый блондин с бородкой клином — оборотень, напугавший меня в царстве короля Радомира Семнадцатого, бывший Ленкин наставник Морфеус и три полупрозрачных духа, плавающих под потолком

— Слава Высшим!

Люциус шагнул мне навстречу, растопырив руки, точно так же, как в первую нашу с ним встречу, только тогда он хотел обнять Лаврентьеву.

Никогда не мечтал обняться с демоном, поэтому отступил на шаг назад, тихонько, чтобы начальник Отдела устранения последствий не принял это за испуг.

— За мной гонится вампир, — выпалил я, — он видел, как я переместился и знает о портале. Он сейчас ворвется сюда!

— Посторонние не могут пользоваться нашими порталами, — успокоил меня Люциус и жестом предложил сесть. — Порталы пропускают только лиц с печатями и тех, кто находится с ними в непосредственном физическом контакте. Рассказывай, что произошло.

Я сел за столик, уставленный разнообразными блюдами, залпом выпил стакан компота и выложил все, что со мной случилось, начиная с перемещения в деревенскую избу, спасения утопающего, путешествия по лесу и заканчивая синим сиянием над моей головой в момент бегства.

— Скверно, — подвел итог Люциус.

— Энис и Дэнис вернулись? — задал я вопрос, который не давал мне покоя.

Демон не ответил, зато Ленка очень выразительно покачала головой.

— Итак, — произнес демон, обращаясь к собравшимся, — положение критическое. Пропажа Дэниса и Энис подтверждается. Это вторая по важности проблема.

— Что же тогда первая? — спросил я, выпучив от удивления глаза. — Что может быть важнее?

— Общественное, молодой человек, для Бюро всегда стояло выше личного. Интересы многих прежде интересов единиц. Энис и Дэнис высшие вампиры, они смогут о себе позаботиться, что бы ни случилось. А вот попаданцы о себе не позаботятся. Если вы обратили внимание, в последнее время наша помощь стала требоваться очень во многих мирах. Морфеус?

— Да, Люциус, — старик сидел в кресле-качалке, накрыв колени красным клетчатым пледом. — Увы, друзья, как говорят в одном отсталом измерении, мы идем с опережением графика, перевыполняем, так сказать, план по вмешательствам в соцструктуру иных измерений.

Морфеус взмахнул рукой, и в помещении погасли свечи, второй взмах породил рой тонких синих, зеленых, красных и золотых змеек, которые несколько секунд танцевали над головами собравшихся, а потом переплелись, иллюстрируя слова начальника Отдела рядовых проверок. Подобный график я видел впервые, и ничего в нем не понял.

— Впервые за три тысячи лет у нас не хватает людей, — произнес Люциус. — Тьма наступает по всем фронтам. Тетлания, Ка—ста—стан—ита, Шхлотц, Таэрия, Ленория, Черная Мирна, мир Торна, а теперь и Гальдив. Пришло время открыть глаза, нужно взглянуть на ситуацию в комплексе, а не решать отдельные проблемы отдельных миров. Что мы имеем? Нападения по всем фронтам. Впервые угроза разрушения нависла над таким количеством миров. Какие мысли?

— По-моему, — произнесла утопленница; голос у нее оказался приятный, бархатистый, с хрипотцой, — во всех этих измерениях должно быть что-то общее, нечто, что могло заинтересовать силы Тьмы. Иных причин массового нападения на эти измерения, нет.

— Сомневаюсь, — качнул головой Морфеус. — Безусловно, лакомый кусочек для Тьмы найдется в каждом измерении, но впервые она расставила щупальца так широко. Тьма не распыляется по мелочам.

— Тогда, — пожала плечами синекожая красотка, — ищите ответ в самих попаданцах. Кого мы выбираем на роль героев? Может, дело в них?

— Мне кажется, — произнесла Ленка, — дело не в попаданцах. Кто-то хочет дискредитировать Бюро перед Высшими. Что будет, если мы не справимся? Что будет, если наши люди начнут гибнуть один за другим? Тьма не только получит власть в измерениях, где мы окажемся бессильны, но докажет нашу несостоятельность.

— Этот вариант мне нравится, — Люциус оскалился. — Но ты, недостаточно хорошо знаешь Высших. Бюро невозможно дискредитировать. Мы, конечно, не всесильны, но в существовании нашей организации заинтересованы сами Высшие. Мы поддерживаем порядок, восстанавливаем равновесие, мы — оплот существования всего сущего во всех мирах.

— Есть еще один вариант, — подал голос светловолосый оборотень с бородкой клинышком.

— Слушаем, Сорк.

— А что если Элоиза права? Что, если в этих измерениях действительно есть нечто нужное Тьме? Это похоже на головоломку. Только соединив части, получим искомое.

— Ты имеешь в виду…

— Да. Камень преткновения.

В зале прибытия повисла тишина. Если до слов Сорка народ перешептывался, вздыхал, шаркал ногами, постукивал пальцами по столешницам, то теперь, кажется, никто даже не дышал. Я слышал, как зашипели цветные змейки графика Морфеуса, исчезая и уступая место зажигающимся свечам.

Картина напоминала Гоголевского «Ревизора» в момент раскрытия интриги. Немая сцена была бы смешной, если бы на лицах сидящих и стоящих существ не отражался страх.

— Существование Камня преткновения не доказано, — тишина разбилась, и ее осколки еще долго звенели в темных углах зала прибытия. — Но эта версия мне тоже нравится.

Демон замолчал, обдумывая слова, а потом вздохнул. С воздухом из его ноздрей вырвались струйки черного дыма, запахло серой.

— Морфеус, твоему отделу поручаю изучить все материалы, касающиеся Камня. Дай своим орлам допуск третьей категории, а сам отправляйся в Архив, я обеспечу тебе нулевой допуск. Завтра утром я хочу знать все об этом артефакте: сказки, легенды, домыслы, все, что может подтолкнуть нас в нужном направлении. Сорк и Олариэн, ваши отделы присоединяются к моему. Будем обеспечивать безопасность попаданцев вплоть до окончания их миссий. А теперь все свободны.

С этими словами Люциус щелкнул пальцами и исчез. Остальные начали поспешно расходиться.

Мой желудок, вспомнив, что не получил на обед ни крошки, требовательно заурчал, и я положил в тарелку большой кусок мясного пирога. Ленка подсела к моему столу, но есть не стала.

— Ты даже не представляешь, что тут творилось, — сказала она.

— Начни с того, что творилось в Черной Мирне. Я отвлек Грэтту, придумав совершенно идиотскую историю о заколдованном доме. Хорошо, Ондулайнен догадался посмотреть на меня сквозь пелену и увидел печать.

— Грэтта в безопасности, — махнула рукой Ленка. — По крайней мере, пока. Парни из Отдела Люциуса нашли еще две ловушки в лесу. Нам с тобой очень повезло остаться в живых. Я проторчала в Черной Мирне до вечера, и вернулась поздно ночью. Бюро на ушах стояло. Сирилла сообщила еще о двух измерениях, требующих нашего вмешательства. Люциус прав, такой активности от сил Тьмы никто не ждал, и теперь все ломают голову, к чему бы это.

Я слушал Лаврентьеву, жевал пирог и кивал. Пока эта суета меня не касалась, я выжидал момент, когда можно будет напомнить о возвращении домой. В Бюро, честно говоря, я загостился, хотя и начал привыкать к бешеному ритму жизни.

— Твой рассказ только подтвердил мнение Люциуса о том, что происходит нечто серьезное, — продолжала Ленка. — Прямо он этого не сказал, но подтекст ясен всем: демон опасается, что вся возня началась не из-за миров и сказочных артефактов, а из-за самих попаданцев. Сначала напали на Шэза в Ка—ста—стан—ите, потом на Грэтту в Черной Мирне, а теперь и на тебя в Гальдиве. Идет охота не за могуществом, а за попаданцами. Демон опасается, что Тьма решила дискредитировать не Бюро, а саму идею отправления иномирцев на помощь терпящим бедствие измерениям. В таком случае и Бюро не понадобится, и никто не помешает Тьме прибрать к своим рукам один мир за другим.

Я пожал плечами.

— Что-то мне не кажется, что та же самая Грэтта такая уж значимая фигура. Обычная девчонка. Думаешь, только ей под силу справиться с местным колдуном? И потом, ты не забывай, что я — не попаданец, я не собирался вмешиваться в дрязги пана Долонеца, его короля и гномов, оккупировавших золотоносные руды, а на меня натравили целую шайку разбойников. "Граф Дракула" знал, кого ищет, ему требовался не иномирец, а человек из Бюро. Амулет, который он дал Гробу, распознает магию.

Я вытащил из-под рубашки «линзу» и показал ее Лаврентьевой.

— Как думаешь, мне разрешат ее оставить? Ведь это, можно сказать, боевой трофей.

— С ума сошел? Сними немедленно! Кто знает, какая магия заложена в этом амулете!

— Да не бойся ты, ничего он не сделает, я уже полдня его ношу. Если бы не эта игрушка, я ни за что не нашел бы портал, и числился сейчас пропавшим без вести, как Энис и Дэнис. Кстати, что с вампирами? Их собираются искать?

— Люциус лично этим займется, но позже. Если они сами к тому времени не объявятся.

— Так ты не веришь в их исчезновение?

Лаврентьева натянуто улыбнулась.

— Что может случиться с двумя высшими вампирами, начальниками Отдела квестов?

— Все что угодно. На месте Люциуса я бы направил в Гальдив поисковый отряд. Есть у него там люди, или нет, пусть выделит пару—тройку опытных магов.

— Легко сказать. На его плечах не только Энис и Дэнис, но все попаданцы. Вампиры сами о себе позаботятся.

— Странные вы, — я проглотил последний кусок пирога и потянулся к ежикам из риса и специй, — с чужаками носитесь, как наседки с цыплятами, а своих на произвол судьбы бросаете.

Девушка вздохнула:

— Мне, честно говоря, это тоже не нравится. Думаю, нападения — всего лишь дым. Настоящий костер горит где-то в другом месте. Нас отвлекают от чего-то важного, возможно, действительно от Камня преткновения.

— Почему все так испугались, когда Люциус упомянул о нем?

— Потому что даже в Бюро существуют легенды. Давным-давно, когда Вселенная только создавалась, Высшие творили миры. Для наполнения их жизненной энергией, они использовали Слезы богов, для насыщения магией — Руку дьявола, а для исправления ошибок — Камень преткновения. Именно на нем стояли Высшие, когда творили миры. Никто не знает, что представляют собой артефакты, но сила их столь велика, что позволит создать или уничтожить целые измерения, сотни, тысячи, миллионы измерений.

— То есть, как я понял, Слезы богов — артефакт светлый, Рука дьявола — темный, а Камень преткновения управляет и тем и другим?

— Он исправляет ошибки. Творение — сложный акт, даже Высшие несколько раз ошибались, и им приходилось пускать время вспять, чтобы вернуть в миры равновесие. По окончании творения, Руку дьявола и Слезы богов уничтожили, а Камень преткновения бессмертен. Его нельзя уничтожить, его можно только разделить и спрятать.

Не слабо. Есть сразу же расхотелось. Если на свете существуют подобные силы, только идиот может остаться в стороне, ведь если тьма… нет, не так. Если Тьма доберется до Камня и повернет время вспять, мир исчезнет. Все миры исчезнут.

— Люциус считает, что Тьма нашла, где именно спрятаны части Камня? — спросил я.

— Это один из вариантов, и к тому же не самый страшный.

— А какой самый страшный?

— Самое страшное то, что мы упускаем. Неизвестность. Если Камень преткновения действительно только легенда, мы зря потратим время. Целое Бюро зря потратит время.

— Тогда надо превратить неизвестное в известное, и почему бы не начать с простого?

— Нужно найти Энис и Дэнис.

Я кивнул и тут же стукнул себя ладонью по лбу:

— Ну я и дурак! Слушай, а ты не можешь извлечь из моей одежды память?

— Память? Как же я сразу об этом не подумала! Люциус не попросил тебя раздеться, значит, счел твой рассказ подробным и достаточным. А вот мы можем попробовать. Если откроется что-то важное, мы поможем Дэнису и Энис, и если их исчезновение не является незапланированным отпуском, и если они не решили навестить больную бабушку, наверняка расскажут нечто интересное. Да и практику мне зачтут. Если у нас не получится, ничего не теряем. Только, — Ленка покраснела, — я никогда не работала с памятниками. Сможешь кое-что для меня сделать?

— Легко, — сорвалось с моего языка, и я снова хлопнул себя ладонью по лбу.

Видимо, насытившись, мой организм расслабился, и мозг решил, что ему все по барабану, пусть тело работает, а он поспит. Впрочем, как я убедился позднее, мозгу тоже пришлось поработать, и, пожалуй, даже побольше, чем телу.

— Мне нужно, чтобы ты прошел в архив и нашел дело Жанны д'Арк, — шепнула Лаврентьева. — В этой книге есть простой рецепт работы с памятниками.

— А почему такая тайна?

— Потому что это дело находится в секретном отделе с третьим уровнем допуска, а у меня только седьмой.

— Но у меня-то вообще никакого! — сделал я первую и последнюю слабую попытку увильнуть от собственного же обещания помочь.

— Зато, — парировала Ленка, — ты понравился Элоизе, и даже если попадешься, прикинешься дурачком, и она даст тебе нужную книгу.

— А кто это, Элоиза? — спросил я, а сам подумал, что в последнее время мне очень уж часто приходится косить под дурачка. — И зачем от нее прятаться, раз она согласна нам помочь?

— Элоиза — начальница Картотеки. Утопленница. А прятаться от нее не обязательно. Если, конечно, ты не хочешь попробовать ее осчастливить. Она утопилась, потому что мечтала об идеальном поцелуе.

— Это ты к чему?

Я закашлялся, скрывая эмоции, а Ленка свои скрыть не смогла — покраснела и отвернулась.

Конечно, Элоиза — красотка, но целоваться с утопленницей… Я сжал губы, чтобы унять прокатившуюся по телу дрожь, и дал себе слово действовать как можно осторожнее. С Элоизой я лучше познакомлюсь в официальной обстановке.

— Если явка провалится, — попытался пошутить я, — увидишь возле двери моей комнаты три утюга.

Шутка вышла несмешной. И тем более несмешным было то, что случилось дальше.