Ментальный симбиоз

Глава 7

Кабинет конгрессмена был выдержан в строгом, но элегантном стиле. Темные деревянные панели на стенах придавали ему ощущение надежности и респектабельности, а тяжелые бархатные шторы на окнах создавали атмосферу уюта и спокойствия. На массивном столе из красного дерева стояла большая бронзовая лампа с зеленым абажуром, которая мягко освещала аккуратные стопки документов, разложенных в идеальном порядке. Среди них можно было увидеть важные меморандумы, отчеты и аналитические записки, свидетельствующие о внимании к деталям и профессионализме.

В углу кабинета располагался старинный глобус, покрытый тонким слоем пыли, который, казалось, хранил в себе тайны и загадки мира. Его медные детали блестели в свете лампы, создавая ощущение старины и величия. На противоположной стене висела большая карта Соединенных Штатов, аккуратно обрамленная в рамку из темного дерева. Она служила не только декоративным элементом, но и напоминанием о том, что конгрессмен представляет интересы своего округа и всей страны.

Вдоль одной из стен стояли высокие книжные шкафы, заполненные книгами на самые разные темы.

Возле окна стоял небольшой диван, обитый мягкой кожей, на котором можно было отдохнуть после напряженного дня. На журнальном столике рядом с диваном лежали свежие газеты и журналы, которые конгрессмен просматривал в свободное время.

На одной из стен висела картина, изображающая величественный горный пейзаж, который, казалось, был наполнен тишиной и спокойствием. Художник с невероятной точностью передал каждую деталь — от заснеженных вершин до кристально чистых рек, текущих по долинам. Картина словно приглашала зрителя совершить путешествие в этот далекий и недоступный мир, почувствовать свежий горный воздух и услышать шум ветра.

Рядом с этой картиной висел портрет самого конгрессмена, когда он был молод. На портрете он выглядел совсем иначе: его лицо было исполнено энергии и энтузиазма, глаза светились решимостью и надеждой. Этот контраст между молодым и зрелым конгрессменом подчеркивал его жизненный путь, полный взлетов и падений, успехов и неудач.

В углу кабинета стоял массивный книжный шкаф, заполненный томами по истории, политике и философии. Книги были аккуратно расставлены на полках, каждая из них имела свою историю и свое место. Этот шкаф был не просто элементом интерьера, но и отражением глубоких интересов и увлечений хозяина кабинета.

На одной из полок можно было увидеть книги по истории, которые рассказывали о важных событиях и фигурах прошлого. Здесь были труды как классических историков, так и современных авторов, которые предлагали свои интерпретации прошлого. Эти книги служили напоминанием о том, что история — это не просто сухие факты, но и живые уроки, которые можно извлечь из опыта прошлых поколений.

Рядом стояли книги по политике, которые отражали сложные и многогранные аспекты управления государством. Эти тома были полны анализа и размышлений о том, как принимаются важные решения, как формируются законы и как взаимодействуют различные ветви власти. Конгрессмен, будучи политиком, не мог не интересоваться этими вопросами и не черпать из них вдохновение для своей работы.

Философия также занимала важное место в библиотеке конгрессмена. Здесь можно было найти работы таких великих мыслителей, как Платон, Аристотель, Кант и Ницше. Эти книги предлагали глубокие размышления о природе человека, о смысле жизни, о добре и зле. Философия помогала конгрессмену лучше понимать сложные моральные и этические вопросы, с которыми он сталкивался в своей работе.

Все эти элементы интерьера создавали атмосферу интеллектуального и духовного богатства, которая была характерна для хозяина кабинета. Они говорили о его стремлении к знаниям, о его желании понять мир и свое место в нем. Эта атмосфера была не просто украшением, но и важной частью жизни конгрессмена, которая помогала ему принимать взвешенные и обдуманные решения, направленные на благо своей страны и ее граждан.

Чарльз задумчиво изучал обстановку, пытаясь понять характер хозяина кабинета. Его взгляд задержался на глобусе, который, казалось, символизировал глобальные амбиции и влияние конгрессмена. В центре кабинета находился большой кожаный диван, приглашающий к отдыху и разговорам.

Раздался легкий стук в дверь, и на пороге появился сам конгрессмен. Это был высокий мужчина с проницательными глазами и уже седеющими волосами. Он был одет в строгий костюм, но его манеры и улыбка говорили о дружелюбии и открытости.

— Добрый день, Чарльз, — сказал он, протягивая руку. — Рад видеть вас. Проходите, присаживайтесь.

Конгрессмен указал на диван, и Чарльз сел, чувствуя себя немного неловко в присутствии такого влиятельного человека.

— Как поживаете? — продолжил конгрессмен, усаживаясь напротив. — Надеюсь, ваш путь сюда был приятным?

— Да, спасибо, — ответил Чарльз, стараясь скрыть волнение. — Я хотел бы обсудить вопросы, связанные с моими мутантами и школой.

Конгрессмен кивнул, показывая, что готов выслушать.

— Я понимаю, что это важно для вас, Чарльз. Давайте начнем с ваших мутантов.

Чарльз рассказал о своих подопечных, их успехах и проблемах. Он упомянул о том, что некоторые из них испытывают трудности с адаптацией в обществе и нуждаются в дополнительной поддержке.

— Мы понимаем, что это непросто, — сказал конгрессмен, внимательно слушая. — И работаем над тем, чтобы создать более благоприятные условия для всех мутантов. Ваша школа играет важную роль в этом процессе.

Он помолчал, собираясь с мыслями, а затем продолжил:

— Что касается вашей школы, мы готовы рассмотреть возможность расширения финансирования. Мы видим, что ваша работа приносит значительные результаты и заслуживает поддержки.

Чарльз почувствовал облегчение. Он знал, что это было только начало, но уже понимал, что его усилия не были напрасны.

— Благодарю вас, конгрессмен, — сказал он, вставая. — Я ценю вашу помощь и поддержку.

— Не стоит благодарности, Чарльз, — ответил конгрессмен, тоже вставая. — Мы делаем общее дело, и я рад, что могу внести свой вклад.

Они обменялись рукопожатием, и Чарльз вышел из кабинета с чувством удовлетворения и надежды. Он знал, что впереди еще много работы, но теперь у него были все необходимые ресурсы для достижения успеха.

Проходя мимо пункта охраны, Чарльз заметил новостной репортаж на телевизоре, который охранник смотрел с увлечением. Девушка-репортер стояла на фоне разрушенного здания, её голос дрожал от волнения. Она рассказывала о грядущих выборах президента пятого числа, но её речь внезапно прервалась, и на экране появилось прямое включение из Нью-Йорка.

Кадры разрушенного города предстали перед глазами зрителей: здания, некогда величественные и гордые, теперь лежали в руинах, их стены были покрыты трещинами и обломками. Люди в защитных костюмах и с оружием в руках пытались спасти оставшихся в живых, но находили лишь бездыханные оболочки. Среди них Чарльз заметил знакомую фигуру — это был его старый друг и коллега, Джон.

Камера сфокусировалась на одном из городских героев, который стоял на фоне разрушенного небоскреба и помогал разобрать завалы. Его лицо было покрыто копотью и потом, но глаза светились решимостью. Он поднял руку в приветственном жесте, и камера начала медленно отдаляться, показывая масштабы разрушений.

«По первым сводкам, произошло вторжение инопланетной расы», — продолжала девушка-репортер, её голос стал ещё более взволнованным. «Но городские герои, рискуя своими жизнями, остановили их. Они сражались до последнего, и пусть ценой их жизней и самого города, они спасли человечество от полного уничтожения».

Охранник, не отрываясь от экрана, кивнул в знак согласия. Чарльз заметил, что его руки дрожали, а глаза были полны слез. Он не мог поверить в то, что видел.

«Это не может быть правдой», — прошептал он, обращаясь скорее к самому себе, чем к охраннику. Но кадры на экране говорили об обратном.

Следом была скучная сводка криминальных новостей, затем экономических, и наконец появился Такер Карлсон со своей полемикой, обвинявший как президента США, так и пришельцев. Его слова, полные ярости и обвинений, разносились по залу, вызывая как аплодисменты, так и недовольные возгласы.

Чарльз, погруженный в свои мысли, старался не обращать внимания на шум. Он знал, что Карлсон всегда готов разжечь огонь в обществе, но сегодня его слова казались особенно резкими и провокационными. Чарльз не мог позволить себе поддаться эмоциям и ввязаться в очередную словесную перепалку с этим прохиндеем.

Он взглянул на часы и понял, что пора уходить. Если он задержится, журналисты обязательно найдут его и будут требовать комментария. Чарльз не любил внимание прессы и старался избегать их, насколько это было возможно.

Осторожно, чтобы не привлекать лишнего внимания, он направился к выходу. Сотрудники здания, привыкшие к его строгому и деловому стилю, расступались перед ним, не задавая вопросов. Чарльз вышел на улицу, где его уже ждал автомобиль.

Водитель открыл дверь, и Чарльз сел на заднее сиденье. Машина тут же тронулась с места, унося его прочь от здания Капитолия. Чарльз откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, пытаясь отвлечься от событий дня. Впереди его ждали новые встречи и решения, и он был готов к ним, несмотря на все трудности и провокации.

Но всё оказалось спокойно и почти безмятежно, пока машину Чарльза не заблокировали два броневика без опознавательных знаков. Чарльз напрягся, но его водитель, мутант Пиро, быстро сориентировался. Он слегка приоткрыл зажигалку и окно, и тут же спалил полсотни бравых спецназовцев своим даром. Пламя было настолько жарким и мощным, что оно мгновенно охватило их, превращая в живые факелы.

Пиро, обладая невероятными способностями к управлению огнём, спокойно сдал назад, меняя маршрут на более запутанный. Он знал, что это лишь начало. Похищения на Чарльза случались стабильно раз в неделю, и он уже устал удивляться жестокости людей. Но Пиро, напротив, стал ещё более смертоносным и по-своему даже профессиональным.

Чарльз, сидя на заднем сиденье, наблюдал за происходящим с мрачным спокойствием. Он знал, что Пиро делает всё возможное, чтобы защитить его, но это не уменьшало его тревоги. Он понимал, что следующий шаг может быть ещё более опасным, но применять против людей телепаю он не решался всё ещё удерживая себя в этических рамках.

Броневики, блокировавшие их путь, начали двигаться, пытаясь окружить машину. Пиро не растерялся. Он резко повернул руль, и машина, словно по волшебству, начала двигаться зигзагами, уходя от преследования. В этот момент Чарльз почувствовал, как его сердце бешено колотится в груди, а годы уже берут своё.

На горизонте появился старый заброшенный завод, и Пиро направил машину туда. Он знал, что это место станет их временной крепостью. Когда они въехали на территорию завода, Пиро быстро заглушил двигатель и вышел из машины, держа в руках свою зажигалку. Он начал создавать огненные барьеры вокруг машины, чтобы защитить их от возможных атак.

Чарльз вышел из машины и осмотрелся. Завод был в руинах, но всё ещё представлял собой внушительное сооружение. Он знал, что им нужно будет продержаться здесь до тех пор, пока не прибудет подкрепление.

Пиро подошёл к нему и сказал: "Не волнуйся, Чарльз. Мы справимся". Его голос был спокойным и уверенным, но Чарльз знал, что за этой уверенностью скрывается страх. Они оба понимали, что их жизнь висит на волоске. Но с другой стороны профессор всегда мог отказаться от своего принципа не убей…

Но переступать через свои принципы не пришлось, и вскоре пришли его верные мутанты. Они окружили Чарльза, словно защищая его от всех угроз мира и он почувствовал себя в безопасности.

Вскоре они достигли школы, где Чарльз вновь оказался в знакомой обстановке. Мутанты быстро создали вокруг него невидимую, но прочную коробочку, которая защищала его от посторонних глаз. Чарльз стоял в центре этой коробочки, чувствуя себя в безопасности и недосягаемости для других.

Он огляделся вокруг, вспоминая все те годы, которые провел в этой школе. Она стала для него вторым домом, и сейчас он был здесь, окруженный заботой и преданностью своих мутантов.

Вдалеке он увидел своих детишек, которые, заметив его, начали махать руками и кричать. Чарльз улыбнулся им, чувствуя тепло и благодарность за их поддержку. Он знал, что его мутанты всегда будут рядом, готовые защитить его и помочь ему в любой ситуации.

Так Чарльз вновь оказался в безопасности, окруженный своими мутантами, готовыми сражаться за него до последнего вздоха.

Но не стоит обольщаться добротой Чарльза, ведь в основе его выбора всегда стоял холодный прагматизм и непрямое желание управлять, а уж имея такой дар, то и вовсе нельзя остаться простым мальчиком Чарли.

Однако безграничная сила, как и любая другая, оставляет свой след на личности. Человек, стоящий на вершине горы, осознает это на собственном опыте. Он возвышается над другими, но не в прямом смысле. Его величие и мощь не измеряются высотой, на которой он стоит, а в том, как он использует свою силу на благо окружающих.

Несмотря на всю свою мощь, он понимает, что истинная сила заключается не в том, чтобы возвышаться над другими, а в том, чтобы помогать им расти и развиваться. Он осознает, что настоящая власть — это способность делиться своими знаниями и опытом, вдохновлять и направлять.

В этот момент он ощущает, как ветер ласкает его лицо, а солнце освещает его путь. Он знает, что впереди его ждут новые испытания и вызовы, но он готов к ним, потому что его сила — это не только его собственная, но и сила тех, кого он ведет за собой.

Но это не значит, он просто добрый дядя Чарльз Ксавье, у него также имеются свои интересы, цели и множество нереализованных амбиций.

Вернувшись в школу, Чарльз направился к своему кабинету, чувствуя смесь волнения и тревоги. Он знал, что разговор с Логаном неизбежен. Открыв кабинет, он достал из портфеля документы и аккуратно сложил их на столе. Внезапно он почувствовал, как кто-то подошёл сзади. Обернувшись, он увидел Логана, стоящего рядом с ним.

Логан, высокий и стройный, с аккуратно уложенными волосами и внимательным взглядом, был одним из самых опытных педагогов в школе. Чарльз, напротив, был более строгим и предпочитал избегать неформальных бесед.

— Здравствуй, Чарльз, — сказал Логан, слегка улыбнувшись. — Слушайте, я хотел поговорить с вами о том, что происходит в стране. Вы знаете, что правительство США ведёт очень жёсткую политику в отношении людей с особыми способностями.

Директор вздохнул.

— Я работаю с этим.

— Чарльз ты серьёзно? — спросил Логан, его голос стал более резким. — Они хотят изолировать нас, держать подальше от общества. Да кто они чёрт возьми такие!

Ксавье почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он знал, что этот разговор может стать напряжённым, но он также знал, что должен высказаться.

— Логан, мы не должны быть изолированными. Мы такие же люди, как и все остальные. Мы имеем право на образование, работу и жизнь в обществе.

Логан нахмурился, но затем его лицо смягчилось.

— Я понимаю, Чарльз. Но я также понимаю, почему правительство так поступает. Они боятся нас. Они боятся, что мы можем представлять для них опасность.

Директор почувствовал, что его аргументы начинают терять силу.

— Но это не так, Логан. Мы не хотим никому вреда. Мы просто хотим жить своей жизнью.

Логан покачал головой:

— Я понимаю, Чарльз.

Чарльз вздохнул и с сочувствием посмотрел на своего друга. Он осознавал правоту Логана, но также понимал, насколько сложной была ситуация. Правительство не желало слышать их просьбы и предложения. Они были вынуждены бороться за свои права и свободы в условиях, которые казались безвыходными.

— Мы должны продолжать бороться, — произнёс Чарльз. — Мы не можем просто сдаться.

Логан кивнул:

— Я знаю. Но иногда мне кажется, что мы сражаемся с ветряными мельницами.

Чарльз улыбнулся:

— Мы боремся за то, во что верим. Это делает нас сильнее.

Логан посмотрел на него с благодарностью:

— Ты прав. Мы не можем позволить себе сдаться. Мы должны продолжать бороться за то, что считаем правильным.

Они оба осознавали, что впереди их ждёт ещё множество трудностей. Но они также верили, что вместе смогут преодолеть любые препятствия.

Он знал, что Логан прав, но он также знал, что это не тот путь, который он хочет выбрать. Чарльз хотел верить в лучшее, в возможность мира и понимания. Но он также знал, что впереди их ждёт много трудностей.

— От Венома пахло братом, — неожиданно произнёс Логан, его голос дрожал от эмоций.

— Думаешь, он тоже просто мутант? — задумался Чарльз, его мысли метались между надеждой и сомнением.

В комнате повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь тихим дыханием и шорохом одежды. Логан и Чарльз сидели напротив друг друга, их лица освещались тусклым светом.

— Может быть, он что-то скрывает? — предположил Чарльз, его глаза сузились в задумчивости. — Мы знаем, что Веном обладает невероятными способностями, но что, если за этим стоит нечто большее?

Логан кивнул, его губы сжались в тонкую линию.

— Возможно, ты прав, — сказал он, его голос был полон решимости. — Мы должны выяснить, что с ним происходит.

Чарльз встал и подошёл к окну, его взгляд был устремлён на ночной город.

— Я свяжусь с Оро, — сказал он, не оборачиваясь. — Возможно, она сможет помочь нам разобраться в этом.

Логан тоже поднялся и подошёл к Чарльзу, положив руку ему на плечо.

— Мы справимся, — сказал он уверенно.

Чарльз кивнул, а Логан отправился на урок.

Ксавье вновь остался один на едине с собственными мыслями и пытался разгадать чего же хочет на самом деле этот Веном.

Ксавье вновь остался один на один с собственными мыслями. Он знал, что Веном — могущественный симбиот, который может принимать любую форму и обладает огромной силой. Но что скрывалось за этой мощью? Чего Веном хотел от мира?

Ксавье вспомнил, как впервые столкнулся с Веномом. Это было впечатляюще и пугающе одновременно. Веном был тёмным и опасным, но в то же время в нём чувствовалась какая-то неукротимая сила и жажда справедливости.

Ксавье понимал, что Веном не всегда действовал во благо. Симбиот мог быть жестоким и безжалостным, когда дело касалось его врагов. А вот другую сторону он пока не постиг.

Ксавье пытался понять, что двигало Веномом. Чего он хотел добиться своими действиями? Симбиот не отвечал на его вопросы, но Ксавье чувствовал, что Веном был чем-то большим, чем просто опасное существо из глубин космоса или кем бы он не был.

Ксавье знал, что ему нужно найти способ контролировать Венома и использовать его мощь во благо. Но как это сделать? Как найти баланс между человечностью и симбиотом внутри?

Ксавье закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Но мысли его продолжали кружиться, как вихрь. Он чувствовал, что ответ где-то рядом, но пока не мог его найти. Возможно, ему нужно было обратиться к другим, кто мог бы помочь ему понять Венома.

Но пока что Ксавье оставался один на один со своими мыслями и страхами. Он знал, что ему предстоит долгий и трудный путь, но он был готов его пройти. Ведь в конечном итоге Ксавье должен был найти способ использовать мощь Венома во благо человечества.

Чарльз неожиданно зацепился за мысль о магии. Особенно его привлекала идея использовать её для подчинения Венома. Эта мысль казалась ему одновременно пугающей и волнующей. Он представлял себе, как мог бы манипулировать его силой, использовать её для защиты и даже для достижения мирового господства и конечно же всеобщего блага.

Но он понимал, что попытка подчинить Венома с помощью магии может привести к катастрофическим последствиям. Веном обладал собственной волей и разумом, и его природа была настолько чуждой, что даже самые могущественные магические заклинания могли бы не сработать. Более того, использование магии для таких целей могло бы вызвать непредсказуемые реакции со стороны Венома, что в конечном итоге привело бы к его освобождению и возможному уничтожению всего вокруг.

Тем не менее, идея не покидала Чарльза. Он продолжал изучать древние тексты и артефакты, надеясь найти способ контролировать Венома без риска для себя и окружающих. Он понимал, что это была рискованная и опасная игра, но его стремление к знаниям и власти было слишком велико, чтобы он мог остановиться.

В конце концов, Чарльз осознал, что истинная сила заключается не в подчинении, а в сотрудничестве и понимании. Он решил, что вместо того чтобы пытаться контролировать Венома, он должен попытаться понять его природу и найти способы использовать его силу во благо. Это было рискованное, но необходимое решение.