Мастер Рун. Книга 2

Глава 7

Из-за поваленного дерева, метрах в десяти от нас, выползли двое дикарей. Они были настолько тихими, что я даже не понял, как они смогли подобраться так близко. Возможно, мы сами наделали столько шума, бегая и обсуждая происходящее внизу, что не услышали их подхода.

Оба держали короткие копья с каменными наконечниками, их лица были вымазаны чем-то темным, отчего казалось, что на нас смотрят не люди, а какие-то звери, притворяющиеся людьми.

Мгновение мы просто таращились друг на друга, словно каждая сторона пыталась осознать, что же, собственно, произошло. Потом жилистый широко раскрыл глаза, открыл рот, чтобы закричать, и я, действуя на чистом инстинкте, не думая, вскинул арбалет и нажал на спуск.

Болт ушел с тихим свистом, пролетев расстояние, между нами, за долю секунды, и попал жилистому прямо в открытый рот, прошив глотку и выйдя где-то сзади, у основания черепа. Дикарь захрипел, захлебываясь кровью, уронил копье и, схватившись за торчащий из горла болт, рухнул на колени, дергаясь в конвульсиях.

Ивгар среагировал чуть медленнее меня, но его выстрел был не менее точным. Его болт вошел второму дикарю прямо в грудь, левее центра, там, где должно было быть сердце. Коренастый выдохнул, словно его ударили в живот, пошатнулся, сделал шаг назад, потом еще один, и только после этого упал, как подкошенный. Он даже не закричал, только издал тихий стон, похожий на недоумение.

— Бегом! — прошипел Ивгар, не глядя на меня, уже срываясь с места и ломясь обратно в лес, к тому месту, где мы оставили тюки.

Я бросился за ним, на бегу пытаясь перезарядить арбалет, что было совершенно невозможно, поэтому через пару секунд бросил это занятие, сосредоточившись на том, чтобы не споткнуться о корни и не врезаться в дерево.

Раздумывать о том, что я вот так просто убил человека я не стал. Уже не первый раз, пусть до этого момента это и становились зомби. В теории, я должен был испытывать что-то. Угрызения совести, страх, но не испытывал ничего, кроме панического желания выжить и убежать.

Мы добежали до тюков буквально напрочь позабыв о том, что устали и нужно отдохнуть, откуда только силы взялись, схватили их, даже не останавливаясь, и, нагруженные как вьючные животные, продолжили бежать дальше, прочь от деревни, прочь от орды и от той смерти, которая скорее всего скоро пойдет за нами.

— Они нас видели? — задыхаясь, спросил я, когда мы наконец замедлились до быстрой ходьбы, отбежав километра на два. — Найдут?

— Не знаю, — хрипло ответил Ивгар, оглядываясь через плечо. — Но лучше считать, что да. Эти ублюдки хорошо следы читают. Когда сородичей найдут, а потом наши следы… Нам надо на реку. Быстро. По воде пойдем, следы смоем.

— А тюки? Может стоит их закопать?

— Их бросать нельзя! — огрызнулся он, видимо, жадность пока была сильнее страха. — Пока несем. Может, повезет. Арбалеты!

После быстрой перезарядки, мы продолжили, оглядываясь, двигаться в обход. И минут через десять, когда мы уже почти вышли к реке, ориентируясь по шуму воды, впереди, между деревьями, мелькнули фигуры. Много фигур. Я рефлекторно дернул Ивгара за рукав, и мы оба рухнули в кусты, затаившись.

Это были не дикари. По крайней мере, не те, что резали деревню. Это были люди в кожаных доспехах, с круглыми щитами и копьями, человек двадцать, не меньше. Они шли в небольшой колонне, быстро и организованно, явно направляясь к горящему поселению. Разведка, или авангард основных сил, посланных на помощь.

— Слава Венату, местная дружина! — выдохнул Ивгар. — Свои. Надо…

Он не успел договорить. Один из дружинников, молодой парень, видимо, услышал шорох, обернулся, увидел нас в кустах и, не раздумывая, вскинул арбалет. За ним то же самое сделали еще двое.

— Стой! — заорал Ивгар, вскакивая и поднимая руки. — Мы свои! Мы…

Три болта свистнули одновременно. Один прошел мимо, второй зацепил Ивгара по плечу, оставив кровавую полосу, третий воткнулся в дерево рядом с моей головой, заставив меня пригнуться и рвануть обратно в лес, не разбирая дороги.

— Беги, беги! — услышал я вопль Ивгара где-то сбоку, он тоже бежал, но груз не бросал.

За спиной раздались крики:

— Держите их! Это лазутчики!

— Стреляйте, пока не скрылись!

Еще пара болтов просвистела мимо, один из них пролелел так близко к моему уху, что я почувствовал движение воздуха. Ивгар резко свернул влево, я метнулся за ним, и мы, ломая ветки и давясь от недостатка воздуха, неслись куда глаза глядят, лишь бы подальше от этих параноиков, которые стреляют первыми, а потом уже задают вопросы.

Бежали мы долго, пока не начало темнеть. В какой-то момент поняли, что дружинники не преследуют, видимо, решили, что мы просто мародеры или дикари-разведчики, и вернулись к своей основной задаче, спасать деревню, которую, судя по всему, уже и спасать было не от чего.

— Твою ж… мать… — выдохнул Ивгар, когда мы наконец остановились у какого-то оврага, рухнув на землю и жадно хватая ртом воздух. — Я ж им показал… руки поднял… Идиоты…

— Плечо как? — спросил я, с трудом переводя дух.

— Царапина, — он поморщился, осматривая рану. — Болт прошел по касательной. Повезло. Но кровит, зараза.

Я полез в рюкзак, нашел тряпку, относительно чистую, и протянул ему. Ивгар молча принял, кое-как замотал плечо, стараясь не шуметь. Мы сидели в тишине минут пять, а потом контрабандист начал тихонько ржать, смотря на меня и показывая пальцем на груз.

— Ты чего?

— Жадность, она людей только так губит, ага! Врут же врут! Четверо мне свидетели, я если выживу, до конца дней буду всем рассказывать! — истерично смеялся Ивгар. — Но ты смотри, смотри!

Я развернул тюк. С той стороны в нем торчал арбалетный болт, четко в месте, где должна быть моя голова. Только боги спасли меня в этот момент.

— Ты сказал не бросать. — улыбнулся я и проверил арбалет. А затем тоже начал тио смеяться вместе с контрабандистом. — Дальше куда?

— Подальше отсюда. Река где-то рядом, по звуку. Найдем брод, переправимся на другой берег, там тоже земли нейтральные. Там нас никто не тронет, если повезет. Груз прячем, сначала ищем брод, дорогу, что повезет и проверяем ее на безопасный проход, потом забираем.

Так мы и сделали, спрятали под корнями, щедро засыпали листвой и ветками. Если дикарей убьют дружинники, то хрен они найдут нычку. Я порылся, взял немного еды из рюкзака. Правда всё же надеясь, что не пригодится. Камни с щитом и очищением и так были в поясной сумке вместе с болтами.

Затем мы поднялись, отряхнулись и двинулись на шум воды. Идти было тяжело, сумерки сгущались, лес становился темным и пугающим, каждый куст казался притаившимся врагом. Но выбора не было.

Реку мы нашли минут через двадцать. Она была не широкая, метров двадцать не больше, смущало только быстрое течение. Берег зарос ивняком и камышом, под ногами хлюпала грязь.

— Вброд не пройти, — оценил Ивгар. — Глубоко. Надо искать переправу. Или бревно какое. Иначе с грузом будет тяжело.

Мы пошли вдоль берега, вглядываясь в темноту. Где-то впереди раздался плеск, потом еще один. Я замер, сжимая арбалет.

— Что это? — прошептал я.

— Не знаю, — так же тихо ответил Ивгар. — Но мне не нравится. Идем тише.

Мы прокрались еще метров двадцать, и тут из камышей впереди, на том берегу, вышли фигуры. Много фигур. Дикари. Человек двадцать, а то и больше. Они явно переправлялись тоже, видимо, отрезанные от основных сил и теперь искали путь назад. Или, наоборот, шли на подмогу своим. Неважно. Важно было то, что они были между нами и единственным известным нам бродом.

Один из них, самый крупный, с татуировками на лице, поднял голову, принюхался и резко повернулся в нашу сторону. Потом медленно поднял руку, указывая пальцем прямо на нас.

— Да чтоб вы тут все сдохли, оглоеды тупорылые, — проорал Ивгар, разрядил арбалет в сторону толпы, ни в кого не попал и мы рванули обратно в лес.

Противнику чтобы до нас добраться, нужно было преодолеть реку, и, судя по всему, плавать они умели весьма лихо, да и не были они ничем отягощены, кроме оружия, так как почти сразу весь отряд оказался в воде, в погоне за нами.

Сзади раздался радостный вопль, потом еще один, и лес взорвался топотом ног. Они бежали за нами. Очень быстро. Я слышал, как они переговариваются на каком-то гортанном языке, слышал, как ломают ветки, как хрипло дышат.

Мы мчались что было сил, но они не отставали. Наоборот, догоняли. Я уже чувствовал, что силы на исходе, легкие горели, ноги подкашивались. Ивгар тоже выдыхался, его дыхание стало тяжелым и хриплым, он хватался за раненое плечо, из-под повязки сочилась кровь.

И тут впереди, словно насмешка судьбы, земля резко обрывалась. Мы выскочили на край небольшой расщелины, метра три в ширину и бог знает какой глубины, на дне которой что-то журчало. Ручей, наверное.

Прыгать было бессмысленно, можно было просто разбиться. Бежать дальше вдоль края тоже, нас бы догнали за пару секунд. Оставалось одно — спуститься вниз, в саму расщелину, там были уступы, камни, за которые можно было зацепиться.

— Вниз! — крикнул Ивгар, уже цепляясь за край и начиная спускаться.

Я последовал за ним, ругаясь сквозь зубы. Камни были скользкими, мокрыми, руки срывались, я едва удерживался, царапая ладони до крови. Но спустился. Метров на пять вниз, на узкий уступ, где мы оба стояли, прижавшись к стене, и смотрели вверх.

Наверху, на краю расщелины, появились дикари. Человек двадцать, не меньше. Они остановились, глядя вниз, переговариваясь. Один из них, видимо, главарь что-то гортанно рявкнул. Остальные захохотали.

— Что он сказал? — прошептал я.

— Понятия не имею, — ответил Ивгар торопливо перезаряжая арбалет. — Но держу пари, что-то типа «давайте кидать в них камни» или «спускаемся и режем». В любом случае, нам хана.

— Уходим дальше. — рассматривая место, где мы находимся, я понял, что тут настоящий грот, размытый ручьем, и тянется он достаточно далеко. — Уходим!

Далеко отойти мы не успели, пятерка дикарей последовала за нами, из вооружений у них были только короткие топорики, поэтому мы не сплоховали, два болта тут же вывели из строя первую двойку, а затем я оттянул Игвара за плечо позади себя и вышел вперед, доставая из сумки рунный камень, затем с оттягом от себя, сунул его прямо в морду первому бегущему к нам уроду.

Сноп искр был такой яркий, что я практически ослеп от первой вспышки, прикрыл свободной рукой глаза, но продолжал идти, заодно отпинывая первое горящее и валящееся под ногами тело. Крики оставшихся тоже были весьма ужасны. Затем кто-то их быстро добил и наступила тишина и я выбросил разломанный камень.

— Ты чего не сказал, что жечь будешь! Я чуть не ослеп! — орал мне в ухо контрабандист. Таща куда-то за локоть. Цел?

— Да цел я, цел! — я отряхнулся и закрыл слезящиеся глаза руками. — Ослепило немного. Арбалеты!

— Делаю. Давай твой. — мой товарищ сноровисто забрал моё оружие и перезарядил его, а затем вернул мне в руки.

— Они будут атаковать. — уверенно сказал я, слыша, как орут сверху, видимо собираясь с духом. — Полезут все сразу. Слушай меня. Сейчас мне нужно время, несколько минут. Не отвлекай меня чтобы ты не увидел, понял?

Я достал рунный камень очищения, аккуратно ножом проткнул палец и смочил руну на камне, затем схватил одной рукой Камень Бурь, второй очищение и закрыл глаза.

Поток я поймал практически сразу, не смотря на хлещущий из ушей адреналин разум внутри был спокоен и работал без сбоя, протягивая нить от источника к рунному камню, я не до конца понимал, что делаю, но точно знал, что должно получиться. И энергия не заставила себя ждать, свободным потоком, причиняя мне боль устремилась по шрамам прямо в камень накачивая его до предела.

Отпустил накачку я только когда получил обжигающую холодом реакцию от камня бурь. Готово.

Глаза уже немного привыкли к полумраку и зайчики еще оставались, но ориентироваться я уже мог.

— Ты что делаешь? — зашипел тихо Игвар, когда я стремительно пошел к выходу, и выкинул камень наверх прямо в толпу заинтересованно наблюдающих за нами дикарей, попутно планирующих что делать, а затем бегом вернулся обратно.

— Прячься! — заорал я Ивгару, и мы оба вжались в стену, зажмурившись и зажав уши ладонями.

Взрыв был такой силы, что даже внизу, в гроте, нас обоих швырнуло в стену, как тряпичных кукол. Ударная волна вышибла весь воздух из легких, в ушах оглушительно зазвенело, а перед глазами, даже сквозь закрытые веки, полыхнула ослепительная белая вспышка. Потом посыпалась земля, камни, куски чего-то мягкого и влажного, что, как я подозревал, раньше было частями дикарей.

Грохот эхом прокатился по лесу, стихая постепенно, и сменился звенящей тишиной. Я разжал веки, мир вокруг плыл, уши закладывало так, что я слышал только собственное сердцебиение. Ивгар лежал рядом, тоже прикрывая голову руками, его плечи вздрагивали.

— Мы… живы? — хрипло спросил Ивгар, поднимая голову и оглядываясь. Его лицо было бледным, в глазах застыл шок.

— Похоже на то, — так же хрипло ответил я, пытаясь встать и едва удерживаясь на подкашивающихся ногах. — Но надо уходить. Быстро. Этот грохот слышали все в радиусе километров. И дружинники, и дикари, и кто угодно еще.

Ивгар кивнул, с трудом поднялся, держась за стену, и мы начали карабкаться вверх. Подъем был труден, тело не слушалось, но адреналин и страх снова подгоняли. Выбравшись на поверхность, мы на секунду замерли, глядя на результат моего безумия. Картина была жуткой. Я отвернулся, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота, и, схватив Ивгара за здоровую руку, потащил его прочь от этого места.

Наверху, на краю расщелины, творилось что-то невообразимое. Земля была опалена, деревья повалены и горели, а от дикарей остались только… части. Разбросанные по большой площади. Некоторые еще шевелились, издавая стоны, но большинство просто лежали неподвижно. Я не стал считать, сколько их осталось целыми. Не хотел знать.

— Практик, — прохрипел Ивгар, глядя на меня остекленевшим взглядом. — Четверо мне свидетели, ты практик. Ты это скрывал.

— Нет, — мотнул я головой, так как алиби у меня было стопроцентным. — Я не практик. Просто есть несколько хороших рунных камней, ну и не очень хороших. Такой вот фокус.

— Фокус, — он истерично хохотнул. — Ты кучу дикарей в фарш превратил своим «фокусом». Венату свидетель, я видел, как практики дома рушили, но, чтобы так… — Не договорив, он мотнул головой, а затем, приняв решение, махнул рукой. — Уходим!

Мы бежали, спотыкаясь, падая, поднимаясь и снова бежали, пока снова не вышли к реке, но уже в другом месте, где берег был более пологим и течение не таким быстрым. Переправились вброд, по пояс в ледяной воде, и, выбравшись на другой берег, рухнули в траву.

Он замолчал, отвернувшись. Мы лежали в тишине, слушая, как река шумит, как ветер шелестит в листве. Живые. Каким-то чудом живые.

— Знаешь, — прохрипел Ивгар, не поднимая головы, — когда я согласился взять тебя в этот поход, я думал, что самым опасным будет переход через границу Старших.

— Ага, — выдохнул я. — А получилось… как получилось.

— Резня в деревне, погоня дикарей, болт от своих же, и в финале ты устроил что-то похожее на гнев богов, — он повернул голову, глядя на меня одним глазом. — Обычный четверг, в общем.

Я фыркнул, несмотря на всю жуть ситуации.

— Хочешь сказать, что по пятницам у тебя веселее?

— По пятницам я обычно пью в таверне и проигрываю в кости, — ответил Ивгар. — Гораздо безопаснее. Никто не взрывается.

Мы помолчали еще минуту, потом контрабандист тяжело вздохнул и начал подниматься.

— Лежать тут до утра — плохая идея. Мокрые насмерть замерзнем. Да и кто знает, может, остались еще дикари поблизости. Те, что поумнее и не полезли в расщелину.

— Куда идти? — спросил я, с трудом садясь. Голова кружилась, а перед глазами плыли цветные пятна.

— По реке вниз. Там, если память не врет, должно быть поселение. Нормальное, с частоколом и стражей. Километров Венату знает сколько отсюда. Дотянем как-нибудь.

— Как-нибудь, — пробормотал я, поднимаясь и чувствуя, как затекшие ноги протестуют против этого решения. — Отличный план.

Мы побрели вдоль берега, держась в тени деревьев. Ивгар шел впереди, прихрамывая и держась за плечо. Я плелся следом, арбалет на изготовке, хотя сомневался, что смогу попасть даже в дом с десяти шагов в моем состоянии.

— Слушай, а что ты там делал с камнем? — спросил Ивгар через какое-то время. — Перед тем как его швырнуть. Молился?

— Ага, — коротко сказал я. — Он активируется нажатием.

— Это я заметил, — хмыкнул он. — Половину леса снесло. А что, часто такое практикуешь?

— Второй раз в жизни, — признался я.

Ивгар остановился и обернулся, глядя на меня с каким-то восхищенным ужасом.

— То есть ты даже не был уверен, что получится? Мог себя, меня и всю округу вместе с дикарями?

— Ну… теоретически да, — пожал я плечами. — Но выбора особо не было. Или они нас, или мы их.

— Теера милостивая, — пробормотал контрабандист, качая головой и снова разворачиваясь. — Я с безумцем пошел в поход. С безумцем-практиком, который экспериментирует на ходу.

— Зато живы. И я не практик, в будущем, да, по пока еще нет.

— Пока, — буркнул он. — Ключевое слово — пока. Ты когда им станешь, ко мне в гости даже не заходи.

Мы шли еще час, может, больше. Время тянулось мучительно, каждый шаг давался с трудом.

— Смотри, — Ивгар поднял руку, указывая вперед. — Огни.

Я всмотрелся в темноту и действительно увидел вдали слабое мерцание. Много огней, выстроенных в линию. Частокол.

— Четверо мне свидетели, — выдохнул контрабандист. — Дошли. Только давай аккуратно. Не хочу получить болт в спину от очередных нервных стражников.

Мы вышли из леса, держа руки на виду, и медленно двинулись к воротам. Поселение было больше того, что мы видели горящим. Дома стояли в два ряда, частокол был высоким и крепким, на башнях горели факелы.

— Стоять! — раздался резкий окрик сверху, и в свете факелов я увидел двух стражников с арбалетами, направленными на нас. — Кто идет?

— Путники! — прокричал Ивгар, останавливаясь. — Ранены! Просим укрытия!

— Какие еще путники среди ночи? — недоверчиво отозвался второй стражник. — Делать что ли нехрен?

— Да мы точно не по доброй воле. — прокричал контрабандист. — мы вышли у деревни на той стороне реки, а там дикари, и бойня, пришлось улепётывать со всех ног.

Стражники переглянулись. Один из них что-то крикнул вниз, и через минуту ворота приоткрылись. Вышел высокий мужик с копьем, в кожаном доспехе, явно старший.

— Какую деревню? — спросил он, внимательно разглядывая нас. — Говорите быстро и по делу.

— Ту, что в излучине реки, — ответил Ивгар. — Не знаю, как называется. Дикари напали, человек пятьдесят, может, больше. Мы мимо проходили, увидели пожар. Хотели помочь, но нас самих чуть не убили. Туда пошел отряд дружинников, мы их тоже видели, и с вашей стороны дикарей видели, переправлялись туда.

Он тактично промолчал что этот отряд мы весь грохнули.

— А потом там грохнуло что-то, и мы бегом сюда, я Ивгар, от Белобородого, иду с Северного Порта.

Главный чертыхнулся и обернулся к воротам.

— Юрка! Отбой тревоги, Белобородого я знаю! — Потом снова посмотрел на нас. — Заходите.

— Сюда, — кивнул старший, ведя нас к небольшой избе у самого частокола. — Лекарь тут живет. Пусть посмотрит, что с вами.

— Каменный брод точно вырезали? — спросил один из стражников, подходя ближе. — Там же семей двадцать было.

— Когда мы видели, горело больше половины домов, — мрачно ответил Ивгар. — И бой шел неравный. Не знаю, кто-то выжил или нет.

— Проклятые ублюдки, — прошипел стражник. — Они совсем озверели. Раньше так далеко не заходили.

— Что-то их спугнуло, — заметил старший. — Или кто-то. В последние недели набеги участились. Будто их кто гонит из леса.

Дверь избы распахнулась, и на пороге появился невысокий седой мужчина в простой рубахе и штанах.

— Что за шум? — пробурчал он недовольно, но, увидев нас, сразу сменил тон. — Ох, Теера милостивая. Заходите, заходите. Я уж погляжу.

Мы зашли внутрь. Изба была теплой, пахло травами и чем-то горьким. Лекарь усадил нас на лавку, начал осматривать.

— Плечо насквозь? — спросил он Ивгара, разматывая окровавленную тряпку.

— Нет, по касательной, — поморщился тот. — Болт свой же пустил, идиот.

— Свой? — лекарь хмыкнул. — Ну, тогда повезло. Чужие отравленные иногда бывают. Сейчас промою и перевяжу как надо.

Он полез за склянками, а старший стражник уселся напротив нас, скрестив руки на груди.

— Рассказывайте все с начала, — сказал он. — Как шли, что видели, сколько дикарей было. Все детали.

Ивгар вздохнул и начал рассказ. Опустил, правда, момент с тюками и контрабандой, представив нас просто путниками, искавшими дорогу к нейтральным землям. Я слушал вполуха, ощущая, как накатывает запоздалая усталость.

— … а потом мы увидели из кустов как с вашей стороны переплавляется рыл двадцать не меньше, пропустили их и ходу, ходу, — продолжал Ивгар, тоже выкидывая события в расщелине. — Там потом как бахнет что-то, перепугались до усрачки и сюда. Я бывал здесь, год назад где-то. Нам бы отдохнуть немного.

— А напарник твой откуда?

— С Седых Островов я. — ответил я сам за себя.

— Далеко забрел, — кивнул тот, но подозрение в глазах не пропало. — Ладно. Отдыхайте пока. Утром поговорим, к Каменному ушло сотни три бойцов, и наших три десятка. Они этих тварей вырежут на неделю пути.

Он поднялся и вышел, оставив нас с лекарем. Тот молча доделал перевязку Ивгару, потом осмотрел мои царапины, промыл, помазал чем-то жгучим.

— Поспите здесь, — сказал он, кивая на свободные нары в углу. — Я к жене пойду, у нас дом рядом. Утром вернусь.

Он ушел, прикрыв за собой дверь. Мы с Ивгаром переглянулись.

— Думаешь, поверил? — тихо спросил я.

— А какая разница? Да и где я соврал? Про твой рунный камень, и груз, так это не их дело, он знает Белобородого, значит знает и что с нами груз должен быть. Мы плохого местным не делали ничего. — устало ответил контрабандист, ложась на нары и закрывая глаза. — Я слишком устал, чтобы думать о плохом. Спи. Зато дошли, видит Венату, хрен моя задница еще раз сюда пойдет без десяти бойцов сопровождения, вот хрен, зуб даю!