Мастер Гримуаров

Глава 7

Я рванул к работяге и схватил за руку.

— Обувь снимай!

Работяга трясущимися руками развязал ботинок. Чтобы подъёмник снова не заклинило, я выключил его, пытаясь достать башмак.

— Вот куда, оказывается, запропастился Вадим Михайлович! — к нам подошла комиссия. — Что-то вы какой-то бледный, сударь?

Я подметил, что упавший лифчик начальник склада сунул в карман, от греха подальше.

— Здравствуйте, дорогой друг! Говорят, у вас юбилей был. И как отметили? Наверняка с размахом? — поинтересовался глава комиссии, профессионально блуждая взглядом по складу в поисках, к чему можно прицепиться.

Вопросы для Пьянкова были явно не самые удобные, но держался мужчина хорошо.

— Отметил с размахом, но на работу это никак не повлияло, — ответил тот.

Господа проверяющие переглянулись с едва заметными ухмылками на лице. Тут к бабке-гадалке не ходи — очевидно, что они пришли по наводке и проверка организована не просто так. Понимал это не только я. Вот и славно.

— А может, тогда включите подъёмник и продемонстрируете, так сказать, его работу? А, Вадим Михайлович?

Начальник склада внушительно кашлянул в кулак, переступил с ноги на ногу. Знал, что с кладовщиком произошёл неприятный инцидент и его ботинок зажевало в механизме.

— Отчего бы и не включить, уважаемые?

Вадим Михайлович обернулся к пульту управления подъёмником, покосился на меня. Я едва заметно пожал плечами, показывая, что не знаю, запустится механизм или нет. Начальник склада помялся у пульта управления, оттягивая момент по максимуму.

— В чём же дело, Вадим Михайлович? Включайте, — поторопили Пьянкова со спины. — Или есть какие-то сложности? Так о них надо было заранее извещать.

Начальник склада потянулся к кнопке включения подъёмника и, зажмурив глаза, нажал на неё. Механизм заработал, натужно заскрипел.

Господа проверяющие стали пожирать вопрошающими взглядами заместителя начальника склада. В глазах читался вопрос: «Ты же говорил, что подъёмник не будет работать⁈»

Эх, господа, не всё так просто, как хотелось бы…

Я стиснул зубы, предвкушая, когда подъёмник остановится. Башмак кладовщика слишком большой, чтобы его попадание в механизм прошло незаметно.

Бах!

Что и требовалось доказать: механизм завибрировал, а потом стуканул так, что затряслись стены склада. Сломаться он не сломался, всё-таки башмак был резиновый и попросту где-то застрял.

— О-о, как нехорошо получилось, — главный проверяющий скрестил руки на груди. — Извольте объясниться, Вадим Михайлович?

— Я… я… — пытался выдавить из себя Пьянков, пожимая плечами и разводя руками.

Сказать ему было нечего, а что тут скажешь — подъёмник не работает, следом всплывёт проблема задержки переоформления грузов. Ну и плакала крокодиловыми слезами приставка «исполняющий обязанности». Потому что ни её, ни самой должности у Вадима Михайловича уже не будет.

— Что ж, всё ясно! Я-то думал, наша проверка носит исключительно формальный характер, а тут вон оно как — полноценная служебная проверка вырисовывается, — заключил проверяющий. — Ой-ой-ой, как нехорошо! А вы говорили, что всё в порядке, Сергей Максимович!

Проверяющий журил заместителя начальника склада. Вот, оказывается, откуда ветер дует… Мне всё стало ясно, как белый день. Глядя на начальника склада, мне стало по-человечески жалко мужчину. Он-то, может, и мудак, но зато честный, пакости никому не строит. А вот его заместитель просто мудак, без всяких «но» и прочих оговорок.

— Уверен, что здесь всё не так страшно, как кажется. Я лично проводил проверку механизма накануне, — встрял я в их диалог.

Все тут же переключили на меня внимание.

— Вы, собственно, кто такой есть? Сударь, представьтесь! — потребовал заместитель.

— Механик фирмы «НОБС», — как ни в чём не бывало представился я.

— Какой ещё «мопс»? — послышались перешёптывания проверяющих.

— Мы с Вадимом Михайловичем не так давно заключили договор по гарантийному обслуживанию механизмов, — продолжил я и легонько пнул Пьянкова локтем, сигнализируя, чтобы он мне подыграл.

— Всё верно-с, такой договор-с у нас имеется… — согласился начальник склада, деваться ему всё равно было уже некуда.

На лице Сергея Максимовича появилась лёгкое недоумение. Конечно, ещё час назад он слышал от своего начальника обратное. Пока блеф не распознали, я пошёл к механизму, продолжая говорить на ходу.

— И вот, сегодня Вадим Михайлович вызвал меня, убеждая, что наступил гарантийный случай! Я объясняю, что такого быть не может, потому что все необходимые манипуляции с подъёмником совершены. Но сейчас и проверим, господа — в чём же, собственно, дело?

Я для вида поскрёб макушку и залез на механизм, закрывая спиной обзор проверяющих.

— Это всё какая-то ерунда, я не видел никаких договоров! — начал возмущаться заместитель, на нервах закуривая прямо на складе.

Я же, пока он возмущался, аккуратно провернул рукой шестерёнку, освобождая застрявший там ботинок кладовщика. Одновременно достал из кармана портсигар. Ловкость рук и никакого мошенничества — через несколько секунд портсигар торчал между зубчато-ремённой передачей механизма.

— У-уу… Кто же у нас такой неосторожный на складе, Вадим Михайлович?

Я выпрямился, открывая перед проверяющими рабочую часть приводного механизма. Удостоверившись, что все увидели портсигар, зажатый внутри, я вытащил его наружу.

— Не вы обронили, Сергей Максимович? — я протянул его заместителю. — Вот, ваши же инициалы? Сергей Максимович, С. М.

Сигарета повисла на губе заместителя. Проверяющие напряглись, спонтанная проверка летела коту под хвост. По крайней мере тут всплыл результат, на который никто из господ в комиссии не рассчитывал.

Сигарета наконец сорвалась с губы Сергея Максимовича и упала на пол, где я её благополучно затушил подошвой своего ботинка.

— Нехорошо получилось, Вадим Михайлович. Случай у нас не гарантийный и налицо грубое нарушение техники безопасности на производстве, — продолжил я, сгущая краски. — Тут, если мне не изменяет память, наступает уголовная ответственность. Конечно, в том случае, если сей факт будет зафиксирован по результатам проверки.

Как-то так, шах и мат — господа проверяющее были готовы провалиться сквозь землю. Ситуация-то щепетильная: если проверку оформлять как следует, то заказчику проверки придётся ехать в Сибирь на каторгу, осваивать целину. А спустя рукава оформить не выйдет, здесь несколько свидетелей. Поэтому единственный вариант — от проверки в принципе отказаться.

Главный проверяющей от досады раздул ноздри, разве что огнём через нос не дышал как огнедышащий дракон. Понимая абсурдность сложившейся ситуации, он резко развернулся на каблуках и зашагал к выходу со склада, ничего не сказав. Сообразительней оказались другие проверяющее — те начали пятиться, откланиваясь и заверяя, что им надо посовещаться. Конечно, они ехали сюда для заработка, а в итоге Вадим Михайлович с моей помощью им нос утёр.

На складе остались мы втроём — я, начальник и заместитель.

— Сергей Максимович? — я изогнул бровь. — Кто за ремонт оборудования заплатит? Случай не гарантийный.

— Я даже не знаю, что это за фирма такая — «мопс»!

— Мопс, Сергей Максимович, это собачка, а моя организация называется «Н. О. Б. С» или, если хотите, «Не Обмани Ближнего Своего».

Я расплылся в улыбке, вроде доброжелательной, но заместитель этого не оценил.

— Вадим Михайлович, вы всё не так поняли! — начал оправдываться зам. — Я просто…

Что «просто» он так и не объяснил — Пьянков сжал свою пухленькую ручку в кулак и вмазал по челюсти Сергея Максимовича. Тот к физическому воздействию оказался не готов и стёк на пол.

— Вот же козёл, а! — начальник потряс рукой, шипя сквозь зубы. — Через голову надумал прыгать!

Да, удар кость в кость очень болезненный, так и руку можно сломать к чёртовой бабушке!

— Поздравляю с успешным прохождением проверки, господин Пьянков, — я протянул ему руку для рукопожатия. — И с сотрудничеством с «НОБС».

— Это как… — не сразу понял он, но руку мне всё-таки пожал.

— В моём лице вы нашли надёжного поставщика комплектующих для ваших механизмов. Полагаю, что качество нашей работы вы только что видели сами, — охотно пояснил я.

Вадим Михайлович помялся, забурчал что-то невнятное себе под нос, но намёк быстро понял. Ну а следом я ему объяснил, что в Ростове у меня есть производство, которое крайне заинтересовано в своевременной растаможке грузов.

— «НОБС», говорите? — уточнил Пьянков, когда мы вернулись в его кабинет.

— Черновое название.

На самом деле «НОБС» я придумал на ходу, но поскольку у фирмы, которая займётся поставками комплектующих на мой завод, ещё нет названия, то почему бы и да! Тем более ценности компании мы уже как бы определили. А то, что я твёрдо решил открывать собственную логистическую фирму — это уже без сомнения. Как говорится, если хочешь сделать хорошо, то сделай сам. Доверять это сторонним фирмам не в моих интересах, никто о задержке груза там особо не парится. У меня же это вопрос жизни и смерти. В прямом смысле этого выражения!

— Всё честно, — наконец сказал Вадим Михайлович, внимательно меня выслушав. — Я вам даю своё слово, что для вашей логистической фирмы «НОБС» растаможка будет проходить в кратчайшие сроки. Услуга взамен на услугу.

— Со своей стороны могу сказать, что если вам понадобятся непрофильные услуги, как в случае с подъёмником, звоните!

Я положил на стол свою визитку. Вот наконец она понадобилась, прежние несколько недель я таскал пяток визиток с собой. Рабочий инструмент. Надо только подключить телефон в поместье, а то за неуплату долга отключили, и всё будет путём. Теперь мы пожали руки во второй раз, закрепив наши договорённости.

— Касаемо ваших позиций, господин Вавилов, сегодня же распоряжусь доставить их экспресс-доставкой на ваше предприятие! — пообещал Пьянков.

Я отказываться не стал: всё-таки тащить инструмент на своём горбу не самая лучшая затея.

— Вы только будьте так добры, ремонтников вызовите. На время этого хватит, но вопрос нужно решить заменой шестерни, — честно предупредил я Вадима.

— А заказать её у вас можно? — осторожно поинтересовался начальник склада. — Сами понимаете, дело такое, щепетильное. Начнут задавать вопросы: что, как, почему… В общем, этих вопросов мне хотелось бы избежать.

— Полагаю, тема обсуждаемая.

Условились, что вместе с экспресс-посылкой Пьянков пришлёт мне чертёж подъёмника. Деньги мне были нужны позарез, так что придумаю, как под это дело приспособить оборудование.

Из здания таможни я вышел в приподнятом расположении духа. Поездка в Новороссийск проходила отлично, а до поезда оставалось порядка пяти часов, времени — вагон и маленькая тележка.

Чем занять эти часы, я знал — схожу на набережную и понаблюдаю за спуском корабля на воду. Тем более есть отличный шанс посмотреть на императора. Будет, что домашним потом рассказать. Нянечка обязательно будет спрашивать, куда меня занесло, а там отвечать придётся — с Натальей Петровной не забалуешь.

Набережная в Новороссийске была шикарная, видно, что совсем недавно её освежили. Всё свежеокрашенное, хорошо вымытое. Впрочем, не удивительно — перед приездом важных лиц, а тут в Новороссийск пожаловал сам император России, готовятся так, что будь здоров! Траву и ту могут покрасить в зелёный цвет, чтобы его высокопревосходительство осталось довольно.

Правда, большую часть красоты набережной разглядеть не получилось. Людей на спуск корабля пришло столько, что яблоку негде упасть. Я оглядел море разношёрстной толпы, выбирая, куда приткнуться, чтобы видеть огромную сцену. Сцена располагалась непосредственно у пристани — видимо, оттуда император обратится к верноподданным. Там же были установлены наспех собранные ряды с креслами, где за спуском наблюдал высший свет — обладатели голубых кровей, родовое дворянство. Все кресла были заняты, а значит, представление вот-вот должно начаться. Место только у меня неудачное, будет проблематично хоть что-то отсюда разглядеть.

— Сударь, извольте поучаствовать в лотерее, которую устраивает государь!

Передо мной вырос мужичок, на шее у него была подвешена большая коробка с прорезью. Я пока искренне не понимал, зачем императору вообще устраивать какую-то лотерею.

— Что надо сделать? — спросил я.

— Вытащите счастливый билетик, — мужик протянул мне коробку, предлагая сунуть внутрь руку.

Я так и поступил, внутри коробки оказалось множество листков. Ухватив первый попавшийся, я вытащил руку.

Развернул небольшой пергамент, сделанный из того же материала, из которого изготавливают свитки… Он был пуст.

— В чём подвох? — спросил я.

— Если ваш билет выпадет в числе победителей, вас ожидает приз! — объявил мужик.

— И какой у нас приз? — я повертел свой лотерейный билет в руке, рассматривая.

— А вы разве не знаете? Раз в год Император выбирает трёх счастлисчиков и наделяет их даром!

Неплохо, какая доброта и щедрость к подданным. Однако у меня дар уже есть, и победа мне не светит. На дворян это явно не рассчитано.

— И сколько участников? — я сунул свой билетик в карман.

— Несколько десятков тысяч человек! У всех равные шансы на победу, сударь!

Мужик пошёл дальше раздавать свои билетики, а я почувствовал, как меня кто-то дёргает за рукав.

— Дяденька, а, дяденька!

Я обернулся и увидел пацанёнка, чумазого, с горящими глазами и в рваной рубахе.

— Тебе чего, бандит?

— Хотите получше место занять, чтобы видно было⁈

— Это где? — заинтересовался я.

— Рубль — и покажу, — сказал пацан, улыбнувшись ртом, в котором не было нескольких зубов, молочных.

Я повертел головой, силясь понять, о каком месте «получше» идёт речь. Откуда ему здесь взяться?

— Смотри, бандит, если попытаешься надурить, за уши оттаскаю, — предупредил я.

— Что вы, мне просто страсть как хочется кушать, и надо покормить младшую сестрёнку, пока матушка болеет.

Пацанёнок указал на прогуливающегося неподалёку торговца кукурузой и аж облизнулся. Ага, знаю я такие слезливые легенды — сами мы не местные, подайте на пропитание и всё в таком духе. Хотя парнишка вроде приличный, на попрошайку не смахивает. В общем, надо посмотреть, что он сможет предложить.

— Ладно, бандит, твоя взяла, я согласен! — протянул я мелкому рубль. Тот потянулся за ним, но я резко убрал руку. — Утром стулья, вечером деньги. Показывай, где твоё секретное место.

— Так вон оно, дядь, — пацанёнок показал мне на дерево.

Подойдя ближе, я заметил, что к дереву приколочены ступеньки, а наверху среди веток оборудовано подобие сидушки. Причём не одна, а сразу пять штук, и на четырёх уже сидели зрители.

— Ты сам придумал? — удивлённо спросил я.

— Сам, дядь!

— Молодец, — я взлохматил ему волосы на голове и дал заслуженный рубль.

Малой с предпринимательской жилкой далеко пойдёт. А место было действительно удачное. Я взобрался на дерево и сел на сидушку, теперь наконец увидев корабль в полной красе.

На пристани стоял красавец-гигант длиной в несколько десятков метров с тремя огромными трубами. Несколько кораблей, плавающих вокруг него, были гораздо меньше по размеру. Теперь понятно, почему на спуск на воду лично приехал государь. Посмотреть было на что, и даже в масштабе империи событие выдающееся.

Заиграли фанфары, и со сцены полился гимн в исполнении появившегося на сцене хора, чей голос усиливался магией и звучно разлетался по округе.

Шум толпы стих, встали со своих мест подданные с трибун — народ был готов приветствовать своего государя. И судя по всему, императора действительно любили и ждали.

Государь в сопровождении свиты зашёл по ступеням на специально отведённый постамент, на котором располагался трон. Я сразу подметил, что его сопровождают двое охранников, судя по всему, очень сильных магов. Эта парочка выделялась из внушительной службы безопасности.

Церемония спуска на воду корабля началась. Был дан залп из артиллерийских орудий кораблей в порту, фрегат спустили на воду, и в небе загремел праздничный салют. Соседи по дереву прихватили по такому случаю бинокли, как в театре, чтобы в больших деталях рассмотреть представление. Я, естественно, об этом не позаботился, поэтому половину всего действа пропустил. Но, наконец, произошло то, чего ждали не меньше, чем спуск огромного корабля на воду. Император поднялся со своего трона и обратился к собравшемуся здесь народу.

— Сегодня произошло знаменательное событие… — начал он свою речь хорошо поставленным голосом.

Я отчётливо слышал каждое слово, которое говорил император. Судя по всему, в ход была пущена магия. Она усиливала его голос или делала так, чтобы каждый присутствующий его слышал. Так и есть: за спиной императора, прямо за троном слили несколько сгораемых чёрным пламенем свитков, выделяемая ими энергия и подпитывала заклинание.

Однако выслушать речь мне не дали, вернее, я отвлёкся на раздавшиеся снизу визги.

— Отпусти, дяденька! — верещал тот самый мальчишка, что дал мне место на дереве.

Его держал за руку торговец кукурузы и с перекошенным от гнева лицом сыпал угрозами:

— Ща пойдёшь в приют, гадёныш!

— Нельзя в приют, нельзя, а то мне кормить нечем будет сестрёнку! — рыдал пацанёнок.

Что стряслось-то? Парнишка пытался вывернуться, но получалось плохо — торговец был мужик крупный и, как мне показалось, переборщил с применением силы.

— Эй, пацана отпусти! — бросил я.

Торговец на секунду замер, поднял голову и пересёкся со мной взглядом. Он секунду пытался припомнить — знает ли он меня в лицо или нет, а потом, видимо, предположив, что кто-то из сильных мира сего не будет сидеть на дереве, огрызнулся:

— На хрен иди, а? И не суй нос не в своё дело! Иначе — следом своё получишь! — торговец решил, что с меня достаточно, отвернулся и поволок пацана дальше за шкирку.

Интересно, этот троглодит всерьёз думает, что у меня в одно ухо влетело, а в другое вылетело? Я вздохнул, с дерева даже не стал слезать, а попросту спрыгнул, оказавшись за спиной торговца.

— Я не люблю повторять дважды. Убери от него свои руки!