Мастер Гримуаров

Глава 12

Дверь захлопнулась. Предсказуемо: могли бы придумать что-то оригинальнее, чем просто закрыть меня в кабинете с двумя разъярёнными бугаями. Я, естественно, к такой ситуации оказался готов.

— Ой, вы что, меня бить собираетесь? — я театрально захлопал глазами. — А как же поговорить? Нет проблем, которые не решаются в диалоге… не?

— Хватайте его, — рявкнул табачный магнат, ударяя со всего маху кулаком по столу.

Бугаи рванули с места и пошли на сближение, беря меня в клещи. Манёвр вполне понятный — мне хотели отрезать путь к двери. Один из них вытащил из кармана наручники, второй достал кляп. Вот удивительно, откуда у них всё это под рукой? Или для табачников наручники и кляп — естественные инструменты для переговоров? Меня-то они явно не ждали, я сам пришёл.

Табачный магнат тоже не стоял без дела и, решив, что я струхну и попытаюсь выпрыгнуть через окно за его спиной, поднялся и вытащил револьвер, беря меня на прицел. Я быстро разгадал план — меня хотят приковать к стулу наручниками, засунуть в рот кляп и приставить к виску пистолет. Потом, естественно, грохнуть, о чём меня заблаговременно известили.

Ладно, планы мучителей — это хорошо, но нужно вносить в них свои коррективы. Есть у меня для них одна любопытная заготовка, думаю, оценят.

— Господа, стойте! Минуточку внимания! — громко сказал я.

Бугаи чуть замедлились, сбившись с толку.

— Вот вы работаете на табачной фабрике, а вы знаете, что капля никотина убивает… — я защёлкал пальцами, делая вид, что пытаюсь вспомнить окончание этого предложения.

— Лошадь! — выпалил один из бугаёв, не догадываясь, что слово и было активацией одноразового свитка.

— Мои вы хорошие! — я расплылся в улыбке.

— Да закройте же вы ему пасть! — проскрежетал босс.

Свиток я подготовил ещё в прошлый раз и хотел использовать во время встречи с Загребаловым, но в тот раз обошлось, и свиток остался нетронутым. Теперь настало его время.

Заклинание призрачности заработало. Я только что стоял у стола посреди кабинета, а в следующий миг — раз, и исчез как по мановению волшебной палочки, и быстро сиганул в сторону. Естественно, господа нападавшие не успели вовремя затормозить и благополучно стукнулись лбами, как горные бараны.

— Куда он пропал? — потирая лбы, они начали оглядываться.

— Уроды, вы его упустили! — завизжал табачный магнат. — Из-под земли мне его достаньте!

Я отошёл в сторонку, спокойно вытряхнул пепел сгоревшего свитка из кармана. Никто этого не заметил: пока материя находится в соприкосновении с моей энергией — она невидима и прозрачна. А вот если сделать чуточку иначе… Я вытянул руку с пеплом на ладони и хорошенько дунул. Пепел полетел в разные стороны, сразу материализовываясь и становясь видимым.

— Вон он, бей его! — заорал табачник, и бугаи наперегонки бросились месить кулаками воздух с пеплом.

— Ку-ку! — я подал сигнал, и бедолаги теперь бросились на него. А я в этот момент схватил стул, на котором меня собрались пытать, и перегородил им дорогу.

Двое перекаченных верзилы споткнулись и, полетев вверх тормашками грохнулись о стену, с которой начали падать картины и подвешенные подарочные сабли с ножами.

— Дебилы, он уйдёт! — вышел из себя табачник.

Я бы поразвлекался ещё, но действие заклинания было ограничено по времени.

Поэтому перехожу ко второй части плана. Бросив напоследок взгляд на табачного магната, который изо всех сил пытался понять, что происходит, я вышел из кабинета. Через несколько секунд заклинание перестанет действовать, и я начну «проявляться».

Так и произошло. Спускаясь по лестнице, я сначала увидел свои появившиеся ноги, а затем и всё остальное. Дальше я шёл уже полностью материализовавшись. Чтобы исключить подозрения, пошёл прямиком через линию конвейера, дабы меня увидело как можно больше глаз. Мне надо было убедиться, что фабричные видят, что я ухожу.

Пока шёл, одним глазом приметил, что фабрика укомплектована по последнему слову техники. Если на моём заводе активно использовались старые добрые станки с обычными двигателями, работающие на электричестве, то здесь вместо двигателей использовали кристаллы, накачанные магической энергией. Ничего, и мой завод обязательно до такого дорастёт. Кристаллы куда эффективнее электричества.

Проходя мимо курилки, я спросил у фабричных рабочих, который сейчас час. Спросил не случайно. По технике безопасности внутри цеха было запрещено носить наручные часы. На меня посмотрели как на идиота, направили к проходной, где были как раз установлены настенные часы. Отлично, пусть запоминают, что я ушёл — наверняка табачник отправит в погоню своих недалёких прихвостней. Надо, чтобы они пошли по ложному следу.

Я сел на козлы своей кареты и поехал прочь. Но скрывшись за ближайшим поворотом, резко поменял направление движения. Поставил карету у тротуара в паре кварталов от табачки, а сам не спеша вернулся к фабрике. Дождался, пока толпа верзил выбежит через проходную и отправится на мои поиски.

Когда проход оказался свободен, я обогнул табачку и вышел к окну кабинета здешнего босса. Он моего появления не ждал, думал, что я бегу отсюда прочь, сверкая пятками.

Этот напыщенный индюк с замашками властелина мира последние недели торчал у меня как заноза в одном месте. А занозы следовало вовремя вытаскивать, чтобы не загноились.

Я понимал, что если не решу вопрос с ним здесь и сейчас, то люди этого урода заявятся в моё поместье и перевернут все вверх дном. Причём придут, возможно, тогда, когда меня не будет дома и некому будет защитить мою сестрёнку и стариков. Да и Лёне тоже не стоит попадать под раздачу, паренёк мне ещё пригодится. Поэтому вторая часть плана заключалась в том, чтобы довести это грязное дело до конца. Конца этого урода.

Начнём.

Я достал из кармана заранее подготовленные перчатки, надел на руки и пролез через окно, благо открытое, в кабинет. Получилось бесшумно. Да и вряд ли бы магнат меня услышал — потому что он как резаный орал в телефон, брызжа слюной:

— Чтобы через час вы притащили его обратно!

Босс надрывался в динамик, объясняя, что меня надо поймать и расчленить. Лишнее доказательство тому, что мы не найдём общего языка. Да и в принципе с такими уродами переговоры вести не стоит. Я дождался пока босс договорит, и, протянув руку, взял пистолет со столешницы. Магнат вздрогнул, резко обернулся, и, увидев меня, выпучил глаза.

— Бу! — обронил я, активируя свиток, созданный накануне при помощи артефакта.

Свиток включал заклинание окаменения — мощное, но проще некуда.

Я взвёл курок.

— Ты не посмеешь, — процедил табачник, когда я приставил дуло револьвера ему в лоб.

Хотел сказать что-то ещё, но заклинание уже подействовало — окаменение началось с кончиков пальцев его ног и стремительно поползло вверх. Последними окаменели его глаза, в которых появился животный страх.

Бах!

Курок сорвался, ударил по патрону, и пуля из дула револьвера вылетела ему в лоб. Окаменелое тело взорвалось мириадами осколков, камень трухой осыпался на пол, на дорогой турецкий ковёр.

Тревожная кнопка, которую хотел нажать магнат, так и осталась нетронутой. Я отряхнул с себя каменную пыль и, выпрыгнув из окна, пошёл прочь. Есть человек — есть проблема, нет человека — проблемы нет.

Свиток из пергамента работал исправно. Его силы явно должно было хватить не на один десяток раз. Кстати, ещё одна польза — мне удалось протестировать многоразовое заклинание. Результат превзошёл все ожидания.

Благополучно вернувшись к карете, я сел в неё и укатил от табачной фабрики прочь. Ещё одно преимущество использования многоразового свитка было в том, что его магический след невозможно было отследить.

В поместье я вернулся примерно через час. Отдал экипаж управляющему, чтобы тот отвёл в стойло лошадь, и тут меня ожидали хорошие новости.

— Барин, на завод прибыла посылка из Новороссийска! — с ходу сообщил мне старик.

— Ты её принял?

— Конечно, всё проверил, пересчитал и поставил на приёмке вашу родовую печать. Инструмент пришёл на загляденье!

Я удовлетворённо кивнул, похвалил управляющего. Вовремя пришла посылка, самое время собрать, наконец, гримуар. Всё необходимое для этого есть, испытания на эффективность заклятия на пергаменте пройдено успешно.

Теперь не буду откладывать дело в долгий ящик и займусь сборкой сегодня же. Но сначала надо пообедать, а то Наталья Петровна мне спуску не даст.

Нянечка оказалась легка на помине. Выбежала из дверей поместья со словами:

— Константин Фёдорович, как хорошо, что вы пришли, вам из университета звонят!

— Починили телефон? — удивился я, помня, что связь не работала из-за разрыва провода.

— Так дед и починил! — гордо сообщила Наталья Петровна.

— Какой я тебе дед… — беззлобно поправил управляющий. — Инструмент новый поступил, Константин Фёдорович, и я всё сделал. Время-с, так сказать, не терял, а то негоже без телефона.

Всё-таки толковый у меня управляющий. Я подошёл к телефону, взял трубку.

— Вавилов слушает!

— Константин Фёдорович, вас беспокоит деканат университета, — раздался из динамика женский голос лаборантки.

Та ещё мымра, вечно от меня воротила нос, поставив на мне крест как на прогульщике. Её звонок застал меня врасплох.

— В чём суть беспокойства?

— Извещаем, что учёным советом принято решение о переносе дипломных защит на завтра. После вам будет предоставлен допуск к финальному экзамену.

— А как же предварительные защиты?

Я прекрасно помню, что перед дипломной защитой шла защита предварительная.

— Они уже пройдены сегодня, и если вы хотя бы немного утруждались посещать учебное заведение, то прочитали бы соответствующий приказ, — явно с упоением объяснила лаборантка. — Но поскольку вам общие правила не писаны, то вы ничего и не узнали! Потому с вас снимается один балл согласно регламенту университета! Надеюсь, на защиту вы уж явиться не забудете, начало в девять утра.

— Стесняюсь спросить, за чьей подписью приказ?

— До свидания, Константин Фёдорович!

Она сразу повесила трубку. Я сначала хотел перезвонить в деканат, но затем передумал. Не берусь судить, откуда ветер дует у такого решения и связано ли оно с чьим-то желанием мне нагадить, но решение крайне любопытное.

Правда, если мне не изменяет память, в том же университетском уставе написано, что о любых переносах студентов нужно извещать надлежащим образом. Так что за снятый балл ещё повоюем.

— Кушать! — объявила Наталья Петровна.

— Боюсь, что не получится. Я прихвачу еду с собой и попрошу вас её упаковать, — сказал я.

— Почему же?

— Мне срочно надо на предприятие.

И не дав Наталье Петровне повозмущаться, я переключился на управляющего, чтобы уточнить, куда тот положил инструмент. Пока он объяснял, нянечка собрала мне тормозок. Положила, как всегда, больше, чем я мог съесть за раз. Ничего, полагаю, раньше глубокой ночи я оттуда попросту не уйду. Так что в цеху как раз поужинаю.

— Вечно вы куда-то спешите, — вздохнула она.

Я поблагодарил нянечку, и чтобы она так не переживала, коротко объяснил, что у меня перенесли экзамен и теперь нужно срочно-обморочно завершать к завтрашнему утру свой дипломный проект.

— Ну, с богом, барин, раз такое дело важное, — перекрестила она меня.

Вскоре я уже заходил в корпус завода, где с ходу ошарашил Лёню, усердно записывающего заклинание на очередной пергамент. Он настолько старался, что даже язык высунул.

— Леонид, у меня для тебя две новости, хорошая и плохая. С какой начать?

— С плохой, — неуверенно сказал он.

— Тебе придётся торчать здесь до глубокой ночи, а может, и до утра. Деканат перенёс защиту диплома на завтрашнее утро.

— Ого, вот это новости! Хорошо, что я подготовил диплом!

— Поэтому теперь поможешь подготовиться и мне. В общем, Лёня, в крайнем случае к завтрашнему утру будь добр закончить с пергаментами. Тебе много ещё?

— Я рассчитывал на три дня как минимум!

— Теперь рассчитывай, что у тебя всего три часа, — твёрдо обозначил я.

Видя, что Лёня опешил, я перешёл к хорошей новости.

— Зато, считай, что за сутки всё сделаешь, а оплата та же. Чем тебе не мотивация, Лёнь? — я хлопнул его по плечу, подбадривая.

Мой друг хоть и поник после этих слов, но возражений не последовало. Напротив, поёрзав на стуле он выдал, что сделает всё возможное.

Я же проверил новый инструмент из посылки и тоже приступил к делу. Окончательная припиловка артефакта заняла уйму времени. Зато с помощью новых шарошек и другого инструмента мне удастся довести артефакт до идеала.

Далее дело оставалось за сборкой всей конструкции. На лицевой стороне обложки отфрезеровал углубление для артефакта. Сделал это с минимальным припуском — лучше припилить и посадить артефакт плотно, чем пролететь с размером и делать новую обложку. С припиловкой пришлось как следует повозиться. Пока я был занят этим, Лёня доделал нанесение заклинания на пергамент.

— Глаза боятся, а руки делают? — спросил у него я, когда Лёня принёс оставшиеся пергаменты, закончив работу за несколько часов.

— Приловчился, — признался он.

Я соединил листы пергамента в стопку, сначала их сшил между собой, а затем прикрепил к корешку твёрдого переплёта. Гримуар был готов, оставалось только его активировать.

Я положил книгу на металлический постамент и удовлетворённо наблюдал, как энергия артефакта пронизывает страницы гримуара одну за другой. По постаменту растеклось мягкое свечение, сигнализирующее о том, что гримуар полностью заряжен.

Открыв книгу, я увидел, как блёкло светятся строки заклинаний.

— Поздравляю, Лёня, сработано идеально, — объявил я.

Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня. Мы с Леонидом задержались на заводе ещё часа на полтора.

Разобрали весь полученный инструмент, я достал материалы по заказу на шестерёнку от начальника таможенного склада и прочитал письмо. Таможня просила выполнить партию шестерёнок с довольно большим запасом. Оплата значилась достойная, срок выполнения — пять дней.

— Вот и работёнка подъехала, — пояснил я Лёне.

Заниматься шестерёнкой сегодня я уже не стал. Да и самому становиться за станок не видел особого смысла. Ребята — несостоявшиеся воришки — обещали прийти на завод завтра после обеда. Возьму их в ученики, а учиться они будут как раз на этих шестерёнках. Мне же следовало как следует выспаться перед завтрашней защитой диплома.

Я взял подмышку гримуар, и мы с Лёней вернулись в поместье. По пути я прощупал у своего друга почву насчёт открытия логистическо-транспортной компании.

— Тут такое дело, что я после поездки в Новороссийск решил открывать новое направление бизнеса, — начал я издалека и рассказал Лёне о своей задумке и об обещании таможенного чиновника мне в новом деле поспособствовать.

Лёня широко зевал, засыпая на ходу, и мы договорились обсудить задумку завтра после защиты диплома. Но в общем и целом он выразил желание принять участие в новых начинаниях.

— За любой кипишь, кроме голодовки, — сказал он.

Времени на сон осталось всего несколько часов. Поэтому следующим утром я с трудом продрал глаза, и чтобы хоть как-то проснуться, перевернул на себя чан с ледяной водой.

— Барин, вы себе так почки застудите! — начала причитать Наталья Петровна.

— Закалка-тренировка пришла на смену медицине, — пояснил я.

— Знаю я вашу смену, дед вон тоже говорит, что не пьёт, а спиртуется!

Переубеждать Наталью Петровну было бесполезно, но чан с ледяной водой снял сонливость и убрал песок из глаз. Окончательно избавиться от ощущения слипшихся глаз помогла встряска на колдобинах во время дороги в университет. Лёня, который отказался закаливаться, после встряски тоже проснулся и теперь широко зевал.

Мы приехали минута в минуту к началу защиты. Приём дипломных работ проходил на третьем этаже в одной из аудиторий факультета природных стихий. Студенты-дворяне нарядились в лучшие костюмы и держали в руках дипломные.

В основном это были свитки с заклинаниями разной степени сложности и разного размера. У некоторых свитки были по несколько метров в длину, если их развернуть. Обычно такие использовались там, где были многоуровневые заклинания.

Но проблема всех этих свитков оставалась прежней — они были одноразовыми и при активации сгорали. При этом на изготовление одного свитка уходило немало денег, времени и сил, а погрешность при использовании зашкаливала. Свитков у каждого было несколько десятков, так что да — учёба в магическом университете слыла удовольствием дорогим.

Как сделать использование заклинания многоразовым — никто не знал. Наука этого мира выдвигала за аксиому, что сделать это в принципе невозможно, так как энергия во время заклинания полностью выгорает. Так и было, вот только в гримуаре выгорающая энергия напитывала артефакт и обеспечивала закольцовку процесса обмена энергией.

— Это что вообще такое, Вавилов? — посыпались презрительно комментарии и смешки, когда студенты-дворяне увидели мой гримуар. — Ты что, опозориться хочешь?

В их картине мира книга заклинаний была заведомым провалом. Почти каждый подходил ко мне, критично смотрел на гримуар, хмыкал, фыркал и качал головой.

Смеётся тот, кто смеётся последним.

— Господа, сегодня у вас важный день. Сдачей диплома вы показываете, что годы обучения в университете не прошли даром и материал усвоен, — в коридор третьего этажа вышел декан. — Всем вам известно, что при помощи дипломной работы даётся допуск к выпускному экзамену. Сейчас мы попросим вас представить свои дипломные работы на обозрение членам учебного совета. Если дипломная работа будет признана удовлетворяющей критериям, вы получите допуск к экзамену! Прошу, заходим в порядке очереди из списка на дверях!

Народ оживился, список на двери был давно вывешен, поэтому очерёдность не стала ни для кого секретом. Вот только своей фамилии я там не увидел.

— Ты с библиотекой, наверное, перепутал, Вавилов, — послышались новые смешки. — Тебе туда свою книгу сдавать!

Я же перехватил декана, чтобы получить внятное объяснение.

— Хм, я же предупреждал, Константин, что для допуска к экзаменам нужна дипломная работа, — завёл тот старую шарманку, но осёкся, увидев в моих руках гримуар. Он критично изогнул бровь. — Вы по-прежнему в это верите? Не будьте глупцом, Константин, вы провалитесь без возможности пересдачи.

— Если провалюсь — вылечу отсюда как пробка. Спасибо, что беспокоитесь обо мне, но не надо.

— Зайдёте последним, — явно раздражённо бросил декан.

Процесс приёма дипломных работ шёл бойко. Студент заходил в кабинет и через несколько минут уже выходил оттуда, держа в руках номер на листке. Номера использовались для формирования пар защиты. Последним в кабинет зашёл Лёня и тоже вышел оттуда почти сразу, держа в руках листок со своим номером.

— Константин, тебя зовут, — сказал он.

Логично, потому что кроме меня в коридоре третьего этажа не осталось ни души. Я, крепче сжимая гримуар зашёл в кабинет. Там, за длинным столом сидел учёный совет во главе с ректором.

— Показывайте свою работу, — раздражённо обронил ректор.

Метрикой допуска дипломной была оценка закона энергетического потенциала. Для этого учёным советом использовался тестер — уменьшенная копия постамента, стоявшего в цеху моего завода. И не естественно сформированная, а произведённая руками опытных заклинателей на основе энергетических кристаллов. По свечению кристаллов становилось понятно — достаточно ли мощи в дипломной работе у студента.

Я подошёл к постаменту и положил на него гримуар. Ничего не произошло, а скептицизма на лицах членов совета прибавилось.

— Что и требовалось доказать, Вавилов, — вздохнул декан с выражением лица прожжённого критика. — Увы…

Он не договорил, потому что постамент вдруг вспыхнул, объятый пламенем. Огонь произвёл загоревшийся гримуар…