Мастер Гравитации

Глава 11

Смех и неугомонные разговоры растекались по ресторану, словно разлитое вино. М-да… Место, не спорю, шикарное: аристократы тут как дома, а студенты любят его за то, что оно недалеко от нашей элитной шараги. Но мне шумные тусовки никогда не нравились.

Сижу здесь чисто за компанию: сестра настояла отметить победу нашей команды на соревнованиях. А я, в свою очередь, не особо хочу отличаться от коллектива, а потому приходиться идти за ним.

Ладно, хоть поем чего-нибудь изысканного, вот только порции у них крохотные. Это вам не доставка огромных бургеров в общагу. Некоторые вообще несколько тарелок с устрицами заказали, хотя стоят они, как почка на чёрном рынке. А я-то знаю, сколько стоит почка на черном рынке… Там у Гриши, недавно что-то приключилось, и он жаловался мне, что почку хрен найдешь, а те, что есть, стоят слишком дорого.

Я же на морское не налегал: стейки — моё всё, особенно когда прожарка Rare. И пока я жевал сочный стейк, ощущал на себе пристальный взгляд Маши. Похоже, она собиралась затащить меня в уголок для серьезного разговора. Но тут заиграла музыка, начались её любимые танцы и она забыла про меня за что я благодарен тому кто это сделал.

Вся наша компания рванула на танцпол, парни наперебой приглашали девушек, и я с облегчением выдохнул и продолжил отсчитывать время до конца этого мероприятия. Когда оно закончится, конечно, я не знал, но думаю, что провести время больше, чем это место вообще работает, нереально.

За что Маше спасибо, так это за то, что она никогда не просит меня танцевать с ней. А то было бы странно и кринжово, как любит говорить мелкая. Хотя знаю, в некоторых старых Родах до сих пор есть правило: танцевать с девушками до совершеннолетия могут только родственники. Но у нас всё проще, мы этих заморочек не придерживаемся.

Наслаждаясь свободой, я доел стейк, осушил литровую кружку сока, и уже собирался наброситься на запечённого лосося, как меня окликнула подруга Маши — маркиза Виктория фон Адель.

— Добрыня, а почему вы не танцуете, можно поинтересоваться? — её голос был добродушным и весёлым. На «вы» она перешла, видимо, шутя.

Я отвлёкся от еды, заметив её красивые длинные ноги и прикинул что она тоже не на танцполе, как бы.

— Не люблю я танцевать, — лениво отмахнулся от нее.

Была у меня мысль что она тут ради того, чтобы намекнуть на танец, но поразмыслив, я отказался от этой идеи. Все же она аристократка из тех мест, где строгие правила этикета.

— Правда? Странно такое слышать от аристократа. Нас же с детства танцам учат, — улыбнулась Вика.

— Ну, какой есть… Честно, шумные места — не моё. Кстати, ты ведь тоже аристократка, а не танцуешь, — подметил, надеясь выкрутиться.

— Да меня просто никто не пригласил, — она мягко улыбнулась. А я в ответ улыбнулся… теплому салату с телятиной, который только что поставили на стол.

А еще тяжело вздохнул… Ведь сейчас она сделала именно намек на то, чтобы я пригласил её. С одной стороны, она, и правда, красивая, и приятна мне. Но с другой… теплый салат остынет.

— Понимаю, — пробормотал я, доедая кусок лосося.

— Ставлю сотку, что он скоро лопнет, — услышал я со стороны голос двух одногруппников, которые уже начали делать ставки на меня и мой аппетит.

Я хотел было уже внимательнее их послушать, как Виктория вдруг заявила, что её это не особо беспокоит, а затем неожиданно сказала: раз мы оба не танцуем, то почему бы нам не потанцевать вместе? М-да… странная логика.

Хотя, ее слова меня немного удивили… Ведь она из Пруссии, а я, можно сказать, восхищаюсь этой страной, в некотором роде. Хотя бы тем, что там никто не лезет в чужие дела, и все, что делается, то сразу с максимальной серьезностью. И вот там даже такие намеки считались прям очень большим исключением.

— Честно говоря, впервые вижу, чтобы девушка первой на танец парня приглашала.

— Просто ты, видимо, не бывал в Пруссии, Добрыня. У нас все девушки решительные. Нам не нравится в одиночестве сидеть, — её глаза сверкнули, и я понял: всё, дружище, попал.

А вот тут она не совсем правду мне говорит. Там действительно такое может быть… Но обычно это в том случае, если один парень нравится сразу двум девушкам, и они переходят в наступление, перед этим предупредив свои Рода. Тогда там, кажется, доходит все до крови.

Виктория весьма привлекательна, и отказывать ей как-то не хочется. Да и зачем обижать девушку, если у неё кавалеров на вечер нет? Вздохнув, я отодвинул тарелку и повёл её на танцпол. Закружились мы в ритме вальса. И представляю, как мы выглядим со стороны: она высокая и стройная, двигается грациозно, как лань, а я медведь на льду, пытающийся не наступить ей на ноги.

Вообще-то, танцевать я умею и люблю, но точно не под такую музыку и, скорее всего, даже не в этом мире, ведь этот танцпол явно не рассчитан на мою массу. Пол скрипит и трещит, и я уже представляю себе, как мы проваливаемся на нижний этаж, устраивая незапланированное представление. Гравитацию приходится контролировать с особой осторожностью: не хочу стать причиной сломанных чужих костей.

Но, несмотря на всё, мне даже понравилось. У Вики отличные манеры, и она красиво танцует. Правда, забавляет её напускная холодность, хотя вижу, как её щёки краснеют, когда я слегка перемещаю руку по её талии.

Дальше приличий не заступаю, правда: не хочу узнать, насколько острые её каблуки. Но интересно наблюдать за её реакцией, и потому моя рука скользит по ее спине и талии, то вправо немного, то влево.

Виктория прищурилась и произнесла:

— Не беспокойся, Добрыня, я ловкая девушка, и ты на ногу мне точно не наступишь. Ты ведь об этом так задумался?

— Ага, — кивнул я, усмехаясь.

Потанцевав ещё немного, я проводил её обратно к столику.

— Виктория, раз уж сегодня ты моя дама, позволь мне о тебе позаботиться.

Она улыбнулась, и в её глазах мелькнул огонёк.

— С удовольствием, Добрыня! Хм… дама? — в её взгляде мелькнуло что-то игривое. Или просто она отчаянно жаждет салата с телятиной? Хотя сомневаюсь, что кто-то хочет его больше меня.

— А разве на твоей родине не такие правила? Ведь если парень с девушкой танцевали вместе, то она вроде как становится его спутницей на весь вечер.

— Хорошо же ты, однако, осведомлён об этикете в Пруссии, — улыбнулась девушка. Ну а хера ли, само собой: я вообще много чего знаю.

— Так чего желает дама? Может, чего выпить? — спросил у нее.

— Пожалуй, я не откажусь от бокальчика византийского шампанского с восточного берега Фракии, — быстро ответила мне Виктория. А потом тут же добавила, что и от бокала из имперских виноградников тоже не отказалась бы.

Первая мысль: губа у неё, судя по византийскому шампанскому, не дура. Молча кивнув, я побрёл к бару. Если уж я с ней танцевал, то по приличиям должен провести рядом хотя бы часа четыре. А бокал византийского из Фракии стоит где-то двести пятьдесят рубликов… Недурно. Но Вика, видимо, заботлива: о моём кошельке побеспокоилась, согласившись и на имперское за тридцатку.

У стойки главенствовал бармен, отвечающий за напитки. Выглядел он нарядно: в белом костюме с золотой вышивкой.

— Что желаете, господин? — промурлыкал он.

— Бутылку византийского шампанского с восточного берега Фракии и два бокала, будьте добры.

Он быстро притащил её: бутылка и на вид выглядела дорого. Вся позолоченная, с полупрозрачной сердцевиной, где аппетитно булькали цельные виноградинки. Украшали её фигурки фракийских гладиаторов и бога вина. Оказывается, именно Фракия впервые была связана с ним, судя по мифам: звали его, вроде, Загрей, а потом он переродился в Диониса. Но зачем мне сейчас эта сводка? Всегда знал: читаю слишком много, но остановиться не могу.

Я рассчитался картой на терминале и, подхватив бокалы, направился к Виктории. Бутылка вышла мне в четыре тысячи рублей: не такая уж мелочь. Но нищим я себя не считаю, ведь в прежнем мире я всегда умел добывать деньги, так что и в этом не проблема. Куда важнее произвести достойное впечатление на девушку. Жить, в конце концов, нужно в удовольствие, а не трястись над каждой монеткой. Может и следовало остаться в общаге, сэкономить деньги, помедитировать, потренироваться. Но раз уж я сюда приперся, то придется раскошелиться.

Стоп… Что за ерунда? Подхожу ближе к столику и замечаю: Вика явно не в духе. Сидит, ножкой покачивает, взгляд холоднее льдов Арктики. А на моем месте, рядом с ней, развалился какой-то надухаренный аристократишка. Видел его как-то в академии, но имени не помню.

— Отвали! — сказала девушка ему с презрением. Я поставил шампанское с бокалами на антикварный комод рядом, чувствуя, что шоу только начинается. — Меня не интересует ни твоя компания, ни твоя болтовня.

— Ого, красотка, а в тебе есть перчинка, — ухмыляется нагло он, хоть мой уже холодный салат не тронул, и то хорошо. — Давай познакомимся поближе, и я уверен, что ты быстро изменишь свое мнение обо мне.

И это еще не все: наглый типок добавил про меня пару словечек. Мол, он явно лучше, ведь я всего лишь жалкий F-ранговый аристо.

— Ты что, с первого раза не понял? — Вика с возмущением на него посмотрела. — Сказала же: твоя компания мне не интересна!

Серьезно, почему он все еще греет мое место? Хорошо, конечно, что сиденье теплое, но раз хозяин пришел, пора бы ему уже свалить.

— Будьте так любезны, освободите мое место, уважаемый, — говорю, подойдя к нему.

Он медленно поворачивается ко мне: ну надо же, какое неуважение. Оценивающим взглядом окидывает меня и выдает:

— Это больше не твое место, проваливай! — и снова поворачивается к Вике.

— Красавица, ты просто не понимаешь, кто я. Предлагаю тебе покататься со мной, так что грубить ни к чему.

Девушка начала заметно нервничать.

— Мне плевать, кто ты… Но похоже, ты еще и глухой: сказано же, это не твое место.

Все, хватит. Не люблю таких наглых. У него был шанс уйти по-хорошему.

— Раз! — вырывается у меня. Когда начинаю отсчет, значит, кому-то пора в медпункт.

Но этот придурок игнорирует меня, продолжая что-то втирать Виктории.

— Два! — говорю громче.

Тупица отмахивается:

— Ты что, тупой? Катись отсюда!

— Три!

Теперь он, кажется, заинтересовался мной.

— Три? И что дальше будет, четыре? — хихикает он, полуобернувшись ко мне.

Но я уже схватил кресло, в котором он развалился и, подняв его вместе с ним, спокойно направляюсь к распахнутому балкону. Пока он начинает понимать, что что-то пошло не так, мы уже были у перил.

— Эй, ты чего творишь⁈ — забеспокоился аристо, пытаясь встать.

— Да так, выношу мусор, — улыбнулся я злорадно.

— Постой! Давай поговорим! — испуганно закричал он.

— Конечно, — киваю. — Поговоришь сейчас с рыбками.

И с этими словами отправляю его вместе с креслом через перила. Снизу раздается веселый всплеск: озеро под окнами ресторана принял его в свои объятия.

— Ну вот, — отряхиваю руки, — отличный способ произвести впечатление на вечеринке.

Всё произошло так быстро… Я отпустил кресло, и единственное, что успел сделать этот аристо — недоумённо посмотреть на меня, не веря, что такое может с ним случиться.

Я же, насвистывая себе под нос, подхватил другое свободное кресло и уселся рядом со своей дамой.

— Ну что ж, теперь можем продолжить наш вечер, — сказал я, открывая шампанское.

Вика, похоже, больше удивилась появлению этой бутылки, чем полёту того неудачника.

— Византийское? Целая бутылка? Ого! — её улыбка засияла. — Добрыня, а знаешь, ты умеешь удивлять.

Я попытался улыбнуться в ответ, несмотря на уже набитый рот. Ведь салат оказался очень вкусным, как и компания. Самое приятное было то, что нашему тихому уединению никто не мешал. Одногруппники продолжали танцевать, другие, включая мою сестру, отправились к аттракциону неподалёку — артефактному измерителю силы с грушей для битья. Короче, надо бить по груше, и измеритель покажет силу удара. Нас тоже звали, но мне было лень идти, да и не хотелось артефакт сломать.

Мы с Викой занимались куда более полезным делом: уплетали еду и беседовали. Всё шло прекрасно, пока тот придурок не вернулся.

Мускулистый аристо притащил сюда не только свой зад, но и двух типов наподобие телохранителей. Но, как и полагается аристократу, успел привести себя в порядок и нацепить чистую сухую одежду.

— Встал быстро с кресла! — скрестив руки на груди, попытался он крикнуть пафосно, но голос дрогнул от раздражения.

— Да? — лениво посмотрел я на него, отложив вилку в сторону. — Зачем?

Глаза его сузились, а сам он покраснел от злости. Я же просто предложил ему вызвать меня на дуэль.

— Ну нет, на дуэль даже не рассчитывай, — скривился он, словно это было ниже его достоинства.

С какой стати дуэль — низко? Мы оба аристократы. По мне, убивать толпой без дуэли куда хуже. Но, видимо, у него свои понятия о чести… А может он просто трус?

— Вика, я отойду ненадолго, хорошо? — обратился я к девушке, поднимаясь из-за стола и откладывая салфетку.

— Тогда я тоже пойду с тобой: не оставишь же ты даму одну, а то вдруг украдут, — девушку явно забавляла вся эта ситуация.

— Боюсь, этим придуркам и меня одного хватит. Пожалей их, Вик.

Не успел я договорить, как троица зашумела и засуетилась. Мускулистый тип при своих дружках даже перегнул палку, обозвав меня низкосортным аристократом.

— Низкосортный, говоришь? — я смерил его взглядом с ног до головы, тем самым, от которого мои старые враги обычно начинали писать завещания.

— А ты вообще кто такой? — не унимался тип. — Что-то мы про Род Добрыничей ни хрена не слышали. Значит, ты пустое место, усвоил? Я вот — граф Карамазов. Слышал о таком?

— Ага, припоминаю, — ухмыльнулся я. — Это те самые Карамазовы, которые в последней войне свои позиции прое… хотя были за них ответственны?

— Ты чё, мразь, совсем…

Оу! Карамазов не успел договорить: на его плечо легла рука. Граф аж дернулся от неожиданности и, сжав кулак, резко развернулся, готовый врезать тому, кто посмел его тронуть. Но не тут-то было… За его спиной стоял никто иной, как Гриша Распутин. Странно, что он объявился так рано; мы же собирались позже с ним встретиться. Ну да ладно, может, решил здесь перекусить — это дело он любит.

— У вас три секунды, чтобы свалить отсюда, утырки, — голос Гриши звучал ледяным, что для него редкость.

— Слушай, Гриш, а ты чего лезешь… — Карамазову снова не дали договорить. Что-то у него сегодня со скоростью речи неполадки.

— Для тебя я не Гриша, а Григорий Распутин, усек? И повторяю в последний раз: три секунды, чтобы исчезнуть. Еще раз кто-то из вас докопается до моего друга Добрыни, вам понадобятся новые зубы.

Карамазова аж затрясло, как в лихорадке. Единственное, что он смог выпалить мне перед тем, как уйти, это то, что мне повезло спрятаться за спиной Гриши. Ну и злобно добавил: «Мы еще встретимся».

Я даже не стал ему отвечать, просто усмехнулся и помахал рукой напоследок.

— Добрыня, — Гриша с улыбкой подсел к нам за столик. — А что это за прекрасная леди рядом с тобой? Я тебя к дамам звал сотню раз, а ты весь последний месяц отнекивался.

Налив себе морса, я коротко объяснил, что Вика — моя одногруппница, и подруга Маши. Но его, как всегда, это не удовлетворил мой ответ.

— Может, вы сами утолите мое любопытство? — Распутин почтительно кивнул Вике. — Кто же вы, раз сумели покорить сердце нашего Добрыни? Я, как его лучший друг, должен все узнать.

— Кхе-кхе… — кашлянул я в кулак. Вот же дурак, куда он клонит? — Мы, вообще-то, не пара.

Маркиза с улыбкой представилась. А Гришаня сразу начал сыпать ей комплиментами на немецком, узнав, что она прусская маркиза.

— Редко в Империи встретишь людей, которые так отлично владеют немецким, — заметила Вика, отпивая шампанское. — Здесь чаще всего на французском языке блестяще говорят. И вы сегодня первый, кого я встретила с таким знанием языка.

— Да ну? — Гриша рассмеялся и хитро глянул на меня. — Ну я точно не первый; вы уже двоих таких сегодня встретили.

— Почему же?

— А ты чего скромничаешь, Добрыня? — друг подбодрил меня легким толчком в плечо. Чёрт, из-за него я пролил чай. — Почему с дамой на её родном языке не общаешься, утырок?

Вика тут же вступилась за меня, прося обходиться без оскорблений. Щебетала о том, что не все владеют немецким в совершенстве, и что в Империи его тяжело изучать.

В самой Пруссии, конечно, говорят и на других языках, но немецкий у них официальный, и самый распространённый.

— Гриша, я тебе за «утырка» уши поотрываю, — в шутку пригрозил я, толкнув его в ответ и подливая себе ещё чаю.

Но, блин, вот же жопа… Маркиза призадумалась и, похоже, догадалась, что Гриша не соврал насчёт моих языковых талантов. Она уже слышала от меня простенькую фразу на немецком, но тогда не знала, что я в нём зубаст.

Это открытие для меня было не особо радостным.

— То есть, когда я думала, что ты меня не понимаешь и спокойно говорила на немецком, ты всё прекрасно понимал? — её глаза расширились и уставились на меня. Ну вот кто попросил Распутина трепаться лишний раз?

— Упс, Добрыня, сорян, — Гриша смущённо почесал затылок.

Я уже подумал даже сделать вид, что чай невероятно вкусный, и от него не оторваться. Однако Вика вдруг сама сменила тему и принялась расспрашивать Гришу. Пронесло… Но главное, чтобы меня после такого количества разнообразной еды за вечер не пронесло.

— Значит, Григорий, вы и вправду лучший друг Добрыни, раз так легко разобрались с этими аристо?

— Ага, именно так! Но заметьте, когда я сказал им, что им не поздоровится и зубов лишатся, я имел в виду не себя, а Добрыню. Если его разозлить, он может врагов неприятно удивить.

Вот кто его за язык тянул? Зачем мне эти хвалебные речи? Но друзья, видимо, для того и существуют, чтобы нести чушь, вперемешку с похвалами. Эх…

В общем, мы ещё посидели, поболтали о том о сём. Гриша потом укатил по делам, но договорились созвониться позже и обсудить предстоящие поединки. Да и нам с Викой пора было возвращаться в академию, ведь засиделись допоздна.

Она, слегка смутившись, предложила подвезти меня: за ней уже приехал личный водитель. Но я вежливо отказался.

В общем, решил я пешком прогуляться до академии. Хотя, стоп… Может, пробежаться? Здоровее буду. Но есть проблема: я в парадном костюме, а стирать и гладить потом — такое себе удовольствие. Лень-матушка! Глажка меня и так доконает; в отличие от некоторых аристократов, слуг на время учёбы я с собой не привёз. А ходить в мятом и грязном мне не хочется, приходится всё самому делать.

И вот, шагаю я неспешно по тёмной улочке. Выхожу на дорогу, и тут раздался визг тормозов. Какая-то тачка, ослепляя меня фарами, вылетела из-за поворота и понеслась прямо на меня.

Дай-ка гляну, кто это так гоняет… Поднапряг зрение: опа, Карамазов со своими верзилами! Неужто опять им захотелось со мной поговорить? А нет, машина разгоняется: решили сбить меня, значит. Как оригинально!

— И снова привет, Добрынин! — кривится Карамазов из окна, а его водила-шестерка жмёт на газ.

А я спокойно стою посреди пустой улицы. В последний момент увеличиваю свой вес до двух тонн: попробуйте сбейте теперь, ха-ха. Они и сбили… Удар был впечатляющим…

— БА-БАХ!

Все тело у меня заломило и бросило в жар. Но вовсе не из-за столкновения: просто усилив гравитацию в несколько раз, почувствовал себя не самым лучшим образом.

Пришел в себя немного и смотрю, а я сейчас стою в их машине, вернее, в том, что от неё осталось. Вот почему я не люблю спорткары, ведь они разваливаются от малейшего удара.

Карамазов с дружком, без сознания, уткнулись лицами в подушки безопасности. Третий громила, сидит и ничего не понимает. Я тут же легонько хлопнул его по затылку, вырубив и пожелав доброй ночи.

Что ж, теперь надо быстро свалить отсюда, пока никто не увидел меня. Хорошо, что у меня всегда есть план. В двух шагах находился ограждающий столбик. Подтолкнул машину к нему, пнул столб ногой, чтобы тот согнулся. Чем не классическая авария? По-моему, вышло идеально!

После чего еще раз посмотрел по сторонам, нет ли лишних свидетелей, и бодро потопал в общагу. Денёк выдался что надо: скучать не пришлось.

До общаги добрался уже без всяких приключений. Подхожу к своей комнате, а в дверях торчит письмо. Интрига на ночь глядя? Ну, спасибо, Вселенная, за очередной сюрприз. Но открывать не спешил. Сперва зашел в комнату, сделал себе витаминный коктейль для детокса и, выпив его залпом, и тогда вскрыл послание.

— Благодарю за чудесный вечер, Добрыня! — написала Виктория фон Адель.

Хм… чего это она? Вроде не похожа на романтическую особу. Ну и дела… Закрыв лицо рукой, я плюхнулся на кровать. Хотел же спокойно прожить хоть сто лет… Без войн, интриг и любовных историй. Но, с другой стороны, Виктория — девушка интересная и симпатичная.

Ладно, об этом подумаю завтра. Сейчас бы пару часов сна, а потом Грише нужно позвонить. Ведь не только вечер был насыщенный, но и ночь обещает быть жаркой. Ночью меня ждут четыре боя на ринге! Но я выйду победителем из каждого — ни секунды в этом не сомневаюсь. Так что с этих поединков мне такую сумму отсыпят, что хватит на шикарную тачку. А то пешком ходить уже достало.

Правда, забавно, что переживаю теперь не о том, где денег заработать, а как семье объяснить, откуда столько на машину нашел. Но это уже детали…