Магия калибра 7.62. Том 3

Глава 27

«Чертовы маги, чтоб их!».

Я был чертовски зол. А эти… Лентяи швыряются своими огненными шарами и целыми скалами, интригуют… Нет бы чего нормального сделать! Например, разработать приличный наркоз и хорошее обезболивающее, чтобы не трещала голова каждый раз как приходишь в себя.

— Вот черт! — Прокомментировал я, убедившись, что вращается вовсе не койка, а «вертолетит» потолок над моей головой.

С великим трудом я достал из-под кажущегося бетонным одеяла левую ногу.

— Да чтоб всех вас! — Взвыл от досады я.

«Ватные» мышцы вес ноги не удержали, и она просто рухнула вниз, больно ударившись пяткой о пол палаты.

Обиднее всего, что все мои мучения были напрасны. Известный с детства обеим моим половинам способ бороться с алкогольными «вертолетиками» в этот раз не помог. Даже упирающая в пол нога не принесла ощущения стабилизации в пространстве. Потолок все так же продолжил исполнять чудную кадриль.

Следом накатила боль. Простая и привычная по каждому из моих пробуждений в госпиталях. Старая знакомая вновь явилась с вестью, что я еще жив. Ну, здравствуй, родная! Рад тебе.

Хлопок двери.

— Куда пошел?! — Тут же возмутился такой знакомый голос. — Очнуться не успел, а уже куда-то бежать готов!

Я с трудом перевел взгляд влево, поймав в фокус лицо наклонившейся надо мной Наташи. Водопад светлых волос упал на мое лицо. Я же потянулся к локонам, зачем-то решив потрогать их. Сил хватило только на половину пути. Так что рука безвольно упала прямо на грудь моей невесты.

Та отстраняться и не подумала:

— Ну вот, жить, значит будешь! — Усмехнулась она, перехватывая безвольную конечность и укладывая мне же на грудь. — Стоило оно того?

Вот теперь невеста стала гораздо серьезнее.

Хотя понять ее можно. Операция была и в самом деле… Странная. Мне под кожу вживили несколько нитей чистого Дара, образовавших меж собой «узор» физической защиты. Довольно слабенький, между прочим. Всего несколько серьезных воздействий и выдержит, после чего растворится без следа. Со стороны ситуация выглядела идиотской: гораздо проще и эффективнее надеть на шею небольшой амулетик, который гораздо лучше защитит от подобных вещей. Это все равно что вместо покупки обычного смартфона (не для этих места и времени, конечно, но как пример) спаять самому нечто подобное, используя вместо микроэлектронных чипов старые добрые лампы.

Абсурд? В девяносто девяти случаев из ста — безусловно. Однако всегда нужно понимать, что звезды могут сложиться так, что и рогатка для тебя в бою окажется куда ценнее самой навороченной винтовки.

Операция вышла дорогой, сложной и «выхлопа» для обычного неодаренного от нее было бы чуть. Владельцу Дара так она вообще была бы бесполезной. Но я же не могу просто жить. И здесь выделился, чтоб его. Анти-архимаг долбанный!

Короче, когда я вывалил патриархам свой план, те сначала опешили, а затем как-то разом выдохнули что-то вроде «бреееед!». Фриц же просто промолчал, поджав губы. Кобылкин, все ж таки проведший операцию, когда услышал что именно от него требуется, просто и внятно констатировал, похоже, озвучив общее мнение:

— Д*****б! — Однако, помолчав, через несколько секунд все же прибавил. — Здоровье твое, рискуй!

Впрочем, добрый «дохтур» слегка смягчился, когда узнал какой бюджет и какие силы выделяются на постоперационное восстановление, чтобы уже следующий вечер я встретил в полных силах. Самолет, может быть, и не купишь, но крыло домой утащишь точно!

С другой стороны, патриархи наивными дурачками быть не могли по определению. Если мой план сработает, все затраты окупятся сторицей. И не только деньгами и прочими материальными благами. Репутация. Такого, что собирался провернуть я, в рамках Родовых войн не позволял себе никто и никогда. А, главное, прокопаться к нашим действиям будет не-воз-мож-но. Все будет как в лучших домах ПарижУ и ЛондОна. То есть, строго в рамках формальных, зарегистрированных на бумаге правил. Правда, есть у меня ощущение, что придется мне ради общего блага слегка побыть эксгибиционистом… Ну, что ж. Как говорится, все для фронта, все для победы. Говорят же, что территория не считается захваченной пока над ней не висят яйца твоего пехотинца. Придется и мне потрясти причиндалами ради общего дела.

Посмотрел бы я у кого после этого хватит мозгов хотя бы посмотреть косо на семью Коротковых-Громовых-Кареевых.

— Как себя чувствуешь, Саш? — Легонько потрепала меня по волосам.

— Мгммммрооо. — Выдал я, имея ввиду что-то вроде «нормально».

Как и большинство людей, произносящих это слово, я врал. Онемевшие губы вот до сих пор не могут вымолвить и слова простого. А уж башка как раскалывается. Куда там похмелью!

— Ясно. — Ответила невеста, хотя вот мне лично все ее сделанные по результатам моего мычания выводы были отнюдь не очевидны.

Да и в голосе слышится легкое беспокойство. Все ж таки, в детали операции я ее не посвятил. Равно как и Алину. Хотя именно девочкам отводиться главная роль в моей постановке. Зато никаких нервов и метаний из серии «А получится?!». Все вопросы снимают два конверта с четкими условиями вскрытия. Плюс небольшой артефакт приемник, который подаст всего один единственный сигнал в тот момент, когда я заставлю почувствовать себя определенные эмоции.

Зато та же водница прекрасно видела выражение лица своего патриарха после того как я «презентовал» свой план.

По мне так простенько и со вкусом. А они такие: «Псих, псих!». Ну никакого уважения к человеку мысленного труда. Зато потом, когда я попросил не отметать сразу мое предложение, потому что оно «никак невозможно», а хотя бы минут пять подумать над ним, даже старикам пришлось признать, что «что-то в этом есть»!

Фриц, как более открытый всему новому просто по долгу службы, воспринял все куда быстрее и с долей фатализма, что ли:

— Шея твоя, рискуй.

И правда, ему-то чего? Планы обучения на ближайшие годы я составил еще перед дуэлью с Мещерским. Ядро будущего подразделения нового типа создал, и даже сформировал инструкторский состав. Да, если я погибну, то процесс слегка замедлится. Однако что-то меня давненько посещает ощущение, что даже довольно толерантного Христафора Милорадовича слегка пугает скорость повышения нашей боевой готовности. Стоит учесть, коль выживу… В который раз.

— Ыыыыыть! — Протянул я.

Наташенька, умничка, поняла! И тут же поднесла к моим губам стакан, слегка придержав голову, пока мои зубы выбивали чечетку по краю стеклянной посуды.

— Сысибо! — Я вновь накинулся на подушку.

А вот внимательный взгляд на собственную персону Громова распознала сразу.

— Операция прошла полностью успешно, — отрапортовала моя невеста. — К вечеру доктор обещает полное восстановление. К утру будешь готов к работе.

С трудом, но мне все же удалось склонить голову в подтверждающем жесте.

— Группы будут готовы к полуночи, — правильно поняла мою мысль водница. — Лиз, Винни и Секач как раз сейчас проводят инструктажи.

Отлично.

— Знаешь, Саш, я… — Начала было Наташа, но тут же оборвала сама себя, подлитая со стула возле моей койки по стойке смирно.

— Вольно, Наталия Григорьевна, — мягко ответил как-то незаметно появившийся на пороге палаты Фриц. — Мы сейчас не на службе.

Девушка расслабилась, но садиться в присутствии графа все же не решилось!

— Как себя чувствуем, больной? — Мягко поинтересовался Станислав Иванович, выскользнув из-за спины Бенкендорфа.

— Иии н уууй! — Искренне ответил я.

А чего? он же не стеснялся в выражениях, когда комментировал мои умственные способности? Вот и пусть получит заслуженное «Не дождешься!» в моей интерпретации!

Тем более, как-то за рюмкой чая удалось нам выяснить, что по общему количеству лет, он меня и помладше будет. А уж после того как оказалась, что мы в одних и тех же местах побывали, которых обычные люди называют «горячими точками», так и вообще сдружились. И позволяли себе в адрес друг друга довольно многое. Особенно с учетом местного этикета, который такого панибратства не предполагал в принципе. Мы же — продукт немного другого воспитания. А потому иногда расслабиться и просто поспорить о чем-то с человеком, которого в случае несогласия и на хер послать можно, стало своеобразной отдушиной. Психологической разгрузкой, если хотите.

Так что не обиделся на меня добрый доктор, но пообещать момента не упустил:

— Таааак, вижу уже лучше, но клизма вам определенно не повредит!

Громова и Бенкендорф задумчиво нахмурили лбы, всерьез пытаясь понять, как именно сия процедура сможет облегчить мое состояние.

— Ууууйю! — «Грозно» пообещал я.

— Вот ведь пациент пошел, — задумчиво пожевал губы док. — Ни пострадать тебе толком, ни помучиться!

Брови свидетелей нашей «перепалки» взлетели куда-то к волосам.

— Хуууухааа!

— Ладно, не желаем клизму — так и не будет ее! — Заверил Станислав Иванович, не забывая при этом крепить манжету тонометра на моей руке.

— Сасиииво!

— Заменим процедуру на кружку Эсмарха[15]! — Пообещал он, накачивая давление.

Бенкендорв с Громовой согласились, что скорее всего это будет лучшим решением для моего восстановления. И невдомек им, неучам, что это тот самый сосуд, про который ОПТИМИСТ думает, что она уже на половину пуста, а пессимист уверен, что ЕЩЕ на половину полная!

С другой стороны, может в этом мире подобное устройство называется как-то по-другому?

— Ууууукаааа! — Обреченно протянул я, в отличие от этих двои неучей, прекрасно понимая, ЧТО чертов доктор имеет ввиду.

— Все, лежи, расслабься! — «Прислушался» к моему пульсу док.

— У? — Поинтересовался я, когда доктор послушал и простучал все мое тело.

Станислав Иванович помолчал, дождавшись пока свернувшая медицинский конструкт «помощница» из ведомства Бенкендорфа, выйдет из палаты.

— Нормально, — заключил он. — Жить будешь. Сейчас волю в тебя «живую воду» — почувствуешь себя лучше. Список приема восстанавливающих средств и процедур на столе. Следовать неукоснительно! Хотя…

Кобылкина задумался, снимая небольшие круглые очки и оглаживая седую уже бородку.

— … Наталия Григорьевна, лучше всего было бы, если вы остались со своим женихом, — Закончил он. — До конца восстанавливающего курса у него может наблюдаться головокружение, проблемы с координацией и даже помутнение рассудка.

Громова с достоинством кивнула. Похоже, она и так не собиралась оставлять меня на растерзание местным эскулапам. Особенно после двусмысленных шуточек «Айболита».