Магическое равновесие

Глава двадцать девятая Недетские страсти

Вот уже месяц я снова учился в Академии магического равновесия, злясь на весь мир, и даже Айк, который отличался от многих мягким покладистым характером, старался обходить меня стороной. Торрен же предупредил знакомых дракониц, что путь в нашу комнату закрыт отныне и навсегда, потому что на одной из кроватей поселился разъяренный дракон, и он может испепелять свою жертву одним лишь взглядом. Я был ему в какой-то степени благодарен за то, что не лез в душу и отвадил от нашей двери множество своих поклонниц. Но иногда его шутки переходили границы дозволенного, тогда я просто запускал свой новый дар мгновенного перемещения, оказываясь от всего мира как можно дальше.

Излюбленным местом стал скалистый утес, уходящий прямо в море и возвышающийся над безбрежным бушующим пространством, словно исполинский палец. Там я оставался наедине с собой и своими чувствами, которые пытался затолкнуть как можно дальше, чтобы ни один отголосок не вырвался наружу. Но это было невыносимо: видеть Дей каждый день, сталкиваться с ней на парах и делать вид, что мы совершенно незнакомы.

Я проклинал каждую минуту своего молчания, но оправдываться перед ней не стал бы ни за что! Это несправедливо. Я столько лет жил рядом с этой яркой, необыкновенной драконицей и только теперь понял, как она мне дорога, осознал то, что мне больше никто не нужен, что я счастлив при мысли о нашем браке.

Но что толку радоваться, когда она уже отдала свое сердце другому, как раз тогда, когда между нами только начинало зарождаться нечто большее, чем просто дружба. Предала наши чувства, бросившись на шею ректорскому сынку, как только я пропал. Эта мысль сводила с ума, заставляла меня в ярости сбивать костяшки пальцев в кровь о ствол злополучного дерева, росшего под окном нашей комнаты.

— Ты перестанешь испепелять взглядом одну и ту же страницу учебника. — Захлопнул у меня перед носом книгу по магическому исцелению Торрен. — Так нельзя, приятель. Твоя аура уже искрит от напряжения.

— Отвали. — Бросил я дракону, распахивая окно и тяжело опираясь о створку разгоряченным лбом.

— Делай что хочешь, но будь добр, практикуй свою магию некроманта на ком-нибудь, кроме нас с Айком.

Я недоумевающе приподнял брови, а Торрен показал мне свои темные вздувшиеся вены.

— Пока я спал, ты высосал из меня весь негатив. Я тебе, конечно, благодарен, но кому от этого легче? — дракон хлопнул меня по плечу и пошел в библиотеку, где проходили его дополнительные занятия в кружках. По идее, мне тоже было необходимо посещать один из них, но находиться рядом с Киром я теперь просто не мог, поэтому предпочел отсиживаться в комнате, наплевав на то, что получу незачет и отчисление.

— Есть разговор. — Проектор высветил на стене изображение Гордна, но я даже не повернул в его сторону головы. — Когда ты уже перестанешь на меня обижаться, Драко? Ведешь себя, как ребенок.

— Можешь сразу переходить к делу, как ты обычно и делаешь. — Озлобленно бросил черному дракону, наплевав на участие в его голосе.

— Хорошо, — вздохнул тот, — я не смог связать с Дей, ее проектор как всегда не активен.

Пожал плечами, стараясь сдержать стон разочарования. Только начал забывать о ней, как Гордн снова надавил на больную мозоль.

— Сможешь передать внучке, что Вольный, наконец, стал понемногу приходить в себя? Он в Родомелуме и ждет вас на зимние каникулы. Элана переживает за Дей, места себе не находит.

— Наплевать! — Заорал я, боясь, что сейчас разобью проектор о стену.

Но этого делать нельзя, ведь Гордн единственная связующая ниточка, которая протягивалась во внешний мир, один из тех, с кем я не отказался общаться, кроме Дакки и Эльдиры, которые связывались со мной раза два за последний месяц, узнать, как обстоят дела в Академии магического равновесия. Ни мать, ни Дерека, ни тем более родителей Дей я сейчас не хотел слышать, их оправдания или слова участия вызвали бы во мне только ненужные эмоции.

— Я пытаюсь понять тебя, Драко, — произнес Гордн, — но у меня плохо получается. Ты теперь остаешься с нами, ты наследник черных драконов, о чем еще можно мечтать?

Усмехнулся, понимая всю тщетность попыток объяснить черному дракону, что матримониальные планы сейчас заботят меня меньше всего. А вот обида на мать и Дей просто душат!

— Я передам ей вести об отце. — Постарался избавиться от Гордна как можно быстрее.

После того, как он сообщил мне новость о том, кто я такой на самом деле, у меня пропало всякое желание принимать участие в дальнейших событиях. Я совершил выброс в Академию, поселившись в своей комнате и продолжая обучение, как ни в чем не бывало. Знаю, что Киру и Дей пришлось последовать за мной, чтобы не вызывать у ректора подозрений. Их отсутствие оправдали моими поисками, так как все уже знали, как близки наши с Дей семьи. Драконица избегала любых встреч с тех пор, а ректорский сынок заявил, что из-за меня она лишилась возможности помочь родному отцу.

Кир рассказал, что Гордн кое-как смог организовать их выброс с Омута, потратив на это последний запас сил, после чего был вынужден жить с Риком и Миррой долгое время. И вот теперь Вольный снова в Родомелуме, значит, у них все получилось и скоро Дантр потеряет терпение и не оставит от этого континента камня на камне. Я вообще до сих пор не понимал причину его молчания и бездействия.

Было ли мне жаль Вольного? Да, конечно. Я даже переживал за свой поступок непродолжительное время, но все вытеснила мысль о том, что Дей влюблена в другого и ей противна сама мысль о нашем единении.

В дверь робко постучали, и я пошел открывать, так как остался в комнате один.

— Привет. — На меня смотрела костлявая драконица с глазами обиженной лани.

— Ты кто? — грубо спросил ее и уже собирался сказать, что фанатки Торрена теперь встречаются с ним в библиотеке, как незваная особа проскользнула внутрь.

— Меня зовут Ранетка, я твоя однокурсница и подруга Дей.

Приподнял бровь, ожидая продолжения, а девушка жалась к стене, боясь посмотреть мне в глаза.

Неужели я действительно выгляжу таким неприступным и опасным, как обо мне говорят? Даже посмеялся над этой мыслью, говоря спасибо своему дару некроманта. На занятиях многие почувствовали силу моей магии. Айк до сих пор отойти не может, ставя на ночь защиту вокруг собственной кровати.

— И долго молчать будешь?

Драконица помотала головой, а потом выдала на одном дыхании.

— Дей очень переживает из-за вашей ссоры, ты должен с ней поговорить.

— Никому я ничего не должен. — Проревел, хватаясь за ручку и распахивая дверь. — Сама уйдешь?

Ранетка, кажется, так звали Драконицу, уже бежала по коридору, сверкая пятками.

Значит, Дей плохо? Отлично! Мне ее сочувствие точно не нужно, пусть и дальше упивается своей любовью к ректорскому сыночку.

Одним движением выпрыгнул из окна, приземляясь на ветку и вспоминая о скалистом утесе, нависшем над морской пропастью.

Прадракон! Почему все так запуталось? В какой момент я перестал понимать себя? Может, ее подруга права и нам нужно поговорить? Но что я буду делать, когда она предложит мне свою дружбу и заботу, пообещав, что, возможно, со временем начнет чувствовать ко мне нечто большее, чем просто дружеское участие? А вдруг наш брак окончится трагическим разочарованием в любви и разобьет сердце не только мне, но и Дей, Киру. Кажется, он в последнее время сам не свой, его не слышно и не видно.

— Ты зачем испугал Ранетку? — спросила Дей, выглядывая из окна моей комнаты и вылезая наружу, аккуратно присаживаясь рядом.

— Прости. — Выдавил я из себя, поражаясь тому, что она, наконец, заговорила со мной. — Чем обязан?

Дей посмотрела себе под ноги и крепче вцепилась в ветку.

— У меня проблемы с магией преобразования, с Киром и с лучшим другом.

Ну, вот. Начинается! Я теперь должен сидеть и выслушивать ее горестные речи о том, как судьба несправедливо поступила с нами, лишив ее возможности самостоятельно строить свою жизнь и развивать отношения с ректорским сынком, а меня принуждая стать ее мужем. Может, сказать, как я об этом мечтаю?

— Дей, — начал я совсем о другом, — мне сейчас тоже нелегко.

Голова закружилась от аромата ее волос, но я заставил себя сосредоточиться на коленях драконицы, таких соблазнительных и аккуратных, что хотелось обвести их пальцем, потом скользнуть под подол юбки, пробуя гладкую кожу ее ног на ощупь, стараясь проникнуть туда, где сосредотачивалась вся женственность Дей. Какая же она соблазнительная, как грациозно откидывает отросшие густые волосы быстрым движением руки, как мило хмурится, оттопыривая нижнюю губку с очаровательной впадинкой посередине.

— Драко? Ты меня вообще слышишь?

Перевел взгляд с аккуратного ротика Дей и посмотрел ей прямо в глаза, утонув в их янтарной глубине.

Как давно мы не сидели рядом, как я соскучился по ней!

— Да. — Кивнул головой, не вспомнив ни слова из сказанного ей за последнюю пару минут. Интересно, что она сделает, если я ее поцелую?

Нагнулся к самому лицу Дей и запустил руку в ее густые волосы, прижав к своей груди и поцеловав в висок.

— Мы справимся с этим. — Прошептал ей на ушко, испытывая при этом небывалое наслаждение, а потом вдруг наткнулся взглядом на аккуратные чешуйки, покрывавшие ее позвоночник.

Прадракон!

Отпрянул от Дей, чуть не столкнув ту с ветки.

— Что не так? — удивленно округлила драконица глаза.

— Все! — произнес я, цепляясь за сучки и протискиваясь мимо нее в комнату.

Неужели Дей уже не девочка? Неужели она прямо сейчас может стать чьей-то женой, единиться с Киром? Нет! Гордн не позволит!

— Драко? — звала меня Дей, догоняя уже в коридоре.

— Просто оставь все, как есть. — Сказал ей, резко разворачиваясь. — Мне лучше, когда ты делаешь вид, что мы не знакомы!

Дей отшатнулась, как от удара, пытаясь скрыть непрошеные слезы.

Вот так! Я оправдал звание чудовища, испепеляющего свою жертву одним только взглядом, и теперь она может делать все, что ей захочется. Пусть строит свои отношения с Киром, я точно не стану ей препятствовать!

Выбросил себя на знакомый уже утес, обдуваемый со всех сторон ледяными ветрами, и улегся прямо на нагретую за день поверхность камня.

Пока я не научусь мириться с мыслью, что Дей теперь с Киром и может в любую минуту единиться с ним в полете, нам стоит как можно меньше разговаривать.

С этой мыслью я отключил сознание, практикуя магию стихий вне собственного тепа. Лететь на воздушном потоке в смертельную пучину вод мне нравилось в последнее время все больше и больше.