Лютик для Лютого. Тайная слабость карателя

41. Нападение

Подозрительный шорох снаружи насторожил. Я зажал своей большой и сильной ладонью Лютиции рот и приложил палец ко рту.

Она сначала удивленно и испуганно посмотрела на меня, а потом поняла и кивнула. Умная девочка.

Я быстро схватил свой острый кинжал, и тихонечко, бесшумно передвигаясь, подошел к деревянной двери. Прислушался… Так и есть. Трое. Поджидают снаружи. Внутрь не торопятся. Не догадались, что их заметили.

Судя по тяжелому дыханию – в годах. Значит, не наемники, а местные. Грабители? Старуха навела, пока за мазью бегала?

Хорошо, что я захватил с собой в баню кинжал, да сверток ее величества. Не придется возвращаться в избу. Кто его знает, может там тоже засада или ловушка.

Я достал банку с мазью и принюхался. Пахло приятно, только подозрительно сильно, словно пытались замаскировать им другой запах.

Взял немного мази пальцами и растер. Сначала ничего, а через полминуты стало сильно щипать, кожа покраснела и вздулся пузырь. Ну точно, борщанка, ядовитый и опасный кустарник.

Облизал рану и чуть ли не взревел от злости и ярости.

Это что ж, они мою девочку хотели наживую попортить, да боль причинить? Убью!

Плечом вышиб хлипкую дверь и воспользовавшись внезапностью, оглушил первого, полоснул по шее второго, третьего просто задушил голыми руками.

А они хорошо подготовились. Вооружились мечами, и где только взяли.

Я подошел к умирающему мужику и грозно спросил:

- Кто навел?

Тот шипел, извивался от боли, харкал, заливая кровью траву. Но ответить смог:

- Карга старая, сказала, что девчонка холеная, ухоженная, сверток в руках. Видать из дома от богатых родителей сбежала. Вот и хотели золотишком разжиться, да с девчонкой немного позабавиться, а потом в расход. Мы давно так промышляем, старуха свой процент имеет.

Я стиснул зубы. Не выдержал, и свернул ему шею. Не заслужил он по белу свету ходить, да землю марать. А со старухой будет у меня разговор, только позже. Сейчас надо Лютика выводить да надежно спрятать.

Лютика?!

И снова это странное чувство. Будто знакомы мы с ней.

Словно в прошлой жизни недолюбили, недострадали, и в этой вновь пересеклись. Но такого не бывает. Не верю я в это. Самообман. Хочется видать мне отмазку какую-нибудь найти, чтобы принцу не отдавать. Да только не могу, клятву верности давал императору.

- Дэйл? – послышался тихий шепот из бани. Нет, не стоит девочке моей маленькой на смерть смотреть.

Быстро вытер кровь с рук об их одежду. Вернулся в баню, ополоснулся, свою одежду надел. Времени в обрез. Навряд ли они втроем рискнули против меня. Еще кто-то есть. Дожидается.

Быстро укутал Лютицию в простынь, и на руки подхватил. Смотреть вниз запретил. Сверток тоже не забыл.

Чувствовал, как быстро бьется ее сердечко и крепче прижал. Пусть согреется, да успокоится, глядишь, полегчает.

Долго мы так шли, без дороги, по лесу. Я на звезды смотрел, да по ним путь держал. Хорошо, что успел Императору по артефакту связи доложить обстановку. Обещал помочь. В соседней деревне охранный отряд должен нас ждать, порталами пойдут. Должны к утру успеть.

Главное, чтобы мы дошли. Не околели, да в засаду не попали.

Пока мы шли, девушка умудрилась заснуть прямо у меня на руках. Я и сам начал чувствовать небольшую усталость. Сон бы не помешал. Хотя бы один часик вздремнуть.

Заметив вывернутый с корнем столетний широкий дуб, я аккуратно опустил Лютицию на землю, набросал в углубление сухих листьев, бросил сверху плащ, и уложил на него девушку.

Она продолжала спать, только было видно, что сильно замерзла. Дрожала от холода.

Подсел ближе, начал руками растирать ее лодыжки, икры, руки, чтобы согреть. Дрожь прекратилась, но тело не хотело согреваться. Тогда я поступил единственно верным способом.

Разделся, бросив одежду рядом в кучу, развернул простынь и лег рядом, обнимая и крепко прижимаясь своим горячим торсом к ее прозябшему холодному телу.

Девочка поежилась, поддалась навстречу и затихла.

А я лежал, обнимал ее, смотрел на ясное звездное небо и думал, вот оно – мое счастье. Я бы отдал все, лишь бы всегда быть рядом и согревать ее тело и душу.