Лунное молоко

Глава 7

Унизительный перелёт длился совсем недолго. Раскачивающийся качелями мир обрёл устойчивые очертания, и Монах оказался возле столба, торчащего на бугре посреди засохшего поля. Столб был совсем древний, с источенной жучками древесиной, поросший мхом и неряшливыми космами лишайника. Когда-то давно он служил ориентиром, указывал направление или, быть может, порядок действий. Монах приметил следы от вырезанных узоров, но что они означали и для чего были нанесены — понять так и не смог.

Ни Инги, ни Марфы, ни Яги с её воплощениями — здесь не было никого. Монах был абсолютно один под серым, словно нарисованным небом.

Воздух был застоявшийся, жаркий. С приторной сладковатой горчинкой.

— Нормальная такая встреча! — Монах потёр разболевшийся шрам. — Ни поцелуев тебе, ни объятий. И где сама героиня сюжета, я вас спрашиваю?

Ему, естественно, никто не ответил. Сороки, доставившие его до места, словно бы испарились.

Опять ключник сработал? Хотя вряд ли он. На пёрышко должна была откликнуться Инга. Она и откликнулась… Вроде она…

Специально морочит? Завлекает? На Ингу это было не похоже, у неё не хватит терпения на подобную игру. Её тактика — напор и натиск. Увидела-захотела-получила.

— Инга! — позвал Монах на всякий случай. — Инга? Что за прятки?

И снова молчание. Только всё сильнее подёргивает шрам, заставляя оставаться настороже.

Куда же его занесло? Место явно непростое. Очень напоминает пограничье. А если так — то смычка должна быть где-то поблизости.

Монах снова обошёл столб, зачем-то поскрёб мох, приник к древесине ухом. Ни единого звука. Тишина. Но так и бывает на переходе.

И всё-таки он чувствовал что-то! Смутный намёк, едва уловимый аромат не давал Монаху успокоиться.

Он точно слышал раньше этот запах — резковатый и навязчивый, как от навороченного парфюма. Такой частенько привлекает сорок — им нравится приторная цветочная сладость.

— Инга, — позвал он опять, — заканчивай прятки. Покажись уже, что за детсад.

— Привет, малыш! — Инга появилась из-за столба. — А я надеялась, что мы поиграем.

— Интересное местечко ты выбрала, как раз для экстремальных свиданий… — он сделал вид, что не заметил насмешки. Надо же, опять сплоховал — не сразу разгадал простейший трюк с отводом. Настоящая невидимость была не свойственна двоедушникам, а вот отвод глаз они применяли запросто.

— Тоскливая дыра! — недовольно поморщилась Инга. — Не ты один, я тоже облажалась. Марфу из-под носа увели. Прикинь?!

— Колдун? — Монах сразу подумал на ключника.

— Бабки. Отвлекли меня, а сами быстренько смылись. И девчонка с ними.

Такого поворота он не ожидал — с Ингой было гораздо проще договориться. С Ягой будет сложно, очень сложно, она опасный соперник.

— Зачем бабкам девчонка? — Монах решил прикинуться простачком.

— Да все затем же. Нам всем нужно лунное молоко. И мне. И им. И тебе тоже. Я права? — выразительно выгнув бровь, Инга смотрела на Монаха — совершенно другая сейчас: холодная, собранная, деловая.

— Нужно, — не стал отрицать Монах. — У меня на него заказ.

— Серьёзно? — она захлопала ресницами. — И много платят?

— Достаточно.

— Так ты у нас вроде сталкера?

— Не совсем, но где-то рядом. Я охочусь за всякими редкими штуками. И выполняю… особые просьбы.

— И кому же понадобилось лунное молоко?

— Неважно. Какая разница, Инга.

— Да уж большая. Большая разница. Оно же всё может! Вообще всё!

— Ну, может, — осторожно подтвердил Монах. — Хотя сам я наверняка не знаю. Так говорят. И мой заказчик верит.

— Я знаю! Лунное молоко может исполнить любое желание! Поэтому я и ищу его. Мне очень нужно!

— Да не волнуйся ты так. Найдём мы это молоко. Всем хватит.

— Я не была бы в этом настолько уверена, — Инга словно застыдилась минутной слабости. — Лунное молоко существует. Это данность. Вот только какое оно? Как выглядит? Откуда берётся? Ты знаешь?

— Честно? Понятия не имею. — признался Монах.

— Вот видишь! И никто не знает! Счастливцы, которые его находили, ни за что не признаются. Никогда. — Инга вздохнула и задумчиво повторила. — Никто не знает, какое оно. Даже ключник!

— Ему-то зачем молоко?

— Глупый вопрос. — она поправила растрепавшиеся прядки. — Любое желание может быть исполнено. Любое! Кто от такого откажется? Вот ты бы отказался?

— Запросто, — кивнул Монах, и вдруг подумал о своей проблеме. Что, если лунное молоко сможет её решить? И он, наконец, перестанет разочаровываться в девушках и встретит свою единственную половинку.

— То-то же! — довольно хмыкнула Инга, наблюдая за его изменившемся лицом. — Всем есть чего желать. И эта девочка — Марфа — ключ ко всему. Ни за что бы не подумала! Слушай, давай уговор? Поможешь её найти — возьму тебя в долю, поделим добытое поровну. Согласен?

— Вполне! — Монах протянул руку для пожатия, но Инга проигнорировала этот жест. Прихватив его за плечи, смачно чмокнула в губы и облизнулась. — Теперь не отвертишься! Договор запечатан.

— Да я и не собирался. — пробормотал Монах, испытывая сильное желание сплюнуть, стряхнуть с себя вязкую липкую сладость.

Инга взглянула странно, словно все понимала, и он поспешил перевести разговор, спросил в каком они находятся месте.

— Это переход. — подтвердила Инга его догадку. — Здесь рядом смычка. Внизу.

— В смысле — внизу? — не понял Монах.

— В коромысле! Глаза разуй, — она даже притопнула ногой. — Столб — на бугре? На бугре. Вот под ним и смычка.

— Столб — указатель?

— Наверное. Здесь можно перейти в мир ключника. — она всё смотрела на Монаха. — Но это — потом. Без девчонки туда соваться нет смысла. У меня последняя попытка осталась. Не хочу рисковать.

— Тогда за дело? Ты знаешь, куда они пошли?

— В общих чертах представляю. — Инга снова потянулась к непослушным кудряшкам. — Нужно возвращаться в лес. А там я посмотрю.

— Будешь практиковать ясновидение? — попробовал пошутить Монах.

— Вроде того. Камешки раскину. Не спрашивай — как, всё равно не поймёшь.

— Не стану, — пообещал он. — Главное, чтобы у тебя получилось.

— Найти — не проблема. Я не из-за этого тебе помогла. Проблема — забрать. Бабки добровольно девчонку не отдадут.

— Попробуем убедить. Возьмём их в долю.

— Нужна им твоя доля, — фыркнула Инга, — когда можно получить сразу всё!

— Что же тогда?

— Ну… — Инга резко приникла в Монаху, медленно провела пальцем по здоровой щеке. — Вся надежда на твоё обаяние, дорогой. Поухаживаешь за старыми, приобнимешь, к ручкам приложишься. Они тебя как в сказке накормят, напоят, в баньку с собой возьмут…

— Да ты прикалываешься? — возмутился Монах. — Какая, нафик, банька?

— А я бы попарилась, — мечтательно вздохнула Инга. — Только они не предложат.

— Инга! — Монаху начала надоедать пустая трепотня. — Давай так — возвращаемся в лес, находим их дом, а потом действуем по обстоятельствам. Договорились?

— Как скажешь, малыш, — Инга повела плечами. — Но главная роль всё равно будет твоя. Бабки — спецы по добрым молодцам.

Почему она говорит — бабки? — подумал Монах. Судя по намёкам, знает, что это Яга. Намеренно скрывает от меня? Снова проверяет? Ладно, всё выяснится в процессе. Главное найти избушку и Марфу. А уж забрать от Яги он её постарается обязательно, и не такое проходили.

Про Юльку Монах почти не вспоминал, всё равно ничем не мог ей сейчас помочь. Разве только позаботится о её младшей сестре. Тем и занимался.

— Ну что, будем отчаливать? — Инга поправляла ресницы перед крохотным зеркальцем. — Ты готов к переменам?

— С тобой — всегда! — с придыханием проговорил Монах и тут же отругал себя за это, дразнить Ингу в его планы совершенно не входило. — Командуй. Ты знаешь, как отсюда выбираться?

— Элементарно, — Инга щёлкнула пальцами, и откуда-то издали донеслось знакомое стрекотание. Оно становилось всё отчётливее и громче, и вот уже сорочья стая нарисовалась на сером холсте неба. Птицы летели прямо к ним, и Монах не сдержался — застонал! По всему выходило, что возвращаться придётся прежним способом.

В доме старух было жарко натоплено. От развешенных на широкой балке засохших пучков шёл терпкий травяной дух. Спинки крепких стульев и ножки мощного стола украшала затейливая резьба. Марфа никак не могла понять, что за символы изобразил неизвестный мастер. Похожие красовались на дощечке над дверью, только те были выжжены, а не вырезаны.

Тощий чёрный кот с оторванным ухом умывался перед печкой, изредка поглядывая на Марфу.

— Поешь, деточка, — Незабудка подсовывала Марфе тарелку с духовитой грибной похлёбкой. — После баньку протопим, попаримся с тобой.

— Не буду я париться, — Марфа отворачивалась от аппетитно благоухающего варева. — И грибы ваши не буду. Верните меня к Юльке! Вы не имеет права меня здесь удерживать!

— Вернём, вернём, не беспокойся! Вона как раскраснелася вся, прям огнец! — Незабудка налила в стакан что-то розовое и поставила рядом с тарелкой. — Компотец вот, из малинки. Сла-а-а-дкий. В лесе набрала. С под носу у медведя.

— Врёть. — хрипловато проинформировал кот. — Не было там медведя. И малины не было. Из засушки сварила. Из стыренных запасов.

— У кого стыренных? У кого стыренных? — заверещала бабка. — Поговори мне, негодный!

— У лешачихи, от кого ж. Я сам и потырил. Как хозяйка приказала.

— А хоть бы и так! — замахнулась на кота-правдолюба Незабудка. — В наши разговоры не лезь, знай своё место!

Марфа уже многое повидала, но говорящий кот её потряс. Она присела перед ним и осторожно потянулась погладить. Кот вроде не возражал, первый потёрся о Марфину руку, а потом слегка боднул.

— На шее почеши, и справа в боку, — попросил он и сипловато взмявкнул. — Каждую осень блохи одолевають, а этим начихать!

— Кому — этим? — Марфа послушно принялась чесать. Шерсть у кота была жёсткая и местами взялась колтунами. — От блох есть специальные капли. Можно на холку нанести и всё пройдёт.

— Да что те капли, что те капли, — проворчала позади Незабудка. — Вона сколько полыни понавешано. Никакая блоха не выдержит.

Кот вздохнул и перевернулся на спину. Он явно наслаждался вниманием Марфы

Марфе кот тоже понравился. Даже настроение немного улучшилось, и неожиданно вернулся аппетит — захотелось попробовать бабкиного супа.

— Давай, давай, деточка-а-а! — пропела Незабудка. — Заждалася похлёбушка. Иди скорей, спробуй.

— Не советую, — зевнул кот и потянулся. — Пусть первая пробу сниметь. А то ведь и скопытиться можно. От поганок.

— Молчи, ирод! — Незабудка шикнула на кота. — Знай место, Ерошка! Совсем распоясался без Иринки. Ну, погоди, всё расскажу! Попляшешь потом под веником!

Подчерпнув ложкой наваристого бульона, она проглотила и довольно почмокала.

— Из беленьких сготовила! До чего вкусно!

— Из беленьких? Ну, тогда можно, — разрешил Марфе кот Ерошка и с мявом ушёл за печь.

Марфа машинально потянулась следом, но обнаружила лишь пыльный закуток со следами кошачьих лап на полу.

— На кой он тебе сдался? На кой? — Незабудка от стола делала ей знаки. — Поешь уже. Скоро отправимся.

— К Юльке? — обрадовалась Марфа.

— И к ней, и к ней, — покладисто закивала бабка. — До ключнику отправимся. До смычки.

— Мы ведь и шли туда. Зачем же вы меня… похитили? — Марфа на минуту сбилась, подбирая нужное слово. На самом деле никто её не похищал — Ирина Санна всего лишь молча погладила по голове, после чего Марфа отправилась с бабками добровольно.

— От энтой забрали, от двудушицы. Больно прытка. Лунного-то молока на всех на настачится. Что найдём — всё будет наше!

— Молоко Юльке нужно! И… Монаху! — Марфа вспомнила про мужика, что её подвозил. Ей хотелось верить, что Юлька сейчас с ним. Что с сестрой больше ничего плохого не случится.

— Юльке дадим… дадим твоей Юльке, — ласково кивнула Незабудка. — Ты ешь, ешь. Спробуй похлёбушку. Сама грибы собирала, сама готовила.

— Брешеть! — донеслось из-за печи. — Печь готовила, огонь подогревал!

— Помолчи, корноухий! — вскинулась Незабудка. — Догавкаешься, Ерошка! Всё Иринке расскажу!

Пока бабка ругалась с котом, Марфа решилась — прихлебнула пряного и густого бульона, в котором плавали мясистые кусочки грибов. Дома она ни за что не попробовала бы такое блюдо. А здесь вот ела — с аппетитом, торопясь, настолько всё было вкусно.

Когда она уже допивала компот, в дверь ввалились остальные бабки. Пална в чём-то горячо убеждала товарку, Ирина Санна хмурилась и молчала.

— Ну, как слетали? — сунулась навстречу Незабудка.

— В холостую слетали. Не пропустил! — Ирина Санна была сильно раздражена. — Ловушек понаставил против нас. Бдит, паразит. Не пролезть!

— Придётся рыжую одну пускать. — поддакнула ей Пална. — Ничё. И сходить. Не облезеть. Мы маячок приладим, отследим.

— Какую рыжую? — сразу ощетинилась Марфа. — Вы обо мне говорите? Ничего что я тоже здесь?

— Ишь, огрызается, — Пална прищурилась на Марфу из-под низко надвинутого платка. Одинокий зуб хищно взблеснул в распяленной пасти. — За тем ты и здеся, чтобы к нему пойтитить. Сиди вона, не рыпайся. А то волосья повыдергаю.

Неожиданная угроза зловеще прозвучала из уст доморощенной бабки, и Марфа не отважилась нагрубить в ответ.

— Я к вам не навязывалась, — как можно спокойнее произнесла она, хотя внутри всё клокотало. — Хочу к сестре! И к…Монаху!

— К меченому она хочеть! — телеса Палны заходили от смеха. — Раскатала губёшки! Мала ишшо по мужикам!

— Бесстыдница! — к товарке присоединилась и Незабудка. — К меченому она собралася! Не про тебя тот кусок!

— Да вы с ума сошли? — лицо у Марфы запылало. — Какой товар? Какой меченый?? Я к сестре хочу! Отпустите меня!

Она рванулась к заходящимся в смехе бабкам и врезала кулачком прямо по выпирающему носу Палны.

— Ах ты дрянцо!.. — лицо бабки разом обесцветилось, глаза же сделались красными, злыми, и под платком что-то зашевелилось, пытаясь выбраться. Ловко ухватив Марфу за кудри, Пална поволокла её к углу — туда, где помещался вход в подпол.

— Пустите! Вы не смеете! — Марфа отчаянно упиралась, но у бабки силы было на троих. — Отпустите! Я не хочу!

Ирина Санна с Незабудкой не вмешивались в происходящее — напротив, наблюдали с интересом. Когда же от печи на выручку Марфе метнулась чёрная тень, Ирина Санна стащила валенок и метко запулила им в кота. Пронзительно заверещав, Ерошка всё же не сдался — ухватив зубами Палну за подол, попытался удержать на месте. И хотя бабка на миг ослабила хватку, но Марфа не воспользовалась этим — с ужасом смотрела на Ирину Санну. Туда, где вместо обычной человеческой ноги из штанины заношенного комбинезона торчала желтоватая кость!

Когда Пална откинула ляду, Марфа сама полезла по ступеням вниз — настолько шокировало её увиденное. Уже внизу, среди темноты и пыли, она нащупала что-то вроде ящика и, присев на него, заплакала от потрясений.

Несмотря на её интерес ко всему необычному, несмотря на знания мифологии и рассказы соседки бабы Кати к такому повороту событий Марфа оказалась не готова.

— Мне показалось. Это обычный протез, — пыталась уговорить себя Марфа, но понимала, что на самом деле все не так.

Баба Яга? Ирина Санна — баба Яга?! Но разве такое бывает в жизни?

А разве бывает, что у человека исчезает лицо? Разве существуют на самом деле всесильные ключники? Разве может женщина превращаться в птицу, как Инга? Разве могут разговаривать коты?..

Сердце колотилось как заведённое, от волнения руки сделались ледяными. Трудно было поверить всё это. Страшно оказаться в ожившей сказке.

— Ты эта, не трясися, — неразличимый в темноте Ерошка потёрся о Марфу тёплым боком. — Как стануть есть — сон-травы в питьё подолью, а как заснуть — тебя выпущу.

— Больно она тебя ударила? — Марфа с благодарностью погладила кота.

— Привычно, — кот вздохнул и пристроил голову Марфе на коленки. — Почеши во лбу, кажись, там колючка пристала.

Среди шерсти и правда обнаружился репей. Марфа с трудом отодрала его и погладила больное место. Ерошка лизнул её шершавым языком, а потом засобирался наверх.

— Слышь, разговоры завели? Новую стратегию мыслять. Пойду послухаю да сон-травы разведу, пока Ягиха не видить.

— Постой! — Марфа попыталась схватить кота, но обняла лишь воздух.

Она должна была узнать у Ерошки про хозяйку! Должна была спросить о её ноге! А вместо этого выбирала репьи и чесала между ушами.

— Ерошка! — позвала она снова, но кот не отозвался, ушёл.

Наверху и правда разговаривали — бабки обсуждали что-то на повышенных тонах. До Марфы доносился недовольный голосок Незабудки, сердитые взрёвывания Палны и спокойные ответы Ирины Санны-Яги. Ерошка был прав — бабки явно что-то замышляли, и Марфа полезла по ступеням наверх, в надежде разобрать о чём ведётся речь.

До неё донеслось что-то про лунное молоко… про шанс, который выпадает редко… про проклятущего колдуна с его заклятьем растроения… Вначале Марфа подумала, что ослышалась, но бабки продолжали костерить ключника, за то, что он разделил их! Лунное молоко требовалось им, чтобы воссоединиться как прежде в одну! По крайней мере так услышала Марфа. А она сама понадобилась для конкретной цели — потому, что могла обнаружить это самое молоко.

От такой информации у Марфы закружилась голова — уж очень непросто было всё это понять и принять. И почему она может его найти? Если даже не знает — какое оно и где находится?

На это ответа у Марфы не было.