Лучик в академии (СИ)

Глава 25. "В гостях"

Пробежавшись по стеклянному коридору, я остановилась и пошла на ощупь. После яркого дневного света, оказаться в темном проходе, где нет ни окон, ни маг-светильников — то ещё удовольствие.

Помню как-то жаловалась фон Ваеру, про этот участок, а он меня пристыдил: дескать, лучшая ученица Боевого факультета, и боится темноты.

Хотелось быстрее попасть в комнату, скинуть пропотевший наряд, сбегать в душевую и идти мириться с Аэлем. Пребывая в мрачном, от размолвки, настроении, ослепленная солнцем, я на кого-то наткнулась:

— Ой! Прошу прощения, ничего не вижу, — извинилась я и отшагнула вправо, чтобы продолжить путь.

Ответа не последовало, а слева гулко завибрировал воздух. Я испугалась, отпрянула, и снова кого-то задела. Меня молча схватили за руку.

— Отстаньте от меня! Что вам надо? — После выступления я была на взводе. Глаза потихоньку привыкли к темноте, и мне удалось различить невысокий силуэт. Фигура метнулась ко мне, я отбивалась, кусалась и царапалась. Меня схватили за волосы и что-то защелкнули на шее. Я попыталась сорвать это, но ошейник крепко сжал горло. Я вцепилась в волосы своему неприятелю, пытаясь повалить на пол. Противник оказался сильнее: молча и тяжело дыша, он толкал меня влево. Стало реально страшно.

— Слышь, ты, урод! — Заорала я, но договорить не успела. Меня ударили ногой в живот, и я полетела, как в невесомости, барахтаясь вверх тормашками. Я провалилась в портал: попыталась сбить настройки выхода, но не почувствовала ни одной щепотки силы. Вот, засада!

Спустя несколько минут, свалилась на мраморную лестницу и покатилась по ней, считая головой ступеньки. В сознании мелькнуло, что возможно, это конец. На последней ступеньке я ударилась виском. На меня навалилась темнота и тошнота.

***

Очнулась в блестящих наручниках, оббитых изнутри рыжим мехом. Они цеплялись к изголовью кровати за узорчатые металлические прорези. Запястья болели, голова гудела, словно тибетская чаша, саднило висок. Пить хотелось — жуть.

— Эй! — Крикнула я. — Принесите воды!

Оглядела себя и запоздало решила, что не хочу никого видеть. На мне был красный прозрачный пеньюар и короткая черная комбинация. Вроде бы и не голая, но хочется прикрыться. Только нечем. Ноги замерзли, а простынь шелковая и скользкая. Вот ведь, гадство!

Посмотрела вокруг: полумрак, задернутые шторы, светлые стены, рядом с кроватью небольшой столик, на полу темный ковер. Спальня, как спальня — ничего особенного, кроме наручников.

На шее что-то надето, прижала плечом - металлическое, царапается. Попробовала создать файербол. Не смогла. Фиорит! Вспомнила свои сны о маме и всхлипнула: не хочу также. Стало себя жалко, до слез. По щекам тут же потекло, из носа тоже. Я откинулась на подушке, с ужасом понимая, что влипла. То, чего боялась — воплотилось в реальность. Хуже всего, что с Аэлем помириться не успела. Ведь он даже и не знает, что я исчезла. И искать не будет. По крайней мере, не сегодня.

Мною овладела паника, но я просто сидела и ревела. А что ещё оставалось?

Воды так никто и не принес. Может оно и к лучшему. Горло превратилось в наждачную бумагу от сухости. Вскоре меня сморил спасительный сон. Когда проснулась, пить хотелось ещё больше. Голова раскалывалась, тело ныло, руки затекли.

Я села, подвинулась к изголовью и попробовала освободиться от наручников, но подергав их, только добавила боли своим запястьям.

Решила не сдаваться и стала экспериментировать с магией, перестроившись на магическое зрение. Линии увидела сразу, их тут было много. Стала тренироваться с внутренним пламенем. Где-то в районе груди чувствовалось щекотание, типа, вот-вот, ещё совсем немного усилий и все получится. Но нет - фиорит мощный. Зато нагрелась, даже жарко стало.

Дверь распахнулась и вошёл Трасторн… в халате, с торжествующей улыбкой. Я поняла, что сейчас снова разрыдаюсь от бессилия. Коротко всхлипнула, но взяла себя в руки. Из-за его ухмылки, чтобы не доставлять ему такого удовольствия. Сжалась в комочек, подтянув колени к груди, чтобы прикрыть тело. Представила, как никчемно смотрюсь со стороны. Ну и плевать!

— Ты пришла в себя, — констатировал он. Подошел к окну и отдернул портьеры. В комнату ворвался розоватый свет. Интересно, это рассвет или закат?

— Я хочу пить, — сообщила ему, глядя исподлобья.

Он прошел к двери, выглянул и кому-то что-то сказал.

В комнату вошёл парнишка, тот самый, что отвозил меня прошлый раз из гостиницы в общагу, когда я была в отключке. Молча протянул мне стакан и ждал, пока я не выпью всю воду. Потом вышел.

Я молчала. Только сейчас осознала, что нахожусь в полной власти этого сумасшедшего. Судя по антуражу, в котором проснулась, использовать меня будут соответствующе.

— В твоих интересах вести себя смирно и покладисто, поняла меня?

Не смогла выдавить ни звука, только следила за его хождением возле кровати выпученными глазами, спрятав рот за коленями.

Не могу дать осквернить свое тело, разрушить, опошлить, растоптать. Пусть только попробует, коснется...

Прервав мои думы, лорд сел на кровать и полез. Я завизжала и прижалась к изголовью, тяжело дыша.

— Ну, что ты так боишься? — Уже добрее, подпустив тягучих ноток, спросил он совсем близко.

— Мне надо в туалет! — Заорала я, не зная, как отсрочить неизбежное.

Трасторн провел руками над изголовьем кровати и наручники расстегнулись. Я быстро соскочила на пол и принялась тереть запястья. Они затекли, кровь прилила к ладоням и их неприятно защипало.

— Иди, и возвращайся скорее, — с ленцой произнес он, растягиваясь на кровати и по-хозяйски похлопывая по тому мету, где я только что сидела.

Ванную я первым делом осмотрела, надеясь найти запасной выход. Здесь была каменная тумба с раковиной. На ней стояла длинная стеклянная ваза с черной розой, отражаясь в зеркале. Против зеркала располагалась огромная золоченая ванна, круглая, как кедровая бочка. В следующей комнатке скрывался унитаз. Сделав свои дела, я почувствовала себя лучше и увереннее. Но у этих вионцев даже вентиляционных шахт нет! Всё магия — чтоб её!

Потом долго умывалась и смотрела на свое отражение. Висок распух и больно тикал, я смочила его холодной водой, в надежде, что утихнет головная боль. Из зеркала на меня смотрела совсем не я. На лице остались одни глаза, выделенные темными кругами, губы поблекли, но больше всего пугал взгляд — затравленный и тревожный.

— Думай Люцик, думай, — прошептала я себе, вздохнула и снова попыталась создать огненный шар. Середина ладони нагрелась, но на этом всё.

— Ты там скоро? — Раздался недовольный голос из комнаты.

— Уже иду, — ответила я, и показала средний палец зеркалу. Не позволю до себя дотронуться! Что-нибудь да придумаю!

Приняв решение, я взяла вазу, выкинула в мусорное ведро цветок, вылила воду и взвесила ее в руке. Тяжеленькая. То, что надо. Встала возле тумбы, рядом с дверью и затаилась.

— Ты идёшь? Или мне снести эту дверь? — Спросил лорд совсем близко. Я вздрогнула, так как не слышала его шагов, но не ответила. Только решительно приготовилась, подняв вазу вверх. Ну же, дорогой, я жду.

— Ты такая глупая! — Процедил он и буркнул заклинание. Раздалось: "Бум!" Дверь слетела с петель, и он шагнул в проем с видом победителя. Со всей силы я опустила сосуд ему на голову. Он разлетелся тонким стеклом по полу и его плечам. Трасторн, как зверь, потряс головой и со свирепым лицом пошел на меня. Я отступила назад, упёрлась поясницей в столешницу и зажмурилась, обнимая себя руками.

— Тварь, — прошипел он и залепил мне пощечину.

Я схватилась за щёку, пытаясь унять жгучую боль. В носу снова защипало, перед глазами смазалось. Больно выкрутив руки, он оттащил меня до кровати и снова пристегнул наручниками. А потом скинул халат и полез ко мне.

Я взяла и лягнула его в лицо, испытав на мгновение сладость мести – ноги-то были свободны. Его голова дернулась вбок. Он зарычал и поймал мою конечность, которой я собиралась достать его снова. Навалился сверху, да так неаккуратно, что пристегнутые руки затрещали в запястьях. Я взвыла. Он вытер кровь с губы и процедил, смотря на окрашенную ладонь:

— За это ответишь, - и стал раздвигать мне ноги.

От безысходности я вылетела в астрал и зависла сверху. Не хотелось ничего чувствовать. Трасторн осознал, что я перестала дергаться и выдал философскую фигню:

— Вот стерва! Кто бы мог подумать, что сила в слабости? — поулыбался в потолок, и вякнул: — А я не щепетилен! — После чего захохотал, запрокинув голову.

Не думая о фиоритовых камнях на шее, я бросила к телу зелёные линии и уплотнила их. И у меня получилось!

Просмеявшись, лорд вернулся к моим ногам, но не смог до них дотронуться, напоровшись на щит.

Я рассмеялась и закружилась в воздухе. Вот и решение!

— Ну ладно, раз не хочешь по-хорошему, будет по-плохому. — Выдал он, соскочил с кровати, запахнул халат и вышел из комнаты. Я полетела следом.

Как и думала, это оказался отцовский замок. Вернее, как бы, мой. Ага, стопицот раз. Эти белоснежные мраморные стены и крутые ступени ни с чем не перепутаешь.

Лорд спускался в подвал.

Даже в бестелесном состоянии мне было страшно лететь туда. Но делать нечего — нужно добывать информацию.

Трасторн спустился и вышел к охране. Те вытянулись по стойке смирно, словно он при полном обмундировании, а не в халате и розовых тапках. Почему-то эти розовые тапки нагоняли больше всего ужаса при взгляде на него. По ним сразу видно, что имеешь дело с сумасшедшим.

В подземелье, как и в прошлый раз, царил галдеж, звяканье и подвыванье. Бедные, бедные узники. Бедная, бедная я. Что же нам делать? Что делать мне? Ведь я вроде как хозяйка этих мест и должна нести ответственность за все происходящее. Но как?

Прода от 30.05

Лорд Трасторн вместе с двумя охранниками прошествовал в одну из ближних камер: серую коробку с низким потолком, единственной мебелью в которой был металлический шкаф в углу. Посреди камеры сидел узник, закованный в фиоритовый ошейник, от которого тянулась длинная цепь. В пленнике я с ужасом узнала магистра факультета Создателей Вайтера гер Штраузи. У меня прямо сердце оборвалось от жалости: как не стыдно держать в таких условиях пожилого человека? Он сидел на каменном полу, опираясь спиной о стену, не реагируя на происходящее: голова его свесилась на груди, седые волосы клочковато торчали в разные стороны, глаза были закрыты, а лицо посерело.

— Тащите сюда узника из седьмой. — Велел Трасторн охранникам, а сам прошествовал к шкафу, достал оттуда странные большие перчатки с иголками на ладонях и надел их на руки.

Охранники спустя несколько минут втащили упирающегося мужчину. На бедолаге болталась одежда, словно его давно морили голодом.

— Нет, нет, пожалуйста, не надо! — просил он, дрожа всем телом. Те проволокли его по камере дальше и поставили перед своим начальством.

Мне вдруг стало так тревожно за этого незнакомца, не хотелось смотреть на весь этот беспредел. Но я должна была узнать, чем в моем имении занимается самоназванный жених.

Лорд прислонил руку в перчатке к груди мужчины, и нажал ею до упора. Узник резко вдохнул и заорал. На его губах образовалась пена, глаза страшно закатились, а из груди потекла голубоватая струйка чистой магии.

Думаю, эту струйку видела только я, но остальные могли наблюдать за изменениями, происходившими с Трасторном. Он весь словно завибрировал, засветился магией и блаженно оскалился.

Охранники отпустили пленника и тот упал на каменный пол безо всяких признаков жизни. Глава тайной канцелярии махнул охране, те подошли к магистру и приподняли его за локти. Преподаватель очнулся, приоткрыв голубые глаза, и хриплым голосом, спросил:

— Всё экспериментируешь? Так и не придумал как настоящим магом стать?

Трасторн осклабился:

— Ну почему же не придумал? Твоя любимая ученица у меня. Артачится немножко, но я и не таких ломал. Так что, быть мне магом. А сейчас ещё добавлю ей мотивации. — С этими словами Трасторн вдавил перчатку в грудь магистра. Тот стал терять краски на глазах, его кожа морщилась, глаза западали, за тридцать секунд его тело усохло сантиметров на пять в ширину. Он беззвучно открывал рот, словно пытался вдохнуть, но не мог. Я заметалась по камере в воздухе. Что же делать?

Внутри меня всё взбунтовалось этому произволу. Действия Трансторна показались мне настолько отвратительными, что даже будучи бестелесной, я ощутила вибрацию негатива, разлитого здесь повсюду. Все это место источало страх, жестокость, безысходность. Не думая ни о чем, я схватила за волосы Трасторна и отшвырнула его от магистра.

Тот отлетел в дальний угол, приложившись головой о шкаф. Сел и потер висок. К нему тут же бросились охранники.

Магистр прерывисто дышал. Я зависла над ним, вглядываясь в лицо. И тут он вдруг открыл глаза и слегка улыбнулся. Мне.

— И что это было? — Задал вопрос Трасторн. Охранники переглянулись и пожали плечами.

Он снова подошёл к магистру гер Штраузи.

— Продолжим, - сказал он.

Процедура повторилась заново, только теперь из струйки магии образовалась воронка-портал. Я не успела ничего сделать, меня вдруг выбросило в тело, и я очнулась на кровати.

Прода 16.06

Рядом сидела тетя с заплаканным лицом.— Привет, милая, — сказала она ломающимся голосом и залилась слезами.Меня затошнило от голода, перед глазами поплыло, во рту снова пересохло. Я потрясла головой и прокашлялась.— Ты поможешь мне освободиться? — Спросила, вместо приветствия.Она стала кусать тонкие губы и шмыгать носом. Я глубоко вздохнула и выдохнула в сторону, подняв глаза к потолку.— Прости, — прошептала она еле слышно.— Почему Трасторн хозяйничает здесь, как дома? — Перешла в наступление я. Меня давно мучал этот вопрос.— Он забрал Эйранса, — промямлила она под нос.— Что?! Что он сделал? Как ты это позволила? — Внутри меня заклокотало от ярости.— Ты не знаешь всего… — Она всхлипнула.— Ну так расскажи мне… всё! — Последнее слово мне хотелось проорать, но я его процедила сквозь зубы, чтобы не привлекать внимания охранников. Если они тут есть.— Я не знаю с чего начать, — она снова поджала губы и разревелась.Это вывело меня из себя: я тут сижу прикованная, а она ноет!— Ты не знаешь какое заклинание отпирает эти наручники?Она подняла осуждающие глаза.— Что?! — Не выдержала я.— Если ты сбежишь, он отыграется на Эйрансе.— А если не сбегу, он отыграется на мне! — выкрикнула я ей в лицо.Она приняла это, закрыв глаза, вздрагивая, а потом заговорила:— Мы с Ристаниэлем совершили страшное, то что порицается обществом…— Что же это такое страшное? Начала, так договаривай.— Эйрансониэль тебе не кузен, он тебе родной брат… по отцу.О-о-па. Вот так новости.— Хм, вообще-то я уже об этом и раньше догадалась. И что?— Как что? Это же неправильно! Это порицается обществом! — Тётя раскраснелась и перестала плакать, вопросительно на меня взирая.Я вознесла глаза к потолку, а потом стала выговаривать, то что накопилось. Мои губы, кажется, зажили собственной жизнью, дергаясь и кривясь:— И что? У нас такая чудная семейка, что я даже не удивлена. Если уж отец несколько лет удерживал кхшессу, ради собственных прихотей, то такая чушь, вроде инцеста, вообще — ничто, по сравнению с гибелью сотни младенцев!От моих слов тётя стала похожа на пескаря, выброшенного на берег.— От... откк… откуда ты…— Мне мама сказала! Моя мама — кхшесса!Она вытаращила глаза:— Она к тебе явилась?— Да, она мне все рассказала. И даже больше — показала, как всё было!— Хорошо, я расскажу, что знаю.Я промолчала. Она продолжила:— Ристаниэль с Октаниэлем были друзьями с детства. Меня прочили ему в невесты.— Октаниэль? Кто это? — Не поняла я.— Лорд Трасторн. Не перебивай.Я покивала головой. Точно. Как я могла забыть имя своего женишка?— Когда он узнал, что у нас с Ристаниэлем запретная любовь, то отнёсся с пониманием и я была ему благодарна. Потом он несколько раз женился, и я совсем успокоилась, принимая его дружбу, как, само собой разумеющееся. Его карьера пошла вверх. Никто не догадывался, но у него был врожденный изъян — у него не было собственной магии, ни крупицы. Обычно эльфы способны хотя бы на бытовую магию, а у него был – полный ноль. Путем экспериментов он выяснил, что на самом деле уникален, так как способен пользоваться чужой магией. У нас с Ристаниэлем родился сын. Сначала я ничего не подозревала, но оказалось, что он плохо развивается.— Подожди, ты же говорила, что Эйрансониэль был нормальным, до Земли.Лицо тети вспыхнуло, вплоть до ушей. Она стала махать на себя ладонью. А я поняла в кого такая уродилась: краснели мы одинаково.— Ристаниэль стал штудировать древние книги, пытаясь найти пути выхода. Октаниэль ему помогал, заодно пытался найти решение своей проблемы. Потом они выяснили, что решение — одно. — Она замолчала, уставившись на меня.— Поймать кхшессу? — Догадалась я.— Ну да.— Подожди, но разве лорд Трасторн не знал, что отец её всё-таки поймал?Она, выразительно глядя, помогала головой.Из-за двери звякнуло, будто кто-то уронил посуду. Тетя вздрогнула и вскочила с кровати.— Освободи меня, пожалуйста. — Попросила я снова.— Извини, не могу. Просто прими свою судьбу. Ты была рождена для жертвы.— Что? — Прошептала я, не веря. Мне показалось, что я ослышалась и ждала, что она поправится.— Что слышала. Эйрансониэлю нужна была любовь кхшессы, чтобы правильно настроились энергетические потоки в теле. Понятно, что чужая кхшесса его не полюбит. Но ему требовалась именно любовь, а не как иначе. Поэтому мы решили, что нужна родная кхшесса…Я с трудом переварила услышанное. В принципе, что-то подобное я и предполагала. И уж точно знала, что появилась на свет не по большой любви.— Тётя, Эйрансу все ещё нужна любовь родной кхшессы. И я готова ее дать. Он мне не безразличен.— Но его нет, его увел Октаниэль. — Сказав это, она снова затрясла губами.— Освободи меня. Я попробую выяснить, где он его прячет. И освобожу его.— Ничего не получится. Не тебе с ним тягаться! — Громко воскликнула она, но подошла на цыпочках, и прошептав заклинание, освободила мне руки. Потом подмигнула, подошла к стене, приложила руку к золотистому узору на обоях и открыла потайной. После этого вышла за дверь.Из тайного хода потянуло сыростью, а на ковре появилась кучка пыли. Я соскочила с кровати и растерла пыльный след ступнёй, думая, что же делать дальше. Заглянув под кровать, я нашла чьи-то шерстяные носки и натянула их на себя. Кажется, там холодно, а я в кружевах. Никакой одежды в комнате не наблюдалось. Я содрала простынь с кровати, закуталась в нее и юркнула в загадочную дверь, осторожно прикрыв её за собой.