Лицедеи Гора

Глава 5 Постоялый двор Рагнара

Я несколько раз ударил в закрытую дверь старого постоялого двора Рагнара, что на старой западной дороге. Вокруг были разбросаны разнообразные хозяйственные постройки, в настоящее время по большей части закрытые и темные. Я заметил осторожное движение позади одного из зашторенных окон. Было самое начало семнадцатого ана. Между дверью и косяком появилась узкая полоска.

— Это — Бринлар, — послышался голос одного из мужчин Янины. — Вот уж не думал я, что Ты возвратишься.

— Да он просто дурак, — долетели из дома слова второго мужчины.

— Не, он боится слинов, — засмеялся третий.

— Впустить его! — это уже раздался нетерпеливый голос самой Леди Янины, и меня пропустили в темный холл гостиницы, тут же захлопнув дверь за моей спиной.

— Ну как? Тебе удалось? — нетерпеливо спросила Янина.

— Да, — кивнул я.

— Превосходно! — торжествующим шепотом выразила он свою радость.

— Он заинтригован, — сообщил я. — Кажется, он потерял рассудок от желания познакомиться я Вами. Особенно его взволновало, что Вы столь заинтересовались им, что, будучи свободной женщиной, готовы служить ему подобно рабыне.

— Превосходно! — сказала она. — Да он просто легковерный дурак!

— Он будет здесь в начале восемнадцатого ана, — сообщил я.

— Замечательно, Бринлар, — обрадовалась Леди Янина. — Изумительно! Все идет просто превосходно!

К этому моменту мои глаза уже привыкли к темноте, и я смог рассмотреть, что все ее пятеро охранников были здесь. Впрочем, я именно так и рассчитывал. Я знал, что в ее лагере их не было. На обратном пути с ярмарки я заглянул туда, хотелось бы уточнить некоторые детали. «Рабочая цепь», была прикована цепью между двумя деревьями и не охранялась. По-видимому, теперь эти мужчины стали ей не интересны. Она хотела иметь здесь под рукой всех своих мужчин. А еще я заметил, что она была одета в нечто легкое, подпоясанное. Вуали на ней не было.

— Что Вы там принесли? — поинтересовалась она.

— Немного вина, и кое-какие продукты, — объяснил я. — Я взял на себя смелость, и на обратном пути с ярмарки заскочил в лагерь. Мне показалось, что Вас могла бы заинтересовать легкая закуска. Ждать до девятнадцатого ана, пока до сюда доберется Ваш коллега, Господин Фламиниус, будет довольно долго, и Вы можете проголодаться.

— Ты просто мечта, Бринлар, — похвалила меня Янина. — Сокровище!

— Я могу кое-что предложить, Госпоже? — осведомился я.

— Конечно, — кивнула она.

— На Вашем месте, я бы засветил лампу или две, осветив главный зал и возможно отобранный альков. Это должно создать атмосферу утонченной открытости, поощряя Боска из Порт-Кара полагать, что его нетерпеливо ожидают. А то темнота пустынной гостиницы скорее кажется зловещей, и навевает мысли о возможной ловушке.

— Зажечь две лампы, — скомандовала Леди Янина одному из своих людей, — одну в главном зале и одну в первом алькове.

Тот немедленно бросился исполнять, по-видимому, в расчете на ее благосклонность.

— А Ты умен, Бринлар, — заметила она.

— У меня есть еще один совет, — продолжил я. — Будет разумно оставить дверь в гостиницу приоткрытой, но при этом не скрывать Ваших охранников.

На этот раз она уставилась на меня озадаченно.

— Ну, я взял на себя смелость сообщить Боску, — пояснил я, — что Вас могут сопровождать мужчины ради Вашей безопасности. В конце концов, это вполне ожидаемо, что свободная женщина не сунется на Старую Западную Дорогу без надежной охраны, если только она не планирует попасть в петлю работорговца и его железо. Зато мужчины могут, не пытаясь спрятаться, ожидать прямо в зале, играя роль ненавязчивых охранников. Таким образом, дверь можно оставить тактично приоткрытой, и нам не потребуется искать для них удобного укрытия, рискуя при этом потерей времени, а возможно и внезапности. Боск из Порт-Кара парень крутой, и положит многих из них, если будет настороже.

— Замечательно, Бринлар, — восхитилась она моими доводами. — Превосходно!

В зал как раз вернулся тот из охранников, что уходил разжигать лампу в алькове.

— Далее, Вашим мужчинам стоит сидеть со скучающим видом за одним из столов, — я указал на несколько больших струганных столов, со скамьями по бокам, в углу главного холла. — Я бы поощрил их, сидеть настолько естественно, насколько это для них возможно, а еще лучше перекусывать чем-нибудь, создавая вид непринужденной обстановки. Еду, я, кстати, уже принес.

— Сделайте так, — приказала Леди Янина своим людям.

— Хорошо, — отозвался старший из ее охранников, забирая у меня мешок, который я прихватил в их же лагере.

— Леди Янина не желает принять участие? — поинтересовался один из мужчин.

— Нет, не сейчас, — нетерпеливо отмахнулась она.

Мужчины расселись вокруг стола, и уделили внимание мешку, первым делом вытащив оттуда бутыль вина и кубки, а потом уже все остальное. Один из них пнул в сторону цепи лежавшие под столом около крепкого кольца, вбитого в пол. Мужчины Торвальдслэнда приковывали на такую цепь своих голых рабынь, пока сами обедали.

— Я думаю, что есть, по крайней мере, еще одна вещь на которую стоит обратить внимание, — добавил я.

— И что же это? — спросила она.

— Я могу осмотреть Леди Янину? — поинтересовался я.

— Осмотреть меня? — переспросила женщина пораженно.

— Да, — кивнул я. — Боск же далеко не дурак. Он может насторожиться, и заподозрить неладное, если он обнаружит даже минимальные погрешности или неточности в Вашей маскировке.

— Отвернитесь, — приказала она своим охранникам.

Те не задумываясь, но с видимой неохотой выполнили приказ.

— Смотри, — сказала она мне, распахивая свою одежду. Надо признать, что ее тело, одетое в рабские шелка, выглядело просто невероятно превосходно. Несомненно, как я и предполагал раньше, за нее можно было сторговать хорошую цену на невольничьем рынке.

— Вот этого — я и боялся, — пробормотал я.

— Что не так? — удивилась она.

— У Вас под шелками просматривается белье, — указал я.

— Конечно! — признала женщина.

— Снимите его, — посоветовал я.

— Бринлар! — возмутилась Леди Янина.

— Вы что же, думаете, что нормальный рабовладелец мог бы разрешить такие вещи своей рабыне? — удивленно спросил я.

— Но я-то не рабыня, — заявила она. — Я — свободная женщина!

— Но предположительно, Вы для того и пригласили сюда Боска, чтобы служить ему в качестве рабыни, — напомнил я ее.

Она сердито смотрела на меня.

— Вы полагаете, что он не заметит столь явного несоответствия в Вашем костюме? — поинтересовался я.

— Отвернись, — приказала Леди Янина.

Отвернувшись, я с удовлетворением отметил, что вино из той бутили, что я принес, уже плещется в кубках охранников.

— Ты можешь осмотреть меня снова, — окликнула она.

— Ого! — только и смог выговорить я.

— Кажется, я выгляжу еще более голой, чем, если бы была просто раздета, — заметила она.

— Госпожа очень красива, — восхищенно сказал я.

Правда, про себя я подумал, что мои предположения о ее возможной цене как рабыни полностью подтвердились.

— Кажется, уже должно быть что-то около восемнадцатого ана, — заметил я. — Думаю, что для Госпожи самое время занять свое место в алькове.

Я проводил ее в заранее подготовленный альков.

— Ложитесь там, — показал на, предусмотрительно расстеленные на полу, меха.

Когда женщина расположилась на указанном месте, я не мог не полюбоваться открывшейся мне картиной. Она отлично выглядела у моих ног.

— Несомненно, Госпожа оговорила со своими людьми условный сигнал, — сказал я.

— Все довольно просто, — сказала она. — Я просто закричу. Услышав мой крик, они должны ворваться сюда и скрутить Боска. Он даже понять ничего не успеет, как окажется раздетым и закованным в цепи, моим беспомощным пленником.

— Понятно, — кивнул я.

— Ты думаешь, он придет? — спросила Леди Янина.

— Можете быть у этом уверены, — успокоил я ее. — Он будет здесь.

— А что если он что-то заподозрит? — забеспокоилась она.

— Не волнуйтесь, — усмехнулся я. — Он мне полностью доверяет мне. Он доверяет мне так же, как самому себе.

— Что Вы делаете? — изумленно спросила женщина, пытаясь отползти.

Но я уже схватил ее левую лодыжку своей левой рукой, и она оказалась беспомощной перед моей силой.

— Нужно закончить Вашу маскировку, — пожал я плечами.

Взяв ножной браслет, более тяжелый, чем был бы необходим для женщины, прикованный цепью к стене алькова, я правой рукой сжал его, замыкая на ее левой щиколотке.

— Эй, Ты же приковал меня цепью! — возмутилась она, отчаянно дергая ногой и бренча цепью.

— Да, — признал я очевидное.

— А где ключ? — спросила Леди Янина.

— Да тут, снаружи, как и положено, висит на крючке, — ответил я.

Надо признать, что это я определил заранее, днем разведав гостиницу, задолго до того, как она и ее люди прибыли сюда.

— Я могу достать его с этого места? — поинтересовалась она.

— Никоим образом, — покачал я головой.

Она испуганно уставилась на меня.

— Чего Вы бойтесь? — спросил я. — Там снаружи Ваши охранники.

— Да, — успокоилась она. — Действительно.

Она, все же несколько испуганно, но зачарованно, обследовала браслет и цепь руками, и посмотрела на меня.

— Я прикована цепью, — сказала она, — на самом деле прикована.

— Ваши люди рядом, всего лишь в нескольких шагах отсюда, — напомнил я ей.

— Да, — признала Леди Янина.

— Значит, Вы, вот так запросто намереваетесь получить Боска из Порт-Кара? — разочарованно осведомился я.

— Что Ты имеешь в виду? — решила уточнить женщина.

— Самый первый момент может оказаться решающим, — объяснил я. — Вы же хотите развеять его подозрения. Что, если он не сложит свое оружие немедленно?

— Я не понимаю Тебя, — призналась она.

— Лягте обольстительнее, Леди Янина, — посоветовал я. — Думайте как рабыня.

— Бринлар! — вскрикнула женщина.

— Вот так лучше, — заметил я.

— Твои руки! — возмутилась она.

— Немного приоткройте Ваши губы, — посоветовал я. — И смотрите на мужчину как рабыня, чувствуя свою беспомощность, чувствуя горящий огонь между Вашими бедрами.

— Ты разложил меня как рабыню! — возмущенно заметила Леди Янина.

— Вы не первая женщина, которая так лежит в этом алькове прикованная цепью, — сказал я.

— Но те были рабынями! — напомнила она.

— Большинство из них, вероятно, — кивнул я, — но наверняка не все.

Сопровождаемый ее испуганным взглядом, я поднялся на ноги.

— Который час? — обеспокоенно спросила она.

— Должно быть, заканчивается семнадцатый ан, — прикинул я.

— Что Ты теперь собираешься делать? — поинтересовалась Леди Янина.

— Собираюсь покинуть альков, — пожал я плечами. — А уходя, я задерну портьеру.

— Значит, я должна буду просто ждать, — прошептала она, — ждать мужчину!

— Пожалуй, — улыбнулся я, — именно так это будет выглядеть.

Она сердито задергалась.

— Многие женщины делали это, — сказал я, — особенно женщины, оказавшиеся в этом месте, и на этой цепи.

— Конечно, — раздраженно пробурчала Леди Янина.

— И многие из них, даже не знали, кем окажется тот, кто появится из-за этой портьеры. Все, что им было известно это то, что они должны служить ему, и точно исполнять его команды, причем делать это превосходно.

— Да! — сердито бросила она.

— Вы очень красивы, — сказал я. — Рабский шелк и цепь Вам к лицу.

— Ох!

— Мне даже трудно представить, насколько красивой Вы могли бы быть, если бы действительно были рабыней.

— Ты думаешь, что я была бы красивой рабыней? — спросила она.

— О, да, — протянул я.

— Я тоже думала, что могла бы ей стать, — сказала она, прижимаясь к мехам, — но пусть мужчины стонут от отчаянья, я никогда не буду рабыней.

Я вышел из алькова, и уже задергивая за собой занавеску, услышал легкое бряканье цепи позади себя. Это она неосторожно двинула ногой.

Как я и предполагал, уже было около восемнадцатого ана. Фламиниус, наверняка вместе со своими людьми, прибудет всего через ан. У меня оставалась не так много времени на все то, что я планировал сделать. Я быстро осмотрел большой холл гостиницы. Порошок тасса, который я подмешал в вино, в основном уже подействовал. Только один из охранников Леди Янины смог оторвать голову от стола, посмотреть на меня затуманенным взглядом, и даже попытаться встать. Вот только ноги подвели, он повалился назад и, перекувырнувшись через скамью, растянулся на полу.

У меня возникло некоторое затруднение с поиском порошка тасса. Он находился где-то среди имущества Леди Янины. Пусть не сразу, но я нашел его еще в свой первый целый день в качестве ее слуги, когда наводил порядок в шатре. Порошок нашелся в маленьком ящике с приспособлениями для захвата, такими как ловчие сети с грузами по углам, веревки, мешки, кляпы, кандалы и тому подобное. Также у меня был доступ к складу провизии лагеря, чтобы я мог лучше служить ей и ее охранникам. Прихватив со стола, вокруг которого в разных позах храпели охранники, лампу, я, в одной из дальних спален, быстро нашел то, что искал.

Потом я вернул лампу на стол, облюбованный охранниками для отдыха. Вещицы, прихваченные мной из дальнего алькова, я пока отложил в сторону, и подошел к занавешенному входу в альков, где лежала, дожидаясь своей очереди Леди Янина. От резкого рывка портьера отлетела в сторону.

— Бринлар!? — пораженно воскликнула женщина, отползая по мехам к задней стене алькова, позвякивая тянущейся за ее ногой цепью, стараясь прикрыться от моих оценивающих глаз. — Ты испугал меня.

Я не стал отвечать, и не сводил с ней пристального взгляда.

— Он здесь? — шепотом спросила она.

— Да, — кивнул я. — Он здесь.

— Где? — все также шепотом спросила Леди Янина, вытягивая шею, и пытаясь заглянуть мне за спину.

— Да здесь, рядом, снаружи, — улыбнулся я. — Я советую Вам успокоиться, приготовить себя к встрече с ним, и пригласить его в свои руки.

— Да, — прошептала она слегка напуганная моим тоном. — Да.

Я немного отстранился, как будто освобождая проход, чтобы мог войти еще один человек.

Леди Янина перекатилась на бок, принимая обольстительную позу. Надо признать, она была довольно привлекательна в рабских шелках и цепях, освещенная неровным светом маленькой лампы. Женщина собралась с силами, сконцентрировалась и, протянув руку к входу, мягко заговорила:

— Я люблю Вас, Боск из Порт-Кара. Я полюбила Вас с первого взгляда. От одной мысли о Вас я становлюсь беспомощной и слабой. Не смущайтесь тем, что некто, кого Вы не знаете и кого, возможно, Вы даже ни разу не видели, безумно любит Вас! Я боролась со своей страстью к Вам! Но она завоевала меня! Отныне я Ваша!

Она вопросительно посмотрела на меня.

— Отлично, — кивнул я.

— Позвольте мне признаваться в своей любви к Вам, — продолжила спектакль Леди Янина. — Разрешите мне, поскольку я являюсь свободной женщиной, достоинство использования Вашего имени в моей речи, прежде чем, возможно, если это Вам понравится, Вы наложите на меня рабские правила.

Я снова одобрительно кивнул.

— Я люблю Вас, Боск из Порт-Кара, — закричала она. — Я люблю Вас!

Ответом ей была гробовая тишина.

— Что не так? — шепнула она мне.

Я пожал плечами.

— Возможно, он решил заставить Вас ожидать какое-то время, — предположил я, усмехнувшись про себя.

Леди Янина начала проявлять нетерпенье. Я нахмурился. Но с другой стороны, она весьма обольстительно расположилась на мехах, и красиво пригласила меня. Она снова заговорила, протянув руку к входу:

— Я лежу, здесь задыхаясь от страсти, столь же покорная, как рабыня.

Многое из того, что она сказала, кстати, не отличалось от настоящих, чистосердечных признаний любящих женщин, особенно тех любят так сильно, что в результате оказываются, в действительности, рабынями своих любимых. Но с другой стороны, конечно, Леди Янина играла роль. Впрочем, для опытного рабовладельца не трудно отличить подлинное признание, от фальшивого, обычно по неопровержимым сигналам тела. Обманщицу обычно ожидает суровое наказание. Она быстро узнает, что ее страсть должна быть подлинной. После порки она сама следит за этим, со всеми физическими, психологическими и эмоциональными, сопутствующими этому последствиями, которые, вначале ужасают или беспокоят ее, но которым она, в конечном счете, полностью сдается, найдя радость и восхищение в этой капитуляции. Вот тогда она становится его — полностью.

— Поспешите ко мне, Боск из Порт-Кара! — закричала Леди Янина. — Я жажду Вашего прикосновения! Я жажду служить Вам! Я умоляю позволить доставить Вам удовольствие! Сжальтесь надо мной! Не мучьте меня так! Не заставляйте меня ждать дольше! Поспешите ко мне, Боск из Порт-Кара, мой возлюбленный, мой владелец!

— Хорошо, — похвалил я.

— Войдите в мой альков! — продолжила она. — Я Ваша!

Наконец, я вошел в альков. В конце концов, у меня было не так много времени.

— Бринлар, — крикнула женщина, поджимая ноги под себя, — что Ты делаешь!

— Что Ты имеешь в виду, говоря «что Ты делаешь»? — поинтересовался я.

— Где Боск из Порт-Кара? — спросила она.

— Он здесь, — усмехнулся я.

— Где? — удивилась Леди Янина.

— Здесь, — сказал я, прикладывая большой палец к своей груди. — Я — и есть он.

— Не неси чушь! — крикнула она.

— На колени, — скомандовал я.

— Это что? Своеобразная безумная шутка, Бринлар? — спросила она, начиная беспокоиться. — Ты рехнулся?

— Мне кажется, я отдал приказ, — намекнул я.

— Охрана! — заверещала женщина, вскакивая на ноги. — Охрана! Ко мне!

Я позволил ей добежать до порога алькова, где ее остановила цепь, пристегнутая к левой ноге. Дикими глазами она уставилась в холл. С того места, где она стояла, в тусклом свете маленькой лампы, она смогла разглядеть лежащие вповалку вокруг стола, бесчувственные фигуры своих охранников.

— Порошок тасса, — спокойно объяснил я. — Твой собственный. Я полагаю, что Ты знакома с его эффектом.

Взяв ее за плечи, я швырнул ее обратно в альков, и женщина, с бряканьем цепи, со всего размаха грохнулась на меха.

— Ты не Боск из Порт-Кара! — отчаянно закричала она, едва к ней вернулась способность дышать, не сводя на меня дикого взгляда. — Ты не можешь быть Боском из Порт-Кара!

— Я — Боск из Порт-Кара, — заверил я ее.

— Ты сошел с ума, Бринлар! — кричала она. — Это — произвол! Освободи меня немедленно!

Я улыбнулся, столь наглому требованию прикованной женщины, которая еще недавно сама захватила меня.

— Слин! Слин! — прорычала она.

— Ты — женщина, — заметил я, — Ты одета в рабские шелка, Ты прикована цепью. Я полагаю, что Тебе стоит научиться говорить с мужчинами почтительным языком, если Ты не хочешь, чтобы Тебе его отрезали.

После этих моих слов, она испуганно вперилась в меня взглядом.

— Ты помнишь, что я скомандовал Тебе ранее? — поинтересовался я.

Она быстро встала на колени.

— ну, и каково это, стоять на коленях перед мужчиной? — справился я.

В ответ она промолчала, лишь сжав кулаки.

— Ты носишь шелк рабыни, — заметил я.

— Да, — выплюнула моя пленница.

— Снимай его, — приказал я.

— Нет, — отказалась она.

Я протянул руку к стене и снял с крюка рабскую плеть. Такие вещи являются непременным атрибутом в альковах постоялых дворов, гостиниц и пага-таверн на Горе. Они помогают девушке не забывать ее обязанности.

— А теперь? — усмехнулся я.

` Она сердитым рывком сдернула шелк со своего тела.

— Ты довольно красива, — заметил я, — для свободной женщины.

Леди Янина зло вскинула голову и небрежно бросила:

— Спасибо.

— Целуй плеть, — приказал я ей.

— Никогда! — крикнула он отпрянув.

— Ты поцелуешь ее сейчас, либо после того, как почувствуешь ее на своей спине, — предупредил я. — Признаться для меня это не имеет особого значения.

— Я поцелую ее, — сердито сказала она.

— Медленнее, — приказал я, — А теперь оближи ее.

На этот раз она подчинилась не став артачиться.

— Теперь, поцелуй ее снова, — велел я, и она снова прижалась губами к плети. — Теперь скажи: «Я облизала и поцеловала плеть мужчины».

— Я облизала и поцеловала плеть мужчины! — повторила она. — Теперь я хочу знать, что Ты собираешься со мной сделать?

— У меня мало времени, — сказал я.

— Я не понимаю, — удивилась Леди Янина.

— Повернись, — скомандовал я, — наклонись вперед, обопрись на предплечья.

— Нет! — крикнула она.

— Прими то положение, что я Тебе приказал, — повторил я.

— Нет! — попыталась настоять на своем женщина, но стоило ей увидеть как я поднял плеть, и она поторопилась выполнить мою команду.

Едва она оказалась в требуемой позе, как я, освободив лодыжку от браслета, схватил ее правой рукой за ногу и вытащил из алькова. На этот раз я бросил женщину у стола, вокруг которого расположилась приятная компания ее мужчин. Ее прекрасное лицо оказалось скрыто за не менее прекрасными темными волосами. Я заставил женщину встать на колени у угла стола, как раз над кольцом закрепленным в полу, среди раскиданных вокруг цепей. Моментально ее щиколотки оказались внутри стальных браслетов соединенных между собой цепью. К ножным браслетам на коротких цепях были прикованы браслеты для рук. Я пробросил эти короткие цепи у нее между ног, а затем просунул сквозь большое кольцо в полу. После этого и на руках Леди Янины защелкнулись крепкие стальные браслеты. Теперь она надежно удерживалась на своем месте около стола, и была совершено беспомощна.

— Вот таким способом, мужчины Торвальдслэнда иногда приковывают своих девок, чтобы они всегда были у них под рукой и могли быть использованы, до некоторой степени конечно, для получения от них удовольствия, причем прямо у стола. Кроме того, их удобно кормить с руки и бросать перед ними на пол кусочки мяса. Весьма полезное, надо заметить, устройство для их дрессировки, но, кстати, даже умелая и опытная рабыня, даже такая кого чрезвычайно ценят, иногда оказывается в таком положении, когда ее владельцу захочется сделать так.

Глаза Леди Янины остекленели, волосы свешивались перед лицом. Она, находясь в прострации, только слабо подергивала цепи.

— Впрочем, возможно, Тебе не интересны традиции Торвальдслэнда, — пожал я плечами.

— Что Ты сделал со мной? — растерянно спросила меня прикованная женщина.

— О, возможно, Ты голодна, — заметил я.

Она встрепенулась, и зло посмотрев на меня, замотала головой из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть волосы со своего лица. Видя, что это у нее не особенно получается, я сам взял ее волосы и откинул их за спину.

— Ты здорово смотришься в цепях, — сказал я ей. — Возможно, Ты должна быть рабыней.

Она промолчала, злобно сверкая глазами.

— И Ты хорошо выглядишь закованная в цепи у стола, — добавил я.

— Спасибо, — ядовито бросила она.

Я взял кусочек мяса со стола, один из тех, что я принес из лагеря, маленький, но весьма лакомый кусочек жареного тарска, и протянул ей.

— Нет, — отпрянула Леди Янина.

— Ешь, — приказал я.

Ее запястья, дернулись вверх, но остановленные цепью, замерли в нескольких дюймах от пола.

— Я не могу достать его, — сказала она.

— А я не отношусь к слишком терпеливым мужчинам, — предупредил я ее.

— Я — свободная женщина! — заявила она.

— И я хорошо знаю об этом, — кивнул я. — Если бы Ты была рабыней, то, скорее всего, к настоящему времени уже получила бы, по крайней мере, два удара плетью.

Леди Янина тут же вытянула шею пытаясь дотянуться до мяса.

— Превосходно, Леди, — похвалил я. — У Тебя хорошо получается брать еду с руки мужчины.

Затем я разбросам на полу перед ней несколько кусочков мяса, и пока она губами подбирала их, я разоружил охранников, повесив их оружие на свое плечо. Закончив со сбором трофеев, я вернулся, чтобы полюбоваться на Леди Янину.

— Ты доела мясо, Леди Янина? — поинтересовался я.

— Да! — зло бросила она.

Я поднял вещи, оставленные мной в стороне, те самые, которые я забрал из дальнего алькова, и ее глаза внезапно полезли из орбит. Она смотрела на меня с ужасом.

— Ага, а вот и ключ, — усмехнулся я. Это, я так принимаю, ключ от того самого сундука, в котором спрятаны, ключи от остальных, и возможно ключи от кандалов твоей рабочей цепи. Значит, мне не придется пользоваться инструментами для их взлома. Отлично, сэкономлю время.

Кажется ей начало трясти от страха, да так, что зазвенели в цепи.

— Думаю, среди твоего имущества, — заметил я, — найдется немало интересного, например, монеты, те самые, что было отобраны у твоих пленников. Один мой кошель чего стоит! Кроме того, я думаю, что могу рассчитывать на то, что у Тебя имелись и свои собственные запасы монет и расписок, а учитывая твое очевидное богатство и вкус, будет достаточно многу дорогих тканей, украшений и драгоценностей. Эти трофеи, я распределю среди членов твоей рабочей цепи, чтобы компенсировать им некоторое неудобство, доставленное Тобой и потерю их времени. А вот оружие, которое сейчас на мне, за исключением того, что оставлю себе, я раздам тем, кто из них кто хорошо знает с какой стороны надо держать меч, а таких в Порт-Каре большинство. Вот тогда, мы, напомню, все еще свободные мужчины, пойдем на ярмарку. А там, что интересно, и Ты это знаешь, драки, захваты и порабощение, запрещены, и считаются умышленным нарушением правил. Надо напоминать, что сделают с нарушителем? После нескольких дней развлечений и отдыха на ярмарке, мы сможем, если конечно захотим, покинуть территорию Ярмарки, наняв Тарнов до Порт-Кара, дорогое удовольствие, конечно, но думаю, после захвата твоих запасов оно будет нам по карману. И кстати, если чуть позже увидишь отсвет в небе, то, скорее всего, это будет пожар в твоем лагере.

— Делайте все, что пожелаете, — взмолилась Леди Янина, загремев цепями. — Освободите мужчин, заберите золото, сожгите лагерь, только не трогайте этот пакет!

— О, это вот этот, что ли, — протянул я, поднимая кожаный пакет, принесенный мною вместе с ее вещами. — Несомненно, здесь те самые материалы, которые Ты должна была доставить своему дорогому другу, Фламиниусу.

— Оставьте его! — отчаянно крикнула женщина.

— Почему? — поинтересовался я.

— Я — курьер, — объяснила она. — Я должна передать его Фламиниусу!

— Что-то мне подсказывает, что Тебе будет трудно сделать это, — усмехнулся я, — будучи прикованной цепями.

— Пожалуйста, — заплакала она. — Даже не думайте о том, чтобы взять это! Оставьте его! Я прошу Вас!

— Он должно быть очень важен, — задумался я.

— Нет, — быстро сказала она, дернув цепями, пытаясь отстраниться. — Нет. Нет!

— Ну, тогда не будет ничего страшного, если Ты его вдруг потеряешь, — предположил я.

— Материалы не имеют смысла для Вас! — крикнула Леди Янина. — Они ничего не значат для Вас!

— Откуда они? — осведомился я.

— Из Брундизиума, — призналась она.

— От кого они?

— Их передал Белнар, мой Убар, — с трудом выговорила она, глотая слезы.

Скорее всего, что это была ложь. По-видимому, не существовало никакого Белнара, бывшего Убаром в Брундизиуме. Однако я не забыл, что она упомянула некого «Белнара» на вчерашнем рандеву с Фламиниусом.

— И Ты должна была доставить их Фламиниусу? — уточнил я.

— Да, — сказала она. — Да!

— А что он, должен сделать с ними? — поинтересовался я.

— Он должен доставить их заинтересованным людям в Аре, — ответила она.

— В Аре? — удивился я.

— Да! — сказала она.

Это озадачило меня. Интересно, знала ли она истинное предназначение этих материалов. Я-то был уверен, что они фактически предназначены для Сардара. По-видимому, она просто решила ввести меня в заблуждение.

— Это — государственные документы, — простонала Леди Янина. — Они не должны попасть в чужие руки!

Лично я, конечно, предполагал, что они никогда не были документами какого-либо государства. С другой стороны, я был готов поверить, что они происходили из Брундизиума, и что был некий человек, по имени Белнар, связанный с ними. Я бы предположил, что он был агентом Царствующих Жрецов. Мне стало столь любопытно, что я задумался о том, чтобы дождаться Фламиниуса и его людей. Но все же, у меня не было особого желания убивать их, особенно, если они были агентами Царствующих Жрецов. На мой взгляд, вполне достаточно того, что я уже убил в Порт-Каре одного человека, который, предположительно был агентом Царствующих Жрецов, того, которого звали Бабиниус. Я сам когда-то служил Царствующим Жрецам, и у меня не было желания, независимо от того, какие у них текущими планы относительно меня, делать из уничтожения их агентов обычную практику. Безусловно, я не знал наверняка, были ли эти Белнар, Фламиниус, Леди Янина, и связанные с ними люди агентами Царствующих Жрецов, или кюров.

— Ты служишь Царствующим Жрецам? — прямо спросил я Леди Янину.

— Я не понимаю, — удивилась она.

— Ты работаешь на Зверей? — задал я следующий вопрос.

— Я не понимаю, — снова повторила она еще более озадаченно.

— На кого Ты работаешь? — продолжил я допрос.

— На Белнара, — сказала Леди Янина, — моего Убара, Убара Брундизиума.

— Почему этот Белнар, которого я не знаю, предположительно Убар Брундизиума, города, с которым у меня никогда не было никаких деловых отношений, проявляет ко мне столько интереса, что подсылает ко мне убийцу?

— Я не знаю, — растерянно ответила она.

Я усмехнулся.

— Я, правда, не знаю! — крикнула она.

Ну что ж, вполне могло быть, что она, при всей ее красоте и хитрости, была всего лишь скромной фигурой в запутанной, сложной интриге, лежащей вне ее понимания. В конечном счете, она могла даже не знать, служила ли она Царствующим Жрецам, или кюрам. Эта мысль показалась мне логичной.

— Мне пора, — сказал я.

— Не уходите! — закричала Леди Янина.

— А Тебе я рекомендую, оставаться там, где Ты сидишь, и ждать Фламиниуса, — улыбнулся я.

Она тряхнула цепями в беспомощном разочаровании.

— Не волнуйся, он скоро придет, — заверил я ее.

— Оставьте пакет, пожалуйста! — вновь попросила женщина.

— Ты просишь об этом, голая, на коленях, прикованная цепью, как это могла бы сделать рабыня? — уточнил я.

— Да! — крикнула она. — Я прошу об этом на коленях, голая, в цепях, как могла бы просить рабыня!

— Интересно, — протянул я.

— Оставьте его, — всхлипнула она.

— Нет, — отрезал я.

Она ошеломленно, не веря своим ушам, уставилась на меня.

— Но если бы Ты действительно попросила об этом красиво, — намекнул я, — то все могло бы измениться. Например, стоит Тебе попросить у меня разрешения доставить мне удовольствие, то я могу почувствовать желание дать Тебе более благоприятный ответ.

— Я — свободная женщина, — возмутилась она. — Как можете Вы, свободный мужчина, отказывать мне в чем-либо, чего я хочу?

— Легко, — отмахнулся я от нее.

Она сердито посмотрела на меня.

— Многие свободные женщины полагают, что они могут достичь чего-то желаемого, просто попросив об этом, или даже потребовав этого, — заметил я, — но теперь Ты видишь, что это не верно, по крайней мере, в мире, где есть настоящие мужчины.

— Вы делаете меня столь же беспомощной и зависимой от Вас, как какую-то рабыню! — закричала Леди Янина, раздраженно дергая цепи.

— Да, — не стал отрицать я.

— Не дождетесь! — заявила она.

— Да ну, — сказал я, поворачиваясь к выходу.

— Вы хоть знаете, что они сделают со мной? — спросила она у меня.

— А мне почем знать? — удивленно спросил я.

— Белнар будет взбешен, — простонала она. — В Брундизиуме за такие проколы не жалуют. Самое наименьшее, что меня ждет, это значительное понижение в статусе. Мне запретят носить обувь. Заберут мои красивые одежды. Хорошо если мне позволят носить, хотя бы простую длинную одежду, они, ведь могут обрезать ее так, что мои икры будут открыты для мужских взглядов. Меня даже могут заставить ходить публично, с открытым лицом. Я могу быть выслана из дворца. Да, что там выслана, это может означать ошейник для меня!

Интересно, что она имела в виду, упоминая дворец. Если так, то возможно этот Белнар мог бы быть обитателем дворца. Возможно, он действительно был чиновником или министром какого-либо ведомства в правительстве города. Мне не казалось, вероятным, что он окажется Убаром Брундизиума. У столь важной персоны как Убар, скорее всего не должно быть столь откровенного интереса к капитану Порт-Кара. Но, с другой стороны, все возможно. Что ему мешает быть одновременно и Убаром и агентом Царствующих Жрецов, или кюров. Если он действительно был настолько заметной фигурой, то мне более вероятным казалось, что он мог бы служить скорее кюрам, чем Сардару. Царствующие Жрецы, по крайней мере, в основном, согласно моему опыту, редко выбирали видных, заметных персон для работы своими агентами. Самос начинал работать на них еще задолго до того, как он стал первым в Совете Капитанов Порт-Кара. Выходит, что Фламиниус, Леди Янина, и иже с ними, скорее всего, служили кюрам.

— Значит у Тебя, будет много о чем подумать, в ожидании прибытия Фламиниуса, — усмехнулся я.

— Фламиниус! — горько засмеялась женщина. — Мой дорогой Фламиниус! Уверяю Вас, он не прольет и слезинки, по моему тяжелому положению!

— Это было бы для меня не удивительно, — признал я.

— Он сочтет мое крушение забавным, и лишь порадуется ему, — сказала она.

— Возможно, если твоим наказанием изберут порабощение, — добавил я, — Ты сможешь оказаться одной из его девушек.

— Возможно, — с горечью в голосе сказала Леди Янина.

— Он показался мне таким мужчиной, который знает, как заставить женщину ползать под его плетью, — усмехнулся я.

— В этом и я не сомневаюсь, — пробормотала она. — Постойте! Подождите!

Но я уже покинул постоялый двор Рагнара, направляясь назад к ее лагерю.