Лицедеи Гора

Глава 22 Берег Тассы

— Мы волновались! — крикнул Бутс. — Что Тебя так задержало?

— Надо было уделить внимание одной рабыне, — усмехнулся я. — Я имею в виду, прежде всего ее дрессировку.

— Ну, конечно! — засмеялся Скормус.

— Мы ее случайно не знаем? — полюбопытствовал Чино.

— Думаю, да. Когда-то ее звали Леди Янина, — сказал я.

— Замечательно! — воскликнул Чино.

— Кстати, теперь, она — моя собственность, — сообщил я.

— А это еще лучше, — сказал Чино.

— Мне обещали доставить ее прямо ко мне домой в Порт-Кар, — добавил я, — упакованной в бочку с рыбой парсит.

— Великолепная тара для нее, — признал Лекчио.

Ровэна и Телиция захлопали в ладоши от удовольствия, восхищенные тем, что некогда гордая Леди Янина теперь разделила их статус, став, как и они беспомощной и презренной рабыней сильных рабовладельцев. Бина, стоявшая на коленяъ подле Скормуса, как я заметил, вообще от него глаза не отрывала. На ее запястье больше не было его браслета использования, зато на горле красовался его ошейник. Я нисколько не сомневался, что вчера утром она получила все обещанные ей Скормусом удары плетью, за то, что заговорила без разрешения в зале Белнара. Однако мне показалось, что этим утром она если и ощутила какое-то наказание, то это было наказание на мехах, в руках ее талантливого и властного господина. Я не сомневался, но что за эту ночь, она многими способами доказала ему, что стоит намного больше, чем тот золотой тарн, что Скормус столь небрежно заплатил за нее. Если она, вдруг, еще не сделала этого, я не сомневался, что он, в обычной манере гореанского рабовладельца, проследит, чтобы она уделила этому внимание, и поскорее.

— Надеюсь, Вам удалось покинуть города беспрепятственно? — спросил я.

— Да, — кивнул Бутс, — а позже, точно также, это сделали Андроникус, Чино, Лекчио, и Петруччо.

— А кстати, где Андроникус и Петруччо? — поинтересовался я.

— Они по другую сторону фургона, там, — махнув рукой, указал Бутс.

Фургоны труппы Бутса Бит-тарска стояли на вершине холма, среди деревьев, откуда открывался прекрасный вид на Тассу.

Светало. Вдали уже можно было разглядеть башни Брундизиума.

Надеюсь, они в порядке? — обеспокоенно осведомился я.

Я еще не видел их. Они не вышли поприветствовать меня.

— В порядке, — уклончиво ответил Бутс, и я заторопился к фургонам.

Там, около края рощицы, на плоской вершине холма, поднимающегося над Тассой, за фургоном Андроникуса, я и нашел Петруччо, лежавшего среди сумок, одеял и прочего реквизита. Голова его скрывалась под большой тюрбаноподобной конструкцией. Казалось, что он был еще в худшем состоянии, чем когда только получил удар от Фламиниуса. Андроникус дежурил поблизости.

— Хо! — слабым голосом поприветствовал меня Петруччо, с трудом приподнимая руку.

— Приветствую, — пробасил Андроникус.

— И я Вас приветствую, друзья, — отозвался я.

— Мы бы с удовольствием присоединились бы к остальным, чтобы приветствовать Тебя на подходе, — сказал Андроникус, — но Петруччо чувствует себя сегодня немного хуже, а я присматриваю за ним.

— Все в порядке, — успокоил я артиста.

— Зато мы обсудили жест головой, — сообщил Андроникус. — Мне кажется, что я обнаружил новый. Ты когда-либо видел это?

— Не думаю, — пораженно ответил я, — по крайней мере, не очень часто.

— И что интересно, я не нашел упоминаний о нем ни в одном тексте, ни у Аламаниуса, ни у Тан Сарто, ни у Полимачуса.

— Если это и в самом деле так, то его необходимо внести в списки, — заметил Петруччо, — он будет под номером сто семьдесят четыре. Хотя сам я и не очень силен на теории, но Андроникусом я очень горжусь.

— Как и все мы, — добавил я.

— Театр это не просто некая практическая дисциплина, — заявил Андроникус. — Он начинается с теории.

— Я в этом не сомневаюсь, — улыбнулся я. — Как дела Петруччо?

— Пусть они начинают складывать большой костер, — простонал Петруччо.

Я осторожно приподнял его повязки и осмотрел его рану.

— И пусть в нем будет сотня бревен! — добавил Петруччо. — Нет, тысяча!

— Рана, конечно, выглядит скверно, — признал я, принимаясь менять бинты, — но, на самом деле ничего серьезного нет.

— Правда? — уточнил Петруччо.

— Конечно, — кивнул я.

— И я выживу? — опасливо спросил он.

— Само собой, — успокоил его я.

— Хм, я признаться тоже на это рассчитывал, — заметил Петруччо.

— Я в этом уверен, — улыбнулся я.

— Ты просто обязан жить, мой дорогой друг, — пробасил Андроникус.

— Превосходно, — обрадовался, убежденный нами Петруччо.

— К тому же бревна нынче очень дороги, — задумчиво проговорил подошедший Лекчио.

— А где Петруччо умудрился заработать этот ушиб? — поинтересовался я. — Он, что, поскользнулся на лестнице твоего фургона?

— Нет, — усмехнулся Андроникус. — Он получил неожиданный удар сзади.

— И какой трусливый слин нанес такой подлый удар? — сердито спросил я.

— Ну, хорошо, — пробасил Андроникус, — если Ты так хочешь это знать, то это был я.

— Ты? — от удивления я, кажется, раскрыл рот.

— Да, я, — заявил он. — Он собирался снова сбежать в Брундизиум, чтобы еще раз спасти Тебя.

— Хороший удар, — прокомментировал я.

— Спасибо, — поблагодарил он.

— А как прошел твой побег из города? — полюбопытствовал Лекчио.

— Просто превосходно, — заверил я его.

— Замечательно, — кивнул Лекчио.

— Вот только, — продолжил я, — мне даже в голову не приходило, что спуск по противотарновой проволоке с помощью такого колеса, окажется столь быстрым. Я здорово ударился о стену здания.

— Подозреваю, что самой трудной частью твоего путешествия, — заметил Лекчио, — были места, где проволока, была натянута между более низкими крышами и стенами, и где Ты не смог передвигаться просто за счет силы тяжести и блока.

— Бывало и такое, — признал я.

— К счастью, — сказал Лекчио, — это был вопрос каких-то ста футов или около того.

— Проще некуда, — заявил я.

— А Тебя кто-нибудь видел? — поинтересовался Лекчио.

— Мне показалось, что я слышал, как кто-то кричал внизу, — признался я.

— Полагаю, Тебе удалось побороть искушение, и не сделать для них сальто назад? — спросил Лекчио.

— Можешь не сомневаться, — успокоил я его.

— Это очень разумно с твоей стороны, — заметил он.

— Я тоже так думаю. Но если говорить честно, падал я семь раз, — признался я. — К счастью, все разы, мне удалось ухватиться за проволоку. На последнем этапе, я заканчивал свое воздушное путешествие, перебирая руками.

— Пожалуй, Ты еще не готов делать такие вещи профессионально, — сказал Лекчио.

— Это точно, — вынужден был признать я.

Честно говоря, мне очень повезло, что в этот раз я не сломал себе шею. Спуск со стены, когда я, наконец, добрался до нее и вовсе был прост. Я накинул петлю, завязанную на проволоке, на выступ парапета и, защищенный кожаными перчатками, спустился на землю с высоты порядка шестидесяти футов.

— А Ты слышал, что произошло с Теменидесом, и его людьми? — поинтересовался Бутс.

— Нет, — ответил я.

— Их трупы нашли в городе. Всем перерезали горло, — поведал он. — Очевидно, ответственность за их убийство решили возложить на нас, по крайней мере, именно такие слухи начали распространять преднамеренно. Но тут им не повезло, нашлись люди, скорее всего не посвященные в заговор, что очистили наше имя, заметив, что в запись о нашем отъезде в бумагах сделана в тот ан, когда Теменидес и его компания были еще живы. Мы узнали это от Андроникуса. Он услышал такие сплетни, когда возвращался из города вместе с Чино, Лекчио и Петруччом в качестве его воображаемого пленника.

— Понятно, — протянул я.

Мне вдруг вспомнилось, что я видел, как Белнар отдал какой-то приказ своему человеку сразу после того, как Теменидес покинул большой зал. Им просто не повезло вызвать недовольство такого человека как Убар Брундизиума. И, похоже, он уже тогда решил повесить их убийство на труппу Бутса Бит-тарска. Подобная хитрость позволила бы ему не только принять меры против предполагаемых подозреваемых, свалив все на застарелую вражду между гражданами Ара и Коса, но и отвлечь внимания от истинных убийц, что служили Убару за деньги. А еще появлялся удобный предлог для того, чтобы избавиться от возможно опасных чужаков, которые могли бы, рано или поздно, весьма несвоевременно прокомментировать странности с убийством Теменидес с Коса, простого игрока, приглашенного за высокий стол в Брундизиуме. Белнар опять прокололся на мелочи, он не предусмотрел, что труппа Бутса Бит-тарска не собиралась возвращаться в выделенные им комнаты во дворце, а, вместо этого, немедленно сбежала из города.

— Тем не менее, не смотря на то, что обвинений Вам не предъявили, — заметил я, — я бы не советовал, повторно посещать Брундизиум, по крайней мере, в ближайшем будущем.

— Нет уж, — сказал Бутс, — теперь, в течение долгого времени, этого города в списке наших маршрутов не будет.

— И это правильно, — поддержал его Андроникус.

— Это — их потеря, — заявил Бутс.

— Воистину, — согласился Лекчио.

— Я полагаю, что у Вас теперь все замечательно, и вскоре Вы вернетесь к своему бизнесу, — сказал я.

— Правильно, — поддержал меня Бутс, — но я что-то меня заставляет думать, что нам скоро придется искать другого мускулистого товарища, другого мужчину большой силы и скромных талантов, который будет помогать нам, ставить подмостки и палатки.

— Я тоже так думаю, — улыбнулся я.

— Возможно, я мог бы взять на себя роль метателя ножей, — задумался Бутс, отчего Ровэна и Телиция побледнели.

— А что, кто-то согласится платить за то, чтобы посмотреть как метают ножи в рабыню? — полюбопытствовал Чино.

— Тоже верно, — вздохнул Бутс, и рабыни явно расслабились.

— Мы будем скучать по Тебе, — пробасил Андроникус.

— Я тоже буду скучать по Вам. По всем Вам, — признался я.

— И, несомненно, мы должны будем подобрать кого-то на место игрока, — добавил Бутс.

— Это так, — улыбнулся Скормус Ара, — я принял решение возвратиться в Ар.

— И Бина, конечно, тоже, — картинно простонал Бутс.

— Да, Господин, — отозвалась Бина, стоявшая на коленях подле Скормуса.

— Ты думаешь, Тебе понравится носить мой ошейник в Аре? — полюбопытствовал игрок.

— Пока Вы — мой господин, — объявила она, глядя ему в глаза, — я буду носить его с радостью хоть в Торвальдслэнде, хоть в Шенди.

— Ровэна! Телиция! — позвал Бутс.

Обе рабыни немедленно встали перед нами на колени.

Я залюбовался ими, Ровэной, с ее длинными желтыми кадрями, и темноволосой красоткой Телицией, когда-то бывшей в касте писцов, а теперь ставшей простой девкой Бутса Бит-тарска.

— Разве они не прелестны? — спросил Бутс.

— Бесспорно, — признал я.

— Ровэна, — заявил Бутс, — просто создана для амплуа Золотой Куртизанки, а Телиция, и в этом я уверен, станет моей самой прекрасной Бригеллой.

— Спасибо, Господин, — поблагодарили Ровэна и Телиция.

— Кстати, эта рабыня, — заметил Бутс, — та что, хорошо сложенная брюнетка, просит разрешения, записать наши пьесы. Разве это не абсурдно?

— А почему это должно было абсурдно? — не понял я.

— Но ведь они постоянно меняются, непрерывно улучшаются и совершенствуются, часто приспосабливаясь к различным местам и событиям, — пояснил он. — К тому же, как можно простыми буквами отобразить суть живой драмы?

— А еще они не стоят того, чтобы их записывать, — добавил Лекчио.

— Насколько я знаю, Вы не слишком высоко цените мое мнение в этих вопросах, — заметил я, — но я должен не согласиться с Лекчио.

— Значит, Ты более склонен согласиться со мной? — уточнил Бутс.

— Да, — кивнул я.

— Твое мнение, — сказал Бутс, — весьма ценно для меня.

— И хотя Ваши пьесы нельзя отнести к великим драмам, того вида, о котором, возможно, мечтает Андроникус, но они — подлинная часть жизненного и живого театра, — сказал я. — Их место и на перекрестке больших дорог, и в зале Убара, в любом месте, где может существовать театр. В этом смысле они не только часть традиций и истории театра, но и часть человеческой истории, богатой и драгоценной, со всеми их вульгарностями и похабщиной. Было бы трагедией и подлостью просто взять и забыть их.

— Мы не можем допустить, чтобы они были потеряны, — заявил Бутс.

— Я знаю мир, в котором так и случилось, — вздохнул я.

— В любом случае, — сказал Бутс, — я уже дал ей разрешение, и материалы, чтобы сделать, по крайней мере, несколько коротких записей наших сценариев.

— Превосходно, — улыбнулся я.

— Вы считаете меня слабым? — поинтересовался Бутс.

— Нет, — ответил я. — Это — отличная идея.

— Почему Ты захотела сделать это? — спросил я у Телиции, стоящей на коленях рядом с Ровэной.

— Я научилась любить их, — улыбнулась женщина. — Я нашла их драгоценными. Я не хочу, чтобы они исчезли бесследно.

— Давая ей свое разрешение, что так обеспокоило Тебя? — спросил я. — Возможно, Тебе кажется, что Ты слишком снисходителен к своей рабыне. Ну так существует отличное средство с помощью которого, Ты мог бы успокоить приступы своей растерянности.

— И о чем речь? — заинтересовался Бутс Бит-тарск.

— Просто прикажи ей, — объяснил я. — Раз она рабыня, она должна повиноваться быстро и безропотно, а за неповиновение она подвергнется любым наказаниям, которые Ты мог бы захотеть наложить на нее.

— Отличная идея, — признал Бутс. — Телиция!

— Да, Господин, — тут же отозвалась женщина.

— С этого момента и далее, на Тебя возлагается обязанность, вести записи некоторых из наших спектаклей, или же некоторых из выступлений других трупп, буде они окажутся того достойными, — приказал он.

— Да, Господин. Спасибо, Господин, — ответила Телиция, в прошлом член касты писцов.

Я пристально посмотрел на Ровэну и Телицию, и хотя они были рабынями, под моим оценивающим взглядом они опустили глаза, и покраснели.

— Превосходная коллекция шлюх, — заметил я.

— Это точно, — согласился Бутс, с гордостью за свое движимое имущество.

— Тебе повезло, — признал я. — Тебе достались не только две прекрасные актрисы, но и превосходные палаточные девки.

— И это верно, — кивнул Бутс.

Ему действительно повезло. Обе девушки были настолько красивы, что один вид их, прикованных цепью за щиколотку к столбу, мог довести любого мужчину до безумной страсти.

— Я буду скучать, по всем Вам, — вздохнул я.

— Мы, тоже, будем скучать по Тебе, все мы, — сказал Чино.

— Скормус, — позвал я.

— Да, — отозвался он.

— Я так понимаю, что Андроникус передал Тебе бумаги из Брундизиума, с ключами к шифрам, — сказал я.

— Конечно, — кивнул он.

— Я надеюсь, что они подошли к другим бумагам, полученным мной от той, что прежде был Леди Яниной, и которые я оставил Тебе.

— Полностью, как мы и предполагали, — ответил он, вручая мне пачку бумаг. — Я записал расшифрованные сообщения для Тебя. При наличии ключей, это было не трудно. Я сделал это еще вчера вечером. Они — все здесь.

— Я очень благодарен Тебе, — сказал я, забирая бумаги.

Безусловно, моей главной причиной визита в Брундизиум было желание найти того, кто нес ответственность за нападение на меня в Порт-Каре. Правда, в конечном итоге, к моему удивлению, это оказались не Царствующие Жрецы, и ни кюры, а Луриус из Джада, Убар Коса. Если, конечно, верить информации полученной от Фламиниуса из Ара, хотя, по-видимому, бывшего предателем этого города.

— А если вкратце, в чем их смысл? — поинтересовался я.

— Измена Ару, предательство союза, — сообщил игрок. — Кос, подстрекаемый Тиросом, выставляет против Ара многотысячную армию, обученную до совершенства и доставленную на материк на судах Коса и Тироса. Гавань Брундизиума примет объединенный флот вторжения не чиня ему препятствий. Более того, в Брундизиум с течение нескольких месяцев тайно завозили оружие и провиант, необходимые для ведения сухопутной войны. Эта местность становиться районом сосредоточения войск и плацдармом для последующего наступления.

— В свете таких сведений, — заметил Бутс, — уже не вызывает удивления, с чего это в Брундизиуме столь озаботились вопросами безопасности.

— В городе были пожары, — сказал я. — Возможно, часть их складов с провизией для армии вторжения, могла быть повреждена или разрушена, таким образом вызвав задержку начала операции.

— Предположительно эти склады находятся в районе гавани, — заметил Скормус, — так что твое предположение, скорее всего, несостоятельно. Андроникус и остальные сообщили, что пожары были в жилых кварталах города. Порт ими затронут не был.

— Пожалуй, Ты прав, — скрипя сердцем признал я.

— Теперь многие разрозненные детали соединяются в стройную систему, — сказал Скормус. — Даже такая мелочь, как присутствие винограда Ta, обычно ассоциируемого с террасами Коса, на пиру Белнара, теперь кажется существенной.

— Возможно, самой существенной деталью, было присутствие Теменидеса в Брундизиуме, за высоким столом, причем явно пользующегося расположением Белнара, — напомнил я.

— Возможно, он был курьером, — предположил Бутс. — Игроки могут прийти и уйти, когда и куда им вздумается.

— Подозреваю, что его роль была гораздо важнее, чем роль простого курьера, — не согласился Скормус. — Во всяком случае, такие как он, не стали бы путешествовать с эскортом косианских копейщиков.

— Ты подозреваешь, что его присутствие там указывало на некий прогресс в этом деле, и, возможно, на подходе какое-то важное событие? — уточнил я.

— Именно так я и думаю, — горько усмехнулся Скормус.

— Ар, обладает самой лучшей наземной армией на Горе. На Косе и на Тиросе все должны были бы сойти с ума, чтобы бросить вызов Ару на суше, — заметил я.

— Марленус — Убар Ара сейчас не в городе, — пояснил Скормус, — Насколько мне известно, он выступил в Волтай, возглавляя карательную экспедицию против Трева.

— Думаю, в Аре найдется кому принять командование на себя, — предположил я.

— Конечно, — кивнул Скормус.

— Уверен, что у граждан Ара есть мало причин для беспокойства, — заметил я.

— Соперничество Коса и Аром было долгим, — покачал головой Скормус. — Теперь еще и Тирос, традиционный морской союзник Коса, готов в открытую поддержать их амбиции на суше. Объединенные силы этих двух убаратов будет ой как нелегко одолеть.

— У Тебя имеется ясное представление о численности армии вторжения? — поинтересовался я.

— Нет, — ответил он. — В документах, которые я декодировал, этой информации не оказалось. Но можно предугадать, что она будут значительна.

— Ты должен принять меры, — сказал я. — Тебе необходимо срочно отправляться в Ар, чтобы просветить их относительно предательства Брундизиума, и призвать начинать подготовку отпору их вторжению.

— Я думаю, что они достаточно скоро сами об этом узнают, — вздохнул он.

— Не понял, — вскинулся я.

— Слишком поздно, — сообщил игрок.

— Что? — спросил я.

— Разве сегодня не Семнадцатое Се-Кара?

— Да, — кивнул я.

— Обернись, и посмотри на море, — посоветовал он.

Равэна изумленно вскрикнула. Точно также, сделали и все остальные. Даже Петруччо с трудом поднялся на ноги.

Весь горизонт был усеен треугольными парусами. Мы еще долго стояли, на вершине того холма, около его обрывистого края.

— Им нет конца! — заворожено сказал Бутс.

Корабли, линия за линией, продолжали появляться из-за горизонта. Сотни крошечных запятых белых парусов, медленно, непреклонно вырастали, превращаясь в треугольники, неторопливо держа курс на гавань Брундизиума.

— Началось, — бросил Скормус.

— Были ли в бумагах имена? — поинтересовался я.

— Да, — ответил он. — Почти все члены высшего совета Брундизиума оказались вовлечены. Смерть Белнара ничего не меняет.

— Понятно. А что насчет контактов в Аре? — уточнил я.

— Они имеются, — кивнул игрок.

— Этого следовало ожидать, — сказал я. — Луриус — осторожный сукин сын. Он не начал бы столь рискованное предприятие без гарантии существенной поддержки изнутри.

— Согласен, — сказал Скормус. — Но хуже всего то, что, кажется, это смелое и мрачное дело фактически было начато с подстрекательства, если не с прямого приглашения, определенных сил из Ара.

— Значит, в Аре засели предатели, — заметил я.

— Да, — кивнул Скормус.

— И кто же эти предатели? — осведомился я.

— В целом трудно сказать, — пожал плечами игрок. — Слишком мало их имен прямо указано в тех документах. С другой стороны совершенно очевидно, что они весьма многочисленны, и некоторые из них, занимают высокое положение.

— Но какие-то имена предателей есть в документах? — спросил я.

— Да, — ответил он. — Имена двух предателей там упоминаются.

— Кто они?

— Фламиниус, — назвал он первое.

— Тот, с кем мы уже сталкивались? — уточнил я.

— Да, — кивнул Скормус.

— Понятно, — протянул я. — Он — предатель Ара. А я оставил его связанным в Брундизиуме, и к настоящему времени он уже наверняка на свободе. А кто другой?

— Это — женщина, — сказал он.

— Еще интереснее, — усмехнулся я.

— Я не думаю, что Ты о ней знаешь, — заметил он.

— Вероятно, не знаю, — пожал я плечами.

— Она была скрыта в Аре в течение многих лет, — пояснил игрок.

— Как ее зовут? — спросил я.

— Талена, — ответил он.

— Талена! — ошеломленно воскликнул я.

— С тобой что-то не так? — спросил Скормус.

— Нет, все нормально, — отмахнулся я.

— Ты что, когда-то знал Талену? — полюбопытствовал игрок.

— Было дело, — неопределенно ответил я.

— Это вполне могла быть другая Талена, — предположил он.

— Возможно, — прворчал я. — В Аре должно быть живет тысяча Тален.

— Вероятно, — согласился Скормус. — К тому же, со всем должным к Тебе уважением, но маловероятно, что такой как Ты, учитывая предполагаемую скромность твоего статуса и происхождения, мог бы знать ее лично.

— О чем Ты? — спросил я.

— Да, — сказал игрок, — она одна из тех, кто когда-то стоял очень высоко в Аре. Она была из высшей касты и благородного происхождения. Она была высокого рода, существом совершеннейшего воспитания, и признанного и прочного статуса. Среди самых высоких свободных женщин города она была самой высокой. На таких празднованиях, как Праздник Урожая она была той, кому разрешали почитать Домашний Камень, поливая его самым лучшим вином Ка-ла-на, и посыпая самыми отборными из зерен Са-Тарны. Она была дочерью Марленуса — Убара Ара.

— Я слышал о ней, — кивнул я.

— А потом она опозорила себя, была порабощена, таким образом, оставшись без Домашнего Камня вообще, и попросила Марленуса выкупить ее, что являлось актом признания уместности ее неволи, и отречением от крови своего отца, — рассказал Скормус

— Я слышал что-то вроде того, — осторожно сказал я.

— В последние годы, освобожденная, но лишенная Домашнего Камня, она жила в Аре, в позоре и уединении.

Я кивнул.

— И вот теперь, оказывается, — продолжил он, — она каким-то образом оказалась вовлечена в заговор с целью свержения Марленуса. Она находится среди ключевых фигур в коварном предательстве и подготавливаемом восстании, она одна из тех, кто изменнически планирует открыть ворота Ара перед его врагами. И, в конце концов, именно ей предназначено, стать той кто займет трон Ара, с позволения Коса и Тироса, конечно.

— Армии Ара, сокрушат силы Коса и Тироса, — постарался я успокоить игрока.

— Я не уверен, что все столь однозначно, — хмуро сказал Скормус, и мы снова посмотрели на море.

Вся видимая водная гладь, казалось, была покрытым кораблями. Никогда и нигде прежде, я не видел флот, состоящий из такого количества судов. А паруса, все продолжали и продолжали появляться из-за линии горизонта.

— Нет, — отмахнулся я. — Армии Ара разгромят войска Коса и Тироса.

— Твоя уверенность превосходит мою, особенно в существующих обстоятельствах, — заметил Скормус.

Я лишь пожал плечами.

— Однако, теперь может случится так, что предатели будут вычислены, и несомненно, с ними поступят жестоко, — добавил игрок.

Я спустился с поросшей травой вершины холма, откуда мы рассматривали огромный, но все еще далекий флот. Я вынул бумаги из-под своей туники, и направился к небольшому костру, горевшему среди фургонов. Пошевелив палкой угли, я бросил бумаги в огонь, и задумчиво наблюдал, как они сгорали, скучиваясь и превращаясь в пепел.

— Ты случайно не сделал копию с этих бумаг? — поинтересовался я.

— Нет, — ответил он. — Но я видел их. И я знаком с их содержанием. Теперь, я должен быть убит, или что-то в этом роде?

— Нет, — ответил я. — Конечно, нет.

— И что я должен делать? — спросил игрок.

— Делай то, что по твоему мнению, Ты должен сделать, — предложил я.

— Даже если у меня и были эти бумаги, — заметил он, — У меня не было бы никакой возможности доказать их подлинность.

Я кивнул, наблюдая, как последние листки почернели и рассыпались.

— Да и вообще, к кому я, или Ты, мог бы сообщить о том, что мы нашли? Мы же не знаем, всех кто посвящен в заговор, а кто нет, — добавил Скормус.

— И это верно, — меланхолично сказал я, кроша палкой обугленные остатки еще недавно белых листов, превращая их в черную пыль.

— Это не похоже на Тебя, — вдруг сказал Скормус.

— Что? — спросил я.

— Это, — кивнул он.

— Что «это»? — сердито, уточнил я.

— Я не думал, что Ты можешь так просто взять и избавиться от нежелательной реальности, мой друг, — пояснил Скормус и, видя что я не собираюсь ничего объяснять, спросил: — Ты думаешь, что сможешь сжечь правду?

Я не ответил ему.

— Этого сделать невозможно, — заметил игрок.

— Многие справляются, — пожал я плечами, вспомнив целый мир, построенный на лжи и надругательстве над природой. Он называется Землей.

— Возможно, — вздохнул он.

Я зло поковырял пепел в костре, а потом отшвырнул палку в сторону.

— Но, — сказал он, — я сомневаюсь, что Ты был бы очень успешен в этом.

— Я тоже не думаю, что меня ждет успех в этом, — заявил я

— Ты не сможешь даже пройти по натянутому канату, — заметил Лекчио.

— Верно, — признал я.

— Однако эти вопросы отпадают, они уже начали, — напомнил Скормус и, встав, ушел назад к обрывистому краю вершины холма, подножие которого омывали воды Тассы. Я присоединился к нему и к остальным моим друзьям, которых вскоре мне придется оставить. Мы все вместе смотрели на покрытое кораблями море. Огромный флот. Великая армада, первые суда которой уже втягивались в гавань Брундизиума.

— Началось, — сказал Скормус.

— Да, — ответил я. — Началось.