Летописи Великого Похода

Тысяча Сынов. Топор в море крови

– Вообрази, что ты смотришь на землю сверху, – объяснял Семерхет. – Что ты паришь, словно птица, отпустив свой дух на волю и позволяя ему вознестись над материальным миром…

– Я не птица, – сказал Крадар. – Я космодесантник. И если я отпущу свой дух, то умру.

Семерхет раздраженно закрыл глаза. Теперь он понимал, почему именно ему поручили это задание.

У библиариумов Адептус Астартес было три отца: Магнус создал саму идею, Сангвиний облек ее в подобающую форму, Джагатай-Хан предложил структуру. Соответственно, именно у Тысячи Сынов, Кровавых Ангелов и Белых Шрамов библиарии появились прежде всего, и эти три Легиона накопили лучший опыт их воспитания.

Неудивительно, что, когда идею подхватили другие Астартес, именно представители трех Легионов-основателей отправились помогать с формированием и первичным обучением. Каждого из них отбирал лично примарх.

Семерхет из Тысячи Сынов всегда славился самоконтролем и флегматичностью. Он и сам считал, что вывести его из себя невозможно.

Он так думал до командировки к Пожирателям Миров.

Самому наличию библиариев в рядах Пожирателей Семерхет немного удивился. Он представить не мог, что нашло на Ангрона, видимо, слишком много выпил с примархами Руссом или Феррусом. Но факт оставался фактом: библиарии были, учить требовалось.

Вот только мышление Пожирателей было совершенно не приспособлено к тонкостям обучения Просперо! Как использовать метафорический язык и сравнения, когда практичные ученики просто их не воспринимают?

Хуже всего было то, что учиться они вполне хотели. Вот в Крадаре просперианин видел потенциально могучего телекинетика и с радостью бы помог ему развить свой дар. Но как?

Пожиратель выжидающе смотрел, а Семерхет отчаянно пытался найти решение, подобрать метафору, доступную мышлению ученика. Просперианская интеллектуальная гордость не позволяла отступить.

Семерхет с тоской покосился в сторону, где стоял доспех Крадара. К бело-синей броне был прислонен обычный для Пожирателей цепной топор. Тщательно ухоженный, и даже оттертый дочиста – разве что на зубьях хозяин намеренно оставил немного пятен крови, показывая, что оружие побывало в боях.

Идея пришла неожиданно, и глаза Семерхета сверкнули.

– Представь, – вдохновенно начал он, – что ты – как вот этот топор.

Крадар посмотрел в сторону любимого оружия, и взгляд десантника загорелся интересом.

– В чем подобие? – деловито осведомился он.

– Твоя сила может разрывать врагов на части так же, как зубья топора! – воодушевился Семерхет. – Представь, что вместо оружия ты вгрызаешься в плоть ксеносов собственной волей, разрываешь шкуры и мясо, выпускаешь кровь, в клочья раздираешь внутренности, вываливая наружу еще дымящиеся…

– Библиарий, – сказал Крадар, – кажется, ты многому научился в нашем Легионе.

Семерхет моргнул, кашлянул, и закончил:

– В общем, ты можешь это представить?

– Да, – подтвердил Пожиратель.

– Отлично. Тогда представь нечто более высокое – что вокруг кровь, море крови, выпущенной из жил врагов, горячей и дымящейся. И представь, что ты – топор, что плывет в этом море, рассекает его и познает каждую каплю, потому что каждую каплю именно он пролил…

– Вопрос, – нахмурился Крадар.

– Какой?

– А разве топор может плавать?

Семерхет мысленно помянул яйца психнойенов, но неожиданно для себя задумался над вопросом.

– Знаешь что, – сказал он. – Давай проведем эксперимент.

Капитану Кхарну любопытство было несвойственно. Но трудно не заинтересоваться воем работающего оружия из технического помещения, когда проходишь мимо. Братья что, от скуки решили потренировать механикумов?

Кхарн заглянул в открытую дверь и онемел.

Посреди зала находилось углубление, скромный квадратный бассейн со стороной в двадцать метров и глубиной в рост десантника. Капитан не знал, для чего конкретно он служит, и не особо интересовался.

Но сейчас углубление было заполнено густой красной жидкостью; глаза и обоняние мгновенно подсказали Кхарну, что перед ним кровь. Целое озеро крови.

Рядом с бассейном стояли и сосредоточенно взирали на воду Крадар из роты Кхарна, прикомандированный от Тысячи Сынов библиарий Семерхет и техножрец в алой мантии. В крови же плавал цепной топор Астартес с привинченными к рукояти маленькими моторчиками.

Не совсем плавал – сейчас он как раз пошел ко дну.

– Три метра, – констатировал Семерхет, плавно поводя кистью; затихший топор взмыл вверх и завис перед десантниками. – Мощности моторов не хватает.

– Надо закрепить еще один у лезвия, – предложил Крадар, – оно перевешивает, а скорость зубьев не компенсирует. Техножрец?

– Интересная идея, – прогудел механикум. – Давайте попробуем.

Он как раз поднял мехадендриты, сжимавшие еще пару моторчиков, когда Кхарн наконец обрел дар речи.

– Что здесь происходит?

Завидев командира, Крадар тут же вытянулся, Семерхет учтиво наклонил голову, техножрец ограничился кивком.

– Мы ставим эксперимент, капитан, – объяснил просперианин. – Крадар пытается вжиться в образ топора, согласно стилистике вашего Легиона.

– Зачем?..

– Это поможет ему освободить свой разум и подготовить его для обобщений более высокого уровня, – слегка удивленно ответил Семерхет. – Образ топора в море крови адекватен внутренней культуре Пожирателей Миров и послужит опорой для построения тонких психических манипуляций.

Кхарн и раньше думал, что десантники Пятнадцатого Легиона мыслят не так, как нормальные люди. Теперь он в этом убедился.

– А откуда кровь? – он кивнул на бассейн.

– Техножрец Форгин синтезировал, – сказал Крадар, и механикум кивнул. – Мы не нашли достаточного количества, а ему стало интересно.

– Более простым методом стало бы использование неэффективных членов экипажа, – заметил Форгин. – Однако с вероятностью в девяносто восемь процентов после этого я прекращу свое существование при первой встрече с капитаном Саррин.

«Это еще мягко сказано», – подумал Кхарн. Разъяренная Лотара Саррин вполне могла бы щипцами вырвать из Форгина все его имплантаты и повесить в рубке в назидание всему кораблю. Эта женщина Кхарну всегда нравилась.

- А какая-то практическая польза от этого эксперимента будет? - уточнил капитан. - Помимо обучения.

- О да! - воодушевился Форгин. - У меня уже имеется замысел аэротопоров, оснащенных микродвигателями, и способных к тщательной перфорации тканей...

Кхарн кашлянул. Техножрец помедлил и уточнил:

- Идея летучих топоров, которые налетают на противника и вгрызаются в его тело на большой скорости. Только представьте, как они стаей налетают на отвратительного ксеноса, множеством зубцов вспарывают его мясо и крошат кости, разрывают мышцы и рвут сосуды, выпуская кровь в полном соответствии с традициями Двенадцатого Легиона...

Семерхет поглядел на Форгина с некоторой оторопью.

- Он был специально отобран для нашего Легиона и слишком много общался с летописцами в других Легионах, - пояснил Кхарн. - Техножрец, вы говорите об инновациях.

- Но это же идея Астартес, а не моя, - невозмутимо ответил Форгин. - Образ врага, разрываемого в кровавые клочья с кусками головного, спинного и костного мозга соответствует вашей военной доктрине и эффективен.

Семерхет на всякий случай отошел на пару шагов.

– Библиарий, – задумчиво сказал Крадар, рассматривая топор. – А если без моторов? Если обойтись телекинезом?

– Попробуй, – предложил Семерхет, и глаза его сверкнули: к этой мысли он и старался подвести ученика.

Крадар нажал руну активации, и зубья слились в сияющий полукруг. Десантник бросил оружие в бассейн, вытянул руку и сосредоточился.

Топор задержался на поверхности, вспенив кровь зубьями, и медленно двинулся вперед. Моторы направляли движение, невидимая сила удерживала его на поверхности.

На лбу Крадара выступил пот – такие тонкие манипуляции были ему внове. Семерхет сощурился, приглядываясь к биению силы вокруг молодого библиария и одобрительно кивая.

На этот раз топор преодолел двенадцать метров, прежде чем пошел ко дну.

– Вот, видишь? – спросил Семерхет. – А если заменить удержание топора клинком своей воли…

– …то можно будет представить, как зубы разума впиваются в сердце врага и вспарывают его! – засияли глаза Крадара. Он взмахнул рукой, и бассейн со всплеском выплюнул фонтан крови, будто библиарий и впрямь вырвал невидимое сердце.

– Точно, – подтвердил Семерхет. – Потом потренируемся, но теперь, насчет ассоциаций…

Кхарн отступил назад. Происходящее превращалось в нормальную боевую тренировку, и капитан мог вздохнуть с облегчением.

Когда библиарий Крадар в очередной кампании изрубил невидимыми топорами десятерых ксеносов и вырвал сердца еще четверым, капитан Кхарн отправил Тысяче Сынов благодарственное письмо. Сам Крадар послал туда же цепной топор собственного изготовления.

Семерхет повесил и то, и другое на стену, и говорил братьям по Легиону:

– Никакие они не кровожадные тупицы. Просто нужно найти общий язык и нужные символы. Основа цивилизации, не правда ли?

02.02.2015 – 15.02.2015