Лепестки под снегом

Заговор в усадьбе

После разговора с матерью в ту ночь Александр не мог уснуть. Его плечи горели от напряжения, мысли были спутанными, а внутри кипела злость. Он видел, как дрожала Анна, когда покидала гостиную графини, слышал её тяжёлые шаги по пустым коридорам. Но самое ужасное — он видел её глаза. Там не было слёз. Не было гнева. Там было что-то куда более страшное — смирение. Она действительно верила, что должна уйти.

Что мать победила.

Александр сжал кулаки, стоя у окна своей комнаты. Он не мог позволить этому случиться. Но что он мог сделать? Он понимал — если выступит открыто против матери, то это станет скандалом, который невозможно замять. Он знал, как устроен этот мир. Один шаг не туда, и не только он, но и Анна будет уничтожена.

И всё же…

Он не мог молчать. Утром в усадьбе что-то изменилось. Анна почувствовала это, как только вышла в коридор. Где раньше слуги улыбались ей или хотя бы вежливо кивали, теперь они отводили глаза. Некоторые перешёптывались, замолкая, едва она проходила мимо. В воздухе висело что-то липкое, неуловимое. Что-то опасное.

Анна пыталась не замечать этого. Она погрузилась в работу, как делала всегда, когда хотела заглушить мысли. Но даже дети были какими-то другими. Лиза больше не бежала к ней с утренними вопросами, как раньше. Она смотрела на неё странно, будто что-то понимала, но не могла сказать вслух. Павел, обычно серьёзный и замкнутый, вообще ничего не говорил. Анна пыталась убедить себя, что всё в порядке.

Но стоило ей зайти в главную гостиную, как всё стало ясно.

— Ты слышала?

— Конечно! Это было так… неожиданно.

— Вот уж не думала, что она такая.

— О, детка, ты просто слишком наивна.

Анна замерла. За ширмой у окна стояли две женщины — служанка из прачечной и экономка, две самые болтливые особы во всём доме. Анна не должна была их слышать. Но они говорили достаточно громко.

— Как думаешь, правда?

— Ну, если сам Александр…

Голос оборвался, словно говорящая поняла, что зашла слишком далеко. Анна побледнела. Она не знала, о чём они говорили. Но она понимала одно — это касалось её. И если слухи уже дошли до слуг, значит, всё только начинается.

Анна знала, что в усадьбе всегда ходят слухи. Они были как сквозняки — тихие, но неуловимые, проникающие в каждую щель. Они не возникали просто так. Их кто-то создавал, кто-то поддерживал, кто-то раздувал.

Но сегодня они пахли опасностью.

После услышанного разговора за ширмой Анна не могла просто забыть этот шёпот. Теперь она видела его следы повсюду. Когда вошла в малую гостиную, разговор за столом резко оборвался. Молодая горничная, подававшая чай, вздрогнула, увидев её, и так сильно сжала поднос, что чашки дрожали.

Когда шла по коридору, услышала, как кто-то быстро зашагал в другую сторону, словно не хотел встречаться с ней взглядом.

А позже, когда проходила мимо библиотеки, дверь была приоткрыта, и она услышала голос.

— Он всегда был таким. Глупым, наивным мальчишкой. Думает, что может позволить себе подобную слабость? — голос принадлежал леди Воронцовой, одной из частых гостьей графини.

Анна остановилась.

— Но разве это не просто слухи? — раздался другой голос, мужской, приглушённый.

— Ты не видела, как он посмотрел на неё в тот вечер? Как защищал её? О, поверь, это не просто слухи.

Анна замерла. Она не хотела слушать дальше. Но не могла заставить себя уйти.

— Графиня должна была давно разобраться с этим, но, кажется, она недооценила, насколько всё зашло далеко, — леди Воронцова говорила ровно, почти без эмоций, но в этом было нечто пугающее.

— Значит, ты думаешь, что она…

— Уберёт её. И правильно сделает.

У Анны перехватило дыхание. Её уберут. Но как? Весь день она пыталась понять, что именно задумала графиня. Но всё складывалось слишком тонко, слишком искусно. Никто не говорил ей ничего в лицо. Её не выгнали, не отправили прочь. Но она уже не чувствовала себя частью дома.

Даже дети…

Лиза стала замкнутой, не подходила к ней, как раньше, не прижималась, не доверчиво заглядывала в глаза. А когда Анна спросила её, всё ли в порядке, та промолчала и опустила взгляд. Это было хуже всего.

Павел же… Он вообще не говорил с ней весь день. Когда Анна позвала его к уроку, он сделал вид, что не слышит. Когда во время занятий она задала вопрос, он лишь пожал плечами, даже не глядя на неё.

Анна не выдержала.

— Павел, — позвала она тихо, когда Лиза уже ушла в свою комнату. — Ты можешь мне сказать, в чём дело?

Он не отвечал. Просто сидел за столом, медленно перебирая страницы книги, как будто она вообще не существовала. Анна чувствовала, что это не его игра.

— С тобой кто-то говорил? — спросила она, сделав шаг ближе.

Павел замер, но не поднял глаз.

— Графиня?

Тишина.

— Софья?

Лёгкий вздох. Анна поняла всё без слов. Софья была повсюду. Её голос звучал в зале, её смех разносился по лестницам, её присутствие заполняло комнаты так, как никогда раньше. Она стала невероятно внимательной. Слишком дружелюбной. Слишком вовлечённой в разговоры, к которым раньше не имела интереса. Она останавливалась в неожиданных местах, чуть касалась плеча графини, когда та сидела за столом, слегка улыбалась, когда её взгляд встречался со взглядом Анны.

Она была как паук, плетущий сеть. Анна видела это. Но что самое страшное — никто другой не замечал.

В какой-то момент Анна поняла: её изолировали.

Слуги, дети, даже повара, которые раньше иногда были к ней добрее, чем все остальные, теперь тоже не замечали её. Она больше не была здесь чужой. Она была призраком. Незримым существом, которое все решили забыть заранее. Она не знала, что будет дальше. Но одно она понимала точно.

Это только начало.

Анна понимала, что это ловушка.

Но она не знала, как именно её загнали в угол.

Она видела, как меняется атмосфера вокруг неё — не резко, а постепенно, почти незаметно. Так, что, если бы она не была так внимательна, то могла бы убедить себя, что всё это просто случайности.

Но она не была наивной. Это не случайность. Первый удар пришёл через детей.

Слухи среди прислуги — это одно. Взгляды, перешёптывания, шёпот в коридорах — всё это она могла пережить. Но когда дети, которых она любила всем сердцем, отвернулись от неё, что-то внутри оборвалось.

Сначала это была Лиза.

Анна увидела её в коридоре после занятий, но девочка быстро отвернулась, будто боялась, что кто-то увидит, как она с ней разговаривает.

— Лиза, — позвала Анна.

Она остановилась. Но не повернулась. Анна почувствовала тревогу.

— Ты можешь мне сказать, в чём дело?

— Всё в порядке, мадемуазель, — голос девочки был чужим.

Она даже не посмотрела ей в глаза.

Анна сделала шаг вперёд, но Лиза быстро сказала:

— Я должна идти.

И ушла.

Анна стояла в молчании, глядя, как её маленькая девочка уходит от неё. Ещё вчера Лиза искала её взглядом, бежала к ней, обнимала её, хотела поделиться своими мыслями. А теперь она не могла даже смотреть на неё. Кто-то сказал ей что-то. Кто-то перевернул её взгляд. Но кто?

Анна знала ответ.

Софья.

Но каким образом?

Потом удар пришёл от слуг.

Анна зашла в кухню, как делала раньше, чтобы попросить повара приготовить детям чай.

Но повар не посмотрел на неё.

— Я позабочусь об этом, мадемуазель, — его голос был ровным, но в нём не было той теплоты, что раньше.

Анна напряглась.

Раньше он всегда шутил с ней, иногда давал ей кусочек яблочного пирога, который делал для Лизы.

Но теперь…

Теперь он даже не смотрел на неё.

Что они ему сказали?

Она вышла из кухни с тяжёлым сердцем.

И тут услышала разговор за углом.

— Думаешь, правда?

— Конечно! Я сама видела, как она…

— Тише, тише…

Анна замерла. Они говорили о ней. Но о чём? Ответ пришёл в виде Софьи.

Она вошла в малую гостиную уверенной походкой, её глаза светились спокойной уверенностью, её улыбка была слишком безупречной.

— Анна, — её голос был чуть теплее обычного, но это только усилило тревогу.

Анна выдержала её взгляд.

— Могу я вам чем-то помочь? — её голос был спокойным, но внутри всё горело.

Софья сделала шаг ближе.

— Я просто хочу поговорить, — она слегка склонила голову набок, словно изучала Анну.

— О чём?

— О тебе.

Анна почувствовала нарастающее напряжение.

— О, не бойся, — продолжала Софья с улыбкой. — Я просто хочу понять… Зачем ты здесь?

Анна напряглась.

— Я работаю в этом доме.

— Правда? — Софья сделала невинное выражение лица. — А другие говорят… что у тебя другая цель.

Анна побледнела.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, ты же знаешь, как быстро растут слухи…

Софья подошла ближе.

— Люди говорят, что ты пытаешься втереться в доверие к Александру.

Анна замерла.

— Что?

— Они говорят, что ты… ловкая девочка. Умная. Тихая. Что ты всё подстроила.

Анна почувствовала, как её сердце сжимается.

— Это ложь, — её голос прозвучал резче, чем она хотела.

Софья усмехнулась.

— Конечно, ложь, — её голос был слишком лёгким. — Только вот почему тогда все в доме уже это обсуждают?

Анна не знала, что сказать.

Она поняла.

Всё было подстроено. Слухи не возникли сами по себе. Слуги не изменили к ней отношение случайно. Дети не начали её избегать просто так. Это была игра. Игра, в которой она проигрывала.

Софья наклонилась ближе.

Анна почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Она уже не могла ничего исправить.

И самое страшное — Александр ничего не знал.

Анна стояла неподвижно.

Софья не сводила с неё пристального взгляда, в котором сквозила насмешка и что-то ещё… удовольствие?

— Ты же понимаешь, Анна, — голос её был ласковым, как у кошки, играющей с мышью, — что теперь обратного пути нет.

Анна чувствовала холод в груди, но не позволила себе отвернуться.

Она не могла показать страх.

— Почему вы это делаете? — её голос был ровным, но Софья усмехнулась, словно уже знала ответ.

— Разве это не очевидно? — её губы дрогнули в безупречной улыбке. — Ты заняла не своё место.

Анна не отвела взгляда.

— Я выполняю свои обязанности.

— Правда? — Софья чуть наклонила голову. — Но почему же тогда все уже знают, что ты — угроза?

Анна не ответила. Потому что не знала, как. Она почувствовала изменения в тот же день. Они были незаметными, но точными.

Как только она вошла в классную комнату, дети замолчали.

Раньше Лиза всегда улыбалась ей, Павел иногда даже помогал ей раскладывать книги.

Но сегодня…

Сегодня они просто сидели и ждали. Как будто что-то изменилось, но они не могли сказать вслух, что именно. Анна пыталась вести урок, как обычно. Но каждое её слово разбивалось о тишину. Лиза не задавала вопросов. Павел даже не смотрел на неё.

Это было хуже всего.

— Лиза, — тихо позвала она, когда урок закончился.

Девочка остановилась, но не повернулась.

— Лиза, что происходит?

Она хотела услышать правду. Но девочка только пожала плечами.

— Так будет лучше, мадемуазель, — её голос был тихий, как снежинка, падающая на ладонь.

Анна замерла.

— Кто тебе так сказал?

Но Лиза ничего не ответила.

Просто ушла. Анна чувствовала тревогу, но ещё не знала, насколько далеко зашли их интриги. Когда она проходила по коридору, две служанки быстро замолчали, едва увидев её. Когда она вошла в библиотеку, смотритель книги даже не поднял головы.

Когда она обратилась к экономке с просьбой принести новые чернильницы для занятий, та промолчала на несколько секунд, а потом ответила необычно холодно:

— Мне нужно поговорить с графиней.

Анна не сразу поняла смысл этих слов. Но вечером, когда она проходила мимо малой гостиной, услышала тихий разговор.

— Ты видела?

— Конечно.

— А он?

— О, он… пока ничего не знает.

Анна задержала дыхание. Они говорили про неё. Но кто именно? Она медленно сделала шаг вперёд, чуть выглянув из-за угла. И увидела Софью.

Она сидела в кресле с чашкой чая, а напротив неё — две молодые леди, гостьи графини.

— Глупая девочка, — усмехнулась одна из них, поднося бокал к губам. — Она даже не понимает, что скоро окажется за дверью.

— Думаешь, он будет за неё бороться?

— О, он слишком горд, чтобы сделать это открыто, — Софья слегка улыбнулась. — Но мы дадим ему шанс.

— Что ты имеешь в виду?

Анна почувствовала, как внутри всё сжимается.

Софья сделала глоток чая и, не меняя выражения лица, сказала:

— Мы покажем ему, кто она на самом деле.

Анна не помнила, как вышла из коридора. Она чувствовала дрожь в пальцах. Они что-то готовили.

Но что?

Что-то страшное. И самое ужасное — Александр ещё ничего не знал.

Анна хотела предупредить его.

Но что она могла сказать?

"Они хотят нас уничтожить"?

"Они плетут заговор?"

"Они хотят, чтобы ты отвернулся от меня?"

Она не могла сказать этого.

Потому что если скажет — значит, сама признает, что их разделить возможно.

А пока он ещё ничего не знает, у неё есть шанс.

Она должна понять, что Софья задумала.

Пока не поздно.

Анна не спала всю ночь. В её голове бесконечно повторялись слова Софьи, перешёптывания за дверьми, изменившиеся взгляды слуг и детей. Всё, что казалось ей крепким, как ледяная гладь озера, вдруг треснуло, открывая под собой бездну. Она не знала, что будет дальше, но чувствовала: что-то произойдёт сегодня.

Утром усадьба казалась ещё холоднее, чем обычно. В коридорах было необычно тихо, словно дом затаил дыхание перед бурей. Когда Анна вошла в классную комнату, Лиза и Павел уже сидели за столами, но на этот раз не разговаривали. Девочка украдкой посмотрела на Анну, но тут же опустила голову, а Павел и вовсе сделал вид, что увлечён страницами книги. Анна почувствовала невыносимую тяжесть в груди.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась экономка. Её лицо было непроницаемым, но в глазах светилось что-то странное, напряжённое.

— Графиня Орлова требует вашего присутствия, — голос её был ровным, но Анна знала, что эта фраза ничего хорошего не предвещает.

Графиня ждала её в гостиной. Она сидела в своём любимом кресле, сложив руки на коленях, а рядом стояла Софья. Их позы, их выражения лиц — всё в этой сцене говорило о том, что всё уже решено.

— Анна, — голос графини был таким же холодным, как и в ту ночь, когда она впервые сказала ей уйти. — Мне жаль, что всё сложилось так… неприятно.

Анна не ответила. Она знала, что это только начало.

— Но, увы, вы злоупотребили моим доверием, — графиня сложила руки перед собой, слегка склонив голову набок. — И, боюсь, я не могу оставить это без последствий.

Анна не знала, что именно они придумали, но что-то в её нутре уже кричало от тревоги.

— О чём вы говорите? — её голос прозвучал тихо, но уверенно.

Графиня сделала вид, что удивлена.

— Вы не знаете? — Она медленно повернула голову к Софье, словно приглашая её объяснить.

Софья улыбнулась, как всегда нежно и дружелюбно.

— Вчера вечером один из гостей графини обнаружил очень интересное письмо, — её голос был мягким, но в нём слышалась скрытая издёвка.

Анна почувствовала прилив холода.

— Письмо?

— О, да, — Софья сделала шаг вперёд. — Письмо, в котором… как бы это сказать… звучит слишком много личного.

Графиня продолжала наблюдать за Анной, и по её глазам было ясно: они всё подстроили.

Анна сжала руки в кулаки.

— Это ложь, — сказала она, но в её голосе прозвучало неуверенность.

Софья сделала вид, что вздохнула с сожалением.

— Мы бы хотели поверить в это, — сказала она, — но, к сожалению, письмо слишком красноречиво.

Анна не могла поверить.

— Где оно? — спросила она.

— О, не беспокойтесь, — графиня улыбнулась. — Оно уже передано тем, кто знает, как его использовать.

Анна почувствовала, как мир рушится вокруг неё.

Они не просто хотели, чтобы она ушла.

Они хотели уничтожить её имя.

Когда она вышла из гостиной, ноги были словно ватные. Она не слышала собственных шагов. Всё в голове кружилось хаотичным водоворотом.

Софья подстроила всё так, чтобы она даже не могла оправдаться.

Графиня не оставила ей выхода.

"Я должна уйти."

Эта мысль пронзила её сознание.

Она должна была уйти, прежде чем это письмо станет поводом для чего-то ещё более страшного.

Но когда она повернула за угол, чуть не столкнувшись с высокой фигурой, остановилась.

Он стоял прямо перед ней.

Александр.

Его взгляд был твёрдым, но в нём читалась опасность.

Он уже знал.

Анна задержала дыхание.

— Что они сделали? — голос его был глухим, сдержанным, но от этого звучал ещё страшнее.

Она не могла солгать.

Но и сказать правду было невозможно.

Графиня хотела, чтобы она ушла молча.

Но теперь…

Теперь Александр не даст ей исчезнуть так легко.

-------

Анна загнана в угол, но сможет ли Александр спасти её прежде, чем станет слишком поздно? Делитесь своими мыслями в комментариях и подписывайтесь, чтобы не пропустить, как развернутся события дальше!