Лекарь 6

Глава 24 БЛУЖДАНИЯ ПО ЧЕРНОМОРСКОМУ ПОБЕРЕЖЬЮ

Отдал я таксисту полташку за дорогу вперед, поведясь на рассказы о шикарном доме, ждущем меня, чтобы водитель не переживал и теперь смотрю по сторонам, на богатую растительность субтропическую и опасную дорогу, на которой все — джигиты.

Хорошо, что мой водит осторожно и, видно, не торопится разбить машину, это большой плюс в местных условиях.

Два часа в дороге и меня уже давно тянет передохнуть после бессонной ночи, зато я доволен, что исчез из Сухуми, куда может быстро добраться информация о дерзком лекаре, обидевшим авторитетных людей в Кутаиси. Да и жулики на вокзале меня точно вспомнят, глаз у них наметанный, особенно, на своего обидчика, могут и на водителя выйти, с которым я уехал от вокзала. Он, конечно, молчать не будет и в снятый дом, то есть, один снятый этаж, ко мне снова могут приехать гости и попробовать взять вашего покорного слугу силой. Им и тогда ничего не светит, если попрутся толпой меня захватывать, но, от внезапного удара в голову сзади и я не застрахован, вот про что мне требуется всегда помнить.

С такими нерадостными мыслями мы доезжаем до Гагры, крутимся долго по городку и паркуемся перед большим домом, в котором, похоже, и есть тот хороший ресторан, обед в котором я задолжал своему гиду. Парень, ощутимо довольный жизнью, сначала делает заказ на шашлык и овощи в самом ресторане, кажется, по знакомству, потом провожает меня по красивой улице к месту моего будущего проживания. Дом расположен, и правда, в козырном месте, до берега моря сто метров, я уже хочу окунуться в теплой воде, очень чистой и прямо манящей, но вот только…

Только вот сам дом, сделанный из камня, меня серьезно расстраивает, оба этажа очень убого отремонтированы, обставлены какой-то рухлядью и сильно попахивают отсутствием уборки и грязью, скопившейся на всех видимых поверхностях.

Я сразу и безапеляционно отказываюсь от проживания в такой берлоге, хозяин с водителем пытаются доказать, что лучше места в Гаграх найти невозможно и даже пробуют вместе наехать на меня.

— Слюшай, я для тебя дом оставил, стольким людям отказал, поэтому заплати мне за один день, если не хочешь проблем! — горячится местный житель, я не могу понять, абхаз он или грузин, — Где я на сегодня людей найду?

Еще и крепко хватает меня за лямку рюкзака, пытаясь показать серьезность своих намерений. Водитель пока перекрывает мне путь на улицу, впрочем, активно не вмешиваясь в происходящее.

— Ищи, где хочешь, — от примитивности такого наезда я и сам немного провоцирую хозяина, мужика с недельной небритостью на лице, довольно крепкого и агрессивного. Он тогда сам поднимает ставки, пытаясь толкнуть меня обратно, вглубь двора, получает ответный толчок с небольшим использованием маны и улетает в угол своего участка, где спотыкается о выступающий корень дерева и хорошо прикладывается о землю, ударившись так, что не может отдышаться и натужно пытается вздохнуть.

Я же спокойно иду на выход из двора, где водитель и не пытается меня задержать, не на шутку впечатленный силой в моих руках, быстро отскакивает в сторону, и я прохожу мимо.

— А за обед кто заплатит? — раздается вслед тоскливый вопрос, но он повисает в воздухе.

— Пушкин! — все же отвечаю я, не поворачиваясь назад.

Я выхожу на улицу и тут же поднимаюсь по ступенькам на следующую, которая ведет к вокзалу, куда и подхожу через десять минут, как раз успев к московскому поезду. С местами все не так просто и приходится пройти двух проводников, у которых мест нет, только третий, молодой парень, предлагает мне место в плацкарте, зато на нижней полке, только до Туапсе, правда. Я соглашаюсь сразу, понимая, что летний сезон отпусков, мест свободных почти нет и мне лучше уехать из негостеприимно обошедшейся со мной Абхазии, пусть и на плацкарте.

Зато и цену парень, похоже, студент, озвучивает всего в пять рублей, уже не стесняясь спекулировать на гражданах, говоря предельно по-деловому. Но мне все подходит, я заказываю два чая и хлеб, когда поезд сразу же трогается, вручаю пятерку проводнику в его купе и, забрав чай с хлебом, направляюсь на свое место. Вагон набит битком, все форточки открыты и на ходу ветерок перекатывается по верху вагона, развевая занавески.

Жаль, что не купе, только там мне мест не предложили. Хочется перекусить, как следует, я только принюхался к запаху аппетитного шашлыка в ресторане, как пришлось срочно покинуть город Гагры. Не дожидаясь, когда обиженный хозяин соберет соседей и добежит до ресторана, где у него тоже найдется группа поддержки из местных жителей. Опять придется наносить удары и отправлять в глубокое небытие крепких парней, создавать ненужный шум и привлекать внимание органов правопорядка, по жизни связанных с теми, кого я буду вынужден сурово обижать.

То есть, никакой объективности не стоит ожидать, приезжий всегда виноват и во всем.

Есть определенный юмор в том, что сильному магу приходится скрывать свою силу, пользоваться сомнительными рекомендациями мутных личностей, таких, как этот таксист, чтобы повестись на разводку про шикарный дом.

И даже не наказать примерно, не сжечь огнем или задушить невидимой рукой.

Правда, я и так думал, что мне не стоит оставаться именно здесь, в Гаграх, тем более, найдя жилье по наводке человека, которому обязательно покажут мою фотографию, если всерьез займутся поиском загадочного Целителя. В том, что будут искать — точно есть большой процент вероятности, если кому то, из криминальных деятелей Кутаиси или даже Тбилиси, позарез нужно мое лечение. Или его близким людям.

Поэтому двигается и удаляемся от мест, где я засветился, как на вокзале Сухуми, теперь еще и в Гаграх, желательно еще набираясь сил и отдыхая на своей полке в поезде.

В купе меня настороженно встретила бабуля, видно, что с активной жизненной позицией, молодая мамочка с маленьким сыном, все, возвращающиеся после отдыха на пляжах прекрасной Абхазии, загорелые и довольные. Пришлось попросить освободить мне полку, под которую я засунул рюкзак и, достав палку колбасы и копченое мясо, я наелся, сколько смог, выпил чай и сразу же предложил угощаться соседям, нарезав весь шмат мяса и колбасу полностью, за что был угощен помидорами и огурцами бабулей и признательным взглядом мамочки. В нашем маленьком мирке восстановился покой и порядок, на боковых полках ехала пожилая пара, которую я тоже пригласил присоединяться к дегустации грузинских деликатесов. Потом, правда, пришлось поднять полку и достать рюкзак, чтобы прогуляться в туалет, где я смог умыться и облегчиться, почистить зубы и сполоснуться до пояса, чтобы смыть пот, насколько это возможно в таком туалете, вытираясь с помощью маленького полотенца.

Вернувшись обратно, я спрятал рюкзак и растянулся на полке, немедленно уснув, не чувствуя толчков по моим ступням, вылезающим за пределы ложа и многоголосый шум в вагоне, часто прерываемый криком младенцев, которых оказалось сразу несколько. Нервотрепка и бессонная ночь сказались определенным образом, и я проспал почти шесть часов, пока меня не разбудил проводник, за час до прибытия в Туапсе.

Вышел я из вагона к семи часам вечера и сразу пересел на такси, искавшее попутчиков именно туда, куда мне и было нужно, отвезшее меня за десятку в один из прибрежных поселков, где я и собрался реализовать часть своего плана.

Мне потребуется еще раз поменять паспорт, чтобы потом два-три месяца спокойно прожить в стране. Сейчас мои данные есть у торговой мафии в Кутаиси, их могут получить и воры в законе, если сами найдут паспортный стол или смогут продавить торговую мафию. Могут, и это проще всего, подкупить кого-то из участников процесса, когда я обзаводился водительскими правами, в общем, во всех тех местах, где мне пришлось демонстрировать свой новый паспорт и получать его.

Пока я нигде не регистрируюсь, меня особо и не найти, хотя вся страна победившего социализма пропитана воровскими делами и понятиями, кроме, может, Ленинграда, куда я, как раз и стремлюсь. Так что, это не особенно и опасно, вроде, полноценной возможности подключить к моему поиску государственную машину криминальная мафия не имеет.

Но, все же нельзя исключать то, что могут на меня завести какое-то уголовное дело в том же Кутаиси, по любому поводу, пусть и по ложному изнасилованию, рано или поздно, чтобы таким способом узнать, где я засвечусь или встану на учет. Тем более, разослать мой данные, с грузинской фамилией и именем-отчеством, которые ей не соответствуют, как и моя внешность. Да и прежняя прописка в грузинском селе, тоже такой себе момент, привлекает внимание в любом месте, у каждого знакомящегося с моим документом по долгу службы. Наверняка, все республики в Союзе знают, где легче всего купить себе новые документы.

Поэтому мне предстоит вернуться к нормальной прописке и русской фамилии, что проще всего сделать через брак. Поэтому я решил не уезжать с черноморского побережья Кавказа, раз уж я здесь оказался и на коммерческой основе заинтересовать какую-нибудь женщину вступить со мной в союз, дать свою фамилию и прописку, для чего придется закрутить курортный роман, может, и не один, пока не найдется желающая подвязаться на такую авантюру.

Щедрые, вменяемые, одинокие мужчины в большом дефиците, так что, проблем оказаться не должно.

Естественно, ждать положенный месяц с подачи заявления до момента регистрации я не собираюсь, придется простимулировать скорость бракосочетания, что не так и сложно. Зарегистрировать задним числом в журнале учета поданных заявлений нашу заявку, это не паспорт поддельный поменять на настоящий, скажем откровенно, так себе нарушение, на него много кто за хорошие деньги пойдет.

Пока мы ехали по дороге, глядя на клонящееся вниз солнце, я раздумывал таким образом и по приезду успел повстречать на площади перед вокзалом пару местных риэлтеров, пожилых женщин, с которыми и завел разговор о требуемой мне жилплощади. После перебора всех возможных вакансий, начиная от совсем убогих предложений, мы все же дошли до двухкомнатной квартиры с хорошей обстановкой и мебелью, по их рассказам, которую одинокому парню, наверняка, собирающемуся гулять по-взрослому, не очень то и хотели сдавать, тем более, подозревая, что я не один туда заселюсь, а с компанией приятелей, которые точно разнесут квартиру.

Я, все же, после долгих уговоров, и моего приличного вида, настоял именно на таком варианте, мы прошлись с километр до обычных пятиэтажек, где мне и была продемонстрирована квартира, с железной дверью и, правда, относительно неплохо обставленная, по меркам позднего социализма, со стенкой и нормальными кухней и ванной.

— Я беру ее, пока на неделю, там посмотрим, — объявил я свое решение и выложил семьдесят рублей за семь дней.

Цена, конечно, достаточно высокая, только мне все равно, сколько стоит, главное, чтобы безопасность какая-то была и вещи можно оставить, чему залогом, относительным, конечно, будет железная дверь и высокий этаж. Хорошо, что квартира на обе стороны расположена, можно будет сквозняк устраивать постоянно. Сейчас температура в Туапсе почти невыносимая днем, по рассказам, я даже пожалел, что не остался в более комфортных по климату местах, той же Абхазии, но там реально уже подгорало подо мной.

Пришло время выехать из Грузинской СССР на территории РСФСР, чтобы коррумпированные органы не начали мой розыск по территории республики.

Однако, человек предполагает, а судьба располагает.

На территории Туапсе и окрестностей после моего приезда началось еще более серьезное повышение температуры, утром я рискнул выйти на пляж, перекусив остатками колбасы и нагрев на газовой плите себе чайку. Только я стал осваиваться на пляже, таком галечном пляже, присматриваться к женщинам, как понял, что еще полчаса и я потеряю сознание от невыносимого жара. Потеряю сознание от солнечного удара и куда тогда денется мой рюкзак с палантиром, артефактами и полусотней тысяч рублей, спрятанных в его внутренностях?

Я пока спасался оставшимися бутылками чешского плзеньского, охлажденными в холодильнике и уже поймал несколько заинтересованных взглядов со стороны плотно лежавшего вокруг меня прекрасного пола. Но, мне уже стало не до амурных приключений.

Если воздух так нагревается к десяти часам утра, что же будет к двенадцати или, боже упаси, к двум часам пополудни.

Соседи активно обсуждают грядущие две недели такой жары, по моему мнению — пекла и оптимизм у меня очень поугас, насчет остаться здесь побольше и завести отношения, которые можно будет оформить в официальные.

Когда я перекусил куриным супом в еще не так раскаленной столовой и вернулся в квартиру, открыл там все окна настежь и понял, что даже сквозняк не спасает, настолько горячий воздух пошел с теневой стороны дома.

Да, такой треш и почти ни одного кондиционера во всем городе, кроме, может, стоящего в кабинете первого секретаря горкома или, еще и в кабинете второго такое чудо поставлено, допускаю.

В общем, к четырем часам вечера, когда солнце повисло над домом и от раскаленного воздуха стало негде спрятаться и мне помогала только намоченная в ванне в теплой воде простыня, в которую я заворачиваюсь постоянно, я созрел до серьезной переоценки ценностей.

Просидеть здесь, на этом раскаленном побережье я не готов даже одну ночь и скоро уезжаю обратно в Туапсе, чтобы там сесть на любой проходящий поезд в сторону Ленинграда, где должно быть хоть немного прохладнее.

Наплевать на все мои прежние планы, по более полной легализации в Советском Союзе!

Доехать до Ленинграда мне очень даже хватит и моих документов, там я найду своих молодых родителей, посмотрю на них и начну добираться до капсулы на берегу реки Вуоксы. Разбираться с регистрацией брака, новой пропиской, получением еще одного паспорта, потом оформление развода и выписка с жилплощади новой и сразу бывшей супруги, такие хлопоты займут с полтора месяца, в лучшем случае. Теперь мне стало ясно, что мне хватит и трех месяцев перерыва между переходами в капсулах, чтобы не рисковать своей памятью и сознанием, во всяком случае, я очень на это надеюсь.

Если не получится сразу воспользоваться капсулой из-за недостатка энергии, то, пока устрою там лагерь и дождусь хорошей грозы, чтобы вернуться через капсулу в свое время, на этом завяжу со своими приключениями и постоянным, уже серьезно поднадоевшим, вживанием в окружающую действительность.

Я ведь могу, на самом деле, уже не вживаться, а вполне серьезно — прогибать действительность под себя.

Правда, в СССР с этим не так просто, все же государственная машина огромная и нацеленная на все отклонения от обычной действительности. Так ведь и я не собираюсь больше тут оставаться, спасать Советский Союз в мои планы не входит.

Тем более, по слухам, сама партийная элита, после 1968 года, решила переформатировать страну под себя, став первыми среди остальных граждан и самыми главными богатеями в новом заманчивом капиталистическом мире. И, пришедший к власти через семнадцать лет Горбачев, просто оказался тем самым лидером, который отражал глубинные чаяния молодых и не очень партократов.

Если уж элита решила слить страну ради своих корыстных интересов, то, с этим почти ничего не поделать, если не найдется нового Сталина на них.

Согласно известной мне истории, Андропов не успел стать таким вождем, впрочем, скорее всего, и не смог бы.

Поэтому, к семи часам вечера, когда невыносимый зной немного спал, я нашел на той же привокзальной площади свою риэлтершу и забрал у нее половину денег, в обмен на ключи от квартиры.

Поймал то же самое такси и уехал в Туапсе, по дороге немного отойдя от высоких температур в курортном городке. Я смог сесть на поезд, идущий в столицу нашей родины, причем строго требовал от проводников, чтобы мне попалась только верхняя полка, слева в купе, по ходу движения состава, чтобы набегающий горячий воздух хоть немного освежал меня лично.