Легкой поступью безумия

Глава 17

После полудня Скайди Скилл находился в своей кабинете в школе. Молодой оборотень развалился на кресле-урчащее. Его рука небрежно подпирала откинутую на подголовник голову, а одна нога перевешивалась через подлокотник. Волосы были взлохмачены и немного мокры: открытое окно не спасало от воцарившейся на улице жары и безветрия.

На коленях вожака лежали вчетверо сложенные сложные два письма. Возле ног валялись вскрытые конвенты со штемпелем почтового отделения Коолокота - самого крупного населенного пункта на другом берегу озера, где сейчас отдыхали Нанни с ребенком и компаньонкой.

Новости не то, чтобы огорчили Скайди, но и не обрадовали. Скорее пугали своей неоднозначностью. Юноша не просто так отправил в уединенное место часть своей настоящей и будущей стаи. Аннет предстояло проверить готовность новенькой испытать в ее жизни что-то отличное от привычного образа жизни, а Лену, бессменному жителю деревни, ввести девушку в курс дела. Да… Вызывающий доверие и расположение Лен, безусловно, одно из лучших приобретений Скилла.

Однако… Строки двух писем не желали дополнять друга друга. Наоборот, отзывы были отчасти параллельными, отчасти перпендикулярными, иногда и вовсе конфликтовали друг с другом. Помимо множества вопросов, которые породил отчет оборотней, вызывало опасение поведение крестьян. Укромное место давно используемое вожаком для обращения новичков привлекло к себе слишком много внимания. Сменить бы его, да не получится. Дом стоит на холме, который служит могилой. Могилой Зверя. И кому, как не им - ревностным последователям своего Бога оберегать его последнее пристанище. До нового воплощения…

Скайди услышал хлопок входной двери, следом уши уловили тяжелые шаги достаточно тяжелого, но не грузного мужчины. Еще пара секунд и в комнату вошел раз радарный и также мокрый, как и вожак стаи виконт. Не поздоровавшись, он сперва налил и осушил стакан воды, после чего смог разлепить сухие губы и выдавил приветствие.

- Присаживайся, - пригласил Скилл.

Он не подумал оторвать взгляд от окна и игры пылинок, пойманных в ловушку солнечных лучей. Его обоняние и в человеческом облике достаточно острое, чтобы за сотню шагов опознать приближающееся существо, а уж другого оборотня он за семь километров учует, сообщило о личности гостя.

- Благодарю, - прозвучал язвительный ответ.

Вот что являлось загадкой для молодого человека - так это причины такого состояния Кессела, но если поразмыслить немного… Голова Скайди переключились с одной проблемы на другую… Друг явился из дома, следовательно замешана, а то и виновата строптивая жена. Приближается время охоты для виконта, а значит, он опять предложил ей поехать вместе с ним, а она опять отказалась, иначе друг не вошел - влетел бы в комнату и объявил об этом.

Пора заканчивать семейный балаган: если проблема не решается сама собой, как его пытается убедить Эрнест, то она должна быть кем-то решена. И будет.

- Ты не хочешь в Ивикскли наведаться? - Скилл поймал взгляд виконта. - Тебе скоро охотиться…

- А что случилось? - виконт закончил воевать с пиджаком, с его мелкими пуговицами, повесил на широкую спинку кресла и принялся расстегивать рубашку.

- По большому счету ничего, но… - юноша неопределенно пожал плечами. - Почитай, может быть тебе дельные идеи придут в голову… - блондин сложил оба письма галкой и бросил их виконту. Оба ткнулись мужчине точно в грудь, рядом с сердцем.

На самом деле вожаку требовалось, чтобы виконт пришел к тем же самым выводам, что он, но подгонять друга юноша не стал. Разве чужые выводы могут сравниться с собственными? Нет… И предпочтение любое здравомыслящее существо отдаст идеям, рожденным в собственной голове.

Спустя десять минут Кессел отложил письма в сторону, устремил задумчивый взгляд в шкаф, стараясь отыскать правильный ответ на корешках притаившихся в глубине полок фолиантов, не найдя, промолвил.

- Кто-то из них двоих заблуждается.

- Вот и я о том же! - поддержал верный ход мыслей аристократа оборотень. - Мне нужно мнение кого-то, кому я могу безоговорочно доверять, - Скайди умел выглядеть чуточку более беспомощным, чем есть на самом деле. Отличная уловка, если хочешь заставить собеседника помочь.

- Я бы не хотел оставлять жену, - все еще сомневаясь ответил лорд.

Он прикидывал, кто вместо него подойдет для путешествия, но… Как ни крутил, выходило, что от поездки ему не отвертеться. Самому Скиллу вмешиваться в естественный ход событий рано. Парень слишком груб и предпочитает действовать силой. Безусловно, сломать проще, чем терпеливо переучивать и объяснять. И все-таки… Насилие над личностью - это крайний выход. Лишь иногда необходимый. Мужчина с неудовольствием вспомнил Томарэ и Леона. Из них могли бы получиться сильные члены стаи. Умные. А вышло… Много немотивированной агрессии, слабый самоконтроль и пугающая преданность вожаку. Слишком мало человеческого и излишнее присутствие зверя в характере.

- Не беспокойся о Тересе. Клянусь, я и близко к ней не подойду! - блондин ударил сжатым кулаком по расслабленной ладони. - Я обещал тебе: все случится, когда она будет готова. И никак иначе!

Готова… Да эта маленькая тварь никогда не будет готова. Ее куриные мозги не в состоянии оценить открывающиеся перспективы. Совершенно! Женщина, которая выросла в семье с достатком, никогда не знала голода, а холодом считала ворвавшийся в спальню сквозняк. Ей привили единственно значимые в их мире ценности: дом, семья, дети. Быть толстой домохозяйкой, и над выводком детей кудахтать много ума не надо.

Эрнест смерил друга усталым взглядом и кивнул. У Скилла есть свои недостатки, но парень прямой, как палка, и прекрасно знает, что за Тересу Кессел любому кости переломает. Даже другу. Даже вожаку. Кто знает… Возможно именно эта хрупкая маленькая женщина держит его человеческое "я" на привязи и не дает совершать глупости. Гармонизирует природу жестокого хищника и умного человека. При одном воспоминании о ней душа всегда начинает волноваться.

- Хорошо. Я поеду. Послезавтра сяду на утренний дилижанс. Заберу с собой девчонку из новеньких. Ей будет полезно оторваться от привычной атмосферы. Дождешься от меня письма и тогда присоединишься к нам вместе с Шу, Томарэ и Молчуном. Леон останется присматривать за Ич.

- Согласен. Я скажу тэр Нуарэ о поездке, а ты иди… иди… Я вижу, что не все у тебя ладно…

Скилл проводил друга до двери и вернулся. Блаженно растянулся в кресле и легко открыто улыбнулся. Все складывается, как нельзя лучше. Молчун остается здесь. Пора парня приобщать к порядкам в стае. Побудет свидетелем и помощником, глядишь это отобьет у него охоту пререкаться со старшими. Конечно, он еще не начинал, но, Зверь подери, неизвестно, что у тихушника в голове твориться. Он половину слов в предложении опускает, словно боиться что-то не то произнести.

В пятницу утром Скайди в компании Молчуна, тащившего тяжелые чемоданы весело щебечущей Арлетты, проводил Эрнеста на станцию. Разнорабочие в несвежей одежде, серой от множества стирок, за монетку зашвырнули вещи на крышу дилижанса и закрепили канатами. Кессел тепло попрощался с женой и за минуту до отправления занял свое место в глубине экипажа. Молчун вздохнул с радостью и поделился несвойственной ему бледной улыбкой с окружающими. Болтовня спутницы его порядком утомила.

Едва дилижанс скрылся за поворотом, как вожак переменился в лице. Маска дружелюбия растрескалась и осыпалась к его ногам едким смехом, от которого Тересу передернуло. Девушка раздраженно раскрыла веер и нервно взмахнула им. Ее дом находился по дороге к Школе, а идти вместе с неприятные ей человеком она не желала и сейчас искала какой-нибудь предлог, чтобы отделаться от компании.

- Тереса, - учтиво поклонился блондин. - Тебя проводит Молчун. Мне нужно зайти в банк.

- Благодарю, - ухватилась за предоставленный шанс виконтесса.

Не вежливо так открыто проявлять свои чувства, но что поделаешь, если сдержать она их не в состоянии. Так называемый друг ее мужа много нервов ей потрепал. Ничего хорошего девушка от него не видела. А образ жизни Скилла и вовсе приводил ее в замешательство, граничащее с отвращением. Тереса отдавала себе отчет в наличии второй половины. Темной. Но не собиралась позволять волчице выходить наружу. Не для того ее запирала!

Оборотень смотрел вслед удаляющейся паре, пока они не скрылись за поворотом. Мысленно он уже представлял себе вечер текущего дня. Сначала виконтесса испытает недоумение. Оно постепенно перерастет в страх, а дальше она испытает ужас. Эмоциональный накал и последующее физическое насилие сровняют с землей ее картину мира. Запустят процесс защиты неполноценного разума от перегрузки, и тогда слабая человеческая личность отступит в тень, выпустив на волю столь ненавистного врага - зверя.

Скайди вернулся в Школу, пустую в связи с каникулами у учащихся. Дождался сумерок, кропотливо работая над новым учебным планом, собрался и направился к домовладению Кессела. Если все прошло по плану, то его ждала незапертая дверь.

В холл юноша вошел, как хозяин. Чуть приподнял белесую бровь и, хмыкнув в кулак, смело поднялся наверх. В спальню. Уже с лестницы он почуял запах страха… и возбуждения. Значит, добровольному помощнику удалось опоить девушку и теперь она сгорает в пламени неутоленных желаний. Скилл словно наяву увидел блестящий влажный лоб, прилипший к нему завиток светлых волос и чувственно приоткрытый рот… Впрочем, рот никак не мог быть приоткрыт, ибо в нем должен быть кляп, спасающий уши соседей и прохожих от криков жертвы.

К чему фантазии? Сейчас он войдет и все увидит собственными глазами. Вожак тихонько рассмеялся. Постучал в дверь и открыл ее. Как он и ожидал, Тереса сидела на кресле. Запястья и лодыжки туго обхватывали бельевые веревки. Немного разлохмаченные - она наверняка пыталась освободиться. Во рту скомканный платок, губы разрежаем шарф. И виконтесса действительно вспотела.

Увидев вошедшего, девушка подняла голову и вновь задергалась. Уши оборотня резануло ее шумное обеспокоенное дыхание. Скилл встал перед ней и неторопливо снял рубашку, расстегивая пуговицу за пуговицей. Скинул туфли и гольфы. Расстегнул бриджи. Из горла Тересы вырвался судорожный всхлип, когда она догадалась, к чему все эти манипуляции. Она удвоила усилия, но веревки не поддавались. В уголках глаз скопились слезинки и, переполнив чашу терпения, пролились мокрыми дорожками по щекам.

Виконтесса на секунду потеряла своего мучителя из вида, но тут же нашла его. Теплые мужские руки скользнули по плечам. Правая обхватила полукружье груди, сквозь ткань нащупала сосок и сжала его. Левая коснулась ямки за ухом, большим пальцем погладила мочку уха, и присоединилась к правой, но за корсажем платья. Дыхание парня обожгло щеку, коснувшегося губами уголка ее израненных губ.

Девушка всхлипнула. Отрава в ее крови действовала безотказно. Убеждения виконтессы встали вразрез с желаниями тела. Она вспыхнула буквально от одного прикосновения, и к ужасу самой ситуации добавился ужас и шок из-за ее реакции. Непроизвольной, но не менее постыдной от этого.

Скилл на миг отстранился, дотянулся до ножа для резки бумаг, который приметил ранее, резанул ткань и шнуровку корсажа. Сделал надрез на юбке. Резким движением разорвал ее до конца и уже обоими руками дотронулся до вызывающе торчащих сосков. Несколько легких движений, и губы накрывают подготовленную плоть, а свободные пальцы скользят по внутренней стороне бедра Тересы.

Толика времени, и девушка стонет под ритм прикосновений и пытается прильнут к Скайди. По ее телу пробегают мышечные судороги, выкручивающие привязанное тело. Пять движений ножом. Оперевшись на поданную руку девушка встала. В ее затуманенных ласками глазах блуждает страх, сомнения и отчаянная необходимость удовлетворить плоть. Она хотела вернуть отобранную гармонию внутри себя и если для этого нужно предать, переступить через себя… То пусть будет именно так!

- Чего-то не хватает, - прошептал Скил между поцелуями. - Чуть не забыл…

Отступив назад, он наотмашь ударил девушку по лицу. Схватил за руку, завел за спину и выкрутил запястье до хруста, толкнув тело по направлению к столу. Он не собирался быть с ней нежным. Да и удовлетворение в конечном итоге не главная цель.

От удара Тереса очнулась. В голове немного прояснилось. Она застыла, а потом принялась не глядя лягаться. Возбуждение пропало. На смену ему пришли сосредоточенность и ожесточение. Путаясь в складках порванного платья, виконтесса извивалась всем телом, вырывалась из захвата. Внезапно появившаяся сила, наполнившая вялое тело, требовала выхода.

Девушка упала на пол, увлекся за собой противника. Ногой пнула Скайди в живот, окончательно освободившись. Мгновенно вскочила на ноги, низко пригнулась, опустив голову, расставила руки в стороны и зарычала, совсем как рассерженная псина.

Скилл с удовольствием наблюдал за виконтессой. В глубине ее сузившихся глаз разгорался золотой огонь. Еще чуть-чуть давления, и она сорвется. Глупая усмешка выползла наружу и устроилась на тонких губах парня. Ему нравился сам процесс. Превращения жертвы в охотника. Охотника на четырех лапах. Зарычав в ответ, он бросился на девушку, метя в доступный мягкий живот.

Тереса дернулась в сторону. В поисках спасения ее взгляд зацепился за окно. Слитным гибким движением она перемахнула через стол, оттолкнулась от пола и выпрыгнула в сад, прикрыв скрещенными руками лицо, но по ту сторону стены приземлился уже не человек. Победный вой взбаламутил летнюю ночь. Юноша, последовав примеру виконтессы, покинул каменные стены и взял след.

Никуда она не денется. Все самки в стае принадлежат ему… Я вела себя, как обычно. Согласно договоренности с Леном не старалась разрушить привычный образ. Временами мне казалось, что перспектива стать оборотнем не так уж и плоха, и я даже жалела о существующей для меня возможности выбора. Если бы я знала… Если бы мне кто-то сказал и последствиях совершенного в больнице поступка… По поверью разбитое зеркало к несчастью, но кто-то всего лишь поранит палец, а кто-то располовинит себя надвое.

Ведь что есть вторая ипостась? Только ли речь идет о звериных инстинктах и потребности впиваться в горло не оборотням? Нет, не только. Это способ сбежать за пределы человеческого разума. Неограниченная возможность раз за разом открещиваться от реальности с ее проблемами и метод решать их. Быстро. Так, как нужно тебе, а не так, как диктуют навязанные обществом правила.

Кто откажет оскаленной волчьей пасти? Правильно - никто. Быть может захотят отомстить за обиду когда-нибудь потом, но "потом" понятие растяжимое, а время имеет свойство стирать из памяти неприятные для человека события, лишь изредка по принципу подобия доставая их из пыльного мешка, чтобы помочь не совершить прежних ошибок. Или же совершить их опять…

Я думала. Много. О разном. Знал ли Станислав о том, кто я? Маркиз - спаситель невинных дев. О, Человек! Звучит-то как глупо! Не осталось в Тирайе благородства. Памятник ему и тот осквернен и разрушен до основания вот такими вот плетущими интриги лжецами. Как, должно быть, он искусал себе локти, осознав, что птичка сдохла не добравшись до приготовленной ей клетки, и теперь необходимо искать иного живца. Но… Почему-то думать, что Ошанский нашел мне замену было неприятно.

А Клеймор? Знал ли он, чьи губы целует и чье тело дрожало под его опытными руками? Вряд ли. Смех разбирает, стоит представить себе брезгливо сморщенный аристократический нос Людвига. "Фуу, откуда в моей постели шерсть?" - вопрошает в моей фантазии призрак графа. Сидящая же напротив него волчица, на секунду отрывается от выгрызания блох и смущенно разводит передними лапами.

А еще… В голове, повторяя дурацкую уличную мелодию, крутился следующий вопрос: зачем Скилл собирает стаю? Неужели поддался соблазну перевернуть проклятый мир и превратить его в подобие кровавой охоты прошлого? Он может. Пойти на поводу у первого, а вот достичь второго… Как бы ни были сильны оборотни, люди превосходят их числом. Надеждам Скайди суждено сбыться в одном случае: если двуликих намного больше, чем представляется посвященным, и что-то может подтолкнуть неопределившихся к решению. Выгодному именно вожаку решению.

Кессел ворвался в быт на троих неожиданно. Мужчина привнес шаткость в хрупкое, но устоявшееся равновесие, где каждый делал вид, будто ни о чем не догадывается. Он просто однажды утром возник на пороге, разбудив Аннет и младенца, заставил Лена кубарем скатиться вниз по лестнице с чердака, на ходу натягивая рубаху, а меня замереть испуганным кроликом перед удавом. Поднявшаяся суета мигом расставила все по своим местам и вернула из заоблачных высей на твердую землю.

Позавтракав, виконт уединился с блондином, а вечером ушел на долгую погнулся с сестрой Скайди. Меня он целый день подчеркнуто игнорировал. Хотя я понимала, что он прибыл сюда из-за меня, а не по выдуманной на ходу и озвученной нам незначительной причине. Не могу не отдать должное его прозорливости. Пристань Кессел ко мне сразу же с расспросами, тем самым показав истинные намерения, я бы смогла быстро сориентироваться и выработать линию поведения, но мужчина заставил меня мучаться неизвестностью до следующего дня.

Когда я открыла глаза в комнате уже никого не было. Еще один восхитительный ход с его стороны. Он дал мне время привести себя в порядок, поставил на стол собственноручно приготовленный завтрак и кружку со свежим молоком. А потом без предисловий предложил:

- Поговорим?

- Поговорим, - я пожала плечами. Толку отказываться? Можно подумать мне дадут беспрепятственно выбраться из ловушки.

- Какие ваши дальнейшие планы?

Если я скажу ему правду, то он, пожалуй, поверит. Ему не покажется смелое заявление грубой шуткой. Да и шутить виконт не намерен. Спокоен. Серьезен. Зато у меня, словно назло обстоятельствам, приступ веселья.

- Ничего определенного, - я всех доступных вариантов я выбрала полуправду. - Становиться оборотнем, не понимая для чего это нужно, я не хочу. Меня не пугает необходимость периодически питаться людьми. Тем более книга ясно говорит, что за необходимость выдают жажду силы, а я не испытываю потребность становиться еще сильнее, чем есть сейчас. Мне хватает моих способностей. Вы знаете об особенности моего таланта. Поверьте, если рэ выйдет из-под контроля ни вы, ни Скайди, ни вся ваша стая не разгребете последствий.

- Аллеса, поправьте меня, если я не прав: вы пытаетесь угрожать? - Кессел в знак удивления чуть приподнял брови.

- Нет. Рассказываю, как есть. И… Ради Человека не подумайте, что дальше я буду демонстрировать острому ума. У всего в нашей жизни есть цель. И у стаи она тоже есть. Какая? Можно ли не участникам узнать ее? Думаю нет. Вдруг цель станет известна посторонним, а если она окажется… скажем так, не совсем законной, то ваша безопасность окажется под угрозой. А вы уделяете большое внимание данному вопросу. Сколько человек вы угробили в погоне за силой? Но ведь не попались же. Значит, я права.

- Длинная логическая цепочка, - прокомментировал Эрнест. - Но она привела к абсолютно правильному выводу, у которого, впрочем, есть продолжение. Вы не задумывались, что обладая данной информацией, вы либо станете частью стаи, либо не станете. Никем. Не считайте мои слова угрозой, Алесса, - тонко улыбнулся мужчина, возвращаясь мне иронию. - Просто информация к размышлению.

Что ж, любезностями мы обменялись и плавно подошли к моменту обмена козырными картами. А у меня их не так уж и много. Рискнуть? Да. Если не добьюсь успеха, то хотя бы потешу самолюбие.

- Знаете, Эрнест, женщине, чтобы согласиться не нужно много: чуточку ласки, капельку любви… Но отказ… для него у нас всегда весомые причины. И у вашей жены есть все основания не торопиться занимать отведенное ей Скайди место, не так ли? Почему, не зная их, я уже поддерживаю ее? Вы не нашли аргументов для нее, так с чего возомнили себя способным убедить меня?

- Вы не моя жена, - тон виконта окатил меня ледяной крошкой. - Ее я не могу заставить. И вас не буду, но ее в час "х" я буду защищать, а вот вы останетесь один на один с реальностью. По другую сторону от нас. В числе проигравших, то бишь добычи. Скажите, Алесса, а вам никогда не приходило в голову, что часть информации от вас скрывают именно потому, что вы женщина? - в голосе Эрнеста промелькнула насмешка.

- Приходило. О разности мышления написано столько философских трактатов, но все они не берут в расчет уникальность характера каждого человека в отдельности. Некоторых из слабого пола от мужчин отличает лишь юбка. А среди сильного пола попадаются, откровенно говоря, бабы. К чему ваш вопрос, виконт? Унизить меня не получится. Я уже на дне. Без имени, без денег. В полной зависимости от вашей со Скиллом милости. А жизнь… Я из тех, кто за право выбирать и сомневаться готова ею пожертвовать.

Я верю в свои слова? Удивительно. Верю. Привыкла лгать самой себе настолько, что у искренности и правды остался единственный шанс достучаться до рассудка - вот так случайно вырваться и быть услышанными. Бедняк должен до последнего бороться за свои сокровища, на деле же последняя рубаха обесценивается мгновенно.

- Да? - виконт серьезно воспринял мои слова. На его лице отразилась внутренняя борьба. Между единственным способом проломить стену тупика, куда нас завели различия в точках зрения и нежеланием уступить мне. - Тогда отложим наш разговор до той поры, когда вы… действительно… окажетесь на краю. Поверьте, Алесса, вам будет не до сомнений…

Следующие несколько дней Кессел присматривался ко мне. Или присматривал за мной. Сопровождал меня и Аннет на ежедневную прогулку к озеру. Изредка купался вместе с нами, демонстрируя хорошо сложенное тело. Признаться, не раз мне приходилось нырять, чтобы остудить пылающие щеки и выгнать из головы привидевшиеся на короткое мгновение глупости. Нет, я не испытывала к нему никаких чувств, просто однажды познанная мужчиной плоть начинает требовать к себе повышенного внимания, а после расставания с Людвигом у меня никого не было.

Всего раз Эрнест поддался настойчивым уговорам Лена и съездил с ним на рыбалку. Вечером они радостные и довольные приволокли огромного сома, который немедленно был выпотрошен и торжественно водружен в коптильню. Аннет побежала в огород за свежими овощами, а я, расстелив на траве покрывало, принялась сервировать импровизированный стол. Все эти действия, приправленные ароматным дымком и шутками, выглядели до ужаса настоящими. Словно мы семья, собранная под сенью дома счастливым случаем.

Кессел в расстегнутой рубашке и с небритыми щеками. Когда он улыбался, то смешно щурил глаза. Лен и вовсе разделся по пояс и, ожесточенно жестикулируя, рассказывал, судя по всему, только что придуманную историю, как он одолел медведя. Сестра Скилла, с нежностью качающая задремавшего на ее руках сына. В ее глазах радость, а в неловко склоненной фигуре забота. И даже солнце находилось в гармонии с нами, раскрасив небо причудливыми кистями заката.

- Жаль… - наклонилась ко мне Нанни. - Мне даже немного жаль…

- Чего? - прошептала я, очарованная невинным румяным личиком ребенка.

- Жаль, что не увижу, как он взрослеет… Но ведь он не последний, а другие - они будут жить в лучшее время. Всего одна маленькая жизнь, а обмен на благополучие целого народа… Уверена, будущие поколения оценят его жертву. Мы оценим…

Что? Что она сказала? Жертва? Так ее сын - это жертва?!!!

Рассыпались. Собранные в целое кусочки вечера. Разлетелись мелкой крошкой - разноцветным стеклярусом. Я забыла. Как дышать. Выпала из реальности. Утихли голоса. Краски посерели и облупились. Кожи коснулся холодок ветра, напоминающего о близкой осени.

Я встала. И постепенно наращивала шаг, пока не перешла на неистовый бег. Прочь отсюда. Прочь от подделки под нормальные отношения. Куда угодно. Лишь бы не оставаться здесь. Я бежала, а за спиной раздавался заливистый жестокий женский смех. Аннет смеялась надо мной. И мне казалось, что вижу, как она тычет пальцем мне в спину, обзывая закомплексованной моралисткой.

На полпути к лесу меня сбили с ног сильным толчком в спину. Я проехалась по мокрой от вечерней росы траве и замерла, не в силах подняться. На воротнике рубашки сомкнулись челюсти, и зверь поволок меня в сторону леса. Я безвольной полузадушенной куклой повисла в его пасти. Мыски ботинок цеплялись за землю, оставляя за собой узкие борозды. Руками приходилось изо всех сил оттягивать ворот, дабы окончательно не задохнуться.

И что? Я намерена сдаться? Ну уж нет! Оборотень не видел усмешки на моих губах. Он дотащил меня до опушки леса и, мотнув головой, швырнул на осину. Зверь! Дыхание вышибло ударом, но получилось сохранить сознание. Давай же… Я искоса глянула на тварь: больше обычного волка, длинная черная шерсть, укороченная квадратная пасть с открытыми зубами, мощные широко расставленные лапы и глаза… янтарные. Пустые. Кессел!

Я зачерпнула полную пригоршню земли и бросила в глаза оборотню. Вторая порция уже в кулаке превратилась в пыль. Зарычав, я прижала ладонь к осине, надрывая ее рэ-структуру. Надломившись, дерево упало, но тварь перескочила его одним прыжком. Правда, виконт все равно опоздал. Вокруг меня закрутился вихрь из земли, прелой лесной подстилки и сорванных порывом листьев кустарника. Соседние деревья раскачивались и трещали, угрожая в любой момент похоронить нас обоих под завалом.

Я медленно отступала вглубь, и за мной тянулся след из изуродованных исполинов. Попади в разрушительную воронку зверь, и ему придет конец. Мне безразлично, чью энергию перерабатывать. Воронка все расширялась. Над лесом взвились потревоженные птицы. Тварь постепенно отставала, оставаясь за границей круга, но не уходила, а я ощущала приближающуюся долгожданную свободу. И… рухнула в нее. Вниз головой. С обрыва, который я не заметила.

Пологие склоны оврага смягчили падение и до ручейка на дне я так и не долетела, остановившись метрах в десяти от него. "Вот и все," - отрешенно подумала я. Что-то очень часто в последнее время я подхожу слишком близко к черте. - "А может быть та дуэль на университетском стадионе была лишь репетицией перед феерическим финалом?". Виконт был прав. Не до сомнений. Бесславная гибель человека, так ничего и не успевшего в своей жизни. Почти ничего…

Пальцы сжались на торчащей из бедра острой ветке. Потянули за нее и вытащили. Я чуть подвернула руку под себя, спрятав оружие. Я буду сожалеть. Сожалеть, что не гадину Аннет заберу с собой. Услышав шорох, я повернула голову на звук. Виконт приближался. Слегка испачканный в грязи. Нагой. Наверное, не может отказать себе в удовольствии забить паршивую овцу ногами.

Сосредоточиться. Расслабить мышцы, чтобы затем превратить их в туго скрученную пружину и нанести один единственный удар. И, если повезет, выжить. А дальше видно будет. Ноги протянуть я всегда успею.

Ближе. Ближе подходи, тварь! Я стерпела первый пинок, заставив его наклониться к шее и пощупать пульс. Поймала на середине движения, подавшись навстречу, обхватила одной рукой за шею, притягивая виконта к себе, а второй всадила ему в грудь ветку, но та скользнула по ребру, пропорола кожу и сломалась…Кессел не делал попыток пошевелиться. Не двигалась и я. Мы смотрели друг другу в глаза, и оба искали ответ: так кто же из нас прав? И кто, проклятие, виноват?!

Спустя невыносимо долгую минуту он убрал руку с моей шеи, несколько удивленно дотронулся до раны на груди. Провел испачканными в крови пальцами по моим губам. Скользнул ладонью вниз, мазнул по кровавому пятну, пропитавшему мою юбку, поднес пальцы к носу. Вдохнул.

- Не может быть… - сорвалось с губ виконта. - Они оба ошиблись… Но… Тогда все сходится!

И, бережно подняв меня на руки, мужчина направился обратно.