Ларец Душ

Глава 42 Пленимар

СО СВОЕГО места в первом ряду конного строя Бека могла наблюдать, как Клиа, прямо на линии фронта, держит совет с королевой и остальными офицерами своей армии. Гравированные золотом нагрудный знак и шлем Фории посверкивали в свете дня, плащ её был цвета пламени. Вкупе с большим скаланским жеребцом белой масти, на котором она обычно ездила верхом, это делало её заметной во время битвы, даже без всякого королевского штандарта. Вот Клиа что-то сказала своей сводной сестре и та рассмеялась в ответ, похлопала её по плечу. Сегодня все пребывали в приподнятом состоянии духа. Ну, почти все: позади строя Бека видела Даноса, мрачного и осунувшегося, сидящего верхом на скакуне. В последних боях и мелких стычках он снова был очень смел, однако уже без прежнего безрассудства, и было видно, что позор семьи, как и разрыв отношений с Принцессой Элани придавили его тяжким грузом.

Прохладный осенний ветерок, приносимый с Внутреннего Моря, заставлял мириады армейских штандартов трепетать на своих флагштоках, и разноцветье это было необыкновенно ярким на фоне синевы Пленимарского неба. В вышине реяли черноголовые морские чайки, вплетая пронзительные крики в посвист ветра в высоком сухом ковыле на многие мили вокруг.

Перед стянутыми сюда войсками Фории были пленимарские скалы, растянувшиеся от прибрежной полосы до подножия гор, переходящих в зубчатый хребет полуострова, соединяющего Пленимар с материковой частью. И между главным проходом и армией Скалы встали сейчас остатки разбитой армии Владыки, в полном своём боевом вооружении.

Менее, чем за три месяца после того, как боевые расчёты Клиа захватили важнейшую переправу, Фория, объединив усилия войска и боевых кораблей, провела массированное наступление и наголову разбила Пленимарцев, загнав их обратно, в их собственные пределы. Далеко на юге, в море, Бека могла различить пленимарские боевые корабли, пытающиеся остановить боевую флотилию Скалы, не допустить их высадку на берег. Отсюда они были похожи на игрушечные кораблики, пущенные в громадную водяную бочку.

Вдруг по рядам позади Беки прошло какое-то волнение, и протиснувшись вперёд, оттуда появился Ниал, осадив своего коня рядом с нею. Темные волосы его свободно струились из-под битого шлема, а поверх нагрудных лат поблескивала кольчуга.

- Самый денек для битвы, да и место, что надо, — заметил он.

- Да.

На миг они встретились взглядами, сказав ими другу другу то, что невозможно было высказать вслух.

- Чертовски шикарный день! — воскликнул где-то сзади в строю Сержант Райлин.

Остальные затянули, было, ответное ура, однако Бека подняла руку, призывая к молчанию.

Отделившись от линии своих войск, вперед выехал Владыка, сопровождаемый офицерской фалангой под парламентерским флагом. Знаменосец Фории поднял такой же, и Фория вместе с Клиа и её гвардейцами, галопом направились к нему для переговоров.

- Есть! — произнёс кто-то в строю. — Сейчас он будет сдаваться! Мы их сделали!

В ответ по рядам тут же пронёсся ропот воодушевления, однако Бека не спускала глаз с королевы. Прошлой ночью Клиа вместе с другими офицерами провела в шатре Фории уйму часов и вернулась молчаливая, со сжатыми плотно губами.

Какое-то время королева переговаривалась с Пленимарским Владыкой, и эти маленькие с такого расстояния фигурки решали быть или не быть новой крови.

Наконец они разъехались, обе группы возвратились к своим войскам. Клиа поскакала обратно к Ниалу и Беке, королева же осталась во главе линии.

Повернувшись к войску лицом, Фория обратилась к солдатам звенящим командным голосом:

- Скаланцы, братья и сёстры мои! Несмотря на наше численное превосходство, Владыка не желает сдаваться. Вот это…, - она презрительно махнула одетой в боевую рукавицу рукой в сторону дохлой линии пленимарцев, — эта жалкая кучка оборванцев — всё, что стоит на нашем пути к Беншалу… Всё, что отделяет нас с вами от полной победы!

В ответ по рядам прокатилось громовое ура. Стоящие впереди передавали слова королевы стоящим сзади.

Фория снова подняла руку и всё мгновенно смолкло.

- Все вы блестяще сражались этим летом. И это благодаря вашей доблести мы продвинулись так далеко, как ни одна из скаланских армий со времен наших далёких предков. Теперь же я прошу вас: идёмте дальше! Одержите для меня нынче ещё одну победу, и, обещаю, уже вы глазами завоевателей сможете взглянуть на сокровенные пленимарские земли!

Она смолкла из-за очередного ура, впрочем, уже не такого воодушевленного, как в прошлый раз.

Бека взглянула на Клиа, но их Коммандер не спускала глаз с королевы. Она больше не улыбалась.

Между ними и Пленимаром были не только войска: впереди раскинулись горы, а проходы в них, должно быть, и посейчас крепко охранялись, а надвигалась зима. На самых высоких из вершин уже кое-где лежал снег. Даже если никакого сопротивления не будет оказано, проложить пути через эти высоты займёт не один день… и, кто знает, что ещё там, за ними? Очередные резервные войска? Вооруженное местное население? Если не схватить Владыку немедля и не провести его в парадном строю впереди войска, шансы встретить хороший отпор были слишком уж велики.

- Братья и сёстры! — продолжала Фория. — Нынче нам выдался шанс завоевать для Скалы вечную неприкосновенность. Никаких больше походов пленимарских армий на наши земли! Никаких кораблей, грабящих торговые суда и побережье Скалы, увозящих наших граждан в позорное рабство! Довольно им уже душить наш Золотой путь, истощать наши сокровищницы и наш народ! В драгоценной нашей отчизне сегодня, в этот самый час, народ страдает от тяжких лишений, вызванных разнузданной агрессией Пленимара. Это наши люди! Наши с вами любимые! А равно и те, кто пролил свою кровь за то, чтобы освободить нас от пленимарского ига! Братья и сёстры мои, готовы ли вы встать рядом со мной и постоять за будущее нашей отчизны?

Это было встречено рёвом поддержки, и Бека с Клиа кричали вместе со всеми.

По полю прокатились новые крики ура, однако Беке показалось, что продиктованы они, скорее всего, отчаянием.

Фория вскинула Меч Герилейн и прокричала:

- За Скалу!

- За Скалу и Королеву! — все, как один, взревели солдаты, громыхая щитами и потрясая оружием. — За Скалу и Королеву!

Размахивая огромным мечом, Фория подняла коня на дыбы и дала сигнал. С обеих сторон на поле битвы взревели военные трубы, армии начали свой боевой танец.

Две силы сошлись, подобные прибою, ударившему в скалы. К исходу же утра линии были сломаны, и тут и там по всему полю завязались отдельные маленькие сражения. Несмотря на превосходящие силы противника, пленимарцы сражались с ожесточением и яростью обороняющихся. Так продолжалось всё утро, до самого полудня. Бека с Ниалом держались поближе к Клиа, так же, как и Миррини и основная часть бекиного полка. Таким образом она оказалась достаточно близко, когда услышала, как Клиа вдруг в ужасе вскричала:

- Лошадь королевы пала! К Королеве!

И прямо на их глазах королевский штандарт, находившийся рядом со значком Даноса, вдруг заколебался над бурлящей лавиной битвы, и полетел вниз. Ни Фории, ни её коня не стало видно. Подступиться к королеве было задачей практически невыполнимой, но тем не менее они сумели прорваться к ней.

Когда они подскакали к тому месту, где в последний раз видели королеву, Бека вдруг ощутила, что Ниала больше нет рядом. В горячке битвы у неё был всего лишь момент, чтобы оглянуться, но его нигде не было видно. Разрываясь между чувствами и долгом, она не смогла выбрать иного, кроме как продолжить свой натиск, прорываясь вперед вместе с Клиа, которая не переставала кричать: «К Королеве!».

Внезапно напор ослаб. Перед ними оказалась Фория, лежавшая поверх умирающего скакуна со вздыбленной холкой, а вокруг неё — с полдюжины мертвых или испускающих дух всадников. Бека моментально оценила, что королевского скакуна превратился в сплошную рану, а горло его изрублено, но что действительно заставило её сердце заледенеть, это — обезглавленное тело Королевы и хохочущий пленимарский пехотинец, стоящий над нею, держа в одной руке за светлые волосы её голову, а в другой — окровавленный Меч Герилейн.

И едва только голоса на обоих языках понесли эту новость, Клиа издала крик отчаянной ярости и, перемахнув через коня, одним ударом снесла голову пехотинцу, подхватив голову своей сестры, пока та не коснулась земли. Потом она бережно положила её к телу, забрала меч и, подняв его высоко, прокричала:

- За Королеву! Отомстим за Королеву Форию!

Клич её разнесся далеко и битва продолжалась. Скаланцы теперь жаждали отмщения. Армия обожала королеву, так долго стоявшую во главе фронта, и теперь воины бились из последних сил, нещадно истребляя всякого пленимарца, вставшего на пути, либо умирая в этих усилиях сами.

Клонившееся к закату солнце уже подкрасило тучи кроваво-красным, когда пришла весть, что Владыка ранен и запросил мира.

По-прежнему сражавшаяся на фланге Клиа Бека со своим отрядом была вынуждена пробиваться к месту переговоров по трупам и телам умирающих.

Владыка был там, он лежал на своих носилках. Это был смертельно уставший, потрёпанный жизнью человек, не старше тридцати. Раны его были прикрыты официальными одеждами красного цвета с серебром. Доспехов на нём не было, но под левой рукой он держал свой коронованный шлем. Когда появилась Клиа со своим эскортом, его свита припала на одно колено, сам Владыка при этом не сдвинулся с места.

Вся процедура много времени не заняла. Писец уже подготовил условия капитуляции, согласно которым Пленимар отказывался от всех своих притязаний на любые земли за пределами собственных, включая священный остров Курос, который Пленимар удерживал последние десятилетия, а также обязательство выплаты ежегодной дани Скале на протяжении сотни лет.

Беке было ни до чего, слишком сильно она теперь беспокоилась за Ниала. Когда ей, наконец, было позволено удалиться, уже почти совсем стемнело. Прихватив с собой двадцать своих всадников, она смогла, наконец, отправиться на розыски мужа. Спешившись, она попыталась проследить свой путь обратно, до того места, где видела его в последний раз. При багряном свете вечерней зари зрелище было адовым. Между грудами мертвых тел бродили обозные, сдирая одежду с убитых врагов и добивая тех, кто был ещё живой. Дризийцы с солдатами уже принялись за разборку мертвых, отделяя их от раненых, которым ещё было можно помочь, и ускоряя кончину тех, кто был безнадежен.

Наконец, Бека услыхала слева от себя крик и поскорее направилась на знакомый голос, туда, где по обе стороны от окровавленного тела, опустившись на колени, были Сержант Райлин и райдер по имени Сорин. В несколько прыжков Бека очутилась возле них и упала на колени рядом с телом Ниала. Кто-то стащил с него кирасу с кольчугой и разрезал левый рукав, обнажив руку. Верхняя кость её была сломана и торчала сквозь кожу. Лицо и шея Ниала были сплошь в крови, как и его правая нога. Однако глаза его были открыты и он, хоть с трудом, но приподнял правую руку. Иззубренный порез на левой щеке обнажал кость. Ну, хотя бы часть всей этой крови можно было списать на него.

Она вцепилась в его ладонь, изо всех сил сдерживая слёзы.

- Всё совсем плохо?

- Рана на ноге довольно глубокая, — отвечал ей Райлин, который как раз перевязывал эту рану полосками ткани, срезанными с чьего-то плаща. — Но меня больше заботит рука.

- Тали, — прохрипел Ниал, — не надо слёз, тали. Всё не так уж и плохо.

- Как-то мало похоже и на то, что, всё хорошо, — ответила Бека, утирая глаза рукавом.

- Кадеус с Самани отправились на поиски лекаря. Но пока что я мог бы заняться его рукой, — предложил Сорин.

Ниал сжал ей ладонь, и Бека кивнула.

- Ты сама-то не ранена, Бека? — спросил Ниал, пока остальные собирали подходящее тряпьё и мастерили шину из расщепленной алебарды.

- Ни царапины, — сумела произнести она. — Королева мертва, Ниал.

Глаза его округлились:

- То есть, мы проиграли?

- Нет. Клиа подхватила меч и довела нас до победного конца.

Он попытался улыбнуться, отчего рана на его щеке разошлась ещё больше.

- Значит, наконец-то, домой!

До рассвета лекарь так до них и не дошёл, и раны Ниала начали гноиться, несмотря на то, что Бека промывала их водой, что была в запасе у неё и её товарищей. Смертельно уставший молодой дризиец явился вместе со своим слугой, тащившим тележку с нехитрым набором лечебных средств. Он перебинтовал раны Ниалу, а заодно и другим всадникам, кто был также ранен, и наложил целительные заклятья.

Когда он покончил со всем этим, Бека оттащила его в сторонку.

- Спасибо вам, Брат, за ваши труды. Прошу, скажите, мой муж, ведь, оправится от своих ран?

- Инфекция была не опасная, но вот эта кость… если она не срастётся должным образом, он рискует остаться без руки.

Бека кивнула и возвратилась к остальным.

Она-то станет любить Ниала хоть с двумя руками, хоть с одной. Но как он сам переживет, если не сможет больше ходить на охоту или будет не в состоянии натянуть лук? Это в голове не укладывалось.

Тело Фории, отбитое у врага, было отнесено в шатёр и положено под черный покров. Возле неё на своих боевых плащах покоились тела павших в бою офицеров. Руки всех были сложены на груди, при них находились и их мечи. Даноса, отметила Клиа, среди них не было. Либо он принял к сведению слова Фории, либо просто оказался счастливчиком.

Впрочем, сейчас пока было не время скорбеть о своей павшей сестре. Первым делом она воспользовалась шаром послания Теро для скорейшей отправки вестей о победе и о гибели королевы, и попросила сообщить об этом Коратану. Потом была изнурительная ночь совещаний с Генералом Мораусом и прочими офицерами, кому удалось уцелеть, подсчёт убитых и попытки перераспределить командиров. Ведь по праву рождения Маршалом всех Армий отныне была она, принявшая на себя командование после Фории и до того момента, когда этим сможет заняться новая королева.

А как только рассвело, возвратилась Бека Кавиш и принесла новые вести о жертвах. Среди них был Ниал, получивший тяжелейшие ранения.

Стоя возле догорающего костра Клиа оглядела всех, собравшихся возле неё офицеров.

- Мужайтесь. Война окончена, и хотя потери наши тяжки, но то, что мы совершили во имя Скалы, обеспечит грядущим поколениям неприкосновенность наших земель. И как бы мы не скорбели об утрате нашей Королевы, это не умаляет ни священной жертвы, которую она принесла, ни славной её победы.

- Но это же ваша победа, — сказал один из генералов, Сарит.

- Я всего лишь довершила то, что было начато моей сестрой, — отвечала ему Клиа. — Теперь же мне предстоит выполнить ещё одну задачу. Сегодня же, морем, я отправляюсь в Скалу с тем, чтобы доставить Меч Герилейн её законной владелице. На это время командование здесь возьмете на себя Вы, Генерал Мораус: присмотрите за ранеными до весны, затем вернетесь с армией домой. — Она немного помолчала. — И ещё. Я должна объявить о повышении. Капитан Бека Кавиш, выйдите вперед.

Бека, стоявшая вместе с Анри и Даносом, с удивлением вскинула взгляд, и во всё более ярком свете Клиа смогла увидеть, как она измотана и вся в крови. С обветренным и бледным, даже несмотря на веснушки, лицом, она явно также не сомкнула глаз нынче ночью. Тем не менее Бека твёрдо вышла вперед и отсалютовала.

Клиа улыбнулась.

- Я объявляю о Вашем повышении, Бека Кавиш. Последние пять лет Вы верой и правдой послужили королевской семье, оказав ей немало услуг и проявив на поле битвы чудеса храбрости. Отныне Вы назначаетесь командующим Королевской Конной Гвардии.

По рядам присутствующих прошёл ропот. Большинству было отлично известно, что её отец- чужестранец, к тому же из низов. Они и понятия не имели, какие услуги он оказывает Короне. Строгим взглядом Клиа заставила их замолчать, затем отстегнула свой золотой с серебром нагрудный знак и вручила его Беке.

После короткого замешательства Бека приняла его, подставив обе руки и припав на колено.

- Благодарю, Ваше Высочество, за столь великую честь. Я не подведу Вас.

- Знаю, что не подведешь. И призываю в свидетели всех. Встаньте, Коммандер Бека Кавиш, и займите место среди ваших коллег.

Когда с последним из ночных дел было, наконец, покончено, Клиа устало побрела обратно к шатру Фории, чтобы в компании командиров и генералов продолжить бдение возле мёртвого тела.

Когда же она подошла к шатру, то заметила возле него Даноса. Он козырнул ей, слабо улыбнувшись. Она ответила ему тем же и задумалась о том, какая же участь теперь ожидает его?