Том 8-7 Новая версия.

Глава 15. Мир «2» Сит. Рождение. Логово волчицы. Первые шаги – самостоятельность.

Мир «2» Сит. Рождение. Логово волчицы. Первые шаги – самостоятельность.

Сит проснулся и открыл глаза. В логове, расположенном у самого обрыва под скалой, было холодно и сумеречно. Волчонок понюхал воздух, но матери не обнаружил. Это было необычно, и малыш заскулил. Почти всегда раньше это помогало, и мать появлялась мгновенно, но только не сейчас.

Тогда он решил, что нужно ползти и тогда-то уж точно удастся уткнуться в её тёплый бок, а это и безопасность, и еда, и тепло. То есть - счастье. До сих пор в этих понятиях и заключалась вся крошечная и простенькая жизнь Сита. Ведь он первое время не очень отличался от брата и сестры, их мех менялся и уже принимал серый оттенок, унаследованный от матери-волчицы, а он весь пошёл в далёких предков. Мех его отчётливо отдавал синевой. Он был единственным таким волчонком не только во всем помете, но и вообще в стае и даже во всех стаях Закрытых гор за несколько последних веков…

Сит родился другим и совсем не походил ни на отца, ни на мать. О том, как опасно быть непохожим на остальных он ещё не догадывался. Глаза у синего волчонка только недавно открылись, но он уже хорошо видел. И даже когда глаза у него были закрыты, чувства обоняния, осязания и вкуса уже хорошо служили ему. Он легко узнавал по запаху мать, как главное в своей жизни, а также брата и сестру.

Принимая участие вместе с ними в неуклюжей возне, подчас уже переходившей в подобие битвы, он старался победить, и его горлышко все чаще пыталось издавать хриплые звуки, почти рычание. Чаще получался писк, но он старался в этом, как и во всём остальном походить на мать...

Задолго до того, как впервые открылись его глаза, он научился по запаху, осязанию и вкусу узнавать волчицу — источник тепла, пищи и нежности. И когда она своим мягким, ласкающим языком касалась его щенячьей шёрстки, он успокаивался, прижимался к ней и спокойно засыпал.

Первые его дни после рождения почти полностью прошли в ожидании еды и потом в долгом сне; но теперь он уже лучше видел, спал меньше и раньше двух остальных волчат начал знакомиться с окружающим его миром, а он был невзрачным, хотя Сит не подозревал этого, так как пока не знал никакого другого...

В логове было тесно, оно более походило на не очень глубокую нору, но волчонок не имел никакого понятия о необъятности внешнего мира, и поэтому жизнь в таких стеснённых условиях была для него нормой. Дом есть дом! Выход из пещерки он нашёл уже на десятый день от роду и сразу отправился его обследовать. К его счастью, мать уже возвращалась с охоты и застала его метрах в трех от логова, на самом краю обрыва.

Домой его принесли за загривок, после чего мать носом довольно чувствительно толкнула его вглубь пещеры. Но это не отбило охоты к изучению такого интересного мира вокруг, к поиску всего нового. Поиск! Это было важно для волчонка. Мать, накормившая потомство, заснула носом ко входу. А сытый, но, в отличие от двух других волчат, совсем не сонный Сит тихой сапой прополз мимо матери к свету. в поисках новых приключений.

Вот он свет, яркий и заманчивый. Но тут же он был придавлен к земле тяжёлой лапой. Ему повезло, что это была лапа матери, но он, как и все дети, заботы не оценил. Заснул Сит вынужденно, лёжа между лап матери и слегка придавленный её головой. Волчица спала чутко, даже во сне её уши подрагивали. Иногда не просыпаясь, она втягивала ноздрями воздух, проверяя безопасность жилища и его окрестностей.

Боялась она не хищников и не суровой природы покрытых снегом гор. Боялась она отца Сита - вожака стаи. Тот каждую весну осматривал щенков всех самок своей стаи и безжалостно убивал тех, кто. кто по его представлениям не соответствовал норме.

Брату и сестре Сита ничего бы не грозило. Они были лишь немного крупнее остальных волчат стаи, а в остальном были как все. Только Сит точно не сможет пройти этот отбор. Смерть в зубах отца для него неизбежна.

Три года назад именно так погиб её первенец, во всём похожий на Сита волчонок, и по этой причине в этом году волчица перенесла своих щенков в другую, дальнюю неизвестную вожаку пещеру и устроила здесь своё второе логово. Но, то, что долго скрываться не получится, она знала заранее. Её план был только в том, чтобы хоть сколько-нибудь выкормить малыша и уже потом отнести его подальше от мест охоты стаи и там предоставить своей судьбе. Дать шанс выжить! На большее рассчитывать было нельзя...

Этого Сит не знал и потому спал спокойно, со всех сторон окружённый заботой и безопасностью. Проснулся волчонок от того, что по нему кто-то полз. Брата и сестру он узнал сразу. Очевидно, мать волчица ушла за добычей, а тем двоим стало тоже любопытно, что там такое, почему оттуда идёт свет? Да и просто интересно…

Вместе с Ситом проснулся Страж. Волчонок вдруг почувствовал, что должен заботиться обо всех своих и, подражая матери, он затолкал обоих обратно в пещеру. Размеры у всех троих были почти одинаковыми, но сила Сита намного превосходила возможности брата и сестры оказать ему хоть какое-нибудь сопротивление. Но они и не сопротивлялись, а скорее играли.

Наведя порядок, он сел у входа и стал рассматривать мир за пределами логова. После очередного пробуждения зрение его стало ещё лучше, и он смог в деталях рассмотреть всё то, что было видно с площадки у обрыва. В основном это был снег. Он покрывал всё остальное.

Остальным были горы. Живя в таком месте с самого рождения понять, что такое прямая линия или равнина, было бы невозможно. Склоны, скалы, пики, ущелья. В горах и так-то непросто найти прямые линии, а после войн магов места их сражений выглядели жутко, даже не смотря на прошедшие с тех пор столетия.

Этот пейзаж был для него внове, и изучение открывшегося вида заняло много времени, но потом потребность двигаться и открывать новое для себя возобладала. Обследовав возле логова небольшой участок покрытой снегом земли, он столкнулся с новым для себя явлением. Матери здесь не было, но были следы, от которых пахло ею.

Дальнейшее сделал инстинкт. Уткнувшись носом в снег, он пошёл по следу в надежде найти волчицу или просто из любопытства. О брате с сестрой он забыл, а они о нём – нет. Двое преследователей неуклюже переваливаясь, выбрались из логова и растерялись, не зная, что делать дальше. Они жалобно заскулили, но Сит, поколебавшись, решил ещё немного пройтись по следу и уже потом вернуться.

Далеко он не ушёл. Мать-волчица как раз возвращалась с охоты и несла в зубах жирного зайца. Увидев проблемного волчонка, которого так тщательно прятала от стаи, она бросила добычу и собралась было отнести в логово сначала Сита, потом заколебалась и выпустила его на свободу.

Оставлять мясо без присмотра ей не хотелось, не так-то просто охотиться, когда связана необходимостью не уходить далеко от потомства. Добыча в этот раз далась нелегко. Пока она думала и колебалась выбирая, Сит подобрался к новой для себя вещи и действуя по принципу что упало, то пропало, вцепился мёртвой хваткой в тушку зайца. Это моя добыча!

Увидев в этом решение проблемы, волчица осторожно взяла сына за загривок, слегка встряхнула, и, убедившись, что добычу тот не выпускает несмотря на то, что она раз в десять тяжелее его самого, уже успокоившаяся потрусила к логову. У самого его входа обнаружила остальных волчат, но пробежала мимо, и только спрятав Сита с зайцем в зубах, вернулась за ними.

Уже внутри она столкнулась с новой проблемой – Сит выпускать зайца отказался наотрез. Должно быть, уже привык и считал, что это его собственность. Несколько попыток потрясти его вместе с зайцем не дали результата. Попытка взять зайца зубами и потрясти с другого конца проблемы окончилась так же.

Повторив процедуру в разных вариантах, она озадаченно улеглась рядом, уже надеясь только на время. Вдруг заснёт и выпустит из зубов запас еды для матери на пару дней. Помогли найти выход младшие. Для них настало время обеда и они, шустро добравшись до матери, уткнулись ей в бок. Тут знакомые звуки и запахи вернули Сита к действительности и он, бросив зайца, занял своё место рядом с ними.

Когда щенки наелись, волчица занялась разделкой тушки. Сит, покинув засыпающих брата и сестру, присоединился к матери. Голод он утолил, но опять проснулось любопытство. Волчица ласково его лизнула и занялась собой. Не ела она уже давно. Рвала добычу быстро, но аккуратно, пуская в ход и клыки и когти одновременно.

Смотрел на это Сит не долго и почти сразу стал помогать, точнее мешать, но суть в том, что вкус свежего мяса он попробовал раньше, чем любой волк стаи до него. Опыта такой деятельности у него не было, и в результате волчонок поперхнулся клочком меха. После чего бросил зайца и минут десять отфыркивался, чихал и пытался угрожающе рычать. Зайца не напугал, но от неприятности избавился. После чего уже усталый и довольный улёгся вплотную к остальным волчатам и заснул.

Проснувшись, он застал всех спящими. Кроме зайца. Того не было совсем. Куда делся? В то, что такую большую добычу, которая во много раз больше его самого, можно съесть за один раз он не поверил. Размеров матери, спокойно спящей у входа в логово, в расчёт он не принял и отправился искать так вкусно пахнувшую еду.

Как ни странно, нашёл. Волчица, наученная опытом и ведомая инстинктом, спрятала остатки добычи про запас, закопав глубоко в снегу под сосной в полусотне метров по ветру от логова. Её расчёт на то, что активный отпрыск запаха в таком отдалении не почует оправдался. Но Сит просто прошёл по её следам, видно их не было, так как метель замела всё вокруг, но запах он чувствовал и из-под снега…

Волчица проснулась вскоре от холода в боку, толчков, запахов и шума. Сит, чтобы согреть промёрзшее мясо подтащил его вплотную к тёплому боку матери и сейчас пытался откусить от тушки хоть что-нибудь. Увидев, что мать проснулась, он на мгновенье замер, но сразу же отмер и с утроенной энергией, пока не отняли, продолжил теребить заячью лапу.

Волчице и самой стало если не смешно, то интересно. Чем закончатся эти потуги выглядеть взрослым волком? Она не пошевелилась и просто продолжала наблюдать за Ситом. Тому, наконец, удалось оторвать кусочек мяса, и он его проглотил, после чего затих, переваривая зайца и новые ощущения…

Так учась и играя Сит провёл первые дни своей жизни. Но вскоре всё в ней резко изменилось.

…

Уже в который раз, поднимаясь по склону горы с куропаткой в зубах к своему логову, волчица вдруг услышала призывный вой. Вожак стаи! Нашёл!!! Обернувшись, она убедилась в том, что слух её не подвёл. Самый крупный и самый старый волк стаи стоял на опушке елового леса примерно в километре от волчицы и, нюхая воздух, смотрел в её сторону.

То, что он её видит, сомнений не вызывало. Вокруг только снег и на его фоне разглядеть взрослого волка не трудно. Тот, кого видишь ты, может увидеть тебя. Поняв, что время Сита уже исчерпано, она бросила добычу и бросилась к логову изо всех сил. На ходу обернувшись, она увидела, что вожак начал преследование…

Сит тем временем не то чтобы издевался над братом и сестрой, но практиковался на них в способности носить грузы. Подражая матери, он хватал их по очереди за загривок и относил метров на десять от пещеры. Вернее сказать, не относил, а тащил. Размеры у них всё ещё были примерно одинаковыми.

Мать волчица застала процесс в тот момент, когда Сит уже покрепче ухватил сестру, чтобы тащить её обратно в логово. Забыв о предыдущем опыте, волчица в спешке схватила Сита и в результате подняла над снежным настом сразу двух своих волчат. Выпустив его, она встала перед ним и, глядя ему в глаза, грозно зарычала.

Прежде Сит мать такой грозной не видел, но не растерялся и не испугался. Он зарычал в ответ, будучи уверенным в том, что его рык звучит не менее грозно. Спасла положение сестра Сита, она так испуганно взвизгнула, что никогда не слышавший таких звуков Сит, выпустил её. Тут же он был схвачен, и волчица с места бросилась обратно, крепко держа за загривок непокорного волчонка.

Летя во весь дух, она вернулась к тому месту, где видела вожака. Тот успел преодолеть уже половину пути. Времени почти не осталось, и она бросилась бежать, унося Сита и уводя его отца подальше от логова. На всякий случай, чтобы тот в ярости не навредил двум оставленным там волчатам.

В скорости она явно проигрывала, вожак был крупнее, а главное она в последнее время ослабела. Забота о волчатах и охота вдали от логова с необходимостью уходить все дальше и каждый день возвращаться обратно её сильно измотали. Но на её стороне было знание местности и материнский инстинкт. Спасти Сита она решила во что бы то ни стало.

Беглянка и преследователь бежали по целинному снежному ковру. Вокруг было ясно и безветренно. Тишина, мир и спокойствие царили в природе, если не считать того, что решался вопрос о жизни и смерти для только-только начавшего жить волчонка.

Сит затих, он вдруг ощутил опасность. Это не игра! И прежде бывало так, что волчица опасалась за него, и он это чувствовал, было это понимание и сейчас. Но, кроме этого, он непонятным образом знал, что позади надвигается нечто, что хочет сделать ему плохо. По поведению матери он понял и то, что на этот раз она защитить его не сможет. Волчонок тихонько завыл, его страх добавил сил волчице и она ускорила свой бег.

Вожак был уже в десятке метров позади, когда они выбежали на плато. Здесь была граница привычных охотничьих угодий стаи – своего рода рубеж или разлом. Дальше в обе стороны шёл резкий обрыв и за его краем, внизу были видны другие горы и долины, куда более низкие. Там была другая неведомая земля…

Везде обрыв был почти вертикальным, и только в одном месте вниз вела осыпь мелких камней, покрытая слоем снега. Крутая настолько, что подняться по ней было бы невозможно даже человеку. Волк не стал бы даже и пытаться.

Именно это место выбрала уже давно волчица, чтобы в последний момент отправить своего волчонка в самостоятельную жизнь и в неизвестность. Правда, не таким слабым, неопытным, почти крошкой... Но судьба выбора не оставила! Она выпустила Сита, и тот с любопытством и страхом смотрел вниз с обрыва. Позади уже было слышно дыхание преследователя.

Волчица лизнула сына и резко подтолкнула его своей головой. Успела в последний момент. Вожак стаи подбежал к ней, едва не сорвался вслед за сыном, и зло куснул самку в плечо.

Та ощерилась и зарычала, имитировала атаку и клацнула зубами, но потом отскочила в сторону, легла на снег, прижав голову к передним лапам, и заскулила.

Вожак всё это видел только краем глаза. Он смотрел главным образом вниз на щенка с синеватым мехом, который тормозя всеми четырьмя лапами, пытался замедлить скольжение вниз по склону. Самка почувствовала, что беда миновала, и что такое решение проблемы устроило вожака. Осмелев, она подошла и встала рядом. Провожая взглядом свою кровь и плоть, она не удержалась и завыла. Тоска всех матерей, провожающих сыновей во внешний мир, полный хищников, угроз и несчастий…

Неожиданно и в волке тоже проснулось нечто, и он присоединился к прощанию. Сит это услышал и что-то в нем откликнулось. Его слабое подвывание, едва слышное ему самому, постепенно становилось громче и выше по тональности, но тут он наскочил на кочку.

Должно быть под снегом оказался крупный камень или обломок скалы. В результате Сит впервые в жизни ощутил состояние полёта. Не понравилось... Шлёпнувшись плашмя на брюхо и распластавшись лапами по снегу, он продолжил движение вниз по склону уже лёжа и отфыркиваясь от попавшего в пасть снега. Человек привыкает ко всему, что его не убивает, волк – тоже, только быстрее.

Склон оказался длиннее, чем это представлялось издали и Сит начал даже привыкать к такому способу передвижения. Неожиданно снежный покров закончился, и волчонок оказался на ледяном склоне. Замёрзший родник, который образовал на его пути маленькое озерцо, переливавшееся с обрыва вниз заледеневшим водопадом.

Этот своеобразный трамплин увеличил скорость движения Сита и отправил его вместе со сбитым слоем снега в полёт, уже намного более длинный. Снег напугал ворону, сидевшую на уступе скалы ниже и правее водопада, и она в панике взлетела… Ей не повезло.

Взвизгнувший от неожиданности, от новых ощущений и от страха Сит, тем не менее, инстинктивно цапнул пролетавшую совсем рядом с ним птицу и уже не выпускал из пасти. Убил сразу, скорее всего с перепугу... При этом обзавёлся одновременно и едой, и подушкой. Падение на склон, продолжавший круто спускаться вниз, смягчила первая в его жизни добыча.

Подняв облачко снега, он приземлился на ворону, ещё тёплую и мягкую. После этого метров через триста он достиг дна ущелья, врезавшись в сугроб. Болезненный ушиб о довольно прочную, спрессованную поверхность сугроба, компенсировался тем, что тушкой птицы он пробил себе некое подобие родного логова.

Лёжа на тёплой ещё вороне, он заскулил. Скорее по привычке… Понимание того, что он здесь один и мать-волчица не поспешит на помощь, пришло почти сразу же. Несмотря на то, что повреждений он не получил, разве что пару ушибов, выходить из нового логова он не хотел категорически.

Чтобы хоть чем-то заняться, он занялся вороной. Потом голод, вызванный бурными переживаниями, возобладал, и он впервые в жизни съел то, что сам добыл на нежданной охоте. Распотрошив птицу окончательно и наевшись досыта, он клубком свернулся в норе, укрыв нос хвостом, и заснул.

Ночь выдалась ясная, что вызвало похолодание и довольно серьёзное. Но Сит, не просыпаясь, инстинктивно взъерошил шерсть и по ней пробежали синеватые искры. Холода волчонок не почувствовал совсем. Долго он не выходил из своего логова, всё ещё надеясь, что мать-волчица придёт, как это было всегда, накормит, приласкает и защитит от всего мира. Интерес ко всему новому и необычному у него явно пошёл на убыль. Голод не тётка и пришлось доесть ворону. То, что прежде было игрой, стало необходимостью.

Какой-никакой опыт уже был, и неловко разрывая тушку, он глотал мясо вперемешку с пухом, перьями и внутренностями. Мясо понравилось больше, но на второй день пришлось постепенно перейти на всё остальное... Но и это кончилось. Несколько разгрызенных и обглоданных костей он зачем-то закопал прямо в норе.

Выходить наружу было страшно, и он довольно долго тихо сидел в своём относительно тёплом убежище. Резкий и преждевременный переход от уютного безопасного, интересного образа жизни под опекой волчицы, к полной самостоятельности дался ему тяжело.

Никто его не научил, как выживать в этом страшном и опасном мире. Рядом не было матери, не было волчьей стаи... Один, совсем один, он просто не знал, что, как и когда нужно делать и чего делать нельзя ни в коем случае.

Ночью, когда он спал, его потревожило нечто необычное. Чувство опасности заставило проснуться и насторожиться. Что-то большое, шумное и опасное приближалось к его логову.

Размеренно шагая, приближался неизвестный зверь, судя по шуму, во много раз крупнее Сита. Он постарался вжаться в примятый снег своей норы и стать как можно незаметнее. Это получилось. Его никто не увидел бы в любом случае, но осторожность лишней не бывает. Шум все приближался и вдруг мир Сита рухнул. Точнее обрушились уже привычные и казавшиеся надёжными стены из снега, подтаявшего от его дыхания.

Ужас едва не заставил его начать попытки выбраться сразу же, но что-то удержало. Инстинкт? Память предков? Волчонок затаился и выжидал до последнего. Когда желание вдохнуть стало нестерпимым он изо всех сил начал рыть снег в направлении того, что совсем недавно было выходом из его снежной пещерки.

Получилось очень быстро, что удивило его самого, и он вылетел наружу. Не дожидаясь неприятностей и не оборачиваясь, он побежал в сторону противоположную источнику звуков, издаваемых неизвестным врагом.

Стельная самка яка, отбившаяся от стада, искала место для отдыха, но почувствовав запах извечного врага, бросилась наутёк. Удрать друг от друга у них у обоих получилось вполне успешно.

Сит, бежавший во весь дух, устал и, недолго думая, спрятался под показавшейся надёжной защитой трёхметровой ели, нижние ветви которой стелились прямо по снегу, наметённому ветром возле неё. Пару часов он провёл там, лёжа в снегу, тревожно прислушиваясь и принюхиваясь.

Ничего не произошло, и он постепенно успокоился. Пока лучшим способом выживания для него было бегство, сначала вынужденное и спровоцированное матерью-волчицей, теперь – яком, но на этот раз решение принял уже он сам... Полежав под веткой и успокоившись, он решил действовать.

Истраченная энергия и долгое воздержание в еде напомнили о необходимости решить эту проблему. Не найдя других вариантов, он отправился ловить вторую ворону. Другого опыта охоты у него покамест не было.

Время для охоты он выбрал крайне неудачно. При полном безветрии потеплело, и пошёл снег настолько обильный, что видимость резко сократилась и не превышала трёх метров. В лесу было тихо и сумрачно... Тяжёлые свинцовые облака закрывали всё небо, и свет пропускали ограниченно. Не увидев и не услышав ничего интересного Сит стал активно принюхиваться и периодически утыкаясь носом в снег пошёл наугад.

Незаметно для начинающего охотника он сам стал жертвой хищника. Лесной клоп спрыгнул на него с ветки одной из молодых метровых сосен, через поросли которых волчонок неспешно пробирался, идя по спирали от места ночлега. Такова жизнь.

Или ты ешь кого-нибудь, или кто-то ест тебя. Так бывает всегда, кроме тех случаев, когда это происходит одновременно. Клоп быстро пробрался сквозь густую шерсть на спине у основания хвоста, поблагодарил судьбу и приступил к обеду.

Сначала Сит удивился, потом обиделся и, наконец, разозлился. Для начала он вывалялся хорошенько в снегу, после чего основательно встрепенулся, пытаясь вытряхнуть кровососа. Не помогло! Как не помогли и попытки достать его зубами или когтями. И мех густой, и место крайне неудобное.

Тогда он опять поднял шерсть дыбом и уже почти сознательно пустил волну искр. Клоп умер. Почтим его память вставанием. Сит так и поступил. Встав из снега, он встряхнул шерсть и потрусил дальше в поисках еды…

Искомое он всё же нашёл и довольно быстро. На ель ворона взгромоздясь, позавтракать совсем уж было собралась. К вящему стыду опытного охотника, заметил птицу он только тогда, когда она каркнула, как водится, во всё воронье горло и что-то при этом выпало. Сит сел на задние лапы, поднял голову и увидел птицу прямо над собой. Точь-в-точь такая же, как предыдущая. Толстая и вкусная.

Может быть даже жирнее первой. Волчонок облизнулся на ворону, а она на него нагадила. У каждого свой жизненный опыт. На меня, например, никто никогда не гадил, а я не первый год живу... Сит жил первый год и удивился. Он бы обиделся, но не знал, что так положено делать, поэтому просто принюхался. Не понравилось. Помёт упал на спину и сразу расплылся пятном. Барахтанье в снегу помогло мало, и запах остался.

Волчонок вздыбил шерсть и по ней опять волной пробежали искры. Шерсть стала чистой. Увидевшая это ворона впала в ужас. Бросив еду, она взлетела, и истошно каркая, изо всех сил набирая высоту, устремилась прочь.

Ситу досталась замёрзшая тушка молодой крысы и опыт: всегда нужно просто пугать ворон своим страшным видом. Повысив свою самооценку, он занялся добычей. Её правильнее было бы назвать трофеем, но это уже детали.

Взрослая крыса была ненамного меньше самого Сита и наелся он досыта, до отвала. Остатки оттащил подальше от места, где ел и прикопал в снегу поглубже, вспомнив немногие уроки матери. Сытый и довольный собой он отправился дальше осматривать свои новые владения.

Стараясь особо далеко от заначки не удаляться, волчонок понемногу знакомился с лесом... Всё в нём было ново и интересно. Постепенно он вживался в окружающий мир.... Звуки, издаваемые ветром в вершинах елей, поскрипывание их стволов, изредка сыплющийся с веток снег. Но главное – запахи.

Даже на лёгком морозце кора елей пахла сильнее всех остальных деревьев и кустов. Но важнее – следы. Их было много, и разобраться сразу с тем, кому они принадлежали было невозможно. Запоминал запахи волчонок без труда, но покамест между ними и внешним видом тех животных, что оставляли их на снегу, в памяти связей не было.

Устав от исследований, он вернулся обратно, на окраину леса, туда, где прятался под невысокой ёлочкой. От добра добра не ищут! Сит всё же искал, но не нашёл и заснул прямо на снегу, под веткой взъерошив шерсть и пустив искры. Стало тепло, и его никто не побеспокоил.

Утром он уже чувствовал себя хозяином леса и, обходя окрестности закреплённого за собой участка, сильно перепугался, когда прямо из-под ног, из снега вылетел заяц беляк. Шёл волчонок в этот момент по ветру довольно сильному и поэтому заранее запаха не уловил. Не уловил он и зайца, который сиганул во весь дух, хотя был довольно крупным, и волчонок не должен был бы его так сильно напугать. Во всяком случае не размерами. Но, то, что пахнет волком, скорее всего и есть волк и косой дал стрекача.

Сит ещё не проголодался и о прикопанной в снегу крысе не забыл, но инстинкт охотника пробудился в нем сразу. Да он и не спал никогда. Волчонок отстал бы сразу, так как в этой части леса за ночь свежего снега намело много, и он проваливался в него чуть ли не целиком по шею.

Крупный заяц в этой ситуации был в более выгодном положении, но решил петлять. При этом потерял хищника из виду… Сит сел в засаду. Не нарочно, а просто провалившись в снег особенно глубоко.

Косой потому и называется косым, что зрение его приспособлено к тому, чтобы видеть действия преследователя. Вкупе со скоростью и манёвренностью это его единственное оружие. Удрать!!! Не видя врага, путая следы, выписывая восьмёрки и круги, жертва наткнулась на охотника.

Сит, почуяв в этот момент приближение прыгающего по ветру в его направлении зайца, повозился в снегу и притоптал его под собой. Это позволило ему в нужный момент оттолкнуться, выпрыгнуть не хуже самого зайца и вцепиться тому в глотку. То есть он собирался вцепиться, но получилось иначе. Он просто вырезал зубами часть шкуры и горла, чему сам очень удивился. Раньше такого с ним не было.

Стрессовая ситуация приобретения ранней самостоятельности пробудила в нем нечто, заставившее организм развиваться быстрее. Размышлять на темы наследственности, искать причины таких своих способностей волчонку было не дано, да он и не жаждал. Просто принял к сведению и уже неспеша побежал по кровавому следу.

Сотню метров жертва ещё смогла преодолеть, но шансов уже не было и Сит озаботился проблемой. Есть не хочется, но надо! А куда деваться? Преследование закончилось на большой заснеженной поляне, почти посередине. Снег рыхлый, проще самому закопаться, чем зайца закопать. Тащить тоже не вариант. Самому бы выбраться на более плотную поверхность. Пришлось есть. Не бросать же еду… Одну заднюю лапу съел почти без напряжения, вторую с напряжением, но на этом всё. Итак, едва ли не удвоил свой вес…

Перспектива прыгать по глубокому снегу с переполненным животом показалась ему непривлекательной, и он залёг рядом с ещё неостывшим до конца зайцем. А почему бы и нет? Заснувшего охотника замело снегом через пять минут, через десять найти его в чистом поле уже было почти невозможно. Только если наступить случайно…

Сит спал, а тело его, используя избыток полученных калорий, активно излучало энергию. Ею и тёплым воздухом дыхания протаяло отверстие вверху…. Проснулся он ночью и энергично выбрался наружу.

Тучи разогнало, ветер стих и резко похолодало. Небо усыпали звезды... Тишина и красота замершего зимнего леса могла бы вдохновить поэта на шедевр. Поэтов волчонок не встретил и пошёл искать другую еду. Не от голода, а просто не зная, чем ещё приличный волк может заниматься в свободное время.

Видимость всего в ночном лесу была хуже, а слышно всё - лучше. В стылом заснеженном мире Сита окружали редкие, далёкие звуки, намного лучше слышимые в ледяной тишине. Большей частью он их уже понимал, но было много и незнакомого.

А это интересно и путешествие его продолжилось без особых приключений до тех пор, когда вдруг нечто внутри его послало сигнал опасности. Сит отпрыгнул в сторону и развернулся. Позади ничего не увидел, но почти над ним бесшумно пролетел крупный филин.

Попытка достать его в прыжке результата не принесла, но зато он заметил, что стал сильнее и прыжок получился даже более высоким и дальним, чем он сам надеялся. Волчата вообще быстро растут и взрослеют, а Сит всех своих родичей в этом вопросе опережал намного. Получив новый опыт, в дальнейшем он свой путь прокладывал через менее открытые участки леса, по возможности под защитой ветвей деревьев и кустов.

В памяти волчонка отложилась новая информация. Тот едва слышимый звук, который издавал в полёте филин, теперь навсегда попал в его личный перечень угроз. Кроме того, возникло желание и поохотиться на новую птицу. Вдруг она вкуснее, чем ворона?

Случай проверить это предположение ему представился тут же. Голодный филин вовсе не оставил надежды пообедать и следил за жертвой издали. Перелетая с одного дерева на другое, он следовал позади и выбирал момент. Опасным считать одинокого волчонка взрослой опытной хищной птице было бы совсем уж странно...