Кубок Канады 1989, часть вторая

Глава 24

Детройт. Город одного из клубов оригинальной шестерки. «Красные крылья» стали первым обладателем кубка Стэнли после того, как в лиге осталось всего шесть клубов. Произошло это в далеком 1943 году.

Да, когда у нас вовсю шла война и Красная армия готовилась к отражению немецкого наступления под Курском, в США и Канаде спокойно играли в хоккей. И в каких-то считанных милях от заводов Форда, из ворот которых тысячами выкатывались танки и самолеты, поставлявшиеся, в том числе, и в СССР, хоккеисты «Красных крыльев» выигрывали свой Кубок.

Правда, происходило это на льду «Детройт Олимпии», которая до 1979 года была домом не только для «Красных крыльев», но и для «Детройт Пистонс» и парочки команд из минорных лиг.

В самом конце семидесятых, и «Красные крылья», и «Поршни», переехали в новый дом — новенькую «Джо Луис Арену», а «Олимпию» снесут. Уже два года, как на ее месте одна из баз национальной гвардии и парковка.

В Штатах, вообще, очень практичный подход к, отслужившим свое, зданиям. Закрытие, продажа, снос. От этих трех страшных слов в Штатах застрахованы только по-настоящему культовые сооружения, типа того же «Мэддисона».

«Джо Луис Арену», на которой состоится наша игра с американцами, в будущем ждет та же судьба. Легендарный стадион, на котором в будущем должна блистать русская пятерка, закроют в 2017, а окончательно снесут парой лет позже.

Но сейчас, как и до побед Федорова и компании, до этого очень и очень далеко.

У меня к Детройту с некоторых пор, особое отношение. Как к городу с ареной, так и к команде, которая на этой арене выступает. Правда, сегодня против меня будут не «Красные крылья», а сборная Соединенных Штатов, но болельщики на трибунах те же самые.

И заполненные до отказа трибуны сходу показали свое отношение персонально ко мне.

Свист, низкое «ууу» и недовольное топанье ногами. Вот чем встретили меня зрители. Как начали на раскатке, так и не унимались, буквально до стартового свистка. И из-за этого напряжение буквально висело в воздухе.

Впрочем, ни меня, ни кого-то еще из состава нашей сборной это не особо трогало. Что там на трибунах происходит — это дело десятое. Намного важнее наша игра и то, что приготовил нам соперник.

Который, хоть по именам тот же, что и неделю назад, в Миннесоте, но на самом деле — совсем другой.

С момента нашей с американцами первой встречи они изменились, как мне кажется, в первую очередь, ментально.

Первая тройка Муллен—Модано—Халл, наконец-то нащупала химию, и в последних трех играх группового этапа буквально разрывала своих соперников.

И в этом им очень хорошо помогала, возможно, лучшая пара защитников на турнире. Брайн Лич и Крис Челиос. Именно эта пятерка и составляла главную ударную силу американцев. Если они покажут свою лучшую игру, то нам будет очень и очень тяжело.

Но, при этом, ограниченность американской атаки, а за пределами этой пятерки уже намного меньше и таланта, и скорости, и силы, вполне могла и погубить сборную США. Закрой первое звено и первую-же пару защитников, и все, прозвенит полночь, и американская карета превратится в тыкву. Второе звено у американцев, в котором играют два брата Бротена и брат Джо Муллена из первой американской тройки, Брайан, сильно уступает первому.

Если говорить о братьях Бротенах, то в четвертом звене у американцев играет и третий брат — Пол, который еще толком не дебютировал в НХЛ, но, вроде как, считается большим талантом.

При желании, американцы вообще могут удариться в семейные ценности, и поменять звенья так, чтобы на льду были братские звено и пара. Все для семьи. А семья, как говорилось в одном старом фильме, это самое главное.

Но нет, как минимум в начале матча состав полностью повторял предыдущие игры.

11 сентября 1989 года

Детройт, штат Мичиган, Соединенные Штаты Америки. Стадион «Джо Луис Арена»

Первый полуфинал Кубка Канады 1989 года. Сборная Соединенных Штатов Америки — Сборная Советского Союза

20 066 зрителей. Все билеты проданы

Еще до начала матча было понятно, что тренер американцев Холмгрен не кинет свою лучшую тройку под первые два наших звена. Что я с Лукияновым и Каменским, что Ларионов с Крутовым и Макаровым, способны закрыть Майка, с партнерами, наглухо. Да, атакующий потенциал сборной Советского Союза пострадает, но другие звенья способны это дело компенсировать.

Другое дело — Федоров с ребятами. Они, на фоне первых двух звеньев, пока-что легковесны, а Сергей еще не стал одним из лучших двусторонних форвардов в истории. Против них и звена Быкова, Майку с партнерами играть все-таки попроще.

И я ничуть не удивился, когда на стартовое вбрасывание против меня встал Нил Бротен. И то, что он сказал, ясно дало понять, что он по-прежнему очень сильно на меня обижен.

— Клянусь Богом, что сегодня мы вас обыграем, сраные комми, — сквозь зубы буквально прорычал Бротен, — а ты — зря приехал в Америку, ублюдок.

— Нил, у тебя такие вытаращенные глаза сейчас. Ты в туалет сходить забыть перед игрой, — ответил я, — ну так у тебя еще есть пара секунд. А то смотри, как бы чего не вышло.

Вид у Бротена, и правда, был соответствующий.

Тут же последовал свисток, и судья Ван Хеллемонд, на которого во время слов Бротена внезапно напала глухота, потребовал, чтобы я уступил место на точке другому игроку. Дешевая провокация, на которую я купился.

Вбрасывание, и игра началась.

Бротен переиграл на точке Каменского и отдал Челиосу. Тот отпасовал Личу, который вошел в среднюю зону и тут же вбросил шайбу в зону. Первое звено американцев, наверняка, попыталось войти в нашу зону через пас. Но, на то они и первое звено. Два Бротена и младший Муллен — ребята попроще.

Поэтому Лич, который хоть и моложе их всех, но уже превосходит в классе, предпочел распорядиться шайбой в классическом, для НХЛ десятилетней давности, стиле. Вброс шайбы, в надежде на силовую борьбу за воротами или у борта.

Аарон Бротен, средний из братьев, устремился за шайбой, и, не тормозя, въехал силовым приемом в Фетисова. Слава видел американца, так что встретил его должным образом. У Бротена не получилось сбить нашего капитана с ног, а спустя секунду борьбы в углу площадки, Фетисов ногой отдал передачу Касатонову.

Которого тут же встретил, еще одним силовым приемом, очередной Бротен. На сей раз Нил. Алексей, правда, сразу же успел избавиться от шайбы, и Лукиянов вошел в среднюю зону.

Мы с Игорем поменялись местами, и Лукиянов вошел в чужую зону по месту центрального нападающего.

Последовал пас на Каменского, но Валера попал под уже третий, за какие-то тридцать секунд, силовой прием и потерял шайбу.

Ее подобрал Челиос, подождал пока на лед выйдет третье американское звено, и, тут же, дал пас на, только что вышедшего на лед, Бобби Карпентера. Тот не стал мудрить, поэтому, как и Лич в предыдущей американской атаке, вбросил шайбу в нашу зону.

В итоге, первая половина периода наглядно показала, как Холмгерн видит игру в атаке своей сборной.

За пределами первой тройки атаки американцев должны были строиться максимально просто, можно даже сказать, примитивно. Комбинировать в средней зоне позволено было только Модано и его крайним нападающим.

Все остальные играли по одному шаблону. Заброс шайбы в нашу зону, а дальше силовая борьба.

Такая манера игры, с одной стороны, действительно минимизировала риски, но, с другой стороны, была чревата постоянными удалениями. Но нет, видимо Холмгрен целенаправленно готовился играть против нас, и его игроки выполняли силовые приемы очень акцентировано и аккуратно. Правда, на десятой минуте периода, Ван Хеллемонд мог и свистнуть нарушение, но домашнее судейство никто не отменял.

В обороне, к слову, Штаты играли точно так же. Агрессивно, но, при этом, надежно.

В итоге, первый, по-настоящему опасный момент, мы смогли организовать когда первый период перевалил за свой экватор.

Я получил шайбу от задержавшегося на льду Хомутова, отдал на ход Лукиянову, и Игорь убежал от своего опекуна по месту правого крайнего.

Я старался от него не отстать и вошел в зону американцев всего на мгновение позже.

Лукиянов бросил из круга вбрасывания, но не попал по воротам.

Шайба, отскочив от борта за воротами американцев, улетела в угол, где первым к ней успел мой одноклубник, Де Пальма, Ларри играл в третьем звене своей сборной.

Я бросился за ней, и присев так, чтобы попасть точно в плечо, провел силовой прием. Ларри, хоть и ожидал его, тренировки и целый сезон рядом со мной научили его, что я не боюсь силовой борьбы и иду в нее при любом удобном случае, но, все равно, полетел на лед.

Я забрал шайбу и, под разозленное уханье трибун, выдал пас на бросок Каменскому.

Валера щелкнул с трех метров и победно вскинул руки. Шайба, пройдя под мышкой у Ванбисбрука, затрепыхалась в сетке. Есть первая шайба!

Прошло полторы минуты, и Тихонов снова отравил мое звено на лед. После броска Макарова, американский вратарь поймал шайбу, и судья назначил вбрасывание у ворот хозяев.

Бротен, в очередной раз, мне что-то говорил, но я даже не пытался его слушать, а сосредоточился на шайбе. Ван Хеллемонд возобновил игру, и я отдал передачу на Бякина.

Илья бросил от синей линии, Ванбисбрук отбил, младший Муллен смахнул шайбу с пятачка, и она снова прилетела к Илье. Тот убирает, на ложном замахе, Нила Бротена, размахивается и тут же сгибается, держась за лицо.

Все тот же Бротен взмахнул своей клюшкой и попал Илье точно по глазам.

Да, две минуты этому козлу дали, но этого недостаточно.

Мой бывший одноклубник, хоть и ниже меня ростом, но он очень коренастый и широкоплечий парень. Ну, и само собой, сильно старше меня. Нилу, если не ошибаюсь, 29. На целых десять лет больше, чем мне.

В общем, когда я, сбросив краги, влетел в Бротена, это не выглядело каким-то убийством. Нет, самая обыкновенная месть охамевшему уроду.

К чести Нила, тот тоже сбросил краги и без вопросов принял мой вызов.

Принять, то он принял, но вот, что с ним делать, так и не понял. Тридцать секунд и вот уже Ван Хеллемнод, со своими помощниками, повис на моих плечах. Бротен, к этому моменту, был уже на льду. Уроки, данные мне Бэйзилом, еще долго будут меня выручать.

Я получил свои пять минут за драку и еще две за ее организацию. Бротена тоже удалили, но только на пять минут.

В результате, команды остались играть 4 на 4.

Тихонов тут же выпустил на лед Федорова и Буре, а Холмгрен ответил зеркально: Модано и Халл. Что у нас, что у американцев, помогать своим форвардам должны были защитники первых пар. Фетисов—Касатонов и Лич—Челиос.

В результате, против тех американцев, на которых и делалась основная ставка, вышли игроки, которые, по мнению тренерского штаба звездно-полосатых, были им наиболее удобны.

И, буквально сразу, оказалось, что прав-то Тихонов.

Да, Буре не очень хорош в обороне, это правда. Павел просто слишком маленький для того, чтобы быть хорошим оборонительным форвардом. Но зато, он просто дьявольски быстр.

А свободного места на площадке было много.

В результате, Федоров подобрал отскок после неплохого броска Халла, и тут же он, даже не посмотрев в сторону Буре, отдал пас на нашу синюю линию. Туда, где, по его мнению и должен был быть его быстрый правый крайний.

Паша не подвел, и, ускорившись на какие-то доли секунды, опередил Майка.

Будущая русская ракета убежала от Модано, потом проскочила мимо Челиоса и вылетела на рандеву с Ванбисбруком. Ложный замах, уход налево, бросок. И это 2:0!

То, что должно было принести успех американцам, в результате, только усугубило их положение.

Первый период так и закончился с очень комфортным для нас счетом, 2:0.

Первое звено американцев имело несколько хороших моментов. Они и правда, смотрелись куда лучше, остальных американцев. Но два опасных броска Халла, и добивание в упор от Майка Ирбе забрал.

Вся остальная американская сборная смогла сподобиться только на один голевой момент. После паса очередного Бротена, Пола, Брайан Лич попал в перекладину.

В принципе, будь американцы чуть удачливее и чуть более сконцентрированы в первом периоде, то их тактика могла бы и принести успех. Но нет, Ирбе не пропустил. Мы уверенно контролировали ход матча и должны были без проблем забирать игру.

Но нет, как только начался второй период, игра перевернулась. Четыре удаления подряд у советской сборной, одно из которых аж 2+2, и, в итоге, мы пол периода играем в меньшинстве.

Как итог — три подряд пропущенные шайбы. Две от Халла и еще одна, от Челиоса, и мы уже проигрываем.

И не сказать, что виновато в этом предвзятое судейство. Да, Ван Хеллемонд пару удалений мог не свистеть, а еще один раз нарушение было, но точно обоюдное. Но, все равно, мы могли с легкостью избежать удалений.

Но не избежали. И, в результате, сами создали себе кучу проблем в матче, в котором играли лучше.

Ну, раз сами создали, то самим и решать.

До конца второго периода две минуты и калитка, в штрафной бокс советской сборной, снова открыта. За атаку игрока, не владеющего шайбой, удалили Гусарова.

Убивать меньшинство у нас выхожу я с Немчиновым и пара защитников, Бякин—Ширяев.

У американцев выходит первая пятерка, с одним изменением. Место Лича занял Бротен «номер два», Аарон.

Я выигрываю вбрасывание и отдаю Бякину. Илья, тут же, выбрасывает шайбу поближе к воротам Ванбисбрука.

Американцы, тут же, выходят из нашей зоны, а наши защитники и Немчинов остаются. Прессинговать американскую пятерку отправляюсь один я.

Кипер американцев отдает Челиосу, тот пасует на Аарона Бротена.

Нападающий американцев решает сам войти в нашу зону, благо, что ему никто не мешает. Я сильно правее.

Бротен опускает голову на шайбу и это сигнал!

«Миннесота» с его «Нью-Джерси» играет в разных конференциях, так что пересекаются команды не очень часто. Плюс, еще и Аарон пропустил несколько встреч своей команды. В общем, против меня он играл всего один. И старший брат с тренером ему, видимо, не объяснили, чего нельзя делать, когда я на льду.

Хотя, когда играешь против советской сборной, нельзя расслабляться в любом случае — не важно, что прямо сейчас на площадке.

Но Аарон это забыл. И поплатился.

Когда он поднял голову, то я был уже в каком-то полуметре. И уйти от силового приема у него не было никаких шансов. Удар плечом в плечо — мне пришлось присесть, тот попал бы в голову, и американец летит на нашу скамейку.

А я забираю шайбу, убегаю от Челиоса с Модано, укладываю на лед Ванбисбрука и перекидываю его. Есть наша третья шайба! Ничья!

Принимал поздравления я под оглушительный свист трибун. Все двадцать тысяч зрителей были на ногах и, казалось, проклинали меня за силовой прием, а потом и за гол.

Громко возмущались трибуны, когда я сравнял счет, очень громко.

Но это были цветочки, по сравнению с тем, во что превратилась «Джо Луис Арена» за минуту до конца третьего периода.

Забросив третью шайбу и отбившись в меньшинстве, мы вернули игру в то русло, в котором она протекала в первом периоде. Плюс, чудодейственный пистон, вставленный Тихоновым во втором перерыве, подействовал, и когда игра возобновилась, мы больше не удалялись.

Так что, мы весь период были куда ближе к взятию ворот, чем американцы. Ванбисбрук проводил очень хороший матч и нейтрализовал, как минимум, шесть очень хороших попыток для взятия своих ворот. Но все когда-то кончается.

За пять минут до конца периода кончилась и его светлая полоса.

Очередной наскок на ворота Ирбе американцы смогли довести до броска. Ларри Де Пальма, с острого угла, попробовал бросить над плечом Артура. Тот справился. Поймал шайбу и, тут же, не дав возможности судьбе остановить игру, вернул ее на лед и сделал пас на Константинова. Владинатор продлил движение шайбы, и она пришла к Лукиянову.

Игорь вошел в среднюю зону и, внезапно для всех, сделал то, что в этой игре было характерно, скорее, для американцев, а не для нас.

Он вбросил шайбу в зону наших соперников, в расчете на мой рывок. И это очень правильный расчет!

Несмотря на то, что за плечами тяжелый матч, и эта игра, вообще-то, уже шестая за две недели, у меня в ногах все еще оставалась легкость.

Благодаря которой, я первым успел к шайбе, а потом еще и ушел от силового приема в углу площадки. И я не стал резко менять траекторию своего движения, а рванул за ворота Ванбисбрука. За ними я резко затормозил, заложил крутой вираж и положил шайбу в пустой угол. Кипер американцев не успел сместиться вслед за мной и помешать мне не смог. И это 4:3!

Подкидываю краги в воздух, «стреляю» по ним из клюшки как из ружья, а потом встаю в очень провокационной позе. Из ружья моя клюшка превращается в микрофон, который я, на манер рок-звезды, протягиваю в зал. Давай, «Джо Луис Арена», кричи, свисти и возмущайся. Громче, «Джо Луис Арена»! Еще громче! Ай, молодцы! Не подвели.

За это мальчишество я тут же получил на скамейке от Тихонова и Асташева, слишком уж провокационным был мой жест.

Может быть, они и правы. А если бы американцы сравняли, а потом и выиграли, то я точно был бы полным дураком.

Но нет, они не сравняли. Минута, которую оставалось играть после моей шайбы, американцы провели очень сумбурно и толком так и не вошли в нашу зону.

4:3, и мы в финале!

Где, очень ожидаемо, должны были сыграть против Канады. Кленовые не дали ни одного шанса шведам и обыграли их 6:1.

Что ж, все довольны. То, ради чего все и затевалось, вот-вот начнется.

Первый матч финала 13-го сентября, в Торонто.