Кто вы, профессор Амбридж?

Часть 20

Новости поступили утром: жизнь мистера Уизли успели спасти, и вскоре ему должны были разрешить посещения.

— Я же говорила, — произнесла Марина Николаевна, услышав это за завтраком. — Не было никакой необходимости выдергивать детей из школы. Они точно так же провели бы ночь, как на иголках, в приемной Мунго или у себя дома, но к отцу бы их не пустили.

— Да, пожалуй, вы правы, — вздохнула МакГонаггал. — Молли сказала, Артура нашли очень вовремя, еще час-другой промедления, и… Рана серьезная, нанесена волшебной тварью. Говорят, она не закрывается, кровь не удается остановить, хотя целители испробовали уже не один метод лечения. Но они уверены, что найдут противоядие.

— Интересно, — сказала Марина Николаевна, — помнится, профессор Флитвик упоминал, что феникс уважаемого профессора Дамблдора исцелил Гарри Поттера своими слезами после битвы с василиском… Неужто нельзя добыть немного этой волшебной субстанции для мистера Уизли, раз уж положение настолько серьезно?

Она произнесла это нарочито громко, потому что Поттер как раз проходил мимо к столу факультета и, услышав ее слова, встрепенулся и посмотрел на директора. Тот, однако, сделал вид, будто ничего не заметил.

Кара настигла Дамблдора после завтрака: все четверо Уизли, Поттер, Грейнджер и примкнувшие гриффиндорцы окружили его плотной стеной, не давая пройти.

— Профессор Дамблдор, — заговорила Грейнджер, как самая инициативная, — это ведь правда, что слезы феникса способны исцелить любые раны! Они спасают даже после укуса василиска!

— Да, и после того, как меня акромантул укусил на Турнире, Фоукс тоже помог! — горячо произнес Поттер. — Профессор Дамблдор, почему вы не поможете мистеру Уизли? Ведь это… ведь он…

Он осекся, но Марина Николаевна поняла, о чем идет речь: о том, что мистер Уизли выполнял какое-то задание Ордена Феникса, а еще о том, что прямо или косвенно сам Поттер имеет отношение к этому нападению.

— Дети мои, боюсь, все не так просто… — начал директор.

— Вероятно, феникс плачет только ради избранных, — негромко, но отчетливо произнес Снейп.

— Это была моя реплика, — едва слышно шепнула Марина Николаевна.

— Не будем считаться, — так же тихо ответил он. — Посмотрим, как директор станет выкручиваться…

— Да? Это так, профессор Дамблдор? — тут же вцепилась в директора Грейнджер.

— Выходит, наш отец недостоин, что ли? — ощетинился один из близнецов. — После всего, что делает для…

Второй шикнул на него, чтобы не сболтнул лишнего.

— Дети…

— Не того человека ты вчера назвала бесчувственным, — вдруг выдал Рон Уизли, обращаясь к сестре. — Пошли отсюда. Будем надеяться, целители сами справятся! А чудеса, похоже, в самом деле предназначены только для избранного…

— Я вовсе не хотел им становиться, между прочим! — крикнул ему вслед Поттер. — Будто меня спрашивали!

— А я тебя обвиняю, что ли? — ответил тот, обернувшись. — Нас тут никто ни о чем не спрашивает, не заметил? Ну, почти никто. Пора бы уже привыкнуть. Идем, звонок скоро…

— Что это с Уизли? — прошептал Флитвик.

— Очевидно, в голове у него завелись какие-то мысли и запустились причинно-следственные связи, — ответила Марина Николаевна. — Судя по его мрачному виду, выводы получились крайне неприятные.

— Да, с непривычки мыслительный процесс может причинять серьезные страдания, — с удовлетворением добавил Снейп.

— Профессор Дамблдор, — не унималась Грейнджер, — это правда? Ваш феникс не может помочь человеку, которого… который… в общем, немало сделал для всех нас? У которого семья? Или Фоукс сам решает, кто достоин его слёз, а кто нет?

— Все равны, — припомнила Марина Николаевна подходящее изречение, — но некоторые более равны, чем другие.

— Хорошо сказано, — одобрила Граббли-Дёрг. — Вы придумали?

— Нет, Оруэлл, — пояснила та. — Не читали? «Скотный двор», рекомендую.

— Никогда не слышала…

— Это маггловский писатель, — пояснила Бербидж. — Я читала, могу дать вам книгу. В самом деле, сильная вещь. Кстати, хорошо, что напомнили о ней, Долорес, нужно будет старшекурсникам предложить для внеклассного чтения.

Дамблдор тем временем прорвал окружение и спасся бегством, преследуемый по пятам возмущенными гриффиндорцами.

— Мои поздравления, профессор Амбридж, — произнес Снейп и символически поаплодировал.

— С чем?

— Не каждый день увидишь, как директор элегантно садится в лужу, — протянул он с улыбкой.

На Рождество большинство учеников разъехались по домам.

Марина Николаевна знала, что мистера Уизли все-таки вылечили без участия директора, и теперь всё семейство воссоединилось в доме Блэка, куда отправился и Поттер. Ну что ж, счастливый семейный праздник ему точно не повредит, подумала она.

Сама она осталась в школе: народу было немного, все уместились за одним столом, и преподаватели, и ученики.

— Помона, — произнесла Марина Николаевна, присмотревшись к коллегам перед праздничным ужином, — скажите, а почему Минерва и Снейп передвигаются по залу такими замысловатыми зигзагами?

— А, это наша традиционная рождественская забава, — хихикнула та. — Кто окажется под омелой…

— А-а-а! — сообразила Марина Николаевна. — То-то, я смотрю, венки развешаны так густо и хаотично!

— Ну да, — радостно сказала Спраут. — О! Минерва попалась!

МакГонаггал, глядя вверх, зазевалась и столкнулась с Хагридом, притащившим очередную ель, и, обреченно вздохнув, расцеловалась с ним, после чего утвердилась за столом с явным намерением не двигаться с места.

— Мило, — одобрила Марина Николаевна, сделала шаг назад, на что-то наступила и услышала сдавленный писк. — О боже, Филиус, вы целы?

— Почти… — просипел тот, стоя на одной ноге. — Я как раз собирался сделать вам комплимент — вам очень идут высокие каблуки, Долорес, — но не успел…

— Простите великодушно, — искренне сказала она, — я не посмотрела назад.

— Ничего-ничего, вы же не нарочно… — маленький профессор выдохнул и осторожно опустил пострадавшую ногу на пол.

— О! Ваша очередь! — сказала вдруг МакГонаггал с заметным злорадством и указала наверх. Там, почти невидимый в тени, криво висел венок из омелы. — Давайте-давайте, а то, как надо мной глумиться, так все первые, а как самим…

— Делать нечего, — развела руками Марина Николаевна. — Традиция есть традиция.

— Да, — хихикнул Флитвик и подозвал стул, на который и вскарабкался. И то еще Марине Николаевне пришлось пригнуться, на ее-то каблуках. — М-м-м… и духи у вас замечательные, Долорес!

— Спасибо, Филиус, — улыбнулась она.

В прошлой жизни она себе подобного позволить не могла, и вот дорвалась, что называется, до фирменного парфюмерного магазина!

Снейп, ухитрившийся добраться до праздничного стола без потерь, смотрел на окружающих с откровенным злорадством. Правда, ему не иначе как чудом удалось уйти от столкновения с той самой Чандлер, которая его откровенно подстерегала, но, видимо, годы тренировок не прошли понапрасну.

«Надо напомнить ему про тренировки, — спохватилась Марина Николаевна, подумав об этом, — совсем вылетело из головы с этим нападением! Как раз на каникулах и можно будет заняться, а то потом поди выбери время…»

С этой целью она и нагнала Снейпа после ужина в холле.

— Хорошо, — сказал он, выслушав, — только не завтра. Дайте пару дней отдохнуть от этого бедлама.

— Разумеется, — кивнула она, — у меня есть кое-какие дела на ближайшее время. Главное, хотя бы пару занятий до окончания каникул провести, а когда именно — выбирайте время.

— Да, я вам сообщу. Осторожнее на каблуках, пол скользкий!

— Я уже заметила, спасибо, — вздохнула Марина Николаевна, едва не подвернув ногу. — Кстати, травмоопасно, особенно в сырую погоду. Надо бы заменить покрытие на более шероховатое…

— Филч вам за это спасибо не скажет, такой пол мыть замучаешься.

— Да, в самом деле… Ладно, спрошу у Флитвика, наверняка есть какие-нибудь чары против скольжения, — вздохнула она, — мне что-то ничего подходящего на ум не приходит.

Снейп молча кивнул и развернулся было, чтобы отправиться к себе в подземелья, как вдруг сверху раздался радостный хохот Пивза.

— Попался, попался! — голосил он, выписывая круги над их головами. — Все смотрите, профессор Снейп попался!

— Эй, так не честно! — возмутилась Марина Николаевна, увидев у Пивза в руках венок из омелы. — Кто тебя подговорил, а?

— Подозреваю, что весь наш дружный коллектив, — мрачно ответил Снейп, кивнув на вход в Большой зал, где столпились преподаватели и ученики. — Ну что ж… Десять лет я был абсолютным чемпионом, но утратил бдительность и недооценил коварство коллег… Простите, Амбридж, ничего личного.

С этими словами он совершенно невозмутимо обнял Марину Николаевну и крепко поцеловал, после чего отстранился, обозначил поклон на публику и с достоинством удалился.

— Да! Все-таки размочили счет! — азартно выкрикнула Хуч, и они с МакГонаггал чокнулись бокалами с вином.

— Долорес, и каково это было? — с неподдельным интересом спросила Спраут, подойдя к несколько опешившей Марине Николаевне.

— Технично, — подумав, подобрала та подходящее определение.