Крылья Родины

ГЛАВА 17

Поволжский оперативный район, база «Вятка», Россия

В госпитале, куда Анатолий попал сразу после посадки, ему принесли приказ на присвоение второго Героя и Золотой Звезды, что было воспринято всеми пилотами эскадрильи как само собой разумеющееся, и целую кучу писем, которые, как оказалось, ждали его на Земле. В России снова стало модным писать письма от руки и на бумаге, и Барков, совершенно непривычный к такому вниманию, стал по одному распаковывать плотные конверты.

Послания в основном были от девушек, посмотревших программу о пилотах-истребителях, большая часть которой была отведена именно Баркову и его геройским подвигам. К счастью, электронный код-адрес считывался планшетом, и капитан отвечал уже по электронке, быстро выработав единообразный шаблон. Единственное письмо, которое заставило его изменить схему, было обращением из детской военной школы, на которое он ответил подробно и пообещал посетить в ближайшее время.

Рана на ноге Баркова зажила в тот же вечер и не помешала ему принять участие в отражении прорыва над Средним Поволжьем, который начинался как вполне обыденная операция. Первый удар, как всегда, приняли на себя зенитчики и полки ВКО Центрального оперативного района. Они довольно успешно посбивали ставшую уже традиционной летающую нечисть, когда из резко расширившегося окна перехода полез настоящий монстр. Корабль около пятисот метров в длину, с зализанными обводами и полыхающий огнем из многочисленных огневых точек, сразу изменил картину боя.

В небе вспыхнуло несколько истребителей, и оставшимся в строю машинам пришлось отступить. Подошедшая сто шестая не сильно улучшила ситуацию, так как пушки нового инопланетного корабля были гораздо мощнее и с легкостью пробивали несовершенную защиту земных истребителей.

Сто девятая спешила к месту сражения на пределе скорости. «Сапсаны» на гиперзвуке, окутанные облаком плазмы, были похожи на летящие по небу огненные кометы. Не сбавляя скорости и ориентируясь лишь на картинку, передаваемую с внешних источников, эскадрилья прошла в непосредственной близости от разворачивающегося корабля пришельцев, обстреляв корпус из бортовых пушек и пулеметов, и проскочила вперед.

Вот погасла на экране точка Краста и Бормана, отвалился, получив повреждения крыла, Мрак и вышла из боя Альта.

— Гром, Ахран, заходи со стороны задней полусферы!

— Понял. — Полковник резко ушел в сторону, уводя своего нового ведомого, а Барков, крутанувшись, повел эскадрилью в новый заход.

Они уже приблизились на расстояние действительного огня, когда в корпусе инопланетного корабля начали открываться люки и в воздух один за другим стали вылетать небольшие, около трех метров длиной «кораблики», похожие на торпеды.

Еще четыре «Сапсана» вывалились из боя с повреждениями различной тяжести, а Ким был вынужден катапультироваться.

Несмотря на то что на корпусе корабля вовсю сверкали точки многочисленных попаданий, внешне это никак не отражалось. Юркие беспилотники вовсю гонялись за «Сапсанами», и встреча в воздухе этих двух машин почти всегда приводила к падению последнего. От всей эскадрильи осталось всего пять истребителей, когда доложился Гром:

— Воткнул три ракеты в корму и брюхо. Иду на вынужденную. Ахран — все.

— Суки! — Анатолий, вместо того чтобы проскочить дальше и попытаться уйти в новый заход, бросил машину вниз и с переворотом пошел вокруг корпуса инопланетного корабля, поливая его из верхней турели, словно распиливая пополам вольфрамовой картечью. — Сдохни, тварь! — Защита уже давно сошла с крыльев, отслоившись, словно вторая кожа, планер скрипел от чудовищных перегрузок, а Барков, будто берсерк, продолжал кромсать врага, накручивая огненную спираль. Приборы уже вовсю полыхали красным, сигнализируя о многочисленных попаданиях, когда отказал привод пушки. Восприняв это лишь как досадную помеху, капитан перевернул машину и продолжил бить уже из нижних турелей. «Сапсан», получивший больше десятка попаданий, сдался лишь тогда, когда отлетел в сторону срезанный лучевым ударом хвост. Не слушающаяся руля машина завалилась на бок и стремительно пошла вниз.

Играя маневровыми, словно пианист-виртуоз, Анатолий на мгновение остановил беспорядочное вращение и, вздернув нос, выпустил весь ракетный боезапас в брюхо вражеского корабля.

До земли было всего десять километров, которые лишенная управления машина просто падала, беспомощно кувыркаясь в воздухе. Катапульту заклинило куском искореженного и оплавленного металла, и капитан уже приготовился встретить смерть, когда индикатор системы гравитронов вдруг вспыхнул зеленым. Мгновенно остановив вращение корпуса, Анатолий дал на них максимальное напряжение, и искалеченный «Сапсан» замер в воздухе, а затем плавно опустился на траву, накренился на левое крыло и замер.

Воздуха в коконе без работающей системы спасения было на пять минут, так что, вырвав из костюма шланг противоперегрузочной системы и сбросив виртуал, Анатолий нащупал края аварийного люка и дернул изо всех сил, отрывая замки и петли. Потом выбил заклинившие створки и высунулся по пояс из истребителя.

Первое, что он увидел, был хвост воткнувшегося в землю Мигаря. Вспыхнувшее от удара топливо уже превратило когда-то грозную машину в обгоревший и оплавленный остов, а в ста метрах прямо возле леса лежал на брюхе еще один «Сапсан». Створки сброса аварийной капсулы были раскрыты, а это означало, что пилот, скорее всего, жив.

Анатолий снова нырнул внутрь и, вытащив наверх контейнер НАЗ и кинжал, который таскал с собой как талисман, наконец покинул кабину, встав на твердую землю. Только что прошел дождь, и на траве, сверкая, словно жемчужины, блестели капельки воды.

Где-то вдалеке несколько раз полыхнуло огнем, и вверх устремились быстро тающие точки ракет. Проводив их взглядом, Барков выругался. Если за дело снова взялись зенитчики, это означало, что истребителей в воздухе больше нет. Один корабль уничтожил четыре полнокровные эскадрильи, две из которых были укомплектованы лучшими машинами и пилотами.

— Чтоб вы все сдохли, гады! — Капитан в расстройстве сел прямо на мокрую траву. — Добраться бы до вас… — Посидев какое-то время, он вздохнул и, открыв контейнер, достал одежду, обувь, бронешлем и флягу с тонизирующим напитком. Сделал большой глоток и, первым делом переложив документы из кармана летного костюма в камуфляж, стал переодеваться. Едва слышный звук, который он вначале принял за шум вертолетов спасателей, постепенно нарастал, и тренированное ухо пилота уже отличило его от всех известных. Больше всего это было похоже на посадку стратосферника. Гул уже достиг такой силы, что трава пошла волнами, а вершины деревьев качались, словно от ветра. Потом начала дрожать земля, и Барков вскочил, озираясь.

Теперь к гулу прибавился еще и треск древесных стволов, словно по лесу шел огромный великан. Поскольку теперь направление на источник локализовалось довольно точно, Анатолий, подхватив контейнер, поспешил забраться на небольшой холм.

Теперь источник шума стал не только слышен, но и виден. Инопланетный крейсер, совершивший относительно мягкую посадку, пер по плотному лесу, ломая стволы деревьев, словно спички, и гоня перед собой вал из камней, песка и смолоченных в труху деревьев. Масса его была такова, что, даже почти погасив скорость до уровня спокойно идущего человека, он прополз еще сто метров, пока наконец не встал.

Вбитые постоянными тренировками рефлексы не подвели, и Анатолий первым делом достал и включил детектор, обнаруживающий опасные вещества в воздухе и вредные излучения. Случаи падения рядом с инопланетными кораблями были довольно частым делом, и командование собрало в двадцатикилограммовый ящик все, что нужно, и даже то, что не нужно, поэтому весь комплект Баркову заново собрали друзья-десантники. И именно поэтому в контейнере не было ни иголки с ниткой, ни зеркальца и прочих глупостей, а был нормальный штурмовой АК-55, шесть кассет с патронами и герметичная упаковка с ними же, гранаты, нож, ноктоквизор, портативная рация, аптечка и упаковка пищевых рационов. Все это предполагалось рассовать по карманам лежащей здесь же разгрузки, после чего в тихом, спокойном месте дожидаться спасателей.

Серые человечки, населявшие инопланетные корабли, были довольно агрессивны и стреляли, пока были живы, а штатный короткоствол, входивший в НАЗ, позволял, по мнению десантуры, лишь с честью застрелиться.

Экипировавшись, он почувствовал себя лучше. Несмотря на то что помощь была еще в пути, а туша вражеского корабля в полусотне метров была едва ли ниже пятиэтажного дома и в длину превышала пять футбольных полей, оружие придавало уверенность и спокойствие.

Внезапно одна из орудийных башенок шевельнулась, и Барков едва успел отскочить в сторону, как место, где он находился, вспыхнуло жарким огнем.

— Вот ни хрена ж себе! — Он осторожно высунулся из-за склона холма и снова спрятался, так как вершину тут же «побрил» тепловой луч.

По всему выходило, что следует ожидать выхода инопланетян наружу для развертывания внешних защитных сооружений, что всегда приводило к большим потерям среди десантников.

— Так. — Он задумался. Выходить в эфир в непосредственной близости от вражеского корабля, конечно, не стоило, но другого выхода он не видел и прижал гарнитуру ларингофона к шее. — Здесь триста сорок один восемнадцать.

Оператор наземного центра отозвался мгновенно:

— Слышим вас, триста сорок один восемнадцать.

— Нахожусь в месте падения вражеского корабля. Носовые боевые турели активны, «паучки» уже на корпусе, «крыс» пока не видел.

— Спасибо, восемнадцатый. Уходите оттуда. Спасатели в пути.

— Спасатели — это хорошо. — Анатолий кивнул сам себе и оглянулся. По всему выходило, что метров сто придется ползти, а потом быстро уносить ноги. Охранные роботы, похожие на газовый баллон с массивным широким основанием, были не очень шустры, но били исключительно точно. Как рассказывали ему десантники, единственным шансом подстрелить «самовар» было попасть тому в боковой лючок зарядного устройства. А это проще сказать, чем сделать.

Извиваясь, словно змея, Анатолий быстро пополз в сторону от корабля, стараясь двигаться так, чтобы холм прикрывал его от пушек, но в какой-то момент все же оказался в зоне видимости сенсоров. Мокрая зелень зашипела и вспыхнула, а Анатолий, успев в последнем движении перекатиться в сторону, переводил дух. Ему в очередной раз повезло, и он оказался в небольшой ямке, где его было весьма затруднительно достать. Но первая же попытка высунуться едва не окончилась плачевно. Луч, даже ослабленный дымом от горящих деревьев, поджег траву вокруг и опалил куст боярышника. Дыма вокруг стало еще больше, и Барков уже собирался сделать рывок в сторону, когда услышал ровный гул приближающегося «самовара».

Не поднимаясь, капитан достал из кармашка разгрузки тяжелый бочонок РГО-49, перевел взрыватель на две секунды, отщелкнул скобу и сильным броском послал ее в сторону корабля.

Грохот взрыва был частично погашен материалом шлема, но в ушах все равно звенело. Мощная граната не подвела, и все, что осталось от «самовара», уже догорало в виде осколков. Не высовываясь из ямы, Барков метнул еще одну гранату, на этот раз дымовую, и, когда тяжелое вязкое облако закрыло его от корабля, вылетел, словно подброшенный пружиной, из укрытия и, проскочив еще сто метров, залег у основания другого холма.

Командир десантно-штурмового батальона, десантировавшегося в нескольких километрах от места аварии инопланетного крейсера, смотрел на экран командирского бэтра, на котором был виден корабль в наложении сетки рельефа местности. Орбитальный модуль давал вполне приличное разрешение, и вспышка взрыва, полыхнувшая возле борта, заметна, словно не было плотной облачности, накрывшей весь район.

Кто-то уже вел свою войну возле корабля, а поскольку его батальон был передовым, то это мог быть только пилот сбитого истребителя. Конечно, у населения тоже было оружие, а у гражданского ополчения даже автоматы, но вот гранат не было.

— Вереск, здесь Береза.

— Береза, — коротко ответил штаб операции.

— Тут возле борта кто-то воюет.

— Это, видимо, пилот, — подтвердил штаб и на какое-то время замолчал. — Мы связались с ВВС, они сообщили, что в квадрате операции находится капитан Барков. На данный момент он здесь. — На командирском экране замерцала красная точка, обозначавшая местонахождение пилота. — Ему передан приказ покинуть зону, но он напоролся на «самовар».

— Судя по картинке, еще неизвестно, кто на кого напоролся, — прокомментировал сидевший за правым плечом начштаба батальона капитан Терентьев.

— Ясно. — Комбат нажал несколько кнопок на панели коммутатора. — Шнур?

— На проводе, — отозвался командир первого взвода второй роты старший лейтенант Игнатов, ведущий другую колонну параллельным маршрутом.

— Там у нас летун на месте. Координаты и код маячка я тебе скинул. Отлови этого Рэмбо недоделанного и в тыл курьерской скоростью. А то всю плешь прогрызут.

— Понял.

Вторая колонна сразу ушла чуть в сторону, чтобы по широкой дуге выйти к холму, за которым прятался Барков, а машины основной группы начали останавливаться и высаживать десантников.

То, что прибыло подкрепление, Анатолий понял, когда мимо него по направлению к кораблю деловито прошуршали несколько десятков самоходных мин, напоминающих крупных крабов. К этому моменту перед позицией летчика уже дымились останки еще двух «самоваров» и одного агрегата побольше, стоившего капитану трех гранат и чуть подпаленного левого плеча.

Обогнув лежащую в траве гранату с активированным дистанционным взрывателем, пэмэушки двинулись дальше, а рядом с Анатолием присел на корточки незнакомый офицер в тяжелой броне и поднял бронестекло.

— Старший лейтенант Игнатов. — Он сдернул перчатку и крепко пожал руку Баркова. — Сейчас отправим вас. Транспорт, извините, нелетучий, но у нас площадка в километре отсюда. Спасатели уже, наверное, там.

— Да я бы тоже с удовольствием прогулялся внутри. — Барков высунулся наружу, услышав грохот взрыва. — Есть у меня небольшой счет к этим тварям. У меня почти всю эскадрилью положили, и мне очень хочется подержать парочку серых за горло.

— Вы свой счет будете закрывать в небе, — непреклонно ответил офицер. — А здесь наша работа.

Договорить он не успел. Проламывая подлесок, в их сторону двигалась широкая невысокая машина, уже полыхающая вспышками из многочисленных орудий. На низких, словно приплюснутых, бортах были видны подпалины и вмятины, оставленные близкими разрывами подвижных мин.

Из кустов с легким шелестом вылетело несколько гранат, но, не долетев до корпуса, взорвались, сбитые лучевыми пушками, и танк сразу же ударил в ответ так, что растительность, из которой стреляли, вспыхнула жарким огнем.

— А как тебе такая штуковина? — Барков насмешливо посмотрел на старшего лейтенанта.

— А чего штуковина? — Десантник, не отрывая взгляда от танка, пожал широкими плечами. — Валили и не такие. — Он прижал ларингофон. — Сема, Радор. Обойдите сбоку и попробуйте шарахнуть бронебойкой.

— Не парь людей. — Барков поднял руку с зажатым в ней радиовзрывателем. — Сейчас посмотрим, как у него брюшко сделано.

Взрыв гранаты прозвучал негромко, словно через стену, но эффект был гораздо заметнее. Мощная вспышка озарила лес, и из центра боевой машины вырвался столб пламени и дыма.

— А чего это там так бумкнуло? — Десантник с подозрением посмотрел на горящую машину, а затем перевел взгляд на Баркова.

— Да ваша же родная эргэошка.

— И с каких это пор они входят в НАЗ истребителей? — Взгляд Игнатова прошелся по экипировке пилота, отмечая ее продуманность и полное несоответствие штатным.

— Подарили. — Барков улыбнулся. — Да не бойся. Стреляю я неплохо, двигаюсь быстро, так что багажом не буду.

— Нет. — Шнур покачал головой. — Меня комбат без соли съест, а потом все, что не переварится, смоет на гражданку.

— Это видел? — Барков, тянувший со своим главным аргументом до последнего, вытащил из кармашка удостоверение.

— Военная разведка? — Старший лейтенант задумчиво нажал вызов командирского канала. — Тащ полковник, здесь Шнур. Обнаружен и уничтожен неизвестный объект. Длина двадцать метров, ширина — пять, высота — полтора.

— Как подбили? А то Кол никак справиться не может.

— Так это летун. Забросил в траву эргэошку и ждал, пока эта хрень на него накатит. Он, кстати, трясет крутым аусвайсом. Хочет танцев и песен.

— Что за бумага?

— Удостоверение номер триста сорок два пятьсот шестнадцать. Серия А-Вэ. Три болта, между прочим.

— Бл… — Полковник Тихонов прижал микрофон. — Саттаров, проверь быстро, что это за птиц такой. — Потом переключился на командира первого взвода: — Кол. Давай затаскивай своего зверя на минную закладку. Похоже, у него брюхо слабое.

— Товарищ полковник. — Оператор связи ткнул пальцем в экран, где высветился ответ информационной системы. — Категория «А-6». Капитан Барков.

— Шнур, ты меня еще слышишь?

— На проводе.

— Пусть надиктует тебе отказ от эвакуации и лезет хоть слону в задницу.

— Есть. — Командир взвода уже повернулся в сторону пилота, когда в ухе прозвучало:

— Ты все же присмотри за ним. А то ведь знаешь, все равно в случае чего весь мозг высушат.

— Понял. — Шнур снял шлем и протянул Баркову. — Говорить вот в эту дырочку. Я, такой-сякой, отказываюсь от эвакуации, потому как не желаю помереть быстро и легко, а желаю непременно помучаться.

После того как Барков произнес в микрофон записывающего устройства отказ от помощи, взводный радист быстро перестроил радиостанцию пилота на частоту десантников, а сам Анатолий торопливо пополнял боезапас.

— Так, пернатый. Вперед не лезть, радио слушать, как свою маму. Я, конечно, догадываюсь, что какую-то подготовку ты прошел, но здесь все по-другому. Тебя как звать-то?

— Анатолий. Можно просто Барк.

— А меня Сергей. Можно Шнур. — Старший лейтенант кивнул. — Ну что, пойдем посмотрим, как умирают серые человечки?