Крик Новорождённых

ГЛАВА 44

848-й Божественный цикл, 31-й день от рождения соластро, 15-й год истинного Восхождения

Когда восход осветил небо на востоке, Роберто обвел взглядом свой лагерь, гадая, скольким из тех, кто спит в пределах ограды, можно будет доверять после того, как они узнают все, что известно ему. И что он мог бы сделать, чтобы предвосхитить те проблемы, которые обязательно перед ним встанут. В палатке находились те, кого генерал пожелал включить в ближайший круг, чтобы успокоить свою совесть. Дел Аглиос пересказал им доклад мастера Келл и после того, как изложил основные моменты, оставил их читать и переваривать полный отчет. Сейчас он услышал, что они начали переговариваться, и вернулся в палатку. Генерал Атаркис и Элиз Кастенас. Хирург Дахнишев, чьей родине, Госланду, сейчас явно грозила опасность. Рован Неристус, его талантливый инженер. Горан Шакаров и мастер Даваров — уроженцы Атрески, чья верность не подлежала сомнению. Все сидели на табуретках, составив круг у низкого стола с кружками, в которых исходил паром травяной настой.

— Вы ей верите? — спросил Шакаров. Грубые черты его лица искажала мрачная гримаса.

— Нет оснований не верить, — сказал Дахнишев. — Она в сознании, хоть и очень слаба. Ее болезнь — не душевная. И, по моему мнению, ее доклад слишком богат подробностями, чтобы быть выдумкой.

— Я согласен, — поддержал его Роберто.

— Тогда Конкорд практически потерян. Армия Гестериса представляла собой две трети наших боевых сил, — угрюмо констатировал Даваров. — Нормальной обороны нет. В Атреске — определенно. Им не задержать такую армию, какая на них движется.

— Ты видишь гибель там, где ее нет, — возразил Роберто. — Но даже если то, что ты сказал, — правда, нам все равно надо принять верные решения для Конкорда, который мы защищаем.

— Но Келл считает, что в Атреске боев не будет, потому что легионы и Юран изменят, — вновь вмешался хирург. — Значение, которое это будет иметь для Госланда, Нератарна и Гестерна, огромно и ужасно.

— Что вы на это скажете? — Роберто адресовал вопрос двум воинам из Атрески. — Если Келл сказала правду, то цардиты отделили атресских пленных от остальных наций и повели их к собственным границам. Какие еще выводы мы можем сделать?

— По-моему, ты считаешь, что Атреска и ее граждане обладают слабой волей и вероломностью, если подумал, что этот поступок приведет к нашей измене! — Акцент Даварова усилился от гнева.

— Прошу вас! — успокоил его Дахнишев. — Никто не ставит под сомнение верность, силу или отвагу народов Атрески. Для этого достаточно одного взгляда на нашу армию. Но как насчет ее маршала? Человека, славящегося своей преданностью роскоши Конкорда и нежеланием платить за нее в казну.

Роберто обладал быстрой реакцией. Он едва успел. Шакаров бросился на Дахнишева, сжимая кулаки. Он налетел на Роберто, который успел вскочить. Даваров ухватил Шакарова за пояс, а Атаркис — за плечи.

— Ты, госландский хорек! — выкрикнул Шакаров. — У него есть храбрость и верность! То, чего твоему маршалу, трусливому задолизу, даже не понять!

— Сядь, Горан, — приказал Роберто, глядя ему в глаза.

Шакаров ткнул пальцем поверх плеча Роберто.

— Он оскорбляет моего маршала!

— Сядь! — Роберто с силой отпихнул его назад. — И сиди. Роберто продолжал стоять, пока не увидел, что плечи Шакарова ссутулились. Даваров, который и сам разозлился, но гораздо лучше владел собой, продолжал держать руку у него на плече, призывая успокоиться. Шакаров попытался стряхнуть руку, но Даваров в ответ крепче сжал пальцы.

— Я сожалею, если нанес обиду. — Дахнишева не смутила попытка нападения. — Но мне кажется, что сейчас время для прямого разговора.

— Безусловно, — согласился Роберто. — Но твоей прямоте порой не хватает такта.

По палатке прокатился смешок, Шакаров к нему не присоединился.

— В данном случае это достаточно четко показало, какие проблемы стоят перед нами как перед группой командования. — Дел Аглиос подался вперед, подчеркивая важность последних слов. — Мы движемся навстречу очень непростой ситуации. Можно только молиться о том, чтобы Атреска приняла подарок в виде возвращенных легионов и повернула их на защиту страны. Но в худшем случае нам предстоит войти в страну, чтобы атаковать цардитов, и обнаружить, что кое-кто из солдат, носящих форму Конкорда, тоже противостоит нам. Мне не нужно объяснять вам, какое напряжение это вызовет в наших собственных легионах.

— Мы будем сражаться за тебя и за Конкорд, — сказал Даваров.

Сидящий рядом с ним Шакаров кивнул.

— От вас двоих я иного и не жду. Но я подозреваю, что не все, кем вы командуете, разделят ваши чувства. В вашей пехоте есть рекруты.

— И что нам делать? — спросила Элиз.

— У нас нет иного выбора, кроме как разделить армию, Роберто, — предложил впервые заговоривший Атаркис. — Отдай мне мои силы, и я уведу мои легионы обратно в Госланд. Если армия Царда, направляющаяся на север, так велика, как мы опасаемся, их оборона окажется недостаточно прочной. А ты мог бы отправиться на юг, в сторону Атрески.

— Я согласен. — Роберто кивнул. — Нам грозит немалая и близкая опасность. Наш ближайший путь на юг от Галорианов — это следом за цардитами, через броды Цинтарита. Это рискованно, но даст нам больше возможностей для развертывания наших сил.

— Но движение будет медленным, пока мы не доберемся до дорог, проложенных инженерами Гестериса.

— А мы будем двигаться к Атреске с севера, через Госланд, — продолжил Атаркис — Мы сможем нарастить силы во время движения. Связь будет лучше, и мы сможем послать сообщения о наших намерениях в Эсторр, не опасаясь, что их перехватят цардиты или — вы оба, прошу меня извинить — мятежники Атрески.

Шакаров хмыкнул, выражая презрительное отношение к подобной возможности.

— Мы тоже отправим послания, но не будем прямо следовать им. — Роберто достал из сундука карту кампании. Они убрали со стола кружки, и генерал развернул ее на столешнице. Дел Аглиос ткнул пальцем в карту. — Ладно, мы сейчас здесь. Харог находится в двадцати пяти днях быстрого марша, если идти через Цинтарит. Это самый быстрый путь, хотя мы останемся одни, поскольку генерал Атаркис будет пытаться связать силы Царда, двигающиеся на север.

Он чуть отодвинулся от стола и кивнул Даварову, который хотел высказаться.

— Я не знаю, что ты намерен делать, Роберто, но мне как атресцу Конкорда представляется, что наш долг — это помешать вторжению как можно быстрее. Мы не сможем догнать направляющуюся на север армию раньше, чем генерал Атаркис начнет бои. И мне кажется, что нам не следует пытаться это сделать. — Он провел пальцем по карте. — Так что нам надо надеяться на то, что размещенные в Атреске легионы смогут сдержать направляющиеся на запад силы, тогда как мы нападем на них сзади, прихватывая тех людей Гестериса, которые попадутся нам по пути.

— Думаю, что поспешная встреча с тридцатью тысячами цардитов в любом случае неразумна, — вмешалась Элиз. — Я согласна с тем, что нам надо разъединить силы, чтобы защищать обе страны, но нам надо постараться не вступать с цардитами в бой раньше, чем это станет необходимо. Если имеющиеся в Атреске легионы не смогут их остановить, то я сомневаюсь в том, что разумно будет напасть на них сзади. У нас не хватит сил, если нам не удастся напасть внезапно.

— Совершенно верно, — согласился Роберто. — Тогда скажите мне еще одну вещь, кто-нибудь, не важно кто. Мы все согласились, что если факты и даты Келл соответствуют истине, то цардиты уже несколько дней как находятся у Харога. Если атресцы были застигнуты врасплох, Харог мог даже пасть, и тогда дорога на Бискар открыта. Вы все знаете численность моей армии. Должны ли мы думать о нашем долге перед страной, которая, вполне вероятно, уже потеряна, или о долге перед всем Конкордом? И в данном случае можно ли считать, что этот долг совпадает?

— Что ты предлагаешь, Роберто? — спросил Дахнишев.

— Чтобы мы направились на юг, в Гестерн, куда направляются и цардиты. Но там мы хотя бы знаем, что Джорганеш отступит через Атреску, чтобы присоединиться к обороне границ Гестерна. И, конечно, есть еще Карк.

— Мы не можем бросить мою страну! — тихо проговорил Шакаров.

— Но как нам лучше ей служить, Горан? — спросил Роберто. — Нас будет пятнадцать тысяч против армии, как минимум вдвое большей по численности. Армии, которая только что вкусила победу и, возможно, — такая вероятность есть — получила в качестве подкрепления тех, кого мы только вчера считали союзниками. В Нератарне их остановит зима, если не легионы Конкорда.

— Так что, мы минуем бои в Атреске? — спросил Даваров. — Не может быть, Роберто!

— Такой вариант возможен. Признаюсь вам, что больше всего меня тревожит. Хотя можно достаточно быстро организовать оборону, которая остановила бы продвижение Царда по Атреске и, если уж на то пошло, по Госланду, но нельзя сказать то же про Гестерн. И будь я командующим цардитов, я очень хотел бы захватить Гестерн и аннексировать остров Кестер. Тогда Эстория оказалась бы у меня в клещах. И я перекрыл бы все дороги в Карк, откуда поступают сырье и металлы.

В палатке стало тихо. Дел Аглиос наблюдал за тем, как командиры рассматривают расстеленную перед ними карту.

— Большая страна, правда? — проговорил он. — И мы отвечаем за нее всю.

Шакаров и Даваров уронили головы на руки.

— Горан, ты дал понять, что вы будете сражаться за меня и за Конкорд. Но это будет не в вашей родной стране. Пока нет, хотя обещаю вам, что мы примем участие в освобождении Атрески, если она падет. Я понимаю, как вам это будет тяжело, но таково мое решение. По пути на юг мы постараемся помешать планам цардитов, но мы не станем бездумно лезть вперед, чтобы не оказаться в ловушке между передовыми отрядами противника и его подкреплениями. И я не хочу рисковать армией, слепо заходя в страну, где наверняка идет открытая война. Вы меня поддержите?

Даваров и Шакаров переглянулись.

— Безоговорочно, как всегда, — ответил Даваров.

— Спасибо, — поблагодарил Роберто. — Мы выступаем завтра, через три часа после рассвета. Поговорите с вашими подчиненными. Объясните им, что происходит. Все изменилось. Мы больше не движемся к победе. Мы идем спасать Конкорд. Все станет восприниматься по-другому. И еще одно. Шакаров, Дахнишев. Я не потерплю ссор между моими командирами. Еще одно нарушение — и, несмотря на всю мою дружбу, вы будете смещены с ваших постов. Можете идти. Неристус, задержись, ладно? Мне надо поговорить с тобой насчет транспорта для более тяжелых артиллерийских орудий. Никто не посмеет сотворить со мной такое, что цардиты устроили с Гестерисом.

Ветер дул вверх по течению, так что паруса на кораблях сборщиков при приближении к укреплениям Бискара обернули вокруг мачт. Внизу барабан отбивал мучительно быстрый ритм: сегодня гребцам предстояло тяжким трудом заработать свои деньги. «Стрела Арка» и «Копье Арка» шли один за другим против слабого прилива, делая более семи узлов.

Впереди до дельты Тила и морских укреплений Бискара оставалось меньше трех миль, но их закрывала коса. Джеред разглядел птиц, летящих в небе так высоко, так, что их нельзя было сбить стрелой. Он мог только гадать, какие вести они несли: сборщикам приходилось ожидать всего, начиная с блокады и кончая стремительным преследованием, обстрелом и попытками поджога.

Чем ближе они подплывали, тем меньше становился риск блокады. По правде говоря, Джеред, стоящий на носу с прислоненным к фальшборту щитом, ожидал увидеть преграду в устье Тила. Ее отсутствие было добрым знаком. Военный флот Атрески, большая часть которого стояла в Бискаре, либо ушел в море, либо не имел на борту команды, способной выполнить приказ. Тем не менее сборщики встали на палубах, готовясь отразить атаку. На нижнюю палубу, перекрывавшую половину корпуса, подняли небольшие баллисты, изготовив их для стрельбы.

Джеред осматривал оба берега Тила, который резко расширялся ближе к дельте. Заливные равнины уходили на север и юг, а часть суши резко поднималась в виде скал, на которых стоял замок Бискара, возвышавшийся впереди на фоне неба. Порт уютно устроился у крутого склона, а лавки и дома Бискара лепились по скале вдоль извивающейся змеей дороги.

На выдолбленных в скале площадках над рекой лицом к дельте и к морю стояли оборонительные сооружения порта. К ним вели туннели, вырытые в камне, и там располагалась тяжелая артиллерия, способная метать снаряды весом в два таланта, которые дробили кили и отправляли корабли на дно одним попаданием. Естественная скальная защита делала катапульты почти неуязвимыми для ударов с моря. Джеред опасался тяжелых орудий, потому что из-за отмелей и поворота реки каждый корабль попадал в пределы их досягаемости.

Корабли Джереда начали вынужденный поворот направо всего в миле от них. Казначей наблюдал, как на стенах появляются люди и встают рядом со стягом Атресской республики, вывешенным на башне замка. Сигнальщики. Держа в каждой руке по флагу, они посылали сообщения. Зазвенели колокола, и их удары начали эхом отдаваться от скал и глухо разноситься по реке. Не имея выбора, корабли сборщиков продолжали двигаться вперед.

Джеред пробежал вдоль всего корабля, ощущая его плавное скольжение по спокойной воде.

— Не высовывайтесь, пока не начнете стрелять, — велел он, проходя мимо лучников. — Следите за скалами. Криками объявляйте атаку. Левимам приготовиться! Держитесь!

Казначей добрался до кормы, где рядом с рулевым стоял капитан. У фальшборта молодой моряк бросал лот, громко объявляя глубину.

— Постарайтесь идти максимально близко к правому берегу, капитан. Давайте не подставляться под выстрелы как можно дольше.

— Правее не пройду, казначей, — возразил капитан. — Если взять еще правее, то мы сядем на песок. Или еще чего похуже.

— А нельзя выжать еще что-то из гребцов?

Капитан оскалил зубы: на его худом лице это должно было изображать улыбку.

— Если я это сделаю, у нас не останется сил на бегство после того, как мы выйдем из гавани. Казначей, при всем моем уважении к вам, я знаю, что делаю.

— Постарайся, чтоб мы тут уцелели.

Ответ капитана потонул в волне шума на скалах над ними.

— Щиты!

Джеред увидел, как небо прорезали камни. Огромные темные силуэты, стремительно двигаясь, прочертили безоблачное небо. Они падали, падали… Громадные фонтаны воды и облака мелких брызг поднялись над рекой. Джеред не смог сосчитать все. Больше дюжины, определенно. Большинство дугой упали впереди примерно в тридцати ярдах по правому борту. Другие упали слева. Джереда облило водой, а сам корабль закачался на волнах.

Капитан тут же приказал увеличить скорость и немного изменил направление, повернув прямо к месту падения первых камней с правого борта. Джеред нахмурился.

— Наводчики. Они немного изменят прицел, — объяснил капитан. — Они не ожидают нашего маневра. Поверьте мне.

Джеред кивнул. Он прошел вдоль корабля вперед и встал у мачты. На скалистом мысу, возвышавшемся над каменистым берегом в крайней точке поворота, он увидел бегущих солдат. Позади них лошадь тащила повозку с баллистой.

— Впереди слева! — Казначей указал на новую опасность. — Мишени приближаются.

Они скоро окажутся на пределе дальнобойности. Корабль продолжал плыть вперед, второй шел сзади, отставая на пятьдесят ярдов. Джеред смотрел, как баллисту готовят к выстрелу. Он увидел, как ее повернули, как зарядили болт. Выстрел! Ему не удалось проследить траекторию: полет был слишком быстрым. Болт ударил в планшир в передней части корабля. Дерево растрескалось под ударом наконечника. Левим, укрывавшийся за планширом, получил удар в середину туловища. Его пригвоздило к палубе, и он судорожно задергался. Джеред закрыл глаза.

— Стрелы!

Левимы выполнили приказ. Туча стрел взвилась в воздух. Казначей потерял их из виду, когда они пересекли линию скалы. Два человека около баллисты упали. Его собственные легкие баллисты тоже сделали выстрел, но их болты не долетели до цели и упали у берега.

— Стрелять произвольно!

Сверху снова началось движение. Камни катапульт разорвали небо. Он стал следить за их полетом, услышав, как снова щелкнули тетивы, отправляя в полет стрелы. И еще раз. Камни падали. У казначея замерло сердце. Они стремительно увеличивались. Слишком стремительно! Капитан просчитался. Джеред невольно шагнул назад и увидел, что некоторые из левимов сделали то же. Но в последний момент камни пролетели мимо, подняв фонтаны воды всего в десяти ярдах от кончиков весел. Он повернулся спиной к брызгам и увидел, что остальные камни падают по другому борту и немного сзади. На корме торжествующе улыбался капитан.

«Стрела Арка» резко легла на левый борт, обходя мыс, благодаря чему лучникам хорошо стала видна команда баллисты. Те выпустили еще один болт, который пролетел над палубой и, не принеся урона, упал в солоноватую воду дельты. Выпущенные в ответ стрелы заставили замолчать бросивших им вызов артиллеристов. Выправив румпель, капитан направил корабль за пределы гавани, в Тирронское море.

Джеред увидел мачты трех кораблей, которые двигались позади мола им наперерез, развернув паруса и подняв на мачтах прежние флаги Атрески. Что бы ни говорил в своих докладах Юран, его военный флот, кажется, очень радовался отделению от Конкорда. Теперь Джеред сомневался, была ли Атреска когда-нибудь по-настоящему верна.

Впереди и позади снова заговорила артиллерия. Камни с кажущейся небрежностью прокатились по солнечному диску и стали падать вокруг беспомощных кораблей. Во второй раз небольшое изменение курса и скорости обмануло врагов, и камни пролетели мимо цели. Однако интенсивность обстрела говорила о том, что рано или поздно удача изменит сборщикам. Единственный способ остановить обстрел — сблизиться с гаванью и вражескими кораблями. Очевидно, капитан пришел к тому же выводу. Джеред видел, как он рассматривает вымпел на верхушке мачты, определяя, можно ли развернуть парус. Однако ветер для них по-прежнему оставался встречным. Вместо этого весла начали работать чуть быстрее, а ритмичный речитатив гребцов зазвучал громче.

— Премия гребцам, если они выдержат темп в течение часа! — крикнул Джеред.

— Я установлю часы, — откликнулся капитан, и казначей не усомнился, что это будет сделано.

Из-за мола вышли вражеские корабли. Триремы, они меньше, но быстрее кораблей сборщиков. На носу у каждой стояли тараны. Капитан плыл прямо им навстречу. Орудия Бискара сделали новый выстрел. Джеред повернул голову, следя за гипнотизирующим приближением снарядов. Взлетая вверх, камни являли собой завораживающее зрелище. Они широко разошлись и начали падать. Он слышал свист, с которым они падали. Это были голоса демонов ветра, призывающих людскую смерть.

Удар! Вода снова плеснула на палубу. Один камень упал в опасной близости от весел левого борта. Два получили удар и раскололись. Гребцов внизу сбросило со скамей. Джеред услышал их громкий вопль. Корабль сбавил ход: ритм сбился. Его качало на волнах, поднятых камнями.

Сзади над водой пронесся треск. Джеред стремительно обернулся, ухватившись рукой за мачту, чтобы не упасть. В «Копье Арка» попал камень. Удар пришелся на середину мачты, переломив ее пополам. На его глазах длинный кусок дерева заваливался на левый борт, рассыпая щепки. Корабль резко качнулся. Люди вылетали за борт или шлепались на палубу. Некоторые оказались под падающей мачтой, реями и парусом.

Мачта с грохотом упала, разбивая фальшборт, ломая доски и давя моряков и левимов. Джеред услышал победный вопль на скалах Бискара, который смешался с криками, командами и мучительными стонами его людей. Он посмотрел на капитана, но тот только покачал головой и, вместо того чтобы идти им на помощь, приказал своей команде грести быстрее.

Оторвав взгляд от «Копья», Джеред посмотрел вперед.

— Лучники! — рявкнул он. — Целиться вперед! Давайте подпортим им жизнь!

Враг приближался на парусах и веслах. Держа дистанцию около семидесяти ярдов, они шли в ряд. «Стрела» двигалась прямо на них, не сворачивая и не давая разгадать свой маневр. Они быстро сближались. Джеред слышал барабаны атресцев, задававшие ритм. Он видел лучников, собравшихся на палубах.

На расстоянии менее ста ярдов его капитан изменил курс. Румпель повернулся налево, развернув руль и направив корабль в просвет между двумя вражескими кораблями. Одновременно с этим гребцы по правому борту подняли весла, ускоряя поворот. Тем не менее большой корабль менял курс медленно. Джеред увидел, как реагирует противник. Обе триремы перед ними начали сближаться.

— Вниз и работать! — рявкнул капитан.

Весла правого борта опустились и начали грести. Румпель вернулся на место. Скорость возросла.

— Лучники, готовьтесь! — выкрикнула Менас. — Стреляем первыми.

Джеред вдруг мучительно ощутил собственную уязвимость. Его щит по-прежнему стоял у фальшборта на носу. Он побежал вдоль корабля вопреки всем естественным побуждениям, видя, как враги сокращают расстояние. Полетели стрелы. Его левимы сделали плотный залп с обоих бортов и пригнулись, как только им ответили. Джеред упал ничком на палубу. Стрелы свистели и проносились над ним, ударяясь в металл и дерево. Он не услышал ни единого вскрика. Отлично.

Когда казначей встал, его сердце замерло во второй раз. Между кораблями почти не осталось промежутка, чтобы разминуться. До них оставалось всего тридцать ярдов. С каждым гребком тараны сходились все ближе, но теперь Джеред хотя бы понял, какой рискованный маневр затеял капитан. Он схватил свой щит и пригнулся на носу, выглядывая из-за борта, командуя ближайшими лучниками и одновременно жалея, что сам так и не научился более или менее прилично владеть этим оружием. Всю юность он слишком увлекался мечом.

Воздух наполнили стрелы и крики левимов. Металлические наконечники стучали о доски, словно град. Казначей почти ощущал запах олифы и краски с кораблей Атрески, и, хотя на палубе гибли его левимы, он все же смог улыбнуться.

— Суши весла! — разнеслась по палубе громовая команда капитана.

— Лечь! Всем лечь! — приказал Джеред.

Они вошли в невообразимо маленький промежуток между триремами. Команда втянула весла на борт, предоставив кораблю плыть по инерции. На атресских кораблях отдали такой же приказ, но их команды оказались не столь дисциплинированными и быстрыми. Джеред услышал треск дерева и ощутил его у себя под ногами. Вражеские лучники прекратили стрельбу, пытаясь удержаться на ногах.

«Стрела» прошла между триремами и вырвалась на открытую воду. Джеред посмотрел на корму корабля. Капитан стоял, гордо выпрямившись, а рулевой пригнулся рядом, крепко держа румпель. Расстояние до кораблей противника составило не больше трех ярдов с каждой стороны. Джеред увидел, как капитан повернулся к врагам и сделал неприличный жест. Он еще что-то сказал, но его слова потерялись в панических криках с вражеских кораблей.

Там резко повернули румпели. Корабли начали расходиться, однако в двадцати ярдах позади «Стрелы» они столкнулись друг с другом, соприкоснувшись бортами и разбив последние оставшиеся весла. Доски скрежетали о доски. Два корабля разошлись и продолжили движение. Сквозь образовавшийся проход сможет проплыть «Копье». Поврежденное, но сохранившее плавучесть судно шло на веслах, уверенно догоняя лидера. Третий вражеский корабль начал разворачиваться, но он уже не сможет их догнать. И Джеред сомневался, что у атресцев оставалось желание это сделать.

А на корме капитан хлопнул рулевого по плечу и громко расхохотался.