Крид – Пир костей

Глава 2

Третий день начался с неожиданного визита. Когда отряд только пробуждался, на поляну вышел серебристый волк — тот самый, который отводил Виктора к Всеславу. Зверь сел на краю лагеря, терпеливо ожидая, когда на него обратят внимание.

— Похоже, нас приглашают на новую встречу, — сказал Виктор, заметив волка. — Я пойду один.

— Но господин, — начал было Радим, но Виктор прервал его:

— Это не обсуждается. Я должен услышать окончательный ответ Всеслава. Оставайтесь в лагере и будьте готовы к любому исходу.

Велимир подошёл к нему, когда он проверял своё оружие.

— Ты принял решение? — тихо спросил юноша.

Виктор посмотрел на него долгим взглядом, затем ответил:

— Да. Я выполню приказ Рюрика.

В глазах Велимира мелькнуло удивление, но он молча кивнул, не решаясь спрашивать больше. Виктор похлопал его по плечу — жест, необычный для всегда сдержанного воина.

— Позаботься о лагере, — сказал он. — И если я не вернусь к закату… вы знаете, что делать.

Виктор направился к волку, который, увидев, что человек готов следовать за ним, поднялся и двинулся в лес. Они шли долго, гораздо дольше, чем в первый раз. Тропа петляла между деревьями, углубляясь в чащу, где солнечный свет едва пробивался сквозь густые кроны вековых елей.

Всю дорогу Виктор размышлял о своём решении. Три дня и три ночи он взвешивал все за и против, мучаясь сомнениями и стремлением к свободе. Предложение Всеслава было соблазнительным — избавиться от проклятия бессмертия, обрести долгожданный покой… Но что-то внутри него сопротивлялось этой сделке.

Дело было не в преданности Рюрику — за свою долгую жизнь Виктор служил многим правителям и не питал к князю особой привязанности. Скорее, его беспокоила сама суть предложения Всеслава. Если Дар Теней действительно можно передать, почему волхв не упомянул об этом раньше? Почему именно сейчас, когда Рюрик угрожает его независимости?

Чем больше Виктор думал об этом, тем сильнее становились его подозрения. За века существования он научился не доверять слишком щедрым предложениям и слишком простым решениям. Всегда был подвох, всегда была цена, которую не называли сразу.

И если Всеслав действительно хотел, чтобы Рюрик получил проклятие бессмертия — какова была истинная цель? Ослабить князя? Превратить его в подобие Виктора — вечного бойца, постепенно теряющего человечность? Или что-то иное, ещё более зловещее?

Волк привёл Виктора к подножию холма, на вершине которого виднелось странное сооружение — круг из вертикальных каменных плит с массивным жертвенником в центре. Древний языческий храм, посвящённый, вероятно, Перуну — богу грома и войны.

Возле жертвенника стоял Всеслав, одетый в церемониальное одеяние из волчьих шкур, с посохом, увенчанным волчьим черепом. Рядом с ним находились ещё двое — старик с длинной белой бородой и молодой мужчина с бритой головой, покрытой синими татуировками.

Серебристый волк остановился у подножия холма и сел, словно его миссия была выполнена. Виктор кивнул зверю и начал подниматься по каменистой тропе, ведущей к храму. Его рука лежала на рукояти меча, готовая в любой момент обнажить клинок.

— Приветствую тебя в храме Перуна, Виктор, — произнёс Всеслав, когда бессмертный воин достиг вершины холма. — Я вижу, ты пришёл один, как я и просил.

— Я пришёл услышать твой ответ, Всеслав, — ответил Виктор, игнорируя приветствие. — Прими власть Рюрика или готовься к войне.

Всеслав улыбнулся, но улыбка его не коснулась глаз.

— А как насчёт моего предложения? Ты обдумал его?

— Обдумал, — кивнул Виктор. — И у меня есть вопросы.

— Спрашивай, — Всеслав сделал широкий жест рукой. — Мы в священном месте, где ложь карается богами. Я скажу только правду.

Виктор бросил взгляд на двух спутников северного вождя.

— Кто они?

— Мои помощники в ритуале, если ты согласишься, — ответил Всеслав. — Волхв Святогор, — он указал на старика, — и Мстислав, хранитель крови, — он кивнул на молодого мужчину с татуировками.

— Ритуал, о котором ты говорил, — сказал Виктор, делая шаг вперёд. — Как именно он работает? Как можно передать Дар Теней от одного человека к другому?

Старый волхв выступил вперёд.

— Дар Теней, что живёт в тебе, привязан к твоей душе, но не является её частью. Он как… паразит, питающийся твоей жизненной силой. Наш ритуал позволит отделить его от тебя и привязать к другой душе — душе твоего князя.

— Но для этого нужно его присутствие, — добавил Всеслав. — Рюрик должен быть здесь, добровольно принять Дар и произнести слова клятвы.

— Какой клятвы? — насторожился Виктор.

— Клятвы принятия Дара, — пояснил волхв Святогор. — Каждый Дар Теней требует согласия носителя. Без этого согласия, выраженного в форме клятвы, передача невозможна.

Виктор нахмурился. Он не помнил, чтобы давал какую-то клятву, когда получил своё проклятие. Но, возможно, момент между смертью и воскрешением стёрся из его памяти.

— И что произойдёт со мной после ритуала? — спросил он. — Я стану обычным человеком? Смертным?

— Да, — кивнул Всеслав. — Ты будешь таким, как был до получения Дара. Смертным, подверженным старению и болезням, но свободным от проклятия вечной жизни.

— И что получишь ты? — Виктор пристально смотрел на северного вождя. — Кроме своей независимости?

Всеслав выдержал его взгляд.

— Удовлетворение от того, что помог страждущей душе найти покой. И гарантию, что Рюрик, получив то, что желает больше всего на свете, оставит мои земли в покое.

Что-то в его голосе не соответствовало словам — едва уловимая нотка, которую Виктор, с его многовековым опытом, не мог не заметить. Нотка скрытого торжества, предвкушения чего-то большего, чем было сказано.

— Ты лжёшь, — тихо произнёс Виктор. — Не обо всём, но о чём-то важном. Что ты скрываешь, Всеслав?

Лицо северного вождя на мгновение исказилось от досады, но он быстро совладал с собой.

— Я не лгу, воин. Я предлагаю тебе освобождение, а Рюрику — то, чего он жаждет. Все получают желаемое.

— Кроме тебя, — заметил Виктор. — Ты получаешь слишком мало для того, кто идёт на такой риск. Независимость? Гарантия безопасности? Этого недостаточно для человека, который знает секрет передачи Дара Теней. Ты мог бы просить гораздо больше.

Всеслав нахмурился.

— Ты слишком подозрителен, Виктор. Неужели тебе так трудно поверить, что кто-то может предложить помощь без скрытых мотивов?

— Да, — просто ответил Виктор. — Особенно когда этот кто-то приглашает меня в древний храм, окружённый символами жертвоприношения.

Он указал на жертвенник, на котором были видны тёмные пятна — следы крови, пролитой здесь на протяжении многих лет.

Лицо Всеслава изменилось, потеряв маску доброжелательности. Его глаза сузились, а губы сжались в тонкую линию.

— Ты слишком умён для своего блага, бессмертный, — произнёс он уже другим тоном — холодным и расчётливым. — Но ты прав. Я получу гораздо больше, чем простую независимость. Я получу власть над Даром Теней, который живёт в тебе.

— Власть? — переспросил Виктор, незаметно перемещаясь так, чтобы жертвенник не оказался между ним и возможными противниками. — Что ты имеешь в виду?

— Ритуал, о котором я говорил, действительно позволяет передать Дар от одного носителя к другому, — объяснил Всеслав. — Но я не сказал тебе, что тот, кто проводит ритуал, получает власть над новым носителем. Рюрик получил бы бессмертие, но стал бы моей марионеткой, исполняющей мою волю.

Виктор покачал головой.

— А я? Что стало бы со мной?

— Ты бы умер, — просто ответил Всеслав. — Ритуал не отделяет Дар от носителя — он вырывает его вместе с душой. Твоя жизненная сила стала бы топливом для ритуала, а твоя душа — проводником для Дара.

Теперь всё встало на свои места. Предложение было слишком хорошим, чтобы быть правдой, — как Виктор и подозревал с самого начала. Всеслав не собирался давать ему свободу или покой. Он хотел использовать его и Рюрика в своих целях, получив власть, о которой большинство правителей могли только мечтать.

— Я так и думал, — сказал Виктор, и его рука легла на рукоять меча. — Твоё предложение было ловушкой с самого начала.

— Не обязательно ловушкой, — возразил Всеслав. — Скорее… полуправдой. Ты бы действительно избавился от проклятия бессмертия, хоть и не так, как надеялся.

— И что теперь? — спросил Виктор, хотя уже знал ответ.

— Теперь, — улыбнулся Всеслав, и эта улыбка была жестокой, звериной, — теперь мы возьмём то, что нам нужно, без твоего согласия. Это будет сложнее, но возможно. Особенно здесь, в храме Перуна, где сила древних богов течёт, словно кровь в венах земли.

По его знаку волхв Святогор и Мстислав, хранитель крови, начали двигаться, расходясь в стороны, чтобы окружить Виктора. В руках у Мстислава появился кривой нож с зазубренным лезвием, а старый волхв поднял свой посох, что-то бормоча себе под нос.

— Я не сопротивлялся бы на твоём месте, бессмертный, — сказал Всеслав, также доставая из-за пояса нож — длинный, с лезвием из чёрного металла. — Это священное место усиливает нашу магию. Даже такой, как ты, не сможет противостоять силе трёх волхвов, объединённых в едином ритуале.

Виктор не ответил. Его меч со свистом покинул ножны, сверкнув в лучах солнца, и он принял боевую стойку — ту самую, которую отточил за века сражений.

— Глупец, — прошипел Всеслав. — Ты не понимаешь, с чем имеешь дело!

Он поднял свой нож и что-то крикнул на языке, которого Виктор не знал. В тот же миг воздух вокруг храма словно сгустился, став тяжёлым и вязким. Дышать стало труднее, а движения замедлились, будто Виктор

Дышать стало труднее, а движения замедлились, будто Виктор погрузился в воду. Это была магия, древняя и мощная, напитанная веками жертвоприношений в этом священном месте.

Но Виктор не был обычным человеком. За свою долгую жизнь он сталкивался со многими видами колдовства — от простых шаманских трюков до могущественных ритуалов, способных менять саму реальность. И он научился противостоять им, используя свою уникальную природу.

Он закрыл глаза на мгновение, сосредотачиваясь на ощущении Дара Теней внутри себя — тёмной, холодной силы, которая поддерживала его существование через века. Вместо того чтобы бороться с ней, как обычно, он позволил ей течь свободно, наполняя каждую клетку его тела.

Когда Виктор открыл глаза, они светились странным внутренним светом — не человеческим, древним и опасным. Магия Всеслава всё ещё давила на него, но теперь он мог двигаться, пусть и не с обычной скоростью.

Мстислав, хранитель крови, атаковал первым, прыгнув на Виктора с неожиданной для человека быстротой и грацией. Его зазубренный нож был нацелен в горло бессмертного воина.

Виктор отступил в сторону, позволяя атакующему пролететь мимо, и одним плавным движением меча полоснул его по спине. Клинок рассёк кожаную одежду и глубоко вошёл в плоть. Мстислав упал, но, к удивлению Виктора, тут же начал подниматься, словно рана, которая должна была если не убить, то хотя бы обездвижить его, была лишь царапиной.

— Он под защитой Перуна, — крикнул старый волхв Святогор. — Его нельзя убить обычным оружием на священной земле!

— Тогда я использую необычное, — прорычал Виктор и, перехватив меч обеими руками, одним мощным ударом отсёк голову Мстислава от тела.

Даже в этом священном месте, под защитой древних богов, такая рана была смертельной. Тело хранителя крови рухнуло на каменные плиты, и его кровь начала растекаться, впитываясь в пористый камень жертвенника.

— Ты совершил ошибку, бессмертный! — воскликнул Всеслав, и в его голосе звучало странное торжество. — Кровь, пролитая на жертвенник, только усиливает ритуал!

Он начал петь на древнем языке, и его голос, усиленный магией места, разносился над холмом, словно раскаты грома. Святогор присоединился к нему, его старческий голос переплетался с голосом Всеслава в сложной гармонии, от которой воздух словно вибрировал.

Виктор почувствовал, как его силы начинают убывать. Дар Теней внутри него беспокойно шевелился, словно реагируя на песнопения волхвов. Он понял, что ему нужно действовать быстро, пока ритуал не набрал полную силу.

Старый волхв был ближайшей целью. Преодолевая сопротивление сгустившегося воздуха, Виктор бросился к нему, замахиваясь мечом. Но Святогор был готов к этому. Он ударил посохом о землю, и между ним и нападающим возникла стена синего пламени.

Виктор остановился, оценивая препятствие. Огонь не был обычным — он горел без топлива, питаемый одной лишь магией. Прыгнуть через такой огонь было рискованно даже для бессмертного.

Но у него не было выбора. Всеслав продолжал свой ритуал, и с каждым словом Виктор чувствовал, как Дар Теней всё сильнее сопротивляется его контролю, стремясь вырваться из его тела.

Собрав все силы, Виктор разбежался и прыгнул через стену синего пламени. Огонь обжёг его, боль была невыносимой, но он пролетел сквозь пламя и приземлился прямо перед изумлённым волхвом. Прежде чем старик успел среагировать, меч Виктора пронзил его грудь, проходя через сердце.

Святогор издал удивлённый вздох, его глаза широко раскрылись, а затем потускнели. Песнопение прервалось, и стена синего пламени погасла. Виктор выдернул меч из тела волхва и повернулся к Всеславу, который продолжал ритуал в одиночку.

— Теперь ты один, — сказал Виктор, медленно приближаясь к северному вождю. — Прекрати ритуал, и я дам тебе быструю смерть.

Всеслав рассмеялся, и его смех эхом разнёсся по храму.

— Слишком поздно, бессмертный! Кровь пролита, слова сказаны. Ритуал уже нельзя остановить!

Он вдруг замолчал и посмотрел мимо Виктора, его глаза расширились от удивления и страха. Виктор не обернулся — старый трюк, которым его не проведёшь. Вместо этого он сделал ещё один шаг вперёд, поднимая меч для смертельного удара.

Но Всеслав действительно смотрел не на него. Из крови Мстислава, впитавшейся в жертвенник, начал подниматься странный дым — густой, почти материальный, с красноватым оттенком. Он двигался, словно живое существо, формируя в воздухе сложные узоры.

— Что происходит? — спросил Виктор, впервые чувствуя неуверенность.

— Сила крови… — прошептал Всеслав. — Она пробуждает его…

— Кого?

— Хозяина Даров Теней, — выдохнул северный вождь, и теперь в его голосе звучал настоящий страх. — Я не думал, что это возможно… Не здесь, не сейчас…

Красный дым продолжал сгущаться, принимая всё более определённую форму — высокую гуманоидную фигуру с непропорционально длинными руками и головой, увенчанной чем-то похожим на рога или корону из костей.

Виктор почувствовал, как Дар Теней внутри него отзывается на присутствие этого существа, как часть пламени отвечает большому пожару. Впервые за много веков он ощутил настоящий, глубинный страх — не за свою жизнь, а за свою душу.

— Что ты наделал, Всеслав? — прошипел он, не отрывая взгляда от формирующейся фигуры.

— Я не знал! — воскликнул тот, отступая. — Ритуал должен был просто извлечь Дар, не призывать… его!

Красный дым полностью сформировался в фигуру, настолько чуждую человеческому восприятию, что смотреть на неё было физически больно. Она парила над жертвенником, и воздух вокруг неё словно искривлялся, создавая ощущение, что эта часть реальности сломана.

Существо повернуло свою голову — или то, что заменяло ему голову, — сначала к Всеславу, потом к Виктору. У него не было глаз в человеческом понимании, лишь тёмные провалы, из которых, казалось, смотрела сама бездна.

— Мой Дар… — прошептало оно голосом, который звучал одновременно в воздухе и прямо в голове Виктора. — Я чувствую его… в тебе…

Виктор сжал рукоять меча крепче, хоть и понимал, что обычное оружие вряд ли поможет против такого существа.

— Кто ты? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.

— Я тот, кто был до начала времён, — ответило существо. — Тот, кто даёт и забирает. Тот, кто владеет Дарами Теней.

— Это он дал тебе бессмертие! — закричал Всеслав, продолжая отступать. — Он истинный хозяин Даров!

Существо повернулось к Всеславу, и северный вождь застыл, словно парализованный его взглядом.

— Ты призвал меня, смертный, — произнесло оно. — Призвал без должного уважения и подготовки, прервав мой сон. Я требую компенсации.

— Возьми его! — Всеслав указал на Виктора. — Возьми обратно свой Дар и освободи меня!

Существо издало звук, похожий на смех, но настолько искажённый, что он резал слух.

— Не тебе решать, смертный. Ты нарушил равновесие. Ты должен заплатить.

Прежде чем Всеслав успел ответить, существо протянуло руку — длинную, с пальцами как у насекомого, — и коснулось его груди. Северный вождь закричал, но крик быстро оборвался. Его тело начало иссыхать, кожа натянулась на костях, глаза ввалились, волосы поседели и выпали. В считанные секунды Всеслав превратился в высохшую мумию, которая рухнула на каменные плиты храма.

Существо повернулось к Виктору.

— А теперь ты, носитель моего Дара.

Виктор приготовился к бою, хоть и понимал тщетность сопротивления. Но прежде чем существо успело сделать движение, из леса вокруг холма раздался волчий вой — десятки голосов, сливающихся в единый хор.

Серебристый волк, который привёл Виктора к храму, вдруг появился на вершине холма. За ним следовали другие — не меньше двадцати волков разных мастей и размеров. Они окружили храм, глядя на существо из красного дыма с явной враждебностью.

— Стражи, — прошипело существо. — Всегда вмешиваются, когда их не просят.

Серебристый волк подошёл к Виктору и встал рядом с ним, оскалив зубы в сторону дымной фигуры. Остальные волки последовали его примеру, образуя живой щит между бессмертным воином и существом.

— Он под нашей защитой, — раздался голос, исходящий, казалось, от серебристого волка. — Уходи, тень. Это не твоё место и не твоё время.

Существо заколебалось, его форма стала менее определённой, словно оно с трудом удерживало себя в этой реальности.

— Я вернусь, — пообещало оно. — За своим Даром и за тобой, носитель.

С этими словами дымная фигура начала рассеиваться, постепенно исчезая, пока от неё не осталось ничего, кроме лёгкого красноватого тумана, который вскоре тоже растворился в воздухе.

Виктор перевёл дыхание и опустил меч. Он посмотрел на серебристого волка с новым пониманием.

— Ты не обычный зверь, — сказал он. — Кто ты на самом деле?

Волк встретил его взгляд, и в его жёлтых глазах читался разум, гораздо более древний и глубокий, чем у любого животного.

— Мы хранители равновесия, — ответил тот же голос, что и раньше. — Мы защищаем этот мир от существ, подобных тому, что ты видел. От тех, кто приходит из-за грани реальности.

— Вы служили Всеславу, — заметил Виктор.

— Нет, — возразил волк. — Всеслав служил нам, хотя со временем забыл об этом. Он был избран быть нашим посредником в мире людей, но власть и жажда знаний исказили его душу. Он обратился к запретным ритуалам, пытаясь контролировать то, что должен был только охранять.

Виктор посмотрел на иссушенное тело северного вождя.

— Он мёртв.

— Да, — подтвердил волк. — И его душа будет блуждать между мирами вечно, не находя покоя. Такова цена за его предательство.

Виктор задумался. События последних минут полностью изменили его понимание ситуации. Всеслав, волки, таинственное существо из красного дыма… Всё это было далеко за пределами обычных человеческих дел, с которыми он привык иметь дело.

— Что теперь? — спросил он наконец. — Что будет с землями Всеслава? С его людьми?

Серебристый волк посмотрел на остальных представителей своей стаи, будто советуясь с ними. Затем снова перевёл взгляд на Виктора.

— Земли останутся под нашей защитой, как было всегда. Что касается людей… они нуждаются в вожде. В том, кто будет заботиться о них и поддерживать древние традиции.

Виктор покачал головой.

— Если ты намекаешь на меня, то забудь. Я не остаюсь на одном месте достаточно долго, чтобы править.

— Я и не предлагал тебе это, носитель Дара, — в голосе волка послышалось что-то похожее на усмешку. — Твой путь лежит в другом направлении. Но ты должен доставить весть князю Рюрику: земли у озера Выг отныне под защитой Стражей Равновесия. Любой, кто придёт сюда с войной, встретит силу, превосходящую любую человеческую армию.

— Рюрик не из тех, кто отступает перед угрозами, — предупредил Виктор. — Он может решить проверить вашу силу.

— Тогда он познает её в полной мере, — просто ответил волк. — Но ты можешь предотвратить такое развитие событий. Принеси ему голову Всеслава как доказательство его смерти. Скажи, что северные земли теперь готовы платить дань, но требуют автономии во внутренних делах. Рюрик получит богатства, которые хочет, без необходимости проливать кровь.

Виктор задумался над этим предложением. Оно было разумным. Рюрик действительно больше интересовался данью и формальным признанием своей власти, чем реальным контролем над отдалёнными территориями. Голова Всеслава удовлетворила бы его гордость, а перспектива регулярной дани — его жадность.

— Хорошо, — согласился он. — Я передам твои условия. Но мне нужно какое-то доказательство, что я говорю от имени тех, кто действительно контролирует эти земли. Голова мёртвого колдуна не так убедительна, как живой представитель местной власти.

Волк кивнул, словно ожидал этого.

— Среди людей Всеслава есть молодой вождь по имени Гостомысл. Он чист сердцем и уважает старые пути. Мы говорили с ним, и он согласился стать новым лидером поселения. Он будет ждать тебя у подножия холма, чтобы подтвердить наш договор и дать тебе дары для Рюрика.

— А что с этим существом? — спросил Виктор, вспомнив фигуру из красного дыма. — Оно сказало, что вернётся за мной.

— Хозяин Даров не может легко проникнуть в наш мир, — ответил волк. — Для этого требуются особые условия, ритуалы, жертвы. Всеслав непреднамеренно создал такие условия, но мы не допустим, чтобы это повторилось. Однако… — волк сделал паузу, — ты должен быть осторожен. Дар внутри тебя связывает тебя с тем существом. Оно может говорить с тобой через сны, пытаться манипулировать тобой. Никогда не слушай его. Никогда не соглашайся на его предложения.

— Я привык к кошмарам, — мрачно усмехнулся Виктор. — Ещё один не сделает мои ночи хуже.

— Не недооценивай Хозяина Даров, — предупредил волк. — Он существует вне времени и пространства, как мы их понимаем. Его терпение безгранично, а методы коварны.

Виктор кивнул, принимая предупреждение. За века своего существования он научился осторожности. Он не станет рисковать своей душой, поддавшись уловкам существа из иного мира.

— Что насчёт моего проклятия? — спросил он. — Всеслав лгал о способе избавиться от Дара. Но существует ли такой способ на самом деле?

Волк долго смотрел на него, прежде чем ответить:

— Существует. Но цена его велика, а путь опасен. Не каждый готов заплатить такую цену или преодолеть такие опасности.

— Скажи мне, — настоял Виктор. — Я прожил достаточно долго, чтобы понимать цену любого выбора.

— Тогда слушай внимательно, носитель Дара, — произнёс волк. — В землях, которые лежат далеко на юг отсюда, за горами и морями, существует храм, древний, как сама земля. Он был построен народом, чьё имя давно забыто. В центре этого храма находится источник, вода которого течёт из мира духов в мир людей. Если ты окунёшься в этот источник с истинным желанием освободиться от бессмертия, Дар может покинуть тебя.

— Может? — переспросил Виктор. — Не обязательно покинет?

— Нет гарантий, — подтвердил волк. — Всё зависит от силы твоего желания и чистоты твоих намерений. Кроме того, путь к храму защищён стражами, которые убивают всех, кто приближается к нему без особого благословения.

— Где этот храм? — Виктор чувствовал, как внутри него разгорается надежда, несмотря на все предостережения.

— В землях, которые сейчас называют Анатолией, в горах, скрытых от глаз случайных путников. Больше я не могу сказать — остальное ты должен найти сам.

Виктор кивнул. Это была не так много, как он надеялся, но гораздо больше, чем у него было раньше. Конкретное направление поисков, цель вместо бесконечного блуждания.

— Благодарю за эти знания, — сказал он волку. — И за помощь против того… существа.

— Мы сделали это не только для тебя, — ответил волк. — Хозяин Даров опасен для всех миров, не только для твоего. Теперь иди. Твои спутники беспокоятся о тебе. Гостомысл ждёт у подножия холма с дарами для твоего князя.

Серебристый волк повернулся и вместе с остальными членами стаи начал спускаться с холма, растворяясь между деревьями, словно призраки.

Виктор остался один в древнем храме. Он подошёл к телу Всеслава, иссушенному до состояния мумии. С холодной решимостью он поднял свой меч и одним точным ударом отсёк голову северного вождя. Затем, обернув её в свой плащ, он спустился с холма.

У подножия его действительно ждал человек — молодой мужчина с тёмными волосами и проницательными глазами, одетый в простую, но добротную одежду северных племён. Рядом с ним стояла небольшая повозка, запряжённая крепким пони.

— Ты Виктор, Клык Рюрика, — произнёс он, и это было утверждение, а не вопрос. — Я Гостомысл, новый вождь поселения у озера Выг. Стражи сказали, что ты придёшь.

— Стражи? — переспросил Виктор. — Ты имеешь в виду волков?

— Они больше, чем просто волки, — ответил Гостомысл с уважением. — Они хранители этих земель с незапамятных времён. Их мудрость направляла наш народ через века.

Он указал на повозку.

— Здесь дань для князя Рюрика: меха, янтарь, серебро из северных рудников. И моё письменное обязательство выплачивать такую же дань каждый год, если он признает нашу автономию во внутренних делах.

Виктор осмотрел дары. Они были впечатляющими — меха редких животных, крупные куски необработанного янтаря, слитки серебра высокого качества. Рюрик будет доволен такой добычей.

— Ты говоришь от имени всех северных племён? — спросил Виктор.

— От имени тех, кто живёт вокруг озера Выг и в ближайших лесах, — уточнил Гостомысл. — Другие племена примут решения самостоятельно. Но я думаю, многие последуют нашему примеру, если увидят, что Рюрик готов к справедливому соглашению.

Виктор кивнул. Это было разумно. Постепенное распространение влияния через демонстрацию выгод мирного подчинения — стратегия, которую Рюрик наверняка оценит.

— Что случилось с Всеславом? — спросил Гостомысл, заметив свёрток, который Виктор нёс под мышкой.

— Он мёртв, — ответил Виктор. — Он пытался провести ритуал, который вышел из-под контроля.

— Я не удивлён, — вздохнул Гостомысл. — В последние годы он всё больше погружался в тёмную магию, ища способы увеличить свою власть. Стражи предупреждали его, но он перестал слушать их советы.

— Ты последуешь его путём? — прямо спросил Виктор. — Тоже станешь искать запретные знания?

— Нет, — твёрдо ответил Гостомысл. — Я видел, к чему это привело Всеслава. Моя цель — благополучие моего народа, а не личная власть. Я буду следовать мудрости Стражей и древним традициям, которые служили нам веками.

Виктор внимательно изучал лицо молодого вождя, ища признаки лжи или скрытых мотивов. Но Гостомысл выдержал его взгляд открыто и честно. Если он и скрывал что-то, то делал это мастерски.

— Хорошо, — сказал наконец Виктор. — Я передам твоё предложение Рюрику вместе с головой Всеслава как доказательством выполненной миссии. Если князь примет условия, я пришлю гонца с его решением.

— Справедливо, — кивнул Гостомысл. — Мы будем ждать. А пока, прими это как личный дар.

Он протянул Виктору небольшой мешочек из мягкой кожи. Внутри оказался амулет — серебряный волк с глазами из янтаря, подвешенный на кожаном шнурке.

— Это знак уважения Стражей, — объяснил Гостомысл. — Он защитит тебя в пути и напомнит о нашем соглашении.

Виктор рассмотрел амулет. Работа была искусной, с вниманием к деталям, делавшим фигурку волка поразительно реалистичной. Он надел шнурок на шею, спрятав амулет под одеждой.

— Благодарю, — сказал он. — Мне пора возвращаться к моим людям.

— Безопасного пути, Клык Рюрика, — попрощался Гостомысл. — И помни: у каждого проклятия есть своё искупление, у каждого бремени — своё освобождение. Даже у такого, как твоё.

Виктор удивлённо взглянул на молодого вождя, но тот лишь улыбнулся загадочной улыбкой и повёл пони с повозкой по тропе, ведущей обратно в лагерь.

Когда Виктор вернулся к своим дружинникам, они встретили его с облегчением и множеством вопросов. Он рассказал им упрощённую версию событий: Всеслав отказался признать власть Рюрика, попытался использовать против него магию, но погиб от руки Клыка. Новым вождём северных племён стал Гостомысл, более разумный и готовый к компромиссам. Он предложил регулярную дань в обмен на автономию.

Дружинники приняли эту версию без особых сомнений — она соответствовала их ожиданиям и объясняла и голову Всеслава, и богатые дары. Только Велимир иногда бросал на Виктора задумчивые взгляды, словно чувствуя, что за этой историей скрывается нечто большее.

Они провели в лагере ещё одну ночь, а утром отправились в обратный путь в Ладогу. Повозка с дарами замедляла их движение, но никто не жаловался — такая добыча стоила небольшой задержки.

В первую ночь пути Виктору приснился сон. Он стоял на бескрайней равнине под чуж

В первую ночь пути Виктору приснился сон. Он стоял на бескрайней равнине под чужим небом, где двигались незнакомые созвездия. Воздух был густым, наполненным странными ароматами, которых он никогда не встречал в реальном мире. И перед ним, сотканная из красного дыма и теней, стояла та же фигура, что явилась в храме Перуна.

— Носитель моего Дара, — произнесло существо, и его голос раздавался одновременно снаружи и внутри головы Виктора. — Наконец мы можем поговорить без помех.

— Я не желаю слушать тебя, — ответил Виктор, хотя понимал, что во сне его сопротивление может быть бесполезным.

— Но ты будешь, — в голосе существа звучала абсолютная уверенность. — Потому что только я могу дать тебе то, что ты ищешь. Истинное освобождение от бремени бессмертия.

— Стражи уже рассказали мне, как избавиться от твоего «дара», — возразил Виктор. — Мне не нужна твоя помощь.

Существо издало звук, похожий на смех, но настолько искажённый, что он вызывал физическую боль.

— Стражи! Что они знают о Дарах Теней? Они лишь примитивные защитники границ между мирами. Они не понимают истинной природы того, что живёт в тебе.

Оно сделало движение, и пространство вокруг искривилось, открывая вид на древний храм, частично погружённый в землю. Каменные колонны, покрытые странными символами, поддерживали обрушившийся купол. В центре виднелся бассейн с тёмной водой.

— Вот храм, о котором говорили Стражи, — сказало существо. — Он действительно существует. И вода в нём действительно обладает силой, способной отделить Дар от носителя. Но они не сказали тебе главного.

— И что же это? — спросил Виктор, против воли заинтересовавшись.

— Цена, — ответило существо. — Когда Дар покинет тебя, ты мгновенно состаришься на все те века, которые прожил благодаря ему. Твоё тело рассыплется в прах за считанные секунды. Это будет не освобождение, а лишь другая форма смерти.

Виктор нахмурился. Он не считал обычную смерть чем-то страшным — после стольких веков существования она казалась скорее долгожданным отдыхом. Но что-то в словах существа заставило его насторожиться.

— А что предлагаешь ты? — спросил он осторожно.

— Справедливый обмен, — ответило существо. — Ты возвращаешь мне мой Дар, а я даю тебе новую жизнь — обычную человеческую жизнь, без бессмертия, но и без мгновенной смерти. Ты сможешь прожить ещё несколько десятков лет как обычный человек, состариться естественным образом и умереть, когда придёт твоё время.

— И какова цена? — Виктор был уверен, что без цены не обойдётся.

— Ты должен добровольно отдать мне Дар, — сказало существо. — Не в храме Стражей, а в месте, которое я укажу. И ты должен привести с собой другого человека — того, кто примет Дар вместо тебя.

— Ты хочешь, чтобы я обрёк кого-то на такое же проклятие? — возмутился Виктор.

— Не обязательно проклятие, — возразило существо. — Дар Теней становится проклятием только для тех, кто сопротивляется ему, кто не понимает его истинной природы. В руках того, кто знает, как им пользоваться, он может стать величайшим благословением.

Виктор покачал головой.

— Я не верю тебе. За века своего существования я не встречал ни одного бессмертного, который был бы счастлив своей судьбой.

— Потому что ты не встречал тех, кто правильно использовал Дар, — сказало существо. — Подумай о моём предложении, носитель. Подумай хорошо. У тебя есть время до следующей полной луны.

С этими словами фигура из красного дыма растворилась, и сон закончился. Виктор проснулся, покрытый холодным потом. Вокруг него спали дружинники, лишь Велимир стоял на страже у догорающего костра.

— Плохой сон, господин? — тихо спросил юноша, заметив, что Виктор проснулся.

— Можно и так сказать, — ответил Виктор, садясь и потирая лицо руками. — Сны — единственное место, где даже такой, как я, не может сражаться.

Велимир помолчал, затем осторожно спросил:

— Это связано с тем, что произошло в храме Перуна? С тем, о чём ты не рассказал ост

альным?

Виктор внимательно посмотрел на молодого дружинника. В его глазах читалась искренняя забота, а не праздное любопытство.

— Да, — признался Виктор. — Там произошло нечто… нечеловеческое. И оно последовало за мной.

— Ты можешь рассказать мне, — предложил Велимир. — Иногда просто выговориться — уже облегчение. А я умею хранить тайны.

Виктор задумался. Обычно он не делился своими проблемами с другими — слишком много раз за свою долгую жизнь он видел, как доверие оборачивалось предательством. Но в Велимире было что-то особенное, какая-то чистота души, которая становилась всё более редкой в мире.

— Хорошо, — решил он. — Но не здесь. Отойдём от лагеря.

Они отошли на небольшое расстояние от спящих дружинников, туда, где их голоса не потревожат остальных. Сев на поваленное дерево, Виктор рассказал Велимиру обо всём, что произошло в храме, — о ритуале Всеслава, о появлении Хозяина Даров, о вмешательстве волков-Стражей и о сне, который только что видел.

Велимир слушал, не перебивая, и лишь его глаза становились всё шире по мере того, как Виктор раскрывал перед ним невероятную правду о мире, который существовал параллельно с обычным, человеческим.

— Значит, ты действительно… бессмертный? — спросил он наконец, когда Виктор закончил свой рассказ.

— Не совсем, — уточнил Виктор. — Я могу умереть, и это случалось не раз. Но я всегда возвращаюсь. И каждое возвращение отнимает частицу моей человечности.

— И сколько тебе… на самом деле лет? — осторожно поинтересовался Велимир.

— Я потерял счёт после первой тысячи, — ответил Виктор. — Но, думаю, около двух тысяч лет. Я помню Рим в его величии, помню парфянских лучников и германские племена, ещё не знавшие письменности.

Велимир молчал, пытаясь осмыслить масштаб времени, о котором говорил Виктор. Две тысячи лет! Это было за пределами его понимания.

— И всё это время ты искал способ… умереть окончательно? — спросил он наконец.

— Не всегда, — покачал головой Виктор. — Первые века я наслаждался своим бессмертием. Я был молод, силён, полон жажды жизни. Я видел, как рушатся и возникают империи, как меняются народы и языки. Это было… познавательно.

Он сделал паузу, глядя в ночное небо.

— Но постепенно я начал замечать, что теряю способность чувствовать. Сначала мелкие эмоции — восхищение красивым закатом, радость от вкусной еды, удовольствие от хорошей беседы. Затем более сильные — любовь, ненависть, страсть. Они не исчезли полностью, но стали… приглушёнными, словно я наблюдал их со стороны, а не испытывал сам.

— И теперь ты ничего не чувствуешь? — тихо спросил Велимир.

— Почти ничего, — признался Виктор. — Иногда, в моменты крайней опасности или боли, я всё ещё могу ощутить отголоски страха или гнева. Но большую часть времени… пустота.

— Это ужасно, — выдохнул Велимир. — Хуже смерти.

— Именно, — кивнул Виктор. — Поэтому я ищу способ прекратить это существование. Но теперь, после слов Хозяина Даров, я не уверен, что храм, о котором говорили Стражи, действительно даст мне то, что я ищу.

— А ты веришь ему? — спросил Велимир. — Этому… существу из сна?

— Нет, — твёрдо ответил Виктор. — Но я не полностью доверяю и Стражам. У них есть свои цели, которые могут не совпадать с моими. Я должен найти истину сам.

— И что ты будешь делать? — Велимир выглядел искренне обеспокоенным.

— Сначала выполню поручение Рюрика, — сказал Виктор. — Доставлю голову Всеслава и дары Гостомысла в Ладогу. А затем… — он помедлил, — затем, возможно, отправлюсь на поиски этого храма. Хочу увидеть его своими глазами и сам решить, стоит ли рисковать.

— Я пойду с тобой, — неожиданно заявил Велимир.

Виктор удивлённо посмотрел на юношу.

— Это опасный путь, молодой воин. И далёкий. Земли Анатолии лежат за многими морями и горными хребтами.

— Я не боюсь опасностей, — упрямо сказал Велимир. — И я хочу увидеть мир за пределами наших лесов. А ещё… — он замялся, — я хочу помочь тебе, господин. Ты спас мне жизнь в битве с древлянами, и я в долгу перед тобой.

Виктор покачал головой.

— Ты ничего мне не должен. И твоя помощь не требуется — я привык действовать один.

— Может, в этом и проблема, — осмелился возразить Велимир. — Может, слишком долгое одиночество и есть причина того, что ты перестал чувствовать? Человек не должен быть один, господин. Мы нуждаемся друг в друге, чтобы оставаться… людьми.

Эти простые слова поразили Виктора сильнее, чем он ожидал. За века своего существования он действительно привык полагаться только на себя, избегая длительных привязанностей, зная, что все, кого он встречал, в конечном счёте умирали, оставляя его наедине с вечностью. Но что, если именно это добровольное отчуждение ускорило потерю его человечности?

— Я подумаю над твоими словами, Велимир, — сказал он наконец. — А теперь возвращайся к костру. Твоя вахта скоро закончится, и тебе нужен отдых.

Юноша кивнул и поднялся, но перед уходом положил руку на плечо Виктора — жест, на который мало кто осмеливался.

— Что бы ты ни решил, господин, знай: ты не один.

С этими словами он ушёл, оставив Виктора размышлять о своём странном существовании и о предложениях, полученных от противоборствующих сил — Стражей и Хозяина Даров.

Остаток пути в Ладогу прошёл без происшествий. Ночью Виктору больше не снились кошмары, словно Хозяин Даров решил дать ему время на размышления без дополнительного давления. Дружинники, воодушевлённые успешным исходом миссии и богатыми дарами, которые они везли, были в хорошем настроении. Только Виктор оставался задумчивым и молчаливым, лишь изредка отвечая на прямые вопросы.

Велимир больше не заговаривал с ним о том, что узнал в ту ночь, но иногда Виктор ловил на себе внимательный взгляд юноши, полный понимания и немого сочувствия.

Когда они наконец увидели стены Ладоги на горизонте, солнце уже клонилось к закату, окрашивая город в золотистые тона.