Красный Кристалл

Глава 6

— Чего ты ищешь, всадник? Везде одно и то же, — качая головой, говорил Ровник.

Вождь очень хотел оставить в отряде этого человека с его необычным конём и диковинным оружием. Судите сами: даже его конь ночами парит в беззвёздном небе и может служить отличным стражем, так далеко он видит. Но пришельца тянуло в безрассудные затеи: ему приспичило отыскать какой-то мифический город. Если бы вождь знал, какими богатствами обладает этот человек, то умолял бы его остаться на любых условиях. То, что пришелец был молод, даже хорошо: Ровник бы девушку ему приглядел самую крепкую, хотя здоровых женщин в этом отряде было мало — все страдали если не от болезней, то от грубой пищи, плохой воды и частого недоедания.

— Я не останусь в вашей стране, — отвечал Лён. — У меня есть дело, которое я должен выполнить любой ценой. А если я ошибся, и такого города тут нет, то тем более должен возвратиться обратно, чтобы наказать одного лживого мерзавца.

— Понимаю, — кивал старый вождь. — У человека много врагов, и к несчастью, человек человеку далеко не друг. Случись нам встретиться с другими такими же бродягами, пришлось бы держать бой. Ты был бы очень нам полезен. Оставайся с нами — чего скитаться одному?

Вождь хитро подсовывал гостю неподгоревшие лепёшки и самые лучшие куски вяленого мяса, разваренного в воде. Ему даже налили чашку бульона, который доставался только самым маленьким детям. Ослиное молоко считалось тут невиданной роскошью, поскольку от недостатка воды и пищи новорождённые ослята погибали.

— Спасибо, Ровник, — вежливо отказывался Лён, которому в рот кусок не лез — не потому, что очень плох, а просто было совестно отбирать у этих людей еду, которой им и так недоставало. Но, как признаться, что сам он имеет при себе неиссякаемый источник пищи — волшебную скатёрку?! Скажи кому про это, на нём бы день и ночь висели все беглецы, умоляя остаться. Он ломал голову, как бы естественнее оставить им припас еды и при этом не выдать своих тайных сокровищ.

— Предоставь это мне, — сказала ему Гранитэль.

Однажды утром, когда женщины мололи при помощи плоских камней зерно на муку, Лён сказал Ровнику, что покидает их — ему надо отправляться в путь. Если он обнаружит воду, или что-нибудь другое, то обязательно вернётся и сообщит о том. Все очень огорчились тем, что дивоярец покидает их. За неделю, что прошла в обществе этих людей, Лён не устоял перед настойчивыми расспросами и рассказал про город волшебников, что плавает в небе. Никто здесь и слыхом не слыхал даже про магов, не то что про волшебный город.

Если бы здесь были волшебники, они бы наверняка разобрались во всём и нашли средство защитить эту несчастную землю — ведь Лён знал от своих учителей-волшебников про миссию защиты, которую несёт Дивояр перед мирами. Он сам чувствовал себя причастником этого высокого и благородного долга, отчего горел желанием помочь этим людям. Поэтому и хотел во что бы то ни стало отыскать то место, через которое вышел в Селембрис. Может, именно таким образом люди покинули этот умирающий мир. И было то Лёну очень тревожно, поскольку через такой портал могли проникнуть в волшебную страну и все эти твари, которые погубили некогда цветущий край. Это соображение нужно было проверить, и оттого он так и горел желанием отправиться в путь. Если подозрение его подтвердится, то он прервёт свой поиск и отправится обратно к дубу, чтобы сообщить волшебникам о возможной опасности. Так что, несмотря на все уговоры, от твёрдо настоял на своём и вышел в путь.

— Плохо просили, — упрямо прошамкал старый Горак, когда всадник на летучем коне взмыл в бледное утреннее небо и начал кругами восходить на высоту. — Надо было уговаривать! Сулил бы ему девок помоложе!

— Да разве сокола удержишь на мякине! — ответил Ровник, глядя из-под ладони в небо, где исчезала белая птица. — У них там в этом Дивояре небось девки куда краше наших. Вот прилетит туда и будет рассказывать: сулил мне-де глупый Ровник бледную немочь в жёны, да недосулился!

— Тьфу! Не староста ты, а болтун! — рассердился Горак и отправился к подросткам.

Вместе с ребятами он отыскивал места, где сохранялась почва, и разрывал её палкой — так готовились места под небольшие посевы, пока прочие мужчины продолжали укреплять изгороди. Крепким сучком Горак упорно долбил засохшую землю, время от времени утирая слабый пот на лбу. Под выгоревшим внешним слоем вполне могла скрываться плодородная почва, которой только не хватало влаги. Потом они отыщут на этом новом месте болото, оставшееся после озера, и наносят сюда воды, чтобы насытить почву.

Он отыскал одно такое место посреди деревьев и усердно работал обломком ветки, чтобы не зря есть свой хлеб. Каждое зерно должно поместиться в мягкую среду, а не попасть на камень и не стать добычей насекомых. Каждое зернышко из запаса должно дать всход, а ведь чаще бывает совсем не так — сколько раз, в надежде придя к делянке, старый Горак с огорчением замечал, что всходы погибли, или выросли слабые бледные ростки, которые не дадут прибыли. Это бывало, когда почва оказывалась слишком замусорена остатками корней. Вот и теперь он огорчился, когда его примитивная соха наткнулась на твёрдое дерево. Корень был велик, и Горак не мог отыскать его конец, поэтому в отчаянии взялся колотить орудием по деревяшке. Он зря трудился всё утро и тратил силы на возделывание почвы — здесь не будет посева.

Внезапно крепкая на вид деревяшка проломилась, а затем дрогнула земля под коленями старика. О, ужас! Он наткнулся на самое скверное, что может быть в таком лесу — остатки изглоданной личинками корневой системы! Здесь просто не может быть никакого урожая, потому что почва заражена! Кинь сюда что-то живое, и спящие споры пробудятся к жизни! А они целую неделю строили укрепления! Да все эти стволы просто бумага!

Эти мысли промелькнули в голове у старика, а почва продолжала проваливаться и осыпаться. И вот Горак с хриплым криком провалился в яму — этого он никак не ожидал!

Брякнувшись в сухую кучу растительной трухи, он в панике огляделся. Нечто удивительное предстало его глазам — яма была явно сделана руками человека, а потолки были укреплены жердями. В первый момент Горак даже подумал, что попался в ловушку, но потом увидел стоящие вдоль стен кожаные мешки и деревянные туеса, и большие плетёные сундуки, и крытые материей корзины! Трясущимися от возбуждения пальцами он разодрал на горловине одного мешка завязку и обнаружил в нём отборное зерно! Была там не только пшеница, рожь и овёс, но и какие-то непонятные круглые белые зёрна! И маленькие жёлтые зёрнышки! И коричневые треугольные, в которых Горак с обморочным волнением признал с детства забытую гречу!

В берёзовых туесах с плотно притёртой крышкой хранился отвердевший от времени мёд, а в сундуках были спрятаны настоящие драгоценности: плотные холсты, выделанные кожи, настоящая обувь! В других сундуках были металлические орудия: от иголок и лопат до ножей и мечей — всё в смазке, аккуратно упаковано!

— Горак! Ты под землю, что ли, провалился? — послышались сверху голоса подростков.

— Ребята, я под землю провалился, — слабо отвечал тот, не в силах пережить великую радость. Это был кем-то сделанный давний ухорон на чёрные времена. Судя по толстому слою пыли и проросшим в яму корням, он был забыт. Теперь у нищих беженцев есть пища и новое зерно!

Солнце взошло уже довольно высоко, когда Лён догадался, что зря тратит время и гоняет Сияра.

— Дивоярец недогадливый! — сердито проворчал он, доставая зеркальце — что стоило с самого начала задать вещице поиск того места, где была та самая скала с порталом! Даже если это вовсе и портал (хоть Лён очень надеялся, что это так), то там всё равно должна быть вода, если она будет оставаться там даже спустя много времени. А сколько лет или даже веков прошло с тех пор, когда он был тут? Странно это — время для него повернуло вспять, и он явился в эти места, словно совершил перенос в прошлое в машине времени! Тогда следующий заход должен погрузить его в более ранние времена. Может быть, в те поры города ещё были целы, и он сможет отыскать Дерн-Хорасад — пока что зеркальце отказывалось выполнить это задание: ничего удивительного, ведь такого города тут больше нет!

Эти мысли придавали Лёну бодрости, и, уяснив направление, указанное волшебной вещицей, он полетел в ту сторону. К большому его удивлению, оказалось это место не столь далеко — для Сияра, конечно.

Скалу он узнал сразу — похожий на горбушку хлеба кусок камня вырастал из земли. С одной стороны к камню примыкала пустыня, а с другой имелся глубокий овраг, которого в прошлый раз не было. По дну оврага текла речка — её исток имел место в таинственном камне. Странно это было, поскольку обычно вода промывает русло в почве, а тут как раз наоборот — со временем повысился уровень земли. Лён потрудился проверить, куда же утекает этот поток, и обнаружил, что вода, дающая жизнь зелени на склонах оврага, далее просто снова уходила в песок, и из распахнутых ворот, которые образовывали два зелёных берега, не выходило далее ничто — перед глазами была та же картина, что и прежде: умирающий от безводья мир.

Он походил поверху оврага, поискал следов: если тут был проход, и через него ушли люди, то должны остаться следы. Но, ничего не нашёл — то ли люди так тщательно за собой подчищали, то ли просто не нашли это место. Этот маленький оазис среди бесконечной нищеты был скрыт от чужих глаз.

Он раздумывал: стоит ли проверять действенность портала? Ведь, выйди он обратно на Селембрис, назад к отряду Ровника может уже не вернуться. Так что, оставив эту заманчивую мысль, Лён тронул Сияра в обратный путь.

Хорошая новость, которую Лён узнал по возвращении к беженцам, ничуть его не удивила — наверно, это было как раз то, что обещала сделать для этих людей Гранитэль. Для могущественного Перстня Исполнения Желаний нет ничего проще, чем создать заросший корнями старый погреб с запасами пищи. Но сделано это было так убедительно, так естественно, что ни у кого не вызвало сомнений в том, что это дело рук человека, а не волшебное явление.

Все дети жевали сушёные фрукты, которых оказалось очень много в сундуках, а женщины варили гречневую кашу. Белые зёрна, неизвестные людям Ровника, оказались рисом. Несчастным оборванным беглецам будущее казалось прекрасным, поскольку теперь они даже смогут сшить себе новую одежду взамен старой — изношенной и рваной. Теперь у них даже была обувь! Мужчины во главе с вождём оживлённо обсуждали, какую часть семян им следует посеять прямо сейчас, поскольку в этом краю давно уже исчезло понятие времён года, и все сезоны были одинаковы.

— Я нашёл воду, — осторожно объявил Лён, чтобы не выболтать лишнего. Это известие было воспринято с восторгом. Ничего, что далеко — это всё равно исключительная удача. Родник, настоящий родник — это ли не чудо?! Дивоярец принёс им удачу — ну разве не подтверждение его диковинного дарования?! Они будут ходить туда с посудинами и носить понемногу воду для посевов этих чудесных семян, и для готовки! Они смогут заменить воду в бурдюках на свежую, и не станут более беречь эти протухшие запасы, как драгоценность!

Ничего у Лёна не получалось — эти прячущиеся по норам ночью и крадущиеся днём люди не рискнут отправляться всем скопом в место, где нет таких прекрасных высоких деревьев — ведь они потратили целую неделю на обустройство новой стоянки! Сколько земли перекопано сучками и просеяно пальцами! А теперь ещё и эта находка! Подарок Гранитэли становился препятствием для плана Лёна. Теперь, когда он сделал для этих людей так много, они не смели его удерживать — у дивоярца свои дела. Он мог с чистой совестью отправляться в путь — никто его не упрекнул бы. Но перед глазами навязчиво стояло видение: как он выводит беженцев в Селембрис, и те видят бескрайние просторы лесов, находят полноводные реки, в которых играет от избытка рыба, леса полны дичи, а в небе светят миллионы звёзд. А главное — каждую ночь над миром всходит спутник — полная Луна, или остророгий Месяц! Они не знают, как прекрасно жить в Селембрис!

Вечером Лён отыскал сытого и довольного Ровника — вождь расположился у линии заграждения и собирался провести так всю ночь, охраняя сон своих людей. По всему периметру внутренней линии расположились несколько дозорных.

— Вы, дивоярцы, никогда не спите? — шутливо обратился к пришельцу вождь — он ещё таил надежду, что этот великий воин, заваливающий в одиночку тысячное стадо жажлоков, останется с ними. В самом деле, чего шататься по пустой земле и искать ветра в поле?

— Ты знаешь, что такое трава, Ровник? — спросил дивоярец.

— Ну, слышал от отца, что была такая штука — её скот ел, — солидно ответил вождь.

— А деревья ты видел зелёными? — шёл в наступление пришелец.

— Откуда ж видел? Все леса погибли до того, как я родился!

— Ты когда-нибудь охотился в лесу?

— На змеевников? — усмехнулся вождь.

— Нет, на добычу, которую можно пожарить на костре и съесть. Ты рыбу ловил в реке, или, кроме мяса от сдохшего от голода осла ничего не видел?

— Брось, Лён, — помолчав, ответил Ровник. — Такого не бывает. Это у вас, у дивоярцев, в небесном вашем городе есть пажити, которые кормят таких коней, как твой — он даже не ищет пищи. Чем он кормится, когда ночами кружит высоко в небе? У нас не так — у нас каждое зерно добыто тяжёлым трудом и многими лишениями.

— Сколько сил потратил ты, чтобы вырастить ту пищу, которую сегодня ел? — напрямки пошёл Лён.

— Это кто-то оставил запасы от лучших времён, — загрустил вождь. — Оставил и не вернулся — видно, доля его была незавидная. Спасибо тому человеку, или людям — они спасли нас.

— Нет, Ровник. Это чудо для вас сделал я, — нахально присвоил себе лавры Гранитэли лукавый дивоярец.

Даже в темноте было видно, какие огромные глаза стали у вождя. Некоторое время он безмолвно разглядывал своего собеседника, словно сомневался: стоит ли ему верить?

Но Лён решил усилить эффект. Жестом фокусника он достал из сумки волшебную скатёрку и расстелил её на земле. Простая белая ткань, украшенная незатейливой вышивкой, немедленно уставилась судками, а из-под крышек потёк обольстительный дух — то была картошка с мясом, сладкая каша в горшке, сливки. Широкое блюдо, возникшее посередине, быстро заполнилось прекрасными фруктами — яблоками, грушами, персиками, виноградом. В одном кувшине было молоко, в другом — компот, а высоком узорчатом графинчике — тёмно-бордовое вино.

Ошеломлённый Ровник смотрел на эти богатства и не мог ничего сказать, а между тем, привлечённые роскошными запахами, к собеседникам подобрались женщины и дети — в жадном изумлении они не могли отвести глаз от диковинной снеди.

— Вот так едят в той стране, где я живу — она называется Селембрис, — снова соврал Лён, поскольку точно знал, что далеко не все так хорошо живут. Даже в лесной школе у Фифендры они не ели столь богато, поскольку лесная колдунья не стремилась привить своим воспитанникам чревоугодие. Но в данном случае это было оправданно.

Он ошарашил всех настолько, что наутро общим собранием было решено отправляться в путь — к воде, где можно взрастить добрую пшеницу.

— Ну и что, что нет деревьев! — рассудил старый Горак. — Мы выроем в склонах оврага глубокие норы и сделаем крепкие запоры — ни одна тварь нас не достанет! Главное — вода!

Дети поглощали великолепную еду так жадно, словно до этого не были безмерно счастливы, наевшись гречневой каши. Глядя на них, взрослые решились на заведомую авантюру.

— Ну, смотри, дивоярец! Ты обещал нас охранять, — сказал напоследок Ровник.

Ни у кого не было сомнений, что пришелец с волшебным мечом и удивительной скатёркой сумеет победить кого угодно, и потому наутро отряд уже собрал узлы, накормив перед дорогой животных отборным овсом из подземного схорона.

«Никто не догадался попросить, чтобы я им тут высек из земли родник!» — подумал Лён, выводя караван в дорогу.

Неделя пути, в котором на них дважды нападали — однажды они подверглись атаке пласкатов, тех самых кожаных одеял, которые Лён встретил в прошлом заходе. Второй раз напали змеевники — крылатые твари, похожие на птеродактилей. Но Лён был готов к такой встрече, и попросту укрыл отряд завесой невидимости. Стоя посреди открытой равнины вместе со скотом, люди изумлённо наблюдали, как летающая смерть растерянно рыщет в воздухе, ища внезапно пропавшую добычу. Большое благо иметь в союзниках дивоярца!

Ещё раз путь им пересекла колония мигрирующих питараков — эти твари походили на больших пиявок, бегающих на членистых ножках. Действительно, они похожи на помесь пиявок и тараканов, и были очень опасны. Такая тварь, если находила добычу, то проникала внутрь, поселялась в желудке и начинала быстро тянуть кровь — именно так погибли дикие животные в лесах и многие стада одомашненных животных.

На сей раз великий исход закончился для мерзких паразитов полным уничтожением. Миллионы особей двигались по заброшенной дороге. Когда-то этим путём шли купеческие караваны, а теперь по обочинам лишь громоздился хлам. Голова процессии была разрежена — это были самые отборные кровопийцы: жирные, крупные, лоснящиеся. Они словно нюхали дорогу, поводя из стороны в сторону слепыми передними концами — у этого мешка не имелось глаз, а только гаденькая пасть с чёрными зубами. Они уже учуяли добычу и намеревались повернуть всю колонну в сторону — к людям и животным. Последние увидели беду и начали издавать панические вопли, которые и указали путь пиявкам. Завеса незаметности была для них пустым трюком: они не видели людей, они их чуяли!

Кровопийцы уже изменили курс и полезли на вал из всякого хлама, как вдруг впереди провалилась часть дороги — большой кусок земли ушёл вниз. Что-то заинтересовало голову колонны, и питараки полезли к дыре. Из провала восходили чуть заметные пары, и запахло чем-то очень странным. Лошади и ослы пришли в ужас и стали биться — они так и порывались опять удрать, но люди, хоть и были сильно перепуганы, всё же удержали их. Все в надежде поглядывали на дивоярца.

Лён был сам растерян — он только что собирался напустить на пиявок огонь, не слишком надеясь, что это поможет, всё же их слишком много. Он дрался с чудовищами, одним ударом уничтожая огромного жажлока, но эта текущая масса юрких членистоногих мешков с зубами привела его в замешательство.

Поток кровожадных тварей быстро поплыл к дыре, откуда исходил тот ужасный запах. Питараки ныряли в провал, просто утекали туда, как тёмная бугристая масса. Они шли и шли, и ни один не выбрался обратно. Люди не стали дожидаться конца действия и потихоньку удалились, а колонна тварей с хлюпающими звуками всё утекала в бездонный провал.

— Что это, Гранитэль? — спросил тихо Лён свою спутницу — он догадался, что это была работа принцессы.

— Неважно — что, — так же тихо ответила она. — Их манит запах крови, только вместо еды их встретит смерть.

Естественно, и это событие люди Ровника расценили, как могущество дивоярского волшебства. Теперь они были уверены, что впереди их ждёт чудесное избавление. И, если то, что им рассказывал о волшебной стране Селембрис этот молодой маг, хоть наполовину правда, то они встретят в конце пути настоящий рай, в который не верили.

Недельный путь завершился прибытием к загадочному оврагу, в котором изумлённые люди встретили всё то, о чём говорил Лён — да, это была земля обетованная! Овраг глубиной примерно метров десять, в длину — метров сто и в ширину — тридцать, для непривыкших к обилию воды и зелени людей был подлинным чудом.

— Это просто удивительно, что никто его до нас не обнаружил и не занял! — блестя глазами, говорили люди.

Они с азартом принялись примериваться, где будут рыть норы, тем более, что теперь у них были великолепные металлические лопаты! Дети залезли в воду и пили вместе со скотом. Животные накинулись на траву, словно обезумевшие. Люди нюхали живую почву, жадно разглядывали растения и редкие маленькие цветочки. Они были безмерно счастливы. Как их заставить теперь лезть в воду и преодолевать сильное течение? А если ничего не получится, и портал не сработает?

«Тогда я просто привёл их в рай обетованный», — мрачно подумал Лён, наблюдая неудержимую радость людей.

— Волшебник, ты сделал всё, что обещал! — радостно воскликнул Ровник, прибежавший с мокрой головой — вождь, как ребёнок, измочился весь в воде. Он даже не умел толком умываться и только размазал по лицу грязь. Теперь стало видно, что кожа его вовсе не смуглая, а очень даже бледная — это были слои грязи.

Сияр, стоящий рядом с Лёном и невозмутимо наблюдавший всю эту кутерьму, небрежно фыркнул.

— Чего он? — спросил вождь.

— Он смеется над вами, — просто ответил Лён, — Вы приняли за рай простой овраг, а мой конь житель Селембрис, он знает, что такое подлинное счастье.

— Не искушай нас, дивоярец. Не принуждай хаять подобное блаженство.

Мимо промчался старый Горак — старик стащил с себя драную рубаху и теперь скакал, как сумасшедший. Он споткнулся на крутом склоне, упал и покатился, вырывая руками клочья травы.

— Вот так скоро закончится трава на этих склонах, — сказал дивоярец, — Вас слишком много для этого оврага.

— Ну и что, останется вода, а это уже замечательно, — не сдавался вождь. — Зачем трава, здесь будут посевы!

— И одним глазком взглянуть не хочешь? — искушал Ровника пришелец.

— Чего это? — спросил старик Горак, вернувшийся с солидной ссадиной под глазом, но весёлый и счастливый.

— Он всё говорит нам про волшебную страну, — пояснил вождь, — Не верю я, такого не бывает.

— Леса зелёные, рыба бегает по лесу… — мечтательно вспомнил старик ночной разговор недельной давности. — А я бы посмотрел! Одним глазком бы посмотрел, а потом обратно! Не, у нас лучше! Куда нам столько рыбы — испортится!

— Ну, шут с вами, — в досаде согласился Лён. — А мне пора.

— Бывай счастлив, дивоярец! — напутствовали его, когда он направился к истоку речки. Не очень-то его удерживали, а то ещё передумает, да и решит остаться и рыть себе отдельную нору на другом берегу, а места в самом деле мало — всем не хватит!

Он уже почти достиг камня-горбушки, хотя и не очень торопился, ведя на поводу своего коня. Лён помнил, как преодолел сильное течение в прошлый раз, и теперь собирался сделать то же.

Крутые берега сжимали поток, и тот стал стремительным и сильным, выносясь из тёмного раскола. Дивоярец вошёл в воду и хотел переместиться коротким пространственным прыжком к самому истоку, к той непонятной преграде, которая разделяла простор Селембрис с этим полумёртвым миром. Он был уже всеми мыслями в будущем и представлял, что встретит он в этом мире в следующий раз. Сияр стоял рядом и ждал сигнала — как в тот раз.

Лён внутренне собрался, задавая себе и своей необъяснимой способности к переносу цель — тот узкий и высокий лаз в скале. В последний миг перед прыжком он вдруг почувствовал касание к своему плечу и услышал извиняющийся голос:

— А если я одним…

— … глазком… — растерянно проговорил Горак, очутившись вместе с дивоярцем в расщелине скалы. Перепуганный старик изо всех сил ухватился за плечи юноши и повис на них, чтобы не быть сбитым с ног быстрым потоком. За пятками Лёна вырывался из ниоткуда мощный поток воды, а прямо перед ним открывалась изумительная по красоте картина — восход солнца на Селембрис.

В следующий миг над двумя людьми пронёсся крылатый жеребец и приземлился на траву холма. Он удивлённо обернулся: отчего же хозяин медлит? Ноги Лёна соскользнули, и он, не удержавшись на камнях, упал обратно, вместе с Гораком.

Бурливая волна вынесла обоих на берег.

Старик не знал, как объяснить то, что он видел. Да, было удивительное видение, но, может, это обыкновенный мираж, каких полно в их нищей стране? Сколько раз он видел такие ложные вещи: встречал людей в невиданных одеждах, видел стада диких животных, которые проносились по пыльной равнине, не оставляя за собой следов и не производя ни звука! Раз ночью наблюдал он из дозора, как безжизненное поле вдруг исполнилось высоких хлебов, которые неслышно колыхались при полном безветрии! Если то, что он увидел в этой щели, — Селембрис, то не тот ли это рай, куда уносятся души безвинно умерших?

— Ну, как хотите, — снова сказал Лён, теряя терпение от общения с этим упрямым племенем. — Мне пора, я ухожу. Мой конь, наверно, уже весь извёлся, пока я тут вас убеждаю.

— А можно мы посмотрим одним глазком? — изнывая от любопытства, просили люди.

— Да я даже не знаю, как вас переправить! — рассердился дивоярец. — Одно дело самому проскочить, другое — провести целую ораву да ещё со скотом!

Ах, вот какое дело! Все обрадовались: они только посмотрят, и тут же назад!

— Сияр-то как скакнёт! — с большими глазами повествовал виновник этого переполоха — старик Горак. — А я посмотрел и назад скорее!

Все поспешили к скале-горбушке, откуда выходил этот удивительный поток, у которого, как врал старик Горак, начала не было, и выходил он из пустого места! Этакие враки стоило проверить, и все беженцы побежали к камню, а за ними привычно поскакал и скот.

— Сейчас, сейчас, — обещал всесильный дивоярец, собираясь показать народу зрелище настоящего, подлинного рая.

Люди стояли по пояс в холодной воде и вздрагивали не столько от непривычных ощущений, сколько от волнения. Сильное течение грозило повалить их, так что приходилось держаться друг за дружку — это первая партия храбрецов непременно желала посмотреть на рай. Среди них: затычка к каждой щели — Горак, отважный вождь Ровник, двое мужчин и двое подростков-сирот. Женщины стояли на берегу — со смесью страха и возбуждения они смотрели на своих мужчин.

— Держись-ка крепче, — сказал вожаку волшебник и ухватил Ровника за мозолистую лапу. Все вместе мужчины образовали короткую цепочку. Им было страшно, хоть и стояли они в метре от берега — поток был слишком силён, а они привыкли воду мерить чашками.

— Любо, может, не надо? — жалобно спросила одна из женщин, держа на руках малыша и со страхом глядя на своего мужа.

— Надо, Мара, надо, — отвечал тот, стуча зубами.

— Ну, приготовились, — предупредил их Лён. — Не разжимайте руки, а то просто свалитесь в воду.

Мужчины крепко сцепили руки и приняли настороженные позы, как будто собирались не прыгнуть на пару метров вперёд, а, по меньшей мере, отправлялись в космос. На берегу горестно завыла баба, к ней присоединились другие женщины, следом заревели ребятишки и заблеяли ослы. Начиналась паника.

Лён не удержался и коротко хмыкнул, а в следующий миг совершил пространственный прыжок. Вся цепочка моментально переместилась к началу потока. Лён растопырил руки и упёрся в скалу, на плечах его держался Ровник, на котором повис неугомонный Горак, а за того уже держались остальные — поток их бил и валил с ног. Мужчины и подростки так перепугались от непривычно буйной воды, что в ужасе заголосили, захлёбываясь и утопая.

— Любо! — закричала женщина и, как была с ребёнком на руках, так и кинулась спасать супруга.

— Мама! — заорал другой ребёнок и уцепился за неё. В мальчишку вцепилась девочка, в неё с воплями другая женщина, в общую кучу свалился ещё кто-то, потянув за собой других. Кто-то держался за лошадь, как за якорь, и тянул руку утопающим, кто-то въехал в воду на осле, и далее совсем уж непонятно как, но прочие вьючные животные вдруг по какой-то нелепой надобности прискакали издали и бухнулись в тот же котёл — маленький разлив у водопада превратился в кипящий суп.

Тут коварный дивоярец, приманивший честных людей несбыточными посулами и даровой кормёжкой, совершил самое большое свинство: он ринулся вперёд, в просвет меж скал и потянул за собой и вожака, и старого Горака, любопытство которого сроду не доводило его до добра, увлёк и пару пацанов, которым только жить да жить, сволок и бедного доверчивого Любо, за ним его жену и маленького сына, потом первого сына, причём с кобылой, следом затянуло в поток бабку, которая крепко держалась за осла. Потом произошла заминка — целая семья застряла между скал. Положение спас осёл, который рванул при виде спасительной суши по ту сторону мира. Он вытащил и спас на своём хвосте самого маленького, за которым бросилась его мать, а за ней все остальные.

В воде панически орали и боялись утонуть последние из племени Ровника — они хватались за животных, поскольку сами плавать не умели. Какая-то сила тащила их наверх, и они судорожно цеплялись за всё, что барахталось рядом. Так их и втянуло в эту проклятую щель, где тьма на миг слепила глаза, а в следующее мгновение в глаза ударяло непривычно яркое солнце.

С воплями ужаса люди покатились вниз с непонятно откуда взявшегося холма, а за ними следом с пронзительными воплями выскакивали из ниоткуда их лошади и ослы — всё это образовало кучу-малу. Вдобавок вылетели из трещины в скале мешки с добром, которое нашлось в мёртвом лесу в земляном ухороне. Следом дружно прилетели лопаты и прочие вещи из того же клада.

Ошалев от чуда, люди озирались по сторонам, словно ожидали настоящих ужасов.

Всё было непривычно их глазам — и обилие зелени во множестве оттенков, и чистый воздух, и запахи цветов, и синее небо, и яркое солнце, и множество бабочек, и птицы.

— Вам нужно уходить отсюда, — заговорил Дивоярец, отряхиваясь от воды. — Отдохните немного, потом идите на восток. Если встретите ручей или реку, не ходите по воде, особенно верх по течению, а то снова можете попасть в свой прежний мир. Чем дальше отсюда, тем нормальнее. В лесах есть дичь, в реках и озёрах рыба.

— Чего топтаться зря? — решительно рубанул рукой воздух старик Горак. — Давайте прямо тут рыть норы!

И он решительно потряс подобранной лопатой.

Сияр заржал, как засмеялся.

— Не надо норы рыть, Горак, — весело сказал волшебник, — Здесь нет таких чудовищ, от которых вы прятались в лесах. Просто подберите себе место и начинайте строить нормальные дома из дерева или камня — тут всего хватает.

— Пошли, Любо, — сказала Мара, отжав волосы и кое-как выкрутив юбку. — Давай построим дом, чтоб маленькие спали не в земляной дыре, а на полу!

— Я сделаю себе кровать… — выходя из прострации, сказал вождь Ровник.