Космический дальнобойщик

16

Без колебаний она пошла за мной к двери. Мы вышли в коридор после того, как я его проверил. Я тихонько закрыл дверь. Она взяла меня за руку, ее кисть с двумя большими пальцами как-то странно держала мою руку, но ее пожатие было крепким и доверчивым, и мы пошли по коридору с красными коврами и золотыми обоями. Я никогда не был на настоящем наводном корабле таких размеров, но это все напомнило мне картинки, где изображались старые здания на земле. Тут было ощущение пространства, никакой экономичной тесноты, которую можно было бы ожидать, не говоря уже о кошмарной клаустрофобии кораблей глубокого космоса. А из того, что я видел в лабиринте внешних миров, в этом самом лабиринте, где мы сейчас были, корабль своей роскошью казался не на месте среди примитивной технологии. Когда мы подошли поближе к холлу, я открыл причину этого изобилия. Там было казино. Я не остановился, чтобы поглазеть, но я краем глаза увидел оживленную деятельность, то, как летали фишки за добрым десятком столов, где играли во все известные мне игры. И инопланетяне там тоже были.

Прежде чем мы попали во все еще переполненный холл, я оставил Винни в маленькой комнатке, где было полно машин-пищераздатчиков, спрятав ее за одной из них. Я сказал ей, чтобы она подождала, пока я не вернусь. Возле стола администратора я спросил клерка, где находятся кабины команды. Он смерил меня изумленным взглядом, прежде чем вежливо ответил на мой вопрос, и я про себя мимолетно подумал, не было ли суровое запрещение общаться с пассажирами, про которое упоминал Краузе, чистой правдой. Но клерк не спрашивал, почему я ищу каюты команды. Он показал мне план палубы и корабля в целом и сказал, что помещения команды находятся на кормовом конце палубы, самой нижней из трех.

— А выищете кого-нибудь конкретного, сэр?

— Да, девушку. Молоденькую, вот такого примерно роста, короткие золотистые волосы, довольно тоненькую.

Он минутку подумал.

— О, кажется, понял. Наверное, это Лорелея. Наверняка она. Она мичман подпалубной команды, но сейчас мы, в общем-то, все равны. Мы вот-вот отправимся в море, поэтому она, должно быть, уже сменилась с вахты.

— Замечательно. Спасибо.

Я пошел обратно и забрал Винни.

Было очень приятно убраться из холла и попасть в относительно тихие и пустые коридоры. Мне казалось, что я очень приметный, особенно с Винни, и я старался внимательно следить, не попадется ли где по дороге знакомое лицо. Никто не показался. Я все еще чувствовал себя настороже, но, как мне казалось, мог бы рискнуть пройтись по палубе. Мне хотелось посмотреть, как они заставят чудище покинуть пристань и гавань.

Мы прошли через незапертую дверь на пустынную часть внешнего фордека. Это было место для отдыха и развлечений, на деревянном настиле палубы были нанесены разметки для различных игр, под навесом стояли кучей парусиновые кресла, несколько столиков стояли под зонтами. Мы встали у поручней и смотрели, как корабль-животное, пятясь, отступало от берега, а за ним тянулась полоска вспененной воды. Теперь меньший оркестр барабанщиков занялся делом на носу, но теперь там все равно трудились не меньше пятидесяти. Они выбивали медленный ритм. Должно быть, это был тонкий и сложный пример навигационного и штурманского искусства. Все удары и ритмы были четко продуманы и рассчитаны. Мы наполовину уже вышли из гавани, оставив позади покинутый остров, который озарялся пылающим оранжевым солнцем. Казалось, это остров отходит, а не мы. Внизу мне была видна добрая часть самого зверя. Тюленеобразные существа были на всей верхней части зверюги, таща кучи водорослей своими передними плавниками, они вылезали из своих хаток и снова лезли туда, стараясь четко выполнить любые задачи, которые перед собой поставили. Я вскоре понял, что всякое сходство с земными тюленями было только поверхностным. Головы были больше, а морщинистые морды — более плоские. Пятачков у них практически не было. И глаза у них были странные. Они были на слишком большом расстоянии от нас, чтобы можно было говорить с уверенностью, но казалось, что но структуре их глаза были почти такими же, как глаза огромного монстра, в чреве которого мы плыли.

Мы были на главной верхней палубе, но над нами была еще надстройка с капитанским мостиком. Офицеры наклонились через поручни, наблюдая за тем, как корабль отваливает. Я подумал, как мостик передает команды лоцманам-барабанщикам, и как вполне может оказаться, что никаких команд с мостика вообще не поступает. Совершенно верно, что капитан передает командование лоцману, когда корабль входит в гавань или покидает ее, но как насчет открытого моря?

Я почувствовал, что на меня кто-то смотрит, и посмотрел на крыло мостика правого борта. Приземистый бородатый человек в золотом мундире таращился на меня. Капитан. Нет, собственно говоря, он не таращился, он оценивал меня, смотрел, чего я стою, и блестящий козырек его фуражки был ослепительно освещен солнцем. Я не видел под козырьком его глаз, но чувствовал его диагностический холодный взгляд.

Я взял Винни за руку, и мы вошли снова внутрь. Мы прошлись по всему кораблю, избегая главных мест, где кипел народ. Мы прошли возле столовой, которая постепенно заполнялась голодными пассажирами, прошли мимо увеселительного зала, бального зала и темного театра, обогнули стороной торговый участок палубы, а потом нашли узенький трап, который вел на палубу С. Внизу мы наткнулись на пустой лазарет на шесть коек, в котором, на первый взгляд, было весьма мало оборудования и медикаментов, нашли кладовые и сейфы, и, что очень странно, знак, который гласил: ВЕРХНИЕ ТРЮМЫ 5-10. Я-то думал, что груз будет переправляться под палубами, но, возможно, некоторые хрупкие вещи были слишком непрочны для звериных потрохов.

Мы наконец пришли к помещениям команды. Я осмотрелся, нашел шкиперский чулан, полный метелок и ведер, и сказал Винни, чтобы она подождала внутри. Она нервно посмотрела на меня, потом заползла внутрь и уселась в углу, а большие ее глаза сияли в темноте. Я ободряюще прошептал ей, что вернусь немедленно и чтобы она не боялась. Я надеялся, что она поняла. Однако, как я понял, мои проблемы в общении с ней были односторонними, то есть все трудности понимания выпали на мою сторону.

Помещения для команды были разделены на маленькие каюты на четыре-пять коек каждая. Большая часть их была закрыта, но я увидел, как несколько матросов спят на койках, даже не закрыв двери. Вахта, видимо, была длинная. К счастью, на дверях были таблички с именами тех, кто проживал в той или иной каюте. Как назло, были упомянуты только фамилии, а вместо имен были проставлены инициалы. Ну неужели было трудно подумать и спросить ее фамилию? Любой идиот догадался бы, только не ты, Джейк. Я прошелся но запутанным коридорам, щуря глаза в тусклом свете. Я нашел всего четыре «Л». Кто-то там? Лорелея Михайлович? Маловероятно, но кто знает. Лорелея Суфанувони? Невероятно. Тем самым я сократил выбор до двух. Л.Финкельгор и Л.Питерс. Пусть будет Питерс. Я постучал.

Приглушенный ответ. Я постучал вновь. Бормотанье и жалобное ворчанье.

Дверь открылась, и на пороге стояла Лорелея в потрепанном синем халате с припухшими глазами.

— Да? — она прищурилась, пытаясь меня разглядеть. — Вы кто?

— Неужели мое лицо так легко забыть?

Минутой позже она сообразила.

— Ах да, шоферюга… — в глазах ее появилась настороженность. — Что вам надо?

— Окажите мне любезность… одновременно это возможность воззвать к вашей совести.

— Это как же?

— Я в беде, и мне нужна ваша помощь.

Она озадаченно нахмурилась, потом пожала плечами.

— Заходите, что ж стоять в коридоре, — сказала она, распахнув дверь.

— Сперва я хочу вам кое-что показать. Вернее, кое-кого.

— Кого? — спросила она. — Эй, куда вы идете?

— Хочу показать вам своего приятеля, вернее, приятельницу, — сказал я, идя по коридору. Я остановился и поманил ее пальцем. — Идемте же.

— Я не уверена, что мне пойдет на пользу такое знакомство, — сказала она кисло. — Ведь вы тот самый тип, который хотел ткнуть мне в зад фонарем?

Я собирался объяснить, что по ошибке принял ее за мужчину, но вовремя остановился, прежде чем такая оплошность вылетела из моего глупого рта.

— Простите меня ради бога. Я был просто как на иголках. Я первый раз сунулся в морское чудовище.

Это ее немного смягчило. Она вышла в проход.

— Ладно. Но если только станете делать что-нибудь непонятное и дикое — закричу, что меня насилуют. Вам не понравится то, что после этого с вами сделают.

Наверное, не понравилось бы. Она прошла за мной все расстояние, отделявшее нас от чулана с метелками. Я открыл дверь. Это заставило Лорелею вытаращить глаза. И посмотреть на меня с еще большим недоверием.

— О'кей, Винни, — позвал я.

Когда Винни высунула мордочку из чулана, с Лорелеи свалилась вся ее циничная маска, как сморщенная кожура со свежего апельсинчика. Она мигом преобразилась, засияла совершенно детской улыбкой и оказалась еще моложе, чем сперва показалась мне. Улыбка шла ей гораздо больше, чем обычная капризная гримаса.

— Ой, какая она прелесть! — просияла Лорелея. — Это ведь «она», правда? А откуда она?

— Винни, — сказал я, показывая пальцем, — это Лорелея.

— Привет, Винни!

— Пьивет! Пьивет!

— Винни родом с планеты, которая называется Оранжерея. Ты про эту планету когда-нибудь слышала?

Она подошла поближе и погладила Винни по голове, запуская пальцы в густой блестящий мех.

— Нет. Это что, в земном лабиринте?

— Да. Ты родилась здесь? Я имею в виду, на Консолидации Внешних Миров?

— Угу. Посмотрите только на эти ушки. Ой, какая она лапочка… она ваша?

— Э-э-э… Винни не домашняя зверюшка. Но она путешествует со мной, и я отвечаю за нее. Как ты отнесешься к тому, чтобы присмотреть за ней?

Лорелея хихикнула. Винни, казалось, была заворожена цветом и фактурой халатика Лорелеи. Она все время трогала и обнюхивала ткань.

— О, я с большим удовольствием… — начала она, потом прикусила губу. — Э-э-э, не знаю. Я на этом рейсе все время должна стоять двойную вахту. У нас не хватает людей, и я не знаю, когда у меня будет время.

— Вам много времени не понадобится. Винни вполне может сама о себе позаботиться. Собственно говоря, я имел в виду нечто совсем специфическое.

— Что такое? — Потом, вспомнив, она сказала: — А, ведь вы говорили, что попали в какой-то переплет.

— Это Винни попала в переплет.

— Она?!

— Да. Я хочу, чтобы вы ее спрятали. Наверняка вы знаете каждую щелку и уголок на этом корабле, где она могла бы остаться, а ее никто бы не нашел. Правильно я говорю?

— Ну да, конечно, но почему?

— Лорелея, на этом корабле есть люди, которые хотели бы похитить Винни. Может быть, даже хуже. Она в большой опасности.

Лорелея была поражена.

— Да кому понадобится причинить зло этомусуществу? И почему? Господи…

— Это трудно объяснить, но в основном ситуация такова. У Винни есть кое-какие ценные сведения, и эти люди очень хотят их заполучить. А для этого им надо заполучить Винни.

Лорелея, словно защищая, обхватила Винни за плечи.

— У нее есть сведения? Да что такого она может знать, что…

— Винни — разумное и даже очень разумное существо. Не позволяйте ее внешнему виду вас обмануть. Как я уже сказал, она — личность, а не животное.

— Хм. — Она скептически посмотрела на меня, ее цинизм начал возвращаться.

— А откуда я знаю, что это не вы ее похитили?

— Спросите Винни.

Она было скорчила мне презрительную гримасу, чтобы ответить мне по достоинству, но передумала. Она наклонилась над Винни и показала на меня:

— Он твой друг, Винни? Вот этот человек? Друг?

Винни повернулась ко мне и обожательно улыбнулась.

— Дъюг! — сказала она и протянула руку, чтобы покрепче ухватиться за мою. — Джейк дъюг! — она стала лизать мою руку. — Дъюг-дъюг-дъюг-дъюг!!! — мне стало только слегка не по себе.

Лорелея смущенно улыбнулась.

— Что же, полагаю, вы не обманываете меня, — она выпрямилась и протянула мне испачканную пылью руку. — Рада познакомиться с вами, Джейк.

Я взял ее за руку, но тут мы услышали голоса в соседнем коридоре.

— Быстрее, сюда, — прошептал я. Мы забрались в чулан.

Когда два матроса прошли мимо, я спросил:

— Что вы скажете, Лорелея? Вы нам поможете?

— Конечно. Я знаю как раз такое место, какое надо. Я могу приносить ей воду и еду, когда у меня будет время… но ей придется сидеть тихо и не мешать.

— Винни никому не мешает и не нервничает. Она будет вести себя образцово. — Тут я кое о чем вспомнил. — Еда все же может оказаться проблемой. Ей нужна еда с ее планеты, как всем инопланетянам. Как и нам тоже.

Я вздохнул и прислонился к переборке.

— Наверное, этому ничем нельзя помочь, вот только если…

Однако маленькая надежда была.

— Лорелея, вы не знаете, в команде нет никого с Оранжереи? Он, возможно, знает, какая пища может стать заменителем. Что может оказаться пригодным в пищу Винни. Биохимия очень странная штука. Что, все в команде родом с внешних миров?

— Нет, полным-полно таких, что пробились сквозь неизвестный портал, но я никогда не слышала, чтобы кто-то говорил, что он родом с Оранжереи.

— Хм-м-м… а как насчет Деметры? Так называется это место по-научному. Нет? А кто-нибудь когда-нибудь, может, говорил, что он родом из Маш-сити? Это самый большой город.

— Нет, не то чтобы я такое слышала… — в свете, который падал из дверей, я увидел, как она трет лоб ладонью, пытаясь вспомнить. — Маш-сити… погодите… где я видела это раньше?..

— Вы это видели? Именно видели?

— Да, где-то, на чем-то было написано. Вот черт, не могу вспомнить, где это было, — она щелкнула пальцами. — Ну да, конечно! Это было помечено на контейнере, который мы подняли из-под палуб.

— Груз?

— Ага. Мы положили все это в верхний трюм. Барахло какое-то экстракласса. Контейнер не был помечен, но кое-какие доски отвалились от обшивки в грузовом лифте. Там внутри были большие связки чего-то, завернутые в пластиковые простыни, а на этих простынях как раз было название. Какая-то компания… не помню, что это было, что-то насчет химикатов, но там было написано Маш-сити. На интерсистемном ПОЛЛА ДЕИ МАШ. Я помню, потому что спросила, где это такое, а Ларри, который со мной работает, и говорит мне: «Ты дурочка, это просто город, где живут Маши». Он все время каламбурит… но он ничего парень. Вот почему я запомнила название. Мы везем кучу таких контейнеров.

Так. Так-так-так-так…

— Лорелея, есть ли какая-нибудь возможность добраться до этих контейнеров?

— Ну конечно. Трюмы и кладовые закрыты, но для меня это не проблема. А что?

— Может быть, Винни сможет есть что-нибудь из этой мешанины. Есть еще вполне вероятный шанс, что… — не то что шанс — верняк! Я знал, что находится в этих связках.

— Лорелея, слушай…

— Зовите меня Лори.

— Хорошо, Лори. Возможно, я не смогу долгое время спускаться сюда. Не могли бы вы запустить сегодня ночью Винни в трюм и дать ей самой попытаться выискать себе то, что она сможет съесть? Она знает, что она может есть, а что нет.

— Ага. Это я точно смогу.

— Отлично. Теперь: можете ее спрятать прямо сейчас?

— Да, но мне придется вести себя очень осторожно.

— Вы хотите подождать до ночи? Продержать ее в вашей каюте до той поры?

— Да нет. У меня же есть соседи по каюте.

— Вы им можете доверять?

— Двоим — вполне, но одна из них — трепло.

— Тогда лучше уведите ее сейчас. И еще одно, — я поколебался, думая о том, насколько разумным было это решение. — Не говорите мне, где вы ее держите.

Она очень удивилась.

— Не говорить вам?

— Мне кажется, так будет лучше. Но это может поставить вас в определенную опасность. Вы все еще не боитесь и хотите нам помочь?

— Я могу за себя постоять, — сказала она спокойно.

— Мне кажется, что да. Я не думаю, что те люди, которые охотятся за Винни, захотят вести себя необдуманно с членом команды. Это им не принесет ничего, кроме неприятностей.

Я поискал в темноте на ощупь Винни. Она нашла мою руку и вцепилась в нее. Я присел перед ней и сказал:

— Винни, я хочу, чтобы ты пошла с Лори. Ты с ней пойдешь, ладно? Она пустит тебя в такое место, где ты сможешь спать. Ты будешь одна, но тебе там нечего бояться. Джейк придет позже и возьмет тебя оттуда.

Она крепко схватила меня.

— Нет, Винни, я тебя не забуду. Но ты должна быть очень тихой, сидеть спокойно и быть хорошей девочкой. Лори будет к тебе приходить, навещать тебя и отводить тебя туда, где ты сможешь раздобыть еду. Но ты не должна бояться. Понимаешь? Ничего с тобой не случится. Никто не причинит тебе зла. Ладно?

— Ла-а-адно!

— Будешь хорошей девочкой?

— Бу-у-у-уду!

— А? Ну ладно, хорошая девочка, — я приоткрыл дверь и выглянул наружу, потом прикрыл дверь снова.

— Чуть не забыл. Нам нужен способ общаться. Я не доверяю комнатным телефонам в наших каютах. Вы сможете передать мне письменное сообщение?

— Думаю, да.

— Отлично. После того, как вы ее спрячете, пошлите это сообщение в комнату 409-Б. Поняли? 409-Б. Пошлите так: «Ваш костюм будет готов завтра утром».

Она повторила сообщение.

— Правильно. Это сообщение на сегодня. Если случится что-нибудь непредвиденное или какие-нибудь чрезвычайные обстоятельства, то пошлите… мм-м-м… дайте подумать… пошлите такое сообщение: «Камбуз сожалеет, что заказанного вами вина нет».

Она повторила это и сказала:

— Все понятно.

— Теперь такое — можно ли мне оставлять записки в вашей каюте?

— Да, просто подсуньте их под дверь. Я буду там, когда сменюсь с вахты. Я так устаю, что в любом случае большую часть времени сплю.

— О'кей. Значит, здесь. — Я взял ее руку и вложил в нее пачечку денег.

— Нет, это лишнее…

— Возьмите, и никаких гвоздей. Вы принимаете на себя большой риск, и вам за это надо платить. Никогда не будьте альтруистом. Это вас в конце концов убьет.

— Что такое альтруист?

— Это такой человек, которым хотели бы считать себя все, кто живут во вселенной, но вселенная их такими не считает. Ладно, это не важно. — Я снова выглянул наружу. — Порядок. Можно идти, и пусть никто вас не увидит вместе с Винни, если только это возможно.

— Правильно. Пошли, Винни.

Я посмотрел, как они на цыпочках идут по коридору, потом и сам повернулся и пошел.