Космическая странность

6. Ася. Поиск

До цели нашего пути было рукой подать. Ярко-желтая звезда с единственной планетой-спутником висела перед нами, доступная… до ужаса.

Близость к звезде, возможно, меня создавшей, ничего во мне не изменила. Я не получила ответа ни на один вопрос. Надо высаживаться на планете — так будет максимально близко, так энергия звезды соприкоснется со мной.

Ярко-голубая звезда, также не обремененная большим количеством спутников, виднелась совсем близко, на расстоянии не больше половины парсека (по прикидкам Дениса). Придушив волнение первооткрывателя, он сказал по этому поводу:

— Может быть, они когда-то были двойной звездой… Или, что вероятнее, когда-нибудь ею станут.

Ему виднее: из-за любви к астрономии он поборол даже нелюбовь к математике.

Выбора у меня не было. Полпарсека — только кажется, что мало. До Ледяной Звезды нашему крошечному маломощному катеру еще тащиться и тащиться, а к Янтарной Звезде нас вывел будто по заказу недавно пробитый кем-то канал. Да и дорогу на планету Денис со кскривсой уже обнаружили. Правда, планета немного сдвинулась с тех пор, как этой дорогой пользовались, но действительно немного, это мы могли пролететь сами.

Никто меня не торопил. Графика корабля сейчас довольно правдоподобно передавала вид близких звезд и далеких галактик, поэтому Денис находился в состоянии, граничащем с эйфорией. Дикое Сердце Из Лесной Чащи вообще отличался терпеливостью.

Мне казалось, что сделать то, что нужно, очень просто. Но просто ли будет жить после этого?

Глупости. Я всего лишь загляну в еще один мирок. Каждый из них дает мне бесценно много, но еще ни один не изменил меня так, чтобы перевернуть жизнь.

Почему они создали планеты, а потом, на них, людей? Почему не на себе самих?

Даже без знания астрономии понятно, что на звезде разумное существо выжить не сможет. В смысле, существо, имеющее физическое тело… А не имеющее? А это возможно?

Возможно… Чистый разум, не заключенный в биологическую клетку… Бог, что ли? Разум звезды. Порождает ли себе подобного — неизвестно. Но порождает менее совершенное, более уязвимое. Зачем? Зачем ему люди?

Насколько спокойнее было без всех этих вопросов!

Но они возникли, и Денис прав: я пожалею, если не попытаюсь выяснить о себе правду.

— Давай, пилот, лети к планете и садись, — сказала я неожиданно хриплым голосом.

Денис с готовностью подчинился, расположив свои длинные пальцы на панелях пульта, а Дикое Сердце Из Лесной Чащи тряхнул головой, будто проснулся.

— Все равно, где? — уточнил Денис. — Тут есть след от телепорта.

— Подальше от него, — вздрогнув, попросила я.

Кому надо было телепортироваться на Янтарной планете? Только Черному Командующему, а к встрече с ним я не была готова.

Планета на экране стала быстро приближаться: сначала скачком, а потом плавно, и, наконец, ее поверхность помчалась под нами.

— Она вся однородная на поверхности, как Луна, ни лесов, ни морей, — заметил Денис. — Заходить на посадку?

— Да, не выбирай.

Он покосился на кскривсу, и тот, сообразив, что тормозить Денис еще не умеет, напрягся в своем кресле.

И десяти секунд не прошло, как всякое движение прекратилось.

Я освободилась от прижимного устройства и встала.

— Тут ведь есть шлюз, да? — спросила я у кскривсы.

Он озадаченно подтвердил. Денис смотрел на меня широко открытыми глазами.

— Ну, отпирайте люк, — поторопила я.

Никто из них не пошевелился.

— Ася, с ума не сходи, — наконец, смог сказать Денис. — Надо найти скафандр или что-то вроде, и кислород.

— Зачем? — не поняла я.

Денис переглянулся с Диким Сердцем Из Лесной Чащи.

— Я не могу сказать, какая там температура, но ты же знаешь, что на этой планете нет атмосферы. Скорее всего, эта, обращенная к звезде, часть, слишком нагрета. Также мы не знаем, какое тут давление, и очень велика вероятность, что убийственное. Кроме того, здесь нет воздуха.

— Ну и что? — возразила я. — Черный Командующий тут появился и вырос, он иногда тут живет — для него здешние условия нормальны. Если я такая же, как он, для меня это тоже должно быть нормально. Разве ты не понял: чтобы получить ответ на самый первый вопрос, мне достаточно только выйти наружу, как есть! Или ты уже сомневаешься в том, о чем недавно говорил так уверенно?

— Ася! — Денис отстегнул свое крепление, словно готовился в крайнем случае остановить меня силой. — Я однажды брякнул, что ты настолько самодостаточна, что можешь выжить даже на бескислородной планете, но вряд ли это так! Ты комфортно живешь в условиях Земли. Вспомни, как тебе трудно пришлось без одного легкого…

— Это потому, что я пыталась им дышать, — перебила я. — В то время я не предполагала, что можно иначе.

Я действительно была уверена, что не нуждаюсь ни в чем, чтобы выйти на поверхность. Эта уверенность была озарением, мощным энергетическим вихрем, в котором блекли любые, даже самые логичные и обоснованные, мысли. Такое часто случалось, когда надо было немедленно действовать, и в такие моменты мне помогало все вокруг, и даже враги, бывало, переходили на мою сторону.

Уговоры Дениса я инстинктивно восприняла, как нападение, и ответной реакцией внутри меня ожил воин: ощутимо затвердели мускулы, а в голове понесся просчет возможных приемов боя.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи что-то говорил, играя всем телом, и Денис стал шарить рукой под креслом.

— Подожди, — сказал он, — тут должна быть какая-то амуниция. И я пойду с тобой, подстраховать.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, чтобы заставить мышцы расслабиться. Ну не с ним же мне воевать! Если считать врагом Дениса, то я одна во всей Вселенной…

Воин ушел, но решимость осталась. Теперь я чувствовала «творческую энергию» — просто искрящуюся уверенность в том, что все мои усилия приведут к единственно нужному результату, и ничего невозможного нет.

— Денис, притормози, — уже спокойно попросила я. — Вспомни: ты зарекался навязывать мне свое мнение.

Он замер, поняв, о чем я говорю. Видимо, сравнив, что чувствовал вечность назад, настойчиво предлагая своих друзей в команду моего брига, с тем, что руководило им сейчас, он увидел полное сходство. Он выпрямился в кресле, признавая ошибку. Потом сквозь зубы просипел:

— Выруби меня, хотя бы. Ну не могу я так тебя отпустить, мне мой рассудок не позволяет!

Предельно честен. Лучший из лучших.

Я шагнула к нему, обхватила его лицо ладонями и поцеловала в лоб.

Он, давно привыкший получать от женщин по максимуму их возможностей, растерялся и захлопал глазами, как нелюбимый ребенок, которого приласкали впервые в жизни.

— Люк открывай, — тихо сказала я. — Когда откроешь внешний, жди. Я постучу, если там все плохо.

И, не отрывая от него глаз, подошла к люку. Он, все еще в оцепенении, положил ладонь на пульт. Люк открылся, появилась короткая лестница. Я поднялась по ней, все еще не чувствуя страха, и сложилась в три погибели в тесном простенке.

Внутренний люк закрылся. Спустя три удара сердца растворилась часть потолка, и я увидела нереально яркие звезды. Напомнив себе не дышать, я поднялась на ноги.

Ни холода, ни жары, никаких неприятных ощущений в теле.

Может быть, это шутка, хорошо разыгранный спектакль? Трудно представить, чтобы существовала еще одна планета, такая же комфортная и уютная, как Земля.

Попробовать вдохнуть? Осторожно потянув носом, я поняла, что дышать особо нечем. Какие-то газовые частицы проникли мне в легкие и вылетели обратно. Хотя бы, это меня не убило.

Очень тихо. Даже в ушах не шумит. Или я уже умерла, быстро и безболезненно? Тьфу, ну и фантазии!

Я выбралась из люка и, посидев немного на шершавом корпусе катера, спрыгнула вниз.

Прыжок слегка затянулся. Было такое ощущение, словно меня подхватили прохладные упругие руки, чуть подержали и поставили на землю.

Я огляделась. Это было немного не так, как запомнил Капитан-Командор. В картинке из его мозга желто-коричневых оттенков играло больше, а очертания валунов и кристаллов были прозрачнее. Его зрение острее моего. Когда я поняла это, изображения, сохраненные в памяти, совместились с реальностью, и стало окончательно ясно, что я попала по адресу. Интуиция привела меня туда, где я и хотела оказаться. Многое сошлось.

Роскошный сад камней был великолепен. Один и тот же материал сразу или с течением времени принял невероятные формы: некоторые участки поверхности были гладкими, словно озера, а другие будто когда-то подверглись взрыву и застыли, растопырив ажурно разорванные края в направлении звезд. Кое-где пластичная субстанция принимала форму растений, и при наличии фантазии можно было разглядеть травинки-ветви, удивительно переплетенные и соединенные прозрачными пленочками, и чешуйки-листики, и клонящиеся к земле ниточки-цветки. В других каменных конструкциях можно было бы жить: огромные валуны имели полости, видные через аккуратные круглые дырки, размерами они походили на дома, а конфигурацией — ни на что.

Тут многое ни на что не походило. По сути, это было множество островков невероятного, выросших из первоначальной зеркальной глади. Передвигаясь от одного к другому, я внимательно рассмотрела штук пять. В моем состоянии ничего не менялось. Все, что я чувствовала, вписывалось в слово «норма». Лишь к ощущению движения это слово не подходило: я словно в чем-то скользила, встречая сопротивление и легко его преодолевая одновременно. По моим голым рукам это было особенно заметно — отвлекшись на секунду, я вспомнила, что так же чувствую себя, плавая в воде. Я посмотрела на кожу рук. В свете звезд она выглядела по-здоровому загорелой и мерцала.

Наверное, это ошибка, и какая-то атмосфера здесь есть, хоть и очень тонкий слой, лишь легчайшей периной укутывающий планету, но есть.

…И мне тут хорошо…

Черт, я все-таки ненормальная! И самое место мне на планете, где нет ни одной живой души!

А если нет? А если здесь любой гуманоид может нормально жить? Проверить на Денисе?

Эта мысль, только появившись, сразу окрасилась в черный цвет и сжала мне сердце. Значит, нельзя. Я привыкла слушать свое сердце. Вроде бы, это называется безрассудством.

Тут же я поняла, что совсем не хочу возвращаться на катер, что мне оч-чень интересно, какие еще удивительности можно найти на этой планете, и просто — что может здесь со мной случиться. Это напоминало не столько знакомство с новым миром, сколько знакомство с человеком, не похожим на всех, кто встречался раньше, и который с каждой минутой этого знакомства становится все привлекательнее, слово за словом и взгляд за взглядом заманивая в бездну своей необычности.

Стоп. В другой раз. Если я здесь дома, то смогу еще вернуться. А сейчас меня ждут.

Я отправилась назад, борясь с искушением свернуть в сторону и уставиться на еще какое-нибудь каменное чудо.

Чтобы попасть на крышу катера, пришлось подпрыгнуть. И вновь у меня было ощущение чутких заботливых рук, которые поддержали мое тело в прыжке, помогая взобраться к люку.

Наверное, я отображалась на мониторе, потому что, стоило коснуться катера, участок обшивки с готовностью растворился, и ничего мне больше не оставалось, как, вдохнув и выдохнув во второй и последний раз, просочиться внутрь. О том, почему вдруг возникло желание впустить в себя газовый покров планеты, я задумалась уже в шлюзе, ожидая его открытия. Не знаю, почему. Рефлекс сработал.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи, лежавший на полу в совершенно собачьей позе, мордой на лапах, сразу сел и уставился на меня вопросительно.

Денис изучал длинные колонки непонятных значков над пультом. Его тело расслабилось, но лицо сохраняло напряжение. Видно, что мое отсутствие далось ему нелегко.

— Привет, мальчики.

Кскривса махнул хвостом. Денис до сих пор не был способен улыбаться. Как-то уж слишком надежно я его вырубила.

— Привет, Принцесса, — лишь скосив на меня глаза, отозвался он. — Катер завершил анализ забортных условий, а я, кажется, начал понимать химические термины. Интересно?

Никогда не дружила с химией. Но вопрос был в том, подтвердит ли голос разума вопли интуиции, и ответ на него важен для цели нашего визита сюда.

— Обобщи, пожалуйста, — попросила я.

Денис кивнул и бросил еще один быстрый взгляд на полоски из иероглифов.

— Без защитной одежды я туда не полезу. А ты на будущее имей в виду: если тебя снова захотят поджарить на открытом огне, вовсе необязательно совершать лишние телодвижения: вырываться там, убегать…

Он многозначительно замолчал и посмотрел на меня. Я кивнула в знак того, что внимательно слушаю.

— Ты не сгоришь, — проглотив застрявший в горле комок, объяснил Денис.

По его все еще слишком серьезному лицу было понятно, что он не шутил. Он сам был поражен своим выводом.

— Огонь жжется, — напомнила я. — Это больно.

— Да, — согласился Денис. — Сначала будет больно. Но потом твои человеческие нервы отключатся от перегрузки, и боль пройдет. Сильного вреда огонь тебе не причинит.

«Отключение» нервов было знакомо, но я не поверила. Денис любит преувеличивать.

— Фантазируешь, Бес.

Хотя я всего лишь адекватно парировала его «Принцессу», он разозлился, выбрасывая в воздух накопившуюся в душе тревогу, и, вскочив с кресла, предложил:

— Давай выйдем вместе, так, как есть, — увидишь!

Дикое Сердце Из Лесной Чащи предупредительно рыкнул. В разговоре мы с Денисом все время сбивались на русский, но ему нетрудно было уловить смысл нашего спора.

А я, лишь на секунду допустив, что принимаю предложение Дениса, поняла, что не смогу позволить ему выйти из катера. Это будет равносильно убийству. Интуитивно я знала, что он прав.

— Тихо, не злись. Думаешь, так легко привыкнуть к мысли о том, что я ненормальная?

Он усмехнулся и сел обратно.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи спросил, что дальше.

Я не была способна соображать — неявно и нерезко мое сознание погрузилось в состояние шока.

— Тебе все-таки нужно пообщаться с Командующими, — обдумав все за меня, сказал Денис.

— Согласна только на Капитана-Командора, — упрямо буркнула я.

Он снова задумался и кивнул.

— Встреча с любым из них проблематична. Надо выбираться отсюда, для начала. Куда-нибудь к людям.

Он потянулся к пульту, и на стене появилось кажущееся объемным схематичное изображение нашего сектора галактики. Тонкими мерцающими линиями его прочерчивали пробитые кем-то каналы. Чтобы уйти из этой звездной системы, мы могли воспользоваться лишь одним, тем, которым пришли.

— След телепорта, — вспомнил Денис. — Давай посмотрим, может, там кто-то есть.

Встречаться с Черным Командующим мне по-прежнему не хотелось.

— Он ведь давнишний, — я сделала сомневающееся лицо. — Наверняка никого уже нет.

Денис понимал, что я увиливаю, и играл по этим правилам, чтобы я сама поняла свою ошибку.

— Посмотрим. На безлюдной планете найти человека легко, — заявил он, меняя фокус глаз.

Когда его глаза стали совершенно черными, до меня дошел смысл этих слов. Здесь легко найти человека по эмоциям, ведь ничто больше их не излучает. То есть, по поводу эмоций у Дениса была своя теория. Он считал, что они существуют независимо от людей в каком-то своем «тонком», то есть невидимом нормальным зрением, мире, и, чем-то привлеченные в человеке, «прилипают» к нему, входя в его «поле», «душу» или «ауру», а потом его покидают, возвращаясь к сородичам, или остаются надолго, если человек за них цепляется. Поэтому Денис соглашался с постулатом «Уныние — грех», презирал страдающих депрессией и вообще был уверен в том, что человек сам хозяин своим чувствам. От людей эмоции «напитывались» некоей «энергетикой», разрастались и становились ярче. Чрезмерно «откормленные» могли попадать в «поля» других людей, создавая им вроде бы ничем не обусловленное настроение. Если «прилипать» было не к кому, эмоция вновь трансформировалась в энергию, которая переполняла носителя-человека, на время давая возможность совершать необычные и непосильные для него поступки. Теория Дениса находилась в постоянной разработке, но суть ее была приблизительно такова.

Значит, сейчас он искал свежие, «напитанные» эмоции. В густонаселенной местности, где много людей одновременно что-то чувствует, это не помогло бы никого найти, но здесь поиск по эмоциям был неплохим методом.

Как можно короче я объяснила кскривсе, чем занимается Денис, и он глубоко погрузился в раздумья. Действительно, интересно: он свободно видит мысли, а Денис — чувства. Что круче?

— Есть, — сказал Денис. — Боль, злость и страх, прямо сейчас. Двигаем к точке выхода!

На сей раз желание возражать не появилось. Командующие не могли чувствовать здесь страх — это не они. А тех, кому больно и страшно, я привыкла спасать.

Денис потянулся к панели на пульте, но Дикое Сердце Из Лесной Чащи легонько шлепнул его лапой по руке. На планете не так надо управлять. Денис смутился, и его движения стали механическими — он снова открыл мозг кскривсе. Сменившаяся на экране схема вновь показывала рельеф планеты, который скоро начал скользить со скоростью перемещения катера. Теперь изображение транслировалось на всю внутреннюю поверхность катера, кроме потолка.

Губы Дениса сжались в узкую полоску: ему было трудно следить за действиями Дикого Сердца Из Лесной Чащи и удерживать искомый источник эмоций в поле зрения. Я видела, что его способности к контролю используются до предела, и этот предел уже близок.

Катер остановился перед большой, почти идеально сферической глыбой.

— Страдалец внутри, — сообщил Денис сквозь все еще стиснутые зубы. Вообще-то, я и сама могла это заметить. — Помощь нужна?

Стенки каменного шара были достаточно проницаемы для нашего «фильтрующего» зрения, и человек, скорчившийся в этом своеобразном яйце, просматривался хорошо. Уже только своими натренированными сенсорами я видела, что боль ему причиняют серьезные поверхностные раны и какие-то внутренние разрывы. Если поврежден защитный костюм, вытаскивать его из камня под воздействие разъедающих газов рискованно. Я пригляделась внимательнее и обнаружила, что защитный костюм остался целым. Значит, кожа лопнула от натяжения…

— Нет, думаю, что справлюсь.

Денису хотелось выйти, чтобы собственными ногами постоять на чужой планете, но кто тогда, скажите пожалуйста, откроет мне люк?

Он мрачно кивнул в ответ на наши общие мысли и, не сдержавшись, бормотнул себе под нос: «В другой раз».

Я вышла и сразу поймала себя на том, что прикосновение скудной и одновременно чудесной атмосферы доставляет мне радость, а потом поняла, что на этой части планеты наступила ночь. В полном смысле ясного дня не было и на прежнем месте стоянки, но здесь звездное небо не украшали особенно крупные светила, и мягкий свет более далеких звезд давал вполне приличную видимость.

Каменная сфера, заключившая в себя человека, была высотой метра три, и в поперечнике столько же, а ее стенки казались твердыми и толстыми.

Как же его доставать оттуда?

Сделав два шага от катера до валуна, я прикоснулась к нему кончиками пальцев. Маленький участок под пальцами вздрогнул. Это что-то живое…

Я положила вторую ладонь на шершавый бок камня, ощутила контакт и осторожно провела ладонями вверх и в стороны. Камень стал мягким. Я продолжила гладить стенки, мысленно рисуя картинку, как пленник камня выбирается наружу.

Глыба словно вздохнула — резко разбухла, а потом обратно сжалась. Я отошла немного назад. Глыба вновь увеличилась в размере, а потом по всей поверхности снизу вверх пролегли глубокие складки, сделав ее похожей на гигантский апельсин. Складки расширялись, превращаясь в щели, и скоро я увидела, что камень раскрывается, как бутон цветка.

Я быстро взглянула на стоявший слишком близко катер — хоть немного подвинуться он не успевал и серьезно рисковал одним боком, если у каменной глыбы не хватит чувствительности и меры…

Однако хватило. Один гигантский лепесток замер, едва коснувшись обшивки катера, в то время как остальные продолжали раскрываться, пока не распластались по земле всей поверхностью. Внутренняя выстилка удивительного валуна оказалась рыхлой и плотной, а толщина ее была где-то мне по колено.

Тело, безвольно развалившееся и сразу скорчившееся, я увидела сразу, ночные звезды осветили его достаточно хорошо. Чтобы добраться до раненого, пришлось залезть на чудо местной флоры-фауны с ногами и встать на четвереньки, но отреагировало оно на это совершенно спокойно.

Так, человек…

Точно в таком же прикиде, какой был на десанте, забравшем нас с Денисом: нечто плотное темно-синее и маска с двумя трубками… А ведь можно было надеяться на кого-нибудь новенького…

За усыпанным отражениями сотен звезд стеклом виднелось сведенное болезненной судорогой лицо. Темные глаза невидяще уставились сквозь меня.

Я огляделась. Вообще-то я и так помнила изображение окружающей местности, заполнившее изнутри наш катер, и знала, что никаких других транспортных средств здесь совершенно точно нет. Как же он сюда попал? Может, его забросило тем телепортом, который оставил замеченный Денисом след?

По всему видать, что я должна отнести его в наш кораблик. Надеюсь, там обнаружится спальное место для тяжелобольных.

Лежавший передо мной человек имел комплекцию нормального взрослого мужчины, но мне случалось таскать и более серьезные тяжести: когда я кого-то лечила или что-то строила, вес и прочие мелочи теряли свое значение.

Лишь бы не навредить по дороге…

Я провела рукой вдоль напряженного тела, улавливая очаги боли, и поняла, что хуже не будет. Нет, не то, что хуже некуда, но позвоночник цел, а ребра я как-нибудь постараюсь не доломать. Думая о ребрах и внутренних кровоизлияниях, я взяла тело на руки.

Очень кстати оказался «лепесток», застывший у корпуса катера, по нему я поднялась на трехметровую высоту как по пандусу. А поднявшись, захотела погладить его рукой… Ведь мы с ним, похоже, одной крови.

Люк открылся, и я положила свою ношу в тесную камеру, а сама осталась сидеть верхом на катере. Неожиданно подувший ветер растекся по моему лицу теплой мягкой струей, закрутил вокруг головы выбившуюся из косы прядь. Это было приятно и неожиданно, и в тот момент я поверила, что планета-сестра пытается со мной разговаривать.

Когда люк открылся вновь, мне стоило усилий уйти от ласк ветра, от дыхания моей Янтарной планеты. Но я должна была уйти. Снова вдохнув, уже полными легкими, и выдохнув, я залезла в катер.

Незнакомец был уложен на узкую лавку, раздобытую Денисом из стены, а сам Денис пребывал в раздумьях, снимать с гостя маску, или нет. Дикое Сердце Из Лесной Чащи предлагал снять, а если наш воздух от этого обеднеет, то вытравить потом нужный газ из его же баллона. Я одобрила, молча кивнув: баллоны еще должны быть в запасах катера, так что не задохнемся.

Денис, чертыхаясь, начал стягивать с гостя форму. Тот отключился, и помогать в нелегком деле пришлось Дикому Сердцу Из Лесной Чащи — он подсказывал, как это должно расстегиваться. Нижняя, тонкая, одежда в местах разрывов пропиталась кровью. Она хорошо растягивалась, и Денис не стал снимать ее целиком, а лишь обнажил повреждения. Кскривса, деловито подвинув Дениса, слизнул с краев капельки крови, после чего довольно хмыкнул. Денис издал смешок: уж слишком величественный воин в своей традиционной процедуре знакомства напоминал собаку.

Мои ладони стали теплыми, когда я из-за Денисова плеча углядела рваные повреждения на коже ног и боках гостя. «Фильтруя» верхний слой, мне удалось разглядеть, что творится у него внутри: несколько костей все же сломалось, и осколки порезали органы. Жевала его эта штука, что ли?.. Впрочем, запас времени у него еще был.

— Может, пропустите?

Я в нетерпении оттолкнула кскривсу с Денисом и наклонилась над самой большой раной на боку, где была разорвана не только кожа, но и мышцы. Так. Охладим для начала, чтобы кровь отступила из этого участка, и не было слишком больно. А теперь поехали: осколок ребра ставим на место и фиксируем, другой не ставим — сначала уберем из-под него ошметки ткани, от гостя не убудет, потом нарастим новые… Я плюхнула пригоршню перемолотого мяса с кровью в первую попавшуюся емкость, которую мне подвинул Дикое Сердце Из Лесной Чащи.

На сердце маленькая ранка… Легким повезло… Как это называется? а, плевра! вообще не пострадала… Ранка быстро затянулась. Теперь скрепляем осколки второго ребра, главное — ничего не напутать, хотя что такого, если напутаю? Срастутся и срастутся… Что-то у него ребер маловато, кстати… Особенности строения скелета всех в его расе или уже ломался? Есть еще два внутренних разрыва с кровоизлияниями. Лечим…

— Да никто пока не умер, — пренебрежительно бросил Денис в ответ на беззвучные протесты Дикого Сердца Из Лесной Чащи. — Бывало и хуже.

Ну да, со стороны это выглядит, наверное, впечатляюще противоестественно — мои руки по локти в живом человеке. Впрочем, в нем делать больше нечего. Скорее всего, многие из оставшихся целыми органов смещены, и связки растянуты, но я все равно не знаю, как нормально они должны располагаться, поэтому, надеюсь, когда-нибудь встанут на место сами. Залечиваем наружные раны.

Я с удовольствием почувствовала недоверие и восторг Дикого Сердца Из Лесной Чащи, когда разорванная кожа с видимой быстротой срослась под моими пальцами, а человек на лавке принял приличный вид.

— Надо взлетать, — тихо сказал Денис. — Готовы?

Я хорошо понимала, что он чувствовал себя неуютно на планете, которая способна вытворить такое, и согласно кивнула. Надо, значит надо. Может быть, доведется еще когда-нибудь…

Закрепляя на госте прижимной механизм, я вдруг услышала: «Ася», — и заметила, что он смотрит на меня широко открытыми глазами.

— Садись, — нетерпеливо позвал пропустивший это Денис.

Я кивнула гостю и заняла свое место. На мне что, написано? Или мои портреты развешаны на всех столбах во Вселенной?

В тот момент, когда, управляемый мозгом кскривсы и руками Дениса, катер оторвался от поверхности планеты и устремился за пределы звездной системы, я резко, не понятно, от чего, потеряла сознание. Ни дурноты, ни боли этому странному обмороку не предшествовало, просто внезапно меня накрыли тьма с тишиной, а затем отрубились и прочие ощущения.

Вернулось сознание также резко, как и ушло, будто я всего лишь моргнула. Но я гораздо больше, чем одну секунду, провела в отключке — это было заметно по тому, как изменилась окружающая действительность: чьи-то заботливые руки придали мне горизонтальное положение на лавке, прежде занимаемой раненым незнакомцем, а сам незнакомец теперь сидел в моем пилотском кресле. И улыбался.

Все три кресла были повернуты в мою сторону, и более несуразной компании, чем та, что сейчас смотрела на меня во все глаза, я в своей жизни не припомню.

— Привет, — быстро сказал Денис. — Ты нас очень напугала.

Судя по интонации, он не врал. Он сверлил меня взглядом без улыбки, подавшись вперед и крепко сжав подлокотники кресла.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи поднял уши.

Незнакомец улыбался. Он не надел свою форму-скафандр, куртка от которой лежала на коленях Дениса, и все еще был в нежно-розовом костюме, обтягивающем мускулистую фигуру и похожем на пижаму. Правда, пятна крови с него исчезли.

— Это Кристо, — представил Денис. — В том, что мы с тобой оказались здесь, виноват он.

Виноватым Кристо не выглядел, а вот довольным — точно.

— А, — только и смогла ответить я.

Кристо же вдруг сказал на очень гладком русском:

— Я не знаю, как вы к этому относитесь, но вижу, что не ошибся.

Он говорит на нашем языке…

— Где Дина? — уловив связь, быстро спросила я и рывком села на лавке.

Гость переглянулся с Денисом, и теперь по его лицу было похоже, что он чувствует свою вину за что-то. За что?!

Так, а почему он смотрит на Дениса? Они уже успели что-то обсудить?

— Сколько я была в отключке? — вырвалось против моей воли. — А, главное, почему?

— Примерно час, — с сомнением ответил Денис. — Не знаю, почему. Потом придумаю. Какая-то мистика.

Примерно час. Денис соображает быстро, а Кристо явно нельзя отказать в решительности. Уже все продумали.

— Где Дина? — повторила я.

— Не знаю, — честно ответил гость. — Могу только предполагать, но нужно двигаться по следу моего катера, чтобы выяснить точно.

— Мы двигаемся? — спросила я.

— Да, — ответили оба говорящих, а Дикое Сердце Из Лесной Чащи опять поднял уши.

Сказано было не все. Я вопросительно смотрела на Кристо. Он вздохнул, и, не отводя взгляд, объяснил (снова по-русски — очевидно, Дикое Сердце Из Лесной Чащи эту историю уже слышал):

— Я и Дина покинули космический аппарат по поручению командира с целью разыскать Черного Командующего и сообщить ему о вас…

— О тебе! — перебила я.

— …о тебе, — чуть заметно кивнув головой, согласился Кристо и продолжил: — Для этого я обратился с просьбой о помощи к лично мне знакомому сотруднику государственного управления планетой Дреймасс сообщества Ялгорсс, космические войска которого возглавляет Черный Командующий тан, и она — Кесс Кассэт — обещала помочь. Насколько я мог следить за ее действиями, она искала возможность устроить встречу Черного Командующего и нас, поэтому я посчитал риск преследования собственных, противоположных нашим, интересов с ее стороны минимальным. Однако я ошибся. Кесс Кассэт заявила, что располагает сведениями о нахождении Черного Командующего на Пульсирующей планете, и категорически рекомендовала нам отправляться сюда. Чтобы помочь, по ее словам, найти Перворожденного, она отправилась с нами. Находясь на планете, она указала мне на якобы следы его пребывания, и, побуждая идти по ним, заманила в естественную ловушку.

Судя по заштампованности рассказа, рапорты ему приходится писать часто.

— Если вы не обнаружили Дину, значит, Кесс забрала ее с собой, — после паузы закончил Кристо.

— Зачем?

В общем-то, понятно было, что Кристо этого не знает, и мой вопрос лишь выражал готовность к обсуждению плана дальнейших действий. Требование обсуждения.

— Думаю, Кесс Кассэт преследует ту же цель, что и я — сообщить о твоем существовании. Но не Черному Командующему. В противном случае, я никак ей не мешал, даже если это было бы нужно для чего-то, не связанного с интересами нашего сообщества.

— Ты считаешь, — вернулся к незаконченному разговору Денис, — она организовала посещение Пульсирующей планеты, только чтобы устранить тебя? Не слишком затратный способ убийства? Ведь тогда получается, что и свежий канал к системе Янтарной Звезды был пробит только для вас, и след телепорта оставлен — тоже?

— Не слишком, — ответил Кристо. — «Устранить» меня в своем доме, поверь, ей было бы сложнее. В космическом аппарате — еще сложнее. Перед Кесс Кассэт у меня преимущества в физической силе и вооружении. На Пульсирующей планете, которую она хотя бы по результатам исследований, но знала, они исчезли.

— Кому она хочет обо мне сообщить? — спросила я, имея в виду: «С кем придется драться?»

— Врагам Черного Командующего, очевидно, — с фаталистической легкостью предположил Кристо. — Информацией о том, кто это такие, не располагаю.

Настала очередь Дикого Сердца Из Лесной Чащи задавать вопросы. Оказалось, он все это время раздумывал над политической составляющей возникшей проблемы:

— Я правильно понял, что Кесс Кассэт действует против интересов своего сообщества?

— Против Черного Командующего — точно, а это почти одно и то же, — подтвердил Кристо.

— То есть, если операция по спасению Дины выйдет за рамки мирных переговоров, Ялгорсс не обвинит нас в немотивированном нападении? — все же уточнил кскривса.

Гм, а в воздухе-то уже запахло адреналином!

— Если мы сможем донести до него эту информацию — нет, — двусмысленно ответил Кристо, а потом вдруг невесело усмехнулся: — Хотя от такого обвинения моему сообществу вряд ли будет хуже.

Да, он же теперь одинокий воин. Наверное, это ему тяжело…

Подумав о том, как должен чувствовать себя Кристо в момент, когда его родину предали и безжалостно крушат, а сородичей и семью, наверное, ожидает весьма гадостное будущее, я ощутила укол в сердце.

«Все изменилось» — вот ключевая фраза. Для меня тоже все изменилось. Я не человек. Мои родители — бездушные звезды, моя сестра — жестокая планета, а мне самой и сердце-то вовсе ни к чему. Все человеческое, что есть во мне, мои мечты и чувства — все это искусственное и прилипло к моей нечеловеческой сущности только потому, что я отождествляла себя с людьми. Совсем как та мамонтиха из мультфильма, которая думала, что она опоссум.

А все, кто считал меня ненормальной, были правы.

А доверие тех, кто меня принимал, я по факту обманула.

Что же мне такой делать?!

Как же мне такой жить?!

Быть, как Командующие — окружить себя знающими и доверяющими для того, чтобы с холодным спокойствием командовать ими? Отвечать за их жизни? Но я не хочу! Я не такая! И не хочу становиться такой!

Холод вспыхнул в груди и разлился по телу, лишь голова была охвачена жаром.

Как же хорошо мне было раньше, пока я не вышла на Янтарную планету! Как глупо было обычным любопытством разбивать такую безопасную иллюзию!

— Ася, держись, — твердым и низким голосом произнес Денис.

Я вскинула на него глаза, и по его изменившемуся лицу поняла, что они страшные. Нечеловеческие, вероятно. Он вздрогнул, но, преодолев собственный шок, с нажимом добавил:

— Я много могу тебе сказать об этом. Главное: На самом деле, ничего не изменилось. Ты такая же, как раньше.

Осознав его слова, я молча кивнула. От меня не убыло, мне не добавилось. Руки — все еще руки, а ноги — все еще ноги. Во всяком случае, сейчас не время для самокопания. У меня есть очень важное дело, даже два.

Окончательно вернул мне ощущение реальности спокойный голос Кристо:

— Мы вышли из канала. Здесь несколько точек входа. Началась обработка информации.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи и Денис вместе с креслами повернулись к схематичному изображению на пульте. Мне пришлось подойти и встать за ними.

— Так, — сказал Кристо, когда колонки значков возле всех трех точек прекратили менять цвет и застыли. — Ни в один из каналов малый транспорт не входил. Самое недавнее возмущение полей, подходящее по времени, оставлено крупным кораблем. Похоже, он этот канал и пробил…

— То есть, он подобрал твой катер с Кесс Кассэт и Диной? — предположил Денис.

— Другого объяснения исчезновению катера я не вижу, — согласился Кристо. — К сожалению, по имеющейся информации невозможно сделать вывод о классе и принадлежности корабля.

— Идем за ним, — сквозь зубы велела я.

— Конечно, — ответил он. — Прижимаемся!

Это значило, что надо занять места и зафиксировать прижимные механизмы. Подумав пару секунд, Денис освободил центральное пилотское кресло для Кристо — при наличии опытного пилота отпала необходимость в не особо удобном симбиотическом управлении, хотя ему, видно было, признание этого факта далось с трудом. Мне пришлось возвращаться на лавку, прижимной механизм которой был рассчитан только на положение лежа. Принимать такое положение я посчитала для себя унизительным и просто, сев подальше, крепко вцепилась руками в край лавки.

Однако в этот раз меры предосторожности были излишними. Катер плавно вошел в канал и плавно, не сбавляя скорости, продолжил движение в нем. Ни на направление, ни на локальную гравитацию ничто не повлияло, и мне не пришлось прилагать титанических усилий, чтобы сохранить достойную позу.

— Это что, большая мощность корабля? — подал голос Денис. — Я так понимаю, что пространства сожрано немало…

— Не обязательно, — ответил Кристо. — Возможно, прошло очень незначительное время, и в канал не успели втянуться частицы из пространства. Он не «разбавлен», мы выйдем из него очень скоро.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи рыкнул, обращая на себя внимание, а потом своим обычным способом предупредил:

— Мы можем сразу оказаться в зоне досягаемости этого корабля!

— В общем-то, нам это и нужно, — заметил Денис. — Или ты хотел и дальше красться за ним по Вселенной? В чем прикол?

Ох, привыкла я действовать спонтанно! В этом разница между нами, не позволяющая переживать приключения вместе: он любит рассчитывать ходы, свои и чужие, отводить всем роли и устраивать так, чтобы заставить любого играть его навязанную роль; а я слишком ценю интуицию и непредсказуемость поступков как друзей, так и врагов или даже погоды, которая не раз меня спасала.

Жаль, что я сейчас не одна…

— Как ты надеешься проникнуть в корабль? — спросил Дикое Сердце Из Лесной Чащи.

— Надо выйти с ним на связь. Желательно, с передачей изображения Аси и без изображения Кристо — на случай, если они боятся призраков. Возможно?

— Скажем так — обязательно. Без визуализации никто наши позывные принимать не будет. Дальше что? — объяснение Кристо прозвучало немного скептично.

— Самое трудное они сделают за нас — заберут на борт. Им ведь нужна Ася? Даже если заподозрят неладное — ведь всегда странно, когда на ловца зверь бежит — все равно должен сработать хватательный рефлекс. И готово. На раз-два: вылезаем из катера, захватываем корабль.

Воцарилось молчание. Вставшая дыбом на загривке кскривсы шерсть за звук не считается.

Конечно, все именно так и должно произойти, но любое планирование мне претило.

— Э, — прервала я молчание. — Типа напали и всех победили? Хорошо упакованный крупный корабль с наверняка толпой народа внутри?

Денис развернул свое кресло ко мне. От его мрачного напряжения не осталось и следа. Он улыбался еще лучезарней, чем давеча Кристо.

— А что там была за история с подводной лодкой? Кто-то долго возмущался тем, что ты в одиночку сделала большую часть работы. Голыми руками… А самое удивительное: ты с нее делась!

«История с подводной лодкой» не была моим любимым воспоминанием. Даже ее приятная часть — удавшееся спасение мальчика — не скрашивала общей мерзости случившегося. Когда она сплывала в памяти, у меня неизменно возникал в носу запах ржавчины, в ушах — хруст перерубаемых ножом костей, а перед глазами — толстая волосатая рука с кривым тесаком у тонкой шеи. Надо мной так и висело необъяснимое чувство вины, и после этой «истории» я еще долго искала способы научиться самоконтролю.

— Деться с подводной лодки не сложно, — отгоняя видения, заспорила я. — Она, знаешь ли, в нормальной человеческой воде, и мне надо было всего лишь всплыть на нормальный человеческий воздух…

Улыбка Дениса стала еще шире, и с непередаваемым удовольствием он уточнил:

— С глубины двести тридцать метров, если мне не изменяет память.

— Ско-о-олько?! — не поверила я. Дело не в том, что я смогла преодолеть такую глубину и связанное с ней давление (как теперь ясно, я даже не горю), а в том, что это смог выдержать младший царевич Саротано, которого я тащила в охапке, и которому надо было еще как-то дышать.

— Ага. «Каравелла» была торпедирована и застряла на глубине сто, а вы всё продолжали погружаться, и до дна вам оставалось метров двадцать, когда у Германа не выдержали нервы. Говорят, он после этого три дня из своей «Тайны» не выходил, не мог.

Черт. Я и не знала, что это так широко обсуждалось.

Денис прав в том, что в моем представлении та подводная лодка и этот неизвестный пока космический корабль равнозначны, поэтому и на него я бы сунулась, не особо раздумывая.

Но — одна.

Рисковать еще тремя жизнями у меня нет права. Тем более, что одну из них я только что спасла.

Денис все понял.

— Брось. Дикое Сердце Из Лесной Чащи и Кристо — бойцы, драться умеют. А меня ты знаешь.

Кскривса как раз объяснял что-то про него Кристо, и тот, не досмотрев, возбужденно спросил:

— Ты тоже перворожденный?

— Нет, — отмахнулся Денис, — я простой мутант.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи рявкнул так, что мы забыли, о чем говорили, и повернулись к пульту.

Катер выходил из канала.

Перед нами, довольно криво относительно нашей плоскости, но очень различимо, висел космический корабль, сопоставимый по размерам с тем, который забрал нас с Денисом с Земли.

— Принадлежит флоту Ялгорсса, — определил Кристо, и я поняла, что политическая составляющая нападения обрела куда больший вес.

Поэтому посчитала нужным известить:

— Я-то все равно туда полезу. Там Дина, а я из дому вышла ради того, чтобы ее найти. Дениса хлебом не корми, дай подраться, он пойдет со мной. Вы, если не желаете дипломатических осложнений, можете остаться здесь. Мы вас даже к креслам привяжем — сойдете за заложников.

Дикое Сердце Из Лесной Чащи разразился возмущенной тирадой, суть которой сводилась к тому, что его контракт в данных обстоятельствах не действует, и он волен сам собой распоряжаться, а распорядиться ему хочется так, чтоб под завязку военной карьеры захватить что-нибудь не меньше трансгалактического корабля комплексного назначения (этот как раз подойдет).

Кристо, выслушав все это, совершенно по-русски пожал плечами.

— В мою задачу входит доставить Дину живой к Черному Командующему, значит, я должен быть рядом с ней.

— Тогда меняемся местами! — резюмировала я. — И скажи мне что-нибудь на их языке, я хочу, чтобы у них не оставалось сомнений.