Контрактор. Книга 4

Глава 27

— Очень рад, что вы приняли мое предложение о встрече, граф.

Семен Вячеславович Добронравов улыбнулся мне, протягивая руку для рукопожатия. Я, впрочем, на него не ответил, четко показывая свое отношение к этому семейству.

Вообще, я не думал, что окажусь сегодня вечером в одном из самых дорогих заведений Новгорода, но как тут откажешь, когда в город для встречи со мной прибыл лично патриарх Добронравов. Позвонил час назад и попросил о срочной встрече. Было желание послать его, но решил, что лучше как можно быстрее решить все вопросы.

— Хотел бы я сказать вам то же, но после случившегося, увы, не могу.

— Это всё было одно огромное недоразумение. Моя супруга бывает очень вспыльчива, когда дело касается Ланы. Она ей заменила мать. И то, что сделал Пётр… Ох, мне самому дурно от одной только мысли об этом. Я знал, что мальчик связался с плохой компанией, но думал, что это всё просто шалости, которые не приведет ни к чему действительно серьезному. Уверяю, что он будет наказан.

— Отправлен на курорт подальше от столицы?

— Нет. Может быть, в иной ситуации так и случилось бы, но его проступок даже по меркам дворян слишком серьезный, и наказание должно быть соответствующее.

Тут он лукавит. Любой другой на месте Петра отправился бы в тюрьму лет на десять минимум или на каторгу, что даже хуже, ведь с действительно суровых каторг можно и не вернуться. Но я уверен, что Семён своего отпрыска в такое место не отправит.

— Он отправился в армию.

— Армию? — немного удивился я.

— Да, подписал контракт на десять лет службы, и не как дворянин, а как простой солдат без звания. Сегодня утром он отправился к красной зоне, будет служить в приграничном отряде и охранять страну от чудовищ, обитающих за стеной.

— Вряд ли он доволен.

— Его мнение меня не сильно интересует. Дворянство испокон веков было воинским сословием, и только в последние столетия мы лишь правим и редко участвуем в стычках самостоятельно. Отчасти поэтому нашего деда так сильно уважали, ведь он был из того поколения, когда дворяне были на острие битвы, сами выходили в поле и завоевывали славу в сражении. А вот я, признаться по правде, несмотря на то, что одаренный А-ранга, в порталах бываю лишь для того, чтобы закрепить свою силу, где-то раз в полгода. Думаю, во времена деда надо мной посмеялись бы, хотя он сам никогда не выказывал неодобрения за то время, что я был патриархом. Присядем? — Добронравов предложил сесть за стол, и я кивнул.

Забавно, в последний раз я в этом ресторане разговаривал с другим великим князем, и тогда с нами ещё была Мирослава.

— Почему он назвал вас своим братом в завещании?

— Потому что я и есть его брат.

— Хотите сказать, что вам больше восьми сотен лет? Ведь именно столько было нашему дедушке Славе, — Семён не стал скрывать сарказма, хоть и постарался сделать его как можно более мягким, больше похожим на шутку.

— Да, именно столько мне и есть, а может, даже немногим больше.

— И почему же он никогда о вас не говорил? Я пока даже не спрашиваю о том, как это возможно, что вы старше самого старого одаренного этого мира. Просто интересно, почему никогда до недавнего времени он не говорил о том, что у него есть живой брат?

— А вот это легко, Семён Вячеславович. Он считал, что я давно мертв, как впрочем и я думал о Славе. Мы воссоединились только недавно, в тот день, когда госпожа Коржакова привезла меня в ваше поместье. Видимо, он увидел меня в новостях и постарался связаться.

— Но как это возможно, что до этого момента вы не знали о брате? Он же великий князь московский, самый старый из живущих… живших, — Добронравов поправился, — одаренных. Живая легенда.

— Я вернулся лишь несколько месяцев назад, — я лишь развел руками. — Все эти восемь сотен лет я был в других мирах, отсюда и то, что я выгляжу так молодо. Там и время течет иначе, да и сам я через многое прошел.

Мужчина нахмурился, откинулся на стуле и внимательно посмотрел на меня.

— Простите, но мне очень сложно в это поверить. Даже если мой дед действительно так считал, это выглядит… безумным. Что восемь сотен лет назад вы отправились в путешествие по другим мирам и вернулись только сейчас, к его смерти. Больше похоже на какую-то уловку, например, Дороховых или Саблиных. Они уже давно пытались покуситься на наше.

— Понятия не имею, о ком вы говорите, великий князь. Единственная дворянская связь, которая у меня есть, это с Шуйскими, и то, скорее, с Викторией Шуйской.

— Да, я наслышан о скандале. И это ещё одна причина, почему я тут. Вы ведь понимаете, что, принимая титул, ставите в проблемное положение очень многих людей? В том числе и государя? С одной стороны, все новости гудят о том, что вы мерзавец, жулик и убийца, а с другой — последняя воля одного из столпов империи. Государь просто не может в ней отказать, ведь это значит опорочить честь Вячеслава Добронравова.

— И что же вы хотите, Семён? — решил я немного ускорить эти переговоры. Все эти попытки почувствовать меня неудобно ни к чему не приведут, плевать мне на мнение других людей, ведь оно очень переменчиво. Сегодня ты герой, а завтра худший из живущих. И наоборот, встречал я бандитов с большой дороги, душегубов до мозга костей, но сумевших прославиться как народные герои.

— Не ставить нас всех в сложное положение. Я готов заплатить вам, если вы добровольно откажетесь от титула в мою пользу.

— Только от титула или всего наследства?

— Только от титула. Акции корпораций, конечно, ценны, но боюсь, что это слишком сильно ударит по нашим карманам. Нет у меня свободных ресурсов, чтобы выкупать их у вас прямо сейчас, но в будущем, если всё-таки появится такое желание, я готов дать справедливую цену. Всем же будет лучше, если накопленное имущество рода Добронравовых останется внутри рода, а не будет роздано чужакам.

Я задумался. На самом деле его предложение действительно неплохое и меня устраивает. Я избавлюсь от довольно обременительного титула, ведь по сути я стану губернатором всего московского княжества, и все проблемы лягут бременем на меня. Потяну ли я это? Хороший вопрос, ведь за все свои годы я старался держаться от политики подальше.

— Я предлагаю вам восемьсот миллионов рублей, это очень большие деньги.

— Действительно, — согласился я. — Очень щедрое предложение, но увы, я вынужден отказаться.

— Что?.. Граф, прошу, подумайте… Если вопрос цены, я могу продать часть активов и увеличить сумму до одного миллиарда.

— К сожалению, это не вопрос цены, Семён, — вздохнул я. — Это вопрос желания моего брата. Если бы он хотел передать титул вам, то он бы это и сделал, но раз он передал его мне, то я собираюсь исполнить его последнюю волю. Не уверен, что из меня получится такой уж хороший великий князь московский, но приложу все силы, чтобы им стать.

— Нет, нет, стойте…

И в этот момент я что-то ощутил, словно где-то в груди что-то едва заметно вспыхнуло. Прислушался к ощущениям и внезапно осознал, что это Свет. Незначительная его крупица источала тепло, и оно плавно расходилось по всему телу.

Искра созидания…

— Ох, Слава… Так вот оно что… — пробормотал я, улыбнувшись.

— Что?.. — не понял патриарх Добронравовых.

— Нет, ничего. Вы вряд ли поймете, — покачал я головой.

Слава передал мне не только титул, но и Искру созидания, которую так долго формировал. И ведь он действительно был в шаге от вознесения: прожил восемь сотен лет, сложил о себе множество легенд, большая часть страны восхищалась им, почитала его и уважала. И длилось это так долго, что он почти сумел сформировать Искру созидания, и будь у него ещё десяток другой лет, он бы действительно стал богом. Но у него их не было, вот он и привязал не сформированную искру к титулу.

Стоило мне решиться и заявить, что я принимаю его, как она стала частью меня.

Миг спустя все вокруг словно замерло, а Семён Добронравов вообще исчез, и вместо него появился другой человек. Слава, но вовсе не как старик, а как молодой парень, очень похожий на меня, только с бородкой.

— Как ощущения, Андрей?

— Горячо. Вот уж не думал, что ты настолько приблизился к её созданию.

— Сам не думал, что так получится, — брат пожал плечами. — Пару столетий назад заметил, что жжет что-то в груди, глянул, а в магическом ядре эта штука. Вначале не понял, что за ерунда, но с годами осознал. Богом стал становиться.

— И ты был очень близок. Проклятье… Наверное, жутко обидно? Ещё бы чуть-чуть и…

— Нет, — он скривился и махнул рукой. — Я задолбался, если честно. Понятия не имею, как ты столько протянул. Была б моя воля, отдал бы концы ещё пару столетий назад, в расцвете сил, в какой-нибудь масштабной битве! Хах! Как Агинское сражение, например, да! Вот битва была так битва, мне чуть голову тогда не снесли. Буквально! Вот отсюда, — он провел пальцем по краю головы, — кусок черепа срубили. Любой другой на моем месте помер бы, а я нормально, выжил, правда, с мягкой черепушкой ходил какое-то время, кости не один месяц отращивал.

— Потеха была, наверное.

— Эх, об одном жалею, мало времени вместе провели. Интересно послушать о твоих приключениях, много их набралось, наверное.

— Достаточно, за один вечер всё не расскажешь.

— Да и у меня так же, но о моих похождениях хотя бы легенды написаны. Открывай любой учебник истории, и там буду я. Эх… Столько сил, столько времени, столько ошибок… Ладно, не будем о грустном, попрощаться я пришел. Долго ж ты искру принимал, я всё никак уйти из-за этого не мог.

— Извини, я же не имел понятия, что ты её к титулу привязал. И… тебе ведь не обязательно уходить, там до формирования всего ничего осталось. Есть у меня знакомая богиня, раздуть это пламя несложно, и ты…

— Да не хочу я быть богом, Андрей. Говорю же, устал, мочи нет. Не должно простому человеку жить столько, сколько я, и так пережил сотни своих потомков, скверно это. Но думаю, ты понимаешь.

— Понимаю, — кивнул я.

— Но искра уже есть. Мог бы передать её Сёме, но какой из него бог? Чтоб такой силой обладать, опыт нужен, да и не сможет он её раздуть, напротив, затухать начнет. Умрет так и не родившийся бог, а вот ты, ты другое дело. Пару месяцев как вернулся, и уже столько делов натворил… Даже я в молодости так не чудил. И вообще, с послом-то что случилось⁈ Ошарашил среди ночи, я тут уже знакомых стал трясти, а потом приходит новость о лавине. Я чутка подуспокоился, но нужных людей дернул, чтоб не слишком это дело расследовали.

— Зря, не стоило.

— Что сделано, то сделано, — Слава развел руками.

— И впрямь, — пришлось признать мне. В любом случае, знавшие о том, что случилось с Александром, мертвы, а доказать, что именно я, а не британские диверсанты, уничтожили домик посла, практически невозможно. Я использовал божественные силы, они не оставляют обычного магического следа.

— Ладно, — Слава вздохнул. — Жаль, конечно, но времени у нас не так много. Мне, кажется, уже пора…

Он посмотрел куда-то в сторону, видя то, что мне недоступно.

— Ты мог бы заключить со мной контракт, — предложил я, пока он ещё был здесь. — Мог бы остаться, и вовсе не как бог.

— А как одна из твоих марионеток?

— Это не совсем так, они…

— Не утруждайся, мой ответ всё равно «нет». Я же уже сказал тебе, дело не в том, что я не хочу становиться богом. Я уже достаточно пожил, и пришел мой черед уйти. Я принимаю это со спокойствием и легкой душой, Андрей.

Я вздохнул, понимая, что не смогу его переубедить. Была в его голосе и лице нерушимая уверенность. И кое что ещё. Думаю, это можно назвать умиротворением. Он действительно готов уйти и оказаться на той стороне, что бы там нас не ждало.

— Прощай, Андрей, брат мой.

— Прощай, — вздохнул я, и Слава растворился, а вместе с ним в мир вернулась и жизнь.

— Граф, что-то не так? — спросил у меня Семён Добронравов.

— Нет, всё нормально, великий князь, — ответил я ему. — Просто немного задумался.

— Надеюсь, всё же вы обдумаете мое предложение. Не отвечайте отказом сразу, пока вы не побывали на аудиенции у государя, есть возможность передумать.

— Не думаю, — покачал я головой, и тут услышал звук открывающегося лифта, ведущего на этаж, а затем и неторопливые, размеренные шаги.

— Ох, господин Ферос, вы пришли гораздо раньше, чем я ожидал, — заметив гостя, Семён поднялся и поприветствовал его. А вот я остался сидеть, стиснув кулаки. Ферос посмотрел прямо на меня и приветливо улыбнулся, но вот взгляд был холодным. — Извините, граф, на сегодня у меня была назначена ещё одна встреча.

— Не беспокойтесь, великий князь, мы с господином Феросом давние друзья, — выдавил я из себя приветливую улыбку. — Видимо, он поэтому и пришел к нам раньше.