Консорт

— Это вряд ли.

— Когда я была там, я поняла, что привязана к обоим. Дома и Дремилон, как Серафина и Виктор.

— Думаешь, это та же связь? — поняла ее Авока.

— Не знаю. Я даже не знаю, возможно ли это. Но, когда я спасла жизнь Эдрику, связь пропала, — объяснила Сирена.

— Долг был отплачен. Только так это можно объяснить.

— Не знаю, — Сирена все еще не разобралась в этом. — Это возможно. Как еще связь можно убрать?

— Смертью.

— Он умер.

— Но ты его вернула. Все не так просто, и мы многого не знаем о произошедшем с Виктором и Серафиной.

Сирена кивнула. Это было правдой.

— Значит, теперь я связана только с Каэлом.

— Да. Я ощущаю его на всей тебе, — сказала Авока. — Я не сразу поняла, что это было, но вы, похоже, соединили магию.

— Да, — пристыжено прошептала Сирена. — Он сказал, что убил свою любовницу Жардану, чтобы получить сильную магию крови.

— И ты думаешь, что вас соединяет магия крови?

Сирена кивнула.

— Он хотел, чтобы я правила миром рядом с ним.

— Ах, он тебя не знает.

— О чем ты?

Авока оскалилась.

— Тебе не нужен кто — то рядом, чтобы править. Перед тобой задрожат даже горы, когда ты пойдешь в атаку.

Сирена улыбнулась от таких слов. Может, Авока была права. Может, она не нуждалась в мужчине рядом, чтобы править. Но она знала по улыбке на лице Авоки, что у нее всегда будут друзья.

Они добрались до хижины, куда ушли Матильда и Вера. Дом был по соседству с Кэл, и он был одним из самых больших в деревне. Сирена слышала голоса внутри и ворчливые возражения.

— Как сильна магия древних? — спросила Сирена у Авоки. — Я видела только игру Манны со светом на церемонии волка — одиночки.

— Достаточно сильна. Они помогли тебя исцелить. Но все они разные. Их не учили должным образом, но у них много опыта.

— Как Фэн жил так долго с магией, если он в Бьерне? — поинтересовалась Сирена.

— Потому что мы — не часть Бьерна, — сказала Манна, возникая на пороге. Она не горбилась, как в день церемонии волков — одиночек. Она стояла прямее, ее глаза пылали. Она явно правила деревней, что бы ни говорили мужчины.

— Но Алви и Оброн — в Высшем ордене.

— Технически мы существуем в пределах Бьерна. Хотя магический барьер до нас не доходит, наше поселение возникло после последней войны. И наши мальчики вызвались пойти на церемонию Представления Бьерна. Но если корона признает Фэн частью Бьерна — это новость для нас.

— Ох.

— Но вы тут не поэтому. Вы хотите нашу помощь, — сказала Манна. — Мы обсудили все и согласились попробовать использовать магию так, как говорят ваши древние. Наша магия никогда не работала так, как они говорят, и многое для нас в новинку, но если это защитит деревню, мы это сделаем.

— Мы рады вашей помощи, — сказала Авока и коснулась пальцами губ в жесте уважения своего народа.

Матильда и Вера повели их группу к центру деревни, туда, где горел костер для волков — одиночек. Матильда, Вера, Сирена и Авока присоединились к, что поражало, двенадцати древним, и все, кроме двоих, были женщинами разных возрастов. Двое мужчин были близнецами и больше всего сомневались в предложении Матильды и Веры. Похоже, они голосовали, и мужчины проиграли.

Матильда глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

— Я давно не видела столько своих братьев и сестер в одном месте.

— Очень давно, — прошептала Вера.

Матильда открыла книгу, и Сирена тихо охнула. Книга была не простой. Это была книга Дома, которую она получила на день рождения больше года назад. Книга направляла ее силы. Она думала, что потеряла ее в Элейзии.

— Мы приберегли ее для тебя, — прошептала Авока.

Матильда и Вера взглянули на открытую страницу и опустили книгу на землю перед собой.

— Благодарим за то, что присоединились к нам, — сказала Матильда. — Наше дело простое. Мы с Верой можем заняться механикой чар. Нам нужна общая сила, чтобы создать нечто прочное.

— Поэтому, пожалуйста, возьмитесь за руки, закройте глаза и потянитесь к связи между вами и вашим соседом, — командовала Вера.

Сирена взяла руки Авоки и Манны. Сирена связывалась силой до этого только с двумя людьми — Авокой и Каэлом. Это ощущалось как нечто личное. При этом такое требовалось только в экстренных ситуациях, которые бывали редко.

Она и Авока тут же соединились силами, а потом Сирена ощутила это. Вокруг нее были другие двенадцать древних, закрывших глаза и поднявших головы к небу. Их тела пылали светом.

Сирена охнула. Вера успокаивающе посмотрела на нее.

Конечно, девизом Дома было: «Верь в тех, чья честь сияет». Потому что Дома сияли. И это было красиво.

Казалось, они были полностью синхронны, магия каждого была созвучна с остальными. Сирена не могла понять их сомнения, если они были так синхронны. Может, они боялись связи с чужаками, а не друг с другом.

Но она не могла больше думать об этом. Она ощущала только давление силы Манны на нее.

Сирена закрыла глаза и впустила ее. И охнула.

Конечно, Мана была лидером. Игра света на церемонии была пустяком. Тут была ее сила и сила их группы.

Сирена парила в ней. Она словно видела запахи и слышала цвета. Словно ее сущность и сущности других слились в что — то новое и сложное. За пределами разума и материи, там, где выдумка становилась реальностью. Невозможное становилось возможным.

Ее силы не сотрясались. Она даже не пыталась найти страх или гнев, которые направляли ее способности. Тут не было ничего сложного. Она будто добавляла в колодец. И он не оставлял ее голодной, когда кончались силы.

Она не знала все последствия ее магии крови, но пока они не мешали. Сейчас у нее был гейзер силы, которым она могла делиться.

Вдохнув, она открыла глаза и улыбнулась. Радужный купол парил над деревней, словно их окружил пузырь, который мог вот — вот лопнуть.

А потом Матильда и Вера подняли руки к небу. Круг повторил за ними, движение напоминало волну. Сирена подняла голову к небу и следила за всем происходящим.

А потом что — то хлопнуло. Магия встала на место.

Все опустили руки, и магия погасла вокруг каждого, но барьер устоял. Он стал менее ярким, когда они отпустили магию, но над деревней было слабое сияние. Сирена была уверена, что его видели только люди с магией.

— Спасибо, — улыбнулась Вера. — Этого должно хватить, но я рассказала Мане, как проверять барьер на слабости, если его заденут.

Несколько радостных криков, и древние разошлись, чтобы обсудить произошедшее. Осталась только Мана.

— Это была отличная работа с магией, — сказала Мана. — Я не видела такого за всю жизнь.

Матильда и Вера склонили головы к ней.

— Вы придали нам веру, что магия может вернуться в Эмпорию, — сказала Вера. — Мы хотели бы обучить всех вас магии Дома, когда это закончится.

Мана посмотрела на купол и кивнула.

— Я была бы рада.

Сирена улыбнулась, Мана скрылась в ночи.

«Мы ее завоевали!» — еще была надежда для Кэл. Она надеялась, что эта ночь изменила жизни всех вокруг.

— Вы сохранили мою книгу, — радостно сказала Сирена.

— Она принадлежит всем Дома, — сказала Матильда.

— Да, — подтвердила Вера. Она подняла книгу и вложила в руку Сирены. — Думаю, ты готова к этому.

Сирена держала книгу в руках как новорожденного.

— Тот барьер… он схож с тем, что не пускал магию в Бьерн?

— Схож, — подтвердила Матильда. — Тот воздвигли после войны, и он был намного сильнее, но не мешал никому пройти в Бьерн, просто сообщал об их присутствии тем, кто мог охотиться на них, например, бражу, убившему тех людей после твоего Представления.

— Как он был создан? — спросила Сирена.

Вера покачала головой.

— Мы не знаем. Барьер такого размера не удалось бы создать без самых сильных магов всех времен.

Сирена нахмурилась.

— Как Серафина.

— Она не стала бы не пускать магию в Бьерн, но сил ей хватило бы, — согласилась Вера.

— Но она была уже мертва, когда возник барьер, — с горечью сказала Матильда.

42

Отбытие

Волки — одиночки вернулись на рассвете седьмого дня. Сирена смотрела возле Цеффи, как тощие парни сходились в деревню. Она не могла поверить, что эти мрачные голодные существа были юношами, которые смеялись и плясали неделю назад, или что теперь они стали мужчинами в своей деревне.

Вся деревня ждала их возвращения, едва рассвело. Алви сказал, что хотя бы один мальчик не возвращался каждый год. Стало хуже, когда внезапно пошел снег. То, что столько людей не спало в этот час, означало, что Сирену ждало большое прощание.

После создания защитного барьера они получили нужные припасы и решили идти в путь как можно быстрее. Алви тепло попрощался с его мамой, дядей и бабушкой. Оброн оставался, но она видела страх на его лице.

— Уйдешь, не попрощавшись со старшим братом? — спросил Рив. — Снова?

Сирена тихо рассмеялась. Она не смогла убежать отсюда незаметно. Прощания звучали как финал. Она не была готова прощаться.

— Может, до встречи?

— Это мне больше нравится.

Рив обнял ее.

— Я останусь тут с Оброном. Авниэлла сказала, что мне тут рады.

— Хорошо, — Сирена подавляла слезы.

— Я узнаю насчет Элеи. Алви сказал, что может связываться со мной по своей сети. Мы с Оброном поработаем для них, чтобы Фэн был лучше подготовлен к грядущему.

Сирена отошла на шаг и восхитилась братом.

— Ты невероятен. Ты это знаешь, да?

— Конечно! — он нахально улыбнулся. — Я — Штром. Как и ты.

— Точно. Конечно.

— Просто не попади в беду.

— Постараюсь.

Рив поцеловал ее в лоб и быстро отпустил ее. Она видела слезы в его глазах, он поспешил к Оброну и притянул его для поцелуя.

Сирена вдохнула холодный воздух, собравшийся за ночь. Она укуталась плотнее в плащ и надела варежки, что дала ей Мана. Это ей понадобится в горах.

Еще юноша спускался с горы. На его груди была кровь, он держал в руке окровавленную стрелу, но не книгу. Сирена поежилась и не хотела знать, что произошло в тех лесах.

— Сирена?

Она вздрогнула и обернулась, за ней стоял Дин.

— Да?

— Мы можем поговорить наедине?

— Да. Нам стоит поговорить.

Она отдала поводья Цеффи Ордэну, и тот кивнул. Она поблагодарила его и пошла за Дином от толпы людей. Они забрались в прихожую местной кузни, где было тепло от огня.

Сирена посмотрела на красивое лицо Дина и увидела не того юношу, которого полюбила в Элейзии. Она не знала, как изменилась для него. Два мечтателя были закалены сложностями и смертью. Это могло сломать любого.

— Я понимаю, почему ты ненавидишь меня, — сказал Дин.

— Я тебя не ненавижу.

Он приподнял бровь.

— Я бы ненавидел на твоем месте.

Сирена вздохнула и прислонилась к стене.

— Ненависть — сильное слово. Расстроена ли я, что ты поверил, что я могла участвовать в гибели твоих родителей? Да. Злюсь ли я, что ты без причины отключил меня? Да. Злюсь ли я, что ты отдал меня Каэлу, хоть до этого он пытался тебя убить? Да. Могу ли я простить за это? Может, со временем.

— Я принимаю это, — сказал Дин. Он провел рукой по своим песочным волосам. — Я хотел бы чудесно исправить то, почему так поступил. Но не могу. Я был в шоке из — за родителей. Я не думал, что ты была в этом замешана, но доказательства вызывали вопросы. Но я все равно любил тебя и хотел, чтобы ты была подальше, чтобы Бриджит не казнила тебя. Получилось плохо.

Сирена вскинула брови.

— Ладно, я поступил очень глупо.

— Да.

— Да. И я хотел все прояснить с тобой. Я совершил ошибки. Я спешил, чтобы сохранить тебе жизнь. Но я всегда тебя любил, — он заглянул в ее глаза и добавил. — И всегда буду тебя любить.

— Дин, — прошептала она, отведя взгляд. — Я… не могу сейчас.

— Знаю. Я не жду ответа, но я хотел, чтобы ты знала перед моим отбытием сегодня.

— Отбытием? Нашим?

Дин покачал головой.

— Я не пойду с вами. То, что я увидел в Зеркале… — он поежился. — Нет, мне нужно вернуться в Элейзию.

Сирена открыла рот и закрыла. Конечно, ему нужно было домой. Конечно. Это было логично.

«Почему я думала иначе? Почему надеялась на другое?».

— Удивлена, что ты оставался так долго.

— Я хотел извиниться, и мне нужно было убедиться, что ты в порядке.

— Я в порядке, — сказала она. — Или буду.

— Теперь мне нужно позаботиться о своей семье. Поискать среди обломков, — тихо сказал он. — Попытаться все собрать.

— Думаю, это умно, — сказала она, горло сдавило.

— Я буду жалеть до конца жизни, если не сделаю этого.

— Ты о чем? — она нахмурилась.

Он обхватил ее лицо руками, прижался губами к ее губам. На миг Сирена подумала отпрянуть и отказать ему. Но… она не хотела прощаться.

Она открыла рот, и все сдержанные эмоции обрушились на них. Она любила его так яростно когда — то, когда они были другими людьми. Теперь она не знала, что между ними было, и куда их заведут жизни. Только то, что завтра его не будет, и она могла его больше не увидеть.

Он отпрянул и поцеловал ее в нос.

— Я буду скучать по тебе каждый день.

Ее горло сдавило, и она кивнула.

— Я постараюсь все исправить, — пообещал он. — Я заслужу быть рядом с тобой.

Сирена тихо рассмеялась.

— Не прощайся.

— Ни за что, — согласился он. — Я всегда тебя найду.

Он поцеловал ее в губы еще раз и ушел. Она проводила его взглядом, пока он шел к коню. Она держала голову высоко. Сирена сморгнула слезы, собравшиеся на ресницах.

Его будущее было неопределенным. Ее — тем более.

Но в этот раз они хотя бы нормально расстались.

Нормально расстались со всеми.

Рив и Оброн оставались, Дин уезжал, и их снова оставалось пятеро. Может, было лучше идти меньшей командой, но проще от этого не становилось.

Сирена вытерла глаза и пошла за Цеффи. Она видела, как Авока говорит с Кесфом вдали. Она не знала, пойдет ли он с ними, или это было еще одно вымученное прощание.

Сирена услышала рыдания вдали и увидела мальчика, который протянул книгу матери. Она разрыдалась еще сильнее, прижала книгу к груди. Она пронзительно закричала его имя.

— Ее сын не вернулся домой, — Кэл появилась рядом с Сиреной.

— Ужасно.

— Ты хотела уйти, не попрощавшись со мной? — спросила Кэл. Ее обычно яркие глаза были печальными, словно она не могла смириться с расставанием с новыми друзьями.

— Конечно, нет. Я хотела приберечь лучшее.

Кэл быстро улыбнулась.

— Бабушка говорит, что будет учить меня магии.

— Это чудесно!

— Но они не хотят видеть меня в штанах, — Кэл дернула себя за хлопковое платье.

Сирена думала, что она выглядела хорошо, но штаны и рубашка больше ей подходили.

— И они не позволят мне учиться бою.

— Мой брат остается в городе. Рив — парень Оброна. Он — умелый воин, и он не против учить девушку. Меня это не интересовало, но он учил других девушек биться. Это встречается часто в столице.

— Думаешь, он меня обучит? — воодушевилась Кэл.

— Думаю, я побью его, если он этого не сделает.

Кэл обняла Сирену.

— Спасибо. Спасибо. Спасибо!

Сирена рассмеялась. Она будет скучать по Кэл.

— Ты это заслужила. Будь сильной. Не теряй этот огонь.

Кэл кивнула.

— Спасибо за веру в меня.

— Это просто делать.

— Вернись в Фэн, хорошо? Я хочу услышать о драконах.

Рот Сирены раскрылся.

— Как ты узнала об этом?

Кэл покраснела.

— Я не говорила, что подслушивание — мой конек?

— И умение сбегать?

— Ну, да, — она пожала плечами. — О, я бы хотела увидеть дракона!

— Не кричи об этом, ладно? Мы не хотим, чтобы кто — то узнал о драконах.

Кэл рассмеялась.

— Поняла. Рот на замке. Никаких драконов.

Сирена улыбнулась и обняла ее еще раз. А потом, когда отпустила, Сирена нахмурилась и побежала к маме и бабушке.

Авока пошла обратно решительным шагом, пока все остальные прощались. Авока запрыгнула на спину лошади и подъехала к Сирене.

— Все хорошо? — спросила Сирена.

Авока вздохнула.

— Он упрямый, как всегда.

— Так он остается тут?

— Да. Хоть я не вижу причины.

Сирена опустила ногу в стремя и забралась в седло.

— Уверена, быть рядом с тобой и Алви сложно.

Авока кивнула и оглянулась на Кесфа, стоящего у деревьев.

— Да, наверное. Я попросила его присмотреть за деревней. Мне тут нравится. Не хочется, чтобы они пострадали.

— Он согласился?

— Не хотел, но сделает это ради меня. Не ради них.

— Ясно.

— Он думает, что мы глупо ищем драконов, — сказала Авока. Ее глаза блестели от вопросов.

— Он всегда считает нас глупыми.

— Да, но если он прав? Если драконов не было в Эмпории две тысячи лет, может, зря мы испытываем судьбу?

— Да. В этом есть смысл, — Сирена потянулась к ее руке. — Во что бы ни верил Кесф, я верю, что Создательница благословила нашу миссию. И тебе нужно верить.

— Ты права. Я готова вернуться к миссии, — сказала Авока.

Сирена заметила, что она еще раз оглянулась на Кесфа.

— Он будет в порядке.

Авока покачала головой.

— Я в этом не уверена.

— Идемте, — позвала их Матильда. — Пора в путь.

Они помахали на прощание деревне, спасшей их. Сирена не знала, что бы случилось с ней, не окажись она тут. Но она была рада, что они хотя бы смогли помочь деревне.

Они выстроились в шеренгу по двое. Алви и Ордэн вели их, Матильда и Вера — следом. Сирена и Авока двигались в конце и старались не оглядываться на жизнь, что могла быть такой простой.

43

Подземелье

Рэя

Рэя не плакала.

Она не позволяла слезам литься из глаз. Хотя порой хотелось. Она хотела сломаться и сделать вид, что осталась той девушкой, которой нравилось работать у мастера Каро Барки. Которая не лезла дальше работы, которую он ей давал. Жизнь была простой. Интересной. Ей можно было гордиться.

Она не были убийцей.

Разрушителем.

Уничтожителем.

И прочими гадостями, выжженными на ее сердце. Это будило ее, и она кричала в ночи… если она вообще могла спать.

Она отдала королю и принцу все, что они просили. Они почти не давили. Ей было стыдно, что она вообще не смогла выдержать пытки.

Она знала о плане Сирены мало, так что не выдала ее. К счастью, принца Каэла Сирена интересовала не так сильно, и, раз шары огня были у него, это ее радовало. Он уже знал достаточно о ее работе, но выспросил все мелочи о бомбах. И она все рассказала. Это было проще, чем говорить о Сирене.

А потом до нее дошли новости.

Столица Элейзии была разбита. Сожжена, разбомблена.

Ее работа. Все, что она сделала, чтобы ее бомбы работали, привело к этому.

Стоило послушать мастера Барку. Он говорил, что ей хотел превращать Вспышки в оружие, думать, как обуздать их потенциал взрыва. Но она была настроена решительно. Теперь умерли люди.

То, что ты мог что — то сделать, не означало, что ты должен это делать.

Рэя ходила по кругу в маленькой камере. Еду давали дважды в день, и новости до нее доходили от болтающих стражей, и они вызывали только депрессию. Они не собирались говорить с ней.

Элея пропала, когда Рэя вернулась после ужасной пытки, и, несмотря на постоянные сплетни, она не слышала ничего о ней. Это пугало не меньше бомб.

И было одиноко.

Было сложно оставаться одной в темном подземелье больше двух месяцев. Она не могла это отрицать. Стены давили. Еда была затхлой. Она стала говорить с собой. Она бы все отдала за книгу. Но ничего не менялось, она оставалась одна.

Ей не нравилось, что она ждала появления еды. Ее хотя бы приносил человек. И это должно было произойти сейчас.

Рэя выпрямилась и пыталась выглядеть прилично, хоть это не имело значения. Лампа появилась в конце коридора, и ее сердце дрогнуло от радости. Лучшая часть дня.

Но лицо перед ней было не лицом одного из стражей, которые по очереди носили ей поднос с едой. Это был мастер Каро Барка!

— Мастер Барка! — охнула она. — Что вы тут делаете?

— Пришел забрать тебя, девочка, — он сунул ключ в скважину и повернул его.

— Зачем вы это делаете?

— Не важно. Важно то, что я не дам им держать тебя в плену. Плохо то, что они навредили Элейзии моими Вспышками. И я не дам им уничтожать тут такой красивый ум. Идем, — он приоткрыл дверь.

Рэя рухнула в его объятия.

— Спасибо.

Они поспешили по коридору. Рэя сжалась, когда увидела стража на посту, и застыла. Их поймали.

— Идем, — сказал мастер Барка.

Страж обернулся, и Рэя охнула.

— Эрен?

Член Высшего ордена, в которого она влюбилась, смотрел на нее с редкой улыбкой. Она не знала, что он тут делал. Он порвал их отношения. То, что у них было. Он следовал правилам. Он был благородным Высшим орденом, близким другом короля. В этом не было смысла.

— Рэя, — Эрен сжал ее руку, — рад тебя видеть.

— И я, — она сморгнула слезы, которые подавляла в плену.

— Путь еще чист, — сообщил Эрен. — Нужно спешить.

Эрен повернул не налево, к главной части замка, а направо, направляясь вглубь подземной части замка. Она и мастер Барка спешили за ним. Она не спрашивала, куда они шли. Ей было важно, что ее забрали из гадкой темницы.

Бьерн был не тем городом, который она знала и любила, пока росла. Что — то темное и зловещее поселилось в замке. Оно пропитывало стены, разрушало место, которым она когда — то восхищалась.

Эрен открыл дверь и впустил их внутрь. Они побежали вниз по лестнице, а потом по длинному коридору, поднялись до другому пролету. Рэя тяжело дышала наверху лестницы. Эрен толкнул дверь, и Рэя поняла, что они попали в конюшню.

Снаружи уже стемнело, солнце садилось все раньше в эти дни. Две лошади уже были готовы и ждали их. Эрен скрыл ее голову плащом путешественника, помог ей забраться на лошадь. Мастер Барка сел на вторую, и Эрен устроился за Рэей. Она не жаловалась, когда Эрен прижался грудью к ее спине и направил лошадь из конюшни.

Страж у ворот помахал им, не взглянув на ее лицо. Она выдохнула с облегчением, они направились вниз по холму, ведущему в город. Эрен вел их в обход, а потом мастер Барка направил их по переулку. Они оставили лошадей в заброшенном здании, на которое Рэя и не взглянула бы, проходя мимо.

Рэя молчала весь путь. Она боялась, ее сердце колотилось в груди. Это было как сон.

«Сколько раз я представляла, что меня унесет из замка? Как часто я представляла себя с той же силой, что у Сирены, не позволяющей запереть меня?».

— Г — где мы? — спросила она. — И как это возможно?

Эрен спешился и снял Рэю с лошади.

— Я не мог бросить тебя гнить там. Я пошел к Каро, а у него уже был план, как освободить тебя. Моя помощь пришлась кстати.

— Они неправильно поступили с тобой, — согласился мастер Барка.

Эрен отвел ее чуть в сторону.

— После произошедшего в Элейзии я не мог стоять в стороне. Они ужасно обошлись с тобой. Произошедшее в Элейзии — неправильно. Я не думал, что дойдет до такого.

— Ты передумал, — ее сердце пело.

— Да. Я знаю, что горжусь своей страной, но не могу терпеть, когда они так себя ведут. И я не мог оставить тебя позади.

— Но я думала… что у нас… ничего. Мы и не были вместе, но… — Рэя замолкла, поняв, что мямлит.

И тут Эрен провел руками по ее темно — рыжим волосам и прижался губами к ее губам. Она не ожидала этого, охнула и открыла для него рот. Бабочки трепетали в ее животе. Ее тело таяло от его прикосновения. Все тревоги и страхи пропали. Остались только Эрен и его губы, и чудеса, которые они приносили.

— Я люблю тебя, — прошептал он в ее губы.

— Да? — поразилась она.

— Давно уже. Стоило сказать тебе, а не отталкивать тебя. Ты можешь простить меня за то, что я заставил тебя так долго ждать правды о моих чувствах?

Она кивнула, слезы текли по ее щекам.

— Да. Да, конечно. Я… тоже тебя люблю.

— Музыка для моих ушей.

Она рассмеялась.

— И для моих.

— Стоило сказать это лучше… и в лучшее время.

— Нет, это идеально.

Он еще раз поцеловал ее.

— Мне нужно вернуться в замок. Они заметят, что я ушел, но я вернусь к тебе. Я буду приходить так часто, как только смогу.

— Хорошо, — сказала она. — Хотела бы я, чтобы ты мог остаться.

— И я. Знай, что у нас с тобой есть особое место, и мы будем вместе, когда все наладится.

— Да, — согласилась она.

Он отпустил ее и с неохотой пошел к лошади.

Мастер Барка подошел смущенно, словно не хотел рушить момент.

— Мне тоже нужно вернуться с юным Высшим орденом. Не хочу оставлять тебя тут, но подозрений будет много, когда они узнают, что ты пропала. И все поверят, что я слишком мягок, чтобы продумать план побега.

Рэя рассмеялась и обняла своего наставника.

— Я всегда знала, что вы куда больше, чем кажетесь.

— Я такой, какой есть, и это меня устраивает, — он отодвинул ее на расстояние вытянутых рук. — Тебе нужно принять это. Ты гениальна. Дочь, которую я бы себе хотел. Я так тобой горжусь.

— Но я создала те бомбы.

— Ты не выбирала, как используют твои творения. Ты не зажигала их в городе. Ты просто смогла их создать. Не переставай творить. Ты родилась для этого.

— Я буду скучать.

— И я, — он еще раз обнял ее. — Иди внутрь. Один из моих союзников ждет тебя. Можешь им покомандовать. Ему это на пользу.

Рэя улыбнулась.

— Где вы меня оставили?

— В здании. Сделай из него дом.

Он сжал ее плечи и забрался на лошадь. Они с Эреном помахали ей на прощание и пропали за углом. Она снова осталась одна.

Она смотрела на заброшенное здание и думала, куда мастер Барка привез ее.

«Кому он так доверяет, что оставил меня на пороге?».

Но она доверяла ему. И она найдет путь дальше.

Сглотнув, она прошла к двери и постучала. Через минуту дверь открылась внутрь, и мужчина перекрыл проход. Его фигура заняла проем, широкие плечи почти касались краев. Он явно знал, как трудиться весь день, но при этом его хитрый вид указывал, что он умел и бездельничать. Его волосы были короткими, но у него была небольшая борода, словно он не мог решить, подстроиться под общество или поступить по — своему. Уголки его губ были опущены, но глаза пылали. Он был ходячим противоречием.

— Здравствуйте, — уверенно сказала она.

— Ты, должно быть, Рэя.

— Да.

— Так чего ты стоишь? Заходи.

Она юркнула мимо него в здание. Снаружи оно напоминало развалины, но внутри было ухоженным.

— Твоя спальня первая слева. Там все, что нужно. Еда в шесть, в полдень и в шесть. Если проголодаешься раньше, уж прости.

Мужчина отвернулся от нее, словно закончил речь.

— Простите, — быстро сказала она, — но кто вы?

— О, точно. Представиться, — он провел ладонью по шее сзади. — Я в этом плох. Я — Феникс.

Он протянул руку, и она пожала его ладонь. Его рука была больше, как и все в нем. Рэя быстро отдернула руку.

— Рада знакомству, Феникс. Эм… что ты тут делаешь?

— Каро не рассказал?

Она покачала головой.

— Не было времени.

— Слышала о сети?

— Нет.

— Хорошо. Мы предпочитаем так это и оставлять.

Феникс развернулся и пошел прочь, оставляя ее растерянной и взволнованной.

«Какая эта новая жизнь?».

44

Трон

Калиана

— Как ты уже так подросла? — ворковала Калиана со своей малышкой.

— У нее здоровый вес, Ваше величество, — сказала няня, Давила.

— Они так быстро растут.

— Точно.

Калиана вздохнула и с неохотой отдала Алессию Давиле. Она все еще не привыкла оставлять ее. Хоть все няни говорили, что ее привязанность была нормой. Но она знала, что не должна была привязываться к девочке. Их только отсылали. Калиана была доказательством.

— Я хотела бы переместить ее в свои покои, — сказала Калиана.

Давила возмутилась и быстро скрыла это.

— Ей лучше в детской, Ваше величество. Мы за ней присмотрим. Она будет идеальной маленькой принцессой.

Калиана печально кивнула.

— Она уже такая.

Она повернулась и убежала из детской, чтобы не забрать свою девочку из чужих рук. У нее было сильное желание вырастить Алессию не так, как растили ее. Не слушать традиции и все, что говорили эти няни, а растить ее дочь так, как ей хотелось. Конечно, она не могла. Не как королева. Даже слуги растили детей так, как хотели, но не королева. Как же так!

Она пыталась отогнать эти мысли и сосредоточиться на том, что ждало впереди.

Эдрик.

Тронный зал.

Он сидел там и праздновал победу над Элейзией. Подлую атаку в ночи, уничтожившую столицу. Не благородный бой, как ей казалось.

Но ее никто не спрашивал.

Она была сейчас более невидимой, чем до того, как родила Алессию. Она так хотела тогда во всем участвовать, ощущать себя нужной. Теперь она хотела закончить с активностью и вернуться к дочери.

И она была занята сильнее, ведь консорта не было. Вся работа, которую его новый питомец не делал, перешла к ней.

Калиана прошла в тронный зал и увидела Элею на диване между Эдриком и Каэлом. Питомец. Только так она могла ее назвать. Юная, невинная и ужасно глупая.

Сирена была угрозой, ведь была умной и смелой. Ее сестра была угрозой из — за своего пыла и слепого доверия.

Калиана когда — то ненавидела Сирену. Но она хотя бы понимала симпатию Эдрика. При виде Элеи она не ощущала гнева или зависти. Только жалость.

Калиана прошла туда и заняла свое пустое место рядом с Эдриком. Каэл показывал фокусы, Элея хихикала. Он делал так каждый раз, когда были зрители. Люди раньше остерегались его, но теперь принимали его. Она знала, что это было из — за поддержки Эдрика. И страха.

То, что у него была магия… что он разгромил город, пугало. На месте Эдрика она бы прогнала Каэла, как хромую лошадь, а не давала ему столько власти.

— Здравствуй, Калиана, — сказал Эдрик с широкой улыбкой. Он улыбался ей чаще после Элейзии. — Как наша дочь?

Огненный шар, которым жонглировал Каэл, отлетел в сторону, и он чуть не поджег диван. Элея завизжала, но он потушил огонь в воздухе, не дав ему подпалить ткань.

— Алессия здоровая и сильная, муж мой, — сказала она с улыбкой. Алессия была радостью ее жизни. — Нам нужно завтра вместе ее навестить.

Эдрик кивнул.

— Да, хорошая идея.

Но в тронный зал вошел другой человек, и он отвернулся от Калианы, словно и не говорил с ней. Она привыкла. Она держала голову высоко и терпела политику двора. Еще час, и она сможет сослаться на дела Компаньонов и уйти.

— Вызывали? — сказал Эрен из Высшего ордена, пройдя к трону. Он низко поклонился и легко улыбался.

Калиане он всегда нравился. Он был одним из близких друзей Эдрика, особенно когда он вернулся из Тринненберга послом. Эрен был стойким. Она ощущала, что такой человек нужен был им при дворе, охваченном разбоем.

— Да, — сказал Эдрик. — У меня есть вопрос.

Каэл похлопал Элею по голове, словно ручную собачку, и прошел по комнате. Он двигался как хищник за добычей. Каждый шаг был важным. Он источал энергию, и Калиана поежилась от ее силы.

— Да? — спросил Эрен.

— Где ты был прошлой ночью?

— Я рано ушел в свою комнату после ужина и спал всю ночь.

— Ясно, — сказал Эдрик и кивнул Каэлу.

Заряд энергии ударил Эрена в спину, и он растянулся на полу. Он ударился коленями, закашлялся, пытаясь безуспешно встать. В комнате воцарилась тишина.

Калиана молчала, но хотела кричать на них. Сказать, что так нельзя. Не с Эреном! Он был хорошим. Хорошим человеком. Так нельзя.

Но она ничего не сделала.

Как всегда.

— Ты знаешь, что Рэя пропала?

— Нет, — процедил Эрен. — Вы знаете, что я порвал с ней дружбу.

— Ясно, — повторил Эдрик. — Тогда почему страж доложил, что ты уезжал на коне с женщиной в плаще?

Элея побледнела.

— Я не хотел вас беспокоить. Я… развлекался с местной служанкой.

Каэл рассмеялся.

— Ты не такой.

— Эрен, нельзя придумать ложь лучше? Мы знаем, что ты не спишь со всеми вокруг.

— Она особенная, — сказал он.

Калиана отметила его смелость. Редкие стали бы спорить с Эдриком, особенно, когда он был с Каэлом.

— Уверен в этом, — буркнул Каэл.

— К сожалению для тебя, я думаю, что ты врешь, — сказал Эдрик. — Расскажи, куда ты ее отвез, и я пощажу тебя.

— Я ее не трогал!

— Не усложняй, Эрен. Мы долго дружили. Где Рэя Грэмм?

Эрен посмотрел на пол, потом на Эдрика. Калиана видела, как шестеренки крутились в его голове. Она хотела бы сказать ему не сдаваться. Но она не была такой сильной. Она смотрела в ужасе, как и вся толпа.

— В город, — сказал Эрен. — В здание в Лэлише.

— Как оно выглядит?

— Заброшенное, два этажа. Не знаю. Я там раньше не был. Я просто отпустил ее.

Калиана прищурилась. Что — то в его лице говорило, что он врал. Она улыбнулась. Умно. Она надеялась, что Эдрик не заметил.

— Чудесно. Это было не сложно, — сказал Эдрик. — Подними его.

Каэл убрал силы, что удерживали Эрена. Он прошел к Эрену и протянул руку. Эрен осторожно посмотрел на него, но взял за руку. Каэл легко поднял его. Эрен отряхнул черные штаны.

— Мы отправим кого — нибудь за ней, — сказал Эдрик.

Он щелкнул пальцами Меррику, который следил за всем бездонными черными глазами. Он прошел к стражам и стал отдавать указания.

— Спасибо за правду, — сказал Эдрик, притягивая Эрена ближе.

— Конечно, Ваше величество. Это было правильно.

Эдрик цокнул.

— Мне не нужны предатели в моем кругу.

Каэл вытащил пылающий клинок, который использовала Сирена в бою в бальном зале. Это стало для него особым жестом.

— Эдрик? — глаза Эрена стали дикими.

Каэл вонзил клинок в сердце Эрена. Калиана закрыла рот руками, ее любимый член Высшего ордена был убит на ее глазах. Каэл глубоко вдохнул, будто упивался безумием.

— Кто — нибудь, уберите бардак, — раздраженно сказал Эдрик. — И верните музыку!

Калиана дико смотрела, как все вернулось в норму. Словно перед ними не убили человека. Словно жизнь не потушили. Словно они не были убийцами и соучастниками этих ужасных событий. Но она не видела ответа в глазах, пока искала взглядом тех, кто понимал, как ужасно все было.

«Только я видела, каким стал тронный зал?».

Суд, двор и казнь.

45

Горы

— У меня зад отмерзает, — ворчал Алви.

Он дул на руки и дрожал на коне, пока они ехали по горам. Сирена сжалась от этих слов. Он мерз из — за нее.

— Если Сирена сосредоточится, мы все согреемся, — едко сказала Матильда.

Она раздражалась все сильнее, чем дальше в гору они шли. Снег пошел на третий день и не прекращался. Погода резко отличалась от умеренного климата Элейзии, где снега не было даже зимой.

— Я пытаюсь, — сказала Сирена.

Матильда хмыкнула.

Вера с сочувствием посмотрела на нее.

Все просто замерзали.

И она пыталась.

Она показала, что могла призвать все четыре стихии, и теперь ей давали задания сложнее. И они вернулись к медленному подходу.

Никакого гнева. Никакого страха.

Если они ощущали хоть намек на раздражение, они прерывали тренировку.

Она понимала их тревоги. Никто не хотел, чтобы она сдалась гневу, как было до этого. Использовала магию для зла, а не добра. Позволяла этой стороне себя питать силы. Магия крови требовала цену, и они не были уверены, все ли она заплатила.

— Почему было куда проще, когда я просто представляла смерть. Мэлии? — пробормотала она под нос.

— Потому что ты быстро хваталась за энергию. Ты сжигала свои силы, — объяснила Вера в десятый раз. — Использование магии вот так дается тяжело — головная боль, тошнота, депрессия. Когда ты используешь магию должным образом, ты можешь управлять ею, а не она управляет тобой. Путь меньшего сопротивления не всегда правильный.

— Уточню, — проворчал Алви. — Если ты снова разозлишься, Сирена, направь немного сил на наше согревание.

Сирена нахмурилась и посмотрела на открытую книгу на своем седле. У нее были те побочные эффекты. Она знала, как плохо ей было. Но это было так просто. Так просто.

— Отпусти силы из центра, — сказала Авока. — Когда твои силы сосредоточены, и ты настроена на свое тело, твои силы будут питать тебя, даже если будут уменьшаться.

— И они будут заканчиваться куда медленнее, — добавила Матильда.

Сирена кивнула.

— Поняла. Нужно сосредоточиться, управлять и думать о центре.

— Теперь попробуй еще раз, — попросила Вера.

— Хорошо.

Сирена закрыла книгу и спрятала ее в сумку на седле. Она уже два раза уронила книгу, и ругань Матильды заставила ее внимательнее относится к книге, которой было две тысячи лет.

Она закрыла глаза, потянулась к своему центру и собрала магию. Огонь все еще было сложно направлять, но она знала, что это было нормально. Многие вообще не умели управлять огнем.

Вздохнув, она подняла другую руку и призвала огонь в ладонь. Она открыла глаза и улыбнулась. Огонь — есть.

Она снова закрыла глаза и представила, как забирает тепло и энергию из огня и направляет ее вне своей ладони. Чтобы шарик огня, что грел ее руку, стал согревать всю команду.

Сирена прогнала лишние мысли и воспоминания из головы. Она дала себе стать единой с огнем в руке. Она поднесла другую ладонь к сиянию и направила тепло дальше. Огонь оставался одного размера, но энергия в нем росла до размера колеса кареты.

Эта часть была сложной. Она уже доходила сюда. Было сложно направить энергию дальше кончиков пальцев.

Капли пота собрались на ее лбу, она нагревала все вокруг себя, и она сосредоточилась сильнее. Она легко вдохнула и отпустила энергию все дальше и дальше, пока она не окутала ее тело и Цеффи под ней. Воздух вокруг нее стал таким теплым, что снег таял там, где они шли.

Она улыбнулась, глядя на землю, но знала, что Матильда и Вера не одобрят этого, так что взяла себя в руки. Она и Цеффи согрелись, но снег теперь почти не таял.

Ее сосредоточенность дрогнула, она пыталась двигать жар дальше. Согреть всю группу. Она словно растягивала резинку. Она двигала, пока энергия не натянулась, а потом надеялась, что она не лопнет.

Авока глупо улыбнулась, когда Сирена окутала ее теплом.

— У тебя получилось!

— Тут еще холодно, — простонал Алви.

— Минуту, — заявила Сирена.

— Дыши. Это как напрягать мышцу. Не переутоми себя. Пусть энергия работает за тебя, — подсказывала Вера.

Сирена кивнула и попыталась слушаться ее советов. Растягивать магические мышцы было как тянуть мешок кирпичей по склону холма. Но она это делала. Ее магия накрыла Матильду, а потом Веру. Вспышка энергии, и она подвинула барьер за Ордэна и Алви.

Алви завопил:

— Слава Создательнице!

— Хорошо. Теперь удерживай его там, — сказала Матильда. — Я хотя бы могу чувствовать пальцы.

Сирена ехала дальше, удерживала магию силой воли. Она знала, что могла установить барьер и греть их весь путь. Это забрало бы много сил, но стало бы шумом на фоне. Почти вся энергия ушла на создание тепла. Она могла удерживать жар меньшей ценой. Она должна была делать это огнем Дома, шаром энергии, что озарял на десять футов во все стороны. Полезные чары. Но они не давали ей освобождать так жар намеренно.

Они забрались на вершину и охнули от сцены внизу. Горы открылись, показывая реку Кейлани и Тан, столицу Кархары. Вид потрясал, белый пейзаж перемежался с серым камнем города с шапками снега. Хоть Тан был в нескольких часах севернее на лодке от Бьерна, Сирена ни разу не видела город с его красивыми витражами, из — за которого все место сияло и мерцало.

— Ого, — прошептала она, прикрывая глаза от солнца, сверкающего на стекле.

— Сирена, — рявкнула Матильда.

Сирена тихо выругалась. Столько труда впустую. Миг отвлечения, и ее огонь погас.

— Мы можешь сделать это, чтобы Алви перестал меня ругать? — спросила Сирена. — Сосредоточимся лучше на монете.

— Ребята, — сказал Алви. Он насторожился. Глаза сияли, обыскивая округу.

— Что такое? — спросила Авока, тут же напрягшись.

Ордэн проехал дюжину шагов по горе и замер.

— Тихо.

— Засада, — тут же сказал Алви.

И напали индресы.

Они появились внезапно. Почти в десять футов длиной, с клыками, похожими на стрелы, их желтые глаза желали плоти. Их мех отличался от индресов, которых они встречали в Скрытом лесу — те были цвета грязи, а эти сливались с горой из — за белой шерсти, которая мешала их разглядеть.

Сирена сжала шар огня в руке и бросила его в ближайшего индреса. Он взвыл от удара, упал на землю и повернулся к ней. Глаза зверя были умными, как у человека. Он признал в ней угрозу и прорычал что — то другим индресам.

Плохо дело.

Сердце Сирены колотилось, пока индресы собирались и сосредотачивались на ней. Матильда и Вера взялись за руки и бормотали что — то под нос. Авока связалась с Сиреной. Она тянула за их связь, общалась без слов. Ордэн выхватил меч и стоял против двух зверей. Алви был где — то за ней. Она знала, что он выстоит сам.

Она попыталась понять, сколько было индресов, но все размывалось перед глазами. Она потеряла счет. Их было много. Больше, чем в прошлый раз. Это не радовало.

Звери двигались как одно целое, пока приближались к ней. Она бросила огненный шар в одного, но когда разобралась с ним, они добрались до нее. Цеффи встала на дыбы от страха, и Сирена отлетела в снег. Авока бросилась к ней, резала клинками горло зверям, магией отталкивала их.

Матильда и Вера закончили и толкнули магию вперед. Она ударила по индресам, отбрасывая их в гору и обрушивая на них снег и обломки идеальным кругом.

— Назад! — закричал Ордэн.

Никто не спорил. Они были в меньшинстве.

Сирена забралась на Цеффи и побежала галопом вниз по горе. Ветер трепал ее волосы. Ее щеки болели, губы потрескались, но она не оглядывалась, не останавливалась.

Когда они добрались до низа горы, Цеффи задыхалась, замедлившись. Сирена не могла ее винить. Ее адреналин сотрясал ее тело. Она теперь уже согрелась.

— Как они узнали, где мы будем? — спросила Сирена.

— Ноккин, — поняла Матильда.

Ордэн кивнул.

— Генералы шепчут своим армиям зверей.

— Да.

— Гадко, — буркнула Авока.

— Точно, — согласилась Вера.

Сирена посмотрела на друзей. Она повернула голову к горе.

— Где Алви?

Авока выругалась.

— Он был рядом со мной.

Сирена выругалась и развернула Цеффи, направила ее галопом. Она слышала, как Авока мчится за ней. Их лошади тяжело дышали, когда они поднялись на гору, где лежали мертвые индресы. Следы были всюду, вели во все стороны.

— Иди туда, — Сирена указала на второе большое скопление следов. — А я пойду сюда. Потяни за связь, если что — то найдешь.

Авока кивнула, и они быстро расстались. Сирена искала и искала, но не было ни следа индресов, напавших на них. Они все словно пропали. И, когда она вернулась к месту, где на них напали, почти наступила ночь.

Ордэн ждал их с Матильдой и Верой.

— Вы нашли его? — спросила Сирена.

— Нет, — сказал Ордэн. — Я ничего не нашел.

Матильда и Вера покачали головами. Они ничего не видели.

Авока вернулась с подавленным видом.

— Следы вели во все стороны. Даже с моим хорошим зрением я бы не смогла пройти за всеми ночью.

— И что? Мы будем надеяться, что ночью не пойдет снег? Что мы не потеряем след?

Ордэн вздохнул.

— Думаю, мы можем только это.

— Он вернется, — сказала Матильда.

— Он знает, что делает, — добавила Вера.

— На него напали! Он может истекать кровью, — сказала Сирена.

— Ты не видела кровь, — сказала Вера. — Думаю, он найдет нас к утру.

— Но как он найдет нас? — спросила Сирена.

— Он поймет, что мы пошли в город. И он отыщет Авоку.

— Я в смятении.

Матильда вздохнула и взглянула на Веру.

— Уверена, ему стоило рассказать.

— Что рассказать? — спросила Авока. Ее глаза были большими от тревоги.

Ордэн направил коня между ними.

— У мальчика много тайн. Но нам нужно уйти, если мы хотим попасть в Тан к закату.

Авока и Сирена взглянули на гору. Индресов не было видно. Ничего не было видно. Сирена не могла поверить, что они оставляли Алви позади. Но они сделали все, что могли. Если они не будут в городе к закату, им будет негде отдохнуть.

Она неохотно развернула лошадь к городу и последовала за ними к огромной Кархаранской стене, которой был знаменит Тан. Внутри город горел, как Вспышка. Снаружи город мог годами быть в осаде. Стены были в двадцать футов высотой, в два фута толщиной, окружали весь город. Было всего два входа, и оба закроют на ночь.

Дюжина страже стояла у входа, и столько же было на стене с луками и стрелами, направленными во все стороны. Кархара всегда была известна воинами. Сирена знала, что они постоянно пытались получить больше территории, но толком не получалось. Тик давил на их границы, и горы не давали им достать до Бьерна.

— Дело? — спросил мужчина.

— Мы ищем гостиницу на ночь. Мы уедем с первым светом, — пообещал Ордэн. Он передал мешочек золота в руку мужчине.

Сирена чуть не рассмеялась. Лорда можно было вывезти из Аурума, но Аурум из лорда забрать не удавалось.

— Отлично. Рекомендую гостиницу на главной улицу. «Ворона и топор». Не пропустите.

— Благодарю, — величаво сказал Ордэн.

Они поспешили в город.

Сирену пленил город внутри, как он расцветал, хоть был закрыт в одном месте. Они не могли двигаться в стороны, так что стеклянные здания поднимались все выше и выше до головокружительных высот, которые были прибережены для замков. Дружелюбные лица сменялись хмурыми военными, и запах пряностей доносился до них со смехом бегающих детей. Так было и в других городах, которые видела Сирена, но тут здания были друг на друге. Этого хватало, чтобы вызвать клаустрофобию.

— Я рада, что мы тут только на ночь, — прошептала она Авоке.

— И я. Воздух в городе кажется неправильным. И земля так вытоптана, что едва может дышать.

Сирена кивнула. В этот раз она знала, о чем говорила Авока.

Они легко нашли «Ворону и топор», как и сказал страж. Ордэн спешился и прошел пару шагов, и его поприветствовала женщина с хорошей фигурой. Она была средних лет, с лицом в форме сердца и широкой улыбкой.

— Герилд вас послал? — спросила она, окинув Ордэна взглядом.

— Да, — подтвердил Ордэн.

Хотя Сирена знала, что он не слышал имени мужчины раньше.

— У него хороший вкус. Я — Маргрит. Вам нужно переночевать с, — Маргрит окинула остальных взглядом, — женой и семьей?

Ордэн улыбался глазами. Сирена видела, что он пытался не смеяться над женщиной. Кроме Матильды и Веры, остальные не выглядели как родственники. Маргрит выуживала информацию.

— Это мои сестры и их ученики. Мы хотим три комнаты на ночь.

Маргрит улыбнулась.

— Сестры. Ладно. Три — можно. Я отправлю нескольких ребят в конюшни принести ваши вещи. Заходите и погрейтесь. Не представляю поход в такую погоду.

Маргрит сделала еще три смелые попытки, чтобы заполучить внимание Ордэна, а потом оставила их в комнатах и ушла.

— Она приятная, — сказал Ордэн.

— Мы могли бы получить комнаты бесплатно, будь ты общительнее, — захихикала Матильда.

Ордэн поднял еще мешочек денег.

— Я лучше заплачу ей, чем буду греть ее постель. Тот Герилд явно делает это для нее.

Сирена кашлянула.

— Это все хорошо, но что насчет Алви? Мы оставили его в горах.

Матильда и Вера переглянулись и вздохнули.

— Если бы мы думали, что он в беде, мы бы его не бросили. Поверь. Если он не вернется за ночь, мы пойдем туда и убьем всех чудищ, чтобы добраться до него, — пообещала Матильда.

Авока покрутила меч.

— Я убью их голыми руками, если они хоть волосок с его головы тронут.

— Но мы, — перебила Вера, — должны хорошо поспать. Впереди долгий путь до реки Одэ через Мастиру. Мы должны молиться Создательнице, чтобы она еще не замерзла.

— Сирена хотя бы к тому времени научится согревать, — усмехнулась Матильда.

— Научусь, — уверенно сказала она.

— Я тебе верю, дитя.

Сирена и Авока ушли к себе и рухнули на кровать, что не была лучшей в их жизни, но ощущалась прекрасно после дней на земле.

— Почему они так спокойны насчет Алви? — спросила Авока.

Сирена покачала головой, вытащила книгу Дома и полистала страницы, как делала каждый раз перед сном.

— Только Алви может это рассказать. Ты знаешь, как они себя ведут, когда что — то решили.

— Они более упрямые, чем ты.

— Понятное дело. Я знаю, где можно упрямиться.

— Наверное.

Глаза Авоки закрылись. Еще миг, и ее дыхание стало ровным, и она уснула. Сирена хотела бы так уметь.

Она ворочалась, пока не уснула. Кошмары мучили ее, она видела, как Серафина просит ее использовать монету, а тьма зовет к ней.

Сирена проснулась с криком до первого света, и Авока резко села в кровати с клинком в руке, чтобы убить угрозу, которой там не было.

А потом они поняли, что окно открыто.

— Ты его открывала? — спросила Сирена.

Авока покачала головой. Они огляделись и вздрогнули, прижавшись к стене спинами. Индрес лежал на полу их комнаты, растянувшись.

46

Индрес

Крик Сирены был громким и полным ужаса. Магия вспыхнула внутри нее, и Сирена сжала энергию, готовая атаковать. Авока сжимала клинки в руках, пригнувшись в защитной стойке, как хищник.

Но ее крик испугал зверя. Он привстал и посмотрел на них так же пристально, как последний индрес в горах. Слишком умный взгляд, как для зверя.

Авока выпустила клинок, и он ударил зверя по плечу. Он взревел от боли. Но он не напал на нее, как они делали все время, а забился в угол. Подальше от них.

Словно говорил: «Только не меня, прошу. Простите».

— Постой, — сказала Сирена, когда Авока собралась добить ударом. — Его глаза.

— Золотые, — прошептала Авока.

— Человеческие, — добавила Сирена.

И существо на их глазах изменило облик. То это был зверь длиной в десять футов, готовый порвать их… а потом он стал обнаженным мужчиной, дрожащим в темной комнате.

И не просто мужчиной.

— Алви? — охнула Авока.

Дверь распахнулась.

Ордэн был с мечом в руке.

— Я слышал крик.

Он посмотрел на Алви, нагишом лежащего на полу. Он тут же снял свой плащ и укрыл его. Девушки были слишком потрясены, чтобы понять, что они только что увидели.

— Я отведу его помыться, — стал командовать Ордэн. — Встретимся в комнате сестер, — он увидел, что они не двигаются, и рявкнул громче. — Живо!

Авока и Сирена вздрогнули, словно только проснулись. Сирена кивнула Ордэну, он поспешил увести Алви из их комнаты. Они оделись в подходящую одежду и ошеломленно зашагали в соседнюю комнату.

Матильда и Вера сидели в углу и пили чай, словно ничего не произошло за часы, пока они не виделись.

— Как он? — спросила Вера.

— Индрес, — Сирена скривилась от слова.

— Я… не понимаю, — сказала Авока с мрачным видом. Она выглядела так, будто Алви умер.

— Ордэн приведет его в чувство. Знаю, он долго не решался говорить об этом, — объяснила Вера.

— Как долго? — осведомилась Авока.

— Терпение, — рявкнула Матильда. — Выпейте это. Поможет от нервов.

— Что там? Чары? — спросила Авока, взяв напиток.

— Почти. Помогает расслабить мышцы и убрать напряжение. Мы зовем это виски.

Авока невесело посмотрела на нее и сделала глоток. Она закашлялась и выпила до дна. Она отдала чашку.

— Я буду еще.

— Сирена? — спросила Вера.

— Нет.

— Как хочешь, — сказала Матильда.

Когда Алви вошел в комнату, он напоминал тень того, каким был. Ордэн сел рядом с Верой, и они стали ждать. Алви смотрел на пол, на свои руки, на обувь, только не на них.

— Теперь вы знаете, — сказал Алви, издав смешок, словно все это было шуткой.

— Как давно? — осведомилась Авока. Ее голос был напряженным.

Алви скривился от яда в ее тоне.

— Пожалуй, мне стоит начать с самого начала.

Сирена представила, как он надел свой костюм, как для выступлений в таверне в Элейзии. Он словно сочинял, как стал кем — то еще. Не был индресом, а примерял на себя этот облик в истории. И вел себя как всегда напыщенно, как и ожидалось от Алви.

Он поднял взгляд и посмотрел на каждого по очереди. Он вздрогнул от пристального взгляда Авоки, но был рад, что Сирена смотрела на него спокойно. Она могла лишь представлять, что происходило в его голове.

— В год моего рождения на Фэн напали. Волки прибыли из ниоткуда и убили десятки людей. Большие волки. Огромные. Таких волков никто не видел раньше. Их имя было в легендах, но мы не смели называть его. Так много людей погибло. Включая моего отца, — сказал Алви. — Это было около двадцати лет назад.

Авока вздрогнула.

— В ту же ночь. Когда напали на Аонию?

— Насколько я понял по твоим рассказам, время примерно совпадает, — Алви издал смешок. — Похоже, у нас с Кесфом больше общего, чем он думает.

— Но ты пережил нападение, — сказала Сирена.

— Да и нет. Я рос с жутким шрамом на животе. От груди до низа живота. Словно меня кто — то распорол и неправильно соединил. До церемонии волка — одиночки я и не понимал, что я не такой, как все моего возраста. Я всегда хорошо видел. Я слышал разговоры, которые не должен был. Информация копилась в голове, и я ее не забывал. Но я не удивлялся этому, пока не вернулся первым в тот день, и мама не рассказала о нападении.

— Тебя укусили, — поняла Матильда.

— Да.

— Но укусы так не влияют на людей! — завопила Авока.

— Нет. Многих укусили в ту ночь. Некоторые умерли. Некоторые — нет. Никого больше не задели. Но я был ребенком, я должен был умереть от того укуса. Но путешествовал мимо нашей деревни и остался там на ночь. Без него индресы убили бы всю нашу деревню. Он наполнил мое тело магией, которая сдерживала яд индреса в моей крови. Тот мужчина спас и проклял меня.

Авока тихо охнула. Ее глаза были огромными.

— То есть…

Алви кивнул.

— Кесф…

— Он спас твою деревню и твою жизнь, но прибыл в Аонию и обнаружил, что ее больше нет, — прошептала Авока.

— Еще один повод для него ненавидеть людей, — прошептала Сирена. — Если бы он не помог тебе и вернулся в Аонию на ночь раньше, может, ему удалось бы им помочь.

— Или он бы умер, — добавила Вера. — Это вполне вероятно.

— Ему стоило понять, что ему повезло, что он задержался на ночь, — сказала Матильда.

— Это на него не похоже, — сказала Авока. — Ты уверен, что это был Кесф? Может, жив еще один лиф Аонии?

Алви покачал головой.

— Моя мама узнала его. Говорит, он не изменился за двадцать лет. Она пыталась отблагодарить его, но он сказал, что не помнит ее. Или решил не признаваться.

— Он… знает, что спас тебя тогда? — спросила Сирена.

Алви мрачно кивнул.

— Теперь знает.

Сирена скривилась. Кесф спас жизнь Алви, и тот оказался с женщиной, которую любил Кесф. Он явно ненавидел себя за это. И многое другое.

— Итак… Кесф задержал яд индреса в твоем организме, и теперь ты индрес? — поразилась Авока.

— Не совсем. До этого яд спал. У меня были преимущества. Это помогло мне в Бьерне. Особенно просто было ускользать незаметно.

— Конечно, ты бы использовал силы, чтобы пробираться всюду и жульничать, — проворчала Сирена.

— Зачем суперсилы, если нельзя повеселиться? — Алви пожал плечами. — В любом случае, когда мы были в Ауруме, и на тебя напал браж в замке, я оказался в саду, где столкнулся с Альфой.

Матильда и Вера насторожились.

— С настоящим Альфой? — спросила Матильда.

— С ним, великим и ужасным. Есть вожаки стай, а есть главный Альфа, — объяснил Алви. — Они ощутили, что я один из них. Что я невольно готовился присоединиться к ним. И они послали лучшие силы, чтобы заставить меня быть с ними или убить.

— И ты победил? — Вера почти хихикала от радости.

— Убил мерзавца, — подтвердил Алви. — А потом стая вторглась в мой разум и сделала меня Альфой, потому что я убил его. С тех пор становилось все хуже. Я пытался подавлять симптомы. Но на горе их было так много, они дико звали, и я сдался и изменился.

— И это спасло наши жизни, — сказала Матильда, склонив голову.

Вера улыбнулась и тоже так сделала.

— Спасибо, что сдержал стаю. Может, это отгонит их от нас на время.

— Вот так? — спросил Алви. — Вас это устраивает?

— У нас было время подумать. Мы все знали, — сказала ему Вера. — Ты не первый полукровка, которого мы встретили за годы.

— Да? — Алви охнул. — Есть другие, как я?

Авока вскочила на ноги.

— И никто не признает опасность, с которой мы столкнулись? Индресы — зло. В Элдоре мы на них охотимся. Они убили шестерых моих лифов в Скрытом лесу. Они убили бы всех нас, если бы Сирена не спасла нас. А теперь ты один из них? — она была в ужасе.

— Я это не выбирал, — Алви развел руками.

Она покачала головой и помчалась из комнаты. Алви потянулся к ней, но Авока обошла его, стараясь не задеть по пути.

— Позволь, — Ордэн взмахнул плащом и последовал за Авокой.

Алви был раздавлен.

— Я боялся этого, — сказал он, опустившись на стул.

— Она остынет, — сказала Сирена. — Она тебя любит.

— Это кое — что хуже. Я — ее враг. Я это знал. Потому не сказал ей.

— Может, если бы ты сказал ей, не было бы этого хаоса.

Алви пожал плечами.

— Может быть. А ты? Что ты чувствуешь? Я еще с вами?

— Ты сам говорил мне, что ты верный. Я тебе доверяю, — она коснулась его руки. — И всегда доверяла. То, что ты индрес, не делает тебя сразу плохим. У тебя все еще человеческое сердце. Используй его, и все будет хорошо.

47

Талисман

Авока так и не вернулась час спустя.

Ордэн пришел с пустыми руками и пожал плечами.

— Попробуй угнаться за лифом, который не хочет, чтобы его преследовали.

Алви встал и пошел к двери.

— Я отправлюсь за ней. Я все объясню. Я ведь умею все решать обаянием.

Сирена остановила Алви.

— Не лучшая идея. Даже если ты ее найдешь…

— Я нашел ее в твоей комнате прошлой ночью в лиге от горы, перепрыгнув стену города высотой в двадцать футов. Думаю, я найду ее и сейчас.

— Уверена, мы все хотели бы знать, как тебе это удалось, — сказала Сирена, вскинув бровь. — Но прошлой ночью ты был в облике индреса. А сейчас, даже если ты ее найдешь, она не хочет быть найденной. Поверь. Порой лучше отступить, чтобы она пришла сама.

Алви заворчал ругательства.

— Ладно. Я спущусь с Ордэном и позавтракаю.

— Без глупостей.

— Я? — спросил он с уверенным взглядом. — Да никогда.

Сирена рассмеялась, и они с Ордэном ушли вниз.

— Как долго не будет Авоки?

— Пока не остынет ее гнев, — сказала Матильда.

— Если ее не будет слишком долго, ты можешь ее позвать, — сказала Вера.

— Давно вы знали об Алви? — спросила Сирена, снова садясь перед ними.

— С самого начала, — сказала Вера.

— Да. По нему сразу видно, — подтвердила Матильда, — что он полукровка.

— Знаете, — продолжила Вера, — я думала о монете.

Она подняла монету, и Сирена смотрела на нее пристально. Она не знала, почему ее так тянуло к ней. Может, потому что она видела эту мелочь каждую ночь во сне.

— Да? — спросила Матильда.

Вера изящно повернула ладонь, как делал Алви, играя в кости в таверне.

— Почему этот талисман был у Мэлии?

Сирена пожала плечами.

— Случайно?

— Нет, — сказала Матильда. Она подняла палец и трижды коснулась им щеки. — Редкие талисманы могут использовать люди без магии, а у той девочки не было ни капли магии.

— Есть талисманы, которые могут использовать люди без магии? — спросила Сирена.

— Конечно. Ты такой видела, — сказала Матильда.

Сирена смотрела на нее, не понимая.

— Зеркало правды, — ответила Вера. — У Дина нет магии, но он заглянул в его глубины. Книга Дома — тоже талисман.

— Книга — талисман? — охнула Сирена.

— Да, и тех, кто не достоин ее использовать, ждут серьезные последствия.

— Они теряют время, — поняла Сирена.

— Но многие талисманы, включая твою книгу, считались утерянными до или во время войны. Элдора, конечно, многое сохранила, но другие были утеряны со временем.

— И Зеркало можно использовать без магии. Другие такие же? Эта монета может быть такой?

— Мы не знаем точно, — Вера вздохнула.

— Самый заметный из них — мост, — сказала Матильда.

Вера с отвращением взглянула на нее.

— О, не говори об этом.

— Что за мост? — спросила Сирена. Она могла сидеть весь день и всю ночь и наполняться информацией от них, но этого было бы мало.

— Наша сказка, — сказал ей Вера.

— Разве вы не говорили, что все сказки — правда?

Матильда посмотрела на Веру, торжествуя.

— Ты ведь это сказала?

— Ладно, — буркнула Вера. — Мост, по слухам, один из самых сильных талисманов в мире. Он может перемещать человека между измерениями.

Сирена растерянно уставилась на нее.

— Измерения?

— Представь, что помимо нашего есть много других миров, — сказала Матильда. — Другие места, которые существуют так же, как наш мир.

— Ладно, — с опаской сказала она.

— Мост, как говорят, переносит на другую сторону. То есть, в ад и обратно, — сказала Вера.

— Зачем кому — то это нужно?

— Говорят, — отозвалась Матильда, — что в других измерениях своя магия. Что драконы пришли из других измерений. Что можно пройти по тому мосту, доказать, что достоин, и вернуться с большей силой.

— Как видишь, — сказала Вера, — это миф. Если бы такой мост существовал, туда пошел бы только дурак. Жертвовать жизнью за шанс награды.

— Или те, кому нечего терять, — отметила Сирена.

— Возможно. Но сейчас не об этом. Мост ни разу не видели. Даже когда мы были девочками, мост был просто историей. Никто не видел его и не знал никого из живых, кто пересек его.

— Ладно. Талисманы могут работать у людей без магии. Их нельзя проверить? — спросила Сирена.

— Проблема в том, — сказала Матильда, и Сирена знала, что ее ждет лекция, — что мы не знаем, нет ли в этой паре монет такой, побочные эффекты которой сродни Зеркалу правды. Я знала лично тех, кто использовал камни, чтобы стать сильнее, но их постигала слепота.

— О, бедный Мартен, — прошептала Вера. — Он никогда не отличался умом.

— Что талисман сделал перед тем, как ослепить его? — охнула Сирена.

— Кто — то понял позже, что он повторял видения. Ты мог видеть то, что происходит, чужими глазами. Жуткое дело.

— Нельзя просто ничего не делать, — сказала Сирена, возмущенно вскочив. — Серафина сказала использовать монету, чтобы найти драконов. Она не могла сделать это без причины.

— Верно, — согласилась Вера.

— Вы узнаете фигуру или язык на монете? — спросила Сирена, любуясь женской фигурой и тремя загадочными словами. — Слова кажутся знакомыми.

— Ах, это, — Матильда тряхнула головой. — Похоже, от этого языка пошел язык Дома.

— Или, — добавила Вера, — этот язык произошел от Дома.

— Было что — то до Дома? — спросила Сирена.

— Возможно. В легендах говорят, что существует язык богов.

— Язык богов? Он использовался, когда Создательница ходила по земле?

Вера кивнула.

— Возможно. Мы владеем всеми известными языками, но этот не знаем. Значит, его использовали раньше наших знаний.

Сирена быстро заморгала.

«Это может быть монета богов? И… дала ли мне его во сне богиня?».

Было страшно даже думать о таком.

Боги на земле! Создательница!

Вера сделала глоток чая и опустила чашку.

— Сирена, принесешь нам книгу? Может, мы что — то проглядели.

Сирена кивнула и поспешила к себе. Книга ждала там, где она ее оставила. Она схватила книгу, ив тот миг Авока забралась в открытое окно.

— Создательница! Неужели нельзя использовать дверь? — возмутилась Сирена.

— Прости, — прошептала она.

— Где ты была?

— Нигде. Бродила. Город очень грязный.

Сирена улыбнулась.

— А я думала, они убирают, раз столько зданий из стекла.

— Стекло сбивает с толку. Зачем столько стекла, если его так часто скрывает снег?

— Понятия не имею.

— Что ты делаешь?

— Алви и Ордэн спустились поесть. Мы с Матильдой и Верой обсуждали монеты, пока тебя не было.

— Тогда не буду задерживать.

Сирена сжала связь между ними и потянула.

Авока улыбнулась ей.

— Я не готова говорить об этом.

— Тогда идем со мной.

Авока кивнула и пошла следом без возражений. Матильда и Вера не удивились, когда она села в углу и стала точить клинки. Сирена передала книгу Вере.

— Спасибо. Возьми и попробуй что — нибудь ощутить, — сказала Вера.

Сирена взяла монету, и ее магия почти вздохнула с облегчением. Она не знала, что это значило, но она ощущала какую — то связь с талисманом.

— Ощущается правильно, — сказала Сирена. — Может, потому что мне дали ее в моем сне.

— Может, они работают вместе, — рассуждала Матильда.

Вера пожала плечами и перевернула страницу.

— В этом мы не эксперты. Две тысячи лет — долгая жизнь, но без таких книг мы получали лишь обрывки новой информации из оставшихся источников в Эмпории.

— Это можно делать вечно, — пробормотала Авока.

Сирена вздохнула.

— У нас нет вечности.

— Стоит собраться и пойти к воротам до рассвета. Так мы первыми выйдем из города и отправимся в путь, — сказала Авока.

— Не торопи их, — сказала Сирена, приподняв бровь.

Авока закрыла рот и посмотрела на клинок.

— Ладно.

— Если направить энергию четырех стихий в талисман, — тихо прочла Вера, — он засияет, раскрывая свое назначение.

Сирена нахмурилась и посмотрела на монету. И все? Направить энергию в талисман? Это просто.

Она притянула к себе четыре стихии и толкнула их к монете.

— Нет! — завизжали одновременно Матильда и Вера, вскакивая на ноги.

Авока оказалась рядом с клинком, готовая к бою.

— Что ты наделала? — кричала Матильда.

Сирена взглянула на них, а потом на монету, которая стала греметь, сияя красным.

— Я… следовала указаниям Веры!

— Я не закончила читать! — отозвалась Вера.

— Брось монету! — сказала Матильда. — Брось ее! Все в укрытие!

Рот Сирены раскрылся, она швырнула монету в центр комнаты и откатилась от того, что выпустила. Она скрылась за креслом, дрожа всем телом. Она не могла поверить своей глупости. Но указания были такими ясными. Но, конечно, стоило узнать о последствиях.

«Я могу ослепнуть, сойти с ума или попасть в другое измерение! Все возможно! Как можно быть такой беспечной? Почему я не могу управлять порывами, что охватывают меня?».

Ей нужно было просто послушать, а она активировала талисман, не зная, что он может сделать.

Сирена посмотрела на монету в центре комнаты. Она была красной, как уголек в костре, кружилась на боку, а потом упала фигурой вверх.

Она не успела укрыться. Мир разбился надвое.

48

Монета

Сирена закричала и отпрянула от происходящего. Один миг она смотрела на другую сторону комнаты, где стояли Матильда, Вера и Авока, а теперь глядела на длинный коридор. Он был из темного камня, и в конце она видела закрытую дверь.

Она расколола пространство.

Монета привела ее… куда — то.

Конечно, она не знала, был ли коридор в этом мире, или это был тот мост, который упоминали Матильда и Вера.

— Сирена! — закричала Авока. Звук был приглушенным, словно доносился издалека.

— Я здесь! — крикнула она.

Она потянула за связь и ощутила моментальный ответ. Авока была в порядке. Все они были в порядке.

— Вы это видите? — спросила Сирена.

— Да! Мы пытаемся это исправить! — отозвалась Авока.

Сирена поднялась на ноги. Из коридора ничего не доносилось. В коридоре ничего и не было, кроме решетчатых ламп. Она все ждала, что что — то выползет оттуда. Тьма из ее снов проникнет в ее мир и захватит его. Рука потянется и схватит ее.

Но, кроме помех по краям пространства, было пусто. То, что сделала монета, не казалось опасным. Может, так было бы, если бы она держала монету, когда коридор появился. Может, ее тело разрезало бы пополам так же легко, как раскрылась комната.

Она не знала.

Но ее интересовало, зачем Серафина сказал ей использовать монету и попасть в этот странный коридор. Драконы были за той дверью? Все могло быть так просто?

Ее жизнь никогда не была простой.

Она дрожала, подходя к странной двери. Когда она только заметила это, она боялась смотреть на дверь. Она нахмурилась, приближаясь, стараясь не задевать ничего, на случай если видение изменится… затянет ее куда — то или убьет. Изображение зарябило перед ней.

Что — то в камне коридора казалось знакомым. И лампы выглядели знакомо. Она прищурилась, глядя на дверь в конце коридора.

«Я уже видела эту дверь?».

Ручка повернулась, и она отпрянула.

— Скорее! За дверью кто — то есть! — завизжала Сирена.

Дверь открылась, и появилась фигура в черном с полночными волосами. Видение задрожало и пропало. Сирена охнула и отшатнулась, резко потеряв ощущение барьера между ней и другой частью комнаты. Она хотела понять, кто был за дверью, но не успела.

— Что это было? — выдохнула Сирена. Ее глаза были огромными от потрясения и ужаса. Она была взволнована, ее почти тошнило. Она увидела нечто невозможное.

Матильда схватила монету пальцами и потрясенно покачала головой.

— Портал.

— П — портал? Что он делает? — руки Сирены дрожали, и она сунула их в складки платья.

— Талисман открывает проход в портал.

— Он может привести куда угодно?

— Нет, — сказала Вера. — Талисманы ограничены. У каждого портала свой талисман, который позволяет людям перемещаться из одного портала в следующий. Из Элейзии в Элдору, например. Но это независимый талисман, хоть их было мало даже во время расцвета магии. Он может доставить тебя из портала в любое место в мире и в любой портал, который ты выберешь.

Сирена уставилась на них.

— То есть тот коридор… настоящее место?

— Вполне, — сказала Матильда.

Авока была потрясена.

— Я видела портал в Элдоре. Мама говорила, что все двери портала закрыты после падения магии.

Вера кивнула.

— Да, так и я думала. Но… кто — то открыл их снова.

— Кто? — охнула Сирена. — Кто мог это сделать?

— Ты не узнала коридор? — спросила Вера.

Сирена задумалась. Выглядело знакомо, но она не знала, где это было. Но теперь поняла, что смотрела не на часть настоящего коридора, и поняла, почему вид был знакомым.

— Бьерн.

— Да, — сказала Мэлия. — То был портал в замке Нит Декус.

— И… кто — то открыл портал в Бьерне, — сказала Авока.

— Каэл, — сказала сразу Сирена. — Каэл открыл портал. Он был за дверью. Но зачем?

Матильда и Вера молчали. Их взгляды были печальными, словно они уже все поняли, а Сирена отставала.

Сирена посмотрела на них по очереди, потом на Авоку.

«Что я упускаю?».

— Монета была у Мэлии, Сирена, — прошептала Авока.

Сирена отпрянула и опустилась на стул. Ее грудь болела.

— Нет, вы же не думаете… — она замолчала, не могла произнести слова, заполнившие ее голову. Этого не могло быть. Просто… не могло.

— Каэл дал монету Мэлии. И связывался так с ней, — сказала Сирена.

Матильда кивнула.

— Думаете, он… управлял ею? Из — за него она убила правителей Элейзии?

Вера встала и нежно коснулась плеча Сирены.

— Если так все легко складывается в целое, скорее всего, это правда.

Сирена вспоминала, как видела Мэлию и Каэла вместе. В саду в Бьерне, когда она нечаянно наткнулась на них. Мэлия сказала, что справится сама, но у нее не получилось. И Мэлия провела с ним все время в Ауруме. Он забрал ее в Страте, и она была с ним в столице Аурума, пока Сирена не спасла ее.

«Это могло быть правдой? Каэл направил Мэлию утром, чтобы она провела меня к Калиане? Она была там, ждала меня, зная, что мне понадобится подсказка?» — она не хотела верить, что их дружба была ложью, но она могла начинаться с обмана. И закончилась из — за него.

— Он — причина ее смерти, — выдохнула Сирена. — Он заставил ее. Вынудил убить их. Кто знает, что у него на уме? Как он мог сделать нечто настолько ужасное и забрать меня в Бьерн, притворяясь моим союзником? Другом? Любить меня?

Авока потянулась к ней через связь, и Сирена ощутила себя одной из них так сильно, что это почти сломило ее. Она поднялась на ноги и отошла ото всех. Ее гнев все рос и рос. Вся боль, которую она ощущала эти месяцы. Вся эта боль…

И она радовалась, находясь рядом с человеком, устроившим все это. Разбившим ее счастливую жизнь. Потребовавшим ее возвращения и заставившим чувствовать, словно она была виновата во всем происходящем.

Ее пальцы и ладони содрогались, магия пылала в них, обжигая. Она ощущала гнев и предательство. А она жалела, что Каэл остался в Бьерне. Она думала, что в глубине души он хотел ее, потому что это была она. Только он не боялся ее магии. Принимал ее такой, какой она была.

Но она ошиблась.

Сильно ошиблась.

Ужасно ошиблась.

Она попалась на его крючок. В его ловушку. И ей нравилось в том состоянии. И учиться магии от него.

— Сирена! — позвала ее Авока.

Она подняла голову и поняла, что они пытались добраться до нее, но она невольно воздвигла между ними барьер. Она укуталась в тишину и гнев.

Было больнее, потому что Каэл обманул ее. Вызвал обманом ее чувства к нему. Вызвал веру в него.

Как она могла хоть на минуту представить себя порождением тьмы? В ее душе была тьма, что билась там, как птица в клетке. Но Сирена всегда была порождением света.

Может, Каэл был прав.

Они были хорошей парой.

Наследница света и Наследник тьмы, которых тянуло друг к другу, как магнитом. В конце им была суждена битва.

И она собиралась победить.

Сирена опустила барьер. Ее силы значительно уменьшились. Она использовала гнев, остатки магии крови.

— Ты уже взяла себя в руки? — спросила Матильда.

— Ты только навредишь себе, если продолжишь так использовать энергию, — тихо сказала Вера.

— Я в порядке. Я поняла, почему пророчество — это пророчество, — проворчала она. — Судьба не дает уйти от нее.

Дверь распахнулась, и вошли Алви и Ордэн. Они застыли при виде всех, стоящих вокруг Сирены в комнате, где теперь царил бардак.

— О… я пропустил веселье? — спросил Алви.

— Как — то так, — сказала Сирена.

— Мы нашли выход из Тана, — Матильда поправила юбки.

— Входная дверь? — спроси Ордэн.

Вера недовольно посмотрела на него.

— Нам нужно уходить как можно скорее.

И это закончило разговор.

Они быстро собрали сумки, вывели лошадей из конюшни.

Сирена все еще была хмурой, когда они миновали ворота, покинув Тан. Она едва видела город, и в этот раз она была благодарна. Пребывание в городе дольше необходимого означало беду. Ей уже хватило на сегодня. Она проснулась из — за индреса, узнала, что Каэл отправил Мэлию на смерть, и она была бы рада обойтись без других бед.

Мили прошли в тишине, ее мысли кипели. Матильда и Вера увели их от дороги. Сирена затерялась в голове так, что, если бы Цеффи не работала за нее, она не пошла бы за всеми.

— Кто — нибудь может объяснить, что происходит? — спросил Алви.

— О, хочешь ответы? — рявкнула Авока. — Может, они у тебя были бы, если бы ты отвечал.

— Авока, — прошептал он, — пожалуйста.

— Нет! — она вскинула руку.

— Мы используем монету, — Вера закончила спор.

— Вы поняли, как ее использовать? — удивился Ордэн.

— По ошибке.

Матильда подняла монету.

— Думаю, я ее исправила.

— Исправила? — спросила Авока.

— Поменяла пункт назначения, — сказала Матильда.

— Отойдите, — попросила Вера.

Они выстроились в шеренгу лицом к поляне.

Матильда глубоко вдохнула и направила энергию в монету. Сирена видела, как талисман вспыхнул красным. Матильда направила энергию оттуда в поле. Поле вдруг пропало, и на его месте появилась пустота.

— Что за… — осведомился Алви.

— Что это за магия? — спросил Ордэн. Он звучал не испуганно, а заинтересованно.

— Портал. Талисман позволяет ходить по порталам Эмпории, — объяснила Вера.

— И к любому другому порталу, если знать место назначения, — добавила Матильда.

— Похоже, мы пойдем во тьму, — сказал Алви.

— Спасибо, что озвучил очевидное, — пробормотала Авока.

— Темно, потому что место, куда мы отправляемся, было разрушено задолго до нашего рождения, — сказала Матильда. — Теперь идите, пока я держу связь.

Вера использовала магию, чтобы создать Огонь Дома, и направила лошадь в открытый портал. Она миновала его, и в портале появилась комната, покрытая мхом.

— Похоже, тут пусто, — крикнула она им.

Они прошли по одному в портал. Сирена зажгла свой Огонь Дома, вошла предпоследней. Она ожидала сопротивление, барьер, но ничего не было. Она будто просто ехала по полю.

Матильда прошла в портал, прошептала пару слов и сжала монету в кулак. Открытое поле с Тан вдали пропало из виду, словно их и не было.

Сирена оглядела комнату. Было хуже, чем в Аонии. Это место обрушилось так давно, что природа захватила развалины. Воздух в комнате был затхлым, и она слышала, как в углу капает вода.

— Сюда, — прошептала Вера, направляя лошадей к закрытой двери.

Она не дергала дверь. Она приоткрыла ее магией и вывела лошадь под свет солнца. Они выбрались и оказались на вершине холма, окруженного буйным лесом. Даже в свете дня лес и его создания словно склонялись, чтобы понять, кто к ним пришел.

— Где мы? — прошептала Сирена.

Но ответила Авока с потрясением в голосе:

— Потерянный город лифов в Изоле.

49

Наследница

Дин

Элейзия была пустошью.

Сердце Дина колотилось при виде его когда — то процветающего дома. Было сложно не сравнивать руины Аонии с его домом.

Он спустился на лошади к Кейлани, забрался в рыбацкое судно, что отправлялось в Альбион. Там он нашел торговца, который согласился подбросить его до Аурума. Он заплатил, чтобы доплыть до Элейзии. Никто не путешествовал в город. И Дин видел, почему.

Он видел в Зеркале, конечно, но другим делом было смотреть лично. Разрушение и отчаяние. Здания были развалинами, а каналы было почти невозможно пересечь. Один из районов еще горел.

Он добрался до сердца Элейзии и к замку Ломбарди.

Его дом.

Его убежище.

Разрушены.

По замку попали, разбив его на куски. Все, кто был внутри, включая его одиннадцать сестер, были пойманы и убиты.

Он выбрался из лодки и стал искать среди развалин признаки жизни. Но ничего не было. Или все были мертвы, или никто не остался в столице Элейзии.

Быть тут было хуже, чем видеть в Зеркале. То жуткое видение.

«Что заставило меня посмотреть в Зеркало?» — было глупо, но ему нужно было знать. И он узнал больше, чем хотел. Он не мог и представить такое.

Но не сейчас.

Как последний выживший наследник, но должен был забрать власть, к которой никогда не был близко. Хоть Элейзией правили королевы, без принцесс трон мог забрать мужчина как регент, пока не придет следующая королева.

С тоской взглянув на дом, который он оставлял навеки, Дин отправил корабль по воде. Сасра была ближайшим крупным городом Элейзии, и он полагал, что большая часть выживших там. Это было ближе Расины, хоть защиты там было меньше. Они редко думали об этом. Сасра не была мишенью раньше. Армии пришлось бы идти по Элейзии, и до этого… они не верили, что такое возможно.

Путь в Сасру был коротким, но уже стемнело, когда он попал туда.

Дин тут же понял, что город бушует. Таблички по всему городу указывали, что мест нет. Все гостиницы были переполнены. Еды на всех не хватало, и цены были огромными. Все для людей, у которых ничего не было.

Он плотнее укутался в плащ, не желая привлекать внимания к своей хорошей одежде. Голодная толпа быстро разозлится, если отчаяние возрастет.

Он повернул к первой гостинице, где предлагали еду по сносной цене. Он сел в столовой спиной к стене и смотрел, какой стала его страна. Главный зал гостиницы был похож на все таверны, где он бывал. Мужчины заигрывали со служанками, из угла комнаты звучали вопли, где играли в карты мужчины. Он научился той игре в юности. По комнате ходили две девицы, надеющиеся, что кто — то заплатит за развлечение.

Одна подошла к нему, опустила ногу на стул рядом с ним и поправила туфлю, чтобы он увидел ее почти прозрачное платье. Он больше поражался ее худобе. Он видел ее ребра, и ее руки были тонкими.

— Нужна подруга на ночь, моряк? — спросила она.

Дин бросил ей пару монет.

— На настоящую еду и ночлег.

Она провела ладонью по его груди.

— И что ты хочешь взамен?

— Я хочу знать все, что случилось с нападения на столицу.

Она захлопала ресницами.

— Мы можем повеселиться куда лучше.

— Ответы. Сейчас.

Она прищурилась и огляделась.

— И все? Правда?

— Да. И быстрее.

— Ну, — она устроилась рядом с ним, — после того, как военные корабли взорвали город, наши корабли отправились защищать столицу, но там ничего не осталось, — в ее словах проступал сильный акцент, когда она не пыталась его соблазнить. — Оставалось лишь уводить всех сюда. Некоторые добрались до Расины. Но у нас не хватает еды, денег или выпивки для всех новых людей. Многие торгуют услугами ради товаров.

— Ясно, — сказал он. — А королевичи?

— Их больше нет, — она громко рассмеялась. — Семью Эллисон стерло, и они переместили двор в Расину.

Дин недовольно хмыкнул. Расина была в дне пути.

— Кто тогда правит?

Девушка пожала плечами.

— Не знаю. Кто — то говорит, что Эндерсы, другие — что Мэйхьюзы.

Дин кивнул и попытался обуздать гнев. Эндерсы и Мэйхьюзы. Словно у них было право на трон.

Он бросил девушке еще монету.

— Спасибо за помощь.

Он пропал в ночи и нашел лодку там, где ее оставил. Не помешала бы еще пара рук, но приходилось справляться самому. Его учили править лодкой самостоятельно на всякий случай, и он был благодарен всему обучению.

Дин поплыл дальше на север. Он знал, что стоило поспать в Сасре, пока он мог, но он спешил вернуть свою власть. Элейзия отчаянно нуждалась в помощи.

Он остановил лодку следующим днем, валился с ног от усталости. Путь по воде был плохой идеей. Он ничего не достигнет в таком состоянии. К счастью, он знал Расину лучше Сасры и помнил гостиницу, где бывал раньше. Он сонно нашел гостиницу, заплатил заоблачную цену за комнату и отключился.

* * *

Дин проснулся от криков чаек и запаха соли в ноздрях. Он вздохнул, вспомнив прошлую ночь. Он не очень — то хотел переходить к следующей части плана.

Он потянулся и повернулся на спину. А потом открыл глаза, готовый отправиться в Расину. Но он не был один.

Дин выругался, как моряк, и сел.

— Дармиан!

— Доброе утро, — Дармиан мрачно улыбался.

Дин раскрыл рот. Он не мог поверить в то, что видел. Дармиан был его стражем, его лучшим другом, за которого он бы все сделал. Ему пришлось оставить Дармиана, ведь Авока угрожала ему, но Дин переживал за его безопасность все время. Дин боялся, что Дармиан был мертв.

— Я еще никогда не был так рад тебя видеть.

— Как и я вас, сэр.

Дин схватил с пола рубашку и натянул через голову. Он сжал предплечья Дармиана, а потом обнял его.

— Как ты пережил атаку?

— Повезло.

— Я побывал там. Не представляю, как ты выбрался из замка. Он разгромлен, — Дин провел рукой по спутанным волосам.

— Мы успели покинуть замок, отправившись на церемонию именования на соседний остров. Услышали об атаке и добрались до города, чтобы нас не догнали.

— Мы? — спросил Дин. Надежда расцвела в его груди, но он не признавал ее.

— Потому я и пришел тебя забрать.

— Как ты понял, где я был?

Дин улыбнулся и кивнул на дверь.

— Я знал тебя всю жизнь, капитан. Когда я услышал о моряке в хорошей одежде, бродящем у рынка, у меня возникла догадка. И надежда.

Дин покачал головой.

— Только ты что — то понял бы из таких крупиц информации.

— Я давал клятву, что защищу тебя. Это не изменилось. Я чуть не умер за те пару месяцев, пока тебя не было, но я старался.

— Ты жив, — сказал Дин. — Я уже рад.

Они вышли из комнаты Дина, и Дармиан вывел их из гостиницы. Они пошли по людным улицам рынка. Даже так поздно ночью Расина не спала. Это был рыбацкий город, бывшая столица. И без нынешней столицы богачи получали больше прибыли.

— Они все еще пьют и веселятся, несмотря на произошедшее, — пробормотал Дин.

— Думаю, это из — за произошедшего, капитан.

— Дармиан, сколько раз я просил тебя звать меня Дин?

— Титул важен, сэр.

Дин полагал, что он был прав. Они покинули район рынка и попали в старую часть города. После пары улиц Дармиан привел Дина по переулку к неприметной двери.

— Куда ты меня привел? — спросил Дин, следуя за ним.

Но он застыл, увидев, кто его ждет.

— Здравствуй, дорогой братец, — Бриджит натянуто улыбнулась.

— Ваше величество, — он поклонился.

— О, иди сюда! — она обняла его, прижавшись к нему. — Остались только мы вдвоем.

— Я думал, ты тоже погибла, — испуганно прошептал он. — Почему ты в этой лачуге, а не на троне?

Она взглянула на Дармиана.

— Никто не знает, что я жива. Я… Дармиан переживал, что опасность не миновала.

— И ты позволяешь Эндерсам и Мэйхьюзам угрожать королевству? — спросил Дин.

— Мы выжидали, — вмешался Дармиан. — Мы собирали поддержку. Если вы будете вместе, дело пойдет быстрее.

— Что за дело? — спросил Дин. — Ты — законная королева Элейзии. Никто не может это оспорить.

— Всегда лучше идти в бой с обученным воином рядом, — сказала Бриджит. — Ты же со мной? Твоя бывшая послала своих псов на нас, и теперь мы разрушены. Ты мне нужен.

— Сирена этого не делала, — сказал Дин. — Король и принц Бьерна сделали это, когда я спас ее от их двора.

— Похоже, это вошло у тебя в привычку.

— Она не виновата в смертях отца и матери.

— Смерть преследует эту девчонку! — заявила Бриджит.

— Она не была в сговоре, и она не знала, что Эдрик отомстит. Можешь винить меня, если хочешь. Сирена не виновата.

— Ты защищаешь ее? После всего этого? После того, как наши родители и десять сестер погибли вместе с племянниками, племянницами и тысячами жителей Элейзии.

— Вина у тех, кто… на троне Бьерна. И, думаю, пора с ними биться, — сказал Дин.

— Согласна, — Бриджит опасно улыбнулась. — Не верится, что я думала о переговорах. Я готова вернуть трон и разбить тех негодяев и всех, кто решит напасть на нас.

50

Потерянный город

— Это только у меня, или это место кажется… живым? — прошептал Алви, пригибаясь на лошади и вглядываясь в деревья.

— Не только у тебя, — сказала Сирена. — Я тоже это ощущаю.

— Город был заброшен тысячи лет. Гражданская война разбила его. Тысячи лифов погибли в войне, и Изола была разорвана изнутри. Вы чувствуете смерть и резню, — сказала Авока, направив лошадь вперед.

— Какой приятный тон, — сказал Алви.

Но поехал за Авокой. Ордэн отправился за ним, наверное, чтобы убедиться, что они не порвут друг друга.

Сирена повернулась к Матильде и Вере, которые общались между собой.

— Как вы смогли привести нас сюда?

— Мы смогли переделать монету, чтобы нас отправило к другой двери. Я так делала в прошлом, — сказала Матильда. — Хоть так было, когда я стояла у ворот. У меня не было независимого талисмана — портала. И я не была уверена, сработает ли это.

— Но мы знали, что в Изоле есть врата, и там хотя бы нет людей. И это ближе всего к поселению людей в Альбе, — сказала Вера.

— Столица Келла? — охнула Сирена. — Мы зашли так далеко за один шаг?

— Прелести портала, — улыбнулась Матильда.

Сирена потрясенно покачала головой. Это было очень выгодно. Она не могла представить, как брела бы сюда. Теперь можно было открыть дверь и пройти, куда нужно. Туда, где был портал.

— Сирена, — сказала Вера, — посмотришь на это?

Она повернулась к сестрам и заглянула через плечо Веры. Она сжимала в руках монеты.

— Вы поняли, что значат слова? — спросила Сирена.

— Нет, — раздраженно сказала Матильда. — Хотя Вера — ученый.

— А ты всегда была политиком, что меня поражает, — Вера улыбнулась сестре. — Мы хотели, чтобы ты поискала отличия. Мы смогли изменить направление в монете Мэлии, но эта, из твоего сна, не поддается. Или она не работает, или не дает нам открыть ее.

Сирена нахмурилась.

— Думаете, мне стоит попробовать?

Матильда покачала головой.

— Если бы это был обычный портал, он бы открылся нам. Он должен открываться всем, кому хватает энергии.

— Мы переживаем насчет женщины, которую ты описала. Если Серафина пыталась удержать тебя от нее, я не уверена насчет монеты, которую она тебе дала, — сказала Вера. — Может, лучше подождать и собрать информацию.

Сирена кивнула.

— Я не буду ее использовать.

Она понимала, почему они так говорили, но не знала, как скоро получит доступ к магии духа. Использование монеты и встреча с женщиной, насчет которой предупреждала Серафина, было не лучшей идеей.

Вера отдала монету Сирене, и она рассмотрела поверхность. Она не отличалась. Сжимая монеты в руках, она не могла отыскать в них отличия. Просто одну из них дал Мэлии Каэл, а другую дала Сирене незнакомка. Если она не реагировала на сестер, то только поэтому.

— Ничего. Простите, — она вернула монеты.

— Мы думали, — сказала Матильда с пристальным взглядом, — что можно было бы ввести тебя в транс. Похоже, видения приходят к тебе, когда ты наиболее уязвима, например, в обмороке или после магии крови. Можно попробовать ввести тебя в состояние, где ты сможешь пообщаться с Серафиной раньше, чем овладеешь духом.

— Ты сможешь задать ей вопросы, и ты будешь лучше подготовлена, когда войдешь в видение, — добавила Вера.

Лицо Сирены озарила улыбка.

— Конечно! Я бы хотела узнать больше ответов. Она всегда переживала, что ей не хватит времени. Нас постоянно разлучали. Думаю, это…

Но она не успела закончить, потому что боевой крик раздался вокруг них.

Сирена тут же потянулась к магии, это было легко после часов практики. Но не идеально. У нее оставались моменты слабости. Порой она даже ощущала отголоски магии крови, но сейчас она была в своей стихии.

Они бросились группой туда, где услышали крик. Цеффи вырвалась из леса, и Сирена охнула от открывшегося вида. Он потрясал. Изола стояла на вершине высокого холма. С высоты они видели травянистые склоны, ведущие к озеру Мише, такому большому, что другую сторону не было видно, пока находился в нем.

Но больше потрясало тридцать воинов в черном вокруг Авоки, Алви и Ордэна. Руки Авоки были связаны перед ней. Сирена ощущала, что она держится за магию, но в этом было что — то… странное. Ощущалось неправильно. Алви и Ордэн были обезоружены, что потрясало. Оба были отличными мечниками. Алви почти шел рябью, пытаясь удержать власть над превращением в индреса.

Сирена хотела напасть, не думая, что они в меньшинстве, но Матильда схватила ее.

— Нет, — шепнула она.

Вера была белой от потрясения, но ее голос звучал сильно:

— Мы не хотим вреда. Мы верили, что тут пусто. Если отпустите наших друзей, мы уйдем и не расскажем об этой встрече.

Широкоплечий и мускулистый мужчина шагнул вперед.

— К сожалению, мы не можем это позволить. Ваши люди должны понести наказание за то, что напали на члена Гильдии и прошли на чужую территорию.

— Какое наказание? — спросила Матильда, скромно опустив руки перед собой.

— Это решать лидерам, — он кивнул на пару человек слева от него. — Свяжите их. Посмотрим, что Почетные скажут об этом.

— Что нам делать? — прошипела Сирена.

— Ничего, — сказала Вера.

— Как это понимать?

— Если будем действовать, они убьют остальных.

— Откуда вы знаете?

— Мы уже с ними сталкивались, — сказала Матильда. — Много лет назад. Очень много.

Вера вздохнула.

— Мы оставили их, и проблема стала хуже. Я знала, что стоило прийти в Келл раньше. Две сотни лет — слишком долго между визитами.

— Не вини в этом меня, — сказала Матильда.

— Ты ненавидишь снег.

— Все ненавидят снег.

— Вы можете прекратить хоть на минуту? — прорычала Сирена. — Кто эти люди?

Мужчина подошел связать ее, и она отпрянула. Она не хотела так просто сдаваться.

— Не трогайте меня, — предупредила она.

Мужчина пронзил ее взглядом.

— Ты только все усложняешь.

— Спасибо за подсказку, — сказала она и бросилась мимо него, пробила первый ряд людей, пытаясь добраться до друзей.

Она успела миновать тот ряд, и ее сбили с лошади чем — то острым. Казалось, ее тело распороли. Она закричала, падая на землю и перекатываясь от удара. Она смотрела на платье, которое носила в Тане, ожидая увидеть дыру на ткани… но ничего не было.

Ее рот раскрылся в шоке, она уставилась на мужчину. Он спешился, пока она приходила в себя.

— Что ты сделал? — выпалила она.

Мужчина снял капюшон, и она посмотрела в его серые глаза. Его темные волосы были собраны в пучок. Он был точеным, закаленным, как оружие.

— Кто — то должен научить тебя манерам, — он схватил ее за запястья и связал их черной веревкой.

Она вырывалась, но, когда узел завязали… она перестала бороться. Она тянулась к своим силам, но там ничего не было. Она ощущала магию. Ее не лишили сил, но она не могла до них дотянуться.

— Что это? — осведомилась она.

— Важная предосторожность, вспышка, — он криво улыбнулся. — Забирайся на свою лошадь и держи язык за зубами, не то снова упадешь, и я не буду так мягок.

Сирена хмуро смотрела на него, придумала список неприличных прозвищ для него, но он схватил ее за запястье и усадил на Цеффи. Цеффи прижалась к нему, и он рассмеялся. Он погладил ее нос и дал угощение из своей сумки. Цеффи пошла за ним.

«Предательница».

Гильдия, как они себя звали, выстроила их в шеренгу. Матильда и Вера сами протянули руки, но Сирена не знала, почему. Как они могли хотеть, чтобы у них забрали магию?

Но она не смогла спросить. Мускулистый мужчина решил, что от нее больше бед, не ошибившись в этом, и ехал рядом с ней.

— Куда вы нас ведете? — осведомилась Сирена.

Он улыбнулся ей. Хищно, едва сдерживая агрессию.

— К лидеру Гильдии.

— Ты — не лидер? Я в шоке.

— Я веду этих людей, но не всех.

— И сколько вас там?

Он поднял капюшон.

— Наше количество тебе не поможет.

Сирена фыркнула.

— Ты хоть назовешь мне свое имя?

— Имена — дорогое дело, — он не шутил, судя по взгляду. — Что дашь мне за это?

— А что ты хочешь за это? — растерялась она.

Мужчина путал сильнее Алви, а это было достижением.

— Не задавай вопросы, ответы на которые тебе не понравятся, вспышка.

Сирена закрыла рот. Может, не стоило злить лидера отряда. Но она не понимала, как их так обыграли.

«Кто эта Гильдия? Что они делают в Изоле? И что хотят от нас?».

Она не получила ответов, пока они ехали по лесу вокруг Изолы и открытым полям, ведущих к Альбе. Они прибыли к большому городу в сумерках, и Сирена едва что — либо видела. Как только они попали в город, на их головы накинули капюшоны. Сирена выругалась, когда с ней так сделали, но лидер отряда рассмеялся и оскорбил ее в ответ.

Сирена пыталась запомнить повороты их пути, но они, казалось, намеренно вели их кривой дорогой. Вскоре она запуталась и отклонилась на Цеффи с недовольством. Она заблудилась, была в плену и без доступа к магии.

Они попали в комнату, и капюшоны сорвали с них. Глаза Сирены привыкли к тусклому свету. Они были в большой комнате, где уместилось бы три бальных зала. Внутри было не меньше сотни человек. Почти все сражались или повторяли упражнения. Несколько тренеров ходили по комнате и исправляли учеников.

Но, насколько Сирена понимала,… у всех них была магия.

У. Каждого.

— Как такое возможно? — прошептала она.

Ее новый друг покачал головой и потащил ее мимо учеников. Они прошли к другой части комнаты, где мужчины и женщины внимательно следили за происходящим.

— Рад, что ты вернулся, командир, — сказал мужчина. — Но это неожиданно. Твои люди так быстро закончили упражнение?

— К сожалению, нашу операцию прервали эти шесть чужаков на земле Гильдии.

Женщина приподняла и без того изогнутую бровь.

— Вы впустили шесть человек в свой лагерь? Как?

— Они появились внезапно. У нас были чары, и они не сработали, пока чужаки не попали в сердце территории Гильдии.

— Хм, — женщина постучала пальцем по рту. — Интересно.

— Кто говорит за этих людей? — спросил мужчина с густыми усами.

— Я, — заявила Сирена.

Она услышала стон за ней. Да, она бывала вспыльчивой, но это были ее люди. Она привела их сюда, и она должна рисковать ради них.

— Хорошо. Что вы делали на территории Гильдии, и почему пришли на наши древние земли?

— Мы не знали, что это территория Гильдии. Когда мы это поняли, на нас напали из засады и потащили сюда против нашей воли, — сказала Сирена.

— Эта девушка, — он указал на Авоку, — ранила одного из моих людей.

Женщина удивленно раскрыла рот.

— Простой человек смог коснуться одного из вас?

— У нее энергия Гильдии, — с неохотой добавил он. — И у тех трех. Мы связали их, чтобы они не наделали глупостей.

— Четыре чужака с энергией, — сказал мужчина, — и они вдруг оказались на земле Гильдии, пока вы там были. Это подозрительно. Лорды снова сговорились? Я бы хотел отрезать голову Далю. И разобраться с его наглым, но послушным сыном.

— Я не знаю, о чем вы, — сказала Сирена. — Мы просто проходили мимо.

— Она говорит правду, — вмешалась Матильда. — Мы сдались без боя.

Командир фыркнул.

— Мы не повторим эту ошибку. Мы думали, землю давно забросили, — добавила Вера.

Женщина подняла руку.

— Чужаки должны подчиняться закону Гильдии, как и все в Треугольнике.

Сирена посмотрела на каждого. Треугольник был тремя странами, которые терзала война — Келл, Мастира и Хартроу. Она не слышала ничего об этой Гильдии.

— Простите, если мы что — то сделали не так. Мы не знали о Гильдии и ее законе, — добавила Сирена.

Женщина повернулась к мужчине, и он кивнул.

— Девушка, — она указала на Авоку, — будет сломана, как призовая лошадь. Если выживет, сможете уйти.

Авока кипела.

— Меня не сломить.

Мужчина склонился и усмехнулся.

— Посмотрим.

— Остальные могут попробовать, когда она падет, — добавила женщина. — Кроме тебя, — она посмотрела на Сирену. — Думаю, мой командир хотел бы тебя оставить себе.

Сирена опешила от этих слов.

— Она победит. Мы все победим. И тогда я научу вас, что значит быть сломленным.

51

Ринг

Авока

Командир перерезал путы на запястьях Авоки. Она пошевелила магией, как живым продолжением тела. Она не хотела разлучаться с этой частью.

Она размяла плечи и посмотрела хмуро на командира.

— Вы совершили ужасную ошибку.

— Посмотрим, — он усмехнулся. — Ты будешь биться с обученным членом Гильдии до смерти. Можешь использовать все. Правил нет.

Авока зарычала:

— Я бы хотела тогда получить свои клинки.

Он повернулся к тем, кто распоряжался их судьбой. Женщина кивнула.

Кто — то достал ее клинки из сумки. Они полетели по комнате, целясь в ее голову. Авока улыбнулась от вызова и выпустила способности лифа, подпрыгнув и повернувшись в воздухе, ловя мечи.

Командиру хватило ума выглядеть восхищенно. Хорошо, что он это сделал. Она больше сотни лет оттачивала навыки боя. И она сделала это без помощи магии. Вряд ли какой — то новичок — убийца мог с ней тягаться.

— Кто выступит против женщины? — крикнул командир толпе.

Авока повернулась к толпе, заняв уверенную позу. Она была готова к бою. А потом к ней шагнула женщина. Она была под два метра ростом и напоминала гору.

— Я разберусь с гадюкой, — сказала она.

Боевой клич раздался в комнате, и Авока слышала только топот ног и слово, повторяющееся как гимн.

Рысь.

Авока не знала, кем была эта Рысь, но ей было все равно. Она была в черном, как и все они, и в ее руке был большой посох с наконечником стрелы сверху.

В комнате освободили место для ринга. Авока прошла мимо Сирены, пытающейся убить командира взглядом.

Командир повернулся к Сирене.

— Ты. Сюда.

— Я не собака, — процедила она.

— Сделать тебя такой? Ты будешь хорошо смотреться на четвереньках.

Авока покачала головой. Сирена и командир все усложняли. Она уже видела, что его влекло к ней. Если она их не вытащит, он точно заберет Сирену к себе. С этим она жить не могла. Она победит и покончит с этим.

Авока кружила с Рысью в тесном круге, оценивая ее навыки и слабости. Рысь была тяжелее, значит, и медленнее. Авока знала, что ей было лучше, что она была легкой и выглядела юно и невинно. Никто не подозревал, что ей было больше сотни лет, и они считали ее человеком. Рысь была сильной физически, могла далеко дотянуться. Авоке нужно было двигаться быстро. Не попадаться ей под руку.

Авока ждала. Она видела, что девушка перед ней напряглась. Не лучшая из них, раз показывала, куда ударит. Авока сохраняла яростное спокойствие, которое охватывало ее перед боем. Она была готова.

Рысь прыгнула вперед, как и предугадала Авока. Она была готова к сопернице. Хоть не ожидала ловкость и скорость Рыси, по сравнению с ее размером. Авока не скрывала удивление. Она обычно скрывала эмоции, но сейчас они могли ей пригодиться.

Девушка увидела лицо Авоки и поверила, бросилась пробивать защиту Авоки. Улыбка Авоки была хищной, когда она направила быстрый удар в горло девушки. Рысь едва смогла остановить удар и уклонилась от следующего. Авока отогнала Рысь.

С самого начала было ясно, что победа за Авокой. Но, учитывая, как обращались с ее друзьями, Авока не хотела щадить соперницу.

Рысь бросилась снова, в последний миг бросила копье. Авока встретила ее клинками. Она пятилась, атака продолжалась. А потом она ловко развернулась, отбила копье и порезала щеку Рыси.

Рысь оскалилась.

— Ты в последний раз подобралась так близко.

— Вот и увидим.

Рысь стала осторожнее. У Авоки было преимущество, которого Рысь не ожидала, и та не могла просто идти в атаку. Она направилась вперед уже решительнее. Авока вдохнула и бросилась в бой. Она отбивала удары клинками. Девушка была обучена, Авока не спорила. Что бы ни делали тут члены Гильдии, они знали, как сражаться. Не как лифы, но неплохо.

Авока отвлеклась на миг, и Рысь умелым взмахом выбила клинок из руки Авоки. Авока скрипнула зубами.

«Неуклюжая».

Рысь сделала выпад, и Авока отшатнулась и не успела уйти в сторону. Тупая сторона древка врезалась в ее живот.

Авока приняла удар, воздух вылетел из ее легких с шумом. Плохо дело. Ей нужно было держаться. Рысь напала, пока она пыталась перевести дыхание, и Авока повернулась. Она упала на пол и ударила по Рыси ногой. Ее ноги подкосились, и все два метра рухнули. Словно упало дерево.

Авока прыгнула, что напасть мечом, но Рысь откатилась от нее и вскочила, пригнувшись.

Больше никаких уловок. Никаких хитростей. Жизнь или смерть. Они думали, что она была легкой жертвой, и любой ее одолеет. Но она не была простой. Этому ее учили всю жизнь.

Рысь вскочила на ноги и подняла копье. Теперь она билась с гневом. Авока видела это по блеску в ее глазах. Она врезалась в Авоку, отталкивала ее. Авока позволяла. Она позволяла девушке думать, что победа за ней, но Авока просто утомляла Рысь. Чтобы та использовала запасы энергии, выжгла силы гневом. А потом, когда она меньше всего ожидала это, Авока толкнула ее из круга. Она давила на Рысь, порезала ее руку клинком от плеча до локтя.

Девушка зарычала как зверь и ударила острием копья по руке Авоки. Она задела белую кожу, и Авока охнула. Неровный край резал глубже ее клинков. Она отпрянула, заняла защитную стойку и старалась не напрягать ту руку. В Элдоре такая рана была бы стыдной. Она не допустит этого во второй раз.

Рысь бросилась к Авоке, и неподалеку раздался рев. Мурашки пробежали по ее коже, она отвела взгляд от боя.

Она увидела, как Алви изменил облик, став чудовищным индресом. Все застыли от страха и смятения, которые были почти осязаемы, пока они глядели на зверя, который мгновение назад был человеком.

Алви направился к ней, словно запах ее крови вызвал в нем особую реакцию. Она знала, что не могла его остановить, когда он прыгнул на Рысь. Крики девушки пропали от звука, с которым он порвал ее горло.

* * *

Комнату охватил хаос. Авока не расслаблялась. Хоть она злилась на Алви, она не могла отрицать, что он спасал ее жизнь. И хоть она сражалась и держалась, он бросился к ней, и теперь она будет биться на его стороне.

Время не имело значения, она билась с членами Гильдии вокруг нее. Алви сбивал куда больше, чем мог в облике человека. Она ощутила притяжение от Сирены, знала, что она пытается сказать, не глядя на нее.

Они были в меньшинстве, но на их стороне была внезапность.

— Уходим отсюда! — крикнула она Алви.

Он взревел и разбил толпу перед ней. Он прорезал им путь к выходу, и она спешила за ним, подобрав второй свой клинок по пути.

Они выбрались из комнаты, несколько членов Гильдии преследовали их. Она быстро разобралась с ними и поспешила по незнакомым коридорам. Было ясно, что Алви искал выход по запаху. Она не знала, нашли бы они его так быстро в другом случае.

Они вышли на пустую улицу и двигались в тенях. Они ворвались в ближайшую конюшню. Лошади завопили от вида Алви, а он замерцал и изменился к нее на глазах. Авока все еще не привыкла к его новой версии. Он изменился. Враг был под его кожей.

Он лежал на земле, покрытый кровью, голый, как в день, когда родился.

Авока бросила на него свой плащ. Он застонал и укутался в него, а потом медленно встал.

— Н — не знаю, что на меня нашло, — сказал Алви.

— Я тоже, — сказала она.

Он нахмурился и отвел взгляд.

— Я не могу терпеть, когда ты страдаешь. Я должен был тебя защитить.

— Я справлялась. Я могу себя защитить. Ты знаешь, что я бы победила.

Он кивнул.

— Да. Это не из — за того, что я не верил, что тебе хватит сил.

— Тогда почему? — ее голос был напряженным.

Она не знала, выдержит ли это. Это был Алви. Человек, полный солнца, лжи, обмана и жестокости. От него ее кожа покалывала, на ее лице появлялась улыбка. Он знал ее, понимал ее.

Но индрес был ее врагом. И он скрыл это от нее, врал. Она не понимала это… и не знала, как простит. Она не верила, что простит.

— Когда я учуял твою кровь и понял, что ты в опасности, мой мозг словно взорвался. Я сошел с ума. Что — то щелкнуло, и я должен был тебя защитить. Не важно, что я делал, и кого пришлось убить. Я думал только о тебе.

— Это были инстинкты индреса, — она поежилась.

— Не совсем, но я не могу уже отрицать, что это часть меня. И что я люблю тебя.

Авока кивнула. У нее не было слов. Она не знала, как ответить.

Любовь была…

Достаточной. Пока что.

Она кивнула и отвела взгляд.

— Авока, прошу, — он протянул к ней руку.

— Нет, — она покачала головой. — Мне нужно больше времени.

— Я все еще тот же мужчина, которого ты полюбила.

— Да? — спросила она.

— Ты не устала от предрассудков лифов? Ты не можешь представить, как плохо со мной обходились всю жизнь, и что это делает все только хуже?

— Я не могу ничего поделать с собой.

— Но ты можешь влиять на свою реакцию. Я не выбирал это, — пылко сказал он. — Это выбрало меня.

— А я выбрала тебя, — напомнила она. — Но я не обязана.

Он отпрянул на шаг.

— Авока…

— Я… не могу смириться с тем, что рядом монстр.

— Такой я для тебя? — поразился он.

— Ты — шестигранный куб, — она смотрела в его глаза и говорила на его языке. — Каждый раз, когда мы вместе, ты бросаешь его, и у меня лишь один шанс на победу.

— Я не играю нашей любовью.

— Почему? Ты играешь всем, — прошептала она и прошла к входу, чтобы дождаться Сирену.

Она ощущала его за собой, отчаявшегося, желающего большего. Но она была рада, что он не приближался. Не видел тихие слезы на ее лице.

52

Гильдия

В комнате воцарился хаос, словно место горело.

Рот Сирены раскрылся, но она слушалась инстинкта. Она кричала через связь, чтобы Авока поскорее убегала. Ордэн как — то забрал меч у ничего не подозревающей жертвы и резал путы на руках Матильды и Веры. Она поспешила к ним, но ее схватил командир.

— Что ты сюда привела? — осведомился он.

Она ткнула его локтем в бок.

— Отпусти меня.

— Слушайся ее, — безжалостно сказала Матильда с огненным шаром в руке. Ее темные волосы выбились из пучка, и она выглядела как огненная богиня.

— Я могу убить ее раньше, чем ты меня достанешь.

— Но ты этого не сделаешь. Это не по твоему кодексу, — сказала Вера. Лед поднимался по ее рукам, пол вокруг нее замерз.

— Отпусти ее. Сейчас, — сказала Матильда.

Ордэн отгонял остальных, пока Авока и Алви пробивали путь из комнаты.

— Вы пожалеете, — сказал командир, толкая к ним Сирену. — Гильдия не прощает. Мы отомстим вам вдесятеро. Мы можем достать до любого места в Эмпории.

— Верится с трудом, — сказала Вера и приморозила его ноги к полу.

Его глаза расширились от легкости, с которой она сделала это. Он открыл рот, словно для вопроса, но Матильда выпустила шар огня, и комната все же загорелась.

Ордэн схватил запястья Сирены и разрезал веревку. Ее магия тут же освободилась, и Сирена вздохнула с облегчением. Она направила энергию, чтобы сбить воинов вокруг них. А потом, пока те были растеряны и убегали от огня, друзья поспешили к выходу.

Сирена ощущала натяжение от Авоки, ведущее их по штаб — квартире Гильдии. Они вышли на пустую улицу в заброшенной части города. Они поспешили по дороге, держались переулков, насколько могли, и попали в конюшню, у которой сторожила Авока. Они юркнули внутрь и остановились.

— Ты цела, — Сирена обняла Авоку.

— Да. Мы выбрались.

— Где Алви?

— Тут, — он появился в плохо сидящих штанах и расстегнутой рубашке. — Пришлось найти в доме одежду. Представьте, если бы леди застала меня, голым рыщущего в ее шкафах.

— В Келле за такое рубят головы, — сказала Вера. — Келл — религиозное место. Они серьезно молятся Создательнице.

— Что это за место? — спросила Авока, отвернувшись от Алви. — Биться за жизнь после того, как они напали на нас?

— Гильдия, — Ордэн вздохнул.

— Ты знаешь о ней? — удивилась Матильда.

— Я не просто знаю. Моего наставника там учили.

Все уставились на него.

— Это почти священная организация в Треугольнике.

— Но кто они? — спросила Сирена.