Клин

Глава двадцать девятая Кровавое пиршество

— Ладно, — сказал Сергей, когда мы отошли от окон к станкам. — Обидно, конечно, что мы так бестолково разбазарили гранатометы — сейчас как раз неплохо бы вдарить!.. Но на нет и суда нет. Давайте теперь разведайте по-быстрому, что тут еще имеется. В первую очередь меня интересует проход на третий этаж, выход на крышу, а также дополнительные пути снизу сюда, если они есть.

— А ты?.. — не удержался я от вопроса, видя, что брат определенно что-то задумал.

— А я пока побуду здесь, — не стал он посвящать меня в свои планы. — Давайте-давайте, вперед!

Собственно, здесь имелся всего лишь один проход помимо того, в который мы сюда зашли. Мы с Анной, держа наготове автоматы, быстро проскользнули в него и оказались в совсем небольшой комнате с дощатым полом и единственным окном. Я осторожно выглянул в него и увидел небольшую часть заднего двора, на котором лежали штабеля бетонных плит и кирпича, а дальше, за забором, простиралась заросшая пожелтевшей травой долина с холмами вдалеке.

Кроме окна в комнате была еще металлическая лестница, ведущая в квадратный открытый люк в потолке. Мы с Анной молча переглянулись, и я полез наверх первым. Оказался я на крыше, точнее, еще на одном широком выступе, на котором красовалась бетонная коробка третьего этажа, в которую вел открытый дверной проем. Я сначала заглянул в него с опаской, но увидев, что внутри никого и ничего нет, зашел в совершенно пустое помещение с рядом окон и еще двумя открытыми проходами.

Анна проследовала за мной и, подойдя сбоку к окнам, с предельной осторожностью заглянула в одно из них.

— Вот откуда по нам стреляли, — сказала она. — Весь двор как на ладони.

Я не стал искушать судьбу и проверять слова девушки — то, что стреляли именно отсюда, было понятно по россыпи блестящих гильз на полу.

Лишний раз выглядывать в окна не стоило еще и потому, что даже отсюда были слышны голоса и хохот наших врагов, любой из них мог заметить нас и открыть огонь. Так что я решил проверить пока два необследованных прохода.

Один из них выходил на маленькую, огороженную ржавыми железными перилами площадку. От нее спускалась до самой земли такая же ржавая железная лестница, один из пролетов которой был полностью разрушен, поэтому опасаться, что по ней сюда кто-то может забраться, не приходилось. С площадки был виден лишь небольшой кусочек двора с молоковозом.

Я вернулся внутрь помещения и проследовал к оставшемуся проходу, в котором только что скрылась Анна. Проход снова вывел нас на крышу второго этажа. Зато рядом с ним к стене была прикреплена вертикальная металлическая лестница, которая вела на самую высокую точку здания — крышу третьего этажа. Подниматься по ней мы не стали, иначе бы нас точно увидели снизу. Да и незачем было этого делать, все равно ничего интересного там быть не могло.

Таким образом, мы выполнили приказ моего двоюродного брата и могли теперь возвращаться к нему, чтобы всем вместе приготовиться к бою. Я считал, что лучше всего нам было оставаться на втором этаже и держать под прицелом лестничный пролет — только по нему к нам могли подняться «свободовцы» и бандиты. Правда, я не был уверен, что мы продержимся долго, но иного выхода я просто не видел. Странно, что хоть я и отчетливо понимал: скоро мы почти наверняка погибнем, — каких-то особых трагических переживаний я не испытывал. Вернее, жаль было лишь Анну и Сергея, а о себе горевать мне почему-то совсем не хотелось. Ну вот ни чуточки! То ли меня так закалила уже Зона, то ли я просто устал переживать и бояться, то ли мое подсознание надеялось втайне, что брат обязательно что-либо придумает, и в ближайшее время мы не умрем.

Сергей, вероятно, и впрямь что-то придумал. Во всяком случае, мою идею оставаться на втором этаже он не поддержал. Выслушав наш короткий доклад о результатах разведки, он спросил:

— Лестница отсюда наверх строго вертикальная или под наклоном?

Вопрос мне показался странным, но удовлетворить свое любопытство я не успел, Анна уже ответила Сереге:

— Вертикальная.

— Крышка на люке есть?

— Да, но без замка.

— Отлично, — коротко кивнул Сергей и скомандовал: — Быстро наверх!

У меня, опять же, возник вопрос: при чем здесь крышка, если откинуть ее под силу любому слабаку, — нам ведь нечем будет придавить ее сверху, разве что встать самим, но не стоять же нам на ней вечность!.. Однако и на сей раз я не успел ничего спросить — снизу по лестничному пролету уже грохотали шаги.

— Быстрей, быстрей! — подтолкнул меня двоюродный брат, и я побежал вслед за Анной в комнатушку с лестницей.

Сергей выбрался на крышу второго этажа последним. Закрыл за собой крышку люка и показал на короб третьего этажа.

— Туда! Живо!

Вообще-то его знакомые уже мне сосредоточенность и немногословность будто бы намекали на то, что брат опять «вселяется» в чьи-то головы, берет кого-то под свой контроль. Но он ведь сам недавно говорил, что не чувствует поблизости зомби. Что же тогда?

И когда мы вбежали внутрь короба и мы с Анной, выставив в дверной проем стволы автоматов, нацелили их на крышку люка, я наконец-таки все же спросил у замершего возле стены брата:

— Что ты придумал? Ты кого-то нашел?

— Скоро увидишь, — буркнул Серега. — Не мешай.

Ага, коли «не мешай» — значит, точно с кем-то законтачил. Чертовски любопытно, с кем! Но мешать в этом случае и правда не стоило.

И все-таки мы это сначала услышали, а не увидели. Снизу, со двора, раздался крик. Слов я не разобрал, но, по-моему, кто-то попросту выматерился. И в этом не было бы ничего удивительного, если бы не интонация. В голосе слышались изумление и ужас. Грешным делом, я даже сперва подумал, не вызвал ли мой двоюродный брат души погибших сталкеров. Подумал, разумеется, не всерьез, но мурашки по коже побежали, факт. А когда первый вопль подхватило и еще с десяток глоток, по мне уже забегало население средних размеров муравейника.

Я уже хотел подойти к окнам и посмотреть, что же там творится, но на улице началась стрельба — как мне показалось, совершенно беспорядочная, словно стреляли наугад или на самом деле по привидениям.

А затем началась настоящая звуковая какофония. По-прежнему вопили люди — причем не только от ужаса, но явно и от боли; по-прежнему раздавались безостановочные звуки стрельбы — причем в окна не залетело ни одной пули, наверняка стреляли не в нашу сторону; но самыми жуткими, отчего вдобавок к мурашкам и волосы мои поднялись дыбом, были теперь и новые звуки: свирепое звериное рычание, лязганье зубов, хруст перегрызаемых костей.

Первой не выдержала и подбежала к окну Анна.

— О боже!.. — ахнула она, и даже издали я сумел заметить, как побледнело ее лицо и округлились глаза. — Идите скорее сюда!

Я глянул на Сергея. Он тоже был бледен и выглядел очень уставшим, почти изможденным. Что бы ни происходило там, внизу, оно отнимало у моего брата очень много сил. К окну он так и не подошел — да и зачем, наверняка он все это «видел» и так. Только не своими и вряд ли вообще человеческими глазами.

А вот мне очень хотелось взглянуть на происходящее хотя бы одним глазком. Но и бросить свой пост я не мог, понимая, что вот-вот сюда полезут наши враги — не столько уже из-за нас, сколько спасаясь от преследующей их смерти.

— Я не могу уйти, — ответил я Анне, — прозеваем сволочей. Возвращайся тогда, а я гляну по-быстрому. Есть хоть на что смотреть?

— Вообще-то не знаю, стоит ли, — сказала, вернувшись к дверному проему, девушка. Она была по-прежнему очень бледной, темно-серые глаза на контрасте с белым лицом казались почти черными. — От такого зрелища можно в обморок хлопнуться…

Напрасно я принял ее слова за обычный речевой оборот. Когда я подошел к окну и выглянул во двор, то и на самом деле почувствовал, как подкатила к горлу дурнота, и зазвенело в ушах. Двор покрывал сплошной красно-серый ковер. Серым — точнее, черно-буро-серым — было его основание, состоящее из огромного количества всевозможных мутантов: псевдособак, слепых псов, кабанов, еще черт знает какой мерзости… Красными же вкраплениями в этом «ковре» были растерзанные, а точнее — терзаемые еще люди.

Выстрелы слышались уже весьма редко и глухо — вероятно, оставшиеся в живых скрылись в здании. Но и твари, разумеется, последовали за ними…

Заскрипел и с грохотом распахнулся люк. Я в три прыжка вернулся на место, но Анна успела уже выпустить короткую очередь, и я не увидел того, кто собирался составить нам компанию.

Сколько мы ни ждали — так больше никто из врагов и не повторил этой единственной попытки. Подозреваю, что больше было попросту некому это сделать. Во всяком случае, крики и выстрелы окончательно стихли — теперь снизу доносилось лишь многоголосое рычание, визг, скулеж, лай, а также хруст, хруст, хруст и чавканье…

Мне очень хотелось закрыть уши, чтобы не слышать звуков этого омерзительного пиршества, но Анна первой догадалась, что на самом деле нужно сделать.

— Матрос! — позвала она Серегу. — Уводи тварей, все кончено…

Сергей вздрогнул, перевел на девушку затуманенный взгляд и кивнул. Во дворе сразу послышались звуки движения: цокот многочисленных когтей по асфальту, скрип створок ворот, тяжелое дыхание убегающего прочь смертоносного полчища.

Я опять подошел к окну и выглянул в него уже безбоязненно. Из ворот вытекала темная живая река. Этот поток направлялся к главной дороге и поворачивал налево, теряясь затем за деревьями и неровностями рельефа.

— Эй! Ты чего?.. Держись! — услышал я вдруг возглас Анны и, обернувшись, увидел, как сползает по стене на пол закативший глаза Сергей.

— Вода! Нужна вода! — крикнула мне бросившаяся к Сереге девушка. — Я сделаю ему укол, а ты срочно поищи воду.

Я вылетел из помещения и метнулся к открытому люку. Подбежал и сразу направил ствол «калаша» в темный квадратный зев. Мутантов я сейчас не боялся, брат их увел, но мог остаться в живых кто-нибудь из «свободовцев» или бандитов — хотя сейчас я уже с полной уверенностью считал бандитами и тех и других.

Внизу было тихо. Держа автомат одной лишь правой рукой, что делало, в случае чего, прицельную стрельбу практически невозможной, я начал спускаться по отвесной железной лестнице. Только теперь я понял, зачем Сергей уточнял после нашей с Анной разведки, строго ли вертикальная эта лестница. Он уже тогда намеревался привлечь на нашу сторону животных-мутантов, и ему хотелось знать, смогут ли добраться до нас эти твари после того, как закончится его влияние на них. Между прочим, сейчас оно как раз и закончилось. Мутанты ушли, но вряд ли далеко. И, скорее всего, они хорошо помнили, что здесь у них остались недоеденными «охотничьи трофеи». А также трофеи потенциальные, еще не добытые. Так что я был более чем уверен, что твари скоро вернутся. Мне следовало действовать быстрей.

Встав на дощатый пол, я перехватил автомат поудобней и быстро провел стволом из стороны в сторону. Здесь, в этом маленьком помещении, никого не было. Не считая трупа у меня под ногами. Это был человек в костюме сталкера — скорее всего, член группировки «Свобода». Наверняка тот самый, которого уложила Анна, после того как он открыл люк, собираясь выбраться к нам. Я наскоро обшарил его рюкзак, но там, кроме аптечки и запасных магазинов к автомату, ничего не было. Что в общем-то и понятно — «свободовцы» были здесь дома, зачем им таскать с собой лишнюю тяжесть?

Я прошел через комнаты с токарными станками. В ближнем валялись два трупа с перегрызенным горлом, в дальнем мертвых тел было больше, около десятка. У двоих из них я нашел питье, но в первом случае это был напиток «Non Stop», а во втором и вовсе водка. И то и другое я на всякий случай забрал, но подумал, что вряд ли это будет хорошей заменой воде, и поиски не прекратил. К тому же в рюкзаке одного из убитых я нашел пару сухарей, и чувство сильнейшего голода тут же вернулось ко мне. Я схрумкал сухари в пару секунд, едва не сломав зубы, но голод от этого, как мне показалось, только усилился. А ведь Серега и Анна тоже были голодны. Правда, Анна сравнительно недавно довольно-таки неплохо поела, но тогда ее голод был вызван действием артефакта, сейчас она уже наверняка проголодалась по естественным причинам. А вот мой зверский голод, полагаю, имел двойственную природу: я хотел есть и просто потому, что давно уже этого не делал, плюс добавились также последствия от заживления моих ран той же самой «душой». Короче говоря, кроме воды нужно было непременно найти еще и пищу.

Спустившись на первый этаж, я обнаружил жуткую картину. Все огромное помещение было завалено окровавленными трупами. Если те, что я видел наверху, были относительно целыми, то здесь твари успели закусить своей добычей вполне прилично. От некоторых тел вообще остались одни полуобглоданные скелеты. Пол был залит кровью так, что пересечь этот «зал», не испачкав ботинки, было абсолютно невозможно. И ладно бы только кровью… Повсюду валялись оторванные от тел тошнотворные фрагменты, осклизлые багровые и сизые внутренности, обрывки — порой в несколько метров — омерзительных бледных кишок… А как жутко все это воняло!..

Я не смог удержаться от рвоты. И мне вовсе незачем было себя за это винить — сильно сомневаюсь, что нашлось бы много людей, чей организм среагировал бы в такой обстановке иначе.

Что хорошо — мне враз расхотелось есть. Но я понимал, что рано или поздно голод ко мне все же вернется. И, конечно, я ни на миг не забывал о своих друзьях. Тем более, Сергею срочно была нужна вода. Если бы не это, будь я здесь один, — непременно сбежал бы отсюда без оглядки. А так пришлось зажать нос и, стараясь заляпаться поменьше, пробираться к стоявшим на дальней от меня половине помещения столам и ящикам.

К огромному счастью, я страдал не напрасно. В ящиках я обнаружил большие запасы тушенки, хлеба, колбасы, чая, воды. Вероятно, «кухня» была у «свободовцев» общей, и они сдавали купленные и добытые продукты специально отвечающему за это человеку, который и хранил все в одном месте.

Я набил свой рюкзак под завязку, а еще нашел относительно чистый мешок, который хотел нагрузить тоже, но, подумав, решил, что он будет уже лишним — наполнить свои рюкзаки мы сможем здесь, когда станем отсюда выбираться.

Вместо этого, пройдя опять по лужам крови и поднявшись на второй этаж, в комнаты со станками, я взял рюкзак одного из мертвецов и покидал туда столько автоматных магазинов, сколько смог здесь найти. К моему большому удивлению, обнаружил я рядом с одним из трупов и «тээрэску» Анны. Ну, или такую же, как была у нее. У этого же покойника нашлись и обоймы с патронами к ней.

В итоге я нагрузился так, что по вертикальной лестнице мне пришлось ползать дважды — за один раз поднять все это я не сумел.

Анна встретила меня недовольным ворчанием.

— Ты куда пропал? Тебя только за смертью посылать!

— А я, собственно, с ней как раз сейчас и общался, — невесело усмехнулся я. — Там внизу такое!..

— Воду принес?

— Не только воду, — снял и поставил я на пол рюкзак. — Ужин сегодня у нас будет знатным.

Но на продукты Анна смотреть не стала. Она выдернула из рюкзака бутылку с водой, открыла ее и протянула Сергею, который все еще сидел возле стены, хотя взгляд его стал уже более осмысленным, а цвет лица — близок к нормальному.

— А еще у меня есть для тебя сюрприз, — снял я с плеча винтовку.

Девушка, продолжая квохтать над Серегой, раздраженно махнула рукой, даже не посмотрев в мою сторону.

— Ну, если она тебе не нужна, — деланно равнодушным тоном сказал я, — тогда я ее оставлю себе. Говорят, неплохая штука эта ТРс-301.

— Что?!.. — подпрыгнула Анна. Она влет развернулась, выхватила у меня винтовку и, закружившись с ней в подобии вальса, принялась ее целовать. — Спасибо тебе! Спасибо, Дядя Федечка!!!

— Да не за что, — засмущался я. — И ты бы не очень ее облизывала — кто там какими руками за нее брался…