Клим клином вышибают. Том 1. Мракобесие и отвага

Глава 3 В здоровом теле — здоровый дух!

— И что же?.. Дороги назад нет? — нервно сглотнув, поинтересовался я.

Не то, чтобы я прямо жаждал вернуться — и некуда, если припомнить снесённую шаровой молнией буйну головушку земного Клима Вырыпаева, и незачем — после того, как заново почувствовал вкус к жизни, оказавшись в здоровом теле Клима, соответственно, Вырубаева. Как говорится, в здоровом теле — здоровый дух! А в нашем случае, насколько я понял, получился этакий два в одном — дух мой, тело — Климушки с Тверди. Ну и место обитания теперь, по всему судя, соответствует месту пребывания физического носителя. Оно, конечно, и к лучшему… но всё равно как-то муторно. Как я теперь? Это ж новый мир, новый сеттинг, новые абилки с перками — новое всё! Адаптироваться как-то придётся… и это будет мой следующий вопрос.

— Насколько я знаю, пока что ещё никто не возвращался, — сообщил мне Купфер.

— Не получилось, или никто даже не пытался? — въедливо уточнил я.

На самом деле это всё от нервяка, вот я и пытался скрыть душевный раздрай под слоем занудства. Опять же, для моего куратора в этом ничего удивительного — он, походу, сам такой.

— Согласно имеющейся у нас информации, никто не пытался, — подтвердил мою версию поручик. — Но, сами понимаете, Клим Потапович, далеко не все попаданцы находятся в нашем поле зрения! Например, зарубежных мы не отслеживаем. Со своими забот хватает.

— Что ж, — хлопнул я себя по бёдрам, — значит, я здесь надолго!

— Навсегда, Клим Потапович.

— Ага, давайте, Назар Лукич, сыпьте мне соль на рану!

— Соль? На рану? — состряпал удивлённую физиономию куратор. — Во-первых, у вас отсутствуют открытые раны, Клим Потапович, а во-вторых, допрос с пристрастием не входит в круг моих обязанностей. Такими мерзостями пусть люди из сыскного приказа занимаются.

— А что, могут⁈ — прифигел я, осознав, что поручик сейчас говорит совершенно серьёзно. — У вас разрешены пытки?

— Не имею понятия! — моментально ушёл в отказ Купфер. — Но вы сами об этом речь завели!

— Это был сар… — начал было я, но махнул рукой: — А, забудьте! Обычная идиома! Но давайте лучше вернём беседу в конструктивное русло.

— Извольте, — не стал спорить поручик. — Я так понимаю, вопросов у вас скопилось множество, Клим Потапович?

— Правильно понимаете, Назар Лукич, — кивнул я. — Но действительно важных два… нет, три!

— Ну-ка, ну-ка?

— Где здесь туалет — это первый.

— А-а-а! Сей момент! — засуетился Купфер, но я его остановил мановением руки:

— Это пока терпит, Назар Лукич! А вот со вторым вопросом побыстрее бы разобраться… можно мне, кхм, одежду поприличнее? Стрёмно как-то голым афедроном перед вами светить, да и разлетается эта хламида, шагу сделать нельзя!

— Понимаю, — с сочувствием покивал мой собеседник. — Ну, судя по тому, что я вижу, вы уже готовы к переводу из палаты реанимации в более приличествующее вашему состоянию место. Сейчас всё решим. А какой третий вопрос?

— А третий вопрос, Назар Лукич, более глобальный и моментальному решению не подлежащий — что мне делать дальше? — с нешуточной надеждой уставился я прямо в лицо гостю. — Вы ведь не зря моим куратором отрекомендовались, правильно я понимаю?

— Правильно, правильно, — заверил Купфер. — И я рад, что в вас не разочаровался. Вы, в отличие от некоторых, умеете выделять главное!

— Не надо меня хвалить, лучше помогите материально, — буркнул я.

— Материально? Вам нужны деньги? Зачем? — напрягся поручик. — Во время пребывания в ведомственной клинике вы на полном пансионе, ни за какие дополнительные услуги платить не нужно…

— Это я фигурально! — прервал я словоизлияния Купфера, едва сдержавшись, чтобы не надавать самому себе по губам. — Так что скажете по моему вопросу, Назар Лукич?

— Ну, чисто технически есть несколько вариантов, — задумался куратор. — Однако прежде чем вы примете решение, нам нужно выяснить ещё кое-что. Так сказать, протестировать ваши возможности. Так что жду вас через час в спортзале, Клим Потапович! А вы за это время как раз разберётесь с формальностями.

— Какими формальностями⁈ — слегка запаниковал я, но Купфер с присущей ему деликатностью — снова сарказм, да-да! — меня тупо проигнорировал, шагнув в распахнувшуюся перед ним автоматическую дверь.

Н-да… такое даже для него слишком! Вот ведь… паскудник! Разбередил любопытство, да свалил в туман! А мне теперь что? И ещё, как назло, по-маленькому конкретно приспичило! Куда бежать⁈ Где санузел искать? Ну, или хотя бы утку… которой место под кроватью!

Собственно, именно туда я и заглянул. Искомого, конечно, не обнаружил, зато позорно прозевал появление новых действующих лиц — парочки дюжих санитаров со смахивающей на военную выправкой. Каждый из них был на голову выше и в полтора раза шире в плечах, нежели твердянский Клим, так что Клим земной и не подумал рыпаться, отдавшись в заботливые лапищи эскулапов. И, как вскоре выяснилось, совсем не зря: всего за полчаса я был сопровождён в туалет типа сортир (высокотехнологичный, как и всё вокруг), затем ощупан, обмерен и просканирован, ну а потом ещё и обут и одет. Хламиду с разрезом на спине у меня отобрали, но зато взамен выдали комплект белья (трусы-боксёры и майка приятного глазу серого оттенка), вполне себе удобную пижаму, больше напоминавшую спортивный костюм — светло-синий, без каких бы то ни было дизайнерских изысков, и тапки на резиновом ходу — без шнурков, но с какой-то хитрой системой автоподгонки, так что на ноги они сели, как влитые. Я даже чуть было не пустил ностальгическую слезу: эх, мне бы такие, да в юности! Вместо дурацких адидасовских кроссов для тхэквондо, конечно, а не перед девками форсить! Довершал ансамбль невзрачный пластиковый браслет без опознавательных знаков, каковой следовало нацепить на левое запястье. Собственно, именно так я и поступил, ибо себе дороже пропускать мимо ушей рекомендации таких солидных людей, как парочка обиходивших меня санитаров.

Ну а когда я был обут-одет и справил все естественные надобности (даже умылся и зубы почистил!), к дюжим молодцам присоединилась строгая дама возрастом под полтинник, но миниатюрного сложения. Или она просто на фоне санитаров такой мелкой показалась? А, не суть! Главное, что доктор Авдотья Михайловна Перова, заведующая отделением интенсивной терапии опричного Его Величества госпиталя, почётный целитель города Корсакова-Волжского и прочая, и прочая, результатом осмотра осталась довольна. И вердикт вынесла однозначный: гнать этого Клима в шею из реанимации! Да на нём пахать можно, а он, понимаете ли, тут, на казённых харчах, прохлаждается! То, что она до того добрых двадцать минут в буквальном смысле слова выворачивала меня наизнанку — сначала с задействованием многочисленных приборов непонятного назначения, а потом и вовсе чего-то типа биосенсорики, возложения рук и филиппинского хилерства — оставим за скобками. Медики, они такие. Их нормальным людям понять сложно. Главное, что по факту она меня из реанимационной палаты выпнула — слава богу, фигурально. Просто велела одному из обломов — Славочке — сопроводить меня к уважаемому Шахназару Лукулловичу. Да-да, именно так она и сказала — Шахназару Лукулловичу! Ну, мы и попёрлись — какими-то крытыми переходами и безликими коридорами, в которых единственное, что я выяснил — это засилье в здешних строительных технологиях разнообразных пластиков и прочей синтетики. А также тотальное применение беспроводных интерфейсов в технике всех уровней, от элементарных автоматических дверей до лифта на голосовом управлении. Они, кстати, не только на моего сопровождающего реагировали, но и на меня самого. Вернее, на тот самый незатейливый браслет, в нужных местах мигавший крошечным огоньком, а то и несколькими сразу.

— А! Вот, наконец, и вы, Клим Потапович! — поднялся куратор мне навстречу, едва я оказался в спортзале.

Спрашиваете, откуда поднялся? Так со скамейки! Судя по аккуратно висящему на соседнем тренажёре кителю и несколько запыханному виду самого Купфера, тот коротал время в компании со штангой — если грубо приблизительно и на глазок, то блинов на ней килограмм на сто минимум. Вот тебе и сухопарый сутулый верзила! Он, блин, даже не вспотел! Кстати, китель надевать не стал, так и остался в форменной рубашке с закатанными рукавами. Интересно, зачем? Неужто решил лично мои кондиции проверить? Так сказать, на кулачках? Это он зря: я, пока занимался личной гигиеной и переодевался, собственную тушку хорошо рассмотрел… и весьма впечатлился! Твердянский Клим, в отличие от Клима земного, с качалкой дружил давно и нежно, потому что никаким другим способом такого вот мышечного каркаса не сформировать. Единоборческие практики совсем другой рельеф дают, я это точно знаю — насмотрелся в своё время. Такое чаще у спортсменов-многоборцев бывает, из числа тех, что практикуют комплексные нагрузки, не специализируясь на чём-то одном.

— Спешил, как мог! — заверил я куратора. И снова не удержался: — А Мог был сильный парень!

— Э-э-э, — озадачился Купфер, — снова шутите?

— Дыа! — осклабился я. — Не обращайте внимания, Назар Лукич! Я бодр и полон сил, руки гудят — работы просят! Пожрать бы ещё, и вообще было бы по красоте!

— Приём пищи через полтора часа! — отрезал поручик. — Уверяю вас, комплексный обед ещё никого не разочаровывал. Так что в ваших интересах завершить тестирование вовремя — режим ради вас никто нарушать не станет.

— Ну так давайте приступим! — оживился я, воодушевлённый открывающимися перспективами. Это я про обед, если что. — А к чему, собственно, приступим-то? Хотите оценить мои физические кондиции, Назар Лукич?

— Чисто технически — не ваши, Клим Потапович, — заметил Купфер, попутно сделав Славочке знак свалить за горизонт. Что характерно, перечить поручику тот не посмел и моментально испарился, оставив нас одних. — Кондиции Клима Павловича Вырубаева мы прекрасно представляем, он исправно проходил диспансеризацию в установленные регламентом службы сроки. А вот степень вашего ими владения — совсем другой вопрос.

— Э-э-э… думаете, могут возникнуть проблемы с совместимостью? — всерьёз напрягся я.

Ц-ц-ц! Этого ещё только не хватало! С другой стороны, не зря же классик говорил, что голова — предмет тёмный, и исследованию не подлежит? Или здесь это отнюдь не аксиома?

— Совместимостью? — недоумённо глянул на меня Купфер.

— Ну да, — пожал я плечами. — Стандартный же трабл! То софт к железу не подходит, то железо софту не соответствует! Конфликтуют, и всё тут! А ты мучайся с дровами!

— Что-то я вас совсем не пойму, Клип Потапович, — признался мой куратор. — Вы, простите, в той жизни кем были? То есть на каком поприще подвизались?

— На игровом, — усмехнулся я. — Я прогеймер, то бишь профессиональный игрок в компьютерные игры. Деньги на этом зарабатываю… зарабатывал. Киберспорт называется. А что, со сленгом перебор? Так вы меня извините, Назар Лукич, бывает, заносит меня иногда. Вроде бы и нормально говорю, а потом — бац! — и Остапа понесло!

— Остапа? — заломил бровь поручик. — Кто такой? Чем занимается? С какой целью контактировали? Куда понесло?

С-сыбаль! Он прикалывается, что ли⁈ Или на полном серьёзе⁈

— Пардон, Клим Потапович, это уже моя профдеформация! — опомнился Купфер. — Служба в третьем отделе неизбежно накладывает свой отпечаток. Полагаю, этот ваш Остап — очередная фигура речи из земного фольклора?

— Именно так, — подтвердил я. — Я слишком часто палюсь на мелочах, да, Назар Лукич?

— Не обращайте внимания, со мной можно, — заверил тот. — Я и так в курсе, что вы попаданец. А вот потом… всё же будьте немного посдержаннее, если не хотите лишних вопросов.

— То есть мне держать происхождение в секрете? — уточнил я.

— На ваше усмотрение! — отмахнулся Купфер. — Ничем серьёзным утечка информации вам не грозит, но у многих людей, да и не только у людей, любопытство — одна из основных черт характера. Расспросами замучают.

Ого! А ведь он всерьёз настроен выпустить меня в большой мир Тверди! Какой разительный контраст с моей бывшей реальностью, в которой такого вот попаданца наверняка где-нибудь, да закрыли бы: если не в дурдоме, так в секретном исследовательском центре. Какая дурка, вы чё, угораете⁈ А тут, вон, чуть ли ни прямым текстом куратор от спецслужбы — а чем ещё эта самая опричнина с её третьим отделом может быть? — заявляет, мол, готовься, Клим, к самостоятельной жизни и назойливому вниманию посторонних! И ещё ведь какая-то интересная обмолвка была, что-то там про людей и не только… ладно, пофиг! Сейчас у нас другая задача на повестке дня.

— Что ж, вернёмся к нашим бара… — осёкся я. — То есть я хотел сказать, приступим, Назар Лукич!

— Экий вы нетерпеливый, Клим Потапович! — поправил Купфер очки своим фирменным жестом. — Сначала извольте выслушать краткий экскурс в историю проблемы. Но начнём с простого. Посмотрите вокруг, Клим Потапович. Что вы видите?

— Э-э-э… спортзал? — хмыкнул я, крутнувшись вокруг оси и честно мазнув взглядом по всему периметру помещения.

— И всё?

— Охренительный спортзал?

— Опять шутите! — нахмурился Купфер.

— Да нет же! — возмутился я. — Реально самый лучший спортзал из тех, что я видел раньше! Нет, спорткомплексы в целом и пошикарнее попадались, но чтобы такая концентрация всякого спортивно-полезного в одном месте… и силовая зона, и, вон, анаэробная — и всё такое новенькое и блестящее! А вон там, — мотнул я головой в нужную сторону, — явно единоборческая зона! Мешки, груши, манекены… даже, если не ошибаюсь, татами имеется!

— Вы про борцовский ковёр?

— Не, борцовский ковёр с круглой разметкой, а это совершенно точно татами! Тут, наверное, люди в секциях разных занимаются?

— Нет, секций здесь нет, — покачал головой Купфер. — Не то заведение. Здесь реабилитацию проходят. Ну, или диспансеризацию, что гораздо чаще. Посмотрите внимательно, Клим Потапович. Вам тут всё должно быть очень хорошо знакомо.

— Ну… в общих чертах — да, — заключил я, подвергнув зал повторной процедуре осмотра. — Но вы ведь явно от меня чего-то другого ждёте?

— Именно, — подтвердил мой куратор. — Клим Павлович, ваш предшественник, в таких вот залах буквально жил.

— Фанат физкультуры? — заломил я бровь. — ЗОЖник в пятом поколении?

— А почему в пятом? — не понял Купфер.

— Да просто к слову пришлось! — отмахнулся я, машинально отметив, что к аббревиатуре «ЗОЖ» тот не придрался. А, стало быть, прекрасно с ней знаком. — Ну так я угадал? Он был спортсмен-профи?

— Профи, — кивнул Назар Лукич. — Но не спортсмен. Клим Павлович был боевым магом-пустоцветом.

Ну здрасьте, опа, новый год! Теперь ещё и магия! Да что это за мир такой вообще⁈ Куда меня угораздило загреметь⁈ Ц-ц-ц! Высокие, я бы даже сказал, высочайшие — наши современные на Земле и рядом не стояли — технологии, архаичная манера речи и теперь вот ещё и магия! Магия, блин! На полном серьёзе, а не как у нас, с толикой здоровой иронии! А ведь тогда и Авдотья Михайловна и впрямь маг-целитель, а не просто медик! Ну-ка, стоп! Назар ведь про мою тушку это сказал — не просто маг, а ещё и боевой! Но при этом какой-то пустоцвет! Сколько загадок, и всё на мою бедную голову! Может, зря они так, за час-то с небольшим? Может, стоило как-нибудь помягче, постепенно инфу выдавать, а не вываливать разом? Или это тоже часть проверки? Стрессоустойчивость, внушаемость, сила воли — все дела? И да, я не придумал ничего лучше, как спросить напрямую.

И знаете что? Купфер не стал вилять, как маркитантская лодка, и ответил! Правда, из его уст прозвучало совсем не то, что я ожидал:

— Какая стрессоустойчивость, Клим Потапович, о чём вы⁈ Да все попаданцы в этом плане вообще уникумы! Их не всякий менталист берёт с первого раза! Мы всего лишь проверяем совместимость — вашей души-анимы с телом Клима Вырубаева!

— А… зачем? — растерялся я. — Вроде бы ясно уже всё! Я даже ходить могу! Хотя да, в первые мгновения были небольшие проблемы… не знаю, как описать адекватно… у меня нижняя часть тела была, как затёкшая. Ну, когда отлежишь что-то, а потом какое-то время нужно, чтобы заставить онемевшую конечность двигаться.

— Это нормально, — покивал поручик. — Так и должно быть. Слияние вашей психоэнергетической сущности с физическим носителем, а именно, с его нервной системой, в том числе высшей, прошло успешно. А вот насколько ваша анима сроднилась с оболочкой магоэнергетической… вот тут как раз вопрос!

— То есть мы сейчас будем проверять, остался ли я магом? — дошло, наконец, до меня.

— Именно, Клим Потапович! Именно! И от результатов этой проверки будет зависеть ваше дальнейшее будущее.

— В смысле? — чуть не вздрогнул я. — Типа, если я больше не маг, то от меня… избавятся? Типа, утилизируют?

— Да с чего бы⁈ — не на шутку изумился Купфер. — От этого будет зависеть, в каких сферах деятельности вы сможете найти себе применение! Ну и некоторые социальные аспекты, так скажем.

Социальные аспекты? А это-то как с магичеством связано? У магов здесь какие-то особые преференции? Типа, элита? Хм… а почему бы и нет, собственно? Лишь бы как в книжке про алмазный и деревянный мечи, маги диктатуру во всем мире не установили и не гнобили остальной люд… и нелюд, хе-хе! Ладно, это уже несущественные детали! Нужно надеяться и верить, скепсису в моей новой жизни не место — хватит, до того наелся. Да и я уже в любом случае в большом выигрыше — хотя бы по факту наличия тела. Нормального, полнофункционального. Даже, наверное, здорового. В отличие от духа — я до сих пор не уверен, что всё это не есть результат шизофренического расстройства. Хотя Авдотья Михайловна это бы наверняка заметила… если, конечно, сама не являлась плодом моего больного воображения.

— Ф-фух, как гора с плеч! — утёр я несуществующий пот со лба. — Спасибо, Назар Лукич, успокоили! Давайте проверять, что ли?

— Давайте, — не стал спорить куратор.

— А как? — растерялся я.

— Что, даже никаких мыслей на этот счёт?

— Не-а…

— Что ж, это немного усложняет дело, — вздохнул Купфер. — К сожалению, Клим Потапович, я могу указать вам лишь самое общее направление…

— А вы что, тоже маг? — перебил я.

— Маг, — подтвердил поручик. — И тоже пустоцвет. Но, в отличие от вас, не боевой. Я специализируюсь на геомантии. Ну а в связи с тем, что вторую инициацию я пройти не сподобился, то возможности мои ограничены способностью чувствовать энергетические потоки в толще пород и по ним определять их структуру. Состав, пустоты, вкрапления жил…

— Типа, лозоходец?

— Такие костыли даже мне, пустоцвету, не нужны! — впервые за всё это время изобразил нечто вроде улыбки Купфер. — Но с академической магией я знаком достаточно близко, чтобы неплохо разбираться в общепринятых вещах. И, насколько я могу понять, вы не чувствуете ничего необычного, поскольку не умеете переходить в магический режим. В вашей памяти отсутствует информация об этом.

— Это плохо? — покосился я на куратора.

— Для вас лично — без разницы, — заверил тот. — А вот от исходного Клима, боюсь, вообще ничего не осталось… это какой же мощи был ментальный удар⁈ — невольно задумался вслух Купфер.

— Что, простите?..

— Не обращайте внимания, Клим! Вас это не должно волновать, это головная боль командования. Что же касается нашей текущей проблемы… скажите, Клим, вы знаете, что такое медитация?

— Естественно!

— Можете продемонстрировать?

— Прямо здесь? — растерянно огляделся я вокруг.

— Прямо здесь, — подтвердил Купфер. — Вон, на ковре борцовском устраивайтесь, и начинайте. Только всерьёз, а не просто делайте вид! Если, конечно, умеете. Вы ведь умеете?