Клетка для дикой птицы

Я смотрела вглубь коридора ещё долго после того, как Джеда вывели из блока, надеясь, что он вернётся ко мне, если я просто буду продолжать смотреть.

Но жизнь в Эндлоке не останавливалась из-за моего беспокойства.

Во время моей смены в мастерской в голове вспыхивали образы Джеда на охотничьих угодьях — Джед бежит и прячется. Джед кричит и умирает.

Я размахнулась молотком, намереваясь ударить по гвоздю, но вместо этого опустила инструмент прямо себе на большой палец.

Я взвизгнула.

Вот какой будет наша жизнь, если мы не сбежим. Бесконечный цикл отборов на охоту, пока один из нас не вернётся. Пока мы все не сгинем.

Я по глупости завела друзей и позволила себе открыться. Позволила себе заботиться о других. И я не могла просто сидеть и ждать, пока остальные умрут.

Я не буду. Я поклялась Гасу, что вытащу Момо из Эндлока, и намеревалась сдержать это обещание.

Яра бросила обеспокоенный взгляд в мою сторону, прежде чем вернуться к работе.

Мы не разговаривали с того дня, как умер Гас.

Я не видела, чтобы она говорила с Вейлом. Вместо этого она образовала тесную тройку с Кит и Момо, в то время как Джед не отходил от меня ни на шаг.

Рация на столе Вейла с треском ожила, заставив меня едва не выпрыгнуть из кожи. Сначала был шум статики, а затем прорвался жестяной голос Хайда.

— Тебе стоит завидовать, что ты не здесь со мной на угодьях. Возможно, я только что стал свидетелем самого зрелищного убийства года.

Повисла долгая пауза, прежде чем Вейл наконец взял рацию и нажал кнопку сбоку. — Чего тебе, Хайд? — Уголки его губ опустились в гримасе.

Снова статика. — Какая муха тебя укусила? — огрызнулся Хайд. — Не отвечай. Неважно — это тебя повеселит. Я видел, как какой-то пацан свалился с дерева и сломал позвоночник. Он видел, как охотник идёт за ним, но не мог пошевелиться, чтобы убежать. Даже пальцем не мог двинуть. Мог только плакать.

Я вскочила на ноги; табурет с визгом проехал по полу, когда я оттолкнулась от верстака.

Вейл сжал переносицу, закрыв глаза на долгое мгновение.

Снова помехи. — Вейл? Ты там?

Вейл выдохнул. — Это ужасно.

— О, ещё как. — Хайд мечтательно вздохнул, и желчь подступила к моему горлу. Звучало так, словно у него слюнки текли от этого воспоминания.

— Кто это был? — крикнула я через всю комнату дрожащим голосом. — Какой заключённый?

Другие заключённые уставились на меня с недоверием, замерев с инструментами в руках, ошеломлённые тем, что я посмела заговорить с охранником без разрешения.

Вейл резко вскинул голову. На долю секунды я увидела в его глазах что-то похожее на облегчение. Но затем, вспомнив себя и заметив свидетелей вокруг, он сузил глаза.

Он удерживал мой взгляд, покусывая губу мгновение. Но потом покачал головой, вставая. — Закрой рот и сядь, 224-я. Заговоришь со мной в таком тоне ещё раз — пожалеешь. Ты меня поняла?

Я вцепилась в униформу, чтобы унять дрожь в руках, кивнула и села обратно.

Раздался гудок, сигнализируя об окончании охоты.

Я тяжело привалилась к верстаку, хватая ртом воздух рваными вдохами.

Я не могла потерять кого-то ещё. Не Джеда. Я этого не переживу.

Рука коснулась моего плеча, и я обернулась.

— Всё хорошо, — сказала Яра, обнимая меня за плечи. — Это не он.

— Откуда ты знаешь? — Голос сорвался, слёзы грозили пролиться, когда я прильнула к ней, позволяя ей поддерживать мой вес.

Её взгляд был твёрд. — Потому что ты бы почувствовала. Он твой брат, и ты бы знала.

— Эй.

Я резко повернула голову ко входу в камеру. Я была так сосредоточена на подсчёте трещин в стене, чтобы не сойти с ума от мыслей о Джеде — в ожидании его возвращения.

Я не услышала, как подошла Яра.

— Ты как? — спросила она, неуверенно шагнув внутрь.

— С каждой минутой, что он не возвращается в свою камеру, я теряю ещё немного надежды.

— Он в порядке, Рейвен, — сказала она, присаживаясь на матрас рядом со мной. — Было всего одно убийство. Я слышала, как болтали охранники.

— Это всё равно мог быть он.

— Это не он. — Яра прикусила губу. Она посмотрела на меня, потом отвела взгляд.

Я глубоко вздохнула. — Прости.

— За что?

— За то, что отгородилась от вас, — пояснила я. — Я просто чувствовала себя такой преданной, зная, что вы все знали о Вейле и не сказали мне. И смерть Гаса… это было чересчур. Я думала, если оттолкну вас всех… — Голос сорвался, и я опустила взгляд.

— Дай угадаю, — вмешалась Яра. — Ты думала, что если оттолкнёшь нас сейчас, тебе не придётся снова чувствовать эту боль, если с нами что-то потом случится.

Я снова повернулась к ней, широко раскрыв глаза.

— Я так и предположила, а потом Джед подтвердил, — объяснила она.

— Я ему даже ничего не говорила.

— Ой, да брось. Вы двое практически читаете мысли друг друга. Думаешь, он не понял, что с тобой происходит?

Я скривила губы. Мне всегда казалось, что я могу читать мысли Джеда — каждое выражение лица, движение, интонацию. Конечно, он тоже мог читать мои.

— Здесь нечего прощать, — прошептала Яра, придвигаясь ближе. — Мы никогда на тебя не злились — мы чувствовали вину за ложь. И нам всем было слишком больно, чтобы обсуждать это.

— А что, если мы не можем ему доверять? — прошептала я. Слёзы наполнили глаза, переливаясь через край, пока я смотрела на неё.

Яра положила руки мне на плечи, глядя мне в глаза, пока слёзы продолжали бежать по моим щекам. — Конечно, мы можем ему доверять. Думаешь, Гас рискнул бы жизнью Момо, полагаясь только на слепую надежду?

Я отвела взгляд.

Нет. Гас никогда бы не подверг жизнь Момо опасности, и теперь я тоже этого не сделаю. Хватит быть эгоисткой и тонуть в чувстве предательства.

— Мы не можем позволить его смерти быть напрасной, — прошептала Яра, когда я не ответила. — Как только узнаем, что Джед в безопасности, мы должны выбираться отсюда.

Я покачала головой, чувствуя тяжёлый груз беспомощности. — Я знаю, и мы выберемся. Я не нарушу обещание, данное ему. Просто то, что Гас был врачом, давало нам огромное преимущество и шанс, что лидеры Северного поселения впустят нас всех. Что, если они не примут нас без него?

— Значит, найдём другой способ войти, — заявила Яра так, словно это было проще простого. — Сделаем им предложение, от которого они не смогут отказаться.

Я плелась за Ярой на ужин, когда Вейл завернул за угол и встретился со мной взглядом. — 224-я. Иди за мной. Мне нужна пара рук в мастерской.

Я застыла.

— Мне тоже пойти? — спросила Яра.

— Нет. Мне нужна только одна из вас.

Только я.

Могла быть лишь одна причина, по которой Вейл рискнул бы отвести меня в сторону. Я сглотнула ком в горле; пульс зашкаливал.

Я поймала взгляд Перри, следящей за нами, когда на немеющих ногах отошла от Яры и последовала за Вейлом по коридору.

Он молчал, глядя строго перед собой, пока мы не дошли до лестницы, ведущей в подвал.

Дыхание стало коротким и рваным, я вцепилась в перила, чтобы не упасть. Если я останусь на месте, я смогу притворяться, что Джед в порядке — что Вейл не ведёт меня на опознание его безжизненного тела. Но если я пойду дальше, если сделаю ещё один шаг к лазарету, мне придётся смириться с правдой.

Я не думала, что смогу это вынести.

— Рейвен? — Вейл повернулся ко мне; его лицо было напряжено от беспокойства. Он огляделся по сторонам, прежде чем положить руку мне на поясницу, поддерживая. — Что случилось?

— Он мёртв, да? — выдавила я, дрожа.

Лоб Вейла наморщился, но затем его глаза расширились в понимании. — Нет. Клянусь Советом, нет, он жив, — прошептал он, перемещая руки мне на плечи.

— Он жив, — выдохнула я, издав истерический смешок. — Он жив.

Я закрыла глаза, делая глубокие вдохи, чтобы успокоиться. Но тут же моргнула. — Если он жив, куда мы идём?

— В лазарет. Он растянул запястье. Доктор Роу вышла на совещание с Ларчем по поводу гуляющей болезни, и я перепроверил — камера в лазарете выключена, так что ты можешь навестить Джеда.

Я кивнула, возвращая самообладание. С растяжением я справлюсь. Растяжение не помешает Джеду совершить переход до Северного поселения — переход, который мы придумаем, как осуществить.

Вейл протянул руку, словно хотел взять мою, но я пронеслась мимо него, сбегая по лестнице и через подвальный коридор.

— Джед! — выкрикнула я, как только открыла дверь в лазарет. Я бросилась к нему, обнимая за шею. — Я так волновалась.

— Я знал, что будешь. Но я в порядке. Я справился. — Он крепко обнял меня в ответ, оберегая забинтованное запястье.

— Что случилось? — спросила я, неохотно отпуская его и осматривая на предмет других травм.

— Охотник сел на хвост, — объяснил Джед, поморщившись. — Я воспользовался первым набором туннелей, которые показали нам Вейл и Гас, но свалился с лестницы, когда спускался. Видимо, у нас это семейное.

Я закатила глаза, наконец-то способная дышать снова теперь, когда Джед был передо мной, достаточно здоровый, чтобы шутить.

Джед посерьёзнел. — Если бы я знал, что опасность — это то, что нужно, чтобы привести тебя в чувство, я бы выбесил Ларча ещё пару дней назад.

— Это не смешно, — сказала я, отводя взгляд.

— Умереть до того, как мы отсюда выберемся — тоже, — прошептал Джед.

Я кивнула, глядя под ноги. — Ты прав. Гаса здесь нет, чтобы помочь нам попасть в поселение. — Горло болезненно сжалось, и я сглотнула вставший там ком. — Но он хотел бы, чтобы мы продолжали пытаться. Мы должны попасть туда сами. Я обещала ему защищать Момо, и мне нужна твоя помощь.

Джед положил здоровую руку мне на плечо. — Я помогу. Что нам делать дальше, чтобы подготовиться к уходу?

— Кит завтра переведут в мастерскую. Я сказал им, что мне нужна замена Гасу. — Голос Вейла дрогнул в конце, и он отвернулся, откашливаясь. — Если ты готова, Рейвен, я протащу тебя и Кит в свою комнату во время твоей смены в мастерской, чтобы Кит могла отключить слежение на браслетах — она говорила что-то о перенастройке, чтобы, если на кого-то из охраны не подействует железокорень, они не смогли в вас стрелять.

Слова Яры пронеслись в голове. Если Гас доверял Вейлу, значит, и я могу. Я могу работать с ним, если это поможет выбраться из Эндлока.

— Хорошо, — сказала я. — Я буду там.

Этикетка на одной из бутылочек с лекарствами на столе привлекла моё внимание, и я пересекла комнату, взяв её и повертев в руках.

Антибиотики.

Эгги говорила мне, что одна из вещей, отличающих Северное поселение от Дивидиума — это нехватка технологий и медицинских достижений.

Люди умирали от состояний, которым никогда бы не поддались, живя в городе и имея средства на лечение — состояний, от которых многие жители Нижнего сектора тоже не выживали из-за дороговизны лечения.

— Мне это не нужно, — окликнул меня Джед. — Кожа не повреждена. Доктор Роу сказала, я буду в порядке.

— Они не для тебя, — пробормотала я, разворачиваясь на каблуках и намеренно глядя Вейлу в глаза впервые за несколько дней.

Он встретил мой взгляд, выгнув бровь, но затем понимание наполнило его глаза цвета расплавленного золота. — Ты хочешь отнести их в Северное поселение.

Джед кивнул, уловив мысль. — Потому что Гаса с нами больше нет. Нам нужно найти другой способ убедить их впустить нас всех.

— Угу. — Я задумалась. — Этого хватит?

Вейл потёр шею сзади. — Если принесём приличный запас. Лекарства, расходники и медицинские справочники.

— Полагаю, в Эндлоке есть какой-то резервный склад? — спросил Джед; бумага на смотровом столе зашуршала, когда он пошевелился.

Вейл задумчиво кивнул. — Доктор Роу держит значительный инвентарь. Она любит быть готовой ко всему.

Я нахмурилась. — Кто-нибудь заметит, если ты их возьмёшь, Вейл?

Вейл поморщился. — Доктор Роу заподозрит неладное, если я буду шастать туда-сюда. Я мог бы перевести тебя на медицинский склад, если ты готов, Джед.

Мне пришлось прикусить язык, чтобы не спорить, когда Джед кивнул. Он более чем способен справиться с работой. И это его решение.

— Сколько у нас времени до того, как новые функции активируют на браслетах во время охоты? — спросила я. Джед был прав. То, что я увидела его живым, разбудило меня, и мы не могли больше терять времени.

Вейл нахмурился. — Чуть больше недели, полагаю. Если повезёт.

— Тогда дадим себе пять дней, для надёжности, — сказала я; взгляд метался между Джедом и Вейлом.

— Пять дней, — подтвердил Вейл.

— Мы доверимся тебе, — пробормотал Джед, глядя на Вейла. — Но, если ты снова солжёшь моей сестре, ты узнаешь, что тебе стоит бояться не одного Торна, а двоих.

Мои глаза расширились, и я закусила губу, чтобы сдержать улыбку. Вейл же, напротив, был смертельно серьёзен, когда встретился взглядом с Джедом и наклонил голову. — Даю слово.

Дверная ручка дёрнулась, и мы замолчали, когда в комнату вошла доктор Роу; её взгляд метался, между нами.

— Вы двое ждите в коридоре, пока я закончу с пациентом, — сказала она мне и Вейлу. — Потом Вейл сможет проводить Джеда обратно в камеру.

Джед кивнул мне, и я вышла за Вейлом в коридор.

— И ты всё ещё хочешь, чтобы я пошёл с вами? — тихо спросил он, когда дверь за нами закрылась; его тёплые глаза были прикованы к моим, полные эмоции, которую я не могла прочитать.

— Мне нужно время, Вейл, — прошептала я. — Чтобы разобраться в своих чувствах. Но мне не нужно время, чтобы понять: если Гас доверял тебе, верил, что ты поможешь, а не предашь нас, значит, я тоже могу тебе доверять.

Вейл одарил меня грустной улыбкой и прислонился к стене. — Возьми столько времени, сколько нужно, Птичка.

Глава двадцать девятая

Грей,

Мы сделали это. Наконец-то нашли способ уйти. Добавь это к списку моих искупительных качеств, ладно? Хотя мне и тошно это признавать, я уже добавила находчивость к твоим.

Мы сбегаем через пять дней, в ночь полнолуния. Двинемся на север и планируем встретить тебя на рассвете на вершине последней горы перед Пустошами.

Не опаздывай.

Целую, Рейвен

— Яра была бы в ужасе, — заметила Кит, кружась на месте и осматривая комнату Вейла.

Я кивнула в знак согласия. — Она восприняла бы отсутствие декора как личное оскорбление.

Кровать Вейла была застелена с педантичной аккуратностью: тёмно-синее одеяло и одна подушка. На тумбочке стояла лампа и лежала книга с загнутыми уголками страниц, а в дальнем углу, рядом с дверью в смежную ванную, был приставлен небольшой комод. Из мебели были только деревянный стол и стул. Планшет Морта лежал на столе рядом с блокнотом и карандашом.

— У меня есть декор, — фыркнул Вейл.

Я выгнула бровь, и он указал на книгу на тумбочке.

Кит закрыла глаза, делая долгий выдох. — Во всей вселенной нет такого места, где бы это считалось украшением, Вейл.

Я спрятала смешок в ладонь, плюхнувшись на кровать Вейла и эффектно помяв его идеально разглаженное одеяло.

— Ладно, вы двое, это нечестный бой, — пожаловался Вейл. — Мне нужно вернуться в мастерскую — один из заключённых кашлял и вёл себя странно, мне нужно отвести его к доктору Роу на случай, если у него та инфекция, что разгуливает по тюрьме. Вернусь через час.

Кит выдвинула стул и села за стол. — Мне понадобится всего тридцать минут.

Вейл закатил глаза. — Уверен, вы найдёте способ развлечь себя оставшееся время. Только тихо.

Он выскользнул за дверь, осторожно закрыв её за собой. Я потянулась и повернула замок на ручке.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила я Кит. Я была здесь в качестве грубой силы на случай, если в комнату попытается войти кто-то, кроме Вейла.

Кит уже стучала по экрану планшета. — Не-а. Я вошла. Отключить слежение — это лёгкая часть.

— Точно. Лёгкая часть.

— Перенастройка браслетов займёт больше времени. Но для обеих задач я, по сути, устанавливаю таймер, который сработает в ночь нашего ухода. Тогда слежение отключится, и охрана не сможет в нас стрелять.

— Я говорила тебе, какая ты гениальная?

— Нет.

Я рассмеялась. — Верно. Надо говорить это почаще.

Она вернулась к работе.

— И я ничем не могу помочь?

Она остановилась, но не повернулась ко мне. — Рейвен?

— Да? — Я подалась вперёд.

— Ты можешь перестать болтать.

Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться. — Принято.

Я откинулась на кровать.

Мы действительно это делаем.

Я попыталась представить лицо Ларча, если он вообще продержится на посту начальника достаточно долго, чтобы его обвинили в нашем побеге. Надеюсь, продержится. Надеюсь, это станет тем, что окончательно столкнёт его в пропасть.

Я надеялась, что мы станем тем, что подарит надежду другим заключённым. И всем в Нижнем секторе. Они должны знать, что в Эндлоке можно выжить. Что Совет и Фарил Коутс не непогрешимы.

Я смотрела на потолок, позволяя минутам утекать под стук пальцев Кит по планшету.

— Гас рассказал мне о Вейле, как только мы договорились работать вместе над побегом.

Я резко села; кровь прилила к голове от внезапного движения. Я так погрузилась в мысли, что даже не заметила, как Кит перестала стучать по планшету, но теперь он лежал на дальнем краю стола с чёрным экраном, а Кит развернулась на стуле ко мне. Она смотрела на меня, ожидая реакции.

Я нахмурилась. — Зачем ты мне это рассказываешь?

— Потому что, когда Гас рассказал мне… я полностью отказалась от наших планов побега.

— Когда это было?

Кит кивнула. — Несколько месяцев назад. До того, как здесь появилась Яра. Гас настаивал на том, чтобы вытащить Момо, и я хотела помочь, но я бросила их, когда узнала о Вейле. Моя мать мертва из-за Совета — она узнала, что нехватка еды в Нижнем секторе была ложью, и попыталась организовать протест. Они отправили её в Эндлок прежде, чем она успела. Она была единственным родным человеком, который у меня оставался. Когда я узнала, кто такой Вейл, я не могла даже представить, что буду с ним работать.

— Мне жаль, — прошептала я, почему-то всё ещё способная удивляться тому, что каждый из нас пережил трагедию от рук Совета.

— Если бы я могла мыслить рационально, мы бы, наверное, уже сбежали. Задолго до того, как Яра или ты попали сюда.

И меня бы здесь не было без них. Мы с Джедом умерли бы в Эндлоке.

— Что заставило тебя изменить мнение о Вейле? — прошептала я.

— Во-первых, то, что Гас и Момо доверяли ему. Он спасал их снова и снова во время охоты — спасал и меня, когда мог. Потом появилась Яра, и наши отношения развивались так быстро. Здесь всё чувствуется острее. Но любовь к ней… я не могла позволить ей умереть здесь. И, несмотря на моё недоверие, Вейл никогда не делал ничего, кроме как помогал нам.

— Любому потребовалось бы время, чтобы принять такое. Ты не сделала ничего плохого.

— Я знаю, что не сделала, — сказала Кит, пристально глядя мне в глаза. — Но ты должна понять, почему Гас просил Вейла не говорить тебе. Каждое мгновение здесь приближает к смерти, и после того, что случилось со мной… как он мог позволить Вейлу рассказать тебе, кто он, и рискнуть ещё одним провалом?

— Я… — У меня не было ответа.

— Подумай обо всех тех случаях, когда ты скрывала что-то от Джеда, даже здесь, потому что думала, что так будет лучше для его безопасности.

Я поморщилась.

Конечно, она была права. Конечно, я понимала, почему они мне не сказали, но это не отменяло того факта, что мне было больно. Больно от того, что я влюблялась в человека, которого на самом деле не знала.

Хотя, может, я и знала Вейла. Я знала его историю. Знала, что его отец был повстанцем. И знала, что он верит в то, что правильно.

Я знала, что с того момента, как встретила его, не могла выбросить его из головы. Даже сейчас. Даже после всего, что случилось, я всё ещё хотела его.

— Разве я не могу одновременно понимать, почему Вейл мне не сказал, и чувствовать боль из-за этого?

— Конечно, можешь. Но так ли уж непростительно его молчание? Или это больше похоже на самонаказание, потому что ты винишь себя в том, что случилось с Гасом, и не считаешь, что заслуживаешь чего-то хорошего?

У меня отвисла челюсть. Я не осознавала этого, но Кит была права. Сама мысль о том, чтобы сделать что-то, что принесёт мне счастье, заставляла ростки вины расцветать глубоко в животе.

— Откуда ты это знаешь? — спросила я её.

Она коснулась подбородка. — Как ты меня там назвала?

— Я… — Я нахмурилась, вспоминая. — Ты имеешь в виду, когда я сказала, что ты гениальна?

— Твои слова, не мои, охотница.

Я закатила глаза.

В дверь постучали, и мы обе замерли.

Тук.

Тук. Тук. Тук.

Тук.

— Это Вейл, — выдохнула я, расслабляя мышцы. Он использовал условный стук, о котором мы договорились.

Я встала, отпирая дверь и отступая назад, чтобы впустить его.

— Готово? — спросил он, переводя взгляд с Кит на меня, хотя я заметила, что на мне он задержался дольше.

— Конечно, готово, — сказала Кит. — Я же говорила, что смогу. Таймер запустит изменения в браслетах в ночь нашего побега.

Вейл ухмыльнулся. — Никогда в тебе не сомневался. — Он схватил планшет со стола и сунул его под матрас. — Смена в мастерской окончена. Я могу вывести вас в главный коридор, а потом отправлю на ужин самостоятельно.

Кит шагнула к двери, и я направилась за ней, но остановилась. — Вейл.

Он посмотрел на меня, слегка склонив голову набок.

— Могу я поговорить с тобой? — прошептала я. — Наедине.

Кит даже не пыталась скрыть улыбку, пока глаза Вейла расширялись.

Он кивнул. — Жди здесь. Дай мне вывести Кит в главный холл, и я сейчас вернусь, хорошо? Запри дверь.

Я сделала, как он сказал: заперла дверь и села за стол в ожидании, постукивая пальцами по деревянной поверхности.

Тук.

Тук. Тук. Тук.

Тук.

Я протяжно выдохнула и впустила Вейла; его тело едва коснулось моего, когда он прошмыгнул мимо и сел на кровать.

Я опустилась обратно на стул, развернув его лицом к нему.

— Я тут думала, — выпалила я, пока не растеряла смелость. — О Гасе и о том, как он окружал себя только лучшими людьми. Он лгал или скрывал что-то от меня только для того, чтобы защитить тех, кого любил, пока не понял, что может мне доверять. Если бы я отреагировала плохо, это могло бы поставить под угрозу всё, над чем вы работали.

Я изо всех сил старалась поставить себя на место Гаса, и было так легко увидеть отражение моей любви к Джеду в том, как он относился к Момо. Я знала без тени сомнения: поменяйся мы ролями, я бы солгала Гасу.

— И всё же, — прошептал Вейл, пристально глядя на меня. — С того момента, как всё… изменилось, между нами, я должен был сказать тебе правду.

— Должен был, — согласилась я. — И с моей стороны было несправедливо считать, что ты такой же, как твоя мать только потому, что вы родственники. Большую часть последних десяти лет я не имела ничего общего со своими родителями, а ты не делал ничего, кроме как доказывал, что похож на своего отца больше, чем на кого-либо другого. Но мне больно, что ты лгал мне, Вейл. Мы должны доверять друг другу, если собираемся пройти через это. Не просто сбежать, но и пережить путь через Пустоши.

— Ты можешь мне доверять, — сказал он, потянувшись вперёд и взяв мои руки в свои; его глаза смотрели в мои.

— Пообещай мне, — взмолилась я, сжимая его ладони в ответ. — Пообещай, что больше никакой лжи. Что ты больше ничего не скроешь от меня.

Он сглотнул, колеблясь лишь мгновение. — Обещаю.

— Тогда я прощаю тебя.

Река облегчения, казалось, хлынула сквозь него; напряжённые плечи опустились, морщины на лбу разгладились. — Я думал, ты будешь ненавидеть меня вечно.

Я отшатнулась. — С чего бы мне тебя ненавидеть?

— Потому что это я виноват в смерти Гаса.

— Это не твоя вина. — Я отчеканила каждое слово. Должно быть, он пытался снять вину с меня. Чтобы мне стало легче. — Это моя вина. Я должна была предупредить его о траншеях.

— Я мог сказать ему сам. Вины на мне столько же. Больше.

Я покачала головой, но не стала давить. Это был спор, в котором невозможно победить.

Его взгляд приковал меня к месту. Как всегда, его золотые глаза держали меня в плену. Он открыл рот, казалось, готовый спорить, но слова, которые сорвались с его губ, оказались совсем не теми, что я ожидала.

— Я скучал по тебе, Птичка.

Услышав это прозвище, я почувствовала, как напряжение в животе немного отпустило, и коротко выдохнула. Потеря Гаса была самым болезненным событием с момента гибели родителей, и я боялась, что его смерть означает, что я потеряла и Вейла тоже.

— Ты всё ещё хочешь меня? — прошептала я, обнажая сердце.

Вейл сократил расстояние, между нами, скользнув ладонью под мой подбородок и приподняв голову так, чтобы наши глаза встретились.

— Я никогда не перестану хотеть тебя, Рейвен. Я даже не знаю, был ли я жив до встречи с тобой — просто существовал по инерции. Когда я впервые тебя увидел, ты словно подожгла меня. И, может быть, после твоего ареста я спутал это пламя с ненавистью. Теперь я знаю, что это было.

А потом он поцеловал меня. Мягко, сладко и медленно; его рука нежно касалась моей кожи.

Но я не хотела медленно или нежно.

Я хотела всё и сразу, пока могла — прежде чем мы рискнём жизнями, чтобы покинуть Эндлок.

Я прихватила его нижнюю губу, слегка всасывая её в рот, и он зарычал; рука на моём лице напряглась. — Осторожнее.

Я встала, заставляя его раздвинуть ноги, и шагнула между ними, пока он всё ещё сидел на краю кровати. — Или что? — прошептала я.

— Или я забуду, насколько опасно находиться с тобой наедине в моей комнате. — Слова прозвучали низко и хрипло, щекоча кожу, как и его мозолистые пальцы, которые бегали вверх-вниз по моим рукам.

Я позволила пальцам утонуть в его густых волосах, запрокидывая его голову назад, пока он не посмотрел на меня снизу вверх. — Покажи мне, какой ты, когда не осторожничаешь, Вейл.

Он замер на кратчайшую долю секунды, прежде чем потянуться вверх и схватиться за молнию моего комбинезона. Он тянул её вниз, дюйм за медленным дюймом, пока она не достигла талии. Я сбросила ткань с плеч, стянула униформу через бёдра и полностью вышла из неё.

Я стояла перед ним в белье и тонкой майке.

Его рот приоткрылся, глаза потемнели, сканируя каждую частичку меня, и я вздрогнула, потянувшись к воротнику его рубашки и расстегивая первую пуговицу. С меня хватит украденных поцелуев и необходимости быть осторожной всё время.

Я добралась до последней пуговицы и стянула рубашку с его плеч, упиваясь видом его обнажённой груди и твёрдых пластов мышц под кожей. Мой язык выскользнул, увлажняя нижнюю губу, и он проследил за этим движением; его кадык дёрнулся, когда он сглотнул.

Вейл сжал мои бёдра, и засунул их вверх и под мою майку, задирая ткань, пока не обнажился мой живот. Он притянул меня ближе и наклонился, чтобы поцеловать пупок, затем двинулся выше, прикусывая кожу на животе и оставляя дорожку поцелуев всё выше и выше, пока мы снова не оказались на уровне глаз.

Я крепче сжала пальцы в его волосах, притягивая его рот к своему. Но этого было недостаточно близко. Нужно ближе.

Я целовала его жёстче, забираясь к нему на колени; мой пах скользнул по эрекции, напрягшейся под брюками, когда я оседлала его. Я резко выдохнула от этого контакта, и он вдохнул, пробуя меня на вкус, проникая языком в мой рот.

Тогда я переместила руки на его грудь, царапая ногтями кожу вниз, пока не добралась до ремня. Он отпустил меня на мгновение, откинувшись на локтях, чтобы расстегнуть пряжку, а затем остался в таком положении, пока я расстёгивала пуговицы на его брюках.

Он помог мне спустить их немного вниз, а затем я потянулась, высвобождая его эрекцию. В горле пересохло, когда я уставилась на его твёрдый, крупный член. Почти болезненный стон вырвался у него, голова откинулась назад, когда я обхватила его ладонью.

И я сглотнула, сжимая крепче и проводя рукой вверх и вниз по стволу, наслаждаясь его стонами, пока он двигал бёдрами навстречу моей руке.

— Блять, Рейвен, — прохрипел он, садясь и снова присваивая мои губы, пока я продолжала двигать рукой.

Он прикусил мою губу, а затем переместился к шее, вылизывая и кусая вдоль горла. Потянувшись, между нами, его пальцы скользнули между моих бёдер, лаская меня через бельё, где ткань уже насквозь промокла. Я простонала, позволяя векам сомкнуться, а голове — откинуться назад.

— Ты, чертовски, мокрая для меня, — выдохнул он мне в шею.

Он сдвинул ткань трусиков в сторону, проводя пальцами по обнажённой плоти, замерев у самого входа. Я сильнее прижалась к нему, почти умоляя, и усилила давление ладони на его члене.

Другой рукой он задрал мою майку выше, освобождая грудь и открывая затвердевшие соски. Он взял один из них в рот, проводя языком по вершине ровно в тот момент, когда протолкнул палец внутрь меня.

— Вейл, — выдохнула я; глаза закатились, когда он начал двигать пальцем внутри меня, одновременно проводя зубами по соску и сжимая другой пальцами. Моя свободная рука метнулась к его волосам, прижимая его к себе теснее.

Он добавил второй палец, и я вскрикнула, раскачиваясь на нём.

— Тебе нравится? — выдохнул он, откинув голову назад и наблюдая выражение экстаза на моем лице.

— М-гм, — простонала я, облизывая губы, пока он вгонял пальцы в меня и вытаскивал обратно. Получив ответ, он согнул пальцы, задевая ту самую точку глубоко внутри, и мой рот открылся в немом крике.

— Ещё, — прошептала я, всё ещё двигаясь на нём и сжимая его член в ладони.

Он зарычал, вытаскивая пальцы, чтобы потянуться между нами и пристроить член у моего входа.

— Этого ты хочешь?

— Да, — проскулила я, потираясь о него. — Но…

— Я принимаю ежемесячные таблетки, — сказал Вейл, читая мои мысли. — Всё безопасно.

Не знаю, испытывала ли я когда-нибудь такое облегчение.

Я обвила руками его шею, целуя его и прижимаясь к его обнажённой груди. Он поцеловал меня в ответ; язык очертил мои губы, прежде чем проникнуть между ними. Его член скользнул по моей промежности, подбираясь ближе ко входу, а затем отодвигаясь.

Я простонала от разочарования, и он усмехнулся; от этого низкого звука по рукам побежали мурашки.

Я ухмыльнулась и сжала его плечи, приподнимаясь и направляя его прямо в центр, прежде чем медленно опуститься на его член. Ухмылка исчезла с лица, когда его толстая плоть вошла в меня, растягивая — а я приняла лишь первые пару дюймов.

Я закрыла глаза, делая глубокий вдох и пытаясь привыкнуть к его размеру.

Руки Вейла сжали мои бёдра, и я чувствовала, как он напрягается, сдерживаясь, чтобы резко не войти в меня. — Вот так, Птичка. Ты сможешь это принять.

Его слова лишили меня остатков самообладания, и я опустилась до самого конца, вскрикнув, когда он вошёл в меня на всю длину, заполняя меня. И прикусила губу.

А потом я начала двигаться, используя плечи Вейла как опору, чтобы приподниматься, прежде чем он толкался бёдрами вверх, пронзая меня.

— Блять, — простонала я, прыгая на нём, пока Вейл смотрел, упиваясь видом меня.

Он сжал мои бёдра, толкаясь глубже, снова задевая ту самую ускользающую точку. Ноги задрожали от удовольствия; давление нарастало глубоко внизу живота.

Я провела ногтями по его спине, оставляя следы, и Вейл зарычал, двигаясь жёстче. Он переместил руку между нашими телами и прижал подушечку большого пальца к моему клитору, выводя круги по чувствительной плоти.

Я выгнулась ему навстречу; давление подбрасывало меня всё выше. — Пожалуйста, Вейл, — выдохнула я.

Он задвигал пальцем быстрее, входя в меня карающими толчками, пока удовольствие не стало запредельным.

— Вот так, — прорычал он. — Кончи для меня, как хорошая девочка.

Он приподнял меня, почти выходя, а затем вогнал себя обратно, до самого основания, и удовольствие достигло крещендо, взрываясь. Вейл продолжал двигаться, пока я стонала, оседлав волны моего наслаждения, пока и он тоже не достиг вершины, запутавшись пальцами в моих волосах и кончая вместе со мной.

Когда мы пришли в себя, оба всё ещё тяжело дыша, он потянул меня на кровать, и мы оказались рядом, лицом друг к другу, его рука уютно обнимала меня за бёдра.

Его взгляд скользнул по моему лицу, изучая меня, пока я не улыбнулась. — Что? — спросила я, внезапно смутившись.

— Ты красивая. — Слова прозвучали смертельно серьёзно; его золотые глаза искали ответ в моих.

Я не смогла сдержать лёгкую улыбку, коснувшуюся губ, и протянула руку, слегка толкнув его в грудь. — Не раскисай тут.

— Слишком поздно, ты меня уже погубила. — Он наклонился ближе, проводя носом вверх по моей шее и вдыхая, и у меня перехватило дыхание. — Ты так вкусно пахнешь. Я не могу выкинуть этот запах из головы, он сводит меня с ума. Я занимаюсь своими делами, и вдруг ловлю аромат жасмина и хер знает чего ещё — чего-то, присущего только тебе — и внезапно ты единственное, о чём я могу думать.

Я закусила губу.

— Я пытался держаться от тебя подальше, знаешь ли. Пытался изгнать тебя из мыслей, ради нас обоих. Но борьба с тем, что я к тебе чувствовал, отвлекала больше, чем капитуляция. Для меня всё было кончено с того момента, как я увидел, как ты врезала тому парню по лицу в таверне «У Верна».

Я подмигнула, чувствуя, как внутри разливается тепло от его слов. — Тебе повезло, что врезала я не тебе.

Он рассмеялся, садясь прежде, чем я успела ответить, и поправляя подушку. Это движение заставило мой взгляд упасть на его предплечья. На его татуировки.

В пылу момента я не особо обращала внимание на рисунки, но теперь я рассмотрела три переплетённых кольца Дивидиума на его правой руке и фамильный герб на левой — очертания лисы, готовой наброситься на ничего не подозревающую добычу. Обе татуировки были выполнены простой чёрной тушью.

Вейл проследил за моим взглядом и поморщился. — Я сделал их, когда мне было восемнадцать. В моей семье это обязательно.

Я протянула палец, нерешительно очерчивая татуировку с гербом его семьи, и он вздрогнул. Затем он выдохнул, отворачиваясь, но я положила ладонь ему на щеку, заставляя посмотреть на меня.

— Это не то, кто ты есть, — прошептала я, глядя ему в глаза. — Я знаю, кто ты.

Он смотрел на меня долгое мгновение, прильнув к моей руке и кивнув.

— В это становится всё легче поверить, — пробормотал он, снова опускаясь рядом со мной. А затем добавил: — И кто теперь тут раскис?

Я легонько щелкнула его по носу, заработав ухмылку, прежде чем сказать: — Говорит мужчина, который не переставал думать обо мне с того момента, как положил на меня глаз.

Его губы накрыли мои прежде, чем я закончила фразу.

Глава тридцатая

— Начальник хочет видеть тебя в своём кабинете.

Я резко вскинула голову от скамьи, которую мы с Ярой мастерили на замену сломанной в столовой.

Передо мной стоял Вейл; его поза была напряжённой. Он распустил волосы, убрав кожаную резинку, и волны обрамляли его волевую челюсть. Я подавила желание протянуть руку и убрать тёмную прядь с его лба, вспоминая, как сжимала его волосы в кулаке вчера у него в постели.

Волна удовольствия омыла тело при этом воспоминании.

При его словах стук инструментов стих, разговоры прервались. Другие заключённые смотрели на меня с жалостью, но Кит и Яра — лишь с любопытством.

— Что? — спросила я, хотя слышала слова Вейла. Это была отчаянная попытка потянуть время — подготовиться к любой новой форме жестокости, которой Ларч намерен меня подвергнуть. Я понятия не имела, чем заслужила его пристальное внимание. Неужели он как-то понял, что травма советницы Эдер — моих рук дело?

— Начальник просил видеть тебя в своём кабинете, — повторил Вейл. Его голос звучал грубо — на публику. — Немедленно.

— Конечно. — Я прочистила горло, вытирая вспотевшие ладони о комбинезон и расправляя плечи.

Вейл шёл за мной к двери. — Никому не покидать это помещение, — объявил он, обводя взглядом заключённых. — Я скоро вернусь. Мне нужно отконвоировать 224-ю.

По комнате прокатился хор «Есть, сэр», за которым последовал звук тяжёлой двери, захлопнувшейся за нами. Мы шли по тускло освещённому коридору; стук моего сердца отдавался в ушах громче, чем стук моих ботинок по цементному полу.

Когда я убедилась, что другие заключённые нас не слышат, я осмелилась прошептать: — Он бросает меня обратно в карцер? Если да, ты должен забрать Джеда, Момо и остальных и уйти отсюда без меня. Другого шанса у вас может не быть.

Мысль о разлуке с братом, с Вейлом и остальными отозвалась острой болью в сердце. Но этот осколок боли был куда лучше альтернативы — видеть, как они умирают. Я бы этого не пережила.

— Что? Рейвен, нет. Постой, — сказал Вейл. Мы остановились у входа в лазарет, и прежде, чем я успела задать вопрос, он толкнул дверь. Схватил меня за локоть, затаскивая внутрь следом за собой, и закрыл дверь, запечатывая нас. Замок щёлкнул.

В комнате стояла непроглядная тьма. Я не видела ни дюйма перед собой, и, если бы Вейл не держал меня, я бы наверняка налетела на один из стульев на колёсиках или шкаф с лекарствами.

— Что происходит? — спросила я. — Ты понимаешь, что опоздание разозлит Ларча ещё сильнее, да? Он был достаточно мстителен, чтобы добавить дни или недели к моему наказанию, если я заставлю его ждать.

Вейл притянул меня к себе, так близко, что я почувствовала жар, исходящий от его тела; пламя чувственно лизнуло мою озябшую кожу. Его запах наполнил воздух вокруг нас — облако мыла и свежей хвои. Мне захотелось зарыться в него — свернуться калачиком и притвориться, что мы далеко от Эндлока.

— Прости, — тихо сказал он. — Я думал, ты поняла. Никакой встречи с Ларчем нет. Мне нужен был правдоподобный предлог, чтобы вытащить тебя из мастерской, не вызывая подозрений у остальных.

Его слова лишили меня дара речи, мысли неслись вскачь, пытаясь догнать реальность. Затем из меня вырвался смешок. — Ты вытащил меня из мастерской, чтобы побыть со мной в тёмной комнате? Вейл, я тоже хочу побыть с тобой, но тебе не кажется, что это слишком рискованно, когда мы так близки к побегу? Нельзя привлекать к себе лишнее внимание.

Учитывая то, что мы делали вчера, с моей стороны было полным лицемерием говорить такое, но одно дело — быть близкими в его личной комнате, и совсем другое — вытаскивать меня из мастерской на глазах у свидетелей.

Вейл усмехнулся — низко и рокочуще. — Как бы мне ни хотелось провести с тобой больше такого времени, — он провёл рукой по моей талии и бедру, подчёркивая слова, и у меня перехватило дыхание, — дело не в этом.

Он щёлкнул выключателем на стене, заливая комнату резким флуоресцентным светом. Я моргнула, дезориентированная. Отвернулась от Вейла, чтобы скрыть румянец, заливший щёки от его слов, и оглядела комнату. Первое, что я заметила — камера в углу, к счастью, была выключена. Второе — столешница из нержавеющей стали на другой стороне комнаты.

На поверхности стояло устройство, от вида которого у меня кровь застыла в жилах.

Я вывернулась из хватки Вейла, поворачиваясь к двери. Мне нужно было убраться подальше от этой штуки.

Клеймо на столе вернуло меня в мой первый день в Эндлоке, когда Вейл прижал раскалённый металл к моей коже, оставив вечный шрам. Даже сейчас я слышала эхо своего крика и чувствовала, как расплавленный жар пожирает меня.

Прежде чем я добралась до двери, Вейл шагнул передо мной, преграждая выход.

— Эй, стой. Всё хорошо. — Голос Вейла был мягким и полным сожаления. Он взял моё лицо в ладони, заставляя посмотреть на него. — Ты в порядке. Я не позволю ничему случиться с тобой.

Его слова доходили медленно, и напряжение, скрутившееся в животе, начало отпускать. — Что оно здесь делает?

— Мне нужно, чтобы ты использовала его на мне.

У меня отвисла челюсть, но глаза Вейла встретились с моими, и он заговорил снова, прежде чем я успела. — Прошлой ночью я не мог уснуть. Прокручивал наш план, думал, как убедить лидеров поселения впустить нас. И я кое-что понял. Они никогда не пустят охранника из Эндлока на свою территорию.

Я прикусила губу, размышляя. — Мы можем солгать им и придумать тебе другую легенду. Тебе не обязательно себя калечить.

Взгляд Вейла скользнул к моему предплечью, где клеймо всё ещё отмечало мою кожу. Тень вины прошла по его лицу. Взяв мою руку, он посмотрел мне в глаза; его собственные были полны искренности. — Я так и не извинился за то, что сделал это с тобой, Рейвен. А мне жаль. Я бы хотел никогда не причинять тебе боли, и я бы всё отменил, если бы мог. Я бы забрал на себя всю боль, которую тебе причинили, если бы это было возможно.

— Тебе пришлось, — сказала я, смягчаясь. — Кто-нибудь заметил бы, если бы у меня не было клейма. Не то чтобы он орудовал клеймом ради удовольствия. Теперь я знала, что он ненавидел причинять нам боль.

— Вероятно. Но мне всё равно следовало попытаться найти обходной путь. — Он прочистил горло, переплетая наши пальцы. — Мне нужно, чтобы ты выжгла номер на мне. Если мы собираемся лгать лидерам поселения, наши истории должны быть безупречны. Отсутствие клейма, как у всех вас, может меня выдать.

Его взгляд был твёрд, решимость непоколебима. Как бы меня ни коробила мысль о клеймении его, о том, чтобы прижать этот пыточный инструмент к его прекрасной коже, я знала: в его словах есть смысл. Мы не могли дать им повода усомниться в нашей истории — это могло стоить нам жизни.

— Ладно, — согласилась я; голос дрожал, несмотря на мои попытки сохранять спокойствие.

Он отпустил мою руку и пересёк комнату, беря устройство. Подозвал меня, затем щёлкнул переключателем на боку клейма. — Ему нужно минуту, чтобы нагреться. После этого прижми его к моему предплечью секунд на пять.

Кивнув, я наблюдала, как он усаживается на один из стульев на колёсиках; сиденье скрипнуло под его весом.

— Не думаешь, что понадобятся фиксаторы? — спросила я, подняв бровь. Я бы убила его, если бы он не пристегнул меня, когда ставил клеймо мне.

— Если бы у нас здесь был такой стул, поверь, я бы им воспользовался, — сказал он. — Но тащить тебя в смотровую незаметно было бы слишком рискованно. И доктор Роу сейчас там, осматривает новеньких.

Логично. Заключённая, которую конвоируют через всю тюрьму почти к самому выходу, вызовет слишком много вопросов. Я не была в той зоне с первого дня в Эндлоке.

Мои руки нашли запястье Вейла; я закатала его рукав, обнажая предплечье, затем отпустила его, принимая клеймо из его протянутой руки. Устройство тряслось в моей хватке. — Ты готов?

Я гадала, кто нервничает больше — он или я, судя по тому, как моё дыхание вырывалось короткими толчками, а сердце отчаянно колотилось о рёбра в тщетной попытке сбежать из клетки грудной клетки.

Я посмотрела вниз и увидела цифру 242, светящуюся на меня злым оранжевым огнём.

— Я готов. — Вейл собрался с духом, вытянув правое предплечье поперёк бедра. Его левая рука потянулась ко мне, ища утешения и сжимая изгиб моей талии.

— Прости, — пробормотала я, опуская раскалённое клеймо на его руку.

Глубокий стон вырвался из его горла, озвучивая боль и пронзая моё сердце. Но он не закричал.

— Почти всё, — прошептала я, зная, что не могу предложить настоящего утешения. Я избегала смотреть прямо туда, где клеймо касалось его руки, но едкий запах горящей плоти не давал забыть о том, что я делаю.

Его пальцы больно впились в мою талию, но я знала: это ничто по сравнению с тем, что чувствует он.

Наконец мой мысленный обратный отсчёт закончился, и я подняла клеймо с его кожи, швырнув его на столешницу. Я схватила ведро с водой, которое приготовил Вейл, и он погрузил в него предплечье.

Его голова упала мне на живот, и он издал вздох, тяжёлый от боли и облегчения одновременно. Я запустила пальцы в его густые волосы, успокаивая его, пока его свободная рука обнимала меня за талию.

— Всё хорошо, — сказала я. — Всё закончилось.

Мы оставались так несколько долгих минут, не разговаривая, но окутанные друг другом. Мысль о том, что скоро мы отправимся в новую жизнь, где сможем касаться друг друга свободно, а не в тёмных нишах или за закрытыми дверями… я никогда не думала, что поймаю себя на тоске по таким вещам.

Может быть, это нормально — хотеть кого-то, кто будет заботиться о тебе. Кого-то, к кому можно обратиться, когда становится тяжело, вместо того чтобы нести невыносимый груз в одиночку.

Спустя время я нежно забинтовала заклеймённую руку Вейла, стараясь не давить без необходимости.

— Спасибо, — прошептал он.

— За то, что расплавила тебе кожу? — недоверчиво спросила я.

— За то, что помогла мне. — Он встал, бережно обхватил моё лицо ладонью, и его губы встретились с моими в мягком поцелуе.

Дыхание застряло в горле. Вейл был нежен; его язык скользнул по моей нижней губе, прежде чем уговорить рот открыться. Его пальцы пробежали по шее и сжались в моих волосах.

Эта близость пугала меня.

Я раскрывалась, словно он снимал слои с моей души. Это заставляло меня чувствовать себя более уязвимой и обнажённой, чем когда я стояла перед ним без одежды в его комнате.

— Тебе не нужно меня бояться, Птичка, — промурлыкал Вейл, словно прочитав мои мысли.

Но я не знала, как перестать.

Глава тридцать первая

— Ключ.

— Тьфу. Какой? Их здесь, типа, миллион. — Яра рылась в переносном ящике с инструментами, который раздобыл для нас Вейл.

— Мне нужен три восьмых, — крикнула Кит приглушённым голосом. Она стояла на стремянке, просунув голову в вентиляционную шахту, так что её не было видно.

Яра нахмурила лоб. — Мне нужно, чтобы ты повторила это так, будто я понятия не имею, о чём ты говоришь. Потому что так оно и есть, если тебе интересно.

Фырканье со стороны Кит. — Твои таланты лежат в другой плоскости, дорогая. Рейвен?

Я ухмыльнулась. — Дай-ка я взгляну.

Яра пожала плечами и толкнула ящик с инструментами по клетчатому кафельному полу технического помещения, и я принялась перебирать груду железок, пока не нашла ключ на три восьмых дюйма. Встав, я пересекла комнату и вложила инструмент в протянутую руку Кит.

Звук металла, ударяющегося о металл, донёсся из вентиляционной шахты, и я перенесла вес с ноги на ногу, поглядывая на запертую дверь и ожидая, не попытается ли кто-нибудь ворваться внутрь.

Настал день нашего побега.

Кит настояла, что устанавливать диффузор раньше слишком опасно — вдруг другой охранник наткнётся на него до того, как мы уйдём.

Этим утром Вейл устроил представление перед другими заключёнными из мастерской, попросив нас следовать за ним на «ремонтные работы», а затем оставил нас одних в техническом помещении.

Это было большое пространство, но оно было до отказа забито оборудованием, из-за чего казалось тесным. Бесчисленные трубы и электрические провода тянулись по потолку и пересекали комнату, а промышленные бойлеры и резервные генераторы стояли вдоль стен.

— С каких пор охотники за головами разбираются в инструментах? — спросила Яра, доставая из кармана униформы пузырёк нежно-голубого лака для ногтей и откручивая крышку.

Химозный запах лака поплыл по комнате, и я сморщила нос.

— Мой отец был разнорабочим у домовладельца, которому принадлежали многоквартирные дома в нашем районе, — объяснила я. — Он обслуживал сотни квартир. Я ходила с ним на работу, когда не была в школе. Нахваталась кое-чего, полагаю.

Мне нравилось работать с ним. Я делала то же самое, что и сейчас для Кит — носила ящик и выбирала инструменты, которые ему были нужны. Иногда, если мама задерживалась на фабрике, Джед тоже шёл с нами, и я отвечала за то, чтобы присматривать за ним. Мне нравилось, что родители доверяли мне заботу о нём.

— А ты? — спросила я, стряхивая воспоминания. — Ты должна была приобрести какие-то полезные навыки, будучи агрономом.

— Я в основном сидела в лаборатории, — сказала Яра, заканчивая первую руку и осматривая идеально накрашенные ногти, прежде чем перейти к следующей. — Работала с образцами почвы и тестировала составы, чтобы сделать её более плодородной. Но потом, когда умер мой отец… ну. Я рассказывала тебе об искусственном дефиците еды. Я не знаю, было ли всё, что я делала в лаборатории, совершенно бесполезным — вдруг они всё время давали нам заражённые образцы почвы, чтобы мы верили их лжи?

Я побледнела. Узнать, что Совет и «Эндлок Энтерпрайзис» готовы морить голодом жителей Нижнего сектора, чтобы поднять уровень преступности, было за гранью ужаса, но я не задумывалась о том, чего стоило поддерживать видимость этой лжи. Им приходилось продавать иллюзию.

— Даже если они лгали, это не значит, что то, что ты делала, не было полезным, — сказала я Яре. — Подумай о Пустошах — они почти полностью бесплодны. Но, может быть, однажды это изменится, благодаря таким людям, как ты, работающим над восстановлением почвы.

Она пожала плечами, словно это не имело значения, но я заметила, как уголки её губ слегка приподнялись, прежде чем она опустила голову.

— Диффузор, — позвала Кит.

Яра подняла руки, помахав мне мокрыми ногтями. — Не окажешь честь?

Мы сидели за нашим обычным столом за ужином, подносы были загружены галетами и рагу.

Я посмотрела направо, где сидел Момо, оставляя пробел, между нами.

Место Гаса.

Момо уставился на пустое пространство на скамье, часто моргая. Я потянулась через стол, сжала его руку в своей и быстро отпустила.

Я сглотнула ком, поселившийся в горле. — Знаешь, одной из последних вещей, которые Гас сказал мне, было то, как важно для тебя выбраться отсюда, — прошептала я. — Он любил тебя. Очень сильно. Он был так рад, что ты проживёшь остаток жизни вдали от Эндлока и Дивидиума.

Момо посмотрел на меня своими большими карими глазами. — Он заставлял меня обещать каждый день, что, если с ним что-то случится, я не сдамся. И я не сдамся. Я доберусь до Северного поселения, но…

Несколько слёз выкатилось из его глаз, и он отвернулся, выдернув руку из моей и грубо стерев слёзы.

— Но что? — мягко спросила я. Я не стала тянуться к нему снова — держать его за руку было достаточно рискованно при таком количестве охраны вокруг, и я не могла привлекать внимание к нашему столу.

— Но я не забуду, что Эдер с ним сделала, — сказал Момо; его голос звучал на удивление твёрдо, хотя влага всё ещё блестела на щеках.

— Я тоже, — добавил Джед с места по другую сторону от Момо. Я наблюдала, как он придвинулся ближе к мальчику, и сердце сжалось в груди.

Яра и я согласно кивнули.

— Мы не забудем и не простим, — пообещала Кит. — И если от меня что-то будет зависеть, Коллектив поможет нам её уничтожить.

Я ахнула. — Прямой удар по советнику? Коллектив занимался множеством незаконных дел и миссий, но, насколько я знала, они никогда не предпринимали прямых атак на Совет. Пока — потому что, конечно, не просто так они пытались узнать как можно больше о системе безопасности Эндлока.

Кит пожала плечами. — Я им нужна, верно? Они многим рискнули, чтобы вытащить меня отсюда, что наводит на мысль, что они сделают ещё больше, чтобы убедиться, что я на их стороне. Я никогда не говорила, что моя помощь безусловна.

Яра вздохнула, подперев подбородок рукой и мечтательно глядя на Кит. — Возможно, ты самая крутая женщина, на которую мне когда-либо посчастливилось положить глаз.

— Вынужден согласиться, — сказал Джед, и краем глаза я заметила, как он переложил свою нетронутую галету на поднос Момо. — Но вам всем лучше начать есть. Это наша последняя хорошая трапеза.

— О, мой дорогой, милый Джед. — Яра цокнула языком, качая головой и помешивая ложкой мутное рагу. — Если это твоё представление о хорошей еде, я бы не хотела услышать, что ты считаешь плохой.

Мой взгляд метнулся к Джеду, и мы оба выпалили: — Крыса.

— Да ладно, это не так уж плохо, — вмешался Момо, улыбаясь. — Моя мама пекла из них мясной пирог, который даже Яре бы понравился.

Яра посмотрела на нас, поморщившись. — Я бы никогда не проявила неуважения к твоей матери, но, если ты когда-нибудь поднесёшь пирог с крысятиной ко мне, я буду защищаться без колебаний.

Кит прочистила горло, поджав губы, чтобы скрыть ухмылку. — Дорогая, ты должна понимать, что Фарил Коутс не тратит свои драгоценные кредиты, чтобы кормить нас говядиной. Как думаешь, что мы ели здесь всё это время?

Рот Яры образовал идеальную букву «О», и мне пришлось прижать ладонь ко рту, чтобы не рассмеяться в голос.

— Нет, — прошептала Яра в ужасе. — Почему ты не сказала мне раньше, Кит? Ты меня предала.

Она пихнула свой поднос в сторону Джеда, и тот с радостью перелил её рагу к себе, отсыпав половину еды в миску Момо, прежде чем наброситься на еду.

— Дай-ка подумать. Потому что я люблю тебя, и знала, что при выборе между поеданием крысы и голодной смертью ты бы выбрала смерть.

Яра фыркнула, скрестив руки на груди. — Ты слишком хорошо меня знаешь.

Спустя целую вечность мы закончили трапезу и вернулись в камеры, устроившись пораньше, чтобы немного отдохнуть, прежде чем сработает таймер и диффузор начнёт закачивать железокорень в вентиляцию.

Я ворочалась с боку на бок. Учитывая обстоятельства, следовало знать, что сон будет ускользать от меня. Через несколько камер я слышала, как ворочается на койке Яра. Я смотрела в потолок, прокручивая план в голове, пока охрана не выключила свет.

Время пришло.

Я встала с койки, стараясь никого не потревожить, и пошарила под кроватью в поисках сумки, которую, как сказал Вейл, он там спрятал. Я расстегнула молнию и вытащила респиратор, надевая его на нос и рот; он словно присосался к коже, не оставляя ни малейшего зазора для неочищенного воздуха.

Я начала складывать оставшиеся пожитки в сумку так тихо, как только могла.

Сначала — комплект термобелья: легинсы и кофта с длинным рукавом, которые Яра передала мне в последнюю минуту. В нашем путешествии будут ледяные ночи, и тепло тел да ветхие одеяла, припрятанные в туннелях, станут нашей единственной броней против холода.

Следом отправились шапка, перчатки и сносная куртка, затем носки и бельё. Большую часть этого подарила Яра или украл из комнат охраны Вейл.

Всё остальное, что нам было нужно или что удалось наскрести, уже лежало в туннелях. Нам оставалось только добраться туда самим.

Я застегнула рюкзак, закинула его на плечи и снова села на койку, ожидая.

Прошло несколько часов, прежде чем я услышала, как открылась дверь шлюза под аккомпанемент храпа других заключённых. Вейл не смог отключить питание полностью — это вызвало бы тревогу в офисе безопасности в Дивидиуме. Но они с Кит перевели Эндлок в режим энергосбережения, который обычно использовался в дни, когда блэкауты выводили из строя энергосеть в Дивидиуме, и городу приходилось тянуть энергию из резервов Эндлока.

Свет был приглушён до едва заметного свечения, ни одна камера не писала, и Вейл мог обойти электронные замки, открыв наши камеры обычным ключом. Без работы систем на полную мощность охране будет трудно организоваться и пуститься в погоню, если кто-то проснётся раньше времени.

Я услышала металлический скрежет поворачиваемого ключа, когда Вейл открывал камеры перед моей — Джеда, Кит и Момо. Их шаги мягко шуршали по бетонному полу. Затем раздался тихий щелчок, и моя дверь отъехала в сторону.

Я шагнула в коридор, едва различая тёмную фигуру Вейла. Он потянулся к моей руке, крепко сжал её на секунду, прежде чем отпустить, чтобы выпустить Яру.

Вшестером мы добрались до слегка приоткрытой двери шлюза и проскользнули внутрь. Позади нас никто не шелохнулся; единственным звуком в блоке был хор храпящих заключённых.

Мы петляли по тюрьме, периодически останавливаясь, чтобы осмотреться, но всё было тихо. Охранники валялись на полу в разных позах — кто-то громко храпел с открытым ртом, кто-то вскрикивал во сне, словно их тоже мучили кошмары.

Наш план работал.

Почти слишком хорошо.

Мы продолжали идти, пока не добрались до подготовительной комнаты — последнего препятствия перед охотничьими угодьями.

Вейл включил фонарик, отбрасывая тусклый свет на пустое пространство. Он достал из подсумка несколько кинжалов в ножнах и раздал каждому из нас.

— Кит, — сказал Вейл низким, напряжённым голосом. — Когда настройки браслетов должны измениться?

Кит подняла руку, глядя на свой браслет. — Это должно произойти примерно… — Зелёный огонёк на браслете мигнул и погас на мгновение, затем снова зажегся. Только теперь он был красным. Когда я посмотрела на свой браслет, цвет изменился и там. — Сейчас.

— Это моя девочка, — ухмыльнулась Яра, небрежно закидывая руку на плечи Кит.

— Невероятно, — поддакнул Джед, глядя на Кит. Она не встретилась с ним взглядом, но я уловила мелькнувшую лёгкую улыбку, прежде чем она опустила голову.

Вейл наклонился и поднял винтовку, которую я спрятала на угодьях все эти недели назад. — Вы ещё пушку не видели.

— О, — подала голос Кит; ухмылка расплылась по её лицу. — Я внесла модификации, о которых мы говорили. Теперь мы можем целиться в кого угодно — носят они браслет или нет.

Я покачала головой, глядя на неё. — Мы были бы мертвы без тебя.

Кит улыбнулась. — Против орды охранников это немного, но лучше, чем ничего.

— Ладно, — сказал Вейл, когда мы собрались в круг. Его пальцы слегка коснулись моих, и у меня перехватило дыхание. — Отсюда по прямой до туннелей, и мы на свободе. Никаких разговоров на охотничьих угодьях, если только это не жизненно важно.

Мы кивнули ему в ответ, и тяжесть наших действий осела в костях, вызывая почти головокружительный прилив адреналина. То, что мы собирались сделать, могло задать тон будущему — это могло стать началом разрушения Эндлока, кирпичик за кирпичиком.

Вейл открыл дверь, и прохладный ночной воздух встретил нас, как ледяной поцелуй в мои разгорячённые щёки. Я подняла лицо и сделала глубокий, успокаивающий вдох. Надо мной раскинулось бесконечное полотно чернильно-чёрного неба, усеянное миллионами сверкающих звёзд, которые, казалось, мерцали в тихом одобрении.

Мы прижались к грубой внешней стене тюрьмы, сканируя вышки на предмет движения. Ничего, ни намёка на жизнь. Охрана внутри, должно быть, сдалась под действием железокорня и спала глубоким сном, повалившись на свои посты.

Как только мы сочли момент безопасным, мы рванули через открытое поле. Сердце бешено колотилось в груди, пока я бежала; дыхание вырывалось рваными хрипами, ледяной воздух скреб горло, как осколки стекла. Каждый нерв в теле кричал, напоминая, насколько мы открыты и уязвимы. Свет полной луны заливал поле, как прожектор. Один бдительный охранник, иммунный к железокорню, случайный взгляд из окна — и всё будет кончено.

Но сирены молчали, и крики нас не преследовали. Вместо этого тёмные, обволакивающие объятия леса потянулись нам навстречу.

Я сделала долгий дрожащий выдох, когда деревья сомкнулись вокруг нас. Мы были скрыты от глаз, укрыты мраком леса. До входа в туннель было ещё далеко, но любому, кто попытался бы нас преследовать, пришлось бы нелегко в темноте. И всё же мы двигались молча, помня о предупреждении Вейла.

Время, казалось, ползло, пока мы пробирались через лес. Я почувствовала, как маленькая ладонь скользнула в мою, и инстинктивно сжала пальцы. Момо — ищет утешения. В лунном свете ветви деревьев тянулись к нам, как призрачные руки, а тени жутко плясали на лесной подстилке.

Я ободряюще сжала его руку, и мы продолжили путь; когда мы достигли входа в туннель, лёгкая улыбка тронула мои губы.

Один за другим мы спустились по лестнице. Мы подождали, пока крышка над нами не встала на место, прежде чем позволить слабому лучу фонаря Вейла пронзить тьму.

У стены пещеры стояло несколько рюкзаков, доверху набитых лекарствами, книгами и едой.

Остальная часть туннеля изгибалась вдаль, конец его тонул во мраке.

Нашей последней задачей было проломить выход в конце туннеля — то, что мы откладывали из страха вызвать подозрения, если охрана заметит дыру в земле по ту сторону забора.

Вейл и я схватили пару лопат, которые он припрятал в туннеле на случай, если мы не сможем открыть крышку и придётся копать новый выход.

— Хорошо, — выдохнул Вейл, по очереди встречаясь взглядом с каждым из нас. — Мы с Рейвен займёмся выходом. Мне нужно, чтобы остальные остались в главной камере и распределили свои личные вещи по нашим рюкзакам.

Четверо кивнули, и я передала свою лишнюю одежду Джеду.

Он скептически поднял бровь. — Тут куча припасов. Уверена, что мы всё унесём?

Вес действительно был немалым, чтобы делить его на шестерых.

— Мы не можем позволить себе что-то оставить, — вмешалась я, прежде чем Вейл успел ответить. — Невозможно знать наверняка, что лидеры Северного поселения сочтут наиболее ценным, поэтому нужно нести всё.

— Мы найдём способ уместить остальное, — заверила меня Кит.

Яра согласно кивнула, опускаясь на пол и хватая сумку. — Может, я и выгляжу просто как смазливая мордашка, но мышцы у меня тоже имеются. Справимся.

Ещё одна улыбка тронула мои губы, несмотря на нервы. Остальные опустились на колени, разбирая рюкзаки.

Мы с Вейлом направились к другому концу туннеля, шагая несколько долгих минут по проходу, который петлял и извивался, подобно червям, живущим в его земляных стенах.

К тому времени, как мы добрались до конца, фонарики наших друзей уже скрылись из виду.

Мы толкнули выход. Сначала руками, потом ударили лопатами, но он не поддался, и мы решили, что придётся прокапывать путь наружу.

Мы взялись за работу; минуты утекали с каждым движением лопат. Пот струился по спине, пропитывая комбинезон. Наконец, последние комья земли поддались, открывая ночное небо.

Я воткнула лопату в землю и провела тыльной стороной ладони по верхней губе, стирая влагу. Посмотрела на Вейла, и мы встали, глупо ухмыляясь друг другу.

Мы почти у цели.

Он протянул руку и нежно заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо, а затем взял меня за руку и повёл обратно в туннель. Мы почти вернулись в главную пещеру, когда поняли, что звуки из камеры стихли. Мы уходили под тихий шум сборов — Кит, Момо, Джед и Яра распихивали последние припасы по рюкзакам, а теперь там стояла лишь тревожная тишина.

Глава тридцать вторая

Вейл дёрнулся, собираясь шагнуть в главную пещеру, но я положила руку ему на предплечье, останавливая. Я ничего не сказала, лишь знаком показала оставаться на месте, прижав палец к губам.

Если в туннелях был чужак, я не хотела, чтобы Вейл выдал себя. Он был нужен мне как подстраховка на случай, если всё пойдёт не так.

Вейл выключил фонарик, когда я завернула за угол туннеля.

Я шагнула глубже в темноту; пальцы скользили по прохладной земле стены, используя её как ориентир, пока комочки грязи осыпались под руками.

Я не видела ни зги.

Когда в поле зрения появилось свечение фонарей остальных, я остановилась, напряжённо прислушиваясь. Позади раздавались лёгкие шаги Вейла, но больше ничего.

Я сделала ещё несколько шагов и увидела начало пещеры. Яра, Джед, Кит и Момо сидели тихо, уставившись в землю.

Почему они не пакуют вещи?

Я вошла в пещеру, и голова Джеда резко взметнулась вверх, глаза расширились. — Рейвен, стой…

Но тут к моему горлу прижался кинжал, чья-то рука обхватила торс, а голос Ларча прошептал мне на ухо: — Думала, я не узнаю?

От его слов холод пробежал по спине.

— Представь моё удивление, — продолжил Ларч; в его тоне сквозило веселье, пока он прижимал меня спиной к своей груди и вдавливал лезвие в горло, — когда я начал чувствовать сонливость в своём кабинете. Это было точь-в-точь то же чувство, что я испытываю каждую ночь, когда курю железокорень, чтобы уснуть. Я курю его годами — стресс от здешней работы не даёт мне спать без него, так что я выработал приличную толерантность.

Я широко раскрытыми глазами смотрела на остальных.

— Я пошёл проверить патрульных и нашёл их всех валяющимися на земле, — продолжил Ларч. — Я знаю, что большинство из них любители выпить, но, чтобы столько сразу? Я понял, что это не просто пьяная отключка.

Моя рука дрогнула: я прикидывала, успею ли дотянуться до кинжала в ножнах на поясе, прежде чем Ларч перережет мне глотку.

— Я обыскал тюрьму, — продолжил он, — и не нашёл ни единой бодрствующей души, кроме доктора Роу, которая была в респираторе, чтобы не подхватить бактериальную инфекцию от пациента. Это спасло её от вдыхания железокорня, который вы умудрились прогнать через вентиляцию.

В горле пересохло, и сглатывать было так больно, словно по внутренностям прошлись наждачкой.

— Я до сих пор не понял, как вы это сделали, — продолжал Ларч. — Мы с доктором Роу обсуждали варианты, когда вырубилось электричество.

От низкого смешка Ларча волосы на моих руках встали дыбом.

Вейл всё ещё не показался.

— Группа заключённых не могла провернуть такое в одиночку, — рассуждал Ларч. — Это заставило меня задуматься о том, как один конкретный охранник сблизился с этой компашкой. Как он привёл тебя в лазарет навестить брата. Как Хайд и Перри приходили ко мне, настаивая, что Вейл причастен к смерти Морта.

Черт. Нам следовало быть осторожнее. Следовало знать, что Хайд нас подозревает после того, как открыл камеры и позволил Перри напасть на Гаса той ночью.

Думай, Рейвен. Думай. Есть ли выход из этой ситуации?

— Итак. Я попросил коллег в Дивидиуме просмотреть журналы отслеживания сегодня вечером, — сказал Ларч, — и обнаружил, что двое заключённых и охранник провели много времени в этой зоне перед тестированием обновлений для браслетов.

Я не предполагала, что Ларч или кто-то ещё станет проверять записи, пока мы не будем уже далеко.

Похоже, Вейл тоже.

Наши ошибки накладывались одна на другую. Насмехались над нами.

— И что теперь? — наконец заговорила я, нарушая молчание и чувствуя, как лезвие прижимается сильнее с каждым словом. — Если бы кто-то из охраны не спал, ты бы привёл их с собой. Но ты здесь один.

— Пока что. Доктор Роу работает над тем, чтобы их разбудить.

Повисла пауза. — Их нельзя разбудить, — сказала я, хотя голос дрогнул, растеряв обычную уверенность. — Они должны проспаться, пока действие наркотика не кончится.

— Ты правда думаешь, что нет способа нейтрализовать простую травку? — усмехнулся Ларч. — Хотя, справедливости ради, доктор Роу сначала сопротивлялась. Мне пришлось пригрозить жизнью её ребёнка, чтобы она согласилась. Не то чтобы я позволю им жить, когда всё закончится. Будь она лояльной гражданкой Дивидиума, мне вообще не пришлось бы ей угрожать.

Грёбаный монстр. Мне пришлось закусить губу, чтобы слова не сорвались с языка.

— Как видишь, даже без охраны я хозяин положения.

— Отпусти её, и нам не придётся причинять тебе боль, — раздался ровный голос Вейла, когда он вышел из тени.

— Отпустить её? — повторил Ларч, передразнивая Вейла. Он рассмеялся так, словно это была самая уморительная шутка в его жизни. — Ты, должно быть, шутишь. В тот момент, когда я её отпущу, ты набросишься на меня. Нет. Не думаю.

— Если ты отпустишь её, — настаивал Вейл, — даю слово, мы позволим тебе уйти отсюда невредимым.

— Не думаю, — ледяным тоном повторил Ларч. — Вот что сейчас произойдёт. Ты сделаешь в точности то, что я скажу, или я перережу глотку этой девке прямо здесь.

— Ларч, послушай… — начал Вейл.

— Ни шагу больше! Твоя мать узнает об этом! Я предупреждаю!

Ларч вдавил кинжал сильнее мне в горло, прорезая кожу, и я почувствовала, как тёплая струйка потекла по шее.

Вейл замер; глаза расширились от паники. — Ладно. Ладно, пожалуйста. Я сделаю всё, что ты хочешь, только не трогай её.

Ларч улыбнулся. — Вот это другой разговор.

— Чего ты хочешь?

— Я хочу сохранить свою работу.

Вейл замолчал, нахмурив лоб. — Ларч, это не в моей власти.

— Чушь собачья. — Смех Ларча был безрадостным. Зловещим. — Для того, кто достаточно умён, чтобы разработать план побега отсюда, ты на удивление глуп, раз думаешь, что я на это куплюсь.

Вейл захлопнул рот и покачал головой. — Это решение совета директоров. Они сказали, ты совершил слишком много ошибок за последние недели.

— Последние недели, — выплюнул Ларч. — Это с тех пор, как прибыла эта охотница за головами и начала рушить мою жизнь? — Он снова надавил лезвием на меня, вырывая тихий вскрик из моих губ.

Вейл сделал шаг вперёд.

— Ну-ну-ну, — пропел Ларч. — Ни дюйма больше. Мне потребовалось время до сегодняшней ночи, чтобы убедиться, что ты работаешь с ними. Работаешь против меня. Уничтожаешь мою репутацию. И раз ты смог её уничтожить, ты можешь её и исправить.

— Как? — спросил Вейл, обращаясь к Ларчу, но сверля взглядом меня.

— Очень просто, на самом деле, — прошипел Ларч; его горячее дыхание обжигало ухо, вызывая мурашки по коже. — Пойдёшь со мной. Убедишь свою мать. И я позволю остальным уйти.

Я открыла рот, чтобы возразить.

И тут взвыли сирены.

Глава тридцать третья

Сирены выли в тускло освещённых туннелях — пронзительный звук, который словно царапал наточенными когтями внутреннюю сторону моего черепа.

Значит, доктор Роу разбудила охрану.

Время истекало.

Ларч дёрнулся от звука, ослабив хватку на кинжале у моего горла.

Момо бросился вперёд. Одним плавным движением он вогнал свой кинжал Ларчу в бедро.

Ларч вскрикнул, опустив оружие ровно настолько, чтобы я выскользнула из его рук и отскочила. Он взмахнул рукой, отшвырнув Момо в сторону, и его клинок со звоном отлетел через яму, а затем подоспела Яра, повалив Ларча на землю и занеся над ним собственный кинжал.

Ларч хохотнул, пока сирена продолжала реветь. — Тик-так.

— Нам нужно уходить, — процедила Яра сквозь зубы, обращаясь ко мне и Вейлу. — Или мы все здесь умрём.

Страх пронзил меня, и яростная головная боль расцвела за глазами, но я кивнула. — Вы успели переложить всё в рюкзаки?

Яра прикусила губу, качая головой. — Не успели, он появился.

Голоса снаружи ямы звучали пугающе близко к нашей позиции. Охрана.

— Я здесь! — заорал Ларч, пытаясь привлечь их внимание — мрачное отражение того, как Гас звал советницу Эдер в свои последние мгновения в мире живых.

Не дрогнув, я шагнула к нему, оттолкнула Яру в сторону и прижала лезвие своего кинжала к его горлу.

Ларч рассмеялся. Рассмеялся. Прямо мне в лицо.

— Ты никогда раньше не убивала, девка, — выдавил он. — Вы, охотники за головами, все думаете, что такие сильные, но у вас никогда не было силы истинного патриота. Вы никогда не платили за охоту на преступников, которые разрушают наш великий город.

— Ты понятия не имеешь, на что я способна, — прошипела я; пелена ярости застилала глаза. Я и сама не знала, на что способна — не тогда, когда мы были так близки к побегу, а он встал на пути.

— Имею, — ответил Ларч; его губы скривились в улыбке. — Поэтому я знаю, что ты закончишь в своей камере, и в конце концов тебя прирежут, как животное. Как твою шлюху-мать.

Моя рука крепче сжала рукоять кинжала; сердце колотилось так яростно, что заглушало все остальные звуки.

А потом — хрип.

Я посмотрела вниз и увидела, что тело Ларча неконтролируемо бьётся в конвульсиях. Он хватал ртом воздух; звук был влажным и натужным, его руки взметнулись к шее. Багровая кровь сочилась сквозь пальцы, которыми он зажимал зияющий разрез на горле.

Разрез, который сделала я.

Я выронила кинжал.

Ларч сделал последний судорожный вдох, и его глаза закатились. Он затих.

Мёртв.

— Я убила его, — прошептала я.

Чьи-то руки сжали мои плечи, оттаскивая от тела Ларча.

Я повернулась к остальным. — Я убила его, — повторила я.

— Всё хорошо, — успокаивающий голос прошептал мне на ухо. — Он должен был умереть. Он слишком много знал.

Вейл.

Я развернулась, упершись трясущимися ладонями ему в грудь, прильнув к нему, даже пачкая его одежду кровью Ларча.

— Я пойду выиграю нам немного времени. — Голос Джеда донёсся из угла, тихий, но твёрдый.

Вейл оглянулся через плечо на Джеда. — Я пойду с тобой.

— О чём вы говорите? — запротестовала я; голос повысился, когда он вырвал меня из оцепенения. Я шагнула, преграждая им путь. — Вы двое не можете выйти туда. Вас могут убить.

— Мы справимся, — сказал Вейл низким, успокаивающим тоном. — Никто больше не знает, что я помогаю вам сбежать.

— Он прав, — рассудил Джед, кивнув. — Вейл может притвориться, что поймал меня при попытке к бегству, и мы уведем охрану в противоположном направлении.

Он расправил плечи и двинулся к лестнице, ведущей из туннелей.

— Джед, стой! — крикнула я, хватая его за плечи и оставляя мокрые красные отпечатки на его комбинезоне. — Дай мне пойти вместо тебя.

— Нет, Рейвен, — сказал Джед. — Ты нужна им здесь. Если со мной что-то случится, вы все будете в порядке. Ты боец. Ты сможешь их защитить. Это мой вклад. Это больше, чем мы. Если мы выберемся отсюда, мы сможем спасти всех в этой тюрьме.

Это больше, чем мы.

Он был прав.

Ситуация вышла за рамки простого побега Джеда из Эндлока, и моё время в тюрьме укрепило понимание того, насколько жизненно важно остановить Совет. Этого никогда не случится, если мы не сбежим.

Годы моей жизни пронеслись перед глазами — Джед ребёнком, беззаботный и счастливый. Джед после смерти родителей, с вечными фиолетовыми кругами под глазами. Джед, выросший на несколько футов почти за одну ночь и объявивший о своей работе на водоочистных сооружениях. Джед, не спавший до рассвета, работая ради лучшей жизни, и всё же находивший время, чтобы заступиться за окружающих.

— Ладно, — наконец сказала я, и увидела, как у Джеда отвисла челюсть. — Возьми винтовку и будь так быстр, как только можешь.

Джед шагнул ко мне, заключая в яростные объятия, от которых перехватило дыхание. — Спасибо, — выдохнул он, отпуская меня раньше, чем я была готова.

Затем он схватил винтовку, прислонённую к одной из земляных стен, и вскарабкался по лестнице, перемахивая через две ступеньки своими длинными ногами.

— Я сберегу его, — прошептал Вейл пылким голосом; взгляд был настолько интенсивным, что я едва не отвела глаза. Он запечатлел мягкий поцелуй на моих губах. — Если мы не вернёмся через тридцать минут, уходите без нас.

Я даже не стала скрывать, что закатила глаза.

Мы выключили фонарики, и они вдвоём приподняли мшистую крышку ровно настолько, чтобы осмотреть местность, прежде чем выскользнуть в ночь.

Я задержала дыхание, прислушиваясь к их удаляющимся шагам, но не услышала ни звука борьбы.

Закрепив крышку, мы снова включили фонарики, заливая камеру искусственным светом.

Тело Ларча лежало в углу, его кровь растекалась лужей по утоптанной земле.

Я сидела, оцепенев от тревоги. Притворяясь, что руки не трясутся — притворяясь, что я не убийца.

Момо положил руку мне на предплечье, но я боялась, что расплачусь, если посмотрю ему в глаза.

— Нам нужно закончить сборы, — сказала Кит мягким и добрым голосом. Её взгляд был полон жалости, и я знала: если буду смотреть на неё слишком долго, слёзы всё-таки прольются.

Я прочистила горло, борясь с комом, застрявшим внутри.

Я повернулась и увидела Яру, сидящую на коленях; она поглядывала на меня робко, словно на бешеное животное, которое может наброситься и укусить, если она по глупости повернётся ко мне спиной.

Я опустилась рядом с ней и Момо и начала перекладывать одежду из своей сумки в один из рюкзаков побольше, где лежали медикаменты, пытаясь отвлечься мыслями о предстоящем пути. Он будет изнурительным, и нам придётся двигаться быстро, чтобы оторваться от преследующей охраны, которая пойдёт налегке, без груза за плечами.

Но без собственных припасов охрана будет вынуждена вскоре вернуться в Эндлок. У нас может быть шанс, если мы успеем уйти достаточно далеко.

Мы вчетвером работали быстро, пока не осталось лишь взвалить рюкзаки на плечи и дойти до конца туннеля, чтобы выбраться на поверхность по ту сторону забора.

Но сначала мы сидели на холодном полу, затаив дыхание, в ожидании возвращения Джеда и Вейла.

С каждой минутой мой разум рисовал всё более мрачные сценарии, представляя все способы, которыми они могли умирать в одиночестве на охотничьих угодьях.

— Нам нужно уходить, — сказала Яра напряжённым голосом, когда прошло, должно быть, около получаса.

Я посмотрела на неё с недоверием. — Не без них, — ответила я твёрдо, не оставляя места для споров.

— Они наши друзья, — яростно прошептал Момо.

— Конечно, друзья, — прошептала Яра. — Но вы слышали Вейла. Каждую секунду, что мы здесь остаёмся, охрана всё ближе к тому, чтобы нас найти. Хотите, чтобы нас схватили? Убили? Вейл и Джед не хотели бы этого для нас. Мы можем подождать их на той стороне.

— Они рискуют жизнями ради нас, а ты хочешь их бросить?

Тень вины мелькнула на лице Яры, но ответить она не успела. Крышка входа скрипнула, и показалось лицо Джеда — бледное, но невредимое, хотя лоб прорезала хмурая складка.

Мне пришлось закрыть глаза, чтобы справиться с силой облегчения и подступившими слезами.

Мы с Кит выключили фонарики, чтобы свет не вырвался из нашего укрытия.

— Вейлу нужна помощь, — сказал Джед, мгновенно спускаясь в туннель. Я услышала стон, а затем глухой удар чего-то тяжёлого об пол.

Мы снова включили свет и…

— Вейл! — вскрикнула я, бросаясь через всё пространство и падая на колени рядом с ним, распластанным на земле. Он оскалился, прижимая руку к плечу, где из-под пальцев сочилась кровь.

— Что случилось? — спросила я; паника наполнила меня при виде раны.

— Мы направили группу охранников в другую сторону и думали, что они ушли, но… С ними был Хайд. Он, должно быть, понял, что мы лжём, — сказал Джед. — Он подкрался к нам. Его пистолет не стрелял из-за браслетов, но он умудрился вырвать винтовку прямо у меня из рук. Он прострелил Вейлу плечо, прежде чем мы с ним разобрались.

Я сглотнула, перехватив запястье Вейла и осторожно потянув его. — Дай посмотреть.

Он стиснул зубы, убирая руку от раны. Как только давление исчезло, кровь хлынула свободно.

— Черт, — прошипела я, вырывая рубашку из ближайшего рюкзака и прижимая её к ране, давя изо всех сил.

Слишком много крови. Эти слова непрошено прокрались в голову.

— Дайте мне аптечку, кто-нибудь! — рявкнула я. — Я знаю, она в одном из этих рюкзаков.

— Рейвен, — прошептал Вейл, накрывая своей окровавленной ладонью мою руку, вдавливающую рубашку в его рану.

Я выдавила улыбку, которая, я была уверена, больше походила на гримасу боли. — Не волнуйся. Я просто вытащу пулю, зашью тебя, и ты будешь как новенький.

— Рейвен… — снова позвал он, но я проигнорировала его, оборачиваясь к остальным.

— Мне нужна аптечка, живо, — сказала я им. Они уже рылись в сумках в поисках.

— Рейвен, — прошипел Вейл, и я наконец посмотрела ему в глаза.

— Что? — прошептала я.

— Вы должны уходить без меня.

Я прищурилась, не веря ушам. — Не тупи. Мы не уйдём без тебя.

— Вы должны, — настаивал он, сжимая мою руку, словно пытаясь смягчить удар от своих слов.

— Я могу зашить рану, Вейл. Я делала это десятки раз.

— Я потерял слишком много крови, Птичка. Я не смогу совершить переход. Не в таком состоянии. Мне нужен врач.

Я переместила свободную руку, прижав ладонь к его щеке. Он побледнел, кожа стала холодной и влажной на ощупь.

— Он прав, Рейвен. — Кит подобралась ко мне сбоку и наклонилась, осматривая Вейла. — Он умрёт, если не попадёт к врачу.

— Я… нет, — прошептала я; горло сжалось, когда я прижалась лбом ко лбу Вейла.

Он удерживал мой взгляд, и я тонула в этих золотых глазах. — Всё хорошо, Птичка. Вы есть друг у друга. Вы справитесь.

— Я не могу тебя оставить, — выдохнула я; голос сорвался. Сердце в груди сжалось. Будто я уже ушла. Будто мы уже разлучены.

Он понизил голос так, чтобы слышала только я. — Ты должна. Ради Джеда. Ради Гаса и Момо, как ты обещала. Ради них всех. Я буду в порядке — Хайд мёртв. Ларч мёртв. Я придумаю историю — скажу, что пытался вас всех остановить, а потом направлю всех, кто решит вас преследовать, по ложному следу.

К концу своей речи он задыхался, и я чувствовала его учащённый пульс там, где касалась его кожи. Я отвела взгляд, желая поспорить, но глаза упали на Момо, испуганного, с расширенными от ужаса глазами, и я снова зажмурилась, делая успокаивающий вдох. Я дала обещание.

Я открыла глаза, и он, должно быть, подумал, что я снова буду спорить, потому что заговорил первым.

— Чёрт возьми, послушай меня, Рейвен. Я не могу смотреть, как ты здесь умрёшь. Я люб…

— Не надо, — остановила я его, тяжело дыша; сердце почти выпрыгивало из груди. — Не говори этого. Не сейчас. Если ты это серьёзно, ты подождёшь. Если ты серьёзно, ты выберешься отсюда, когда поправишься. Ты придёшь за мной. И тогда сможешь сказать.

— Ничто не удержит меня вдали от тебя. — Он встретил мой взгляд; его глаза плавились и горели неистовым огнём, и он поднял руку, чтобы обхватить моё лицо. — Клянусь. Как только я поправлюсь, я последую за тобой.

— Рейвен, нам пора. — Джед положил руку мне на плечо; в его тоне звучало извинение.

Вейл очертил рукой моё лицо, запустил пальцы в волосы и мягко коснулся моих губ своими.

Мне было всё равно, что мы не одни — я потерялась в его прикосновении, целуя его в ответ со всей болью, что выжигала меня изнутри. Мои руки зарылись в его волосы, а затем заскользили по спине. Я коснулась его языка своим, вдыхая его запах, пока слёзы катились по щекам.

Мгновение оборвалось слишком быстро, и мы отпрянули друг от друга, тяжело дыша.

Мы с Джедом помогли Вейлу встать, а затем — преодолеть шаткий подъём по лестнице.

Прямо перед тем, как выскользнуть наружу, Вейл потянулся назад; его пальцы скользнули по моей руке, а взгляд впился в мой.

— Я найду тебя, — выдохнул он.

И исчез.

Глава тридцать четвёртая

Сначала мы бежали.

Спотыкаясь о корни и камни, хватая ртом воздух в ужасе, пока сирены Эндлока эхом разносились вокруг, подгоняя нас в спину.

Каждая хрустнувшая ветка, каждый шелест листьев на ветру, каждый раз, когда дерево роняло шишку на лесную подстилку — мы вздрагивали.

Но после нескольких часов похода в серебристом свете полной луны пронзительный вой сирен сменился глухим гулом, а затем затих вовсе. И вот между нами и тюрьмой легли мили.

Мы обменивались неуверенными взглядами и робкими улыбками, хотя теперь нам не хватало двоих друзей. Отсутствие Гаса давило на нас тяжким грузом. Я почти слышала его ободряющие слова, слышала, как он смеётся над чем-то, сказанным Момо, и ласково треплет мальчика по голове.

Отсутствие Вейла было слишком свежей раной, чтобы я могла её ковырять.

Наш побег казался не совсем реальным, и мы погрузились в тишину, нарушаемую лишь мягким шуршанием наших шагов по сосновым иглам.

После долгого подъёма мы вышли на поляну, и я не смогла сдержать вздох при виде открывшейся картины. Залитый ярким полуденным солнцем, мир расстилался передо мной — внизу, под горой, поросшей хвойным лесом, лежала бесплодная равнина, высохшая и потрескавшаяся, насколько хватало глаз, похожая на пустыни, о которых я читала в книгах из прежнего мира. Пустоши.

Вдалеке я едва могла различить голые очертания величественной горы.

Мир за пределами.

И где-то там — Северное поселение.

Именно там я наконец позволила слезам покатиться по щекам. Слёзы по тем, кого я потеряла. Слёзы из-за того, что я совершила.

Стоя там и глядя на мир, который так долго был от меня скрыт, я ощутила прилив эмоций. Страх. Воодушевление. Надежда. Боль.

Решимость.

— Плачешь от радости при виде меня, Торн? Не думал, что доживу до этого дня.

Я обернулась, и широкая улыбка расплылась по моему лицу: из леса вышли Грей и Опал; последняя оглядывала нашу разношёрстную компанию.

— Плачу, потому что мне придётся целый месяц слушать твой праведный трёп, — сказала я ему, но всё равно обхватила его руками за шею, вдыхая знакомый запах кожи и мыла.

— Вот это уже больше похоже на правду, — пробормотал Грей мне на ухо. — А то я уж волноваться начал. Подумал, ты раскисла.

— С чего бы, потому что я назвала тебя красавчиком? — Я отстранилась и подмигнула.

Джед подошёл к нам, и Грей отпустил меня, чтобы обнять его за плечи и потереть костяшками пальцев его и без того взлохмаченные волосы. Джед рассмеялся, и я посмотрела на Опал, которая одарила меня нерешительной улыбкой.

— Вы сделали это. — Она рассмеялась. — Вы реально это сделали.

— Это была командная работа. Не знаю, почему вы все думали, что я вам нужна — Кит вытянула на себе большую часть, — признала я, поворачиваясь и представляя их двоих остальной группе.

Охотница за головами, инженер, агроном, ставшая отравительницей, работник водоочистных сооружений со стальной волей и двенадцатилетка с кинжалом. Звучало как начало анекдота.

Мы сидели в кругу, не решаясь развести огонь, передавая по кругу пару пищевых брикетов и жуя их, склонившись над картой Пустошей, которую Опал разложила перед нами, придавив горстью камней.

— Нам нужно двигаться, — настаивала она. — Между нами и Эндлоком слишком малое расстояние. Нужно пройти хотя бы несколько миль вглубь Пустошей, прежде чем ложиться спать.

— Согласна. — Я кивнула. — Чем дальше мы уберёмся от этого места, тем лучше.

Мы собрали вещи, взваливая рюкзаки на плечи. Я замешкалась, обернувшись к Эндлоку лишь на мгновение, представляя расстояние между местом, где стояла я, и тем, где мы оставили Вейла.

Ничто не удержит меня вдали от тебя.

Я закрыла глаза, позволяя словам Вейла окутать меня тёплым объятием.

А затем шагнула в неизвестность.