Клан Когтей

Глава 11

За окном — хмурое иркутское утро.

Виднеется пустырь с замороженной стройкой. Бытовка занесена снегом, в небо поднимается тонкая струйка дыма. Моему взору открывается глубокий заснеженный котлован, штабеля связанных прутьев арматуры, лабиринт первых ярусов будущего дома и бездействующий подъемный кран. Вся эта прелесть обнесена деревянным забором и навесом, защищающим прохожих на тротуарах.

— Кен, — тихо, но требовательно произнес Сыроежкин.

— Как ты его назвал? — удивилась Арина.

Мы сидим на крохотной кухоньке, пьем чай. Заказанные пиццы уже съедены, настроение у всех заметно улучшилось.

Стол круглый.

Две пары глаз смотрят на меня.

Виталику я вернул прежний облик. Временно, конечно. Пока мы не выбрались из этой страны, нужно шифроваться.

— Ты понимаешь, что мое обучение в школе накрылось? — не выдержал Сыроежкин. — Какая, нахрен, дистанционка? За мной приедут, как только я выйду на связь с «Заратустрой».

— Приедут, — согласился я.

— А ты мне еще липовый паспорт предлагаешь, — не унимается снабженец. — И чужую внешность.

— Всё он понимает, — ухмыльнулась Арина. — С самого начала никто не думал, что ты будешь учиться.

— С головой дружите? — Виталик по очереди обвел нас тяжелым взглядом. — Это моя жизнь. Кен, это ведь шутка, правда?

— Рю, — поправила Арина. — Сейчас он так себя предпочитает называть.

— Ладно, — сдался Сыроежкин. — Пусть будет Рю, но это форменное свинство! Мне надо получить образование!

— Зачем? — искренне удивился я.

— Ну… все так делают, — в голосе моего друга прозвучало замешательство.

— Ты — не все, — мягко возразил я, делая очередной глоток. — Ты — часть моей команды.

— И что?

— Если сильно нужен аттестат, мы тебе его купим. Или поступишь в какую-нибудь японскую школу.

— Чего? — обалдел толстяк.

— Мы летим в Японию, — пояснила Арина.

— Хочешь — купим аттестат на Сыроежкина, — предложил я. — Родителям покажешь, пусть порадуются. Будешь и дальше подниматься на крипте — достанем два аттестата. Один — на твою настоящую фамилию, сувенирный. Второй — на текущую.

— Текущую, — тупо повторил мой друг.

— Я выбрал несколько вариантов. Что понравится — то и бери.

— Вот так всё просто, да? — Виталик зло посмотрел на меня. — Добавим росточку, отрастим бороду, купим аттестат?

— Зачем усложнять, — я очаровательно улыбнулся.

Арина виновато развела руками.

Дескать, вот такой он тип, Рю Тиба.

— Я видел, как они запихнули в тачку моего двойника, — заявил Сыроежкин. — Что они с ним делают, а? Пытают?

— Вероятно, уже отпустили, — пожимаю плечами. — Я произвел обратную трансформацию.

— В смысле? — не поняла Арина.

— Вернул ему прежний облик.

— Ему шокер под ребра ткнули, — заявил Виталик.

— Это не шокер, — возразила Арина. — Спецслужбы Его Императорского Величества предпочитают усыпляющие артефакты.

— Где усыпляющие, — добавил я, — а где и умертвляющие.

— Зависит от силы нажатия и объема взвеси, — согласилась Арина.

— И вы так спокойно об этом говорите? — возмутился Сыроежкин. — Произвол же полный! Беспредел!

— А в Мексике безопасно? — парировал я. — Преступности и жестких задержаний нет?

— Ну… — протянул Сыроежкин.

И умолк.

Мексика славится на весь мир своими бандами, уличными разборками и наркокартелями. Есть районы, жить в которых вообще нереально. Я уж молчу про самоуправство тамошних шерифов, которые расстреливают людей направо и налево. Моему другу повезло — его родители из последних сил тащили охраняемый кондоминиум в приличном туристическом квартале.

— Не дрейфь, — успокоил я друга. — Ты попал в хорошую команду. Заработаешь денег, поднимешься. Станешь у себя в Мексике уважаемым человеком.

— Мне Империум нравится, — выдал Виталик.

— Деньги — это возможности, — резонно заметил я. — Через пару лет вернешься сюда. Ты пойми, мне нужен снабженец. Человек, который займется обустройством моих полигонов, добычей всякого-разного, закладкой тайников и еще много чем. Торговля монетками, опять же. Я готов щедро платить за услуги.

— А меня почему выбрал? — Виталик понемногу успокаивался.

— Я тебе доверяю.

— Спасибо.

— Не за что.

Мы с Ариной переглянулись.

Пора выходить на следующий уровень.

— Он корректировщик, — девушка кивнула в мою сторону. — Платит мне за охрану. И у нас есть проблемы с Церковью Равновесия.

— Какие проблемы? — при упоминании святош бедолага скукожился.

— Мы убили монаха Никона и блюстителя Иннокентия, — просто ответил я. — Грохнули их в Барнауле.

— И вообще, — подвела итог телохранительница. — Читай по губам. Рю Тиба — корректировщик.

— Мне конец, — обреченно вздохнул Сыроежкин.

— Дружище, это только начало! — возразил я. — Начало твоего восхождения и обогащения.

— Ладно. Меня ведь уже взяли под колпак, да? Вряд ли я выберусь из этой передряги, вернувшись в школу и сказав, что знать не знаю никакого Кена Мори.

— Не прокатит, — отрезала Арина.

— Тогда командуйте, — смирился Виталик.

Звонок в дверь.

Арина знаком велела мне сидеть на месте. Придвинула нетбук и вывела картинку с внешнего дверного дисплея на большой экран.

Снова позвонили.

Арина развернула экран таким образом, чтобы я мог увидеть незваного гостя. Русоволосый паломник с громадным рюкзаком за плечами.

Включился звук.

— Открывайте, ребята, — устало произнес Такеши Харада в своей первоначальной ипостаси. — Это я.

Виталик сидел, не смея шелохнуться.

— Свои, — буркнул я.

Арина разблокировала дверь прямо с виртуальной консоли. Надо будет спросить у нее, что за прога такая. Простенько, но со вкусом.

Квартиру мы сняли однокомнатную, без претензий. Дешевый ремонт, старая мебель. И вездесущая видеопанель на внешней стороне двери. Громкая связь, опять же. И главная икона всех мещан — телевизор на кронштейнах.

Учитель задвинулся на кухню, не разуваясь.

— Собирайтесь.

— Куда? — я аж чаем поперхнулся.

— Валим из города.

— Что-то случилось? — посерьезнела Арина.

— Еще как случилось, — заявил сенсей. — В нашем коттедже хозяйничают экспедиторы Тайного приказа.

Я закатил глаза.

— Машина внизу, — учитель бросил последнюю фразу через плечо. — Жду там.

Виталик оглянуться не успел, а мы уже были на ногах.

— И чай не допьем? — озаботился Сыроежкин, покосившись на вазочку с печеньем.

— Нет, — отрезал я.

Спустя четверть часа мы ехали по скоростной трассе в сторону Красноярска.

Машину, как выяснилось, Такеши украл. Ломанул «цифрокором» бортовой компьютер, открыл дверь самому себе, а затем влез в базы дорожной полиции и переоформил транспортное средство на очередную вымышленную личность. Хозяин почему-то передумал писать заявление об угоне, а вместо этого взял двухнедельный отпуск и улетел в Ялту.

Тачка мне понравилась. Не «Бромлей», конечно, но и не допотопная колымага на ДВС. Электромобиль «Ижевск-Вектор» четвертого поколения. С режимом автопилота, который сейчас и был активирован. Потому что за окнами развернулась непроглядная тьма. Как вы уже догадались, учитель применил «купол тишины», чтобы спокойно поговорить. Мы с Ариной устроились на заднем сиденье, Виталик — на переднем, справа от водителя.

— Рассказывай, — велел Харада.

— Что? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Всё.

Хотел бы я написать, что мимо проносятся панельные пятиэтажки или высотные ЖК, но нет. За окнами — первобытный мрак. Даже звезд не видно.

Мое молчание учитель истолковал по-своему.

— Я наблюдал за тобой, Рю. Применяешь корректировочные техники, выходящие за границы твоих возможностей. Пользуешься навыками, о которых толком никто не слышал. Владеешь разными стихиями. И не заливай, что не знаешь, как это работает. Ты расчетливый сукин сын, почище своего деда.

— К какому классу относилась твоя мать, Рю? — вклинилась в разговор Арина.

Начинается.

— Воздух, — признал я.

— Ты пользовался огнем и землей, — уверенно заявила девушка. — Стрелял из пушки, разработанной для адептов огня. И твои выстрелы были чем-то усилены.

— Огнем, — предположил сенсей.

— А я много всего пропустил, — раздался с переднего сиденья голос Сыроежкина.

— И что вы хотите от меня услышать? — устало произнес я. Схватки с церковниками и длительные поездки не прошли бесследно — отчаянно хотелось выспаться. — Да, я владею разными стихиями. И понимаю, что это — редкий дар.

— Не просто редкий, — покачал головой Харада. — Уникальный. Так не бывает, Рю. Самим фактом своего существования ты нарушаешь кучу магических законов. Рушишь все мои представления о мире.

— Вот почему на тебя взъелись, — дорубил Сыроежкин. — Тайный приказ и все остальные.

— Не взъелись, — возразил Такеши. — Они хотят взять его, запереть в своих лабораториях и научиться использовать.

— А Церковь? — не понял Виталик. Вот же наивный баклан. — Просто корректировщиков не любят?

— Он нарушает Баланс, — сжав зубы, пояснила Арина. — И не только из-за корректировочных техник. Четыре стихии переворачивают всё с ног на голову.

— Меня убьют, — догадался я.

— Не сразу, — фыркнула Арина. — Как и ребята из Тайного приказа, церковники захотят провести исследование. У нас свои методы и они тебе не понравятся, Рю.

— У «нас»? — переспросил Виталик.

— Она сбежала из монастыря, — пояснил я. — Не обращай внимания, дружище.

— Так, — учитель остановил пикировку взмахом руки. — Давайте сразу определимся с главными вещами. Никто здесь не собирается сдавать Рю. Так мне кажется, во всяком случае. Мы на твоей стороне, парень. Поэтому хватит держать своих друзей за дураков.

— Тем более, — добавила Арина, — что мы ради тебя жизнями рискуем.

Наверное, к подобным разговорам следует готовиться загодя.

Я не успел.

Сейчас придется лить адаптированную правду и полуправду, старательно избегая истинной правды.

— Ладно, — пожимаю плечами. — Сами напросились.

— Давай-давай, — подбодрил Такеши-сан. — Не стесняйся, все свои.

— Я не помню ничего до своего шестилетия, — начал я. — Думаю, если что-то со мной и произошло, то в раннем возрасте. Воспоминания стерты либо заблокированы. Одно могу сказать: я делаю то, что делаю, поскольку в нашем мире уживаются две магических субстанции.

— Мы пользуемся взвесью, — покачала головой Арина. — Больше ничего нет.

Учитель внимательно слушал.

Сыроежкин не вмешивался.

— А как объяснить чакру? — поинтересовался я. — Или «пространственную раскладку»?

— Ты проходил через стены, — вынуждена признать девушка. — Я видела.

— И я, — кивнул сенсей.

— Одаренные применяют взвесь, — попробовал объяснить я. — Я же предпочитаю пользоваться эфиром. Это субстанция высшего порядка. Мощная, пронизывающая весь мир. Чтобы добыть больше энергии, мне не нужен родовой Источник. Для этого я прокачиваю через себя плотные эфирные струи.

— Никогда не слышал об этой субстанции, — задумчиво проговорил Харада. — Почему эфир? Откуда тебе известно, что эта гипотетическая энергия называется именно так?

Пожимаю плечами.

— Знаю — и всё. Не могу объяснить.

На самом деле объяснение лежит на поверхности. Я — выходец из другого мира. Наши волхвы давно изучили эфир, придумали ему название, разработали уйму техник под него. Не только боевых, но и целительских, поисковых, повседневных. Бытовых, то есть. Даже на превращение в медведя мне потребуется некоторое количество эфира, без этого никак. А ведь этот туз я из рукава еще не вытаскивал…

Проблема в том, что о волхвах я рассказывать не могу. И о своем попаданчестве. Во-первых, мне никто не поверит. Во-вторых, это уж слишком — даже для тех, кто привык в обыденной жизни использовать магию. В-третьих, я не могу предвидеть всех последствий подобного откровения. Если обобщить, я полагаю, что мои новые друзья попросту не готовы к этой информации.

Я, кстати, копался в Сумраке, пытаясь найти упоминания о людях вроде меня. Ну, о тех, кто умер в альтернативной реальности и перебрался в физическое тело здесь. Четких сведений откопать не удалось. А вот гипотетических допущений из области фантастики, эзотерических теорий и всевозможных доктрин «для избранных» — сколько угодно. Плюс городская мифология. Вроде бы, церковники пару раз за историю своего существования ловили попаданцев, но всё засекречено.

— Пусть будет эфир, — задумчиво проговорил Харада. — Что это? Особая форма взвеси?

— Скорее наоборот, — я покачал головой. — Эфир первичен. Его можно трансформировать во что угодно.

— И во взвесь? — спросил Сыроежкин.

— Да.

— А напрямую в техники? — задала грамотный вопрос Арина.

— И напрямую.

— Так ты всесилен, братец, — фыркнул Харада. — Мы тебе не нужны. Хоть сейчас можешь стать Абсолютом или Архмагом в выбранном классе. Или во всех классах сразу.

— Не всё так просто, — я нахмурился.

Разумеется, подобные мысли в голову закрадывались. А потом я столкнулся с суровой действительностью.

— Что не так? — удивился Такеши.

Да всё не так. Главная проблема — медленное восстановление моих прежних способностей. Из того, почти забытого, мира. Мне хватит пальцев двух рук, чтобы перечислить техники, освоенные здесь повторно. Да, мой разум понимает, как использовать эфир, да и на астральном плане ничего не изменилось в худшую сторону. Но вот тело Рю-Кена-Друцкого далеко не всегда реагирует в критических ситуациях так, как мне хотелось бы. Кроме того, вгоняя эфир напрямую в местные техники, я трачу громадные объемы энергии. Не знаю, в чем тут подвох. И, соответственно, испытываю нервное напряжение. Колдунство с эфиром совсем уж бесследно не проходит, надо и отдыхать иногда. Тренировки расширяют мои возможности, но для возвращения прежней формы потребуются месяцы, а то и годы. Если же преобразовывать эфир во взвесь, расходуются драгоценные доли секунды в поединках. Поэтому я и учился на старых полигонах прямому управлению взвесью. А там — ограничения, продиктованные особенностями дара моего носителя. Так что пахать и пахать…

— Есть нюансы, — признал я. — Потолок возможностей в стихийных классах, например. При непосредственном вкачивании взвеси. Я развиваюсь, но резких скачков не предвидится.

— Ага, — хмыкнул Такеши. — Прямо сейчас ты не сможешь поработить Землю.

— Очень смешно, — обиделся я.

— А что с корректировочными техниками? — поинтересовалась Арина.

— Стандартный уровень, — ответил вместо меня сенсей. — За редким исключением.

— Прямое использование эфира, — напомнил я.

Учитель заинтересовался:

— Значит ли это, что я могу научить тебя высокоранговым техникам, и ты справишься с ними? Ну, при помощи эфира?

— В теории — да. На практике… — развожу руками. — Надо попробовать.

— Еще вопрос, — ожил Сыроежкин. — Церковники могут нас отследить? Астральное эхо…

Опаньки.

Виталик знает больше, чем я думал.

— Могут, — заверила Арина.

— А почуять этот самый… эфир?

Девушка задумалась.

И произнесла:

— Сложно утверждать. Мы говорим о субстанции, которой… вроде как… нет. Понимаете? С другой стороны, существуют артефакты, заточенные под вероятностные искажения. Или под обнаружение техники, а не заполняющей ее взвеси.

— Они поймут, что Кен… Рю… использует не взвесь?

Молодчина Сыроежкин.

Этот вопрос мучает меня давно. С тех самых пор, как я впервые встретился с блюстителем Иннокентием и монахом Никоном. Я был Никем, когда меня начали преследовать. Просто потому, что я — корректировщик? Не думаю. Более разумной кажется версия, что Патриархи знают о существовании эфира. И учуяли одаренного, способного манипулировать этой субстанцией.

Стоп.

А если корни происходящего тянутся в мое прошлое? В те самые шесть лет, о которых Сергей Друцкий, он же Рю Тиба, ничего не помнит? Клан Когтей уничтожен, но почему? Кто за всем этим стоит? А ведь меня кто-то спас, переправил в Питер и бесследно ушел в закат. Можно предположить, что этот таинственный доброжелатель знает очень много. Я поначалу думал, что обязан спасением Такеши, но тот отрицает свою причастность к моим странствиям по аэропортам.

— Уже поняли, — сказала Арина.

— Тебе почем знать, — изогнул бровь Такеши.

— Я с ними одиннадцать лет прожила, — напомнила девушка. — Поверьте, блюстителя за первым встречным не высылают.

Наш разговор плавно перетек в область дальнейших планов. Мы с Такеши обсуждали схемы пересечения границы, но к единому мнению прийти не могли. А еще Такеши поведал о гостях, объявившихся в «Иволге». Экспедиторы прибыли в Гремячинск, затем начали всё вынюхивать в Монашинске. На них среагировал один из артефактов, оставленных Такеши в гостинице. Учитель понял, что вскоре агенты императорской спецслужбы вычислят Ольхон. Быстренько собрал вещи и убрался вон. На снегоходе-беспилотнике. В Иркутске завис на съемной квартире и стал присматривать за коттеджем. Как и следовало ожидать, гости явились за нашими головами.

А теперь — вишенка на торте.

Судя по описанию, одним из визитеров был Василий Тьма.