Католическая Церковь в России (конец IX – начало XXI вв.).

Глава 7. Католичество в России во второй половине XIX в.

Во второй половине XIX века наступает новая эпоха в отношениях между Россией и Папским Престолом. В 1878 г. умирает папа Пий IX. В том же году его преемником становится граф Джоакино Печчи (годы понтификата 1878-1903), и принимает имя Льва XIII-го. Печчи стал папой уже в весьма преклонном возрасте – он родился в 1810-м году, стало быть, в 1878 ему было уже 68 лет. Однако он продолжал сохранять гибкость мысли до конца своих дней. Папа призвал российского императора Александра II «позаботиться о мире и свободе совести католиков России. В благодарность они, ведомые папой, будут верноподданными царя» [372]. Александр II отвечает, что «веротерпимость в России – священный принцип. Хотя католическая церковь не может иметь положения православной государственной церкви, что сложилось исторически, она должна свободно развиваться» [373].

Однако правление Александра II тем не менее сопровождалось жёсткими репрессиями Католической Церкви в России. Эта антикатолическая политика государя была связана, в первую очередь, с тем, что в 1863-1864 гг. вспыхнуло очередное восстание в Польше, которое было сурово подавлено властью.

В чём выражались эти репрессии католиков? В первую очередь в том, что Варшавский архиепископ З. Фелиньский был сослан во внутренние губернии Российской империи. Было ликвидировано несколько католических епархий: в 1866 году – Каменец-Подольская, в 1867 – Подлешская, а в 1869 году – Минская (её объединили с Виленской епархией).

Указом от 9 ноября 1863 года в западных губерниях России были закрыты многие католические церкви и монастыри. Правительство Александра II приступило к «русификации» Католической Церкви в России.

В 1863 году в письме к Александру II, которое было посвящено событиям в Польше, Папа Пий IX перечислил многочисленные нарушения прав Католической Церкви в Российской империи. Однако в ответном письме Александр II даже не упомянул проблем, поставленных Папой. Правительство же России всеми силами старалось оказать на Папу воздействие с целью принудить его осудить польское национальное движение, однако Папа не хотел соглашаться на это. Впрочем, в коечном итоге, репрессии против российских католиков вынудили Папу в 1864 году издать энциклику, в которой, с одной стороны, он осуждал «легкомысленное восстание» в Польше и внушал восставшим необходимость послушания властям, а с другой – в самых жёстких выражениях обличал антикатолические меры российских властей.

Специальным указом от 23 марта 1866 года правительство Александра II разрывало дипломатические отношения с Папским Престолом. В следующем году император в очередной раз урезал права католиков в России. Теперь все дела католического духовенства, а так же мирян-католиков должна была рассматривать Римско-католическая духовная коллегия.

Будучи под постоянным контролем со стороны данной коллегии, Католическая Церковь в России практически становилась схизматической по отношению к Риму.

Только в 1875 году Римско-католическая духовная коллегия утратила свою неканоническую функцию посредника между католиками России и Римом. Впрочем, в том же году отношения снова были подорваны. Связано это на этот раз было с упразднением последней греко-католической епархии на территории Российской империи – Холмской – вместо которой была учреждена одноимённая православная епархия.

По данным статистики в 1850 г., только в одном Санкт-Петербурге проживало 27 590 католиков (из них: российского подданства -16 430 человек, германского – 6 030, французского – 2 004, итальянского – 850, испанского, португальского, английского, бельгийского – 630 человек), в 1892 г. – уже 36 090, католики составляли тогда 3,8 % населения, в 1900 г. на 1 248 122 жителей города приходится уже около 50 000 католиков, что составляет прежние 3,8 %, в 1910 г. петербургских католиков – менее 70 000. Всего же, например в 1900 г., на 1000 жителей Санкт-Петербурга приходилось 73 протестанта и 47 католиков (т. е. 4 % от всего населения) [374].

В 1880 году обер-прокурором Святейшего синода становится К.П. Победоносцев, который оставался на этой должности целых 25 лет – до 1905 года. Победоносцев был выходцем из священнической православной семьи, отстаивал идеалы Православия и всячески боролся с инакомыслием. К.П. Победоносцев писал: «Россия хранит глубокое убеждение, что нигде в Европе инославные и даже нехристианские исповедания не пользуются столь широкою свободою, как посреди русского народа. Увы, в Европе не хотят признать этой истины. Почему? Потому единственно, что там к понятию о свободе исповедания примешалось безусловное право пропаганды его. И вот источник ваших сетований на наши законы о совращениях из православия и об отпадениях от него! В этих законах, ограждающих господствующее в России исповедание и устраняющих посягательство на спокойствие его, Европа видит ограничение свободы для других исповеданий, даже преследование их… Да, к прискорбию для христианского чувства еще не настало время для мирной встречи христианских идей Востока и Запада; западные исповедания у нас еще не свободны от мирских видов, от посягательства на могущество и даже целость России» [375].

Победоносцев неуклонно считал всех католиков врагами «святой Руси», видя в них чуждый «Запад», веками пытавшийся подчинить «святую Русь» духовному господству. Он полагал, что уния с Римом немыслима [376].

В 1881 году Александр II трагически погибает в результате террористического акта, после чего на российский престол восходит его наследник – император Александр III. Хотя новый государь на словах и поддержал политику своего предшественника в отношении католичества в России, но на деле не предпринимал никаких попыток изменить ситуацию и облегчить жизнь католикам в Российской империи. Например, официальное представительство Папского Престола так и не было создано в России при Александре III.

Однако, перефразируя известную фразу – «верхи не могут, а низы хотят». Многие граждане России, особенно в среде мыслящей интеллигенции, выступали в поддержку примирения с католиками, а некоторые даже обнаружили более радикальную позицию, предложив пути объединения с Католической Церковью.

Основой политических взглядов Александра III была жёсткая позиция по утверждению самодержавия в качестве одного из неотъемлемых атрибутов русского быта. Император издаёт в год своего восшествия на престол манифест «О незыблемости самодержавия». Помня о трагической гибели своего отца от руки террориста-революционера, Александр III отчаянно борется со всеми революционными идеями в обществе, и осуществляет эту борьбу при помощи жёстких административно-репрессивных мер.

Не без влияния К.П. Победоносцева, умеренная веротерпимость во внутригосударственной политике, формально провозглашённая предшественником Александра III на троне указом от 3 апреля 1883 года, сменяется политикой преследования русских сектантов: духоборов [377], штундистов [378], толстовцев [379] и др.

За примирение и воссоединение с Католичеством выступал знаменитый русский философ, богослов, поэт, публицист, литературный критик, почётный академик Императорской Академии наук по Разряду изящной словесности Владимир Сергеевич Соловьёв (1853-1900). В.С. Соловьев публикует ряд работ, в которых выступает за идею воссоединения Западной и Восточной Церквей под началом Римского Папы [380].

Соловьёв: «Всякое положительное развитие моих мыслей сводится на проповедь Вселенской Церкви и примирении с папством» [381]. Славянофилы и консерваторы подвергли взгляды Соловьёва резкой критике, т.к. они шли вразрез с их патриархальными православными убеждениями.

Можно сказать, что в своих работах Владимир Сергеевич Соловьёв повторяет центральную мысль Гагарина и Чаадаева: «общечеловеческие интересы превыше национальных» [382]. «Человечество уже не абстрактное существо, – писал Соловьёв, – его субстанциональная форма реализуется в христианском мире, в Вселенской Церкви» [383].

Владимир Соловьёв считал, что всё православное учение содержится в католическом: «поскольку со времени разделения церквей на Востоке не было Вселенских соборов, то и наша православная схизма действительна для нас только де-факто, а не де-юре. В силу этого люди, даже признающие новые католические догматы, могут считать свою позицию естественным развитием православного учения и себя, без каких – либо угрызений совести – православными людьми. Русскому человеку, чтобы стать католиком, переходить некуда. Ему надо только принять и выявить всю полноту православия и тем самым воссоединиться со Вселенской Церковью. Духовное единение обеих конфессий состоит в том, чтобы оставаясь православным, быть вместе с тем католиком, быть православным. И это никак не противоречит существу дела. Западная Церковь никогда не отрекалась от православия, и Восточная Церковь никогда не отрекалась от католичества» [384].

Сам В.С. Соловьёв, по мнению большинства исследователей, так и не принял католичество. Впрочем, существует и иная точка зрения на этот вопрос. Так, например, русский католический священник, о. Николай Толстой утверждал, что 18 февраля 1898 г., исповедовал и причастил Соловьёва. В своих воспоминаниях о. Николай писал: «Я был очень растроган тем, что мне выпало счастье принять исповедание веры и совершить присоединение к Католической Церкви моего учителя, который сам привел меня к ней» [385].

Владимир Соловьев скончался 31 июля 1900 года. Перед смертью он исповедовался и причастился у синодального священника. Это обстоятельство дало о. Сергию Булгакову в 1925 году на заседании Парижского религиозно-философского общества возможность утверждать, что «на одре смерти Соловьев принял благословение православной церкви, тем самым признав свое заблуждение и возвратившись в лоно православия» [386].

«Католические же правоведы заявили, что будучи при смерти и не имея возможности видеть своего священника, каждый католик может обратиться к православному священнику. Этого желает сама Католическая церковь. Поэтому своим поступком Соловьев показал не отречение от единства Католической церкви, а наоборот – верность канонам, утвержденных папой. Не сказав о своем присоединению к католической Церкви напутствовавшему его священнику, Соловьев не хотел вызвать новых гонений на католиков в России со стороны государственно-церковной бюрократии. На вопрос одного из своих учеников, почему он не обратился к одному из польских или французских священников, Соловьев отвел: «Вы молодой человек, Вам легко оторваться от родных традиций, А я подожду, пока в Москву приедет какой-нибудь русский католический священник…» В то время было всего 2 русских униатских священника: о. Николай Толстой был в изгнании, а Алексей Зерчанинов в заключении. Соловьев был похоронен в Новодевичьем монастыре по православному обряду рядом с могилой отца» [387].

Известно, что католиком стал племянник В.С. Соловьёва – Сергей Михайлович Соловьёв (1885-1942). Отучившись в Поливановской гимназии, он с блеском закончил классическое отделение историко-филологического факультета Московского университета (в 1911 году ему выдали дипломом I-й степени). В молодости общался с известными поэтами Александром Блоком и Андреем Белым. Сам сочинял стихи: в 1907 г. выпустил сборник стихотворений «Цветы и ладан». В 1915 году Соловьёв поступает в Московскую духовную академию (окончил в 1918-м), был рукоположен в священнический сан. Вошёл в общину русских католиков восточного обряда в 1920-м году, а уже в 1923-м возглавил общину московских католиков восточного обряда и через три года был назначен вице-экзархом. С 1924 года Соловьёв служил в римско-католическом храме Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии, который расположен в Москве на Малой Грузинской улице. В 1931 году был арестован по делу о «московской католической общине». Умер С.М. Соловьёв в 1942 году в казанском госпитале, в эвакуации.

И так, как мы с вами видим, вторая половина XIX века в России оказалась не менее богата на именитых русских католиков, чем первая. Продолжу рассказывать о конкретных людях.

Княгиня Зинаида Александровна Волконская (1792-1862), получила прекрасное образование. Детство и юность провела в Европе. Затем вернулась в Россию, которую вынуждена была снова покинуть в 1825 году, в связи с восстанием декабристов, т.к. в этом мятеже служилых дворян приняли участия некоторые представители рода Волконских. Зинаида Александровна приезжает в Рим вместе с сестрой, где и живёт всю вторую половину своей жизни. В Риме, который она считала своей второй родиной, Волконская зарекомендовала себя как деятельная католичка. Держала свой светский салон, который посещали многие именитые горожане. Когда в 1839 году в России стало известно об обращении Волконской в католичество, император Николая I распоряжается конфисковать всё находящееся в России имущество княгини. В 1844 году умирает муж Волконской, перед смертью принимая католичество.

Зинаида Александровна участвует в создании «Восточного общества», целью которого являлось воссоединение восточных христиан с Католической Церковью. Волконская встречалась с самим Папой Римским! В начале 1862 года княгиня тяжело заболела; перед смертью она пожелала постричься в монахини, но этому воспротивился ее духовный наставник о. Дж. Мерлини. На похороны княгини пришло множество римских бедняков, которым Зинаида Александровна помогала всю свою жизнь.

Католичкой стала ещё одна представительница рода Волконских, – Елизавета Григорьевна Волконская (1838-1897). Первую половину своей жизни она считала себя православной. В частности известно, что со своим мужем князем М.С. Волконским, планировала создать «подлинно православную семью». С юных лет Елизавета Григорьевна серьёзно занималась историей, в том числе библейской историей и историей христианства. Изучала сочинения Отцов Церкви, проявляла интерес к истории Вселенских соборов что «дало ей непосредственные доказательства обоснованности примата Римского Папы и в то же время помогло обнаружить в русских переводах многочисленные искажения и прямые подмены святоотеческих текстов, относящихся к этому вопросу». У Е.Г. Волконской с детства было обостренное чувство справедливости, и она категорически отказывалась идти на компромиссы в религиозных вопросах. Всё это послужило причиной её публичного выступления в защиту Католической Церкви. Защита Волконской наиболее ценна вследствие того, что она тщательно обосновывает свою позицию «детальным разбором всех найденных ею в русских переводах соборных и святоотеческих текстов искажений и тенденциозных вставок».

Е.Г. Волконская шаг за шагом проверила по источникам все спорные вопросы между Византией и Римом, выявляя все исправления и неточности текстов установлений Соборов и творений Св. Отцов. В ходе своей работы она тщательно сопоставляла русские переводы с латинскими и греческими оригиналами. По итогам своих научных изысканий она пишет два богословских сочинения: «О церкви» (1887. Берлин) и «Церковное предание и русская богословская литература» (1898. Фрейбург).

Обер-прокурор Святейшего Синода Победоносцев писал: «книги Волконской, в которых по-новому излагалась история Восточной Церкви и история раскола в христианстве явились поруганием и обличением всего русского официального богословия» [388].

Как отмечает исследователь Ф.Г. Овсиенко: «Своеобразие работ Е.Г. Волконской состояло в том, что они базировались не на отрицании, а на утверждении того что, по мнению авторов было истинно православным, следовательно «истинно католическим» на Востоке. Первыми защитниками и свидетелями «католической правды» на страницах её работ выступили Отцы самой Восточной Церкви» [389].

П.М. Волконский позже напишет: «Все ее мировоззрение строится не на отрицании, а на утверждении того, что истинно православно, следовательно, истинно католично на Востоке, и на ее страницах первыми защитниками и свидетелями католической правды выступают Отцы самой Восточной Церкви». В России деятельность Елизаветы Григорьевны резко осудили. Так К.П. Победоносцев назвал княгиню Волконскую «самой опасной женщиной в России». В конце 80-х годов XIX века Волконская приходит к окончательному выводу о неправомерности византийской схизмы, т.е. о виновности в Расколе Цервей, прежде всего византийских иерархов. Эти выводы побудили её принять католичество в 1887 году. Елизавета Григорьевна мечтала о воссоединении церквей. Известно, что она пыталась пробудить в России, прежде всего в правительственных и торгово-финансовых кругах, интерес к календарной реформе. В России своим ближайшим другом считала В.С. Соловьева. П.М. Волконский запишет: «Вл. Соловьев и княгиня Волконская являются действительными родоначальниками католического движения в России; в них выявились две грани русской католической мысли, как бы два параллельных течения к одной, и той же цели, два взаимно восполняющих друг друга психологических подхода к одной и той же Истине, подход синтетический у первого аналитический – у второй…».

Волконской принадлежит слава первой женщины в России, которая стала заниматься богословскими вопросами. Так же княгиню интересовали аспекты оснований свободы религиозных вероисповеданий в России. После кончины, Волконскую отпевали в храме Св. Екатерины в Санкт-Петербурге, а похоронили – на семейном кладбище в окрестностях города Таллина.

Другой русский католик, Михаил Дмитриевич Жеребцов (1824-1905), принадлежал к высшему петербургскому кругу, состоял на дипломатической службе, был советником Министерства иностранных дел. Принимает католичество после тщательного изучения истории христианской церкви. Став католиком, яростно отстаивает католические догматы. Из-под его пера вышли две книги. В первой, которая получила название «Исхождение Святого Духа и Вселенское Первосвященство» (1886), он спорит с митрополитом Макарием, который издал в то же время своё «Догматическое богословие», а во второй – «Протопресвитер Янышев и новый доктринальный кризис в Русской Церкви» – отстаивает интересы католичества, полемизируя с православным богословом Богородским.

М.Д. Жеребцов был близко знаком с Соловьёвым и Волконской и с ними вместе составлял первое ядро русских католиков. По словам П.М. Волконского: «с этих трех выдающихся деятелей начинается, если можно так выразиться, процесс кристаллизации русского католичества, принимающего постепенно внешние церковные формы» [390].

Ещё один выдающийся представитель плеяды русских католиков, граф Николай Алексеевич Толстой (1867-1838) – был выходцем из аристократической семьи Санкт-Петербурга, в молодости закончил Пажеский корпус и служил в Софийском полку. С детства имел склонность к священству, поэтому после выхода из полка поступил в Московскую духовную академию. В свободное от учёбы время перечитал все имевшиеся в местных библиотеках труды Отцов Церкви, а так же прочёл на латыни «Сумму теологии» Фомы Аквинского. Познакомился с Владимиром Соловьёвым и Елизаветой Волконской. В 1890 году был рукоположен в сан православного священника. Отправляется в кругосветное путешествие. В 1894 году в Риме его принимает Папа Лев XIII, и о. Толстой ему торжественно приносит исповедание католической веры. Возвратившись в Москву, о. Николай принимает у себя в доме тайных католиков. Когда царские власти узнали о том, что Толстой стал католическим священником, то начинают его всячески преследовать и притеснять. От преследований властей Толстой бежит через Финляндию за границу. Через два года возвращается на родину, к этому времени (1896 г.) и относится исповедание с причащением им Владимира Соловьёва, о котором я уже писал выше. После революции о. Николай Толстой работал священником в Киеве и Одессе. В 1937 году его арестовывают, спустя год, пожилого 70-ти летнего старца приговаривают к расстрелу и приводят приговор в исполнение.

В католичество в XIX веке переходили, разумеется, не только представители родовитой знати. Католиками становились так же и люди менее высокого происхождения, однако это отнюдь не означает, что их вклад в развитие католической веры в России менее ценен вклада, сделанного сиятельными князьями. Так, на рубеже XIX-XX вв. на поприще проповеди католического учения подвизались супруги Абрикосовы, о которых я буду говорить ниже в связи с русским католичеством первой половины XX века. Сейчас же мне хотелось бы сказать несколько слов о выходце из духовного сословия, бывшем православном священнике, осуществившем переход в католичество А.Е. Зерчанинове.

Алексей Евграфович Зерчанинов (1848-1933) был сыном православного священника. В молодости решил идти по стопам отца и получить духовный сан. В 1871 году Зерчанинов заканчивает Нижегородскую епархиальную семинарию и в том же году принимает сан православного священника. Отец Алексей проработал какое-то время настоятелем сельского храма. Вёл миссионерскую деятельность среди старообрядцев. Миссионерство подвигло Алексея Евграфовича заняться более глубоким изучением учения Православной Церкви, что привело священника к несогласию с православной официальной доктриной. В 1896 году он тайно принимает католическую веру. Уходит за священнический штат. Открывает на свои средства начальное земское училище, продолжает заниматься самообразованием, пишет работы по апологетике, открыто проповедует католичество. В 1898 году его арестовывают по распоряжению Священного Синода, и заключают в православный монастырь, где требуют от него раскаяния за вероотступничество и возвращения в православие. В связи со слабым здоровьем, его освобождают в 1901 году и отправляют в деревню под надзор духовенства. После объявления в 1905 году манифеста о веротерпимости, Зерчанинов едет в Санкт-Петербург. В 1907 году осуществляет путешествие за границу, в Риме видится с Папой. По возвращении на родину, назначается главой миссии для русских католиков византийского обряда. В середине 20-х гг. его арестовывают по обвинению в распространении контрреволюционных материалов, дают ему 10 лет тюрьмы, но, ввиду преклонного возраста, тюремное заключение заменяют на ссылку. В 1927 года престарелый Зерчанинов освобождён из ссылки, но ему запрещено проживать в ряде городов СССР. Последние годы он жил в Смоленске, позже переехал в Нижний Новгород, где и умер 23 сентября 19 33 года.

Всех этих людей, биографии которых я рассматривал выше, можно охарактеризовать как борцов за русскую католическую идею. Значение понятия «русская католическая идея» метко раскрыл и охарактеризовал в своём диссертационном исследовании историк Алексей Юдин. Согласно его определению, «русская католическая идея» представляет собой «совокупность философско-богословских и церковно-культурных построений, имеющих своей целью обоснование органической возможности восстановления единства между Русской православной и Католической церквами и разработку конкретных путей достижения этого единства» [391].

Выше я говорил, главным образом, о распространении Католичества в столицах России – новой, Санкт-Петербурге, и старой – Москве. Поэтому, прежде чем перейти к рассмотрению Католической Церкви в России XX века, нельзя не сделать паузу и не сказать буквально нескольких слов о развитии русского католичества в этот период времени (конец XIX в.) в других регионах страны, например, в Сибири. Дело в том, что во второй половине XIX века начался процесс массовой миграции граждан Российской империи в Сибирские регионы [392]. Больше всего католиков-переселенцев было в Томской, Енисейской и Тобольской губерниях, а так же в Акмолинской области [393]. Число католиков в этих регионах к 1911 году возросло в 4,3 раза [394], в то время, как число православных – всего в 2 раза [395].

Главным образом контингент католиков Сибири увеличивался за счёт политических ссыльных. Среди этой категории, безусловно, преобладали поляки, литовцы и латыши, но были так же и русские. Однако, кроме политических ссыльных, этот регион пополняли и те, для кого Сибирь стала «местом обретения искомой многими поколениями западно-российских земледельцев свободной земли» [396]. Так как русских среди переселившихся в Сибирь католиков было меньшинство от общего числа переселенцев, то я не буду здесь подробно рассматривать феномен сибирского католичества. Скажу только о том, что эти самые переселения сказались впоследствии на количестве современных католиков проживающих в Сибири. Этих людей уже нельзя назвать иностранцами. За прошедшие десятилетия они настолько обрусели, что для подавляющего большинства из них родным языком и родной культурой являются русский язык и русская культура. И сейчас, спустя столько лет, о потомках тех самых поляков, немцев и латышей, которые были высланы или эмигрировали в Сибирь в конце XIX – нач. XX вв. можно с полным правом говорить уже как о русских католиках.