Катализатор [СИ]

«Тупил» считанные секунды, то есть, до тех пор, пока не поднял машину метров на двадцать пять. А там дал полную тягу на движки и под счастливое верещание Кнопки заложил «правильный» вираж. Высоту не набирал — вел «Астон» на сотне до тех пор, пока не добрался до береговой линии. А после того, как пронесся над пляжем, снизился на сверхмалую высоту и порадовал мелкую адреналинщицу полетом над барашками волн. Увы, до Очарования было всего ничего, так что в какой-то момент пришлось замедляться и приземляться, но Оля все равно обняла меня за шею, чмокнула в щеку, назвала красавчиком и «телепортировалась» наружу.

Я по-джентльменски пропустил вперед еще и Таньку, потом перегнал «Мрак» в ангар, подключил к НИП-у и, выбравшись из салона, приобнял Росянку, разобравшуюся с «обязательной программой» чуть быстрее меня.

Девушка благодарно потерлась щекой о плечо, зафиксировала мою руку, чтобы не вздумал размыкать «захват», и поделилась «разведданными», то есть, сообщила, что «мелочь» убивается в тире, тренера и ассистенты только что перебрались в игровую и начали анализировать записи последней серьезной тренировки Карсанова, а он вот-вот выйдет к бассейну в компании с Зимой. И крупно попадет, ибо там его дожидаются «Яровиты».

— Хочу жрать… — признался я. — Но поздороваться надо.

Анька обозвала меня проглотом и немного ускорила шаг. А через пару минут сорвалась на бег, бесшумно долетела до Гюрзы, стоявшей на бортике спиной к нам, и отправила подругу в полет.

Ветер, тоже зевнувший эту атаку, конечно же, попробовал отомстить за любимую супругу, но куда там: моя напарница танцевальным па увернулась от его «грабель», невероятно текучим движением ушла за спину и добавила скорости. А когда Павел рухнул в воду, поднырнула под руку Флюгера, сдуру вписавшегося в эту «схватку» на стороне Ромашиных, подхватила беднягу на «мельницу» и, как следует раскрутив, отправила к «пловцам».

— Анька, гадина, я тебя когда-нибудь убью!!! — грозно заверещала Даша, убрала с лица мокрые волосы и переключилась на меня: — А ты чего лыбишься? Превратил эту заразу невесть во что и счастлив, да⁈

— Ага! — ухмыльнулся я, стянул с себя футболку, кинул на ближайший свободный лежак, пожал руку Витязю, попавшемуся на пути, подставил щеку под поцелуй Богини Войны и добрался до Тимура, при моем приближении поднявшегося на ноги и расплывшегося в радостной улыбке: — Ну, как твое ничего?

— С ума сойти! — восторженно выдохнул осетин, еще не привыкший к новым кондициям и поэтому перманентно пребывающий в состоянии тихого, но веселого помешательства.

— Ага, мы тоже в шоке… — застрадала Гюрза и протянула руку Афине. А когда оказалась на бортике, «вышла» из сверхкоротких шортиков и притворно вздохнула: — Когда он умотал Тихона, Кречета и Триггера, Пашка решил попробовать себя в роли спарринг-партнера боксера-тяжеловеса и занимался этим делом аж восемнадцать секунд!!!

«Раз „умотал“ Кречета и Триггера, значит, играл…» — мысленно отметил я, успокоился и развел руками: — А на что ты надеялась при наличии правил и разнице в весе за пятнадцать килограммов?

— Правила — это зло! — буркнул Ветер, выбрался из воды, снял мокрую футболку и метнул на свой лежак.

— Так и есть… — согласился с ним осетин и рассмешил: — Поэтому после завершения карьеры в боксе я начну осваивать борьбу. А то в вашей компании чувствую себя мальчиком для битья!

Правда, расхохотались не все: Кнопка, вылетевшая из особняка аккурат в тот момент, когда Карсанов озвучивал планы на будущее, проскользнула между Афиной и Витязем, затормозила перед осетином и встала на цыпочки:

— Тиму-у-ур, а как насчет того, чтобы сделать карьеру еще и в ММА?

Парень посерьезнел и мотнул головой в мою сторону:

— Все вопросы о моих карьерах — к Чуме: если он сочтет, что НАМ это надо, то буду драться и в октагоне.

— Я бы тоже подралась… — неожиданно призналась Афина. — В «Card Cheuk». Но в моем весе там никого нет, а ломать девочек-припевочек как-то неудобно.

— Могу устроить бой в «UPC»! — предложил я. — Этот промоушен заточен под ударников, а боевой вес его нынешней чемпионки в абсолютной весовой категории — Долорес Рубио — зашкаливает за восемьдесят пять килограммов.

— Рубио — это же Пиранья, верно? — подал голос Ветер, дождался моего подтверждающего кивка и полыхнул дичайшим предвкушением: — А у тебя есть связи с руководством «UPC»?

— Неа. Но Рубио — звезда первой величины, а значит, ее можно подписать в «Овердрайв». Через Ричарда Логана…

— …дать девочке освоиться и пробиться в первую пятерку промоушена… — подхватила Росянка.

— …поставить Афине защиту от проходов в ноги… — продолжил Кречет.

— …и добыть Клану еще один чемпионский пояс! — довольно заключила Кнопка.

Прислушавшись к моему эмофону и доперев, что все описанное вполне реально, Женя нервно облизала губки и уставилась на меня с такой детской надеждой во взгляде, что я запретил себе шутить и просто кивнул:

— Если тебе это надо, то…

— Надо!!!

— Тогда строй Таньку, Лерку и Линду: для того, чтобы правильно напрячь Ричарда, нужен толковый сценарий…

…Народ, отправляющийся по маршруту Архипелаг Мечты — Лас-Вегас, и толпа провожающих построились у посадочной площадки в восемнадцать пятьдесят, то есть, за двадцать минут до вылета. И, судя по мученическому выражению лица Тимура, затерзали его до потери пульса. Я ему, конечно же, посочувствовал. Но отправил в «конверт» Росянки… в компании Тани, Леры и Светланы Николаевны. Чтобы эта троица за время перелета качественно настроила парня на общение с фанатами Светислава Влаховича, славящимися редкой злоязыкостью. Его благоверную отправил к Закату. Вместе с Кречетом, Триггером и Николаем Петровичем. А Афину и Линду забрал к себе, чтобы обсудить концепцию придуманного поединка, уже разработанную Голиковой и Рыжовой, поискать подводные камни и, если получится, то довести до ума.

Конференцсвязь, естественно, не организовывал, чтобы не отвлекаться самому и не мешать «группе психологической поддержки» вправлять мозги герою вечера. Кроме того, сразу после набора высоты врубил автопилот и практически забыл о том, что что-то там пилотирую. Поэтому алая вспышка на экране курсового компьютера застала врасплох и переключила в боевой режим. Слава богу, всего на пару мгновений. А потом я взял управление на себя, опознался с оператором СБ отеля, успевшего стать родным, «поймал» пеленг на персональные посадочные места и так далее. Впрочем, всеми этими делами занимался малой частью сознания, а большей продолжал обдумывать уже принятые, но еще не озвученные решения. Перед касанием крыши вдруг почувствовал, что мне страшно не хватает мнения Таньки, поэтому притер конвертоплан к центру здоровенной буквы «Н», заключенной в веселенький оранжевый круг, заглушил движки и отправил подруге запись состоявшегося разговора.

Доулан, заметившая и правильно истолковавшая все эти манипуляции, понимающе усмехнулась и успокоила дергавшуюся Богиню Войны забавным монологом:

— Женя, nenapryagaysya: раз Чума счел твое желание реальным и уже дал команду придумать, как лучше всего воплотить его в жизнь, значит, все будет tip— top!

— Да, но «UCP» — это ни разу не «Овердрайв»!

— Пффф!!! — насмешливо фыркнула американка. — Мир смешанных единоборств невелик, главы всех промоушенов, как говорят в России, варятся в одной каше, а все, что связано с Денисом, пахнет Очень Большими Деньгами. Поэтому стоит нам zaiknut’sya о желании провести этот бой, как Тим Чемберс начнет обрывать мой телефон!

— Говоря иными словами, бой состоится сто процентов! — вздохнул я. — Весь вопрос в размерах куша, который удастся сорвать.

Тут «сестричке» полегчало. Вернее, она полыхнула таким энтузиазмом, что я испугался за сохранность двери «конверта». Как вскоре выяснилось, зря — Афина открыла ее более чем аккуратно. Зато Заката, невовремя решившего поухаживать за любимой женщиной, обняла от всей души. И, судя по гримасе боли, на миг искривившей лицо пилота, чуть не сломала. Пришлось спасать — напоминать «громиле», что она, как и все остальные девушки из моей свиты, является лицом команды, и ходячая катастрофа образумилась. В смысле, гордо вскинула голову, развернула плечи, выставила вперед умопомрачительный бюст и величественно поплыла к Таньке, по традиции, собиравшей вокруг себя будущий «походный ордер». Ну, а я, успокоившись, поймал взгляд Еремеевой и вопросительно мотнул головой.

Светлана Николаевна сместилась так, чтобы ее правая рука оказалась вне поля зрения осетина, и продемонстрировала мне большой палец.

Я благодарно склонил голову, краем глаза заметил приближающегося Ричарда Логана и переключился в рабочий режим — отзеркалил улыбку если не близкого друга, то очень хорошего партнера, с чувством пожал протянутую руку и полюбопытствовал, по какой причине нас встречает только он.

— Чтобы вас не разорвали на лоскуты! — на полном серьезе ответил он.

— Только тех, кого я, де-юре, обязан был пропустить на эту крышу, собралось почти двести человек! Мало того, там, внизу, идет война не на жизнь, а на смерть: народ, слетевшийся на пресс-конференцию, всеми силами старается прорвать усиленные кордоны из секьюрити и пробраться в зал, мои айтишники сходят с ума, пытаясь нейтрализовать атаки хакеров, а я отключил телефон, так как до смерти устал от звонков с просьбами продать за любые деньги хотя бы один билет на завтрашний бой!

— И все это — из-за травмы Тимура? — «удивленно» спросил я.

Ричард посмотрел на меня квадратными глазами, понял, что я не шучу, и подобрался:

— Когда ты последний раз заходил на новостные сайты?

— То ли в прошлую пятницу, то ли субботу, то ли в воскресенье… — «честно» ответил я и постарался не смотреть на облако мини-дронов, через камеры которых на меня смотрели сотни, если не тысячи фанатов, жаждущих получить хоть какой-нибудь намек на инсайд: — Мне сейчас не до новостей — съемки «Рывка» вышли на финишную прямую, поэтому и я, и Таня, и Лера живем только фильмом и всем, что с ним связано. А остальные члены команды нас не достают, так как видят, насколько сильно мы устаем. Скажу больше: я забыл, когда нормально тренировался, хотя еще недавно в принципе не смог бы представить такую ситуацию!

— Тогда понятно… — буркнул он, нервно облизал губы и принялся меня просветлять: — Вчера в начале пятого утра по времени Лос-Анджелеса кто-то слил в Интернет информацию о ставке в миллиард евро, сделанной на победу Ругевита. Менее чем через час эта ставка была перебита второй — миллиардом с четвертью, а через три с минутами — третьей. Сразу в два миллиарда! На этом история не закончилась: сегодня утром менеджер Влаховича дал интервью корреспонденту «ESPN», в котором заявил, что они со Светиславом настолько уверены в победе последнего, что поставили на этот результат все накопления! И тут мир окончательно сошел с ума…

Я едва заметно сгорбил и тут же развернул плечи, задавил вымученную улыбку и «старательно» изобразил любопытство. Хотя мысленно угорал от эффективности Танькиной многоходовки:

— И как выглядят последние букмекерские коэффициенты?

— На победу Ругевита раздельным решением судей — восемь и три, на его же победу в пятом-седьмом раундах — шесть с мелочью, в восьмом-десятом — порядка девяти, а в одиннадцатом-двенадцатом — аж семнадцать и шесть!

— Значит, мы очень неплохо заработаем… — «не веря самому себе», преувеличенно бодро заявил я, отметил, что интерес, ощущавшийся в эмофоне Таньки, сменился хищным весельем, понял, что завтра днем она сделает еще одну ставку, и увлек владельца «Овердрайва» к башенке лифта…

* * *

…Тех, кого, по логике, надо было выпустить на крышу, действительно оказалось многовато: поддержать Тимура прилетели практически все наши американские друзья и партнеры, начиная с Форда-старшего и заканчивая его «стариками-разбойниками», представители высшего руководства компаний, товары которых мы с ним рекламировали, братья Аль-Тани с супругами, чета Грейси, воротилы российского бизнеса, «приближенные» к Горину, далеко не рядовые функционеры проекта объединения Земли и так далее. Увидев эту толпу в помещении, примыкавшем к залу для пресс-конференций, я неслабо расстроился, почему-то решив, что наши планы по раскачке фанатов Ругевита на стердауне накроются медным тазом из-за переизбытка наших. Ан нет, как выяснилось буквально через несколько минут, большая часть народа прибыла в Лас-Вегас именно на бой, а на взвешивании и далее по списку собиралось присутствовать порядка четверти присутствующих. Впрочем, меня успокоило не это, а неоднородность эмофона: по моим ощущениям, чуть более половины Особо Важных Гостей только изображало поддержку, а в глубине души было уверено в проигрыше осетина, соответственно, уже поставило против него и надеялось на «небольшой», но гарантированный выигрыш. Ну, а две трети их «оппонентов», получивших инсайд той или иной «категории», очень неплохо изображали «легкие сомнения» и мысленно угорали над теми, кто не в теме. Но интереснее всего было прислушиваться к эмоциям настоящих фанатов, не имеющих представления о реальных кондициях Нарта, но готовых вцепиться в глотку любому, кто скажет, что их кумир может проиграть. А таких было не так уж и мало — мастер BJJ, наследник эмира Катара и его младший брат, оба Эллисона, Морвиль-старший, сразу четыре миллиардера-фаната смешанных единоборств и так далее. В общем, будь у нас чуть больше времени, я бы с удовольствием пообщался с каждым из них. Но до начала запланированного мероприятия оставалось всего ничего, поэтому пришлось ограничиться одной-единственной приветственно-благодарственной речью на всех, пообещать не сваливать сразу после пресс-конференции и дать высказаться приблизительно в том же стиле Карсанову.

Ближе к концу его монолога все четыре стены огромного помещения вдруг «превратились» в голографические экраны и показали нам зал для пресс-конференций, заполнившийся на четыре пятых. Но народ среагировал не на это, а на небольшие аналоговые циферблаты, скромно показывавшие время, оставшееся до начала церемонии. Поэтому хором пожелал Тимуру удачи и разделился: те, кто собирался поприсутствовать на ней, двинулись к выходу, через который можно было выйти к коридору, ведущему в зал, а остальные пошли к противоположному. Ну, а мы упали на хвост Логану, вошли в дверь с надписью «Только для персонала» и буквально через минуту оказались возле правой стороны сцены.

Атаку гримеров и других специалистов по облагораживанию внешности бойцов, выходящих «в свет», отбили Светлана Николаевна на пару с Сашей, Миша с Костей взяли на себя проверку гарнитур, предложенных специально обученным человечком, а мне пришлось пообщаться с владельцем WBA и… мисс Сэнди Уолкотт, мать ее за ногу и об косяк! Слава богу, втык, сделанный этой особе Росянкой, еще не забылся, поэтому ведущая церемонии держала себя в руках. Вернее, старательно демонстрировала чувства, которые, вроде как, еще не угасли, где-то в глубине души плавилась от похоти, но в любимые женщины не навязывалась. Что, конечно же, не прошло мимо внимания моих оторв — понаблюдав за примерным поведением «спортсменки, комсомолки и тэдэ» со стороны, Голикова выдала в канал компании фразу «Дрессировке поддается…», Анька гордо задрала носик, а все остальные женщины довольно заулыбались.

Аккурат в этот момент в помещение ввалился «опаздывавший» Алексей Алексеевич и идеально отыграл свою партию. То есть, кинул на Карсанова «нечитаемый» взгляд, «заставил себя» приветливо поздороваться со всеми присутствующими и подошел к нам, а не к подопечному. Нет, с ним он, конечно же, пообщался. Перед самым выходом на сцену. Но вел себя так, чтобы любой достаточно внимательный наблюдатель, проанализировав его поведение, заметил небольшое напряжение и сделал напрашивавшиеся выводы…

…К публике мы вышли первыми, ибо Ругевит являлся пятым номером рейтинга WBO, а Карсанов «всего-навсего» шестым. Взвешивание прошло без каких-либо сюрпризов — осетин, обмен веществ которого неслабо подстегнула мутация, «потянул» на девяносто девять килограммом и четыреста пятьдесят граммов, что для представителя тяжелого веса было не так уж и много, а его соперник показал сто двенадцать и триста с мелочью. Нас такая разница не удивила и не расстроила, а фанаты Влаховича устроили ему самую настоящую овацию. Вот серб и перевозбудился — грозно сдвинул брови, задрал нос вместе с уродской бородой, развел в сторону локти, показал народу несколько классических поз из бодибилдинга,

натянул спортивную форму и в сопровождении четверки дюжих охранников вальяжно пошел в центр сцены. При этом смотрел в зал, а не на Тимура, и нес какую-то околесицу по поводу своей неминуемой победы. Зато через долю секунды после начала дуэли взглядов рванулся, вроде как, в атаку.

К подобному демаршу мы были готовы, поэтому осетин «самую чуточку заменжевался» и ушел от пощечины не влево и нырком, как «требовали рефлексы», а вправо. И, всадив кулак в селезенку Светислава еще до того, как того оттащили назад, добавил еще один штрих к «диагнозу» своего «истинного» состояния — да, этот контрудар получился и быстрым, и очень тяжелым, но был исполнен с крошечной «шероховатостью». Так что злое предвкушение, появившееся в эмофоне «пострадавшего», было более чем оправдано. Ну, а я «не напрягался» — проводил друга к нашей половине кресел, посадил между Алферовым и Гориным, скромненько опустился чуть поодаль, то есть, возле Линды, и сделал вид, что не при делах.

Ага, так меня и проигнорировали: первый вопрос, заданный из зала на начавшейся пресс-конференции, был адресован мне:

— Дэнни, за свою короткую, но умопомрачительно яркую карьеру вы провели девятнадцать боев и все девятнадцать закончили убедительнейшими победами нокаутами или приемами. Первые шесть поединков Нарта прошли в том же ключе: он не давал своим противникам ни единого шанса перехватить инициативу и, в конечном итоге, отправлял на канвас. Увы, Ругевит намного сильнее предыдущих соперников Тимура и, вне всякого сомнения, прервет серию непрерывных побед вашего друга. Так вот, мне хотелось бы знать, как вы отнесетесь к его неминуемому поражению!

Я насмешливо оглядел молоденького корреспондента «Sports Illustrated» и пожал плечами:

— Мистер Дрессел, судя по всему, вы пришли в этот бизнес относительно недавно, но уже мечтаете о Пулитцеровской премии. Стремление, безусловно, достойное, но я бы посоветовал вам изучать характеры интервьюируемых чуть глубже — это поможет не наступать на грабли, чем-то понравившиеся кому-то еще…

Парень недоуменно нахмурился, так как не понял, к чему я это сказал и по какой причине заржала половина зала. Пришлось объяснять:

— О том, что бойцы команды Алексея Алексеевича Горина никогда не дают прогнозы на предстоящие бои, предпочитая не говорить, а делать, знают все, кто хоть немного интересуется единоборствами. Так что оспаривать или комментировать ваше субъективное мнение о неминуемом поражении Тимура я не буду. Ну, а по поводу моей реакции скажу следующее. Вернее, перефразирую монолог Ибрагима Темирханова, бойца «М-1 Global», которого я по-настоящему уважаю: «В каждом поединке кто-то выигрывает, а кто-то проигрывает. И это нормально. Ведь каждый из нас, бойцов, годами живет в спортзале, чтобы чего-то добиться. Но талант, подаренный богом, еще не все: добиться поясов без изнурительного труда и полного самоотречения невозможно. Поэтому тот, кто выйдет на канвас и победит, будет гордиться, что оказался лучше своего коллеги по тяжелому ремеслу. А тот, кто проиграет, продолжит тренироваться и через какое-то время выйдет на бой снова…» Ну, а я продолжу поддерживать Тимура так же добросовестно, как делаю это с первого дня нашего знакомства. Ибо знаю, что он вкладывает в тренировки всю душу без остатка.

Начинающая акула пера попробовала заявить, что мой ответ «пустой», но была поднята на смех. А мисс Сэнди Уолкотт передала слово следующему страждущему.

Этот не собирался ходить вокруг да около и поинтересовался у Нарта, насколько серьезной была травма и удалось ли ему полностью восстановиться.

Осетин готовый и не к такому, насмешливо фыркнул:

— Будете смеяться, но мой диагноз слили в Интернет чуть ли не раньше, чем сообщили мне. Так что знакомиться с ним лучше на одном из сотен сайтов, посвященных боевым искусствам. Ведь там изложены авторитетнейшие мнения сотен практикующих звезд травматологии, а со мной, увы, возился коллектив самых обычных врачей.

Зал, естественно, заржал, и Карсанов был вынужден прерваться. Но на вторую половину вопроса все-таки ответил. В том самом ключе, который и требовался:

— Теперь о результатах восстановления. По моим ощущениям, левая нога работает, как обычно, то есть, уже вернулась к прежним кондициям, поэтому последние дней шесть-семь тренера грузили меня в обычном режиме. Тем не менее, некоторые травмы напоминают о себе и после завершения лечения. Причем, как правило, делают это в самый неподходящий момент. Но я очень надеюсь, что эта конкретная меня не подставит, и мне удастся показать своим верным фанатам по-настоящему красивый бой.

Три следующих «оратора» лили воду на мельницу серба, и он, пользуясь предоставляемыми возможностями, строил из себя величайшего бойца всех времен и народов. Причем моментами выдавал в адрес Карсанова такую грязь, что вывел из себя не только наших, но и своих фанатов. И если большинство принялось встречать особо неприятные заявления недовольным ропотом или свистом, то седовласый уроженец Ближнего Востока, судя по внешнему виду, не нуждающийся от слова «совсем», не постеснялся высказать свое мнение:

— Светислав, чем дольше я вас слушаю, тем четче понимаю, что сделал катастрофическую ошибку, увидев в вас личность, достойную внимания. Да, вы неплохой боец и, вполне возможно, выиграете предстоящий бой на канвасе, но уже проиграли тысячи боев за души поклонников своего таланта, строя из себя невесть что и пытаясь самоутвердиться за счет личности, которой хватает мужества, чтобы выйти на поединок всего через пару недель после серьезной травмы…

Влахович оказался на ногах еще до того, как араб договорил, и заорал на весь зал:

— Эта травма Нарта — всего-навсего красивая попытка заранее объяснить поражение одного из самых неумелых проспектов десятилетия!!!

— Считаете себя великим? — презрительно поморщился седовласый и ударил по больному: — Так почему у вас нет НИ ОДНОГО чемпионского пояса? Или почему вы до сих пор не вызвали на бой Чуму? Кстати, он сидит в десятке метров от вас и гарантированно услышит вызов, если, конечно, вам хватит мужества его озвучить!

Серб грозно набычился, раздул ноздри, медленно повернулся ко мне и… попытался выкрутиться, заявив, что я, по слухам, занимаюсь только съемками, а вызывать на поединок бойца, уже почти полгода не заходившего в зал, ему не позволяет совесть.

Ситуация, создавшаяся сама собой, давала ненулевой шанс ускорить реализацию долгоиграющих планов, поэтому я оглядел Влаховича с головы до ног и сделал подготовительный шаг:

— Слухи врут: я тренируюсь практически каждый день. И пусть не так интенсивно, как раньше, зато работаю со спарринг-партнерами экстра-класса. Впрочем, вызывать меня на бой ВАМ однозначно не стоит: я уже ушел из большого спорта, поэтому если и буду драться, то только со звездами первой величины. А вы, как ни грустно это признавать, не являетесь чемпионом WBA и даже не претендуете на это звание.

Как и следовало ожидать, не заглотить такой крючок Логан не смог:

— Дэнни, ты хочешь сказать, что будь Ругевит чемпионом WBA, ты бы принял его вызов?

Я перевел взгляд на владельца «Овердрайва» и пожал плечами:

— Честно говоря, я бы предпочел ответить на вызов победителя турнира «Invincible Fighter». Но ты этот турнир еще не проводил…

— Он запланирован на семнадцатое октября! — протараторил Ричард и попробовал поймать меня на слове: — Я могу надеяться на то, что ты на нем появишься и примешь вызов победителя?

— Только в том случае, если ты не загонишь его на канвас тем же вечером, а дашь хотя бы две-три недели на восстановление и подготовку к новому бою! — улыбнулся я.

— Готов дать месяц! — пообещал он, под восторженный рев зала вскинул вверх сжатый кулак и заорал: — Yes!!!!!!!!

Я выждал секунд двадцать-тридцать, понял, что беснующийся народ напрочь забыл о Карсанове с Влаховичем, жестом попросил тишины и, не без труда добившись желаемого, плавно повел рукой в сторону этой парочки:

— Дамы и господа, кажется, мне пора уйти. Иначе вы так и не вспомните о теме этой пресс-конференции.

— Не-не-не, не уходите!!! — проверещала мисс Уолкотт. — Мы все помним и вот-вот успокоимся!

Зал действительно успокоился и даже сел. Практически весь. А после того, как Сэнди оглядела лес поднятых рук, с шестого кресла восьмого ряда внезапно поднялся мужчина лет тридцати пяти со смутно знакомым лицом и фигурой борца-тяжеловеса, забил на ведущую мероприятия и обратился ко мне.

Благо, мощи голоса хватило за глаза:

— Светислав Влахович пока действительно не является звездой первой величины, а я, Дастин О’Лири по прозвищу Шатун, ею был. Еще пять лет тому назад. И пусть побороться за пояс чемпиона промоушена «JSF» мне не дали, «слив» за четырнадцать дней до боя и не позволив защитить свое честное имя, по утверждениям ряда влиятельнейших спортивных изданий того времени, я был одним из лучших бойцов смешанных единоборств планеты.

— Я вырос на ваших боях… — ничуть не кривя душой, заявил я, как только он сделал паузу. — Скажу больше: был жутко расстроен из-за того, что вас дисквалифицировали, и до сих пор не понимаю, почему WADA отказалось пойти навстречу вам и вашей команде, предлагавшей всем составом пройти проверку на полиграфе.

Шатун презрительно поморщился:

— На кону стояли очень большие деньги, а я был намного сильнее Тамма, поэтому уроды, знавшие, что я не химичу, подвели ко мне «заряженную» бабу. Впрочем, эта подстава осталась в далеком прошлом, я-сегодняшний гораздо лучше себя тех лет и имею все основания считать, что та дисквалификация вот-вот будет снята. Поэтому хочу вернуться в ММА в поединке десятилетия. Что скажешь?

Я действительно вырос на его боях и действительно расстроился, когда этот боец вылетел из «обоймы». Так что прислушался к эмофонам Логана и Линды, понял, что «воскрешение» О’Лири организовали не они, мысленно пообещал себе при первой возможности выяснить, кто начал играть на нашем поле свою игру, жестом утихомирил публику, опять вставшую на уши, и коротко кивнул:

— Можете считать, что мое согласие у вас есть. Так что решайте вопросы с WADA и звоните мисс Линде Доулан, представляющей мои интересы.

Шатун прижал к сердцу правый кулак, от всей души поблагодарил меня за предоставленный шанс, затем извинился перед Карсановым и Влаховичем за то, что их на время забыли в том числе и по его вине, поймал взгляд Тимура и выдал забавный монолог:

— Порви его, Нарт. И не тяни с поясом чемпиона WBA: я хочу подраться и с тобой. На «Invincible Fighter» или турнире за титул лучшего бойца планеты.

— Сделаю все, что смогу… — без тени улыбки заявил Карсанов и забыл о его существовании. Что, в общем-то, никого не удивило, ибо Ругевит, донельзя уязвленный очередным уколом Дастина, психанул и перевернул стол, за которым сидел. А мисс Уолкотт, вне всякого сомнения, готовившаяся к этому мероприятию отнюдь не спустя рукава, забыла о необходимости сохранять нейтралитет и очень удачно переиначила крылатую фразу Росянки, сказанную почти за год до этого:

— Дамы и господа, мне кажется, или Ругевит пугает Нарта брутальной мужской истерикой?

Глава 8

28 августа 2043 г.

…Виктор Викторович прилетел на остров к девятнадцати ноль-ноль. Судя по эмофону, «пойманному» через обшивку конвертоплана, загруженным до невозможности. Но грузился очень недолго — не успела машина встать на посадочные опоры, как пресс-секретарь президента полыхнул нешуточным раздражением и заявил невидимому собеседнику, что уже добрался до места назначения, а значит, выпадает из рабочего процесса минимум на трое суток.

Светлана Николаевна, примчавшаяся встречать любимого мужа на пару с сыном, услышала в голосе супруга намного больше, чем я, поэтому радостно заулыбалась, дождалась его появления на верхней ступени двери-трапа и сыто мурлыкнула:

— Пра-а-авильно! Ибо мы по тебе настолько сильно соскучились, что не позволим тратить наше время на всякую ерунду…

Еремеев развел руками в знак того, что и сам был того же мнения, обнял благоверную, пожал мне руку и с интересом оглядел отпрыска:

— Я смотрю, подрос и набрал килограммов восемь сухого веса?

Парень нахмурился и забавно пробасил:

— Девять с мелочью. И… у этих наставников дурной вес не наберешь.

— А что с навыками?

Егор вспыхнул, как береста, от безумного желания рассказать отцу о своих достижениях, но вспомнил, что тот с дороги и, наверняка, неслабо устал, поэтому задавил этот порыв души и в очень знакомой манере пожал плечами:

— Увидишь. Завтра. На тренировке. Если, конечно, не улетишь в Москву прямо из Вегаса.

— Не улечу… — пообещал Виктор Викторович, растрепал сыну коротко стриженные волосы, поймал мой взгляд и посерьезнел: — Денис, минут десять тому назад я беседовал с Дороховым и в самом конце разговора узнал, что в данный момент он находится в гостях у Алексея Алексеевича. А о том, что у вас всего три конвертоплана, вспомнил только сейчас. Предлага-…

— Уволь своих информаторов: их разведданные давным-давно устарели! — хихикнула Светлана Николаевна. — На прошлой неделе ребята прикупили еще четыре «Гнева».

— Так, стоп, я видел только два! — воскликнул я и уставился на Росянку, в эмофоне которой ощутил вспышку веселья.

— А ты встань на цыпочки и загляни за горизонт! — предложила она, без труда увернулась от мотивирующего шлепка по заднице и мотнула головой в нужном направлении.

— Остальные на Изобилии?

— Ага: тебе, Великому и Ужасному, членам Команды и Близким Друзьям положено летать на «Астонах», а не на ведрах с гайками типа этого!

Еремеев «озадаченно» почесал затылок и посмотрел на жену с сыном:

— Черт. А я не знал! Берем?

— Да-а-а!!! — радостно заверещал Егор, влюбившийся в наши «конверты» еще зимой, а к середине лета освоивший базовый курс их пилотирования и почти накопивший нужное количество «стимулирующих» баллов для продвинутого.

Я невольно улыбнулся, поймал взгляд личного телохранителя Еремеева, выглянувшего наружу, и серией жестов дал понять, что, как обычно, беру на себя ответственность за здоровье и жизнь его подопечного. ФСО-шник, давно привыкший к таким «взбрыкам» охраняемой персоны, коротко кивнул, вынес из салона спортивную сумку и снова поднялся на борт. А через десяток секунд пилот этой машины, получив недвусмысленный приказ Виктора Викторовича, поднял ее в воздух и вместе с «конвертом» огневой поддержки, нарезавшим круги над островом, улетел на восток.

Мы тоже не стали задерживаться. В смысле, на площадке приземления — Светлана Николаевна взяла благоверного под локоток и увела в особняк принимать душ, отдыхать и готовиться к следующему перелету, Егор, немного поколебавшись, унесся на прерванную тренировку в тир, а мы с Анькой, еще раз пересчитав народ, который требовалось доставить в Вегас, отправились выгонять из ангара мой «Мрак» и все четыре чисто наших «Гнева».

Пока валяли дурака, выстраивая машины в «самый грозный» ордер, на остров спикировал еще один «Мрак» и, замерев на посадочных опорах метрах в десяти от нас, «выпустил наружу» Алексея Алексеевича, его супругу и Юрия Федоровича. Будь мужчины одни, я бы не стал тратить время на обязательные телодвижения и предоставил их самим себе, но «экс-модель», как обычно, строила из себя невесть кого, поэтому мы проводили эту троицу к бассейну, угостили прохладительными напитками и сотрясали воздух пустопорожней болтовней до тех пор, пока нам на помощь не примчались Таня с Лерой, уже прикинутые «по-боевому».

«Смена караула» прошла без негатива — «звезда всея Руси», радостно подхватив и развив тему, предложенную Голиковой, забыла обо всем на свете, и мы технично испарились. А в двадцать пятьдесят пять, снова нарисовавшись у бассейна, оглядели собравшуюся толпу и озвучили долгожданную команду «По машинам».

Пока обходили особняк, чета Гориных, Дорохов и Еремеев продолжали обсуждать какой-то недавний скандал в высшем свете Москвы, «младшая дружина» фонила дичайшим предвкушением, а старшие «аборигены» давили улыбки. А после того, как мы подошли к конвертопланам, началось самое веселье. Начал его я, заявив, что Тимур и Татьяна полетят со мной, Виктор Викторович, Светлана Николаевна и оба тренера — с Росянкой, Афина, Кречет, Зима и Маша Лебедева — с Закатом, Тихон и Триггер — с Лерой, а Буян и сестры Карсановы — с Егором.

Еремеев-младший, до последнего сомневавшийся в том, что получит честно заслуженный «стимул» именно сегодня, с трудом удержал счастливый вопль, закусил губу и, благодарно кивнув, преувеличенно медленно пошел к «своему» «Гневу». Зато напрягся его отец, уловивший в моем монологе некую «несуразность». Но напрашивавшийся вопрос задал… хм… правильно:

— Денис, как я понимаю, это — честно заслуженное поощрение?

— Да, дорогой! — гордо заявила его супруга. — Наш сын прошел базовый курс пилотажа первым в своей группе, сдал сложнейший переводной экзамен штатным пилотам команды и заработал необходимое количество бонусных баллов для перелета по маршруту «Остров Очарования — Лас-Вегас»!

— Достойно, однако! — «восхитился» пресс-секретарь президента, мазнул взглядом по Буяну и, сообразив, что тот, в случае чего, возьмет управление на себя, более-менее успокоился. Потом посмотрел на министра обороны, судя по буре в эмофоне, отказывавшегося верить своим ушам, и по-мальчишески ухмыльнулся: — Юрий Федорович, судя по всему, у моего сына было Чумовое Лето. А это — вполне логичный результат…

…Весь перелет до Города Грехов Егор дисциплинированно «провисел» на «кончике крыла» моей машины, хотя вторая половина дистанции выдалась весьма напряженной: с нами связались сотрудники Секретной Службы США, и парню пришлось совмещать управление с блокировкой оружейных систем, проведением нескольких вариантов «тестирования» своего «Гнева», отправкой полученных данных диспетчеру ВКС и т. д. Не накосячил и в процессе захода на посадку, хотя на крышу отеля пришлось заруливать по ломаной траектории, чтобы «засветиться» над стационарными сканерами. Однако перенервничал не по-детски. Поэтому перед тем, как выбраться из салона, переодел насквозь пропотевшую футболку, а первые несколько шагов по «твердой поверхности» прошел в стиле моряка, вернувшегося из кругосветки. Но похвала, вовремя озвученная его отцом, вернула юного пилота в нормальное расположение духа и помогла вспомнить о необходимости держать лицо. В общем, в «походный» орден он встроился достаточно быстро, при виде «клонов» в одинаковых черных костюмах и зеркальных очках сделал морду кирпичом и всю дорогу до блока помещений, выделенных нашей команде, уверенно держал свой сектор ответственности, то есть, оберегал Азу, Заиру и Фатиму от возможных «атак» воинствующих фанатов. Поэтому похвалить «юного героя» удалось только после того, как Тимур, тренера и Тихон с Рамазаном умотали в раздевалку, а большая часть «группы поддержки» ушла в комнату отдыха: я отправил девиц следом за старшими, пожал парню руку, заявил, что этот мой экзамен он прошел, и… загрузил:

— Не знаю, в курсе ты или нет, но посмотреть сегодняшние бои прилетели четыре президента, два премьер-министра, один эмир и куча политических деятелей рангом пониже, так что твои родители, Юрий Федорович и Алексей Алексеевич с женой не смогут отсидеться в комнате отдыха. Когда, куда и на какое время их будут дергать, я в принципе не представляю. Знаю лишь, что без этого не обойдется. Поэтому поручил Мише с Костей охранять твоего отца и Дорохова, а приглядывать за Машей, Закатом, Буяном, Заирой и Фатимой, которые будут оставаться в нашей ложе без присмотра, придется Росянке и тебе.

— Я справлюсь! — твердо пообещал Егор.

— Нисколько в этом не сомневаюсь… — без тени улыбки сказал я. — Иначе взял бы с собой Дашу с Пашей или Гену с Ильей. Старшей в вашей паре, само собой, будет Аня, то есть, любой ее приказ, даже самый идиотский, ты обязан выполнить, не задумываясь и не колеблясь. Она же распределит сектора ответственности, объяснит, как себя вести в тех или иных ситуациях, а я сейчас заострю твое внимание на одном маленьком нюансе. О том, что эта девушка смертельно опасна, знают все заинтересованные лица, поэтому внимание потенциальных злоумышленников наверняка будет приковано именно к ней. Ты же — темная лошадка, то есть, никому не известный мальчишка, который в принципе не может остановить более-менее подготовленного бойца. Так вот, не вздумай их в этом разубеждать — веди себя, как подросток, держись рядом с девочками и береги их… ценой здоровья или жизней ваших противников. Повторю еще раз: твоя задача не умереть за сестричек Тимура, а сделать все, чтобы они не пострадали, а ты смог их оберегать и дальше. Вопросы?

— Вопросов нет! — четко ответил он и унесся к Росянке. Получать Ценные Указания. Ну, а я остался на месте — дождался появления Линды и Ричарда, очень завуалированно обсудил кое-какие нюансы запланированного «шоу», забрал у Логана пакет с «подарком» для Афины, выслушал стенания владельца «Овердрайва», которого, оказывается, уже замучили требованиями продать билеты на оба боя с моим участием, предрек, что дальше будет еще хуже, и свалил в раздевалку.

К моменту моего появления в спортзале Карсанов добрался только до середины разминки, поэтому торопиться я не стал — вдумчиво разогрел тушку, потом проанализировал работу Рамазана, тихой сапой научившегося грамотно ассистировать не только борцам, но и боксерам, приятно порадовался всему тому, что «прочитал» в эмофоне этого парня, и решил, что он нам однозначно пригодится.

А минут через десять-двенадцать, повинуясь команде Николая Петровича, подменил Тихона и изобразил Ругевита. Только очень медленного и тупого.

«Ускорялся» и «умнел» больше получаса, то есть, именно в том режиме, в котором Тимуру было комфортнее всего готовиться к предстоящему бою. И пусть «дал по тормозам» задолго до того, как осетин вышел на пик нынешних кондиций, успел почувствовать, что он пребывает в гармонии с самим собой, сосредоточен на поставленной цели и ни на миг не забывает о необходимости изображать легкий дискомфорт от несуществующей травмы.

Алферов с Батыровым пришли к тому же мнению, поэтому вместо того, чтобы заняться «тонкой шлифовкой» этого состояния, передали подопечного в руки Богини Войны, и она повела его к двери в массажку. В этот момент Аза, тихонько сидевшая в уголке с планшетом на коленях, полыхнула нешуточным удивлением, и я, натянув толстовку, направился к ней.

Среагировав на мое приближение, девочка кинула взгляд на спину брата, привычно пропустившего даму вперед, дождалась, пока он захлопнет за собой дверь, и еле слышным шепотом сообщила последние новости файткарда:

— Сегодня творится какая-то лютая дичь: все пять боев предварительного карда[1] и первые три основного закончились нокаутами, причем самый долгий поединок длился всего четыре раунда!

— На трибунах главы семи государств планеты, вот парни и убиваются! — хохотнул Тихон, а я вспомнил характеристики бойцов, которые должны были драться в предпоследнем бою вечера, озадаченно потер подбородок и рванул в массажку. Просить Афину уложиться в двадцать-двадцать пять минут. И как в воду глядел: Хосе Ромеро наглухо вырубил Матьё Руби уже на двадцать девятой секунде шестого раунда! В общем, к публике, неслабо заведенной кровавыми боями, мы вышли часа на два с половиной раньше, чем ожидалось, и под осетинский «Зилга кафт[2]», то и дело заглушаемый криками «Нарт!» и «Чума!», неспешно спустились к рингу. Там Карсанов «пережил» предбоевой осмотр, с нашей помощью избавился от всего лишнего, зажал зубами капу и под последний выкрик ринг-анонсера проскользнул между канатами. Хотя вру: этот вопль ринг-анонсера вряд ли кто-нибудь услышал, так как добрая треть зала встретила осетина слитным ревом «На-а-арт!!!»

Да, всего-навсего треть. Или чуть меньше. А весь остальной народ так же энергично поприветствовал Светислава Влаховича. Более того, надрывался все время, пока ринг-анонсер знакомил зрителей с его антропометрическими данными, городом, клубом, прозвищем и профессиональным рекордом, пока представлял рефери и судей, пока рефери растолковывал бойцам правила будущего поединка, убеждался в их готовности, опрашивал судей и т. д. И это заводило не только зал: первые несколько мгновений поединка я пребывал в боевом режиме, то есть, видел только серба, бесился из-за того, что не могу поймать его взгляд, и анализировал каждое шевеление! Слава богу, в какой-то момент разум взял верх над рефлексами, и у меня получилось увидеть всю «картинку».

А она радовала. Ведь за время моего пребывания «в бою» Тимур успел занять центр ринга и даже заставил противника примерить на себя роль аутфайтера[3]! Как и следовало ожидать, Ругевиту это не понравилось, и он решил напомнить, что считается решером. Но попытка включить агрессию и полезть на Нарта буром была пресечена десятком акцентированных джебов. Да, осетин не демонстрировал настоящей скорости, поэтому большую часть этих ударов всадил в защиту, но даже так заставил соперника почувствовать их «тоннаж».

Влахович изобразил возвратный удар — кинул прямой левый в голову и, сразу же остановив, сделал шаг назад, надеясь, что Карсанов расслабится и пропустит удар правой. Ага, как бы не так — Тимур на автомате ушел вправо и сотряс «хитреца» легоньким апперкотом.

Серб обиделся, очень неплохо подготовил одну из самых любимых коронок — так называемый левер-панч, то есть, два быстрых свинга в голову, но поймал крюк в селезенку и увял. В смысле, разорвал дистанцию и порядка минуты изображал бурную деятельность для того, чтобы восстановиться. Ну, а Нарт, потихоньку набирающий темп, гонял его вдоль канатов, заставлял выскальзывать из углов и регулярно «подбадривал» тяжеленными ударами, сотрясающими даже через защиту. Кстати, не забывая легонечко «тупить» в те моменты, когда требовалось перемещаться влево. Только воспользоваться этой «слабостью» Светиславу все никак не удавалось: все четыре его попытки поймать осетина в момент «зависания» заканчивались встречами с джебом. В общем, мужик расстроился и решил дождаться гонга, чтобы попросить совета у тренеров. Правда, отдавать раунд не захотел, поэтому за последние двадцать секунд до его завершения попробовал изобразить «удар почтальона».

Четыре быстрых джеба, влетевшие в защиту Карсанова, «заставили» его чуть-чуть попятиться, правый прямой почему-то сдвинуло вверх и в сторону, а Тимур оказался как-то уж очень близко! Да, серб попробовал уйти. На одних рефлексах. Но куда там — правильную реакцию на этот вариант ухода мы с Нартом отрабатывали еще до мутации, а после нее он сделал качественный скачок в понимании боя, поэтому понял, куда и как качнется Влахович, за миг до начала движения. Так что всадил левый крюк в печень, перевел атаку на голову, отправил Ругевита в стоячий нокдаун и вовремя услышал гонг.

В угол отошел в привычном режиме, то есть, первые пару-тройку шагов пятился, а затем развернулся и немного ускорился. Лицом удары не ловил, но все равно подставил его Афине, отказался от воды и вопросительно уставился на меня.

— Как нога? — почти не шевеля губами, спросил я.

— Да вроде ничего — держит… — в том же стиле ответил он.

— Что ж, тогда начинай поддавливать.

Алферов «был того же мнения», а Али Мавлетович, выполняя наши договоренности, посоветовал не заигрываться:

— Опыта ему не занимать. Расслабишься — срубит. Поэтому поддавливай, но с умом. И не забудь, что он болезненно самолюбив, так что если не сможет подобрать к тебе ключик до середины этого раунда, начнет клинчевать, чтобы «убить» тебе икры или «продавить» своим весом травмированное бедро.

Тимур несколько раз кивнул в знак того, что все понял, встал с табурета и с первым ударом гонга снова занял центр ринга. А буквально секунд через пятнадцать доходчиво «объяснил» Влаховичу, что клинчевать С НИМ вредно для здоровья — в момент захода серба в это положение пробил ему в печень и посадил на канвас.

Светислав встал на седьмой секунде отсчета под разочарованный рев своих фанатов и восторженные вопли Тимуровских, показал рефери, что готов продолжать, и вполне осознанно включил режим аутфайтера. Да, руки у него были подлиннее, но толку — Карсанов раз за разом притирался к встречным джебам и заставлял противника отступать. Вернее, метаться вдоль канатов и выскальзывать из углов в последнюю секунду, уходить от ударов уклонами и смещениями в стороны или принимать их на защиту. При этом постепенно добавлял и скорости, и мощи, так что к концу раунда Влахович выглядел если не деморализованным, то очень сильно озадаченным. И сподлил, попробовав ударить после гонга, да еще и ниже пояса!

Зря: зал в едином порыве возмутился и принялся освистывать недавнего «фаворита». А Нарт, без особого труда разорвав дистанцию, вытянул вперед правую руку и всем известным жестом поинтересовался у зрителей, «жить» Ругевиту или «умереть». Народ жаждал крови, так что ответил демонстрацией больших пальцев, направленных вниз, а русская часть раз десять проорала кричалку из трех слогов:

— До-би-вай!!!

Он коротко кивнул и, наконец, подошел к нам. Садиться не стал — снова подставил лицо Афине, подождал, пока она сделает вид, что обновляет слой вазелина, а сама легонечко взбодрит своим Даром, и «виновато» посмотрел на нас:

— Не люблю грязный бокс. Поэтому вырублю Светислава в этом раунде.

— Мы тоже не любим… — улыбнулся я. — Вырубай!

— Только учти, что он будет бегать! — буркнул Алферов и еле слышно добавил: — А у тебя нога.

Осетин пожал плечами:

— На три минуты ее хватит. А потом как-нибудь восстановлюсь…

— Что ж, тогда не рискуй! — потребовал Николай Петрович, пожелал ему удачи и первым вышел за канаты. Мы, естественно, последовали его примеру, а Тимур, дождавшись гонга и команды рефери, изобразил тяжелый танк.

Серб действительно попробовал побегать, но куда там — «скривившись от неприятных ощущений в травмированной конечности», осетин включил «полную» скорость, ударом на скачке ворвался в ближний бой, встречным апперкотом не дал Ругевиту нырнуть под руку, сотряс несчастного сдвоенным хуком в голову прямо через защиту, заставил опустить правый локоть чудовищным крюком в печень, а через долю секунды достал голову и «выключил свет».

«Получите и распишитесь: нокаут в третьем раунде и все еще живая интрига с травмированной ногой!» — мысленно хохотнул я, перепрыгивая через канаты, оторвал друга, только-только вскинувшего вверх правую руку, от канваса и приподнял повыше. В этот момент на ринг вылетели Танька, Аза, Зима, Алексей Алексеевич, тренера и ассистенты. А «замешкавшаяся» Афина дорвалась до нас самой последней. Поэтому обхватила всех, на кого хватало рук, и «ненароком» выставила на всеобщее обозрение футболку, на которой Всадник Апокалипсиса и идущий рядом Нарт приближались к зрителю, а за их спинами занимался фантастически яркий и красивый рассвет…

[1] Каждый турнир по единоборствам состоит из двух частей — основной и предварительной. В основной участвуют сильнейшие спортсмены. Венчает его главный бой вечера. Прелимы или предварительный кард состоит из менее известных бойцов, выступающих на разогреве публики.

* * *

…Первые несколько минут с Тимуром общался владелец промоушена. Опыта проведения подобных интервью у этой личности было предостаточно, желания заработать на известности нашей команды тоже хватало, так что эта часть «обязательной программы» получилась достаточно интересной. Причем не только для публики, но и для нас. Но основное веселье началось после того, как к нам пробились Ричард и Линда — владелец «Овердрайва», добросовестно подготовившийся к этому «шоу», дал немного поторговать лицом мисс Сэнди Уолкотт, затем взял нить беседы с победителем поединка в свои руки и, поздравив с очередной «фантастически красивой и убедительной победой», озадачил публику неожиданным поворотом темы:

— Откровенно говоря, я нечасто смотрю боксерские поединки, так как с детства фанатею со смешанных единоборств. Но на твоих присутствую всегда. Более того, получив удовольствие от просмотра такого боя в «реальности», не один десяток раз просматриваю его запись в замедленном режиме и тщательно анализирую чуть ли не каждое движение, чтобы понять, чем руководствовался твой тренерский штаб, готовя тебя к противостоянию с этим противником, и оценить твой профессиональный рост. Так вот, в этом бою я заметил, что в твоей технике появились «нестандартные» ухватки: ты, профессиональный боксер, стал автоматически контрить любую «грязь», запрещенную правилами твоего вида боевых искусств, в стиле очень хорошего бойца ММА! Спрашивать, откуда взялись эти привычки, я, конечно же, не буду, так как прекрасно знаю, сколько труда вкладывает в твою подготовку Чума и какие выдающиеся мастера работают на мистера Горина. Поэтому задам вопрос, ответ на который, вне всякого сомнения, интересует практически всех фанатов смешанных единоборств: Тимур, ты бы не хотел когда-нибудь выйти не на ринг, а в октагон и порадовать своими победами поклонников боев без правил?

Аза, изучавшая английский с недетским фанатизмом, поняла, о чем идет речь, поэтому затаила дыхание и даже приподнялась на цыпочки. Карсанов, среагировавший на последнее телодвижение, добродушно усмехнулся, обнял юную фанатку ММА, уставился на Логана и вздохнул:

— Ты прав: тренироваться с высококлассными мастерами смешанных единоборств, не набираясь их ухваток, физически невозможно, поэтому мой арсенал потихоньку прирастает навыками, которые боксеру, вроде как, и не нужны. Но самое ужасное даже не это: я каждый божий день давлю в себе желание напроситься в ученики к Али Мавлетовичу Батырову, Грегору Грейси и Чуме, так как пока еще не добился целей, поставленных передо мной нашей командой, а значит, не имею права отвлекаться на другие…

Зрители восторженно взвыли и вынудили Ричарда сделать небольшую паузу. Зато после того, как в зале стало чуть потише, он с нескрываемой радостью подытожил услышанное:

— Что ж, значит, я вернусь к этому вопросу через четыре боя и предложу сумасшедший контракт со своим промоушеном!

Тут в беседу влез владелец WBA и возмущенно потребовал, чтобы Логан не уводил у него талантливых бойцов. Тот рассмеялся, выставил перед собой обе ладони в знак того, что умолкает, и переключился на меня:

— Дэнни, я в восторге от объема работы, который ты и тренерский штаб вашей команды проделали для того, чтобы Нарт сделал очередной шаг к поясу чемпиона WBA в тяжелом весе, но теперь, когда этот феерический бой уже в прошлом, в состоянии думать только о тех боях, которые просто не могут не состояться! Знаешь, твое согласие выйти на канвас аж два раза подряд свело с ума практически всю планету: за прошедшие сутки я не проспал и получаса из-за звонков желающих спонсировать эти поединки, подписать рекламные контракты или приобрести билеты за любые деньги. Но эти хлопоты радовали до невозможности. Точно так же, как радовала и определенность с твоим боем против победителя турнира «Invincible Fighter». А неопределенность со вторым здорово действовала на нервы. Поэтому сегодня днем я умудрился дозвониться до нынешнего руководства WADA и выяснил, что в деле Дастина О’Лири действительно обнаружились кое-какие нестыковки, из-за чего еще двадцать второго августа было принято решение разрешить Шатуну и его команде пройти проверку на полиграфе. Сама проверка назначена на седьмое сентября, значит, восьмого, во вторник, будут обнародованы результаты. Я искренне надеюсь на то, что этого парня оправдают, поэтому готов начать работу по подготовке к вашему поединку хоть завтра. Так что все зависит от тебя: признавайся, когда ты, наконец, закончишь работать над «Рывком» и сосредоточишься на тренировках, на какую дату мне планировать подписание контракта и сколько времени тебе потребуется на возвращение в боевую форму?

Не успел он закончить этот монолог, как в зале настала мертвая тишина. Я «задумчиво расфокусировал» взгляд, помучил зрителей двадцатисекундной паузой, а затем сказал чистую правду:

— В принципе, работа над фильмом уже вышла на финишную прямую, то есть, съемки, как таковые, закончатся от силы дней через десять-двенадцать. На этапе постпродакшна[1] меня будут дергать далеко не каждый день, значит, к полноценным тренировкам я вернусь уже в середине сентября. Подписать контракт готов хоть на следующий день после обнародования официального решения WADA, а с боевой формой и того проще: я ее не терял, поэтому буду готов выйти на канвас, как только разгребу неотложные дела, накопившиеся за время съемок, то есть, еще недели через полторы-две. Устроит?

Зрители снова взвыли, причем как бы не громче, чем в первый раз, и Ричард, дождавшись относительной тишины, озвучил общее мнение:

— Как-то быстро…

Я пожал плечами:

— Шатун не дрался и не выкладывал в Интернет записи своих тренировок больше пяти лет, а строить целенаправленную подготовку, основываясь на результатах гадания на картах или кофейной гуще, я не собираюсь. Тем более, что актуальная информация о нынешних кондициях Дастина мне, по сути, не требуется: у меня за плечами не только Большой Спорт, а инструктора Службы Специальных Операций России учат адаптироваться под любого противника!

— Ты хочешь сказать, что каждый твой сослуживец — потенциальный чемпион мира по какому-нибудь виду спортивных единоборств? — спросил он, не без труда перекричав поднявшийся ропот.

Возможность продавить бой Богине Войны, появившаяся во время этой пикировки, показалась интереснее планов, заточенных под использование ее новой футболки, поэтому я обострил разговор еще сильнее:

— Не каждый. Но только потому, что на Земле не так много тренеров, способных без серьезных потерь в эффективности перепрошить рефлексы, заточенные на безусловное уничтожение врага, под требования того или иного вида спорта.

Ричард скептически поморщился, покосился на владельца WBA и снова посмотрел на меня:

— Извини за прямоту, но мне в это как-то не верится…

— Что ж, тогда предлагаю пари… — начал я, отрешенно отметил, что эта фраза мгновенно заткнула всех скептиков, и жестом подозвал к себе Афину: — Вот катмен нашей команды, уволившаяся из ССО для того, чтобы помочь с восстановлением подруге, пострадавшей во время освобождения заложников. Военный хирург с очень серьезным опытом, за плечами неплохая база Муай-Тай, но на официальных соревнованиях не выступала. Так вот, мы беремся подготовить ее к бою с чемпионкой любого промоушена планеты месяца за два-два с половиной, а ты обеспечишь все остальное. В случае победы Евгении ты выплатишь ей мой последний гонорар…

— …а в случае ее поражения?

— А в случае ее поражения я вернусь в «Овердрайв» и проведу пять боев абсолютно бесплатно.

Ричард оценил стати Афины, по-простецки почесал затылок и хитро прищурился. Но задать вопрос не успел — она оказалась шустрее:

— Сгонять вес не буду — не хочу расстраивать любимого мужчину. Не стану и набирать. Так что найдите девочку покрупнее и позубастее. И… да: пояс мне тоже нужен. Покрасивее. А то Анька задается!

Зал, естественно, грохнул, а Логан «сломался» — повернулся ко мне и озвучил принятое решение:

— Понимаю, что спорить с Самим Чумой — форменный идиотизм, но на кону ПЯТЬ ЕГО БОЕВ, и я просто не могу отказаться…

…Забавно, но спор, заключенный в присутствии двадцати одной тысячи зрителей, стал основной темой для разговоров и во время банкета, вроде как, посвященного победе Тимура. Этот вопрос поднимали все приглашенные, начиная с президента США, заглянувшего к нам на огонек вместе с другими «коллегами», и заканчивая Закатом, не посвященным в наши планы и поэтому страшно переживавший за любимую женщину. Нет, Карсанова, естественно, превозносили по полной программе, благо, абсолютное большинство гостей этого мероприятия получили соответствующие инсайды и подняли неплохие деньги, но первое время не понимали, с какого перепугу я «повелся на такую примитивную провокацию». Правда, где-то через полчаса после ухода Особо Важных Персон какому-то умнику пришла в голову «очевидная догадка», и он, конечно же, поделился ею с «самыми близкими» друзьями, из-за чего к середине попойки все присутствующие были уверены, что там, в зале, моими устами вещал признанный специалист по поиску и воспитанию нереально крутых проспектов, то есть, Алексей Алексеевич Горин!

Меня это вполне устраивало, поэтому, пережив первые несколько волн интереса, я технично выскользнул из толпы, собравшейся вокруг компаньона, его второго воспитанника и тренеров, с большим удовольствием пообщался с Грегором Грейси и его супругой, прибывших в Вегас с небольшим опозданием и пробившимся к нашей компании только после завершения стихийной пресс-конференции, а потом наткнулся взглядом на два знакомых лица и подобрался. Третье — незнакомое, но очень похожее на знакомые — обнаружилось между ними, так что я извинился перед бразильцами, пообещал подойти еще раз, но чуть позже, и пошел к найденышам.

Конгрессмен Даг Уилсон, судя по всему, заявившийся на банкет в свите президента и оставшийся дожидаться возможности со мной переговорить, благодарно кивнул, оставил помрачневших дочерей на месте и неторопливо двинулся навстречу.

Выглядел он импозантно, но без перегибов — светлый костюм, идеально сидящий на неплохой фигуре, «работал» на хозяина, а не на самого себя, белая рубашка, угольно-черная бабочка и «простые» очки в роговой оправе только подчеркивали образ «self-made man», а отсутствие каких-либо аксессуаров, традиционно считающихся маркерами принадлежности к высшему свету, добавляли оснований считать этого политика рубахой-парнем. Увы, ко всему вышеперечисленному прилагался полный комплект мимических морщин из категории «себе на уме», соответствующий взгляд и эмофон, полный крайне неприятного ожидания, поэтому я заранее настроился на неприятности и обошелся самым минимумом вежливости — поздоровался, поинтересовался самочувствием его кровиночек и прервал ответный монолог политика в тот момент, когда услышал словосочетание «считаю должным»:

— Даглас, я понимаю, что в вас все еще говорят эмоции, но моей заслуги в спасении ваших дочерей очень и очень немного: эту операцию проводила Служба Специальных Операций Объединенной Земли, объект захватил один из многих сводных отрядов, а я сделал свою часть работы и не более того.

После этих слов скинул «маску» и заговорил так, как привык, то есть, короткими, рублеными фразами и без лирических отступлений. Тем не менее, негатив в его эмоциях не исчез:

— Я в команде президента. Поэтому изучил как настоящие записи, так и заключение экспертов, анализировавших КПД вашей части сводного отряда. Мой вывод совпал с выводами экспертов — Мэри и Сара не пострадали только благодаря вашему высочайшему профессионализму.

— Мы действительно не дилетанты… — без тени улыбки заявил я. — Но сделали то, что должно, и не более.

В этот момент из толпы гостей выскользнула Еремеева, вцепилась в мой локоть и ехидно подколола моего собеседника, на очень хорошем английском сравнив его с ошпаренной кошкой[2]. Стыдно признаться, но я вспомнил о том, что эта фраза является аналогом нашего выражения «Дуешь на холодную воду» только после того, как конгрессмен набычился и попробовал объяснить свои мотивы. Только Светлана Николаевна, явно знакомая с ним куда лучше, чем я, насмешливо фыркнула и пообещала показать мастер-класс. После чего обратилась ко мне:

— Денис, скажи, пожалуйста, ты знаешь, в каком комитете заседает Даг?

— Нет. А должен?

— Он считает, что да. Поэтому и дергается. А я знаю, что тебе плевать на его должность, возможности и связи, ибо ты и твоя команда самодостаточны!

Я пожал плечами, и женщина, вполне удовлетворенная такой реакцией на свой пассаж, обратилась к конгрессмену с требованием поймать мой взгляд и ждать хоть каких-нибудь изменений, выдержала короткую паузу и сообщила мне, что «этот тип» является председателем комитета по ассигнованиям.

Я пожал плечами еще раз, супруга Виктора Викторовича жизнерадостно рассмеялась, а Уилсон задумчиво потер идеально выбритый подбородок и… извинился:

— Дэнни, прошу прощения за свое поведение: я настолько привык к тому, что все окружающие воспринимают меня исключительно как ресурс, что…

— Даг, уймись! — перебила его Еремеева, пребывавшая в прекраснейшем настроении. И продолжила веселиться: — Видишь во-он ту красотку, которая мило беседует с Дороховым?

— Да, вижу.

— Это правая рука и личный аналитик Чумы. Так вот, она наверняка знает тебя в лицо, поняла, почему ты не ушел, сочла не опасным и передала под наблюдение во-он тому темноволосому парню. Хотя, при большом желании, могла придумать десяток способов выдоить тебя досуха! А все потому, что Чуме это НЕ НАДО…

Конгрессмен на миг расфокусировал взгляд, а затем прищурился:

— Татьяна Голюкова?

— ГолИкова! — уточнила Светлана Николаевна, взяла бокал шампанского с подноса проходившего мимо официанта, пригубила, посерьезнела и перешла на русский: — Денис, Даг — нормальный мужик. И девочки у него без гнили. Просто до смерти устал от всевозможных подкатов и все никак не отойдет от их похищения, поэтому перестраховывается даже там, где это точно выйдет боком. В общем, не отталкивай их, ладно?

Эту женщину я уважал, поэтому коротко кивнул.

— Отлично! — обрадовалась она и… сняла с моей души все три камня: — Тогда я уведу его к Вите и Юре, а ты позволь девчонкам тебя поблагодарить, сдай на руки Линде и занимайся своими делами.

Я последовал ее совету — выслушал монологи Уилсонов, дождался ухода Еремеевой и Дага, отвел Мэри и Сару к Линде, с которой они, как выяснилось, были знакомы, и нашел чету Грейси.

При виде меня бразилец радостно заулыбался, еще раз извинился за то, что не смог прилететь в Город Грехов вовремя, затем переключился на изрядно улучшившийся русский и полюбопытствовал, нужен ли он мне для подготовки «мисс Эухении» к запланированному бою.

При этом в его эмоциях горела настолько безумная надежда, что у меня потеплело на душе, а с губ сам собой сорвался выстраданный ответ:

— Конечно: я привык считать, что в тренерском штабе нашей команды три мастера, и не собираюсь отказываться от вашей помощи!

— Эухения очень жесткий, очень сильный и очень гордый. Мужчина-не-джентльмен просто поломать. Спарринг-партнер ей я буду сам, вот. Хотя уже молодость давно нет. Кстати, ты хочешь поставить ей хороший грепплинг или хороший защита?

— Об этом мы поговорим на Очаровании… — ухмыльнулся я и первый раз за все время общения с Грегором Грейси обратился к нему на португальском. Да, быть может, не очень правильном, зато от души: — Convido você e sua esposa para passar o próximo mês na minha pousada na ilha[3]!

[1] Постпродакшн — это последний этап производства в кино, рекламе или музыкальных клипах. Включает в себя черновой и чистовой монтаж, озвучку, наложение звуков природы и т. д., создание музыкального сопровождения, мастеринг, сведение звуковых дорожек, создание титров и многое другое.

[2] A scalded cat fears cold water — ошпаренная кошка боится холодной воды.

[3] Я приглашаю вас и вашу супругу провести следующий месяц в гостевом домике моего острова.

[2] Осетинский народный танец.

[3] Т. е., боксера, предпочитающего работать с дальней дистанции.

Глава 9

Ни 10 сентября 2043 г.

…Рассвет последнего дня съемок — как, впрочем, и трех предыдущих — мы встретили во время пробежки по авиабазе Эдвардс. Само собой, бегала не вся съемочная группа и актеры, а только я, члены моей команды и мисс Кортни Чейз, после моей выволочки взявшаяся за ум и выкладывавшаяся до предела даже там, где трудовые подвиги не требовались. Впрочем, такое отношение к жизни мне нравилось куда больше «чиллинга», поэтому я не препятствовал девушке тренироваться вместе с нами и, бывало, подкидывал упражнения из боевых искусств.

Этим утром особо не буйствовал — пробежав пятерочку, загрузил народу вестибулярный аппарат, немного порубился с Росянкой, Афиной, Кречетом и Триггером по правилам «каждый за себя», дважды сделал «сорок две формы» стиля Ян из Тайцзицюань на пару с Богиней Войны, порадовался тому, что она перестала изображать дерево, и с чувством выполненного долга отпустил «учеников» заниматься своими делами.

На завтрак отправились всей толпой и, как обычно, попали. На полпути к офицерской столовой. Слава богу, в этот раз нас решили потерроризировать только прикомандированные летуны и местное не самое высокое начальство, а не весь личный состав авиабазы. Соглашения о неразглашении информации, полученной во время работы над фильмом, подписали все до единого, так что с первой и до последней минуты трапезы мы выдавали самые мелкие «военные тайны». Вернее, рассказывали о смешных ситуациях, регулярно возникавших на съемках, беззлобно подшучивали над особо нетерпеливыми любителями «реально крутой фантастики», жаждущими узнать сюжет картины, и, конечно же, отвечали на некоторые вопросы о будущих боях с Шатуном, победителем турнира «Invincible Fighter» и Пираньей. Что интересно, в том, что я завалю своих противников, почти никто не сомневался. Зато шансы Афины победить Долорес Рубио оценивали, как нулевые. Нет, в лицо ей этого, естественно, не говорили. Но старательно выясняли, с кем я бы хотел подраться в том случае, если придется вернуться в «Овердрайв».

Я говорил правду. До тех пор, пока не уговорил десерт и не допил очень вкусный апельсиновый фреш. А потом кинул взгляд на часы, убедился, что мое воинство закончило уничтожать все съестное, и дал команду выдвигаться в мини-городок из RV-шек[1] экстра-класса.

Кто и чем занимался следующий час, не скажу, так как все это время провел в выделенном нам тяжелом военно-транспортном самолете —

проверял готовность к съемкам макета марсианского жилого блока, установленного в грузовом отсеке, и привыкал к изменениям в интерьере. Что интересно, не один: мисс Чейз появилась в макете ненамного позже меня и сразу же занялась тренировками — раз по десять-двенадцать преувеличенно медленно «прожила» каждую из семи запланированных сцен, добиваясь естественности движений, а затем повторила все вышеперечисленное в нормальном темпе. В результате к моменту появления пилотов этой громадины и основной части сотрудников съемочной группы мы были готовы к тяжелому рабочему дню.

Как ни странно, в этот раз мероприятие началось без раскачки, задержек и дополнительных согласований — весь народ, задействованный в процессе, в темпе поднялся на борт, летуны подняли аппарель и завели движки, а минут через пять-семь самолет тронулся с места и неторопливо покатил к началу ВПП. Набор высоты тоже прошел без каких-либо сюрпризов — Кортни, Алекс, Шон и я деловито натянули скафандры, дважды прогнали сцену возвращения в жилой модуль «пешим по конному», выслушали последние ценные указания режиссера и вернулись на исходную; светотехники как-то уж очень быстро настроили «правильный» свет; Оля, повинуясь требованиям художника по специальному гриму, чуть-чуть поколдовала над моим лицом и так далее. А потом на четырех экранах, установленных в разных частях грузового салона, появился таймер, отсчитывавший последние тридцать секунд перед началом снижения, и суету как отрезало: первый помощник оператора с хлопушкой наперевес возник возле входной двери в жилой блок, объявил номер дубля и исчез, над объективами камер зажглись алые огоньки, а весь лишний народ куда-то испарился. В общем, мы, актеры, начали шевелиться буквально через три секунды после «перехода» от земного притяжения к марсианскому: Шон галантно открыл «внутреннюю дверь переходного тамбура» перед дамой и пропустил ее вперед; Кортни, которая в этой сцене была еще совершенно здорова, первой вошла в раздевалку, дождалась, пока мы ввалимся следом и загерметизируем помещение, с наслаждением сняла шлем и аж застонала от облегчения, а Алекс бросил в угол огромный кофр с поврежденными блоками и «немного перестарался» с силой, вложенной в следующий шаг. Поэтому воспарил к потолку, шарахнулся об него и помянул дьявола.

— Сила тяжести на Марсе составляет тридцать девять целых и четыре десятых процента от земной… — флегматично сообщил ему я. — Пора бы уже и привыкнуть.

— А я привыкать не хочу! — хихикнула мисс Чейз, отошла чуть подальше, крутанула с места тройное сальто назад и застрадала: — Эх, устроить бы тут чемпионат солнечной системы по акробатике или прыжкам в воду…

— Устроим. Года через два-три! — пообещал я. — Когда введем в строй третью очередь города и встретим поселенцев из первого постоянного состава. Кстати, у тебя есть неплохие шансы стать первой победительницей. Только не убейся, ладно? А то уменьшение веса твоей тушки никак не сказалось на ее инертности.

— Она в курсе! — рассмеялся Алекс, успевший снять и поставить шлем на полку своего шкафа. — Сегодня утром слишком сильно торопилась на завтрак, не вписалась в поворот коридора и обзавелась прелестным синяком во все левое плечо…

…Первые четыре сцены дались относительно легко, а со второго дубля самой долгой, пятой, нас начали преследовать мелкие неприятности. Сначала перегорела одна из ламп, создававшая иллюзию правильной освещенности. Потом Шон крайне неудачно запутался в штанине компенсирующего костюма и, потеряв равновесие, впоролся в дверцу шкафа для скафандра, из-за чего не успел одеться «по тревоге» до завершения снижения самолета и запорол третий дубль. Два следующих накрылись медным тазом из-за турбулентности, добавлявшей нашим перемещениям по тренажерному залу жилого блока… хм… толику веселья. Перед шестым пришлось сесть на дозаправку, и этот вынужденный перерыв не лучшим образом сказался на сосредоточенности Алекса. А после обеда приблизительно в том же стиле пришлось помучиться и с последним. Но в какой-то момент сдался и он. Причем «сдался» настолько удачно и красиво, что режиссер, отличавшийся редким перфекционизмом, первый раз за время съемок не смог придраться к нашей игре. Да, в тот момент, когда борт снова начал набор высоты, в его эмоциях появились легкие сомнения, но почти сразу же исчезли, а с губ сорвалось долгожданное утверждение:

— Кажется, все, закончили. В смысле, вообще…

— То есть, заходим на поса-… — начал, было, борттехник, тусовавшийся рядом с нами и выполнявший роль связующего звена между нами и пилотами, но был перебит. Мною:

— Неа: народ вот-вот прибьет эйфория, а самый лучший способ с ней совладать — как следует побеситься. Опять же, очередной веселый ролик для титров нам точно не помешает…

Народ радостно взвыл и отпустил тормоза. Причем весь, начиная с мисс Чейз и заканчивая хлопушечником. Да, отрывался всего один «спуск», зато по полной программе. И пусть в процессе абсолютное большинство участников этого бардака обзавелось россыпями синяков, а звукооператор и помощник оператора по наводке на фокус, столкнувшись в воздухе, заработали легкие сотрясения мозга, такие мелочи никого не расстроили — в момент касания ВПП и актеры, и съемочная группа, и немногие «сочувствующие» выглядели, как после хорошей оргии. Впрочем, стоило транспортнику докатиться до своего законного места и замереть, как народ перестал обмениваться впечатлениями и в едином порыве уставился на меня.

Я отрицательно помотал головой в знак того, что не являюсь Большим Боссом, и демонстративно повернулся к Генри Харперу. Личный помощник владельца киноконцерна, к слову, выглядевший ничуть не менее «помятым», чем, к примеру, Шон, насмешливо фыркнул, но соответствующую речь все-таки толкнул. А после того, как высказал все, что думал, о проекте, работе актеров, сотрудников «MGM» и т. д., внезапно посерьезнел:

— Да, фильма, как такового, еще нет. Но даже те его фрагменты, которые уже готовы, свели меня с ума: мне, сорокасемилетнему мужику, давным-давно выросшему из детского возраста, захотелось пройти тестирование во вторую очередь Лунной программы, чтобы через несколько лет напроситься в Марсианскую! Да, черт меня подери, я до безумия хочу пройтись по этой планете, пожить в одном из купольных городов и сделать хоть что-нибудь для того, чтобы мы, земляне, дотянулись до звезд!!!

— Ты уже делаешь… — без тени улыбки заявил я. — Делаешь все, чтобы пробудить такое же желание в тех, кто способен и мечтать, и созидать.

— Верно! — после недолгой паузы согласился он и воинственно ощерился: — Поэтому вы, актеры, можете отдыхать эдак до понедельника, а мы с этими бездельниками поработаем в прежнем режиме.

Народ, конечно же, резко засуетился, а я неспешно переоделся, набрал Триггера, на пару с Кречетом дуревшего от безделья возле нашего автодома, и попросил перегнать к нам груженый «Гнев». Пока ждал конвертоплан, забалтывал экипаж транспортника. А когда услышал характерный посвист движков «Астон-Мартина», попросил у вояк помощи. Парни, относившиеся ко мне с большим уважением, рванули следом в полном составе и… помогли. Собственноручно выгрузив из прилетевшей машины двадцать ящиков пива «Bud Light», которые я купил в знак благодарности за помощь со съемками. Одним спиртным не обошелся — попросил передать личному составу базы десять упаковок футболок со Всадником Апокалипсиса во всю спину и такое же количество плакатов, из-за чего «пострадал» — донельзя обрадованные летуны «помяли» мне правую ладонь и отбили оба плеча.

К этому моменту практически весь актерский состав, задействованный на этих съемках, успел куда-то свалить. Генри Харпера тоже было не видать, так что я попрощался с киношниками, занимавшимися демонтажом своего добра, закрепленного в самолете, собрал своих и в ленивом режиме поплелся собираться.

А где-то через полчаса, вытащив из уже ненужного автодома три здоровенных баула со всякой всячиной, среагировал на резкое движение на периферии поля зрения, повернул голову влево и мысленно хмыкнул: грозно хмурящаяся Кнопка тащила в нашу сторону упирающуюся Кортни, а та, по какой-то причине пребывавшая не в настроении, пыталась расцепить захват.

Заметив, что я увидел это «непотребство», густо покраснела, перестала вырываться и обреченно опустила голову. А когда Оля подтащила ее ко мне и приказала рассказывать, раскололась до донышка:

— Я из Камдена, штат Нью-Джерси, вполне заслуженно считающегося одним из самых криминальных городов Америки. Осенью тридцать второго я попалась на глаза одному из главарей местных бандитов. Он куда-то очень торопился, поэтому бросил моему отцу пачку денег и приказал привезти меня к нему домой в следующий полдень. Мы бросили все нажитое и сбежали в Сан-Диего, к двоюродной сестре моей мамы. Сразу после приезда меня взял к себе в секцию муж тети Тэсс. Чтобы я, тренируясь каждый божий день, как можно быстрее забыла о пережитом. И это действительно помогло: уже года через четыре, выступая на первенстве города, я даже не думала, что прошлое может вернуться…

Как я понял из дальнейшего рассказа Кортни, урод, бросивший ее отцу деньги, счел, что купил понравившуюся девчонку, поэтому счел бегство этой семьи личным оскорблением, психанул и поручил кому-то из шестерок их найти. Поиски по горячим следам ни к чему не привели: родственница Чейзов носила фамилию мужа и жила в очень хорошем районе города, расположенного на другом побережье. Но с середины января сорок первого видеозаписи с выступлением одной из самых красивых юных спортсменок США, да еще и выигравшей чемпионат страны по акробатике, стали крутить по всем каналам. А через какое-то время ее отца начали доить. Кто, как и когда именно, девушка не знала, так как он молчал, как пленный партизан, отдавал на сторону большую часть зарплаты и потихоньку сдавал.

Саму Кортни не дергали сразу по двум вполне прозаическим причинам. Во-первых, она здорово повзрослела, соответственно, перестала волновать любителя маленьких девочек. А, во-вторых, опосредованно делилась с тварями в человеческом обличье неплохими призовыми. Более того, стоило девушке поступить в один из самых престижных образовательных центров в мире — Нью-Йоркскую академию Киноискусства в Лос-Анджелесе — в ее жизни появился тот самый Барни. Причем через отца и как его давний кредитор. Так что контракт с драконовскими условиями Чейз-младшая подписала, можно сказать, не глядя. И постепенно влезала в долги сама, регулярно попадая в непростые ситуации, которые потом разруливал «влиятельный покровитель и друг семьи»!

Когда Кортни прошла кастинг на роль главной героини «Рывка», этот урод был счастлив до невозможности и на радостях выделил ей пять тысяч долларов на покупку одежды, обуви и аксессуаров, достойных без пяти минут звезды первой величины. Увы, потом я поставил девочке ультиматум, Генри Харпер приказал охране выбросить «менеджера» за ворота киногородка, и обозленные бандиты выставили новый «счет» ее отцу.

Какой именно, она не знала:

— Я позвонила папе десять минут назад, чтобы порадовать известием о завершении съемок в моем первом фильме и сообщить, что приеду к ним на выходные. Но он потребовал, чтобы я не покидала киногородок до тех пор, пока он не разберется с некими «серьезными проблемами»! Я, конечно же, набрала маму и вытрясла из нее всю правду. А сейчас не знаю, что делать: судя по тону, в котором со мной говорил отец, он дошел до ручки и может сделать какую-нибудь глупость. Хотя наверняка понимает, что эта глупость навредит и нам, Чейзам, и семье тети Тэсс…

— Звони родителям! — потребовал я, не став дослушивать этот монолог. — Пусть ни в коем случае ничего не предпринимают и радостно рассказывают всем заинтересованным лицам, что съемки фильма фактически закончены, но я, Всадник Апокалипсиса, настолько сильно впечатлился твоим талантом и работоспособностью, что пригласил на выходные на свой остров Архипелага Мечты.

— Звони. Прямо сейчас! — рявкнула Росянка, почувствовав, что девушка колеблется. — Если хочешь, чтобы это рабство закончилось раз и навсегда.

Чейз нервно куснула себя за нижнюю губу, зачем-то подтянула пряжку ремня, решительно тряхнула роскошной русой гривой, вытащила телефон из заднего кармана джинсов и ткнула пальчиком в экран. Я опустил взгляд вниз, обнаружил, что баулы испарились, взглядом поблагодарил Костю с Мишей, уже возвращавшихся к нашей компании от моего «Мрака», подождал, пока они подойдут поближе, и кинул снайперу ключи от автодома. Тот поймал их на лету и унесся на поиски Харпера. В этот момент Анька жестом спросила, в какой из двух конвертопланов «грузить» нашу гостью.

«Бери в свой…» — в том же стиле ответил я и попросил Кречета помочь мисс Чейз с переноской пожитков в «Гнев». Потом отошел в сторону, набрал Миллера и описал создавшуюся проблему.

Ответ убил:

— Мы в курсе. Более того, семья этой девочки под надежной охраной, деятельность ее «менеджера» документируются еще с середины мая, а для начала операции по показательному уничтожению криминалитета Камдена требуется твое традиционное «исчезновение с радаров» хотя бы на сутки. В общем, может, загрузишь свою команду в самолеты и увезешь на Фролиху отмечать завершение этого этапа съемок?

— Боюсь, что всю команду я не увезу даже на двух самолетах… — вздохнул я, прикинув, какое количество народа обретается на Очаровании.

— Увезешь на трех! — хохотнул АНБ-шник и огорошил снова: — Твоей команде выделен новенький «Bombardier Global 9000», способный поднять на борт восемнадцать пассажиров, и еще один конвертоплан «Вихрь». Первый стоит в ангаре, примыкающем к двум вашим с правой стороны, а второй — на авиабазе Белая. Временный экипаж бизнес-джета — два наших действующих военных пилота и сотрудница АНБ. Если понравятся, то уволим в запас и оставим вам, нет — наберете свой. Живут в десяти минутах езды от аэропорта, телефон для связи скину смс-кой. Что еще? Ах-да, чуть не забыл. Во-первых, все эксплуатационные расходы — все так же за наш счет. А, во-вторых, шестого августа авиабаза Белая перешла на баланс ССО Объединенной Земли. Одно из следствий — теперь там появились высококлассные специалисты, способные обслуживать любые самолеты и конвертопланы, дооборудованные по нашим стандартам. В общем, как говорят у вас, в России, «летай — не хочу»!

Очередной аттракцион невиданной щедрости изрядно загрузил. Правда, стоило включить голову и вспомнить, насколько часто у нас появляется пресс-секретарь президента России, по совместительству являющийся одним из самых влиятельных лиц проекта объединения планеты в одно государство, как большая часть вопросов снялась сама собой. А меньшую я решил задать Еремеевой, чтобы не обсуждать такие темы по телефону. Поэтому на время задвинул куда подальше все сомнения и озвучил принятое решение:

— Что ж, намек понял и исчезну с радаров в районе семи вечера…

* * *

…Светлана Николаевна примчалась в мой кабинет прямиком из тира. В камуфляжной футболке с короткими рукавами, штанах от мультикама, летних прыжковых ботинках, налокотниках, наколенниках, кепке, тактических очках, с честно заслуженным личным «Глоком» в кобуре на правом бедре, пропахшая пороховыми газами и довольная до невозможности, она выглядела настолько воинственно и очаровательно, что я начал беседу с веселого комплимента:

— Девушка, признавайтесь, кто вы такая, как попали на режимный объект и куда дели супругу пресс-секретаря президента России?

— Я ее альтер эго! — хихикнула она, плюхаясь в кресло. — Буйное, напрочь отмороженное, впавшее в детство и отказывающееся взрослеть!

— А мы, собственно, и не заставляем… — улыбнулся я, налил в бокал ее любимой минералки и сдвинул емкость на противоположный край стола: — Нас все устраивает!

— И это радует до невозможности… — сыто промурлыкала она, утолила жажду и посерьезнела: — Как я понимаю, ты выдернул меня с тренировки не просто так, верно?

Я утвердительно кивнул и поделился ВСЕМИ своими сомнениями. Само собой, рассказав о проблемах Чейзов, звонке Джеральду, его «предложениях» и кое-каких «незапланированных» странностях, сопровождавших съемки.

Еремеева выслушала этот монолог, ни разу не перебив, а после того, как я иссяк, потерла пальчиком переносицу и как-то странно усмехнулась:

— По самым оптимистичным позапрошлогодним прогнозам аналитиков проекта объединения Земли, нынешний уровень взаимодействия государств, не участвовавших в его разработке, мог быть достигнут не раньше пятьдесят первого-пятьдесят третьего года. Далее, суммарный годовой военный бюджет четырнадцати стран, уже включившихся в работу, должен был составить один триллион двести с гаком миллиардов евро. Реальный же не дотягивает и до ста девяноста. Следовательно, только в этом конкретном вопросе ты и твои подружки сэкономили создающемуся государству порядка десяти триллионов евро. А ведь это далеко не все, что вы успели «натворить»: вашими стараниями в одной только России наркотрафик упал на восемьдесят четыре процента; благодаря беспрецедентному содействию большей части населения страны силовым структурам, которое тоже началось с подачи вашей троицы, уровень преступности снизился почти в четыре раза, и если в сороковом году было зарегистрировано почти полторы тысячи преступлений на сто тысяч человек, то за последние двенадцать месяцев — всего триста семьдесят семь; повальное увлечение спортом и здоровым образом жи-…

Судя по тому, что ощущалось в эмоциях, эта женщина искренне верила в то, что говорила. Но рисуемая ею картина выглядела настолько дико, что я выставил перед собой обе ладони и попробовал возразить:

— Светлана Ни-…

— Чума, это не мои досужие фантазии, а точная цитата из аналитической записки, попавшейся мне на глаза еще в конце июля! — не дав мне договорить, заявила она и напрягла еще сильнее: — Поэтому прими к сведению и слушай дальше. Готов?

Я пощелкал костяшками пальцев и нехотя кивнул.

— Отлично! Поэтому продолжу. Итак, экономический эффект от вашей деятельности настолько велик, что не передать словами, а в руководстве этого Проекта в разы больше порядочных людей, чем ты можешь себе представить. И они стараются отдавать долги. Причем в том самом ключе, который ты гарантированно примешь. То есть, поддерживают твои начинания и создают для них режим наибольшего благоприятствования. Кстати, по утверждениям все тех же аналитиков, не зря: каждое твое начинание добавляет прочности Проекту, создает дополнительные возможности или существенно сдвигает сроки реализации долговременных планов. Что, конечно же, не только радует, но и мотивирует продолжать подобное сотрудничество.

После этих слов она допила минералку, отрицательно помотала головой, отказываясь от «добавки», посмотрела в окно и сочла необходимым описать еще несколько нюансов мировоззрения руководителей Проекта:

— В этом ключе сотрудничают не только с вами. Служба Стратегического Планирования Объединенной Земли уже подписала серьезнейшие контракты с компаниями «Ford», «Oracle», «Dream Reality» и «Aston-Martin». Первые три, кроме всего прочего, вот-вот начнут работы по превращению Архипелага Мечты в самое комфортабельное и безопасное место на планете. Недели через две с него исчезнут все «левые» люди — у них единовременно выкупят острова или предоставят «в разы более престижные» владения в других курортных уголках мира. А освободившиеся владения приобретут первые лица Проекта. Причем не функционеры, а те, кто действительно вкладывается в создание нового будущего. Чуть позже, точнее, в первых числах октября, по периметру архипелага начнут появляться острова-форты, нафаршированные новейшими средствами ПВО и ПДС, базами для всевозможных армейских дронов и эллингами для скоростных противолодочных катеров. А начале мая начнет функционировать остров-аэропорт, способный принимать бизнес-джеты. Что еще? Ах, да — эти же компании проектируют благоустроенные мини-города для труднодоступных районов Сибири, Дальнего Востока и Аляски, пустынь Катара и тэдэ, то есть, работают не только на властную элиту создающегося государства, но и на его население. Ну, а ваш любимый «Астон», все тот же «Форд» и «Додж» взялись за разработку сразу нескольких принципиально новых типов транспорта, один из которых, вероятнее всего, будет использован для передвижений внутри купольных городов Луны…

— Интересненько… — ничуть не кривя душой, пробормотал я.

— Не то слово! — ухмыльнулась Еремеева. — Еще лет семь тому назад Витя вешался от госслужбы и в какой-то момент твердо решил уйти. Его удержали, предложив место в Проекте, и с тех пор он горит. Правда, стал переживать, что может не дожить даже до запуска первого этапа, но, слава богу, дожил. Вашими стараниями. И теперь по-настоящему счастлив. Да, он пропадает на работе чуть ли не неделями напролет, зато каждый раз, появляясь дома, сводит с ума рассказами о будущем, которое уже создается. В общем, эпоха перемен, в которой нам повезло жить, не так уж и плоха. Поэтому не ищи подвохи там, где их не было, нет и не будет, со спокойной душой принимай помощь ССО и… радуй нас всем, чем можешь. Ведь будущее, создающееся моим мужем и его единомышленниками, настолько масштабное, что достучится до каждого землянина еще нескоро. А жизнь, которой живет твоя команда, по-настоящему радует уже сейчас.

Она продолжала говорить то, что думает, и это не только задвинуло куда подальше все мои сомнения, но и настроило на шутливый лад:

— Всем, чем могу?

— Да!

— Что ж, тогда я отпускаю тормоза…

— …и?

— И начинаю отрываться…

…Отрываться начал в восемнадцать пятнадцать, то есть, сразу после того, как переговорил с Миллером. Первым делом внес кое-какие исправления в стандартный текст, объявляемый через систему оповещения «Умного Дома» при боевой тревоге. Потом поколдовал с сообщениями для членов «боевого крыла» команды, собрался, вооружился, спустился в бункер и вывел на экраны картинки с камер, расположенных в самых стратегических важных местах владения. А потом ткнул в нужный сенсор и почти пять минут наслаждался структурированным хаосом, воцарившимся на острове. Нет, ошибки отдельно взятых «бойцов» не анализировал — оставил это дело на потом. Зато радовался четкости действий экс-«Яровитов» и отставных пилотов, выполнявших не самые стандартные вводные с КПД промышленного робота.

На шестой минуте кивнул Триггеру, влетевшему в помещение, переслал на его умные часы доступ к системе, пожал руку и отправился к лифту. А на девятой, нарисовавшись на площадке приземления, прислонился к боковому обтекателю своего «Мрака», скрестил руки на груди и врубил запись на очках от «Оракл», чтобы сохранить для истории особо выдающиеся выражения лиц некоторых обитателей острова, сбегавшихся к месту сбора.

К слову, эмоции членов «младшей дружины», вылетевших из-за угла особняка всей компанией и с прекрасным результатом, фонили нешуточной гордостью, легким предвкушением и дичайшим одурением. Первое чувство объяснялась проще всего — они перевыполнили текущий норматив, причем не по одному, а всей толпой, соответственно, заработали вожделенные бонусные баллы. Второе появилось из-за типа объявленной формы одежды — тут, на Архипелаге Мечты, камуфляж в расцветке «Тайга» был нужен, как зайцу стоп-сигнал, а значит, мы куда-то собирались. А третье, бившее по нервам сильнее всего, было вызвано списком снаряги, которую было приказано взять с собой, и… боевым оружием, полученным в оружейке!

Терроризировать меня вопросами мелкие, естественно, не решились — побросали баулы возле баулов Гюрзы и Ветра,

в темпе встроились в шеренгу, образованную своими любимыми инструкторами, и застыли в неподвижности. Появлению Светланы Николаевны и сестер Лебедевых обрадовались не по-детски, так как эта троица тоже вписалась в норматив. А когда в поле нашего зрения начали появляться «спортсмены», одновременно задрали взгляды к небу и стали кусать губы, чтобы не заржать. Почему? Да потому, что весь этот народ, начиная с Николая Петровича и заканчивая супругой Грегора Грейси, стараниями Афины, Флюгера и Витязя был упакован все в ту же «Тайгу». Но если на мелочи камуфляж более-менее сидел, то «чисто гражданские лица» смотрелись в нем в стиле «умереть и не встать». А еще не понимали, нахрена им массогабаритные макеты автоматов «Амба», и пребывали в легкой панике!

Я ее не развеивал — хранил гордое молчание до появления Кречета и краем глаза поглядывал на мисс Чейз, дуревшую как бы не сильнее всех. А после того, как второй боец, остающийся на хозяйстве, появился на площадке приземления и коротким кивком дал понять, что сборы «балласта» прошли в том ключе, который я и описал, повернулся к народу:

— Дамы и господа, эта боевая тревога — первая часть сразу нескольких приятных сюрпризов, которые вас ждут впереди. Повторю еще раз: это не бегство от неведомой опасности, а начало перемещения всей компании к месту запланированного отрыва. Второй этап — вылет из аэропорта Лос-Анджелеса — назначен ровно в семнадцать ноль-ноль, но перед тем, как покинуть США, нам надо будет отыграть мини-спектакль: выгрузиться из конвертопланов перед ангарами с самолетами, подхватить вроде как тяжелые баулы с неким снаряжением, с оружием на перевес в колоннах по одному добежать до трапов и скрыться с глаз сторонних наблюдателей. Второго-третьего дублей, увы, не будет, поэтому во время перелета к месту выступления вдумывайтесь, пожалуйста, в мои объяснения и следуйте ценным указаниям отставных вояк, которые окажутся в ваших машинах…

…По уверениям Джеральда Миллера, наблюдавшего за спектаклем под условным названием «Чума и его команда улетают кого-то кошмарить» через онлайн-камеры системы безопасности аэропорта, «актеры» отыграли свои роли если не на твердую пятерку, то как минимум на четыре с плюсом. Второй этап того же шоу — игнорирование нашими самолетами живой очереди из гражданских бортов и взлеты в экстремальном режиме — получились на шесть с плюсом. Поэтому, закончив беседовать с АНБ-шником по спецсвязи, я организовал конференцсвязь с «Бомбардье», в котором не было «балласта», и толкнул еще одну речь. Для «посвященных»:

— В данный момент меня слышит примерно две трети нашего коллектива. И один из запланированных сюрпризов касается только вас: после посадки на авиабазе «Белая» младшая дружина, Светлана Николаевна, сестры Лебедевы, Оля, Линда, Саша, Женя, Даша, Павел, Миша и Костя должны загрузиться в «Вихрь» Ани. Этот «конверт» пойдет замыкающим. А километрах в десяти от Фролихи отстанет от ордера, приземлится на подходящей полянке, высадит вас и улетит. Боевая задача — отработка навыков скрытного перемещения по территории условного противника в составе малой группы. Командир группы — Кречет. Заместитель командира — Триггер. Первое отделение: Ветер, Егор, Фатима, Галина. Второе: Гюрза, Светлана Николаевна, Аза, Линда. Третье: Зима, Оля, Маша, Зарина. Афина работает в свободном режиме. Первые два и последний час перелета командиры отделений готовят подчиненных к марш-броску. Все остальное время — здоровый сон. И последнее: вы десантируетесь ориентировочно в двадцать один тридцать по местному времени, не в тропики, а в глухую тайгу, попрете по бездорожью под моросящий дождик при температуре воздуха в районе плюс десяти и не к цивилизации, а от нее. Говоря иными словами, легко не будет. Поэтому готовьтесь к мероприятию без дураков и имейте в виду, что по результатам этого марш-броска вы либо перейдете, либо не перейдете на следующий уровень подготовки.

Как и следовало ожидать, народ проникся по полной программе, так что следующие два часа обитатели первого салона «фонили» настолько яркими восторгами, что не давали сконцентрироваться ни на чем серьезном. Да, потом дисциплинированно отрубились и не давали о себе знать до срабатывания будильников, но эти семь часов продрыхли и мы. А когда пришли в сознание, чертова эмпатия снова «порадовала» трансляцией предвкушений Линды, Оли и Егора со Светланой Николаевной. Впрочем, о том, что этот сюрприз касается только их, «посвященные» не забыли, так что во время пребывания на авиабазе Белая делали вид, что никуда не торопятся — к «Вихрю» Аньки не подбежали, а подошли, без особой спешки подняли на борт свои баулы и слонялись вокруг машины все время, пока Росянка прогоняла предполетные тесты и прогревала движки, а я общался с заместителем командира базы, решившим лично засвидетельствовать мне свое почтение.

В принципе, не суетились и после взлета. Да, натянули всю снарягу чуть ли не до того, как услышали соответствующую команду, и раз по пять-десять перевели ПНВ из походного положения в рабочее и наоборот, но с оружием не баловались, во время осмотра молчали, как рыбы об лед, а вопросы своим командирам начали задавать только после завершения брифинга. В общем, от камеры шлема Триггера я отключился со спокойной душой, снял оракловские очки, на которые выводил картинку, и уделил немного времени мисс Чейз, которую Таня с Лерой затащили в мой «Гнев»: немного попугал нереальными размерами и ужасающей дикостью русской тайги,

рассказал пяток армейских баек, объяснил, с какого перепугу приобрел недвижимость в такой глухомани, и т. д. Увы, без толку: девушка слушала мои рассказы краем уха и параллельно продолжала рвать себе душу, переживая за родных. Пришлось переключаться в серьезный режим:

— Кортни, твоей проблемой занимается Служба Специальных Операций Объединенной Земли. Причем решает ее не точечно, то есть, лично для тебя и твоих родственников, а с традиционным размахом…

— Что такое «размах» для этой спецслужбы, представляешь? — на всякий случай спросила Голикова.

Американка зябко поежилась, утвердительно кивнула и прозрела:

— Вы хотите сказать, что этих уродов уничтожат, как бешеных собак⁈

— Именно! — хором ответили мы, а Тимур, летевший с нами пятым, мягко улыбнулся:

— Мисс Чейз, раз Чума сказал, что беспокоиться больше не о чем, значит, это так и есть. Поэтому выбросьте из головы все, что мешает наслаждаться жизнью, и наслаждайтесь всем, что видите, слышите и чувствуете…

— Ну да: с кем, кроме нас, ты сможешь сменить лето в тропиках на осень в глухой тайге, Тихий океан на самое глубокое озеро на планете, гражданскую машину на военный конвертоплан, американский фастфуд на шашлыки, душ на сауну и тэдэ? — хохотнула Рыжова.

В этот момент Чейз вдруг пошла красными пятнами, дико запаниковала, зажмурилась и после недолгих колебаний призналась, что забыла сумочку с паспортом в гостевом домике Очарования, так как в момент объявления боевой тревоги находилась у бассейна, потом под руководством Даши одевала военную форму, а я, рассказывая о сюрпризах, не предупредил, что мы улетим за пределы США!

Дослушав этот монолог, Лерка картинно прижала ладошку к щеке и… добавила к уже озвученному списку еще один пункт:

— Ах-да, чуть не забыла: к кем, кроме нас, ты сможешь слетать в Россию без документов, не попасть в тюрьму и вернуться в Америку счастливой до невозможности?

[1] Имеются в виду автодома или кемперы, которые в Северной Америке называют recreationalvehicles.

Глава 10

1 октября 2043 г.

…Долорес Рубио шокировала публику уже в момент своего появления на пресс-конференции, появившись на сцене не в толстовке, любимых рваных джинсах и кроссовках, а в великолепном деловом костюме, скрадывавшем недостатки фигуры базового борца, и на высоченных шпильках. Второй удар по слабой психике фанатов был нанесен буквально через мгновение — одна из самых скандальных звезд ММА забрала у тренера здоровенный букет кроваво-красных роз, ослепительно улыбнулась Афине и двинулась к ней танцующей походкой. А третий — искреннее поздравление с недавней свадьбой, поцелуй в щечку и пожелание всего наилучшего — окончательно добил абсолютное большинство собравшихся, оказавшихся не готовыми к такому «безумному преображению» записной скандалистки. Поэтому Ричарду Логану пришлось очень сильно постараться, чтобы успокоить беснующийся зал, а первый же вопрос, заданный после приветственной речи владельца «Овердрайва», был адресован именно Пиранье:

— Баглан Арда, Турция, журнал «Фанатик». Долорес, еще сегодня утром, на взвешивании, вы и выглядели, и ощущались воительницей, заточенной на победу любой ценой, а сейчас наталкиваете на мысли о договорняке. Скажите, вас купили?

Вместо того, чтобы психануть и метнуть в обидчика кресло, пообещать найти и поломать или разразиться проклятиями, мексиканка жизнерадостно расхохоталась, затем неторопливо вытерла уголки глаз белоснежным платком и продолжила шокировать народ:

— Я не продаюсь. А смена имиджа вызвана радикальными изменениями в мировосприятии. Говоря иными словами, я, наконец, повзрослела и больше не буду прятать себя-настоящую за образом, придуманном имиджмейкерами. Поэтому уже перестала добиваться популярности за счет хайпа и постараюсь заслужить уважение фанатов боевых искусств не только боевыми навыками, но и личностными качествами. Кстати, заточенности на победе стало намного больше, ведь избавление от ярма навязанных правил поведения первый раз за долгие годы добавило к пику физической формы внутреннюю гармонию.

— О, дьявол, вы даже предложения строите иначе! — воскликнула какая-то дамочка из второго ряда.

Мексиканка, у которой стараниями стилистов появились грудь и талия, округлила глаза и перешла на доверительный шепот:

— Открою страшную тайну: в моей личной табели о рангах смешанные единоборства стоят на втором месте. А на первом безраздельно царствует Ее Величество Литература!

— То есть, позапрошлогодний слух о том, что вы тратите львиную долю гонораров на покупку бумажных книг, был правдой? — ошарашенно спросил какой-то араб.

Пиранья захлопала ресницами, потупила взгляд и притворно вздохнула:

— Ага: читать с экрана мне нравится в разы меньше, чем чувствовать пальцами фактуру обложки и перелистывать страницу за страницей. Но это никак не сочетается с образом бесстрашной сокрушительницы черепов, так что приходилось изображать тупую громилу!

— А мне почему-то кажется, что этот спектакль вызван самым обычным страхом повторить судьбу Садио Нганну! — презрительно фыркнул уроженец Юго-Восточной Азии лет пятидесяти пяти, судя по месту во втором ряду, не нуждавшийся от слова «совсем».

Рубио не психанула и из-за этого заявления:

— Буйвол не изображал ублюдка, а был им. Причем не только на канвасе, но и в реальной жизни. Поэтому получил по заслугам. А я не била по самому святому даже Баньши, хотя, видит бог, хотелось. Дальше объяснять?

— Это красивые, но пустые отгово-… — начал, было, «оратор», но нарвался на отповедь Афины, которой надоело изображать статиста:

— Отговорки? Из тридцати трех боев, проведенных Долорес в октагоне, проходных было всего шесть; оба проигранных прошли в жесточайших рубках и, по мнению абсолютного большинства экспертов, закончились поражениями только из-за недостаточно хорошо залеченных травм; обе ее ничьи всё те же эксперты считают, мягко выражаясь, спорными, а три поединка были признаны поединками года. Таким образом, называть эту женщину пугливой могут только диванные эксперты, умеющие все и вся исключительно в теории!

— Миссис Берестова озвучила не все аргументы… — холодно процедил Логан, которому тоже не понравился этот наезд. — Подбирая ей противницу на этот бой, я созванивался с менеджерами нескольких чемпионок, но подраться с очередной воспитанницей тренерского штаба Алексея Алексеевича Горина согласилась только Пиранья!

После этих слов азиат нехотя заткнулся, а большая часть зала взорвалась аплодисментами. Ричард полыхнул удовлетворением, дождался наступления относительной тишины и дал слово следующему журналисту. А тот обратился к Богине Войны. Первым делом представился, затем очень красиво поздравил с заключением брака с «фантастическим русским пилотом-истребителем», а свой вопрос озвучил только после того, как она промурлыкала «Спасибо»:

— Ваше появление из тени Чумы пробудило очередную волну интереса к команде мистера Горина. Эта волна зацепила и меня. Но выяснить хоть что-либо о вашей жизни до появления в свите Всадника Апокалипсиса, увы, так и не удалось. Тем не менее, тот факт, что вы, не имея опыта выступлений на официальных турнирах по единоборствам, вызвали на бой профессионального бойца экстра-класса, вызывает, скажем так, недоумение, ведь спорт и навыки военнослужащего — далеко не одно и тоже. Мнение мистера Чубарова по этому вопросу я, естественно, слышал, но хочу услышать ваше. И понять, чем вы руководствовались, соглашаясь на эту авантюру!

Дослушав его монолог, Афина стрельнула взглядом на свою противницу и лукаво улыбнулась:

— В отличие от Долорес мы с Аней взрослеть не торопимся. Поэтому с середины сорокового года в свободное от службы время болели за молодого «проспекта» из России, делавшего первые шаги к поясу чемпиона промоушена Эм-один Глобал, и параллельно мечтали когда-нибудь выйти в октагон. В начале сорок первого, увидев этого парня в своем подразделении, не поверили своим глазам, но сразу же напросились в ученицы. И пусть нарабатывать чисто спортивные навыки получалось не так часто, как хотелось бы, мы были по-настоящему счастливы. Счастливы и сейчас, так как попали в самую крутую команду на свете, получили возможность заниматься под руководством самых крутых тренеров Земли и потихоньку добавляем к уже имеющемуся арсеналу навыков более гуманные, но… моя подруга уже реализовала свою мечту, а я, по ряду причин появлявшаяся в спортзале значительно реже, еще нет. Вот Чума, как настоящий джентльмен, и сделал мне свадебный подарок!

— Он подарил сам бой или меня? — на всякий случай ехидно уточнила Пиранья.

Богиня Войны «озадаченно» захлопала ресницами, скромно призналась, что такие нюансы еще не выясняла, и под хохот публики повернулась ко мне:

— Дени-и-ис, нам с Долорес нужны подробности!!!

Как ни странно, но этот «наезд» переключил народ на шуточный лад, и следующие минут пять-семь зал откровенно веселился, беззлобно подначивая то Афину, то Пиранью, а обо мне почти не вспоминал. Увы, как только тема подарков себя исчерпала, корреспондент испанской «Mondo Deportivo» взял и переключил всеобщее внимание на меня:

— Дэнни, эта пресс-конференция рвет все шаблоны и невольно заставляет вспоминать закадровый монолог Шатуна в записи нарезки из фрагментов тренировок его последнего тренировочного лагеря: «Переболев Чумой, ММА и другие виды единоборств, наконец, начали смывать с себя застарелую грязь трэш-токов и стердаунов. Свежесть обновленной атмосферы и захватывающие перспективы по-настоящему пьянят всех тех, кто уважает не только себя, но и своих коллег. Поэтому-то я и возвращаюсь…» На мой взгляд, это утверждение слишком уж однобоко. Ведь Чумой переболели не только эти виды спорта, но и вся планета: спортивные залы забиты с утра и до поздней ночи, конкурс в Лунную Программу сводит с ума, большая часть моих друзей и знакомых исступленно учат иностранные языки, готовясь жить в мире без каких-либо границ, премьеру фильма «Рывок» не ждут, разве что, груднички, а в Проект Объединения Земли вошло уже восемнадцать государств. Я тоже фанатею с будущего, которое не может не наступить, поэтому хотел бы узнать, когда нам ждать следующих доз «лекарства»!

Вопрос был из категории нужных, так что скромничать я и не подумал:

— О завтрашнем бое рассказывать не буду, так как народ, собравшийся в этом зале, знает о нем как бы не больше меня. Поэтому перепрыгну в восьмое октября, то есть, в следующий четверг — в этот день в конференц-зале Skylofts at MGM Grand состоится предпремьерный показ фильма «Рывок». Пятница, девятое, для Дастина О’Лири и меня начнется со взвешивания. Тем же вечером мы появимся на пресс-конференции, а через несколько часов после нее выйдем в октагон и постараемся порадовать зрителей красивым боем. В понедельник, двенадцатого, фильм выйдет во всемирный прокат, семнадцатого мы с Нартом прилетим на турнир «Invincible Fighter», чтобы поддержать лучших бойцов планеты, а двадцать четвертого Тимур даст бой Томасу Тейлору.

— Я надеюсь, что этим дело не закончится, и Чума, выполняя данное мне обещание, подпишет контракт на бой с первым противником из еще пяти… — добавил Ричард. — Но повезет нам с вами или нет, мы, к сожалению, узнаем только завтра.

Отвечать на эту провокацию я, естественно, не стал, поэтому Логан, притворно вздохнув, устроил следующую:

— Кстати, Дэнни, а мисс Энн случайно не нужен еще один… или два фантастически красивых и престижных пояса?

Как и следовало ожидать, взгляды всех присутствующих скрестились на Росянке, сидевшей слева от меня. А она, задумчиво хмыкнув, величественно повернула голову вправо, поймала взгляд владельца «Овердрайва» и задала встречный вопрос:

— И в чем будет интрига этих турниров, если я возьму и соглашусь?

— В женском варианте «Invincible Fighter» интриги действительно не будет… — нехотя согласился он. — А в «Лучшем бойце Земли» в клетку выйдут очень серьезные особы, такие, как чемпионка «Kard Cheuk» Канника Супарат, чемпионка мира по боксу по версии WBC Эвита Суарес и другие.

— Это меняет дело! — довольно мурлыкнула моя напарница, подергала себя за мочку уха и решительно тряхнула густой гривой: — Подерусь. Но только в том случае, если «очень серьезных особ» будет не две, а семь, и каждая даст согласие на мое участие…

…Последние полчаса пресс-конференции получились на удивление спокойными, если не сказать, домашними — фанаты Пираньи и моей команды, практически перестав грызться, задавали соперницам вопросы из категории «невозможных», радовались каждому ответу и постепенно сходили с ума от предвкушения не кровавого, а красивого боя! Нет, о сделанных ставках никто, конечно же, не забывал, поэтому каждое слово, взгляд или жест этой парочки тщательно анализировались, а промежуточные выводы, бывало, огорчали чуть ли не до слез, но от общего эмофона не воротило. Кстати, эти изменения в поведении фанатов отметил и наследник эмира Катара, неожиданно попросив слова и обратившись не к Афине или Пиранье, а к залу:

— До сегодняшнего дня я появлялся на подобных мероприятиях только для того, чтобы поддержать бойцов из команды Алексея Алексеевича Горина, которых уважаю, прежде всего, как личностей. Поддерживал молча, одним присутствием, так как не видел смысла ввязываться в полемику сторон, каждая из которых слышала только себя. А последние минут сорок пять наслаждаюсь вашим взаимопониманием и с каждым следующим вопросом или ответом все четче понимаю, что Земля действительно объединяется. Причем не только в планах первых лиц восемнадцати государств-первопроходцев, но и в сердцах обычных людей. Я в восторге. Огромное вам спасибо!

— Мир действительно меняется… — на полном серьезе заявила Рубио. — Не знаю, как другие, а я поняла это во время боя Чумы и Наронга Банми: эти парни не грызлись, как бешеные псы, а создавали волшебство! Кстати, в том же стиле дерутся и все остальные бойцы команды мистера Горина: Красавица забила Чудовище только потому, что оно вело себя недостойно, а Тимур, как хорошее зеркало, отражает поведение своих противников — тех, кто ведет себя, как подобает мужчине, переигрывает технически, а подлецов втаптывает в канвас. Поэтому я была на четырех последних поединках этого боксера, обязательно поприсутствую на всех остальных и… абсолютно уверена в том, что поединок с Женьей станет самым технически сложным и, в то же самое время, самым красивым поединком в моей жизни!