Камни тоже плавают

Глава 4 Автомобильный клуб

Не дошел я до типографий, полюбовался на медного Петра на Адмиралтейской и в гараж заглянул. Ага, гараж. Белоснежное здание, с карнизами и лепниной. В четыре этажа. И стеклянными витринами по всему первому.

Гараж, с собственной вывеской. Санкт-Петербургский автомобильный клуб. И адресом. Владимирский проспект, дом 8. В элитнейшем районе, как я понимаю столицы Всея Империи.

В парадный подъезд швейцар меня всё-таки не пустил — рылом не вышел, но снизошел объяснить, что мастерская с черного входа. Туда идти. Пошел. Обошел здание. С торца настоящий симпанк — локомобиль — паровая телега припаркована! Походил кругами, полюбопытствовал — всё ж первая самобеглая телега в этой реальности.

Телега и есть телега, даже оглобля зачем-то спереди приделана. Причем только одна. Для надежности что ли? Когда пар кончится — полкобылы впрягать… или рулить при поворотах. Ни руля, ни даже намёка на эту приблуду. Правда, они соскакивают и переставляют ее, вручную при поворотах что ли? Не понимаю… И котёл на корме…

Полюбовался и хватит — пора и о работе подумать.

Постучал в дверь возле гаражных ворот. Зашел. Прихожая и комната квадратов 50. Три двери. Пара кресел, здоровенный роскошный диван и журнальный столик. Камин и ковер на полу. Роскошно, хоть и минималистично. И три мужика в шахматы время коратают. Старый, в сером костюме за судью или болельщика. Второй какой-то дерганыйный, зашуганный, в черном пиджачке, за столом скрытый.

И последний, самый молодой, в кресле развалился. Но пижон! Коричневый атласный пиджак и рука на перевязи.

Дядьки холеные, блестящие, ленивые. Как коты. И такие же хищные.

Зашел, поздоровался, спросил на счет работы по объявлению. Старый с перевязанным переглянулись. Думал главный старый, но спросил почему-то молодой:

— Машину-то хоть раз видел?

Пошутил, что да, только что. У входа паровая машина стоит. Про телегу умолчал. Молодой хмыкнул, но снизошел уточнить:

— А автомобиль?

Поддерживая выбранную линию, сказал, что в Петербурге нет. Только про аварию читал, а так да, конечно. Иначе б не пришел. На что молодой почему-то скривился. Зато старый заинтересовался, что умею.

Рассказал, что неплохо разбираюсь в электричестве, с трансмиссией повозиться пришлось, да и двигатели перебирал. Фиатовские. Молодой снова хмыкнул и безапелляционно заявил, что заливаю! Старый глянул на мои руки, потом просто встал и направился к одной из дверей.

— Пал Палыч, проверю, со всем усердием проверю, и, если врёт, Архипу скажу, чтобы выпорол, — и мне, — Ну что пойдем, посмотрим на твои умения, белоручка. Пальто, вон на вешалку повесь пока.

«Выпорет» — ага, размечтался! Ну что ж, пройдем, покажем, что тут стоит простой автовладелец двадцать первого века…

Зашел, а там это чудо. Полированное дерево и темная кожа. Рояль и чемодан в одном флаконе. Кабриолет с кожаным верхом.

Шикарный кожаный диван, откинутое ветровое стекло, деревянный лакированный корпус и деревянные же колеса. Но тоже полированные! И обрезиненные. Позолота на металле и дереве. Обалдеть! Вот это древность, вот это роскошь. Игрушка…

— Ну что, показывай мастёр, что умеешь. Пой сказки, пой!

Обхожу машину, кончиками пальцев еле касаясь дерева. Любуюсь.

— Кабриолет…

— Сам ты кабриолет! Торпедо!

Хм… Торпедо? Не слышал о таком. Но ляп очков не прибавляет.

— Подвеска рессорная…

— Ух ты, не слепой!

Глянул под машину. Ну что сказать, телеги я не видел, но это чудо от телеги пока еще не далеко убежало, точно вам говорю. Колеса на втулках. Желтых, вроде бронзовых. Смазаны какой-то вонючей черной хренью. Масло не масло, деготь что ли? Мазнул пальцем, понюхал — а хрен его знает, что это. Густая, скользкая, да и ладно.

На задней оси звёздочка как у велосипеда. И цепь… Цепь! Натянутая. Ни амортизаторов, естественно, ни дисков тормозных. Даже барабанами тут еще не пахнет. На ось насажен деревянный чурбак и на него в канавку накинут толстый кожаный ремень. На тяге, уходящей к салону. Это что, ленточный тормоз? Или его прообраз?

Стояночный? Или основной? Другого вроде нет… Может на передних, что поставили? Оглянулся. Там вообще голые колеса. Значит основной… Блин, вот это раритет. Никогда таких анахронизмов не видел.

Дааа, и как тут тормозить?.. Ладно, не мне водить. Мне ремонтировать. Хотя тут, похоже, больше столяр нужен, чем механик.

— Ступицы на втулках…

Молчит. Может, тут еще не знают, что такое ступицы? Опять сумничал? Да не, на телегах вроде так же назывались. Хотя черт их знает…

— …бронза или латунь. Думаю, бронза…

— Ну так, латунь-то мягкая. Какой умник латунь поставит? Слесарил?

— Нет… Привод на задние колеса…

— Ну-ну…

— Передача цепная. Цепь в натяг. Натянутая так или натяжитель есть?

— Слово-то какое заумное выдумал. Натяжитель. Звездочка на пружинке. Вот и не провисает. Умником тебя буду кликать.

— Тормоза тоже на задние. Ленточные.

— Какие-такие ленточные? Нука-нука, поумничай. Где?

— Вот лента от рычага, обвитая вокруг… — чуть не ляпнул, что чурбака, но вовремя прикусил язык и продолжил, — барабана на оси? Вот… как работает рассказать?

— Не, Умник, дальше пой про машину.

Вот заноза. Специально принижает, чтоб потом меньше платить или по жизни такая зараза? И речь с одеждой опять не совсем стыкуется. Точнее совсем не стыкуется. Из крестьян выбился что ли? Или солдат? Но бесит. Да и не привык я уже к тому, чтоб так безапелляционно тыкали… мне. Но, они хозяева, а я проситель. Короче, везет мне что-то сегодня…

Заглянул в салон, две палки типа рычагов. Правда полированные и с золочеными набалдашниками. Руль и две педали. Автомат? Вряд ли… Скорее газ и сцепление. Тормозить рычагом-палкой.

Про то, что праворукая, умолчал. Не стал про японцев умничать. А то правда глупым выглядеть буду. С такой-то компоновкой руль не то, что справа, но и сзади вполне мог оказаться.

Прошу открыть капот. Кивает. Вытерев об ветошь руки, осторожно прикасаюсь. Дерево, полировка, лак. Ни защелок, ни фиксаторов. Просто клееная деревянная крышка. Под собственным весом. На навесах, как дверь в квартире. Поднимаю сначала ветровое. Потом капот, ставлю, упирая в стекло. Держится…

Полюбовался на рыжеватый выхлопной патрубок.

— Двигатель. Один цилиндр. Вот. Стоит поперек. Ну, с цепной-то передачей вдоль и не поставишь…

Молчит.

— Цилиндр большой, объем побольше полулитра, наверное. Но с учетом цепи — вряд ли больше десятка лошадей дает. Скорее пять-шесть…

Молчит. С одной стороны к цилиндру приделан небольшой вентилятор. Да и радиатора нет. Значит воздушник. С другой — металлическая коробка с крышкой. И звездочка с цепью — думаю сцепление с коробкой в одном флаконе…

— Охлаждение — воздушное. Это сцепление, думаю, и коробка сразу в ней.

Молчит. Поворачиваюсь. Стоит, с прищуром на меня смотрит. Ну, выпрямился, стал, тоже молчу. Молчим.

— И откуда ж ты такой умный к нам свалился? Двигатель ему не такой, да не так стоит, да тормоза не нравятся… а, мил человек?.. Ты знаешь, сколько этот автомобиль стоит?

Молчу. Прокол. Опять прокол. И он молчит, разглядывает. В общем, прав мужик, мутный я для него. Поэтому первым прерываю молчание, отвечаю:

— Предполагаю. В Европе жил, приходилось иметь дело, правда с другими моделями…

Главное ни словом не врать. Когда люди врут — умные это видят. А дед отнюдь не дурак. — Жил и в Европе, — правда умолчал, что не этой Европе, и не долго. И модели другие видел. Получше этой, ага на столетие получше…

— У Даймлера работал?

Э нет, вот здесь положительно отвечать не стоит. Могут и проверить. Но и чуточку баллов себе накинуть не помешает.

— Нет, хотя и его машины видел, — и про себя — видел, видел, только через сто с лишним лет. В музее Штутгарта.

— А у кого?

Вот ведь назойливый, видимо, здесь еще очень маленький мирок автовладельцев. Все друг друга знают. И владельцы авто, и мастера тоже…

— Да так, мелкие мастерские…

— Не хочешь говорить… В чем замешан?

Молчу. Он тоже молчит, напряженно разглядывает. Вижу, что как спец приглянулся, готов взять. Но не отвечу, чувствую, не возьмет. И правду сказать нельзя. Думай голова, думай… Медленно, словно нехотя отвечаю, что женщины сгубили. Жена хозяина клинья подбивать начала, а я не повелся.

Смотрит еще напряженнее. Смотрю в глаза и продолжаю, что страшная. Очень. И злопамятная. Вот и допилила мужа… и меня гонять стали. Отовсюду. Поэтому уехал.

Спрашивает: «Кто?». Молчу. И он пытливо молчит. Смотря в глаза отвечаю.

— Не в привычках про женщин рассказывать. Тем более нелицеприятное.

Напрягся — опять пролечу, а он, зараза, смеется, расслабляется.

— Мы не Европа, они не указ нам. Пошли в контору. На довольствие тебя ставить. — Не угадал, не крестьянин. Всё же хмырь военный похоже.

Зашли в следующее помещение. Уже без роскоши. Мужики более привычно одетые, без вычурности. В масле. Дед ко мне повернулся:

— Зови меня, Иван Данилыч, будешь хорошо работать разрешу величать просто Данилыч. Считай, я помощник Беккеля тут. Пауля Фридриховича, — и, видя мой недоумевающий взгляд, пояснил:

— Пал Палыча, ты его видел только что. Не признал, что ли? Он же во всех газетах сейчас… мда… Европа…

Постоял, что-то прикинул, посмотрел на меня и добавил:

— Для тебя, Умник, он господин Пауль Фридрихович! И про аварию ему не напоминай. И так по больному проехал, как стерпел. Я бы выпороть приказал… не знаю…

Пока мы выясняли, что да как, мужички подошли. Четверо и один здоровенный бугай.

— Архип, Петро, два Ивана, и Захар. Ты, Умник, с Захаром будешь работать. Захар знакомься к тебе Умник в помошники. — снова глянул на мои руки. — Или тебя Чистюлей прозвать?

Молчу, пока ноль на палочке, лучше гонор не показывать. Потом посмотрим.

— Пока три червонца в неделю тебе поставлю. Потом посмотрим. Столоваемся тут. Жить где есть?

Походу Данилыч расщедрился. Под впечатлением честно отвечаю, что только сегодня приехал, еще не искал. Дед называет адресок, обратиться к хозяйке от его имени. Комнату даст. Благодарю.

Думал, повезло. Эх, если б знать…

Заселился по протекции Иван Данилыча в деревянный трехэтажный флигелек во дворах за доходным домом Тряничева. На Стременной улице. Что торцом к Владимирскому. Ожидал, будет далеко. Оказалось, почти за нашим клубом. И пяти минут ходьбы нет. Однако удобно!

Ну и Петро там с семьей живет. Тоже по протекции. В мансарде. Так что до места своего будущего проживания был торжественно отконвоирован всей бригадой. Как то ли механик-инженер, то ли непонятно кто заселен в отдельные две комнаты на втором этаже. Всего за скромную плату в 20 рублей в месяц. Без пансиона.

Ну бригада и где столоваться проводила. Там и проставился сразу за новоселье. Зря что ли водили?

Посидели, поболтали, по нормальному познакомились. Про себя повторно наплел сказки про работу в Европе, когда чуть подвыпили, зачем-то сказанул, что новый двигатель изобрести хочу. Не внутреннего сгорания, а дизель. Посмеялись…

Короче, после всех этих телодвижений осталось у меня на руках меньше трех рублей мелочью, квартирка и работа. И первая зарплата через неделю. Если будет денег не хватать, может еще сходить кого замочить?

Встретившая в холле подъезда хозяйка доходного дома скривилась, почуяв легкий запашок и уточнила, что постояльцы у нее не пьют и гулящих девок не водят.

Ну а я, повторно забирая ключи, поинтересовался:

— Будет ли прекрасная Мадам меня каждый раз в подъезде у дверей встречать, буду ли я так осчастливлен?

На что охреневшая семидесятилетняя сморщенная курага смогла только крякнуть:

— Тут нет подъездов, у меня — парадная! — Ага, а я — Балбес малохольный, Санкт-Петербург с какой-то окраиной, то ли «Парыжем», то ли «Лондоóном» попутал! Парадные тут и точка! С поребриками и шавермой! Хотя последнего и в помине поди нет…

В общем устроился, обжился почти.

Скучно только одному по вечерам. Придешь с работы, ни компа, ни телека, даже допотопного радиоприемника и того нет. И мозг никто не клюет. Сплошной информационный голод, мозг бузит и требует интеллектуальную пищу. Из информации тут только книги, журналы и газеты. Но первые и вторые хрен бесплатно достанешь, а за денежки — цены кусачие. Остаются газеты, но и то в отсутствие электричества читать, придя затемно с работы под свет лампадки как-то не вдохновляет. Темно. Но и спать рано.

Попробовал ложиться как все, так под утро такие кошмары сниться начинают: то я в аду, то меня ловят и в дурку пихают, то Беккель зубами как акула загрызть пытается, то пороть Архип тащит, то семья зовет… Короче кукуха от одиночества и пересыпа улетать пытается.

Решил котейку какую завести, чтоб с ума по ночам не съехать. Оказалось проблемно. Пришлось даже провернуть классическую маркетинговую акцию.

Мужиков наших гаражных на обеде спросил, где можно найти или прикупить котенка. Лучше рыжего. Сосед Петро, печально покачал головой и посетовал, что хозяйка не разрешит, у его детворы вон щенка забрала и утопила в прошлом году. И чуть не выгнала с семьей, ладно Данилыч заступился, уговорил оставить…

Принял к сведению, но все же решил попробовать, о чем и сказал. Мужики хмыкнули и тоскливо отвели глаза. Ладно… Захар даже на рубль забиться предложил, не верит еще в меня!

В среду утром обратился к домомучительнице, ну то есть флигелевладелице за разрешением на живность. Но эта сушеная курага ни в какую: «Проссыт мне все, вонять будет!»… На мой вяк, типа, так со «скворечником» на три посадочных места во дворе не воняет, она в ответ свою шарманку завела: «Заведешь, утоплю и выселю»… Топительница…

Петро, поджидавший меня у двери, пальцы колечком сделал, на рубль, продутый намекая. А я что? Ну ладно, нет, так нет. Спорить не стал…

В субботу попросил мужиков в гараже посоветовать, где всё же котенка купить. Петро засмеялся:

— А ты упертый! Не боишся?

Посмеялись и все снова глазенки в сторону. Вот только Архипа зацепило, неймется ему. Видимо, как всегда, сходу не догнал, вопрошать стал зачем, да почему, да кому котенка.

— Домой хочу взять, — говорю. — чтоб урчал…

— Так хозяйка ж твоя их терпеть не может. Утопит божью тварь. Не бери грех Сергеич! А рубль я тебе с зарплаты подарю, не расстраивайся проигрышу — вместе пропьем! — вот, добрая душа… Передразниваю:

— Так хозяйка эта ваша и попросила утром сегодня купить, даже вон десяток копеек дала… — приятно все-таки смотреть на разинутые рты. Умным себя мнишь.

— Врешь! Зачем?

— Она мышей очень боится.

— А мыши откуда?

— Ну я позавчера принес, пацанята наловили.

— Для чего?!

— Ну так я ж хотел кота завести…

В общем в воскресенье рыжий котенок Мартын под завистливые взгляды дворовой детворы был вытащен из бумажной коробки и справил у меня новоселье… А наша котоненавистница, на которую в предыдущие две ночи свалились три мыши, даже снизошла самолично мисочку молока принести. Чем вызвала выпадение в осадок уже всей взрослой части двора.

Как, как? Да очень просто — нужно правильно мотивировать. Подумаешь, всего-то две ночи наша хозяйка весь флигель истошными воплями будила. Так сама виновата, добрее быть нужно, терпимее и толерантнее! Ну и, конечно, лучше доски потолка над своей кроватью без дырок от выпавших сучков выбирать, да полы постояльцев лучше прибивать. И, самое главное, чокнутых попаданцев прямо над собой не селить!

А теперь всё — будет плохо себя вести, еще мышей ночью десантирую…

Всем хороша работа. И непыльна, и интересна, и кормят неплохо. Не разносолы, конечно, но очень не плохо. Ожидал худшего. Даже регулярно мясо попадается. По текущим меркам это для работяг роскошь. Я, конечно, могу себе позволить прикупить и мяса, и готовой еды, а вот для гаражных мастеровых это реально семейное подспорье. Не разбежишься работягам шиковать.

А вот кто я и для меня и для всех большой вопрос. И не работяга, и не приказчик, и не инженер. Так, какое-то камси-камса… И знания вроде адекватные есть, и понимание принципов, и уважение появилось, хотя и пытаюсь не выделяться. Но, черт возьми, постоянно влипаю в «косяки». Сложное для всех делаю легко, а в легких вопросах постоянно попадаю «впросак». На первой неделе Данилыч даже штрафанул на полтора червонца. За бытовую тупизну.

Второй минус работы — на молебен ежедневно после работы ходить приходится в Свято-Троицкую церковь. Блажь у Беккеля такая или карму правит, не знаю. Но ходим. Всем клубом. Во главе, как про себя шучу, «мастера-приказчика Данилыча». Беккель, естественно, отдельно. И не по чину, и немец он. Хотя и под русского по документам «косить» пытается.

И всё б ничего, молитва, исповедь — привык за двадцать лет в вузе к бессмысленным задачам. Заказчик платит, значит и даму танцует. Но поп на исповеди похлеще инквизитора-дознавателя душу каждый раз вынуть хочет. Всё ему расскажи, да всё покажи — и дела, и мысли, и прошлое раскрой. Как же, шазз!!! Верчусь, сочиняю. Пытаюсь в брехне не запутаться…

А вчера вечером за едой два зуба враз вытащил. Куснул пирог и зубы вытащил. С пломбами. Пластиковыми — еле спрятать успел. А через день еще три вытащил.

Испугался, думал цинга. Сначала зубы — потом слепота. Прискакал в ближайшую аптеку — витамин С скупать — и обломался. Нет его. И не знают, что это такое. Даже волшебное слово «аскорбиновая кислота» ничем делу не помогло. Только «аскорбление» мелкой девчонки-аптекарши вызвало. Глянула на мои руки с въевшимся маслом, нос задрала и чуть взашей не потребовала вытолкать. Во второй — та же песня…

Обострять и доказывать не рискнул. Да и бессмысленно.

Ради этого витамина даже до торгового дома Чекушина добежал. Пусто. Только на меня как на идиота опять посмотрели…

Всю ночь ломал голову, вспоминал, в чем он есть, этот долбаный витамин Цэ, как с цингой бороться. На ум пришли только яблоки и лимоны. Ну и морская капуста, но, вроде, в ней йод.

Вновь по городу круги наматывал. Естественно, ничего не нашел. Какие лимоны, какие яблоки? Март на дворе. Им еще расти и расти. Даже яблоки моченые уже все подъели. А лимоны вообще только князья да император здесь едят. Дефицит-с! Кто ж их мне продаст? Как на полоумного смотрели…

Почти не спал. Думал. Вспомнилось, читаное, что с цингой капустой на кораблях вроде боролись. Вечером почти три рубля на капусту спустил. Полбочки притаранили. Квашенной. Меньше продавать отказались, сволочи! Начал жевать усиленно, витамины восполнять. Навосполнялся. С раздутым пузом еле уснул.

А утром два сюрприза: первый — десны зачесались. Жутко. Как будто зубы режутся. Ага, как у дракона — навместо выбитых. Аллергия на долбанную капусту, наверное.

Второй сюрприз — капуста своевольно решила, что я и она несовместимы. И выхода затребовала. Настоятельно. Спринтера до вечера исполнял. От клуба и до деревянного домика. Набегался так, что под конец штаны надевать уже не хотелось. А мужики втихую смеются, новый двигатель изобрёл — дизель дворового засирания. Выживу — припомню. До кровати дополз обессиленный, с желанием сдохнуть.

А утром новый зуб прорезался. Новый! Мой! На месте дырки. И как это понимать? Что, правда, дракон!?

Неделю хожу как бобер, всё грызу, пока никто не видит. Зубы чешутся неимоверно. И старые выпадают. Зато как-то шустренько лезут новые, беленькие.

И волнительно, и страшно одновременно. Что дальше отвалится? Если старое отвалится, а новое не вырастет? Или рассосётся?

Еще и седина пропадать начала, борода почернела. Пришлось сбрить нахрен…

На исповеди священник прикопался, почему морда лица как коленка голая? Почему, почему… патамушта-патамушта (непереводимый казахстанский юмор)!

В клубе снова аврал. Пал Палыч катал юную особу известных княжеских фамилий, ну и уступил желанию дамы дать порулить. Дал… Или просто полапать хотел, на коленки усадив? Последнее вероятнее, особа-то красива. Даже очень. И знатна. Тоже очень. А Беккель, что удивительно — разведенка. С прицепом.

Покатались, короче, порулили. Естественно, до первого столба. Передок вдребезги — Ржевский заткнись, — у машины конечно. Про даму история умалчивает, да и я лучше помолчу, а то ляпну что-нибудь вслух еще.

Машину в сарай, чтоб не растащили, местные мужики загнали, говорят. Беккель с вывихом ноги дома залег. Но, счастливый — юная особа, шепчут, вокруг него вьется, с ложечки кормит…

А нам опять над машиной колдовать…

Угадайте с трех раз, называется, кого Данилыч послал через полгорода ее эвакуировать? Ни в жизнь не догадался бы! Конечно меня. Как самого новенького. Правда подсластил пилюлю, что как Умника. С гигантом Архипом. На телеге. Кому ж еще по такой промозглой погоде тащиться, да тяжести тягать? То дождь, то снег, то слякоть. Весна идет.

Пока ехали, понял, что правду говорят — сила есть ума не надо. В мозгах рассчитывать на моего попутчика не стоит. Ходячий навигатор? Да! Тащи больше, кидай дальше? Да. Вот и все его достоинства.

На переезде застряли, Архип телегой дорулился и уснул. Колесо в щель между рельсом и настилом попало, да еще перед самым носом у состава.

Знаков нет, шлагбаумов нет, я — доверился и проспал, Архип — тоже клювом прощелкал. Стоим. Дергаем, а паровоз свистит и не быстро, но приближается. Если у него тоже ленточные тормоза, то всё — не остановится. За телегу вроде похрен, а за лошадей с нас три шкуры спустят. Надо постромки, кричу, резать, лошадей уводить. А наш геракакл вместо этого под телегу полез, на горбу поднять пытается. Глупый как ребенок малый и безбашенный. Естественно, не осилил.

Хорошо, что паровоз остановился. Машинист с кочегаром хотели кулаками уму поучить, но увидев, вылезшего двухметрового красного Архипушку, почему-то резко передумали. Я б тоже, наверное, передумал, когда этот лось тебя почти на две головы выше и на тебя прёт. Однозначно передумал…

Телегу вытащили уже вчетвером и дальше поехали без приключений — я бдил. Доехали до адреса, нашел хозяина сарая. Открываю — мама родная — передок точно всмятку. Передние колеса выворочены, отдельно у стенки кинуты. Одно вообще поломано, щепки только торчат. Из рессор только одна в наличии. Капот на дрова…

Ладно, надо думать, как эту жертву любви к нам дотащить. Аппарат теперь не самоходный. Хотя узкий, в телегу должен войти. Только чтоб телега на попа́ не встала ее догрузить чем-нибудь спереди сначала решил.

Походил кругами, подумал. У хозяина сарая выцыганил десяток мешков и лопату. Набили камнями и песком. Еле отколупали, земля мерзлая еще, но справились. Закинули мешки, а потом вшестером приподняли и поставили на задок телеги нос машины.

Посмотрел на моего напарника, почесал затылок, сплюнул и заставил его впереди телеги топать, лошадь за узцы держа. То уснет еще опять… сам залез в машину, диван шикарный. Архипу сказал, что рулить буду. Поверил…

За часа два дотопали до клуба. Архип хоть бы раз обернулся. Топал и топал. Биоробот. А я, наконец-то, сегодня выспался. И зубы чесаться перестали.

Привезли и затащили наш несамобеглый груз в гараж. Не рояль уже — так, жалкая поломанная деревянная игрушка. Дед кругами походил, языком поцокал, на телегу покосился. Потом приказал одному из Иванов к плотнику-краснодерёвщику сбегать. Капот, ось и колесо новые делать. Озадачил мотор проверить. И к себе утопал.

Я ж решил чуть толкнуть прогресс, да и себе баллов подзаработать — тормоза улучшить. Покумекал, да потопал за Данилычем с набросками простенького дискового тормоза, колодок, ну и педали с гидроцилиндрами. Час рассказывал, убеждал. Ну да, колодки чугунные, не помню я состав ферродо, хоть убейте не помню. Да и к толщине он вроде критичным был. Не напильником делать. А чугуний, что чугуний? Сточится? Поменяем или потолще сделаем. Всё равно надёжнее и долговечнее ремня.

Почему дисковые, а не барабанные? А потому что тоже нихрена я не знаю, как они были устроены. Дисковые видел и даже раз разбирал, а вот барабаны уже не застал.

Данилыч сходу загорелся идеей, увлекся — видимо тоже водила, ручкой и ему тормозить не в кайф. Даже к хозяину степенно ходил, разрешения спрашивать. Хотя со стороны видно было — готов сорваться и побежать.

Порешали баре сначала на телегу поставим, попробуем. Если работает — авто апгрейдим. Поэтому все лечат машину, а я тормоз ваяю.

Хотя, чего тут ваять? Никаких расчётов, всё интуитивно. Только кроме кованой педали, бронзовых колодок и луженого бачка наши мастера ничего сделать не смогли, не на чем. Я уже о тросиковом тормозе задумываться стал. Как на велосипеде. Однако Данилыч помог, отправил на Обуховский завод: диск вырубили из котельной стали в сантиметр толщиной и обточили. Из нее же и скобу там выгнули. А вот с гидроцилиндрами пришлось к токарям идти. Выточили. Кто ж за червонец не выточит? Всего шесть бронзовых деталек — и нет моего личного червонца. Жаба чуть не задушила золотом платить. Правда, клапан бесплатно дали. Сперли, видимо, откуда-то. Ну, на этом всегда Русь держалась — что плохо лежит…

Цилиндрики на загляденье получились. Гладенькие, блестящие. Тормозной — маленький, всего в два дюйма — ага, дюйма. Нет тут сантиметров. Дюймы, футы и аршины, — главный побольше и потолще в пять раз. И ремонтируемые, на сальниках. С резиновой манжетой идеально ходят.

Притащил эту прелесть в мастерскую и зарылся в поиски. Трубки нет, шлангов нет. Точнее трубка есть, нашлась — полдюйма или больше. Водопроводная. Хорошо хоть не магистральный корабельный паропровод. Шутка. Грустно…

Захар посмотрел на мои мучения и выдал:

— Сходил бы ты к лудильщикам, они тебе трубку хоть какую спаяюют. Только медную.

Точно, когда-то на самогонном аппарате такую видел! Побежал к лудильщикам — послали. Далеко-далеко. Невежливо. В местный аналог пешего эротического путешествия. Пришлось топать к Деду и с ним назад. Прониклись, зауважали — обещали к вечеру сделать. Припомнив посыл, сказал, что каждый дюйм проверю. Надулись чудики — добрее и отзывчивее быть нужно! Ну как минимум со мной…

Что сделать еще не знал, слоняться бездельником, когда все ковыряются не хотелось. Поэтому с облегчением услышал зов к обеду. Да и есть, уже хотелось, если честно.

За обедом травлю байку как с Архипом за машиной ездили:

— Переезжаем мы, значит, через рельсы, а у телеги колесо бац и в щель попало. Застряли. Архип под телегу нырк. Прятаться, похоже, полез. — хмыкнули, заржали, покосились на моего напарничка и умолкли. Архип надулся, — Паровоз идет, гудит, а я дырг-дырг и никуда. Архип снизу дергает, смотрю, не струсил, помогает. — Архипушка снова за ложку взялся, плечи расправил, ну чисто дитё, — Сейчас в лепешку нас размажет…

Все напряглись. Мы тут рядом, а они за нас переживают. И смешно, и приятно:

— Свист пара, состав лязгнув встал, из кабины машинист выпрыгнул. Злююющий. Матюкающийся. Ну и к нам. Морды наши кулаками править. Подбегает, ну и Архип навстречу вылез, спрашивает «Чяво хотел? Вишь работаем!», а машинист ему чуть выше пупка. Замер, глазенками лупает, ну и выдает: «Мужики, это… у вас ключ на 17 есть?», — а Архипушка ему: «…до 48-ого руками заворачиваю!»…

Посмеялись. Архип пошел ключи перебирать, 48-й искать, примеряться как откручивать. Ребёнок…

С утра собрал тормозную, залил водой. Нигде не течет, цилиндры работают. Позвал Данилыча. Достижения и успехи всегда нужно лично показывать — тогда начальство тебя ценит. Ну и проблем не создавать, конечно. Или с ними кото-то другого отправлять — закон степи, однако.

Дед подергал цилиндры, попытался тормозной удержать при нажатии — только палец прищемил. Ойкнул, матюкнулся, сказал ставить на телегу. Сам пошел палец насасывать. Больно, видимо. Ну а я что, я ничего. Молчу, главное морду лица кирпичом удержать. Не заржать.

Не особо утруждаясь, к обеду собрал систему на телеге. Корявенько, но не красота ж цель?

После обеда устроили демонстрацию. Впечатленный Данилыч к Беккелю снова сбегал. Уже не скрываясь и семеня. Тот на что хромой, но прискакал. Даже юная прелестница не удержала. Тоже интересно.

Повторили демонстрацию — мне не жалко, опять мужики толкали, а я тормоз жал. Потом меня Беккель согнал и сам на телегу полез. Повторили с ним — телега юзом, колеса колом, Пал Фридриховича в полете поймали. Повезло — не уронили. Зато Деду снова палец прищемили. Для симметрии на другой руке.

Объяснил, что жать нужно плавно, что сила торможения зависит от силы нажатия. Пауль, просёк сходу. Приказал ещё повторить. Раз десять.

Накатавшись, наградил меня царской премией — в 200 рублей. Правда, когда он к себе упрыгал, Дед половину внаглую отжал, заявив: «Тебе хватит». И тоже утопал палец насасывать.

Весь день лазил под машиной, тормоза монтировал. На телегу, не задумываясь, прилепил — главное, чтоб работало. Тут — еще и красиво сделать нужно. И чтоб диск по колее не цеплял. Вот и ломал голову.

Коллеги за эти два дня колеса на место поставили. Только капота еще нет.

Смонтировал. Вроде нигде ничего не торчит, не мешает — диск один всего, поэтому к правому колесу сместил, чтоб дорожный просвет не уменьшать. Армированного шланга не нашел — пришлось трубку пружинкой в два витка завить, за счет гибкости ход рессор компенсировать.

Неожиданно неприятно осенило, что залить систему нечем. Водой конечно можно. В гараже даже работать будет. Или летом на улице. Но у нас-то ранняя весна. Замёрзнет вода и похерит всё мое изобретение.

А чем залить — не знаю. Тормозная жидкость у нас в будущем вроде из полигликолей состоит. Только от этого не легче, что это понятия не имею. И не спросишь ни у кого. Проще гравицапу или милофон Алисы Селезневой выспрашивать.

Сижу, думаю, чем тормозную заменить, чтоб не замерзала. Масла здесь все растительные, в двигателе и то касторовое залито. На морозе вроде густеют. Минеральных масел и в помине нет еще, не то что синтетики. Из нефти керосин с мазутом только получают. Ну и чуть бензина.

Залить керосином? Так он текуч как не знаю что. Через сальники вытечет. И вспыхнуть может на диске…

От безысходности решил попробовать масло. Налил в бутыль касторки. Побултыхал — ну почти как подсолнечное. Густовато конечно. Вопрос как поведет себя при понижении температур?.. Провел эксперимент, выставил за окно — через примерно час получил киселеобразную желтую субстанцию. Ерунда получилась. Не подойдет…

Сел снова думать. В голове крутится «этиленгликоль, этиленгликоль»… Ну и чем мне этот «этилен…» заменить? Спиртом? Там не этилен, там этил, но вроде те же производные. Сбегал в лавку, купил поллитру самого крепкого самогона. Мужики увидели, руки потирать стали.

Припомнил им двигатель внутреннего засирания и показал фигу — ржут… но на пузырь косятся, предвкушают. Наивные.

Сижу, смотрю на стоящий пузырь алкоголя. Рядом банка с касторкой примостилась. Чтобы подразнить мужиков достал стакан — налил половину. Поставил перед собой. Смотрю, думу думаю. Мужики слюной давится стали… Это вам за двигатель!

Плюсы спирта? Не замерзает вроде до минус 30. Жидкий. Минусы? Легко испаряется и горюч… Посмотрел на косящих коллег. Дааа… слишком легко «испаряется»… Не напасёшся.

Краем глаза увидел вошедшего Деда. Пока тот на Архипа отвлекался — распекал за что-то — спрятал бутылку. Не нужно перед начальством так подставляться, чревато. Не объяснишь. Куда деть стакан не придумал. Решил, что прятать лучше на самом видном месте, поэтому просто плеснул в стакан поверх самогона касторки.

Вполуха слушающий распекания Архип, косящий влюбленным глазом на самогон, такого святотатства не выдержал и уронил Деду на ногу какую-то железную хрень. Распекания перешли с матов в ультразвук, потом в рёв.

Проравшийся Данилыч приказал выписать Архипу плетей и похромал к себе — может, пальцы опять насасывать… Вот дурная привычка, всё в рот тянуть, только, теперь как он изогнется? Канючащий Архип поплелся за ним — помочь, что ли захотел? Этот согнёт…

Перевел взгляд с этого цирка средневекового барства и бесправия на стакан и чуть не обомлел. Вместо двух слоев, касторки и самогона, была однородная красноватая жидкость. Осторожно перелил в банку, побултыхал. Жидкая!

Чуть не бегом побежал ставить на улицу. Засунул в снег и полчаса плясал шаманские танцы вокруг — жидкая и однородная!

Замерзший, но счастливый прискакал к своему верстаку, а на нем пустая бутылка стоит… Выпили, гады!