Камни тоже плавают

Глава 2 Санкт-Петербург

Жизнь учит, поэтому перед тем, как двинуться дальше, подбил ресурсы.

Внешний вид не ахти, но и дикий диссонанс не вызывает. Сапоги, пальто, шапка — в одном стиле. И вполне себе ухоженные. Даже дырку в брюках на бедре под пальто не видно.

Брюки с сюртуком не сочетаются. Но хотя бы классика. Джинса или джоггеры вообще смотрелись дико. Ладно, сойдет за отсутствие вкуса.

— Ага, а если не распахивать пальто. Вот именно, что только сойдет… Где, куда вляпался? Хрен знает.

Даже свитер, как ни странно, не выбивается из образа.

В кармане этот непонятный ствол. Еще раз достал. Осмотрел внимательнее… Потертая жизнью игрушка… вороненье почти отсутствует, клеймо полустертое, не разобрать. Калибр миллиметров 8–10 на взгляд. Попробовал взвести и, аккуратно придерживая курок, понажимать на спуск.

Мдаа уж… даже без самовзвода. Стрелять только по-ковбойски…

Достал, осмотрел и пересчитал мятые купюры. Три пятерки, трешка и рублики. Аж шесть штук. Всего 24 рублика. С 1872 по 1901 годы выпуска. Царские. И с ятями.

Мелочи рубль с копейками. Опять антиквариат какой-то! Еще полкопейки нашел. 1897 года. С буквами СПБ и пятиконечными советскими звездами. Не слышал, чтоб в Союзе такая хрень с двуглавой птичкой и звездами раньше ходила. Да и рановато для Союза. Непонятно. Но и не увлекался, по правде сказать старыми монетами.

— Это, что, я нумизматов грохнул? Или антикваров?

Нож простой, на засапожник похож. Правда, без ножен.

— Вдвойне болван, забирая нож, хотя бы ножны поискал… да и кобура б не помешала…

— Если были.

Кажется со мой шиза заговорила? Или жаба…

Лезвие ножа чуть длиннее ладони. Сантиметров двенадцать-пятнадцать. С деревянной рукояткой. Острый. Сталь неплохая, но ни заводских клейм, ни цены не нашел. Самоделка? Может и так — ножи теперь на каждом углу и клепают и куют. Опять же, под старину косят.

Неожиданной находкой стали часы-луковица во внутреннем кармане сюртука. На цепочке. То ли серебряные, то ли под серебро. Опять антиквариат какой-то. С оторванной секундной стрелкой. Но, черт возьми, они шли в отличии от моих навороченных электронных!

Марка вбила в ступор. «Павелъ Буре». Не Фетисов, не Грецки и не Овечкин. Буре. Буре и точка. И снова с ятью!

Паше, что хоккея мало, еще и часы клепать стал? Так вроде часов время уже прошло. Смартфоны рулят.

Почему-то вспомнилось:

— Мы ведём репортаж с матча НХЛ. Сегодня на льду команды Флориды и Чикаго…

— Буре набирает скорость, пас Могильному… Зелепукин…

— Шайбу перехватил Каменский… обыгрывает Фетисова, бросок!.. Но в воротах как всегда надёжно играет наш Николай Хабибуллин.

— Вот такой он, американский хоккей…

Думу думаю. Что делать… Кто виноват и так понятно. На эту задачку еще Достоевский русским ответил. Не знаете? Идиот, конечно. Кто ж еще? Вопрос только в том, что идиот похоже я.

Что делать? Топать надо, это понятно. Или задубею, или загребут. Людей искать надо. Только «розовые очки» снять. И не лететь сломя голову. Понять куда занесло.

Двинул. Иду дальше по дворам. Верчу головой, что твой филин. На пятьсот градусов. Туда-сюда-обратно. От усердия ушами только не двигаю. Но тихо. Как вымерло. Зато плеск отчетливее стал. Слева.

Слева это хорошо. Русским налево завсегда комфортней. Направо сказки детские не велят.

Тоже загребаю налево. Где вода, там и люди.

Упс… канал! Не речка, а именно канал! Гранитными плитами обвалован. По краям лед, а по центру вода плещет. Черная.

Ну и где в Кустанае каналы спрашивается? Тобол есть, три моста есть. Каналов нет… только возле реактора, но он в бетоне, а не в граните. И уж его не спутаю. Да и руин таких не было, земля не из дешевых. Всё на кирпич растащили б давно и продали. Здесь тоже видно — мародёрят. Но до наших промышленных масштабов ой как далеко… так, любители. Стиль построек какой-то не такой… древний, тяжелый, монументальный. Сейчас, точно, так не строят…

С той стороны люди мелькают. Далеко. Кто такие, что делают, отсюда точно не разобрать.

Напрямую через канал не сунуться. Надо мост искать. И куда теперь? Направо? Налево? Направо ничего путного не видно. Канал длинный, хотя и теряется в туманной дымке, но с километр видно. Мостов нет.

Слева я притопал. Там канал загибается. Точнее не загибается, а искривляется. А все равно, далеко не видно и всё тут! И оттуда спонсоры до меня-душегубушки приперлись…

Вывод? Опять налево — русским витязям только налево. Аккуратненько. И лучше отойдя за развалины. Чтоб не видно было. Обойду поворот и там тихонечко повыглядываю.

Обошел. Выглянул. Опять стою. Опять смотрю.

Мост. Каменный. С той стороны какой-то чел с ребенком чапают. Дворняга ссыт у опоры. Тетка ведра потащила. На анахроничный вид, платок и деревянные ведра уже не пялюсь. Примелькалось.

За мостом в дымке громада здания.

Возле моста ветерок треплет вмерзшую в наледь бумажку. Вроде газету. Попробовать потихонечку до нее доковылять? Посмотрим.

Высунулся из-за угла. Стою. Жду. Внешне спокоен, а в душе стрекача дать готов. Прохожим на той стороне на меня похрен. Спешат по делам. Это радует. Значит, не выделяюсь.

Ладно, хватит ссать. Двинулся. Отодрал.

— Ржевскому молчать! Тетка и собака утопали по своим делам. Нетронутыми.

Газету отодрал. От мостовой. Не «Правда», и не «Труд»… Видимо не того не другого уже не осталось. Давно газеты не читал. Может и правда нет уже. Какие-то «Биржевые новости». 1904 года. Февральские.

И все через яти! Ять их ети… Питерские, точнее буржские.

Про войну какую-то с Японией. Не понял, опять острова, что ли делят?.. Вроде вчера тихо было. Хотя не слежу. Давно не слежу. А Россия постоянно где-нибудь воюет.

Про подписку… Это понятно, не впаришь — не проживешь. Но цены смешные — 10 рублей. Если червонцев только. Золотых. Шутка. Хотя с этих станется — реконструкторы, тоже мне…

Про театры и выставки…

И не слова о котировках. Угу, биржевые… новости.

Понятнее не стало. В голове хрень и сумбур. Даже закрались сомнения о моём попадалове, точнее попаданчестве. Только не понятно куда. Всё, что помню о столичном дореволюционном Петербурге и пройденные руины как-то категорически не сочетаются друг с другом. В голову торкнулась мысль даже об альтернативном дореволюционном постапокалипсисе…

Хотя, понимаю, и то, и это полный бред. Современные сказки для взрослых. Невозможно попаданчество. И время не движется вспять. И альтернативных миров нет.

Понимаю, что ничего не понимаю. Когнитивный диссонанс, однако. Мозг не может адекватно оценить окружающее пространство. Тут думать надо…

Думать долго можно, но это вредно — тело, побаливает, ноги подмерзают, да и кушать хочется. Поэтому по заветам великих Укров, решил немного поскакать. Не, не на месте, а к людям. И без кастрюли, естественно.

Поскакал из этих трущоб. Потихоньку, естественно. Шагом не очень спешащего, но делового человека. По мосту через канал и вырулил на широкую такую улицу. Почти проспект Абая — в зародыше конечно.

Иду, смотрю, отвисшую челюсть, пытаюсь не сильно заметно придерживать. Понимаю, что палюсь, но ничего с собой поделать не могу. Ну, вот скажите, как реагировать, когда мимо возок проезжает? С лошадью! Я лошадь-то раз или два в жизни видел. И то вареной, в бешбармаке! А тут уже четвертый тарантас с этой живностью.

Или пехота с мосинками строем прет? В городе! Да еще в папахах! И гармонично, заразы, смотрятся! Аутентично обстановке. Не то, что я.

На витрины без смеха или боли глядеть невозможно. Сначала цены смешили. Рублики, копейки, полушки какие-то. Потом объявления читать стал. Через яти продирался, через переносы. Еле смысл дошел. Маркетологи отдыхали. Да и лингвисты-филологи, тоже.

«В сём доме продажа чая», «Пилюли Ара», «Патъ Пампадуръ», «Нитки Зингер»……

Реклама необычная. Почти вся на русском. Изредка на латинице. Пару раз вроде французский попался. Раз — немецкий и иероглифы.

Но речь-то вокруг русская! Только велеречивая какая-то, как патока. Но это полбеды. Привык быстро. Отсмеялся.

Впечатлений навалом. Всё необычно, всё глаза режет, цепляет. Небедно одетых много гуляет, вроде и крестьяне туда-сюда шуршат, в лаптях. Лоточники всякую мелочь торговать пытаются. Служивые… Группами победнее и побогаче в одиночку спутниц выгуливают. Стайки мальчишек как воробьи шныряют. А вот пролетариата не видно.

Многолюдно. Но не как у нас, у нас все сами по себе, в себе. А тут лица открытые, не замкнутые. Эмоции читаются.

У нас такого уже давно позволить умные люди не могут. Спрятал себя поглубже, масочку натянул, а из «скорлупы» только дома вылезти себе иногда позволяешь…

Так бы, наверное, еще б и топал восторженным нихрена не понимающим туристом-болванчиком, если б служивые ко мне свои стопы не направили. Странные служивые. Тоже в шинелях, только в разных. Оба без винтовок и с шашками. Ну, или как там этот переросток ножа называется? Палаш? Сабля? Ага, вобля!

Служивые, ряженые или какие, но взгляд у них цепкий, оценивающий, профессиональный: какие грешки за тобой и сколько должен. А у меня два грешка на душе отдыхают вечным сном, это если от девочки попытаться абстрагироваться. И ствол в кармане. Короче, кто б эти служивые не были: полицейские, жандармы или там гвардейцы кардинала — не желательно нам пересекаться. Не желательно! Но и дергаться тоже не стоит. Догонят, потом уже точно не отбрешешся. Поэтому морду лица кирпичом и топаем, топаем, топаем, не меняя маршрута.

Когда один из них, молодой, вдруг рванул как Усейн Болт в мою сторону, а второй, постарше да посолиднее, заорал: «Стой шельмец!» я, честно, даж присел, дернулся и… смирился. Отбегался. Не убегу. От этих уже не убегу. Люди шарахнулись в стороны, а я стою, жду. Потею.

Только спринтер мимо пролетел как болид. Запахом чеснока обдал, сапожищами пробухал и дальше поскакал, рысак орловский. Второй, с медалькой на черной шинели, подходит. Жду, в комок собрался.

Нервы как струны. Обнаженные. Тронь — порвутся. А эта морда еще и головой кивает так снисходительно:

— Сударь, ну нельзя быть таким!..

Шаг. Моё сердце замирает. Пропускает удар.

— Эта шельма уж чуть в карман не запрыгнул. А вы ворон ловите-с!..

Шаг. Забываю дышать.

— Потом жаловаться будете-с. Царская полиция, дескать, зря свой хлеб ест!

Стою. Язык к нёбу присох. Сердце бухает так, что, шапка на голове подпрыгивает. Стою и вякнуть ничего не могу. За заботу б поблагодарить что ли? Не могу!..

— Сударь, вы б карманы проверили. Не спёр бы малец чего. Петро-то его догонит, но и скинуть тот может вещички. Потом не найти. Проверьте карманы-с, сударь!

Ну и я, как дурак, сунул руки в карманы и… вытащил револьвер. Ну ничего там другого не было. Ничего! Деньги и часы в сюртуке, нож — тоже не лучший вариант, но — в сапог сунул.

Ой, дураааак. Полный дурак. Видимо, мозг мой решил в отпуск уйти. А меня оставить. Типа сам влип, сам и выкручивайся.

Стою, руки с револьвером опустил, жду, сейчас крутить начнут…

— Сударь, вы лефоше в кобуру бы убрали-с! Не очень хорошо револьвер в кармане таскать.

ЧЕГО??? Кк…ккакая кобура? Какой лефоше? Это ж наган? Или не наган? Он что издевается? И снова на автомате:

— Нету кобуры, не попалась…

— Лучше купите или закажите-с. — Слава тебе, вовремя зараза невоспитанная перебил, а то о жмурике сам бы выболтал, — Не дело револьвер в кармане носить. И одежду попортите и оружию это не пользительно. Ничего этот шельмец не утащил-с?

— Да нет, вроде. Пустые карманы были. Только вот…

— Жалобы-с есть? Будете на воришку жалобу писать? А то пройдемте в околоточную. Провожу-с вас.

Ага, размечтался! Проводит и закроет. Дудки! Свободу добровольно не отдам!

— Нет, дела у меня… я б не хотел…

— У всех дела… Говор у вас странный, сударь-с…

Всё, прикопался! Теперь не выпустит! Что ответить!?

— Акцент это, обычный акцент. — а в голове мысли толкаются, спешат: «Что сказать?! Что сказать!?»

— Аа… чего, простите-с?

Мозг орет: «Про заграницу говори! Про заграницу! И на патриотизм налегай! И быстрее, а то еще и документы затребует!»

— С Европы только приплыл. Жил долго, вот и подзабывать русский стал…

— А сюда зачем вернулись? — а визави мой напрягся, «ножик» свой на поясе придерживать стал… Попадаю!

— Так война ж! А я русский! Родине нужен…

А визави подменили. Вытянулся на мои слова весь, козырнул, каблуками щелкнул!

— Сударь не смею вас задерживать-с. Хорошего дня!

— И вам…

И за первым потопал, шашку рукой придерживая. Г… гг… вежливый гад!

Стою. Мокрый как мышь, сердце молотит, а в ногах слабость. Откат. Опять пронесло, еще б чуть-чуть и не только б морально… Обошлось. Штаны сухие.

Надо куда-то забираться, хватит по улицам бродить. Нужно обдумать и перестать метаться. Иначе однозначно какое-нибудь очередное приключение найду. Или как советский программист в XIX веке влипну. Буду новым Сергеем Крапивиным. Не знаю, правда это или очередной фейк, но тот тоже вроде в 1897 год в Тобольск из Ангарска провалился и с городовыми допересекался, а потом еще доутверждался, что оператор ЭВМ из будущего. Ну и как результат в городском скорбном доме кончил. А всего-то городовым странным показался изначально… наводит на мысли, что делать стоит и не стоит, не правда ли? Хочу в скорбный дом психиатрической больницы? Неа…

Что может быть лучшим местом в непонятной обстановке для посидеть-подумать? Где незаметен и никому до тебя дела нет? Толпа? Нет — с улицей научили только что.

Тогда куда? Где? В столовой. Когда человек ест, мозг думать отказывается. Кровь с желудком делит. Значит, ищем столовую. Ну или по окружению: кабак, трактир, закусочную или едальню какую-нибудь. Рестораны или, как тут пишут, ресторации откидываем. И с деньгами непонятки и публика там праздношатающаяся, как правило. Денди и светские львята. Могут и пристать. Хотя могут и не пустить. Не та одёжка. Не стоит короче.

Кабаки, насколько помню из истории, в царской России были самыми низкопробными заведениями. Оттуда и кабацкие драки. Оно мне надо? Тоже отметём. Остаются закусочные и едальни. Столовые вроде изобретения нашей революции.

Сомневаюсь, что нужное мне попадется на этой улице. Широковата, слишком много прилично одетых. Мне поскромше нужно, попроще. Лучше в переулки позаглядывать.

Заглянул. В третьем посчастливилось увидеть… харчевню? Нифига! Кухмистерские столы! Судьба шутить изволила? Хорошо хоть колпак поварской изображен и половник, а так бы точно мимо протопал. Для слишком грамотных нарисовано. Типа меня.

На входе висит доска с меню и прейскурантом. Мелом намалеванными. 10 копеек за борщ и 7 за ушицу. Так и написано: «ушица». Самое дорогое — заливной осётр, аж целых 35 копеек! По моим финансам — я миллионер. Значит, будем столоваться. Главное, чтоб деньги приняли. Но кто не рискует, что там дальше? «Не ест ушицы»!

Зашел. Небогато. И почти пусто. Тяжеленные столы и скамьи. Прошел, присел. Тут же подскочил дядька. Шустрый и угодливый. Назвать официантом не повернулся язык. Из памяти всплыло слово «половой»… Точно, пусть будет половой!

— Чего принести-с? Ушица отменная! Со щуки и пескариков! Борщ вчерашний, но со льда, пироги с рыбой и птицей. Каши греча, пшёная. Из напитков сбитень, чай и даже какава. Только дорогая…

Хамоватый половой оказался. Пришуршал-то угодливо, даже согнулся сначала, а потом мои диссонирующие брюки, видать, просёк. Сразу в панибратство кинуло. Я-то после жандарма уж подумал, что в сказку попал… вежливую. Угу. В Россию.

Сижу, перевариваю ушицу и пирог со щукой. Сбитень прихлебываю. Благодать за 35 копеек. Из них 2 копейки чаевые. Я не жадный. Может повару с этого грошик перепадет. Уха и правда отменная. Для и сбитень оказался вещь. Точнее не так. ВЕЩЧЬ!!! Во!

Ем, а самому смешно. Вспомнилась в девяностые-двухтысячные смотренная американская комедия про штатовских подростков с 10 долларами в восточной Европе. Там те тоже на десятку баксов шиковали.

С набитым животом, да в тепле жизнь сразу становится прекрасной. Мысли — вялыми и пошлыми. Еще б стопочку. И не только стопочку, но и девочку. Отпускает. Но с утра по заветам неподражаемого Папанова пьют либо аристократы, либо дегенераты. К первому вроде никогда не примазывался, а до второго еще не скатился. Да и развезти может. Поэтому воздержусь.

Лучше нос к хвосту приткну и думать буду, куда попал и что делать.

Куда, вроде, боль-менее становится понятно. Куда-то в…опу! И не Европу. Причем большую…опу, дореволюционную: с сударями, жандармами, половыми и ятями. Вот только наша это реальность в прошлом или какая-нибудь фантастически-фентезийная альтернативная пока не ясно. Фактов мало. Эльфов с гномами и колдунами не встречалось. Это факт. Или не факт?

Судя по газете, копейкам и рекламе — я в Питере. Угу. Ленинградской губернии. Санкт-Петербург — и никак иначе. Причем похоже еще царский, дореволючионный. Назови Питером и по мне дурка заплачет.

А так типа не плачет? Мало того, что за пару тысяч километров как-то телепортнулся, так еще и по времени сдвиг поймал. Или адресом ошибся, не на ту кучу залез? Планета повернулась, а меня подкинуло и в прошлое кинуло? Да не — тогда б в открытом космосе болтался. Первым космонавтом. А этот шарик долетел бы потом ко мне. Может быть… Полетел бы Гагарин, а я ему замороженной тушкой сверкал бы. С арматуриной и скалывателем… «Юра — привет! В очередь! Я — первый! А до меня еще бабка была. Яга. Но ее космическим ветром сдуло… поэтому не считается». Дурдом…

Значит параллельная вселенная? Тоже не факт.

Или крыша ускакала? Ущипнул себя. Больно зараза. Неправильные галюники. Откинем гипотезу. Болючая.

Вопрос «Как?» ставить себе не стал. Бессмысленно, все равно не физик. А тут теорией поля, видимо, не обойдешся. Да и теория струн вряд ли поможет. Затык. Короче, ни знаний, ни понимания. Обойдем и замнем на время. Чтоб крышей не уехать. Как вся немецкая школа Кантора. Знания запредельного слишком велики для нашего конечного мозга. И вместо познания непостижимого и беспредельного Бога — Эйн Соф — наш Георг познал палату № 6 желтого дома. Не любит Вселенная, когда человечество через ступеньки развития прыгает. Останавливает зарвавшихся. Кого физически, а кого и как тех математиков — поехавшей крышей. Поучительно. Лучше и я не буду пытаться.

«Что делать?» более актуально. Как домой попасть — не представляю. О детях подумать страшно. Доча, сын. Я-то прорвусь, а они как там? Мелкие ж еще, даже школу не закончили. Но ничего изменить не могу, значит пока и думать себе запрещу. Будет возможность — тогда и суетиться буду. И отсюда вряд ли поможешь… любое движение и не факт, что они вообще появятся… Тяжковато жене будет. Но она у меня умница — прорвутся. Буду надеяться.

Ладно, ближе к телам моим грешным. То есть делам. Сдаваться, думаю, не с руки. Скорее всего, тогда светит опять желтый дом и стены мягкие. Не, в психушку адназначна не хочу.

Даже если и поверят, «мёдом намазано» тоже не будет. Запрут куда-нибудь в клетку. И дай Бог, если золотая будет. Хотя сомневаюсь. Использовать по максимуму должны, а сытые остервенело не работают. Морковки нет. Стимула. Значит: «здравствуй страдания». А оно мне надо? Вывод: никакого прогрессорства. Сидим тихо, как мышка под веником.

Самому легализоваться осторожненько. Нужны жилье и доход. Хотя бы временный. С наличными грошиками долго не протянешь. Мало. И еще раз — сильно не «высовываться», мир давно во всех сферах поделен.

Вопрос только как легализоваться специалисту по вычислительной технике, когда этой техники еще полвека не видать? Знания есть, но не в тему. Не поймут-с, однако. Компьютер изобрести? А кому он здесь, нахрен, нужен?

Задач таких для него не найдется.

Радио заняться? Попова найти и его радиостанцию улучшить? Не спец, конечно, но справлюсь, думаю. Все ж это такие азы. На уровне школьной программы. Однако, опять же высунусь. Стоит оно того? Пока не знаю. Необходимости, вроде, нет. А «клетку» невыездного получить можно. Подождем.

По профессии? Учить? Не вариант. И даже если я квалификацию уж как-нибудь подтвержу, то с бумажками засада. Не то, что в университет, даже в училище какое-нибудь ремесленное вряд ли приткнусь. Не светит.

Писарем пойти? Тоже не вариант. Эти яти, да и язык здорово поменялись. За неуча сочтут. Смешно.

Не в рабочие ж топать. И руками давненько не работал серьезно, да и платить, несмотря на либеральные сказки про царизм, такие копейки будут, что ласты протянуть только останется.

Затыыыыык однако…

Ладно, пойдем-ка от обратного. Что яимею сильного и что слабого.

Сильное. Знания по вычислительной технике и искусственному интеллекту. Никому не нужные. Школьная программа — теплее. Неплохой английский. Тот, скажем, тамошний. Здесь какой он, кто его знает. Может тоже с ятями? Пока не столкнешься — не узнаешь.

Опыт в бизнесе есть. Лучше. В приказчики? Без знаний-то реалий? Быстро вышибут, даже если какой дурак примет.

Может электриком каким-нибудь? На уровне простого электрика, думаю, осилю. А возьмут ли без бумажек? Инженером — уже сложнее. Кроме Ома и Кирхгоффа ничего не помню. Почитать, конечно, можно. Должны быть и библиотеки, и учебники. Но опять упрусь в корочки какие-нибудь. Точнее в их отсутствие.

Минусы. Незнание реалий, привычка к свободе общения и неумение писать по-тутошнему. Возраст. Все ж почти полтос тут откровенно много. Дедушка почти.

Краевые условия. Нужна непыльная работка с минимум привлечения внимания к себе. И с доходом средненьким. Исходя из виденных расценок — рублей двести-триста в месяц определим для начала.

Да, и в крупные компании не лезть. Там хоть и толпа, но все на виду. Поэтому, что там… Путиловские, вроде, и Обуховские заводы даже не смотрю. Не по Сеньке шапка.

Побегать нужно. Поспрашать. А лучше газетку с объявлениями взять и поизучать подробненько. Думаю, что-нибудь приемлемое для залетного ученого найдется.

Вот жилье не проблема. Найду. Как помнится еще со студенчества, в России доходные дома как бизнес зародились еще в веке восемнадцатом. Историю в нас, госпожа-товарищ Абдрахманова, вдалбливала знатно. Думал интересно, но бессмысленно, а вот… пригодится, видимо.

Ну если не найду квартирку на съем, сниму комнатку в доме на окраине. Вдов и одиноких старух на Руси всегда хватает. И квартирантов к ним. Кстати, полового можно эти вопросом озадачить, пусть чаевые отработает.

— Любезный, подскажи-ка, здесь поблизости квартирку или комнату никто не сдает благородному господину?

Упс, что опять ляпнул? Смотрю, мой половой с лица сбледнул, чуть на колени не бухнулся, но аж прогнулся весь:

— Ваше благородие, простите не признал! За приказчика вас принял! Не губииите дурня… не признал-с!

Да что за день то такой? Что не сделаешь — только хуже. Всё через…опу! Цугцванг! Стоп, анализ, что ляпнул? Благородным себя назвал. Вот что! Общество-то кастовое выходит. Сильно кастовое! Неожиданно… А мужичок себя неподобающе вел с высшим сословием получается? Поклоны недостаточно низко бил или в чем другом провинился? «Ку» не сказал или в уху, например, плюнул? Да не…

А я что уши развесил, унижением ближнего любуюсь? За примазку к чужому сословию как бы и влететь капитально недолго. Пугачева вон на голову укоротили не за восстание, а что царем себя звал. Поэтому осторожненько, но сюда больше ни ногой.

— Успокойся мил человек. Ты на вопрос ответь: где поселиться сподручнее и подешевле. Поиздержался. Да и газетенку с объявлениями посоветуй, если можешь…

Самое главное ласково, уверенно, по-барски. Противно.

А если всё ж плюнул, гад?