Камень Трокентана. Книга 3 [СИ]

Глава 17

Итак, свобода была достигнута, но она принесла с собой только новые опасности. Алорон и Винилин были теперь полностью свободны в своих действиях, оказавшись при этом среди переполненного орками леса. Если большой отряд всадников мог с успехом перемещаться по этой местности, не опасаясь мелких групп снующего по округе врага, то для двух одиноких путников, даже если бы они бы были могучими и опытными воителями сложно было бы придумать что-то худшее, так что спасти могли только смекалка и удача.

Они поставили перед собой амбициозную цель — настигнуть отряд, который увёз с собой гномов. Именно так, они вдвоём пешие должны были догнать большой конный отряд и как-то отбить у этого отряда своих друзей. Задача недостижимая и совершенно несоизмеримая с их силами.

Но была и другая цель. Пробраться до назначенного места встречи с Антелин и если они действительно смогут её найти тогда уже, объединив силы, отправиться на поиски гномов.

Поразмыслив, они решили, что добиться последнего у них куда больше шансов. Однако теперь было необходимо придумать безопасный способ перемещения по лесу. Летать они не умели, плыть по реке, даже если бы им удалось к ней выйти, они не могли. От орков-бегунов, если те вдруг наткнуться на них, им не сбежать и не отбиться. Да и Алорон с её больной ногой, не смогла бы теперь проделать длинный путь. Оставалось лишь выбираться отсюда вновь в земли людей, только на этот раз быть крайне осторожными и больше не попадаться в заключение.

Всю ночь они просидели на дереве, не сомкнув глаз, так как в лесу под собой, постоянно были слышны звуки издаваемые снующими возле лагеря людей орками, которые готовились предпринять нападение на близ лежащий лагерь людей. Орки весьма торопились, но действия их были беспорядочны, в них было много шума и суеты, но весьма мало толку.

Наступило утро, но женщины так и остались сидеть на дереве, так как увидели, что крупный отряд орков расположился поблизости от них. Таким образом они сидели на дереве, пока по звуку боевых рогов поняли что началось сражение.

Тогда, пользуясь случаем, они быстро слезли с дерева и, стараясь перемещаться среди зарослей кустарника и молодых деревьев, устремились прочь от лагеря, держа путь на восток. Так они бежали довольно долго, насколько это позволяла больная нога Алорон. Наконец, достаточно удалившись прочь, они залегли в кустах в пролеске, в месте из которого была видна идущая в город дорога.

Там они устроили наблюдательный пункт. Нога Алорон вновь сильно разболелась от вынужденного продолжительного бега, и ей нужен был отдых. Было решено подождать наступления темноты и продолжить свой путь на восток уже в более спокойном темпе. Пролежали они в своём укрытие до самого вечера, пока неожиданно не заметили идущий по дороге людской обоз.

При виде обоза у Винилин спонтанно родилась идея, как воспользоваться этим случаем в своих интересах. Они стали сопровождать обоз, идя по лесу вдоль дороги, пока не наступила полная темнота. Когда это случилось, они вышли из леса и аккуратно подошли к обозу сбоку, там, где было меньше всадников сопровождения. Пользуясь темнотой, они незаметно прокрались к одной из крытых повозок и, зайдя сзади, залезли вовнутрь.

В повозке оказались раненные солдаты, многие из которых были в весьма тяжёлом состояние. Женщины тихонько уселись в свободной части повозки и замерли, опасаясь разговаривать друг с другом. Но вокруг них был слышен лишь скрип оси телеги и стоны кого-то из раненых.

Так они просидели какое-то время, пока Винилин не достала из-за пазухи маленький кусочек светящегося кристалла и не осветила тусклым светом внутренности телеги.

— «Ты что делаешь?» — зашептала ей перепугавшаяся не на шутку Алорон.

— Да успокойся ты, эти все тяжёлые. Хочу посмотреть, как их тут перевязали местные врачи.

Винилин принялась осматривать раны ближайшего к ней солдата, который лежал совсем без движения, так что не было понятно, был ли он ещё жив или уже помер. Потом Винилн осмотрела ещё нескольких солдат.

Да уж, относятся как к скоту, раны то и не обработаны толком и перевязаны кое-как, у них тут, похоже, вообще нет медиков. Тебя же Алорон учили в твоей школе, как надо делать перевязку?

— Да. Тётя уделяла этому слишком много внимания. Заставляла меня ходить в больницу, показывала примеры разных болезней и ран, заставляла делать перевязки, хоть это всё было и очень неприятно.

— Так ты должна этому быть только рада, дурёха. Антелин, вот кто хорошо умеет перевязывать и обрабатывать раны, её бы сюда, ей бы тут цены не было в этом войске. Я была бы весьма рада, если бы она меня вот так вот по-родственному научила чему-то из врачебного искусства.

— Научила, но что теперь от этого проку, у меня ведь ничего с собой нет. Ни воды, ни трав, ни прижиганий, ни мазей.

— В таком-то походе, и ничего до сих пор у тебя с собой нет, раззява. А если бы меня ранили, чего бы ты делала? Сказала бы, что ничего не взяла с собой, очень бы мне это помогло.

— Я что-нибудь сделала бы, наверное.

— Ну так покажи, что ты можешь. Я в отличие от тебя всегда ношу мази, травы нужные при ранах, меня девятнадцать раз ранили различным образом за мою жизнь, и видишь, до сих пор жива и даже бегаю. Потому что есть лекарства и хорошая перевязка. На вот мешочек, посмотри, что там и что можно сделать для этого бедняги.

Алорон развязала мешочек, в котором были маленькие пучки различных трав, флакончики с мазями и жидкостями. Несмотря на полумрак, она узнала эти травы и мази без подсказки. Антелин действительно хорошо научила её врачебному искусству.

Алорон сняла старые повязки с лежащего рядом солдата, которые представляли собой просто грязные тряпки из грубой ткани, и было не удивительно, что необработанные раны под ними уже воспалились и начали гнить.

— «Тут вода нужна, рану не промыли даже» — сказала Алорон.

— «Вода тут в кувшине» — вдруг сказал чей-то хриплый голос пожилого человека из тёмного угла телеги.

Винилин тут же направила в ту сторону кристалл и осветила им уже бывшего в летах солдата, который всё это время тихо сидел в углу телеги возле кувшина. Винилин присмотрелась к нему и увидела, что он вовсе не был ранен.

— «А ты что же местный врач?» — спросила она его недовольным голосом.

— Да какой уж там врач. Врачи у нас вольнонаёмные все были, да с нами не пошли, как про нашествие орков прознали. Вот меня и поставили смотреть за ранеными, а я уж как смог перевязал.

— «Плохо перевязал» — сказала Алорон, которая хоть и не на шутку перепугалась, что их обнаружили, но пережитые за последние месяцы события сильно изменили её, так что теперь она не стала молчать от страха.

— А я-то вас узнал, вы кухарки из третьей роты. Все уж думали, что орки вас утащили.

— Кухарка я, а она врач, только вот вам врач не нужен был, вот и записали её тоже в кухарку.

— Как же, врач-то нам позарез нужен, но такая молодая девушка может ли быть хорошими врачом? Что-то с трудом верится.

— Да, ну так смотри, как она обработает рану. Алорон покажи ему.

— «Пододвиньте сюда кувшин с водой, дайте чем зачерпнуть и посвети мне» — сказала Алорон старому солдату.

Она промыла рану, как её учила это делать Антелин. Раненый заворочался и застонал от прикосновения к ране. После этого Алорон открыла один из флакончиков с мазью и обмазала им кожу вокруг. После она открыла другой флакончик и аккуратно капнула из него на саму рану отваром тёмного цвета. Солдат вскрикнул от боли.

— «Мне нужна чистая ткань для перевязки» — вновь обратилась Алорон к старому солдату.

— Для перевязки есть ткань, вот тут в мешке.

— Такая грязная ткань для перевязки не годится.

— Ну, какая была ту и взяли, врачи то всё с собой носят. А я что было, то и взял.

Алорон отрезала от ткани небольшой кусочек, смочила его из флакона и накрыла им рану. После этого она перевязала её.

Ух, как хорошо ты завязала, прямо приятно смотреть, точно вижу теперь что ты врач. Хорошо же, что ты здесь, столько раненых теперь и в обозе, и в городе, да там не только от ран от простуды лечить некому, сбежали-то из города все врачи. Я доложу о тебе начальнику конвоя, пусть посмотрит, врач нам ой как позарез нужен.

«Докладывай» — сказала Винилин.

Солдат покинул повозку и побежал вперёд вдоль обоза.

— «Они нас теперь, наверное, схватят» — сказала взволнованно Алорон.

— Хотели бы, давно схватили, ладно, давай посмотрим, может что-то из этого да и получится.

Они проехали ещё какое-то время, потом повозка вдруг остановилась. В неё залез старый солдат, а вслед за ним человек средних лет в богатых доспехах офицера. У него в руках был факел, которым он осветил внутренности повозки, вглядываясь в лица сидящих здесь женщин.

— Вот всё как я вам и говорил, смотрите, как рану то перевязала, видно опытная доктор и флакончики у неё с мазями есть и травы какие-то, всё как у врача.

Офицер внимательно посмотрел на рану, на пузырьки, на травы и на самих женщин.

— «Вы ведь к нам кухарками нанимались?» — сказал он громким, звонким голосом. Врач, удивительное дело, такая молодая и врач. Где же тебя научили этому ремеслу?

— Моя тётя практикующий доктор, и она обучала меня врачебному искусству. Она говорила, что женщина при помощи врачебного дела может принести наибольшую пользу обществу.

— Вот как, ну тогда выходите, чего вам тут сидеть.

Они вылезли из повозки, которая была теперь полностью окружена солдатами. При этом женщины благоразумно оставили в тени телеги, бывшие при них луки и стрелы.

— Пойдёмте, пересядете пока в повозку в передней части обоза, у меня приказ не останавливаться, да и тут со мной чиновник, который торопится в город и уже рвёт и мечет, идёмте. Они прошли вдоль обоза вперёд. Навстречу им подскакал небольшой человек в чёрной одежде и с чёрными кучерявыми волосами.

— Почему вы медлите! — крикнул он сопровождавшему женщин офицеру.

— Уже отправляемся, господин Гнилус, ответил ему офицер. Дамы, прошу вас в эту повозку.

Он помог женщинам забраться вовнутрь, сам же оседлал стоящего поблизости коня и скомандовал обозу продолжать движение. Обоз тут же тронулся, продолжив медленно двигаться по дороге.

Внутри повозки, среди нескольких висевших под брезентовым навесом светильников, женщины увидели сидящих офицера и несколько солдат.

— «Я Дугрим» — представился офицер. Работал с врачами, сопровождавшими нашу часть. Ну, знаете, иногда бывает там необходима мужская сила, что-то отрезать или кого-то подержать, когда режут.

Он улыбнулся.

— «Это доктор Алорон, а я её ассистентка» — приставила было растерявшуюся Алорон Винилин.

— Очень приятно, столь юный доктор, ну что же посмотрим, что вы можете, я-то кое-чего насмотрелся за это время и в докторах толк знаю. Продемонстрируете мне вашу работу.

— «Мне нужна горяча вода, чистая ткань и кое какие травы» — ответила Алорон.

Всё есть, только вот воду не смогу вам согреть, приказ не останавливаться. Вот тут в мешках кое-какие травы припасены. Нам врачи как-то поручали их собирать, ну я и запомнил какие надо. Набрали тут на всякий случай всего, посмотрите сами.

Винилин взяла один из мешков и развязав отдала его Алорон. Та достала из мешка засохшие, пахучие, вытянутые листья растения.

«Это моховик» — сказал она почти тут же. Его используют при простуде, хотя при астме тоже иногда применяют, для обработки ран он не годится.

Винилин подола ей следующий мешок.

— Цветы синилистника. Вы их уже очень давно собрали, и надо будет очень много кинуть их в отвар, чтобы от них был какой-то толк, как от слабительного.

— Ух, лихо. Сказал Офицер. Удивлён и восхищён. Вижу, вы действительно доктор. Тогда сомнения в сторону, и я к вашим услугам, как и мои ребята, только говорите нам что нужно, и мы всё сделаем. Вот тут у нас есть список раненых, я составил для порядка, кто как ранен. Мы, конечно, перевязали всех, но не очень хорошо.

— Как же я помогу раненым, если мы в движении?

— Раненых мы к вам доставим, кого пожелаете, обоз медленно тащится, так что принесём прямо на ходу.

— Хорошо, но я ещё не нашла у вас нужных лекарств.

Алорон принялась осматривать мешки с травами. Она смогла найти несколько полезных в таком случае растений.

— Мне нужен огонь. Сказала Алорон, закончив разбирать травы.

— Нам нельзя останавливаться.

— «Тогда снимите навес, хорошо посыпьте землёю дно телеги и разводите прямо здесь» — сказала им Винилин.

Солдаты переглянулись между собой.

— «Делайте, как говорит моя ассистентка, у неё есть определённый опыт в таких вещах» — сказала им Алорон.

— «Ну что же, давайте попробуем» — сказал неуверенно офицер. Он отдал необходимые распоряжения, и солдаты сняли с телеги навес, после чего накидали на дно земли, обложили камнями место для костра и развели небольшой огонь.

Они согрели на огне воды, из которой сделали крепкий отвар сразу из нескольких видов трав.

Алорон тем временем изучила список раненых.

— Я сама пойду к раненым по повозкам, вы сопроводите меня, но для этого поставьте ещё воды, мне надо прокипятить вашу ткань для перевязки, в таком виде она никуда не годится.

Прокипятив часть ткани, Алорон оставила Винилин обработать оставшуюся часть, а сама с офицером и одним из солдат пошла по обозу, осматривать раненых.

— «Полагаю, мы начнём с дворян и офицеров?» — спросил её Дугрим.

— Начнём с тех, у кого было обильное кровотечение при ранение, вы не указали об этом в вашем списке, а зря, на будущее делайте пометки.

— Ух, ну хорошо, как скажите, тогда вот телега, тут помню из одного парня много крови вытекло, ему орк руку отрубил, почти по локоть, если что, мы руку не нашли.

Алорон на это только лишь тяжело вздохнула. Они залезли на ходу в медленно едущую телегу, бывший с ними солдат, осветил её факелом. В телеге лежали и полусидели около десятка человек, большинство из них спали или были без сознания.

Офицер указал Алорон на того самого солдата который лежал бледный как лист бумаги на дне телеги. Алорон убедилась, что бедняга был ещё жив. Она осмотрела его рану, которая ещё немного кровоточила, промыла её, применила необходимые лекарства из тех, что у неё были.

— Мне нужно красное вино у вас есть тут в обозе.

— Как же без этого, понимаю, на такое насмотришься, и хочется выпить, хотя вам в таком раннем возрасте может всё же не стоит.

— Не мне, а солдату, дайте ему немного и поторопимся, а то там ваши дворяне ждут, пока вы тут меня задерживаете своей болтовнёй.

Бывший с ними солдат ушел и вскоре принёс закупоренную бутылку с вином. Алорон сама напоила солдата.

Так она провозилась с ранеными всю ночь и очень сильно устала. Когда уже расцвело, Дугрим пригласил её и Винилин в обозную повозку в которой они поначалу располагались.

— «Первый раз вижу такого врача, который бы столько возился с обычными солдатами» — сказал Дугрим. Обычно врачи жалеют на них лекарств и времени, занимаясь только офицерами, а тут такое внимание ко всем.

— «В наших краях так принято» — устало ответила Алорон.

— Это же в каких таких краях?

— У моей тёти, то есть я хотела сказать, что принято молодым, начинающим врачам работать со всеми подряд, чтобы набраться побольше опыта, для успешного лечения благородных господ.

— А, ну тогда парням с вами вдвойне повезло. Вижу, вы очень устали, отдохните пока тут на подстилке, мы уже скоро приедем в город, и там на вашу работу посмотрит начальник обоза, думаю, он будет очень доволен и щедро отблагодарит вас.

Алорон и Винилин не стали спорить и улеглись спать на подстилке в телеге. Бывшие с ними солдаты, теперь стали относиться к ним явно доброжелательно и даже с уважением, так что теперь даже Винилин не опасалась, какого бы то ни было насилия с их стороны. Они проспали несколько часов, пока их не разбудил Дугрим.

Обоз уже приближался к городу, и им предложили поесть. Еда, которую им предложили, оказалась очень даже хорошей и свежей. «Это вам от начальника обоза, за славную работу» — сказал Дугрим. Не переживайте, этим его благодарность не ограничится. Алорон и Винилин с удовольствием поели предложенную им трапезу. Едва они успели доесть, как вдали показались городские стены. Спустя полчаса обоз уже вошел в город, и без остановки пройдя через него, направился в цитадель.

Въехав во двор цитадели, обоз остановился. Дугрим и его солдаты принялись перекладывать на носилки раненых и относить в бывшее поблизости серое здание казарм. Алорон и Винилин следили какое-то время за этим, пока к ним не подошёл неизвестный им офицер в богато украшенных доспехах.

— Разрешите представиться, я Румио, временно исполняю обязанности начальника гарнизона.

— «О, а мы наслышаны о вас» — сказала Винилин. Вы тот самый Румио из Гастеры.

— «Да, тот самый» — смутился офицер. Про вас я, правда, ничего не слышал, но мне говорили много лестного о вашей работе как врачей, да я и сам осмотрел некоторых раненых и поговорил с ними, все они хорошо отзываются о вас. Итак, я хочу, невзирая на ваш юный возраст, предложить вам должность главного врача крепости, так как занимавший её ранее человек недавно покинул город и исчез в неизвестном направление, а больше у меня никого на эту должность нет. Я предлагаю вам жалование 100 диен в месяц, в вашем распоряжении будут двадцать солдат во главе с Дугримом. Также полное содержание в плане еды, одежды ну и лекарств.

— Я согласна, господин Румио. Но я вижу, раненых относят в здание казарм, где живут простые солдаты, неужели у вас нет специального здания под больницу, на случай войны?

— «Такое здание было, но вы сами понимаете, как это бывает» — Румио вздохнул. Его прибрал к рукам один из местных дворян и переоборудовал под свои нужды, переделал в общественные конюшни.

Винилин недобро ухмыльнулась.

— Я требую от вас, как от начальника гарнизона, предоставить для раненых нормальное помещение. Я слышала, что о вас отзываются, как о человеке, который заботится о солдатах.

— Я, конечно, хотел бы помочь вам, да и многие теперь покинули город, оставив много пустых зданий. Есть у меня на примете одна таверна недалеко от цитадели, она бы идеально подошла для этого, хотя её хозяин может и отказать нам.

— «Простите, но что значит отказать?» — не выдержала Винилин.

— Ну как же, это ведь частная собственность, она охраняется законом, её нельзя использовать без разрешения хозяина.

— То есть, эти раненые солдаты, рисковавшие жизнью в борьбе с превосходящими силами беспощадного врага, должны теперь помирать только потому, что какой-то там вшивый торгаш не даст своего разрешения на использование его пустующего помещения?

— Не говорите так, как будто я виноват во всём этом. Эти нормы действуют уже давно, и на них покоится благополучие общества.

— Что-то не заметила благополучия в вашем обществе.

— Вы женщина и говорите на эмоциях и, помня об оказанной вами этой ночью услуге моим людям, я сделаю вид, что не слышал ваших слов, но вообще за покушение на общественные уставы полагается суровое наказание, вплоть до смертной казни, это на случай если вы безграмотная и не знаете об этом. Закон одинаково суров ко всем, и мужчинам, и женщинам, так что следите за своим языком, тем более я представитель власти!

Винилин хотела что-то на это ответить, но в последний момент она взяла себя в руки и промолчала. Она смотрела на Румио, прищурив глаза, и Алорон поняла, что она задумала против него что-то недоброе.

— «Ладно, мы тратим время зря» — сказала Алорон. Между тем, как раненым нужна помощь. Позвольте нам приступить к выполнению своей работы.

— Да, конечно. Все имеющиеся запасы лекарств вам принесут в здание казарм, под нужды раненых отделили восточное крыло. Если вам что-то будет нужно, обращайтесь, я бываю внутри цитадели, когда не выезжаю по долгу службы в город. Доступ ко мне для вас в любое время дня и ночи.

Алорон и Винилин пошли в здание казарм.

— «Ну и дрянное же здесь общество» — сказала Винилин на амасан.

— Мне тоже это не нравиться, но, госпожа Винилин, нам надо быть осторожнее.

— За это не переживай, Алорон, я недаром госпожа. Ну а ты молодец, пока всё очень удачно для нас складывается. Разберёмся с ранеными и подумаем о том, что нам теперь делать дальше.