Как я строил магическую империю 15. Финал

Глава 2

Подземный проход, ведущий из дворца, заканчивался через километр, но те, кто шёл по нему, оказались ребятами осторожными. Применив магию изменения, они вышли раньше и отправились пешком по дворам.

Меня, конечно, немного нервировало то, что приходится полагаться только на перемещение зоны, в которую не могут проникнуть хранители, и сам я не вижу противника, но это продолжалось недолго. Для нормального перемещения по городу посланники Гордого решили воспользоваться грузовой машиной и наконец стали видимыми.

Десять человек, среди которых я не знал никого. Точнее, поначалу не узнал, но буквально через десять минут слежки один из преследуемых обратился к другому «ваше сиятельство», а впоследствии и назвал его по имени отчеству.

Под личиной худощавого неприметного мужичка с каштановыми волосами оказался ни кто иной как князь Виталий Степанович Нарышкин.

— Уже не зря ждали, — довольно заявил Гензо. — Интересно, далеко они намылились?

Я очень надеялся, что далеко, всё-таки проводить захват посередине столицы, недалеко от дворца, было затеей сомнительной.

Преследовать грузовик оказалось проще простого. Древний по моей просьбе не закрыл больше десяти основных тоннелей под Нижним. Самых глубоких и широких, тех, что не так-то и просто обнаружить и по которым можно комфортно летать даже на достаточно габаритной ДДР.

Грузовик немного попетлял, а потом десять его пассажиров пересели в другой, и вот он уже направился за город.

Только выехав за пределы столицы и отдалившись на тридцать километров, преследуемые наконец уверились, что они в безопасности, и пересели на две ожидающие их на пустынном складе тарелки. Точно такие же, как те, на которых они прилетали в Савино.

Некоторое время я сопровождал их, двигаясь под землёй, но вскоре тоннель слишком сильно взял в сторону, и, воспользовавшись магией изменения, я вылетел под открытое небо.

Быстро заделав дыру, образовавшуюся на месте засеянного свёклой поля, я немного набрал высоту и понёсся прямо над крышами домов и верхушками деревьев. То, что доску увидят или услышат жители, меня беспокоило мало, главное, не попасться радарам.

Впрочем, и это меня не сильно тревожило, ведь теперь я был уверен, что мне противостоит только один серьёзный соперник. Высокий щекастый брюнет лет тридцати, на поясе которого висел мешочек со сферой.

— На восток летим, — констатировал очевидное Гензо. — Видимо, Нарышкин хочет забрать своих людей из Казани.

Да, хранитель, вероятно, был прав: или забрать, или с помощью сферы обработать, чтобы они не верили «россказням» злого предателя Акулова. Как ни крути, тем двадцати тысячам магов, что выйдут из озера, нужна будет поддержка, и, скорее всего, Гордый с союзниками кинет на меня всех, кто согласится пойти.

К слову, при последней связи Виктор Харитонович сообщил, что количество поверивших нам людей чрезвычайно велико. Многие подтвердили, что затаятся на три дня, а некоторые так и вовсе в обход перекрытых мостов переплыли Оку и двинули в Савино или в Тамбовскую область, где сейчас было очень много места, чтобы спрятаться.

— Я ничего не хочу сказать, — минут через пятнадцать снова заговорил Гензо, — но они очень быстро летят. Может, не будем тянуть кота за одно место?

На самом деле у меня и самого чесались руки, и предложение Гензо я воспринял как знак свыше (а не как озвученные мои же мысли).

— Начинаем, — кивнул я. — Бери штурвал и приближайся, но пока не взлетай.

Гензо перехватил управление, а я взял в руки сферу. Пора было сделать то, что мы со Святом уже отрабатывали дома.

Второй артефакт я почувствовал сразу, и через несколько секунд перед моим мысленным взором предстала знакомая паутина. Я уже почти полностью разобрался в рисунке и знал, какая часть отвечает за блокировку хранителей, а какая за защиту и создание иллюзий. Впрочем, сейчас детали мне были не нужны — я собирался работать по принципу топора и снести на хрен всё.

— Двести метров до них! — сообщил Гензо. — Если ближе подлететь, могут почувствовать. Они примерно там.

В небе перед нами и на сто метров выше появился красный квадрат.

— На счёт три, полным ходом к нему!

— Есть!

— Раз, два, три!

Я со всей дури ударил по паутине во вражеской сфере, и одновременно доска стала резко набирать высоту.

То, что вражеский артефакт перестал работать, стало понятно сразу — в красном квадрате появились две летающие тарелки, при этом купола были закрыты, и их окружало мощное защитное поле. Для обычных людей мощное, но не для меня.

Я атаковал сразу через двух жучков, и воздух вокруг тарелок ярко замерцал.

— Попал! — крикнул Гензо. — Открываю!

Хреново, когда к электронике твоего транспорта имеют доступ противники. Это почувствовали на себе и пассажиры тарелок, удивлённо увидевшие, как закрывающие их купола вдруг стали разъезжаться.

Поднялась паника, но противники даже не успели ничего сделать, кроме того, что пришли к выводу, что на них напали. Едва щели в куполах стали достаточно большими, я ударил туда сначала тьмой, а потом оглушающими молниями.

— Все, кроме того козла со сферой, отрубились! — сообщил Гензо. — Его личный щит сумел вернуть вытянутую тьмой энергию!

Хреново, это уже не артефакт, а он сам.

— Бери управление второй тарелкой и лети за ним! — крикнул я.

Я ждал, что самый главный противник попробует убежать, но хмырь решил облегчить мне жизнь и вступить в схватку. Он вскочил с кресла и заозирался в поисках цели, что и стало фатальной ошибкой.

— Получи! — заржал Гензо, и две мускулистые руки, появившиеся прямо позади гада, сильно толкнули его в спину.

Такой подставы он явно не ожидал и, перелетев через бортик, рухнул вниз.

— Подводи доску под него! — скомандовал я и лупанул кулаком по кнопке в подлокотнике кресла.

Сигара стала медленно раскрываться, а мне оставалось только порадоваться, что у меня есть такой помощник, как Гензо. Хранитель управлял одновременно тремя транспортами, причём доска очень чётко подлетала под падающего противника.

Он уже сориентировался и стал колдовать ветер, но я быстро его нейтрализовал, после чего отстегнулся и в несколько шагов оказался в грузовом отсеке.

Падающий боец нас не видел, и поэтому резкое столкновение с твёрдой поверхностью стало для него сюрпризом. Что-то хрустнуло, и раздался крик боли. Проигнорировав его, я подскочил к противнику и сначала вонзил ему в бедро лезвие высасывающего энергию ножа, а потом послал точечный разряд прямо в шею.

Человек Гордого вздрогнул и обмяк. Я бросил тело в кресло, пристегнул, после чего сорвал с пояса мешочек со сферой.

Третья! А у них теперь девять! Это намного лучше, чем двенадцать и ноль!

Я быстро огляделся и увидел, что ведомые хоть и не настоящими, но твёрдыми руками Гензо тарелки подлетают к нам. Хранитель помог мне с перегрузкой бессознательных тел, после чего зачем-то снова взял управление тарелками и подвёл их под дно моей доски.

— С собой возьмём, — пояснил он. — Нельзя разбрасываться трофеями.

— А крепить как? — с сомнением спросил я.

— Да легко! — Из основания доски вдруг выросли четыре здоровенные руки и крепко прижали к нам добычу. — Немного повлияет на скорость, но вряд ли кто-то за нами погонится.

— Это точно! — Я рассмеялся и сел в кресло. — Тогда домой. Хотя нет. Давай сначала курс на Нижний, так чтобы нас точно заметили радары. Потом снизимся, сделаем вид, что спрятались, и уже потом домой.

— Злой ты, Дима, — хихикнул Гензо. — Там этот Гордый, небось, только что штаны сменил, а ты его опять пугаешь.

— Пусть боится. В ближайшие два дня мне точно будет не до него, и крайне желательно, чтобы он за стены дворца не выходил.

— Ты начальник! — Хранитель рассмеялся и, прибавив скорости, поднял борта ДДР.

По прибытии домой, с помощью Чаиро я легко вернул всем пленникам первоначальный облик, но, кроме князя Нарышкина, знакомых среди них не оказалось, просто загипнотизированные бойцы сопровождения. Впрочем, меня это не расстроило — сильные маги никогда лишними не будут, особенно сейчас, когда их можно использовать для наших экспериментов.

Хороший человек внутри меня был этому не рад, а вот глава лаборатории Зоя Петровна приветствовала идею двумя руками. Кстати, я научился снимать гипноз Гордого, не используя раритетное краткосрочное влияние, а его оставил для тех пленников, которые посещали озеро. Таких среди новеньких было двое.

Правда, прежде всего стоило разобраться с Виталием Степановичем Нарышкиным.

— В общем, снял я с него гипноз, — сообщил я, наливая себе воду из графина. — И оказалось, что контроль был не очень сильный и князь на восемьдесят процентов действовал по своей воле.

— Ничего удивительного, — пожал плечами Олег Сергеевич Лазарев, сидящий в кресле напротив. Мы расположились в моём кабинете, и я позвал князя, для того чтобы он помог разобраться со своим коллегой. — Виталий Степанович всегда безоговорочно доверял императору и не привык сомневаться в его словах.

— Это всё, конечно, прекрасно. — Я задумчиво потёр переносицу. — Но что мне делать? Я говорил с ним, и он не верит ни единому моему слову, а от трансляции просто отворачивается. Я не хочу его гипнотизировать, но, если отпущу, он как минимум сбежит, а как максимум устроит диверсию.

— Так и будет. — Олег Сергеевич побарабанил пальцами по столу. — Хорошо, Дмитрий Николаевич, задачу я понял. Дайте мне с ним поговорить. Я ведь могу попросить Иваныча показать видео?

— Любое видео, картинку или аудиозапись, которую он лично видел или слышал.

— Отлично! Тогда я попробую.

— Я рассчитываю на вас, Олег Сергеевич. Пойдёмте, я вас провожу, мне тоже нужно в подвал, там меня ждут ребята посерьёзнее.

Мы вышли из кабинета и спустились в тюрьму. Там князь Лазарев зашёл в камеру к своему коллеге, а я к пленнику, у которого отобрал сферу. К слову, его внешность тоже изменилась, и теперь привязанный к высасывающему ману столбу передо мной сидел здоровенный блондин лет тридцати.

— Готова?

— Да, — тут же отозвалась Акаи, и уже по проторённой дорожке мы всего за минуту смогли очистить сознание пленника от влияния озера и подчинить его мне.

— Как тебя зовут? — спросил я, усаживаясь на небольшой табурет.

— Александр Антипенко.

Ого! Вот это повезло! Не сам Гордый, конечно, но его правая рука. Возможно, мне удастся разжиться новой информацией.

— Скажи мне, Александр: где сейчас Гордый и остальные бывшие с вами в озере бойцы?

— Во дворце в Нижнем Новгороде.

— А долго ли они там планируют сидеть?

— Пока из озера не прибудет подкрепление.

— И что, они совсем никуда не будут выходить?

— Нет.

— А почему?

— Потому что боятся вас.

Конечно, я это знал, но почему бы не порадовать себя и не услышать лишний раз о том, какой я крутой и страшный.

— А что дальше будет? Я имею в виду, какой план у Гордого?

— Бросить все силы и захватить Савино. Забрать кристаллы и хранителей.

— Я слышал, что больше одного хранителя на человека не положено.

— Да. Он возьмёт одного. Одного я. Если есть ещё, то, может, одного отдаст Толстому.

— О! Толстой! А на хрена он нужен Гордому?

— У него большая сеть лазутчиков, наёмников, тайных мест, лабораторий и заводы по производству мутантов. И у него иммунитет к магии контроля.

Последнее замечание объясняло многое во взаимоотношении моих врагов, правда, как оказалось, Антипенко ещё не закончил и очень меня удивил.

— И у Толстого есть контакт с Сулейманом Первым, османским императором.

Во дела! Мне понадобилось несколько секунд, чтобы осмыслить то, что Гордый и османы действуют заодно, после чего я снова посмотрел на пленника.

— Какие у них договорённости?

— Гордый берет все, что ему нужно из Савино, потом отступает в северную часть империи, и она остаётся за ним. Османы берут Воронежскую, Липецкую и Тамбовскую области, и нападают на Пермскую империю. Её тоже делят.

— И что, Гордый собирается эти договорённости соблюдать? — удивился я. — А как же кристаллы в Савино?

— Всё будет зависеть от того, что Гордый узнает от хранителей, а также от результатов противостояния с Савино. В лучшем раскладе аннулирует договорённости с Османами, разобьёт их сам и захватит все территории, включая Пермь. Но в случае больших потерь в противостоянии с Савино, Гордый рассматривает и другие варианты. К тому же он понимает, что если османы узнают о хранителях, то они захотят их. Поэтому конфликт очень вероятен, но в крайнем случае он может отступить и вырастить кристаллы в другом месте. Те сферы, что мы получили из озера, позволяют ускорить их рост.

— Ух ты… — вырвалось у меня, и я непроизвольно прикоснулся к висящему на поясе мешочку с артефактом.

Сам я не факт, что смогу использовать эту информацию, но можно попросить Свята и дополнительно помочь нашему красному кристаллу.

— Я займусь этим, — тут же пришла на помощь Акаи. — Думай о другом.

О другом так о другом.

— Расскажи мне о возможностях сферы, своих личных и Гордого.

Антипенко не рассказал мне много нового, зато я окончательно убедился, что как боевая единица он очень хорош. Меня прямо подмывало выдать ему сферу и задействовать в грядущей операции против осман, но после некоторых раздумий я всё-таки это идею забраковал.

Во-первых, нельзя было исключать того, что через артефакт озеро снова возьмёт над ним контроль, а во-вторых, нужно, чтобы наши учились использовать это по-настоящему мощное оружие.

Я поковырялся с пленником ещё с полчаса, а когда покинул камеру, меня уже ждал Олег Сергеевич.

— Виталий Степанович ждёт вас, Дмитрий Николаевич. — Он кивнул на камеру, где сидел Нарышкин.

Я ступил внутрь, но сам Лазарев за мной не пошёл и тихо закрыл дверь.

— В это трудно поверить, — первым заговорил Нарышкин.

— Понимаю… — вздохнул я, усаживаясь на табурет. — Мне нужна ваша помощь.

— Какая? — нахмурившись, спросил пленник.

— В отражении атаки осман.

— С удовольствием помогу.

— Не, Дим, — тут же проговорила Акаи. — Он, может, и поверил отчасти, но не до конца. Нельзя его отпускать. Он способен помочь, но также может и устроить нам тут веселье.

Ну и ладно, на самом деле я и не планировал давать Виталию Степановичу полную свободу воли. Его встреча с Олегом Сергеевичем больше была устроена для того, чтобы показать последнему, какой я рьяный противник гипноза. Теперь, даже если я аккуратненько возьму Нарышкина под контроль, Лазарев об этом не догадается, а будет думать, что это он такой крутой переговорщик.

Я снова обратился к красному кристаллу, и вскоре взгляд Нарышкина изменился и погас — теперь он выражал абсолютную покорность.

— Виталий Степанович, — тихо заговорил я. — Вы должны остаться самим собой, забыть этот разговор и факт моего вмешательства. Но при этом не должны ничего замышлять против меня и Савино…

Ментальная установка заняла пятнадцать минут, после чего вместе с освобождённым Нарышкиным мы покинули камеру и направились в штаб на башне.

— Вы же уже знакомы? — уточнил я, когда мы сошли с платформы лифта.

— Так точно, ваше сиятельство! — зычным голосом ответил Виктор Харитонович, как и все остальные присутствующие, вытянувшийся в струнку.

— Вольно, — махнул рукой князь и повернулся ко мне. — Я тут подумал, Дмитрий Николаевич, надо бы и моих ребят подтянуть. Две тысячи из них очень серьёзные бойцы.

— Виктор Харитонович, нам нужны две тысячи серьёзных бойцов?

— Никак нет, ваше сиятельство, — к моему удивлению, уверенно ответил полковник. — Слишком мало времени для притирки и отработки совместных действий. В этой операции нам хватит собственных сил. В дальнейшем они, конечно, пригодятся.

— Вот так… — Я развёл руками и улыбнулся. — Виктор Харитонович, Виталий Степанович согласился нам помочь в качестве наблюдателя-консультанта. Возможно, он сумеет посмотреть на все с того угла, с которого мы не видим, и дать совет. Разумеется, как ответственный за операцию, конечные решения по всем вопросам принимаете вы.

— Так точно! — с трудом скрывая удовольствие, рявкнул полковник.

Нарышкин никак мои слова не прокомментировал, но я почувствовал, что его немного зацепило то, что «его сиятельство» не поставили над всеми.

— А ничего страшного, — злорадно заметил Гензо. — Все умные люди уже давно поняли, кто папа, пусть и этот уже соображает.

Я внутренне усмехнулся и покинул башню, а ещё через двадцать минут приземлился на пограничных с нами диких землях.

Тут рядом с дикими кристаллами шла тренировка нашей основной ударной силы.

— Всем продолжать! — рявкнул Костя и быстрым шагом подошёл ко мне. — Приветствую, Дмитрий Николаевич.

— Привет. Как у тебя?

— Да хорошо все. — Ликвидатор окинул взглядом стоящих поодиночке и что-то колдующих бойцов, коих тут собралось не меньше трёх сотен. — За исключением одного момента.

— И какого?

— Общей выживаемости.

— Так вроде вы её сейчас и тренируете?

Я указал на ближайшего гвардейца, который внезапно провалился под землю. Следом за ним с глаз исчезли и остальные.

— Да. Но это условия далёкие от боевых. Вон та дальняя группа, — Костя указал на бойцов, среди которых было много знакомых лиц, — это в основном члены ядра. Они давно знают магию изменений, в них я уверен, и они точно выживут. А вот остальные в основном добровольцы из первого эшелона и загипнотизированные враги. Они могут выжить только при условии схождения в одной точке кучи факторов. А они даже тренируются не в тех доспехах, в которых на дело пойдут.

— Почему не в тех? — Я удивлённо посмотрел на вылезающих из ям закованных в тяжёлую броню людей. — Это же наша самая последняя разработка. Я вон даже вижу, что верхний слой посыпан пылью из кожи древня.

— А-а… — Костя усмехнулся и почесал пальцем нос. — Вы же не видели японцев.

— Не-а.

— Тогда лучше посмотреть! Иваныч, позови их, пожалуйста.

— Секунду.

Хранитель быстро исполнил просьбу, и я увидел, как к нам несутся три огромных фигуры. Поменьше Макса, конечно, но роста наши азиатские друзья прибавили по полметра, да и в плечах тоже здорово раздались.

— Здравия желаем, ваше сиятельство! — выстроившись передо мной, по-русски рявкнули японцы.

По их сияющим лицам было видно, что они очень довольны случившимися с ними трансформациями и своими новыми ролями.

— Ну, побольше стали, — кивнул я, глядя на Костю. — Я все ещё не понимаю, в чём проблема.

— Побольше, значительно крепче, выносливее, быстрее и так далее, — кивнул ликвидатор. — Но они стали такими совсем недавно. Зоя Петровна опасается, что ещё не все побочки вылезли. Она сказала, что нужно ждать и остальным сыворотку колоть в самый последний момент. Поэтому я и сказал, что они тренируются не в тех доспехах и не с теми характеристиками, которые в итоге получат.

— Ясно. — Я вздохнул и снова пробежался взглядом по добровольцам. — Ну что поделаешь, отберем лучших и будем в них верить. Кстати, они навсегда такими останутся?

— В теории, да.

— Круто! — Я посмотрел на японцев. — Как настроение?

— Радостное, Дмитрий Николаевич! — за всех ответил Ван.

— Что-то слишком радостное, — нахмурился я. — Вы там давайте мне, без геройства. Сломали кристалл, сразу же в яму и сидеть.

Мои слова явно не понравились японцам, и это заставило меня продолжить внушение.

— Это только одна битва! И если сделаете все как нужно, будете участвовать в следующих. А если не сделаете, я напишу Мейдзи Шестому, что вы ослушались хозяина и умерли недостойной самурая смертью. Вам ясно⁈

— Так точно! — Теперь хор японцев звучал испуганно.

— Я рассчитываю на вас. Возвращайтесь к тренировкам.

— Есть!

Японцы убежали, а я кивнул Косте и, сев на доску, полетел в один из наших новых ангаров. Там меня уже ждала ударная группа.

Да, перед тем как атаковать основные силы врага, нам нужно обезопасить тылы от ответки османских бомбардировщиков… То есть попросту их украсть. Ну и раз мы всё равно туда летим, то заодно заскочим в крепость, где содержат европейских заложников.

Эту ночь османы запомнят надолго!