Избранники Небес

Г л а в а 25 УДАР СУДЬБЫ

— Мусорные контейнеры готовы, капитан.

— Запускайте режим выброса.

В рубку управления вошла Элинор Браун.

— Ну что, разобралась с неполадками в устройстве связи?

— Да.

— Что там вышло из строя?

— Пустячная работа. Выполнила наспех.

Иммерман, услышав их разговор, удивился.

«Почему мисс Браун говорит, что починила устройство? — подумал он озадаченно. — Ведь она сообщила, что датчик работает. Скорее всего, так она хочет загладить свое опоздание и скрыть от капитана доставку контейнеров в очиститель», — пришел он к такому выводу.

Бортовой компьютер начал отсчет времени выброса сора.

— Подойди-ка сюда, Эллен, — подозвал ее капитан.

Достав из кармана выструганный из дерева череп, он протянул его своей возлюбленной.

— Возьми это. Я хочу, чтобы он был только твоим.

— О-о! Какая красивая вещичка! Спасибо за подарок. У меня еще никогда не было столь очаровательной безделушки.

Гатеридж поледенел, заметив реакцию любимой.

Глаза Элинор неестественно сверкали — и он понял, что перед ним не его возлюбленная. Прощупав рукоять люментрипла за поясом, резко вынул его и, нацелившись, выстрелил Эллен промеж глаз. Девушка встрепенулась и замертво упала на пол. Находившиеся в рубке люди оторопели от этой картины убийства. Первым кинулся к капитану Коллинз, он был ближе всех.

— Что вы наделали, капитан! Вы убили мисс Браун!

— Это не она, — в шоковом состоянии пробормотал Дэниел.

Внезапно тело умерщвленной начало изменяться. Оно уменьшилось в размерах и превратилось в игольчатое насекомое серебристо-зеленоватого цвета.

— Нидл! — вскрикнули все присутствующие.

— А где же мисс Браун? — тревожно спросил Дорвард.

— Она направилась в исследовательский отсек! — вспомнив это, Гатеридж пулей вылетел из рубки.

Сердце его сжалось, предчувствуя беду. Он бежал сломя голову, с единственной мыслью — быстрее добраться до нужного отсека. Поворот… лестницы, еще один поворот. Вот и показались долгожданные двери. Ворвался внутрь и застыл. Прислушался — гробовая тишина.

— Эллен… Эллен… — кликнул он.

Тут в помещение вломился Иммерман.

— Капитан, мисс Браун, то есть нидл, соврал… — запыхавшись от бега, вымолвил он. — Устройство связи не было сломано. Мисс Браун связалась со мной и сама доложила об этом. В отсеке никого не было, и она собиралась сама доставить баки с мусором в очиститель.

Они устремились к секции зала, где располагались контейнеры с химическими отходами отсека. Увиденная картина ужаснула их. Белый пол, стены и даже потолок были обагрены кровью. На полу лежал труп. С жутью и трепетом они приблизились к мертвецу.

— Это же профессор Орнего! — узнав микробиолога по седым волосам, вскрикнул Иммерман.

— Но кровь эта не его, — заметив надрез на шее убитого, заключил капитан. — Из такой раны не может вытечь столько крови.

Он шагнул вперед, чтобы осмотреться, и что-то хрустнуло под его ногой. Присел на корточки и достал из кровяной лужи неизвестный предмет. Протер его рукой и узнал камею, подаренную Эллен правителем сиберийцев. Камень был раздроблен на мелкие осколки, и догадка о происшедшем пронзила разум Гатериджа. Кровь в помещении принадлежала ей — Элинор! Однако тела девушки там не было. Изверг, совершивший это насилие, не мог унести ее, не наследив в отсеке.

— Контейнер! — крикнул Дэниел. — Эллен в контейнере! Боже мой! Режим выброса! Надо поспешить….

Они кинулись к устройству связи возле входа. Однако техника была разбита.

— Убийца все просчитал.

— Капитан, до выброса осталась минута…

— Лети в рубку, останови режим, я побегу в очиститель…

Разделившись, они ринулись в разных направлениях с единой целью спасти Элинор Браун. Капитан добрался до очистительного отсека. У входа в отделение находился вспомогательный пульт управления.

— Лишь бы техника не подвела, только бы механизм сработал, — повторял Дэниел. Набрал команду на мониторе и получил ответ:

«Вход в систему через этот пульт невозможен!»

— Почему? Что еще за новость?! — занервничал Гатеридж.

«На этой стадии режима команда может быть отменена только через главный пульт управления».

— Черт бы тебя побрал! — в неистовстве он стукнул кулаком по монитору.

— Коллинз, немедленно отключай режим выброса! — крикнул Гатеридж в устройство связи.

— В чем дело, капитан? Что стряслось? — Иммерман еще не добрался до рубки управления, и Джеффри не знал о происходящем.

— Выключай этот чертов механизм! Выключай! — завопил Дэниел.

— До выброса осталось пять секунд, начался процесс компрессии, — послышался в динамиках моно-тонный компьютерный голос.

Баки, находившиеся в очистительном отсеке, путем сжатия начали уменьшаться в размерах.

— Останови… останови же это, Коллинз… — видя, как давление сжимает все содержимое контейнеров, в отчаянии взмолился Гатеридж.

Внезапно компьютер известил об остановке режима «выброс». Дверь отсека открылась только спустя две минуты. Это время было потрачено на нормализацию давления в помещении. Как только доступ был разрешен, Дэниел вломился внутрь в поисках своей любимой. Здесь было около тридцати контейнеров. Все они деформировались, и заглянуть внутрь в розысках Эллен представлялось невозможным.

«Кровь! На баке должны быть следы крови!» — додумался капитан.

Пока он искал нужный контейнер, Иммерман известил экипаж о совершенном убийстве в исследовательском отсеке, и все оперативно подключились к спасению Браун. Помощник капитана приказал медикам немедленно явиться в очиститель со всем необходимым. Корнелиус с несколькими работниками тут же устремился туда. Для того, чтобы вскрыть металлический контейнер после компрессии, надобно было применить специальные отмычки и резаки.

— Нашел! Вот он! — Гатеридж попытался откинуть крышку, но безуспешно. — Дьявол! — выругался он от безвыходности. Приложил ухо к стенке бака и прислушался. Тихий стон доносился изнутри. — Нел… милая, потерпи еще немного… я вызволю тебя оттуда… только держись… не сдавайся…

— Она здесь! Живей! Подключайте резаки! — Корнелиус с людьми подоспел быстрее врачебной подмоги.

— Нет, только не резаком… вы можете поранить ее.

Действуйте отмычкой, — остановил их капитан.

Работа с этими инструментами замедлила вскрытие крышки. Только через несколько минут они сумели проникнуть внутрь. Работники посторонились, дав свободу действиям медиков. Среди них был и доктор ибн Салим. Прежде чем переместить Эллен на носилки, он пробрался в бак для предварительного осмотра. Увидя перед собой окровавленное и изуродованное побоями лицо девушки, Ахмед Али оцепенел. Он не хотел верить, что это обагренное кровью и обезображенное существо было некогда прекрасной Элинор Браун. Взяв себя в руки, доктор немедленно осмотрел пострадавшую. Состояние ее было критическим, и надлежащую помощь можно было оказать только в медицинском отсеке. С большим трудом медицинскому персоналу удалось извлечь Браун из мусорного бака. Многочисленные переломы осложняли ситуацию. Уложив пациентку на носилки, ее немедленно унесли в амбулаторный отсек. Гатеридж неотступно следовал за носилками. Сердце его болезненно сжималось от одного взгляда на Эллен.

Пациентку безотлагательно доставили в операционную. Дэниела, при всем его желании, туда не впустили. Находясь вне операционной, он беспомощно наблюдал за усилиями врачей спасти жизнь Браун. Прошло больше полутора часов, а обнадеживающих вестей все еще не было. Молодой интеллектуал терзался, ожидая заключения врачей. О состоянии Браун тревожились не только члены экипажа, пассажиры, но и убийца.

В дверях операционной показался мужчина в хирургических очках и с маской на лице. Его одежда была испачкана кровью. Подступив к умывальнику и сняв окровавленные перчатки, маску и очки, он принялся тщательно мыть руки.

— Ну… как она? — не сводя глаз с доктора ибн Салима, сиплым от волнения голосом спросил Дэниел.

Тот молчал, будто и не слыша вопроса. Он намылил руки, смыл водой, просушил и заново начал этот процесс. Его действия остановил Гатеридж. Подойдя к доктору, он оттолкнул его от умывальника.

— Как Эллен?!

В глазах египтянина сверкали слезы, а лицо исказилось от боли.

— Что с ней?! Говори же! Говори!..

— У нее… у нее… сломано пять ребер, раздроблены кости правой руки и ноги, поврежден позвоночник и… череп… расстроена нервная система… и еще… и еще легкое разорвалось… — вне себя пролепетал врач.

Молодой человек отстранился от вестника жуткой яви. Глаза его расширились и взгляд затуманился.

— Н-е-т… этого не может быть! Неправда! Ты лжешь! Лжешь! — закричал Гатеридж, в неистовом бешенстве схватив доктора за ворот одежды. Затряс его в исступлении, пытаясь таким методом вытрясти из того ожидаемый обнадеживающий ответ. — Скажи, что это не так… скажи, что это ложь! — глаза капитана налились кровью.

— Это правда, Мэриан не выживет… она угасает, голос ибн Салима дрожал, а по щекам потекли горькие слезы от сознания утраты.

Дэниел растерялся при этих словах. Он почувствовал, как пол ускользает из-под ног. В следующий миг кинулся в операционную, там уже никого не было. Он нашел Элинор в реанимационной секции. Она пребывала в полусознательном состоянии. Кислородно-дыхательная аппаратура искусственно вентилировала легкое. Многочисленными трубочками в организм пациентки внедрялись антисептические средства. Вокруг койки суетился медицинский персонал, внося данные и следя за состоянием больной. Браун лежала неподвижно. Все ее тело было забинтовано, словно античная мумия. Дэниел прикрыл веки, не в силах устоять перед душераздирающей сценой. С трудом совладал с собой и подступил к койке.

— Нел… любимая, очнись. Прошу тебя, Нел… открой глаза… — молил он, шепча ей.

Услышав знакомый голос, девушка зашевелилась. Глаза ее хаотично блуждали. Она не могла сконцентрировать свое внимание.

— Я здесь, Нел… я здесь, милая, — поклонник прикоснулся к ее незагипсованной руке.

Почувствовав тепло на руке, Эллен глянула на стоящего рядом. В мутной видимости едва различила черты.

— Дэн… — болезненно вздыхая, пролепетала она.

— Да, дорогая. Это я… я здесь, рядом, — он нагнулся к ней ближе. — Все будет хорошо, ты поправишься… ты обязательно выздоровеешь. Я обещаю!

Браун прикрыла веки.

— Ты ведь знаешь, что это не так… — она говорила медленно и тихо, а кислородная маска еще больше приглушала ее голос. — Мое время истекло, Дэн… Я умираю…

— Нет, Нел… Не говори так… ты не умрешь, не должна умереть… только не ты… — слезы горя и отчаяния потекли по его лицу. Он прижал руку возлюбленной к дрожащим губам. — Не оставляй меня одного… Я не смогу жить без тебя… не смогу…

— Ты должен… должен довести начатое нами дело.

— Война? — сквозь вату в ушах пробубнил капитан.

— Ради чего?

— Будущего…

— На что мне будущее, когда тебя не будет рядом.

— Я буду, Дэн. Я всегда буду в твоем сердце и мыслях.

— Нет! Это не то… не то, о чем я страстно мечтал.

— Мечты не всегда сбываются… и все же… — Эллен умолкла, обессилев от разговоров, — …я прошу тебя, выполни мою последнюю просьбу…

— Какую, милая? Говори, я все исполню.

— Помнишь, когда-то мы мечтали закончить свой жизненный путь именно так: с музыкой и в окружении звезд… — Гатеридж вспомнил их детские грезы. — У меня осталось мало времени, любимый… и я хочу увидеть это, прежде чем…

— Я выполню твою волю, — с разбитым сердцем, не сразу решился Дэниел на такой поступок.

Как бы он хотел отказать безумному желанию Элинор, заверить ее, что все будет хорошо. Сердце его отказывалось мириться с неизбежной смертью любимой, но рассудок, трезвый посредник человека с жестоким миром, твердил обратное. Чувства его притупились, голова гудела от боли и он с трудом сознавал свои действия. Капитан подготовил все необходимое для последнего путешествия Элинор Браун. Передвижная капсула жизнеобеспечения, раздобытая с лунной станции, должна была послужить для умирающей путеводной ладьей сквозь космические просторы в загробный мир.

Браун не захотела раскрыть имени преступника, совершившего нападение на нее, то ли из опасения расправы над капитаном, или исходя из других соображений, неведомых окружающим.

Окончив все приготовления, раненую перенесли в промежуточный отсек корабля. Поместили в капсулу с триплексовым стеклом[68] и сделали последнюю инъекцию для безболезненной и легкой смерти. Оставалось только загерметизировать крышку и выпустить капсулу в космос. Проститься с Эллен перед бесконечным странствием пришли сотни людей. Это были те, кто познакомились с Браун во время работ на Земле. Желающих было много, но довелось увидеть ее лишь избранным. Среди них были бывшие сослуживцы, доктор ибн Салим и друг детства. Состояние девушки было критическим, поэтому церемонию прощания ускорили. Разговор с Ахмедом Али немного затянулся. Они говорили тихо, и окружавшие ничего не могли расслышать.

— Ты обещаешь, Ахмед? Обещаешь выполнить мою просьбу?

— Да, дорогая Мэриан. Клянусь, я выполню твое желание, — он поднес руку любимой к губам и с жаром поцеловал ее.

Этот порыв египтянина никого не удивил. Все знали об его истинных чувствах к мисс Браун. Последним проститься с Элинор надлежало ее избраннику сердца. Гатеридж не мог совладать с чувством скорби, терзавшим его сердце и душу.

— Вот и настал конец этой истории… нашей истории любви… — прошептала умирающая.

— Это не конец, любимая. Мы еще встретимся. Я в этом уверен. Пусть не в этом мире, не в этой реальности, но я обязательно найду тебя… — это заявление друга рассмешило девушку. Она болезненно закашлялась.

— Никак уж не думала, что ты настолько сентиментальный и религиозный, — не веря в существование загробного мира, выговорила она. — Но если тебя это утешит, пусть будет так, — губы ее дрогнули, искаженные улыбкой. — Надеюсь, хотя бы там мы сможем насладиться нашей любовью… А сейчас простимся, Дэн… Я не хочу опоздать на собственные похороны.

Сердце воздыхателя похолодело от этих слов. Он прильнул к губам возлюбленной, чтобы проститься с ней навеки.

Капсулу выпустили в открытый космос, и она полетела по инерции в бескрайние просторы Вселенной. За движением этой «ладьи» следили все люди на «Сфинксе», но радость была присуща только убийце Элинор Мэриан Браун.

В летающий саркофаг было встроено устройство связи с материнским кораблем. Посредством этих датчиков передавалась музыка, которую умирающая пожелала услышать в последние минуты своей жизни. Арию «Удовольствие любви» слышала не только она, но и все люди на борту.

Браун неподвижно лежала в своем стеклянном гробу. Мириады звезд окружали ее. Она забыла о боли, об убийце, и даже о следовавшей за нею смерти. Элинор была счастлива как никогда в жизни, там были одни лишь светила, божественная музыка и она… Невольно перед глазами девушки начали всплывать отдельные эпизоды жизни. Она вспомнила образы отца, матери, близких и друзей. Все яркие моменты, запечатлевшиеся в памяти, словно черно-белое кино, кадр за кадром пробежали перед глазами. Затем в сознании возникли природные ландшафты родной планеты: снежные горные вершины, равнинные зеленые пастбища, многоярусные гилеи, шумные водопады, песчаные пустыни, пшеничные поля и плантации, морские просторы и солнечные поляны с россыпью цветов… Эллен услышала звонкую песнь жаворонка ранним утром; стрекотание сверчков летним теплым вечером, крики дельфинов, задорно подпрыгивающих над водной гладью, журчание быстротечный реки, шум прибоя. Перед глазами стояла картина красного закатного солнца и звездного неба… там, где сейчас она пребывала…