Из пушки на Луну

ГЛАВА XIII
Шахта колумбиады

В тот же вечер Барбикен и его отряд вернулись в Тампа. Мерчизон тотчас же воспользовался обратным рейсом «Тампико», чтобы скорей возвратиться в Нью-Орлеан, нанять там армию рабочих и приобрести возможно больше нужных материалов. Члены Пушечного клуба остались в Тампа для организации работ первой очереди с помощью местных рабочих.

Восемь дней спустя «Тампико» снова показался в заливе Тампа в сопровождении пароходной флотилии. Мерчизон привез полторы тысячи рабочих.

31 октября, в десять часов утра, вся эта толпа сошла на набережную Тампа. Понятно, какое движение и возбуждение сразу охватили этот маленький городок, население которого в один день почти удвоилось.

Но и после этой первой волны новых поселенцев население Тампа продолжало быстро расти и притом независимо от числа рабочих, так как их тотчас же направили в Стонзхилл. В Тампа почти ежедневно прибывали со всех кондов земного шара отряды туристов, жаждавших воочию видеть место и работы для осуществления великого предприятия Пушечного клуба.

Потребовалось несколько дней для выгрузки первой партии материалов, машин и съестных припасов, а также частей разборных домов для рабочих; в это же время Барбикен заложил первые вехи для полотна железной дороги, которая должна была соединить Стонзхилл с Тампа.

Вряд ли всем известно, как американцы строят свои железные дороги. Они не боятся ни крутых поворотов, ни больших подъемов, презирают перила при насыпях и всякие искусственные сооружения; их дороги капризно взбираются на холмы и таким же образом спускаются в долины, идя почти вслепую, нисколько не заботясь о соблюдении прямолинейного пути. Поэтому американские железные дороги обходятся значительно дешевле европейских и строятся скорей; зато с их рельсов поезда скорее соскакивают и чаще валятся с насыпей.

Сооружение дороги из Тампа в Стонзхилл оказалось поэтому самым простым делом: ее построили очень дешево и быстро.

Практический ум Барбикена создавал тысячи улучшений в постановке и выполнении работ. При нем никогда не возникало ни препятствий, ни затруднений, ни замешательства: Барбикен оказался таким же первоклассным механиком, строителем и рудокопом, каким мастером он был в артиллерии. Он находил ответы на все вопросы и быстрые решения для всех практических задач. В то же время он вел самую деятельную переписку с комитетом Пушечного клуба и с Гольдспрингским заводом; днем и ночью, с разведенными парами, «Тампико» ожидал его приказаний на рейде.

1 ноября Барбикен покинул Тампа с первым отрядом рабочих, и уже на другой день около Стонзхилла вырос целый городок из разборных деревянных домиков, а в следующие дни успели уже огородить новые жилища палисадниками. В рабочем городке сразу развилась кипучая деятельность, как в любом большом городе Соединенных штатов.

Пробные бурения, выполненные с возможной тщательностью, дали отличные результаты, и уже с 4 ноября можно было приступить к закладке шахты. В этот день Барбикен созвал всех главных мастеров и произнес следующую речь:

— Друзья мои! Вы все знаете, с какой целью я призвал вас в эту дикую часть Флориды. Предстоит отлить пушку в 300 метров длины, с внутренним диаметром в три метра, со стенками в два метра. Надо эту пушку обложить каменной кладкой около семи метров толщины; в общем это должно составить шахту диаметром в 21 метр и в 300 метров глубины. Эту огромную работу необходимо закончить в течение восьми месяцев. Для тысячи рабочих это не составляет никакого затруднения, если они работают на просторе. Вам же придется работать в сравнительно ограниченном пространстве. Тем не менее работа должна быть сделана, и она будет сделана: я рассчитываю столько же на ваше мужество и на вашу энергию, сколько и на ваше искусство.

Слушатели Барбикена были совершенно подготовлены к его энергичной речи, выразившей в немногих словах программу работ и отношение Барбикена к рабочим. Эта речь как нельзя больше подходила к характеру и деловитости главных исполнителей предстоящего сооружения. Они тотчас же разошлись и привели очередную смену рабочих.

В восемь часов утра на вершине Стонзхилла раздались первые удары кирки, и с тех пор это доблестное орудие ни одной минуты не оставалось праздным: рабочие сменялись четыре раза в сутки.

Одним из пунктов договора с Пушечным клубом Гольдспрингский завод обязывался стянуть дуло колумбиады громадными обручами из кованого железа, которые пришлось бы насаживать в раскаленном виде. Мерчизон указал, что ввиду твердого каменистого грунта эти обручи, которые обойдутся чрезвычайно дорого и отнимут очень много времени, являются совершенно излишней роскошью.

Нечего говорить, что практичный ум Барбикена сразу оценил важность меры, предлагаемой Мерчизоном. С общего согласия этот пункт договора был отменен.

— Это даст нам огромную экономию во времени, — объяснил Мерчизон, — потому что теперь можно будет применить новую систему для углубления шахты.

— А в чем же заключается эта новая система? — спросил майор, который был приверженцем прочных орудий и потому не без колебания отказался от железных колец для колумбиады: он живо вспомнил злосчастную судьбу мастоновской мортиры.

— Дело вот в чем, — отвечал Мерчизон: — если ставить скрепляющие обручи на пушку, то нельзя начинать каменную кладку раньше, чем не будет отлита пушка и обтянута этими огромными обручами; теперь же мы будем выводить каменную ограду одновременно с выкапыванием земли. Кроме того, это избавляет от необходимости подпирать земляные стены посредством распорных брусьев; теперь их сдержит каменная кладка, которая сама будет опускаться вниз вследствие своей тяжести.

— Но вы, кажется, еще не поставили каменщиков на работу? — спросил майор.

— Нужно прежде пройти верхний слой почвы и добраться до твердого грунта, — отвечал инженер.

В этот первый день работ, 4 ноября, 50 рабочих вырыли в центре ограды, то есть на самой вершине Стонзхилла, круглое углубление диаметром в 21 метр. Первый слой почвы оказался чем-то вроде чернозема всего в несколько сантиметров толщины. Этот слой был снят очень быстро; под ним оказался мелкий песок, залегший слоем толщиной менее метра; этот песок пришлось очень тщательно выбрать и сложить неподалеку от ограды, так как он отлично годился на сооружение внутренней формы для отливки пушки.

После песка показалась довольно плотная белая глина, похожая на английский мергель, которая образовала ярус более метра толщиной.

Дальше кирка начала ударять по твердому слою каменистой породы, образовавшейся из окаменелых раковин. Порода оказалась не только очень твердой, но и совершенно сухой. Дойдя до нее, рабочие достигли уже глубины в два слишком метра, и землекопы уступили место каменщикам.

Прежде всего надо было устроить основание-фундамент для первых каменных работ. Для этого построили громадное кольцо из дубового, чрезвычайно прочного дерева, скрепленного многочисленными железными скобами. Внутренний диаметр кольца должен был равняться внешнему диаметру колумбиады. Это кольцо было спущено в образовавшееся углубление, и на него положили первые слои строительного камня; промежутки между камнями заливались цементом, который не боится воды и прочно связывает камни. Кладку начинали от внешней окружности кольца и шли к центру, до внутренней окружности деревянного фундамента.

Окончив эту кладку, рабочие очутились уже в колодце, имевшем внутренний диаметр в семь метров; три метра в середине должны были оставаться для внутреннего диаметра колумбиады, и два метра с обеих сторон — для ее стенок.

Когда эта работа была закончена, наступила очередь землекопов, которые снова принялись за свои кирки и ломы и стали выбивать породу из-под деревянного кольца.

От этого под кольцом появились пустоты, в которые тотчас вдвигали прочные подставки определенной величины, чтобы удерживать деревянный фундамент в горизонтальном положении.

Когда грунт был выбит почти на метр из-под всего кольца, надо было последовательно и чрезвычайно осторожно выбрать все подставки. Тогда фундамент, а с ним и вся надстроенная стена начинали сами опускаться вследствие своей огромной тяжести: над фундаментом была уже надстроена кольцевая каменная стена до самой поверхности земли.

— Зачем в разных местах этой каменной кладки оставляют пустоты? — спросил Мерчизона майор Эльфистон.

— Необходимо проделывать отдушины, — объяснил инженер, — через них найдут выход газы, которые будут выделяться при отливке пушки.

Все эти работы, в особенности копание под кольцом, требовали от рабочих не только очень большой ловкости, но и непрерывного напряженного внимания. Уже в первые дни некоторые рабочие были серьезно ранены осколками камня, а впоследствии были даже смертельные случаи.

Но энергия рабочих не остывала ни на одну минуту — ни днем, ни ночью. Днем приходилось работать при жгучих лучах солнца, которые в летние месяцы накаливали известковую почву до 40°. Ночью работали при свете электричества.

Величественное зрелище представляли собой эти ночные работы. Непрерывно раздавались удары лома о скалу, грохот и стук машин, пороховых взрывов, разрушающих скалы. Над вершиной Стонзхилла клубился густой дым; он поднимался высоким столбом, затем расстилался огромным кольцом. Этот дым, стук и грохот пугали не только стада бизонов, но и индейцев-семинолов, которые в ужасе перекочевали подальше от этого страшного для них места.

Работы подвигались быстро и правильно. Выемка земли облегчалась паровыми подъемными машинами; неожиданных препятствий не встречалось, были только заранее предвиденные затруднения, которые устранялись по предварительно выработанному плану.

По прошествии месяца шахта была доведена до 37 метров, то есть до такой глубины, какая была установлена планом работ.

В декабре эта глубина удвоилась, а в январе утроилась.

Лишь в феврале произошло событие, хотя и предвиденное, но вызвавшее большую задержку. Внезапно из глубины шахты хлынула подземная вода под деревянным кругом, служившим фундаментом для каменной кладки. Пришлось пустить в дело сильнейшие насосы и аппараты с сжатым воздухом, чтобы выкачать воду, и потом заделать бетонной кладкой отверстия открывшихся подземных источников, наподобие того, как останавливают течь в подводной части корабля. Таким образом удалось остановить проникновение подземной воды в шахту. Однако вода успела немного размыть грунт под деревянным кольцом, и оно наклонилось и частью подалось вниз.

Можно себе представить тот ужасный толчок, который при этом произошел, так как вместе с кольцом дрогнула и покосилась вся огромная каменная стена, высота которой достигала уже больше 100 метров.

Этот несчастный случай стоил жизни нескольким рабочим. Пришлось употребить три недели, чтобы подпереть каменную стену и снова правильно установить кольцевой фундамент. Мерчизон проявил во время этого происшествия все свое искусство. Благодаря ему, а также силе машин, каменная стена, которой угрожала громадная опасность, снова приняла устойчивое вертикальное положение, и можно было продолжать рыть шахту в глубину.

К счастью, никаких задержек больше не случилось, и 10 июня — за 20 суток до окончания срока, назначенного Барбикеном, — шахта достигла условленной глубины в 300 метров. В то же время оказалась законченной и вся каменная кладка; она установлена была уже на сплошном массиве в десять метров толщины и оттуда шла вверх полым цилиндром.

Председатель и присутствовавшие при работах члены Пушечного клуба торжественно поздравили и горячо благодарили инженера Мерчизона за необычайную быстроту и добросовестность его работ.

В течение этих восьми месяцев Барбикен не покидал Стонзхилла ни на одну минуту. Не переставая неусыпно следить за всеми работами, он проявлял постоянную живую заботу о здоровье и благосостоянии рабочих. Быть может, благодаря этим тщательным заботам население Стонзхилла не подверглось ни одной из тех эпидемий, которые так часты в странах, близких к тропикам.